Метод приручения

Слэш
R
Завершён
204
Размер:
39 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
204 Нравится 18 Отзывы 44 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      Запах был таким, будто он оказался в братской могиле.       Баки обходил уровень в третий раз – в поисках живых, не угрозы. В первые два обхода ему удалось вывести из строя охранников и взрывные устройства, которых здесь было натыкано, как свечек в юбилейном торте. Всё это Зимний Солдат проделал без шума и почти без пыли.       С последней задачей ему было не справиться. Нижний уровень не просто казался братской могилой – он ею становился для отработанного материала. Много камер с незапертыми решётками, клеток для животных, цепей и кандалов... Всюду смерть. Над ними ставили эксперименты уровнем выше, в лаборатории, потом сплавляли сюда. Возможно, не кормили или кормили очень скудно. Возможно, пытали. Проверяли выносливость. Как только охранники терпели эту боль, вонь и смерть?       Некоторые трупы были свежими. Выстрел из винтовки в упор – хороший способ замести следы.       –Третий. Всё чисто,– затрещал в наушнике голос одного из агентов.       –Принято. Питер?       –В лаборатории порядок, сэр. Есть пострадавшие. Нужны вертушки.       –Баки?       –Нижний. Всё чисто. Много трупов. Сюда бы экспертов, Кэп,– Баки опустил винтовку, поверив своим собственным словам.       –Вертушки будут?– спросила Шэрон.       –На подлёте,– сообщил Сэм.       –Вижу их, а ещё пожарников, скорую и ФБР – одна машина,– откликнулся Клинт.– Федералы едут благодарить.       С последним слогом Баки услышал, закрыл глаза, впитал все звуки. На нижнем уровне в темноте не хватало только звука капель воды, как всегда в подвалах. Что капает и откуда, непонятно, а звук есть. Он отключил наушник, и вместо капель услышал слабый стон.       В логове преемников Гидры могут жить и умирать не только люди, напомнил себе Баки, вскидывая винтовку на плечо и делая шаг за шагом в сторону стона. Звук больше не повторялся, однако его память словно хранила координаты. Он уже видел в свете едва теплящейся аварийной лампочки решётку камеры, откуда донёсся звук.       Баки проходил мимо уже три раза. В этой камере были два тела, одно почти разложилось, второе, вроде, было мертво не так давно. Он снова включил фонарик в кулаке и обшарил слабым светом камеру. На этот раз луч света выхватил блик – приоткрытый глаз. Человек на полу определённо был жив. Едва жив.       –В...ды...– разобрал Баки слабый хрип.       Не только люди. Мутанты. Бывшие сотрудники, напомнил он себе.       Замка на камере не было – всё равно из этих цепей не выберешься. Баки открыл дверь и вошёл, осветил умирающего на полу – и отступил на шаг. Под ногой хрустнуло.       Он лежал, опутанный цепями, словно муха – паутиной, часто и поверхностно дыша. Его голову, лицо и руки – всё, что Баки удалось разглядеть – покрывали шрамы от ожогов. Он не выглядел исхудавшим, скорее, обезвоженным, даже глаза были не блестящими, а матовыми.       В глазах застыла мольба.       Он никого не узнавал.       Баки узнал его сразу.       Брок Рамлоу.       Баки прицелился, хотя нужды в этом не было – чуть наклонись, и дуло упрётся в измождённый бок.       У Баки был выбор: оставить его здесь, и позволить жажде и болезни сделать своё дело, или пристрелить его (впрочем, Рамлоу хватило бы и удара прикладом), или... Или. Вытащить его. Спасти.       Баки раздумывал над этим не меньше минуты, взвешивал варианты – как будто это имело значение! Всезнающий Питер Паркер как-то раз с энтузиазмом рассказывал, что человеческий мозг принимает решения мгновенно на основании эмоциональной памяти и реакций тела без участия сознания. Сознание лишь создаёт иллюзию, что мы делаем выбор сами. Поэтому решение было принято, как только Баки узнал его. Не стоило затягивать с самокопанием.       Баки повесил фонарик за магнитный держатель на прут решётки, опустил винтовку и присел на колени рядом с Рамлоу. Фляжка была рассчитана на пол-литра, но Баки во время операции уже пил из неё. На первое время Рамлоу хватит. Баки поднял его голову на ладони левой руки, подивившись, насколько Брок был холодным. Сама голова болталась, как у тряпичной куклы,– потяни, и оторвётся.       –Давай, Рамлоу,– процедил Баки, пихая в потрескавшиеся губы носик фляжки,– тут трубочка. Просто втягивай воду.       Брок повиновался и ему удалось сделать пару глотков, прежде чем он начал задыхаться. Потом ещё пару.       –Питер,– Баки пришлось бережно уложить голову Рамлоу обратно на каменный пол, чтобы включить микрофон,– включи-ка мне свет на нижнем уровне. Пожалуйста.       –Конечно, сэр.       –Всё в порядке, Бак?– спросил Сэм.       –Да. Просто здесь ни черта не видно. Боюсь упустить что-нибудь.       В коридоре моргнул и медленно разгорелся неяркий свет. Баки шумно вдохнул, наконец увидев то, что осталось от Рамлоу – кости, высохшие мышцы, кожа, темная и морщинистая, как пергамент. Вдавленные язвы там, где грудную клетку и плечи опутали цепи. Пролежни от цепей. С таким Баки был знаком.       Брок чуть дёрнулся, вытянул губы в поисках воды, и Баки снова приставил к ним трубочку. Дал ему выпить практически всё, отставил фляжку и принялся исследовать цепи. Крепкие, чёрт их дери. Придётся вырывать из стены, а потом распутывать уже на Рамлоу.       –Солдат?– выдохнул Рамлоу, и Баки бросил на него короткий взгляд. Глаза были шальные, воспалённые, зато в них появилась капля осмысленности.       –Солдат...– уже тише.– Они послали тебя для ликвидации? Поздно... я уже почти... Постой, ты ведь... сбежал? Ты не с Гидрой.       Баки был занят тем, что пытался выдрать из стены кольца, на которые крепились цепи, и только из вежливости слушал горячечный шёпот Рамлоу.       –Тогда... спасибо, что воды дал перед смертью. Убьёшь меня? Давай. Я давно тут жду. Ты это умеешь...       –Заткнись, Рамлоу,– рыкнул Баки и чуть не сел с размаху на пол, когда кольцо вылетело из стены. Он осторожно потянул за цепь, снимая с груди Брока первый виток. Мужчина дёрнулся от боли и снова затих.       Дальше Баки действовал уже аккуратнее, ворочал его, приподнимал и снимал цепь, обнажая воспалённые, неприятно пахнущие раны.       –Это зачем ещё? Хочешь освободить меня, чтобы сразиться на равных?– Брок криво, ошалело усмехнулся.– Не выйдет. Я не в форме. Подохну раньше, чем встану.       –Не теряй силы на болтовню, Рамлоу.       