Церковный грех

      Морозным вечером, на окраине старой деревни, шел молодой темноволосый юноша. Медленной походкой он всё ближе и ближе приближался к небольшой церкви в викторианском стиле. Зайдя внутрь, парень осмотрелся, заметив нужного ему человека и отсутствия других особей людского подобия, он направился к подиуму, а точнее, к молодому священнику, который там молился.       — Добрый вечер, вам что-то нужно? — парень в черной рясе обратил внимание на ночного посетителя, которого он никак не ожидал.       — Да, святой отец, — посетитель остановился посреди пути, незаметно усмехнулся и повернул голову, будто рассматривая священное помещение, — Мне стало любопытно, не страшно ли вам оставаться здесь одному в столь поздний час в непростой вечер, я бы даже сказал «демоническую ночь» или «празднику всей нечисти».       — Конечно нет, — русоволосый ласково улыбнулся шатену, — Со мной всегда сила Божья, мне нечего боятся.       В ответ ночной гость тихо засмеялся и продолжил свой путь к святому отцу. По мере его приближения одежда с обычной закрытой менялась на кожаную и открытую, темные волосы становились белыми, а в помещении становилось прохладней. Русолосый тем временем выставил вперед руку с деревянными четками и быстро читал молитву. Но это не помогало. Демон, а это точно он, стоял перед зеленоглазым во всей красе: на торсе красовалась обтягивающая черная майка до горла и без рукавов, на руках длинные нарукавники, ниже пояса оборванные бриджи, до колена были копыта и белая шерсть, белые волосы, а на них витиеватые рога, напоминающие козьи, но в первобытный ужас вводили глаза с черными яблоками с голубо-белой радужкой, трудно было ответить правильно, ведь большинство свеч в помещении погасли, а витражное стекло вводило в заблуждение.       — Сила Божья всё ещё с тобой? — демон в открытую насмехался над своей жертвой, с особым наслаждением наблюдая как лицо Лета бледнеет, а глаза наполняются растеряностью и страхом.       — Кто ты? Что тебе от меня нужно?       — Я — Зима, демон из самой глубины Ада и отвечающий за врата в земной мир, — нечисть прохладным языком провела по щеке юноши, смотря тому прямо в глаза, — Пришел в этот мир в поисках игрушки для себя, но, увы, под мои критерии лишь избранные могут подойти и ты среди них, святой отец Лето.       Не дав возможности ответить человеку, рогатый навеял на свою жертву паралич тела с ясным сознанием и способностью отвечать. Надавив пальцами на челюсть, раскрыв таким образом чужой рот, он впился яростным поцелуем в чужие девственно чистые губы, второй рукой расстегивая рясу.       Оторвавшись от уже не невинных губ, даря возможность Лету отдышаться, беловолосый разорвал остатки одеяний парня, оставляя того совсем нагим. Зарывшись тонкими пальцами с острыми синими ногтями в светлые волосы, он потянул за них, чтобы священник изогнул шею. Добившись своего, демон провел холодным языком по шее юноши, прикусив напоследок нервно бьющую жилку пульса, вызывая у своей жертвы томный стон. Усмехнувшись, рогатый проделал цепь слабых укусов по слегка загорелой коже, с наслаждением слушая судорожные вздохи и тихое мычание зеленоглазого.       — Вроде бы священник и девственник, а такой похотливый и отзывчивый. Так тебя интересней будет совратить до конца.       — Иди обратно к Сатане, дьявол! Прекрати меня трогать, развратная дрянь! Сними свои темные чары наконец!       От подобного потока брани Зима даже присвистнул. Заглянув в чужие глаза он столкнулся с яростными зелеными огнями, в которых четко можно определить желание их хозяина сжечь демона, воскресить и снова сжечь, а после частично развеять по ветру пепел, частично окропить святой водой и держать в каком-нибудь горшке и тщательно хранить, чтоб тварь ни в коем случае не воскресла.       