СТАРЫЕ ЗНАКОМЫЕ ВСТРЕЧАЮТСЯ ВНОВЬ.

Юра стоял в холле гостиницы и раздумывал. В Мирза-Чарле он уже был чуть меньше двух лет тому назад и еще помнил сьесту. Ослепительно белое солнце, зыбкое марево на улицах и горячий апельсиновый сок из автомата. Вылететь с Сатурна пришлось срочно и очень рано, позавтракать Юра не успел. Тогда есть не хотелось, хотелось спать. Но, в почтовом корабле, на кресле рядом с «особо хрупкими отправлениям» удалось неплохо вздремнуть. И теперь Юра очень хотел есть. И, одновременно, очень не хотел выходить на раскаленный проспект. Эти желания боролись, и ни одно не могло взять верх. Юра вспомнил, как раскаленный тротуар жжет ноги через туфли и совсем было решил остаться в гостинице. Но тут из-за спины знакомый голос позвал: - Юра? Юра Бородин! Юра обернулся. Ему протягивал широкую ладонь Иван Жилин. Такой же здоровенный, и, кажется, все в той же клетчатой рубахе. Юра расплылся в улыбке. - Иван! Вот не ожидал! Какими судьбами? - Скорее, у тебя нужно спросить, - улыбнулся Иван, показав крепкие белые зубы. – Тахмасиб пришел – и мы здесь. А вот интересно, почему некий Юрий Бородин, вместо того, чтобы вакуумно варить у себя на Сатурне стоит в холле гостиницы Мирза Чарле и никак не может на что-то решиться. - Это долгая история. – Юра неловко покрутил головой и тоже улыбнулся. – Мне нужно встретить Асю Вишневскую. Наши ребята меня специально отрядили. Ася не сможет доехать сама. У нее рыбки. - Какие рыбки? – Удивился Жилин. – И почему это Ася Вишневская не может доехать сама? - Поющие. – Пояснил Юра. - У нее аквариум с поющими рыбками. Аквариум тяжелый, поэтому ее нужно встречать. Видишь ли, Ваня, это очень умные рыбки, их всю дорогу нужно держать на руках. Рыбки нервничают, если аквариум сдают в багаж. А нервные рыбки будут молчать как... как... - Как рыбы. – Подсказал Жилин. - Ага. – Согласился Юра, - именно, как рыбы. И не смогут петь. Они снова посмотрели друг на друга и рассмеялись. - Знаешь что, Юра Бородин, - сказал Иван, - давай-ка в честь встречи навестим нашего общего друга Джойса и проведем с ним еще немного идеологической работы. А заодно съедим по тарелке окрошки. Или у тебя нет времени? - У меня есть время. – Отозвался Юра. – Ася Вишневская приедет сегодня десятичасовым рейсом. Рыбки плохо переносят высокие температуры, поэтому их везут вечером. - Зачем вакуум-сварщикам на Сатурне такие капризные рыбки? – Удивился Жилин. - Это секрет. – Сказал Юра и сделал таинственное лицо. – Пока секрет. Могу лишь намекнуть, что это наш личный производственный эксперимент. - Ну тогда не буду допытываться, - Сказал Иван. – Тем более, что я очень хочу есть. - И я ужасно хочу есть. – Согласился Юра. – Пошли скорее. Жилин и Юра прошли тенистый переулок и вышли к «Микки-Маусу». Бармен поздоровался с Жилиным, приветливо улыбнулся Юре. Бородин вспомнил, как он хотел красиво умереть при прошлом посещении и пожалел, что пришел в это кафе. Но Иван уже сел за столик, Юре ничего не оставалось, как составить Жилину компанию. - Пришли мои идеологические противники. – Сказал Джойс и гулко захохотал. – Они не признают мою правоту, но признают мою окрошку. - Это не ваша окрошка, - возмутился Юра. – Эту окрошку сделала электронная машина... как ее... Персей, Асфодель... что-то древнегреческое... - Правильно, - сказал бармен и обмахнул столик перед Юрой и Жилиным. – Орфей. Эту древнерусскую еду сделала древнегреческая машина Орфей. - Древне-египетская, - сказал Жилин, - Она делала окрошку еще Клеопатре и Юлию Цезарю. Юлий Цезарь очень любил окрошку. С докторской колбасой. Бармен перебросил полотенце через плечо и скрылся за стойкой. Юре было весело. Ему хотелось шутить, петь, смеяться. Жилин посмотрел на него проницательным взглядом. - Эта Ася Вишневская, она хорошая девушка? - Очень хорошая, - с горячностью отвечал Юра, - и очень красивая. - Понятно. – Сказал Жилин, и у Юры почему-то загорелись щеки. - Вы не подумайте чего, - ответил он тихо, - мы просто друзья. Жилин поднял бровь и промолчал. Теперь стало жарко не только щекам, но еще лбу и ушам. Юра открыл рот, подумал и снова закрыл рот. К счастью, бармен притащил бутылочку виноградного сока и два бокала. Юра открыл запотевшую бутылочку и разлил сок. Бармен снова появился из-за стойки. Он нес на блестящем подносе две тарелки окрошки и корзиночку с хлебом. Ловко сгрузил тарелки, выставил в середину стола хлеб. - Вот, приятного аппетита. - Ну как, Джойс, - сказал Жилин, съев