Он только закрыл глаза и позволил дальше себя ворочать, освобождая от цепей. Первый порыв жалости у Баки прошёл, и теперь он лихорадочно соображал, как ему оказать Броку помощь. Можно не сомневаться – если Сэм увидит его, пристрелит сразу. Нужно найти другой выход.       –Кэп, это Зимний. У меня тут раненый. Справлюсь сам, но на меня не рассчитывайте больше,– как можно непринуждённее сказал Баки в микрофон.       –Принято,– ответил Сэм. Баки тут же отключил передатчик.       –Кэп... Кэп убьёт меня, солдат. Кэп меня ненавидит. Ты бы знал... что я сказал ему. Ты бы знал... Пристрели меня, а? Прошу. Лучше ты. Он не даст мне умереть безболезненно. А, Баки? Баки.       –Никто не умрёт, Рамлоу,– огрызнулся Баки и сказал уже в трубку мобильного телефона:– Шэрон. Ты нужна мне. С машиной скорой помощи. И чтобы там без лишних вопросов.       –Принято. Будет сделано,– официально ответила агент Картер. Шэрон точно не подведёт.       Баки пришлось взвалить его на плечо, усилием воли заглушив эхо его стонов в своей голове. Брок просил ещё воды, Баки попросил его потерпеть. Брок дрожал от страха на его плече, лёгкий, как пушинка, и холодный, как подвал, из которого его только что спасли.       Шэрон ждала у выхода с машиной скорой помощи, расположив её так, что никто бы не увидел, кого Баки затащил в распахнутые дверцы.       Когда Брок оказался на кушетке в машине, событий стало слишком много, чтобы Баки успевал их все фиксировать. Один из парамедиков ретировался в кабину, предварительно закрыв двери салона снаружи, второй – раз пути к отступлению не было – остался внутри и очень побледнел.       –Перчатки дай нам,– скомандовал Баки, стараясь не прислушиваться к тому, что говорит Рамлоу. Пока парамедик раздавал перчатки, Рамлоу просто озирался кругом и часто моргал в попытке привыкнуть к свету. Когда же на руках Баки и Шэрон оказались перчатки, и они попытались избавить Брока от остатков одежды, на фоне речитатива парамедика "о Господи, что же делать" послышался его сиплый голос:       –Нет. Не надо. Солдат, не надо. Лучше убей...       Он продолжал говорить это, и Баки, вместо того, чтобы успокаивать его, припечатал, глядя на медика:       –Капельницу, быстро.       –Но у него же... вены...       –А это что?– шикнул Баки, показывая ему на катетер, подшитый к коже как раз под ключицей. Брок тут же попробовал потянуться к нему рукой, но Шэрон пресекла эту попытку.       Парамедик продолжал нести испуганную ахинею, пока проверял катетер и промывал его, его голос сливался с голосом Рамлоу в нестройный хор, Шэрон ловко управлялась с одеждой, достав из-за голенища сапога нож, Рамлоу пытался вырываться, и всё так же неотрывно смотрел на Баки. Этот взгляд одновременно пугал и восхищал его: восхищал, потому что этот первоклассный убийца, агент Гидры, смотрел сейчас на него одного, ища защиты; пугал, потому что во взгляде была рабская покорность.       Брок смотрел так, будто Баки для него был всей вселенной.       –Больно, командир,– проговорил Брок.– Больно. На меня не действуют эти все анестетики. Больно.       –Потерпи, Брок,– говорил Баки, снимая последние куски одежды и пытаясь хоть немного отмыть его раны от грязи.– Скоро перестанет болеть.       –Я не хочу больше.       –Знаю, мой хороший. Уже скоро. Совсем немного.       Парамедик потянулся к его лицу с кислородной маской – хоть одно верное решение,– но Рамлоу не дал её на себя надеть, стал крутить головой, метаться.       –Брок, это только кислород,– попытался урезонить его Баки.       –Не хочу! Будет больно!       –Рамлоу,– Баки взял его лицо в руки, и он сразу замер,– это только кислород. Больно не будет.       –Обещаешь?– спросил Рамлоу, в его широких, как у перепуганного кота, зрачках, отражался страх и покорность.       –Обещаю.       Маска легла на лицо Рамлоу, тот с недоверием принюхался, задышал спокойнее. Они с Шэрон переглянулись и не стали с ним больше ничего делать, пока не доехали в больницу. Они только накрыли его термоодеялом.       Когда каталка подскакивала на неровностях подъездной дорожки, Баки пытался думать о чём угодно, чтобы не слышать стонов Рамлоу. В приёмном отделении их встретили анестезиолог и хирург. Парамедики отдали им какие-то документы, мужчины переглянулись и кивнули друг другу. Появившиеся откуда-то санитары покатили каталку по коридору.       Баки, спеша за каталкой, бросил взгляд на указатели – по ним выходило, что Рамлоу тащат в сторону экстренной операционной.       –Кэп,– прохрипел Брок, явно немного забывшись,– Зимний... Что со мной будет?       –Тебе помогут, Брок.       –Не уходи.       –Я здесь.       Каталка резко развернулась, так что Баки чуть не налетел на неё. Санитары подтащили её к двери с надписью "КТ" и знаком радиационной опасности. Баки перебрал память в поисках решения: КТ – компьютерная томография. Всё правильно, надо же обследовать его сначала...       –Командир...– проговорил Брок, задыхаясь, когда каталка проезжала в двери.       –Не бойся, всё в порядке. Это не больно. И всего на пять минут.       –Не уходи.       Рамлоу приподнял голову, чтобы смотреть ему в глаза. На его изувеченном лице была паника.       –Я постою за дверью, Брок. Доверься мне.       Дверь отрезала его от тяжёлого, страшного взгляда Рамлоу. Все пять минут он не шелохнулся, впервые получив возможность обдумать то, что он сделал. Баки спас заключённого, умиравшего в подвале враждебной организации. Этот заключённый был когда-то предателем и опасным террористом. Из-за него погибли люди и разгорелся международный скандал... та самая Гражданская война Мстителей.       Кроме всего прочего, Брок Рамлоу умер. Это могли подтвердить десятки свидетелей, в том числе Сэм Уилсон.       Тяжёлая дверь пыталась распахнуться, но в итоге просто со скрипом раскрылась, будто в замедленной съёмке. Каталку выкатили, Рамлоу на ней всё ещё загнанно дышал в кислородную маску.       –Ну вот, всё хорошо,– улыбнулся ему Баки, когда они поравнялись. Вскоре они уже были за дверями оперблока. Брок начал метаться, и Баки успокоил его, положив руку на плечо.       –Командир, я не хочу туда! Меня не берут обезболивающие,– повторял он. Взгляд его впился в Баки.       –Здравствуйте, я доктор Лоу, ваш анестезиолог,– врач попытался снять с него маску, и Брок дёрнулся, как от удара током, не давая к себе прикоснуться.       –Тише, Рамлоу, давай просто снимем маску, ладно?