Беловолосый быстро облизал свои губы и улыбнулся демонической хищной улыбкой, чувствуя, как у него нарастает возбуждение от темных мыслей этого парнишки.       Грубо развернув юношу к большим окнам, он зафиксировал чужую голову так, чтобы парень смотрел на разноцветные стеклышка, где изображалась невинная Дева Мария и малыш Исус.       — Как же тебе не стыдно подобными словами бранится на святой земле?       Свободную руку рогатый поднял к лицу Лета, надавив пальцами на податливый рот, проник во внутрь и начал играться пальцами с мягким теплым язычком, пока всё его эстетство охотно принимало исходящий ужас от человека.       Вдоль наигравшись с податливой теплой плотью, демон вытащил свои бледные пальцы с чужого рта и опустил руку к упругим ягодицам, надавливая мокрыми пальцами на сжавшее колечко мышц, медленно проникая в молодое тело, медленно и верно лишая его всей невинной чистоты.       Бывший святой отец дернулся от подобного, с трудом разворачивая свою голову к рогатому и неверяще смотря.        — Мало тебе было моей брани и унижения? Хочешь меня совсем с грязью смешать?       Демон проигнорил вопрос, до основания введя свои пальцы. Не давая парнише привыкнуть, он задвигал пальцами, быстро растягивая тесное тело. В один момент зеленоглазый издал полный стон удовольствия, слабо изогнувшись в спине.       Темноглазый, не теряя времени, скинул чарами всё ненужное барахло с небольшого столика на подиуме. После этого он нагнул юношу на него, быстро вытащив пальцы, от чего парень инстинктивно двинулся задницей за ними, вызывая этим пошлую улыбку у демона. Чарами обнажив себя, оставив лишь нарукавники, рогатый положил свои ладони на упругие ягодицы, разводя их в стороны, от чего русоволосый покрылся стыдливым румянцем, понимая, что его теперь уж точно никто не отпустит, осквернит на святой земле перед лицом Девы Марии и Исуса, но парень до последнего не хотел терять надежды и молился на то, чтобы это оказалось его самым ужасным и постыдным ночным кошмаром.       Беловолосый вошел на всю длину с тихим стоном, жмурясь от приятной тесноты и теплоты юного тела, одновременно с этим снимая паралич с Лета.       — Мои поздравления! Теперь ты полноценный парень и решился своей святой чистоты и невинности не с кем попало, а именно с демоном!       Зима замахнулся и с силой шлепнул парнишу под собой, от чего тот дернулся, сцепил зубы и ухватился ладонями за края столика.       Рогатый грубо и по животному дико имел человека под собой, от чего человек постанывал под ним, сжимаясь в плечах. Когда юноша повернул голову, глядя на своего насильника заплаканными глазами, моля своими зелеными омутами о пощаде, а лицо блестело в слабом освящении свеч от слез и слюны размазанных по лицу, демон словно потерял остатки своей сдержанности, начал откровенно ебать парня под ним до жуткого скрипа старой, но крепкой, мебели, а ногтями царапать мягкую кожу, оставляя множество своих отметин-царапин.       Не выдерживая подобных пыток и остаточно сдаваясь, Лето громко простонал на всю церковь от голых стен которой пошло очень громкое эхо, сжимаясь и бурно кончая. Следом за ним кончил и демон, заполняя своей вязкой спермой чужой анус.       Выйдя с юноши и удивлясь, что тот и звука не подал, Зима положил ладонь на влажный потный лоб. Оказалось, что его новоспечанная игрушка вырубилась от эмоционального потрясения за этот вечер. Чарами создавая теплое шерстяное одеяло и возвращая обратно штаны, рогатый поднял на руки человеческого юношу и его глаз зацепился за кое-что на полу. Эти кое-чем была валявшайся на полу библия, запачканная белой спермой своего бывшего владельца. Усмехнувшись, демон ушел с церкви, своими демоническими шагами оставляя на скрипучем полу мелкие синие огоньки.       Когда демон со своей ношей ушли на достаточное расстояние, старая викторианская церковь воспылала синим огнем, с треском разрушаясь…