несколько ложек, - еще не надоело стоять за стойкой? Может, займетесь чем-нибудь интересным? - Непременно займусь, - кивнул бармен. – Как только скоплю достаточно, чтобы ни от кого не зависеть. - То есть в старости. – удовлетворенно протянул Иван. – А вот наш Юра уже сейчас занимается тем, что любит. Он полтора года отработал на Сатурне. И до сих пор увлечен своей работой. - Это правда? - - заинтересованно повернулся к Юре бармен. - Да, - Кивнул Юра. – Мне очень нравится вакуумно варить. И на Сатурне очень интересно. - В этом возрасте все интересно, - пожал плечами Джойс. - Но я рад за вас. У нас о себе мало кто может так сказать. Даже в вашем возрасте. - Ух ты, - вполголоса сказал Иван, глядя куда-то вбок. – К нашему Джойсу идет подмога. Тяжелая артиллерия. Юра повернулся. Тяжелая артиллерия была высоченная, ослепительно рыжая и очень молодая, вряд ли намного старше самого Юры. Но, бармен подобрался и Жилин тоже стал немножко другим. Тяжелая артиллерия подошла, легко опустилась за соседний столик и как-то очень хорошо улыбнулась. Бармен улыбнулся в ответ. - Здравствуй, Даэгред. Тебе как всегда? - Здравствуй, Джойс, нет, по такой жаре совершенно не хочется есть. Дыня с хамоном и гаспачо. Этого вполне достаточно. Бармен кивнул и снова ушел вглубь кафе. Даэгред повернулся к соседям. Высокий рыжий хвост хлестнул по плечу. - Здравствуй, Иван. Давно не виделись. Как твои дела? Познакомь меня со своим другом. - Здравствуй, Даэгред. Мои дела идут нормально. А это Юрий Бородин, вакуум-сварщик с Сатурна. Юра, познакомься, это Даэгред Уинстерханд. Юноше почему-то на секунду захотелось вытянуться во фрунт и отрапортовать. Юра пересилил себя, привстал и пожал левую руку Даэгреда. Пальцы его были прохладные, что в жару показалось очень приятным. Солдатом юноша себя больше не чувствовал, но понял, что сию минуту случилось нечто очень хорошее, и ему стало радостно. Еще Юра подумал, что лицо прибывшего кажется немножко знакомым. Он улыбнулся и стал смотреть на Даэгреда. Даэгред тоже улыбнулся ему в ответ одними глазами. Подошел бармен. Поставил перед Даэгредом тарелку с куском желтой дыни, покрытым тонкими темными ломтиками сырокопченого окорока. - Я рад, что ты пришел, Даэгред. На меня нападают коммунисты. Вдвоем мы их быстро разобьем. Даэгред улыбнулся и отрицательно покачал головой. - Не читайте до обеда советских газет. (1) Бармен нахмурился. - Газеты – это частности. - А что не частности? – сердито спросил Юра. Фраза ему не понравилась, показалась обидной. Даэгред подвинул к себе тарелку и задумчиво произнес: - Что не частности, то общее место. Посему всякая дискуссия суть бессмысленна. Все засмеялись и принялись есть, а Джойс отправился на кухню. Даэгред ловко обращался с ножом, но по мелким, каким-то неуловимо рваным движениям, Юра понял, что вместо правой руки у рыжего протез. Тогда из деликатности Юра принялся глядеть в свою тарелку.На дне ее недоеденные ломтики огурца расположились в форме ковшика с короткой ручкой. Юра подвинул пару кусочков редиски, ковшик превратился в созвездие Большой Медведицы. А Иван прикончил окрошку и снова прицепился к Даэгреду. - В наше время аполитичность сродни равнодушию. Нельзя стоять в стороне. Да и ты, в принципе, делами на нашей стороне. Признай это, наконец. - Знаешь, в чем ваша ошибка? – У Даэгреда был мягкий акцент и очень непривычная манера говорить. Он чуть растягивал слова, почти напевая низким мелодичным голосом. – У вас долг превыше всего. - Разве у нормальных людей может быть по-другому? – Влез Юра. Он все еще сердился на фразу про советские газеты и жаждал реванша. Даэгред искоса посмотрел на юношу и тяжело вздохнул. - Видишь, Иван, твой юный друг уже рвется в бой и готов покрошить меня на мелкие кусочки за свои убеждения. Юра смущенно дернул головой, а Жилин с Дайредом заулыбались. Юра подумал немножко и присоединился к ним. Жизнь все-таки была прекрасна. Ася Вишневская летела навстречу. А Даэгред, расправляясь с ветчиной и дыней, продолжал говорить. - Абстрактный долг не может стоять над конкретным человеком. Ничем хорошим это не кончится. Я знаю, я долгое время жил, считая, что долг превыше всего. Даэгред опустил в тарелку нож с вилкой и стал, заломив брови, глядеть куда-то вдаль. Лицо его стало грустным и отрешенным. Юре пришло в голову, что Даэгред совсем не так молод, как кажется. Неожиданно он встряхнулся, из глаз пропала тоска. - Так вот, наломаешь кучу дров вначале; потом всю