– сказал Баки и сам протянул за ней руку. Брок покорно позволил её снять.       –Как тебя зовут?– чуть теплее спросил анестезиолог.       –Брок.       –Брок, я здесь, чтобы помочь тебе. Мы сейчас пойдем с тобой в соседнюю комнату, ты ляжешь на другую каталку и будешь спать, а мы тебя осмотрим, хорошо?       –Я не хочу,– заскулил раненым животным Рамлоу.– Не хочу! Командир, скажи ему...       –Не бойся, Брок, всё хорошо,– Баки протянул руку и погладил его по щеке.– Никто не причинит тебе вреда, им просто нужно тебя осмотреть. Я никому не позволю что-то с тобой сделать. Нам нужно только немного полечить твои раны.       –Мне будет больно...– едва слышно отозвался Брок.– Что с твоей рукой? Эта... другая.       –Да, ту я потерял. Ну что, Брок? Поехали? С доктором Лоу?       –Не хочу. Командир, отпусти меня... не хочу туда, лучше умру. На меня не действует анестезия.       Брок метался, Баки взял его за руку и посмотрел на анестезиолога. Тот с секунду раздумывал, потом кивнул и отошёл к шкафчику с чистым бельём. Протянул Баки бахилы, одноразовый халат, шапочку и маску, тихо сказал:       –Пойдёте с ним.       Баки оделся в рекордные сроки, пока Брок продолжал бормотать под нос что-то испуганное. Санитары, стоявшие до времени в углу предоперационной, подошли и помогли закатить каталку в следующую широкую дверь. Брок захныкал, и Баки снова погладил его по лицу.       Он всё ещё хныкал, когда его перекладывали на операционный стол. Операционная сестра накрывала стол с инструментами неспешно, будто знала, что анестезиолог ещё будет заниматься пациентом довольно-таки долго. Брока уже ждала капельница, анестезиолог тут же подсоединил её, предварительно проверив катетер.       –Что это?– с подозрением покосился на капельницу Брок.       –Вода,– лаконично отозвался анестезиолог.– Ты очень обезвожен, Брок.       –Пить хочу,– подтвердил его слова Рамлоу, снова глядя на Баки.       –Да, мой хороший,– Баки взял его за руку.– Пока тебе вода в вену будет поступать. Пить нельзя.       –Мне будет больно,– упрямо повторил Брок.       –Не будет,– спокойно уверил его анестезиолог.       –Тут всегда какие-то уколы делают. Больно,– шепнул Брок.       –Уколов не будет,– пообещал врач.– Сейчас половина этой бутылки откапается, и будешь спать. Без уколов.       –Командир, не оставляй меня,– плаксиво попросил Брок, и Баки погладил его по голове, отвлекая от врача, который что-то вводил ему в вену.       –Я здесь, мой хороший.       Спустя десять минут ещё ничего не происходило, и Рамлоу немного успокоился. На него надели какие-то измерительные приборы, проверили параметры. Врач предупредил, что от препаратов может закружиться голова, и он только кивнул, доверчиво глядя Баки в глаза. Пришли хирурги, без помпы, будто тоже боялись напугать нервного пациента, стали одеваться. Анестезиолог заметил их и взял в руки маску.       –Брок, я дам тебе подышать кислородом, хорошо? Как в машине.       Брок едва заметно кивнул и посмотрел на потолок, когда ему на лицо положили маску. Он дышал часто, но не тяжело.       Анестезиолог что-то покрутил на аппарате, и спустя несколько секунд Брок пошевелился и сдавленно проговорил:       –Чем-то пахнет.       –Может, краской?– спокойно спросил врач. Брок кивнул, и он продолжил:– Опять техники покрасили баллон перед операцией. Можешь терпеть?       Брок снова кивнул и перевёл взгляд на Баки. Врач воспользовался этим, чтобы снова что-то покрутить. Этот лёгкий запах краски чувствовал на расстоянии и Баки.       –Командир... я никогда тебе не делал больно... когда...– проговорил он одними губами, так сильно вцепившись в живую руку Баки, что та вот-вот должна была захрустеть.       –Никогда. Я помню, Брок.       –Не... уходи...– медленно и едва слышно. Взгляд Брока стекленел, дыхание стало более редким, рука потихоньку разжалась. Баки стоял там, пока анестезиолог выполнял какие-то свои манипуляции с аппаратом, не зная, стоит ли ему уйти прямо сейчас или ещё рано. Доктор Лоу мельком взглянул на Баки, будто проверяя, на месте ли он.       –Вам плохо?       –Нет.       –Тогда вам лучше уйти сейчас. На некоторые вещи лучше не смотреть.       –Ему не больно?       –Нет, он в наркозе,– по глазам врача над маской было понятно, что он спокойно улыбается.       –Он же сказал, что на него не действует...       –Действует на всех, поверьте. С ним всё будет хорошо. Идите, дайте нам работать.              Баки отдышался уже в приемном отделении, в комнате ожидания. Там было удивительно мало людей, и он, не желая никого замечать, стал лицом к стене, упёрся в неё ладонями, и закрыл глаза.       Это был какой-то кошмар. Брок Рамлоу называет его командиром. Сэм обрывает телефон. Сэм убьёт Рамлоу, как только увидит, Баки даже известны причины.       –Баки.       Инстинкт самосохранения у Шэрон был отменный, поэтому она сказала это, стоя поодаль.       Тогда из-за водоворота своих мыслей, в котором он буквально захлёбывался, Баки увидел, словно со стороны, что пальцами левой руки вгрызается в стену, как в мокрый песок. Штукатурка струилась сквозь пальцы. Он поспешно отнял руку, но продолжал стоять, вглядываясь в стену.       –Я не стану спрашивать, почему ты это сделал,– произнесла Шэрон,– потому что я видела его глаза.       –Да если бы и спросила, я не знаю ответа... Паучок говорил, что наш мозг принимает решения за нас. Сознание только выдумывает разумные причины.       –Похоже на правду.       –Что это за место?       –Госпиталь для военных, им раньше Щ.И.Т. владел, потом Старк Индастриз, и никто пока не наложил на него руки,– Шэрон обвела взглядом помещение, будто проверяя, всё ли в порядке.– Это скрытное место, поверь. Никто не узнает, что Рамлоу здесь.       Баки молча кивнул. Он отлично её слышал, и совершенно точно под "никем" она имела в виду Сэма Уилсона. Шэрон откуда-то тоже знала, что новый Кэп захочет убить Рамлоу, лишь увидев его.              Анестезиолог посмотрел на Баки скептически – впервые, с того момента, как они ворвались со стонущим Рамлоу в приёмник. До того Баки не вызывал у него сомнений.       –Надеюсь, вы знаете, что мы имеем право разглашать информацию только близким родственникам,– заявил врач слегка снисходительно.       Баки посмотрел на него и почувствовал, как его черты лица рекалибруются, будто бионические, чтобы сказать ему: "Я приволок этого сукина сына сюда на своих руках, я его чёртов папочка после этого!"       –Но раз вы его командир,– пошёл доктор Лоу на попятный,– то я вам расскажу. Ран у него немного, всё больше от экспериментов и биопсий, и поверхностные, от цепей. Старый перелом левой руки, пришлось заново ломать и ставить пластину. Больше ничего серьёзного, кроме обезвоживания и истощения. Ещё хирурги нашли в районе лопатки чип под кожей, и удалили его. Он уже экстубирован, дышит сам, но пока сонный. Можете пройти к нему. Вы знаете, как он получил ожоги?       –Да, был в заварушке несколько лет назад. Чудом выжил.       –На нём хорошо заживают раны, так что странно даже, что остались ожоги...       Уши Баки заполнил звон, в котором потонул остаток фразы врача. Что-то это Баки напоминало... Что-то очень нехорошее.       Рамлоу выглядел обгоревшим стволом дерева на фоне белоснежной кровати, шрамы на коже, как кора. Головной конец был приподнят, Брок полусидел, склонив голову набок, словно Мадонна. От носа тянулись зелёные трубочки-веточки. В палате не пахло ничем, кроме антисептика.       Баки замер у кровати, впитывая образ умиротворённого Брока Рамлоу. Были ли у него родственники? Тот, о ком можно было заботиться? Кто-то, кто искал его, когда его объявили погибшим? Когда-то Баки знал ответ на этот вопрос, и он его не радовал.       Рамлоу не лгал, когда сказал, что никогда не делал Зимнему больно. Когда агента 17 поручали заботам Брока Рамлоу, тот вёл себя с ним, как хороший хозяин с любимым домашним животным. Мог тайком угостить чем-нибудь вкусным или позволить передохнуть вне плана, хлопал по плечу как друга, правда, с лёгкой опаской. Баки и под присягой не вспомнил бы, кто такой Рамлоу и как он был связан с Зимним Солдатом, а теперь вдруг воспоминания поднимали головы, одно за другим, тянули своих соседей из тьмы его обнулений...       –Командир?– Брок насилу открыл глаза и двинул только головой, будто боялся, что остальное тело ему не подчинится.       –Я здесь,– Баки подтянул стул к кровати, не глядя, потому что не мог оторваться от глаз Рамлоу. Сел рядом с ним.       –У меня ничего не болит,– на лице Брока было скорее удивление, чем облегчение.       –Я ведь обещал тебе.       –Командир, что будет дальше?– Брок задышал чаще, и Баки тоже. Он боялся этого вопроса. Вопросы, на которые у тебя нет ответа, страшнее всего.       –Ты вылечишься, тебя выпишут из больницы...       –Я не про то,– прохрипел Рамлоу.– Я преступник, командир. Я столько людей убил. Да и Роджерс... я ему такое сказал, что он меня придушить должен, как котёнка. Я не хочу в тюрьму. Мне бы пулю в лоб, командир.       –Ты можешь называть меня Баки, какой я тебе командир?– он поморщился.– Брок, Роджерс уже точно никому ничего не сделает. Пулю в лоб ты всегда получить успеешь, сначала мы за тебя поборемся. Лучше скажи, как ты выжил?       Рамлоу закрыл глаза, снова превращаясь в дерево, даже дыхание как будто задержал. Заговорил едва слышно, в голосе была горькая ирония:       –Мученики от Гидры попадают на Вормир.       Помолчав, он продолжил чуть быстрее:       –Кэп был там, с камнем души... Он что-то напортачил, прикончил Красного Черепа, в общем, не знаю. Я вернулся после того, как щелчок обратили. Обгоревший не на шутку, но живой, будто тот взрыв был лишь сном. И попался при попытке жить обычной жизнью. Одно из щупалец Гидры в меня вцепилось... Они хотели всё знать. Хотели создать нового агента... Командир, можно мне воды?       Баки снова поморщился и протянул ему стакан с трубочкой со стола. Брок взял трубочку искалеченными губами, всё так же не шевелясь, выпил пару глотков и с облегчением выдохнул.       У Баки назрел вопрос, ответа на который он боялся. Врач сказал, что на Рамлоу всё хорошо заживает. Значит ли это?..       –Они вводили тебе сыворотку,– констатировал он.       Брок кивнул.       –Командир, только не нужно экспериментов. Лучше пулю в лоб.       –Не будет больше экспериментов.       –Я там совсем один был. Никого из знакомых, – продолжал говорить Рамлоу, забывшись.– Я бы Роджерсу был рад. Там никто не хотел мне помочь. Я же никогда не был с тобой жестоким, Баки. Ты был такой несчастный, а они тебя обнулили... Я убивал своими руками, но чтобы так... живого человека, с душой... страшно...       Постепенно его голос затихал, пока не умолкнул совсем. Баки протянул руку и погладил его по жёстким волосам с чувством, будто собаку, которая понимает только прикосновение, а хочется сказать ей многое, и приходится вкладывать слова в свои руки. Брок позволил, глубоко вздохнул, успокоился.       Баки помнил, несмотря на обнуление: разъярённый Пирс, которому было дозволено с Солдатом абсолютно всё. Пирс, который не мог допустить, чтобы он вспомнил Стива. И Рамлоу, стоявший в этот момент поодаль и смотревший так, будто ему неудобно, будто это он сам без рубашки, дезориентированный и слегка повреждённый, сидит в кресле и несёт околесицу. Рамлоу, переминавшийся с ноги на ногу, будто под ним земля горит и ему нужно срочно сойти с этого места, и не смевший ступить и шага, потому что Пирс этого не позволял. Пока что.       Дверь тихонько открылась, и нет, это был не Сэм, а всего лишь медсестра. Сэм открыл бы дверь ударом ноги и, возможно, Баки бы даже не успел заслонить Рамлоу собой от пули.       –Можно?– проговорила медсестра.– Мне нужно взять кровь на анализ.       Баки уже собирался кивнуть, как Брок выдохнул:       –Нет.       Баки взглянул на него.       –Не бойся, Брок.       –Нет! Это опять какой-то эксперимент.       Рамлоу заметался по постели, и Баки встал, чтобы уступить медсестре место. Брок следил за ним глазами, перепуганный до смерти.       –Командир, не хочу.       Баки сел к нему на кровать с другой стороны, где на руке был гипс, тронул его пальцы бионической рукой, и Рамлоу отдёрнул руку, насколько можно – "не надо меня успокаивать". Баки склонился к нему и тихо прошептал:       –Тсс, всё хорошо, солдат.       Дикие глаза Рамлоу всё так же выражали страх, и Баки пришлось погладить его по голове. Брок закрыл глаза и задышал спокойнее, потёрся о его ладонь жёсткими волосами, будто кот. Баки бросил на медсестру короткий разрешающий взгляд, и Брок, доверившись его руке, даже не вздрогнул, когда девушка уколола его палец.       –Как ты?– осторожно спросил Баки.       –Хорошо,– проговорил Рамлоу и открыл глаза, посмотрел преданно и счастливо.       Тогда дверь и открылась с грохотом.       