оставшуюся жизнь пытаешься не исправить, потому что сделанное неисправимо, а лишь загладить свою вину. Так что выбирайте, юноша, с самого начала верные ориентиры. - У меня ориентиры верные. - Юра знал точно и собирался доказать. Но в это время, подоспел бармен с подносом. На подносе стояла картонная тарелка с очень красивым, ярко красным супом, вазочка со льдом и две розетки с чем-то зеленым, мелко нарезанным. Кругом аппетитно запахло сладким перцем вперемешку со свежим огурцом. Юра проглотил слюну и пожалел, что заказал окрошку. Впрочем, когда Джойс вернулся с двумя отбивными в окружении зеленого салата, Юра перестал жалеть. Жилин, будто ничего не замечая, принялся нарезать мясо и продолжил разговор. - Просто ваш долг был неправильным. Бармен поставил перед Даэгредом большой бокал с розовым напитком и сказал: - Сухой вайншорле. (2) За счет заведения. Рыжий отпил, покачал бокалом так, что по стенкам заходили маленькие волны, грустно усмехнулся. - Наш долг... Сначала он казался нам единственно верным, как и вам кажется ваш. А потом... Потом стало просто слишком поздно отступать, или сворачивать в сторону, хоть я и пытался. Поэтому, когда кто-то говорит, что жить надо ради великой цели, меня начинает тошнить. Жилин фыркнул и сказал: - Ох, не любите вы пролетариат. (3) Даэгред ответил чересчур серьезно. - Мне, как представителю правящего феодального класса, пролетариат любить просто не положено. Жилин повернулся к Юре и сказал, сделав широкий жест рукой в сторону Даэгреда. - Вот, гляди, больше никогда такого не увидишь. Перед тобой сидит настоящий живой принц. У Юры отвисла челюсть. Он не поверил бы, но Даэгред не стал опровергать. И Джойс утвердительно кивнул. Растерявшийся Юра приподнялся и сделал жест, будто снимает шляпу. - Весьма рад состоявшемуся знакомству, милостивый сударь. – Даэгдред отвесил церемонный поклон и все рассмеялись. «Что-то мы слишком много сегодня смеемся,» - машинально отметил про себя Юра, но настроение все равно оставалось хорошим. Кто-то, Юра не расслышал, спросил Даэгреда о братьях. Тот пожал плечами. - О близнецах вы, наверное, знаете лучше меня. Мы с Куингримом только что вернулись из дальнего космоса.. И тут Юра понял, отчего лицо Даэгреда кажется ему таким знакомым. Весь девчоночий этаж их общежития был завешен портретами красавчиков-братьев, удивительно похожих друг на друга. Юра даже вспомнил огромный постер, висевший напротив лестницы у входа на девчоночий этаж. Степь, нависшие над степью тучи и на переднем плане два рыжих ковбоя спиной к спине. Один, серьезный, дует в дымящийся ствол кольта. Другой улыбается, держа у губ ветку цветущей яблони. И подпись «Близнецы Эльфи. Покорение Запада». Мальчишки всегда плевались, проходя мимо этого плаката. Потом кто-то подрисовал ковбоям длинные закрученные усы, и девчонки неделю не разговаривали с мальчишками. Даэгред был удивительно похож на «близнецов Эльфи». За воспоминаниями Юра упустил нить разговора, а когда прислушался, понял, что Даэгред уже говорил про брата, который сбросил все дела на адвоката и улетел на Пандору поправлять нервы. Юра успел удивиться, неужели на такой опасной планете, как Пандора, построили санаторий. Но Даэгред добавил: - В конце концов, Найтхельм выпустит пар, а третья мировая все равно не начнется. Такой адвокат, как Андреас Фишер прекрасно уладит дело к согласию всех сторон. Юноша понял, что речь идет о знаменитом миллиардере-скандалисте, который недавно выгнал «патруль порядка» из бара какими-то тряпками, предварительно на них помочившись. Разбирательство тянулось долго, нудно и унизительно. Юре очень не хотелось верить, что у такого замечательного Даэгреда есть очень противный брат. Но тут заиграла механическая мелодия и Даэгред достал коммуникатор. Прочел короткое сообщение, нахмурился. Поднялся, оставив на тарелке недоеденный суп. - Простите, дело. На Радуге тяжелейшая авария... Неважно, времени нет. Общий привет. Даэгред улыбнулся непосредственно Юре, махнул всем левой рукой на прощание, шагнул в белое марево солнечной дымки и исчез. Юра удивился. - Как это он? - Это – Капитан Эстель, - задумчиво отозвался Жилин совсем не по теме. – Когда уже не осталось никакой надежды, обычно вызывают его. - И что, помогает? – Недоверчиво спросил Юра. - Обычно помогает. – Отвечал Джойс вместо Ивана. 1. Цитата из «Собачьего сердца» М.А.Булгакова 2. Напиток, смесь вина с водой. 3. Неточная цитата из «Собачьего сердца» М.А.Булгакова