Баки даже не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто там стоит, тем более что крики медперсонала за спиной вошедшего выдавали, что он ворвался без спроса.       –Вам сюда нель...– услышал Баки, пока поворачивался.       –Солдат Сосулька,– процедил Сэм. Баки физически ощущал, как тяжело ему даётся этот юмор – на сжатой челюсти Сокола играли желваки, а костяшки на сжатых кулаках побледнели, вот-вот кожа лопнет.       Баки заметил перепуганную медсестру за плечом Сэма и обратился к ней, вставая:       –Всё в порядке,– потом перевёл взгляд на Сэма:– Я собирался обсудить это в более спокойной обстановке, Сэм.       Рамлоу, который до этого момента в ужасе смотрел на нового Капитана, повернулся на бок, на загипсованную руку, а здоровой поймал Баки за запястье. В его взгляде читалось "защити меня".       –Всё хорошо, Брок,– Баки улыбнулся ему и высвободился, а потом, не давая опомниться, снёс часто дышащего Сэма обратно в дверной проём, закрыл за ними дверь.       Сэм, судя по напряжённым мышцам, очень хотел сопротивляться, но Баки не позволил ему этого – затолкал его в ближайшую пустую палату. Встал, скрестив руки на груди и глядя в окно. В городе было темно, огни мерцали, как небо, упавшее на землю. На секунду показалось, что это всё от начала и до конца – сон.       –Баки,– сказал Сэм спокойно, хотя его голос дрожал от ярости,– ты спас жизнь ублюдку, который всегда служил на Гидру, из-за которого погибло много людей, из-за которого Стив оказался в опале... Зачем? Зачем?!       –Я... стоял там и решал, что мне делать,– Баки сглотнул.– Но, наверное, я принял решение до того, как стал примерять варианты. Я не мог не спасти его, Сэм. Если бы ты видел его...       –Пуля в лоб прекратила бы его страдания,– прорычал Сэм.       –Сэм,– голос Баки сорвался.– Ему было больно. Эти твари ставили над ним эксперименты, они говорили ему, что вводят анестезию, а на самом деле... просто резали его заживо, и говорили... что его наркоз не берёт... Сэм...       Баки понял, что больше не может говорить. Это было слишком, если произносить вслух. Будто слова разобьют тебе сердце, как только прозвучат. Он закрыл глаза, и тогда Сэм обнял его, прикоснулся губами к виску.       –Тише, любовь моя. Всё позади,– прошептал он на ухо.       –Я был там, я знаю, что это такое,– просипел Баки.       –Хорошо-хорошо, Бак. Я знаю. Прости меня. Ты... знал его? Раньше?       –Да, он меня... он обслуживал Зимнего Солдата время от времени,– проговорил Баки, отстраняясь.– Я даже бывал у него дома пару раз. Он был со мной... не то чтобы нежным, но справедливым, по крайней мере. Никогда не причинял боли сверх необходимого, по-человечески кормил, разговаривал как будто с равным, хотя я не особенно отвечал.       –Слово «обслуживал» звучит неприятно,– вставил Сэм.       –Согласен. К Зимнему относились как к роботу. Его нужно было выгуливать, кормить, мыть, залечивать раны. Рамлоу делал это без ненависти.       –У него есть кто-нибудь? Семья, дети?       Баки покачал головой:       –Брок Рамлоу не из таких, не семейный тип. С его работой это и понятно – тебе кажется, что ты неуязвим, пока у тебя нет привязанностей. Я только знаю, что он проституток заказывал из одного элитного агентства, но каждый раз разных.       –Что?– Сэм поднял бровь.– Просто интересно, откуда ты мог получить такую информацию.       –Зимнего посылали раскапывать информацию об агентах Гидры. Проверяли их подноготную, так сказать,– Баки опустил глаза, покачал головой.– Понимаю, у нас будут проблемы, когда о Рамлоу узнают. Я не думал, когда спасал его. Я только знал, что так нужно.       –Эй, Бак! Всё нормально,– Сэм потрепал его по плечу.– Мы с чем угодно справимся, обещаю. Чёрт тебя побери, Барнс, ты такой же, как Стив. Сама справедливость и прощение! Хотя будь Стив жив, он бы Рамлоу приговорил на месте за то, что он сказал. Ты знаешь, о чём я?       –Нет,– Баки посмотрел ему в глаза, нахмурившись. Брок тоже это упомянул.       –В Лагосе, перед тем, как взорвать себя и кучу мирных жителей, Рамлоу сказал Стиву, что ты его вспомнил. И об обнулении.       Баки закрыл глаза. Да, за такое можно было и умереть. И Рамлоу умер.       –К слову, ты уверен, что он больше не будет убивать людей? Что не сбежит отсюда, как сбежал из ожогового центра?– проговорил Сэм немного отрешённо.       –Он смотрит на меня, как на спасителя, и сделает так, как я скажу. Лаской можно любое живое существо приручить,– сказал Баки размеренно, чуть раскачиваясь и не открывая глаз. Он снова вспомнил, и эта картинка стояла перед его внутренним взором, будто всё это случилось только вчера, и не было никакого обнуления.       –Что?– Сэм тронул его за плечо.       –Я помню. В подвале Гидры, когда я вспомнил Стива, было много людей, Александр Пирс, техники, члены У.Д.А.Р.а. Там был Рамлоу, и он единственный, кто смотрел на меня с жалостью. А потом отвернулся, чтобы не видеть, как мне делают больно.       Сэм обнял его крепко-крепко, погладил по спине, тихонько прошептал:       –Ну, будет тебе. Я думал, ты не любишь, когда тебя жалеют.       Баки шепнул в ответ:       –Может, я просто притворялся?              –Сэм – хороший парень, и он не злой от слова совсем. Тебе не нужно его бояться, Рамлоу.       Брок сидел на пассажирском сидении, не пристегнувшись, и жевал проклятия, бездумно поглаживая рану на животе.       –Главное – найти с ним общий язык,– продолжил Баки и покосился на Рамлоу. Непристёгнутый ремень безопасности раздражал его больше, чем молчание пассажира.       –Я, командир, в младенчестве маму за сиську кусал. Это я к чему? Я белым и пушистым никогда не буду,– Брок глянул в окно на что-то, что привлекло его внимание, и снова уставился прямо перед собой.– Если этот твой новый Кэп будет иметь ко мне претензии, я буду отвечать. Не смогу сдержаться.       –Придётся, Брок. Иначе тебе не выжить.       Баки было очевидно, что он просто защищается. Рамлоу был более уязвим, чем показывал, и не было ни капли смысла в том, чтобы геройствовать перед Баки. Тот видел его днём ранее, едва живого, умоляющего не отпускать его... Утром этого дня ему стало лучше, в больнице Баки застал его сидящим в кровати и осторожно допрашивающим медсестру. Придёт ли его командир? Когда его отпустят? Куда он поедет?       Врачи обещали, что он скоро поправится, однако физическую нагрузку запретили. Ещё Брок до сих пор мучился от боли, хотя старался морщиться, только когда Баки не смотрел на него.       –Сэм не будет тебя терроризировать, по крайней мере, не на пустом месте.       –Что со мной будет, командир?– Брок отвернулся в окно.– Я же заслужил электрический стул.       –Не думай об этом пока. Будем решать проблемы по мере поступления,– у Баки внутри стоял такой холод, будто крио началось с его желудка. Там завывал зимний ветер.       Брок грубовато хохотнул и тут же поморщился от боли:       –Да смысл вам с Кэпом меня выхаживать, если всё равно на свидание с костлявой. Здоровому и умирать будет жалко.       –Никто не умрёт, Рамлоу.       –Ты на курсы переговорщиков записался, командир?       –Да. Уже закончил их и работаю, представь себе.       Баки припарковал машину на подъездной дорожке и вышел, чтобы отпереть дверь. Брок медлил, и Баки наполовину надеялся и наполовину боялся, что Брок пересядет на водительское место и даст дёру. Рамлоу уже не маленький, он и не из таких передряг выбирался, даже будучи раненым. Так было бы даже проще.       Наконец, дверца открылась, и Брок вышел, держась за живот и опасливо поглядывая по сторонам. Тогда Баки понял – ему страшно. Так же страшно, как ему, когда он впервые после похорон оказался здесь, и ему казалось, что он совсем один. А Брок, к тому же, пережил такое, что Баки и не снилось. Или забылось после обнулений.       Пришлось взять Брока за руку и отвести в дом. Внутри он огляделся ещё более опасливо, сиплым голосом попросил воды и пошёл осматриваться. Баки вспоминал себя год назад – он был таким же. Искал подвоха и опасности, и никак не мог сказать себе «вольно». Тогда это сказал Сэм, а теперь...       –Вольно, Рамлоу,– он протянул ему, уставшему после этой небольшой нагрузки и присевшему на диван, стакан воды,– здесь безопасно.       –Если от Гидры что-то осталось, они найдут меня,– заметил Брок и сделал пару глотков.       –Мы не отдадим тебя.       –В тебе-то я уверен, командир. А вот Сэм Уилсон меня защищать не станет.       –Куда он денется? Давай покажу тебе спальню.       Остаток дня Брок провёл между спальней и ванной. То, что ему разрешили принять душ, радовало его ещё больше, чем то, что он может, наконец, не испытывать боли. Под душем он сидел так долго, что Баки даже пришёл его проведать.       –Шрамы пытаюсь отмыть,– пояснил Брок, и тон его был таким тяжёлым, как камень. Никто бы не воспринял это как шутку.       –Я тебе протеиновый коктейль принёс,– Баки слышал в своём голосе извиняющиеся нотки и ничего не мог с ними поделать.– Сделать тебе чай или кофе?       –Мне водички. Спасибо, командир.       Баки посмотрел на него – скрутившегося на полу душевой кабинки – с минуту, и вышел, тяжело вздохнув. Скоро придёт Сэм, и начнётся бой.       Баки не питал иллюзий, что у них всё будет гладко. Сэм хороший человек, но он явно не из тех, кто быстро прощает, и, положа руку на сердце, ему вообще не за что любить Рамлоу.       Едва заслышав шаги Сэма на дорожке, ведущей к дому, Баки наспех вытер руки. Ужин был готов, ему оставалось только поставить на стол тарелки. Сэм вошёл молча, как всегда, только сегодня в этом молчании слышался укор. Как будто они с Баки поругались.       –Привет,– сказал Баки как можно теплее.– Как день?       –Обычно,– коротко ответил Сэм и притворился, что очень занят стаскиванием ботинок.       –Сэм, что слу...       –Этот ещё не сбежал?– оборвал его Сэм, на этот раз остро глядя в глаза.       –Нет, у нас всё хорошо,– машинально ответил Баки.       –Кроме того, что ты нянчишься со своим бывшим тюремщиком вместо работы.       –Сэм, я понимаю, что ты его терпеть не можешь, но... На нас с тобой это не должно влиять, верно?       Сэм дышал часто и смотрел на него, нахмурившись. С ним такого давно не бывало – после работы они всегда расслаблялись, любили друг друга, улыбались...       –Баки, вздумай ты притащить сюда бездомных котят, я бы и слова не сказал. А ты вздумал притащить в наш дом преступника и террориста, который за всю жизнь ничего хорошего не сделал для своей державы. Я боюсь, что мы будем не в порядке, когда вскроется информация об этом. Что ты будешь не в порядке.       Баки закусил губу. Сэм был прав, и он это отлично понимал.       –Я и сам не знаю, что делать,– проговорил Баки, глядя в пол.– Не усложняй всё для меня, пожалуйста.       Вместо ответа Сэм обнял его, погладил по голове.       –Устал?– спросил Баки.       –Есть немного,– улыбнулся Сэм ему в щёку.       –Иди мыть руки, я сейчас на стол накрою.       Баки сервировал стол с каким-то педантизмом, ему самому казалось, что он пытается задобрить Сэма за то, что он собирается посадить Рамлоу прямо напротив, за их стол, и не испытывает угрызений совести. Сэм пришёл быстро, занял своё место, и от Баки не укрылся взгляд, которым он скользнул к третьей тарелке. Благо, Сэм промолчал и позволил Баки подняться наверх и позвать Рамлоу.       –Здравствуй, кэп,– сказал Брок, садясь за стол.       Сэм пробурчал что-то невразумительное и уткнулся в тарелку, и Баки поспешил заменить его голос своим – сказал:       –Брок, тебе полагается пока только жидкую пищу есть, так что я тебе супчик сварил.       –Сойдёт, командир. Я всеядный,– Брок попытался улыбнуться. Вышло скверно, и всё-таки – это был прогресс. После душа он выглядел посвежевшим, хотя шрамы, конечно, никуда не делись. Баки каждый раз внутренне содрогался, когда смотрел на него. Он помнил Брока Рамлоу абсолютно здоровым, молодым и внешне привлекательным. Эти шрамы будто из другого мира пришли.       –Сэм, как день?– Баки сказал это, тщательно пиля мясо на тарелке ножом.       –Ты спрашивал уже. Ничего особенного. А, да, Стрэндж приезжал,– Сэм чуть нахмурился, бросив короткий взгляд на Брока.– Обсуждал что-то важное с Брюсом. Честно говоря, его манера держаться мне не импонирует.       –Ну да, он немного высокомерен,– Баки чуть расслабился.– Стрэндж имеет право таким быть.       –А я имею право это не любить,– Сэм улыбнулся, посмотрев на него тепло, а потом скользнул взглядом по Броку и опять помрачнел.– Баки? Мы точно можем обсуждать свои дела при этом вот?       Баки не успел открыть рот, как Брок поднял глаза на Сэма и спокойно ответил:       –Мне всё равно не с кем делиться этой информацией, кэп. Расслабься.       –Будем надеяться, Рамлоу,– откликнулся Сэм.       –Если и увижу кого-нибудь из Гидры, скорее прикончу, чем стану вас сдавать. Уж поверь.       –Резкий переход от «Хайль, Гидра!» к «Слава Америке!», Рамлоу, ты не находишь? Почему я должен тебе верить?       Баки увидел, что Сэм сжимает нож не как столовый прибор, а как оружие, и поспешил погладить его запястье. То, что с вилкой. До ножа он не дотянулся.       –Агент спас меня,– пожал плечами Рамлоу, глянув на Баки.       –У него есть имя,– процедил Сокол, уходя от прикосновения Баки.       –У меня – тоже,– коротко просипел Брок. Баки увидел это: как он медленно скатывается в ярость, в которой не сможет себя контролировать, как краснеют его изувеченные скулы, как учащается дыхание, как бледнеют костяшки пальцев, которые сжимают ложку...       Баки протянул руку и коснулся его плеча, погладил.       –Брок, всё хорошо.       Рамлоу прикрыл глаза и попытался дышать глубже. Тогда Баки погладил его по голове, и это сработало – он обмяк, успокоил дыхание, положил ложку в тарелку. Когда Брок открыл глаза, зрачки были обычного размера, а выражение лица было таким, будто он получает удовольствие.       Баки сидел молча с минуту, положив обе руки на стол, потом сказал прохладно:       –Я устал от войны. Дома мне она тем более не нужна. Если хотите подраться – идите в гараж. Только меня не впутывайте.       –Не будем, командир. Извини,– тут же откликнулся Брок.       –Прости, Баки,– Сэм быстро сжал его руку и тут же отпустил.– Мы все тут устали. Больше не повторится.       Баки уловил в его взгляде раскаяние и ещё – упрямство. Он не готов смириться с наличием Брока Рамлоу в своём доме.       –А что с Роджерсом?– спросил Рамлоу.       –Мы его месяц назад похоронили,– лаконично отозвался Баки, уставившись в тарелку.       –О, командир... прости, я не слышал,– Брок посмотрел на него так, будто знал что-то такое, чего ни Баки, ни тем более Сэм знать не могли. А потом протянул руку и погладил Баки по бионической руке одним пальцем.       Баки собирался ответить, но потом его прошило насквозь. Мурашки, казалось, были внутри тела, а не снаружи. Он оцепенел. Он помнил. В бионической руке рецепторов было немного, и они находились в стратегически важных местах – для реакции на прикосновение или боль и для соизмерения силы. Специалисты из Ваканды, воссоздав руку, оставили рецепторы на прежних местах. Никто не касался Баки так – проходясь пальцем за раз по нескольким рецепторам. Никто, кроме Рамлоу. Он всегда был дотошным, он знал устройство руки по чертежам... Он знал, как похвалить своего подопечного, и всегда хвалил, правильно прикасаясь к руке.       –Баки!– услышал он будто сквозь толщу воды. Сэм больно ухватился за его живое плечо и тряс его.       –Я в порядке,– медленно ответил Баки.       –Какого хрена ты с ним сделал?!– рявкнул Сэм.       –Да я просто... Не кипятись, я просто хотел успокоить его,– Брок говорил искренне, в его голосе было раскаяние.       –Я в порядке, Сэм,– повторил Баки и поднял на него глаза – Сокол нависал над ним, будто собирался закрыть крыльями в случае чего.– Слишком много воспоминаний.       –Извини,– сказал Рамлоу, теребя в пальцах кусочек хлеба.– Я это машинально сделал.       Машинально. Сэм всё ещё смотрел на него недоверчиво, но хотя бы сел на место. Рамлоу машинально сделал Баки приятно. Он был удивительным инструктором, особенно если знать его послужной список в остальных областях. То, как он машинально сворачивал шеи тем, кто нападал на него.       –Всё хорошо, Брок. Я только хотел сказать, что я похоронил Стива ещё до похорон Старка. С год назад.       Брок мотнул головой.       –До меня дошли слухи, что Роджерс на покой отправился, женился, вроде. Ничего не понимаю. Он ведь любил тебя, командир.       Баки сам не ожидал, что горько усмехнётся.       –Пегги свою он любил, а не меня.       –Ну да, всё с компасом этим ходил,– криво улыбнулся Рамлоу.– В жопу бы ему его засунуть.       –Там уже его щит, который Сэм ему туда засунул,– отозвался Баки серьёзно.       Сэм хмыкнул, пытаясь не засмеяться. Брок же грубовато хохотнул и произнёс:       –Представляю, с какой рожей бы он их оттуда извлекал на свет божий.       Баки попытался сдержаться – всё-таки это его друг, да и умер недавно, но когда Сэм буквально заорал от смеха, рассмеялся тоже. Брок тоже хохотал, хотя ему приходилось держаться за живот, чтобы не стонать от боли в швах.              По телевизору шёл фильм, который они с Сэмом давно собирались посмотреть, но никто из них и не собирался делать вид, что понимает, что происходит на экране. Звук стоял на минимуме. Голова Сэма покоилась на плече Баки, ноги обоих вытянуты на пуфике, обычный вечер, каких было много в их совместной жизни, ещё даже не поздно... Между ними что-то было. Будто кто-то из них был болен заразной болезнью, и им нельзя близко контактировать.       –Помнишь, я обещал, что никогда не расскажу тебе кое о чём?– вдруг проговорил Сэм.       –Хмм... Нет, не помню.       –Шэрон ещё была в гостях. Она сказала тогда, что после щелчка люди, которые остались на земле, жили с этим пять лет, потеряли своих любимых... Пять лет, Баки.       –А... Да. Помню. Ты тогда... Мне казалось, что ты хочешь убивать.       Сэм чуть пошевелился и сказал твёрдо:       –Один из парней из группы, которую Стив вёл, Руссо, приходил ко мне. Он сказал, что Стив в группе... Он говорил о Пегги, не о тебе. И с ним был этот его компас.       –Долбаный, сказал бы Рамлоу,– поправил зачем-то Баки бесцветным голосом.       –Прости,– Сэм потёрся головой о его плечо и поймал его руку на своём, чуть сжал.       Помолчали.       –Рамлоу сказал, что Стив любил меня,– внезапно произнёс Баки, будто оправдаться хотел.       –Может, он прав? Стив не знал о твоих чувствах, думал, что это ненормально – любить своего друга, бежал от себя... Придумал себе эту любовь к Пегги. Бак, ты в порядке? Я не сильно тебя ранил?       –Не знаю,– признался Баки.       –Не будем больше об этом?       –Не будем.       –А что решим с этим твоим?– Сэм, судя по голосу, улыбался.       –Можно мне его оставить?       Они тихонько захихикали. Обсуждать опасного террориста в качестве домашнего животного – не лучшая идея, но это было до одури забавно.       Баки пытался найти в себе боль от осознания, что Стива больше нет и что его чувства так и остались безответными. Искать было нечего. Боль растворилась в светлой печали, а чувства к Сэму находили яростный, фанатичный ответ. Сэм любил его и вообще этого не скрывал. Если бы Баки дал добро, он бы на людях его держал за руку и мурлыкал на ухо всякие прелести. Баки улыбнулся своим мыслям. Сэм – лучший из всех людей.       Сэм засопел у него на плече, и Баки обнял его. Ничего не случится, если они уснут в гостиной на диване.       Глубокой ночью Баки поднялся на поверхность сна, услышав тихие шаги. На границе сна и яви он подумал, что, когда ты лишь оружие в руках мощной организации, ты учишься выживать. Определять по мимике, по движениям, по производимому шуму, насколько твой инструктор зол и, соответственно, опасен для тебя. Какова вероятность того, что тебе сегодня сделают больно или обнулят. Баки было так хорошо во сне, что эти мысли не были облечены в слова, а только вылились в очевидный вывод: этот человек вреда ему не причинит.       Шаги приблизились, и на их с Сэмом ноги лёг тёплый плед. Баки провалился в сон так, будто его выключили.              Будильник на телефоне Сэма зазвонил где-то очень далеко, что, впрочем, не помешало ему услышать и завозиться у Баки под боком. Чертыхаясь под нос, он выпутался из рук Баки и встал, скрипя, как старый дед. Конечно, запутался в пледе и упал бы, если бы Баки не поймал его.       –Доброе утро, Уилсон,– пробормотал Баки с закрытыми глазами.– Вообще-то, птицы и без будильника встают по утрам.       –А отмороженные старики вообще бессонницей страдают,– откликнулся Сэм, когда ему, наконец, удалось найти и выключить будильник.– Вставай, будем завтракать.       –Угу,– Баки только уселся поудобнее.       –А, да, за плед спасибо. Замёрзли бы, если бы не ты,– Сэм потянулся до хруста в спине и захромал в туалет, а через пять минут на кухню. Баки хватило ума не упоминать, кто накрыл их пледом. Это как с крысами: они могут жить у тебя неделями, а потом ты однажды узнаешь, что они умеют пролезать через прутья клетки и гулять по квартире, пока ты спишь. И твоя жизнь больше никогда не будет прежней.       –Твою мать!– ругнулся Сэм в сердцах из кухни. Там что-то грохнуло, и Баки опрометью бросился туда, забыв про плед. Сам запутался, упал на колени и рванул с низкого старта, ползком выбираясь из пушистой ткани. В дверях кухни спиной к нему стоял Уилсон и говорил, больше ошарашенный, чем злой или испуганный:       –Полегче, приятель, я просто не ожидал тебя здесь увидеть.       Тело Баки в очередной раз удивило его, действуя будто без консультации с мозгом. Он как со стороны видел, что пробежал мимо Сэма, перепрыгнул через поваленный стул, лишь краем глаза отметив, что на столе кружка, из которой расплескалось молоко.       –Давай-ка заберём это у тебя, хорошо?– Баки мог бы поклясться, что не ожидал услышать свой голос. Прикосновение руки Сэма на плече, когда он пытался остановить его секунду назад, ещё призрачно ощущалось.       –Я только хотел молока себе налить, командир,– голос Брока дрожал, вопреки его шальному внешнему виду, от страха. Однако забрать нож из своей руки он позволил, чуть не выронив его в последний момент.       Рамлоу всё ещё был в боевой стойке, часто дышал, мышцы напряжены, и Баки спиной чувствовал, что Сэм уже мысленно хоронит его. Зимний Солдат героически погиб на собственной кухне.       –Тише, мальчик, тише,– сказал Баки и погладил Брока по голове.– Ты напугал Сэма, а он – тебя. Ничего не случилось.       –Я... только...– зубы Рамлоу застучали, он, наконец, сдался панике. Баки обнял его без колебаний. Так и есть – дрожит всем телом. Он сложил руки на груди в защитном жесте, вместо того, чтобы обнять Баки в ответ.       –Всё в порядке, Брок. Вот так,– Баки гладил его по голове, и ощущение, что под руками не волосы, а шерсть на хвосте злобной кошки, стоящая дыбом, не покидало его.       –Командир, прости, я... Только пить хотел.       Баки понимал. Он тоже прошёл Гидру. Там за провинности наказывали, как правило – болью. От боли Брок устал.       –Не бойся, Брок. Всё хорошо. Никто не сделает тебе больно.       Рамлоу вздохнул и ощутимо расслабился, правда, не настолько, чтобы Баки решил, что он в порядке.       –Давай, Брок, садись за стол. Сейчас сделаем завтрак,– Баки похлопал его по плечу, подталкивая к столу, и Рамлоу сел на поднятый Сэмом стул, всё ещё дёрганый, напряжённый.       –Надо стол вытереть,– пролепетал он и попробовал встать, но Баки остановил его рукой на плече и быстро вытер салфеткой разлившееся молоко.       –Будешь яичницу?– спросил Сэм от плиты, глядя на Рамлоу, а потом быстро перевёл взгляд на Баки:– Ему можно?       –Уже да.       Брок кивнул, его взгляд был опущен в стол – он ждал наказания. От вчерашнего обычного Рамлоу ничего, кроме внешности, не осталось.       Сэм разболтал в мисочке пять яиц, добавил туда приправы и соль, вылил всё в сковородку. Баки наблюдал за его руками, как делал каждое утро. Сэм был в отличной форме, а с появлением новых обязанностей его тело стало ещё мощнее, так что пришлось покупать новые рубашки и футболки. Баки всегда поражало, как ловко он орудует на кухне этими сильными руками. Впрочем, Сэм признавался о том же самом в отношении Баки.       Баки подошёл к Сэму со спины и быстро потёрся щекой между его лопаток, как кот. Он улыбнулся своим мыслям, вспомнив, что кошки таким образом помечают хозяина своим запахом, а сами цепляют запах хозяина на свою шерсть.       Сэм хмыкнул и обернулся к нему, мимолётным движением почесал под подбородком.       –Нам пора завести кота,– сказал Сокол.       –Я буду ревновать, если он будет тереться о тебя.       –Он, в отличие от тебя, не сбежит от меня среди ночи из-за того, что я храплю,– Сэм улыбнулся хитро, подняв бровь.       –Я так хоть раз делал?!– Баки знал, что такого не делал.       –Делал, Бак. Просто забыл.       –Ты меня пугаешь.       –Желание...– произнёс Сэм по-русски с сильным акцентом.       Баки почувствовал, как за столом дёрнулся Рамлоу, поэтому протянул руку и положил ладонь Сэму на щёку.       –Стоп, Сокол. Шутка затянулась. Давай тарелки.       Сэм послушно достал с полки три тарелки и подал ему, а сам включил кофеварку.       –Я вправду уходил от тебя ночью?– поинтересовался Баки, пока накладывал яичницу.       –Нет, не уходил. К тому же, из нас двоих именно ты храпишь так, что я под утро вешаться хочу,– Сэм снова криво улыбался.– Рамлоу, ты слышал, как он храпел сегодня ночью?       Сэм посмотрел на него вопросительно, а Рамлоу ответил коротким взглядом и снова опустил глаза.       –Нет,– бросил он,– он ведь сидя спал.       –Ну вот, Рамлоу не хочет поддержать мою шутку. Тьфу на вас обоих. Фу такими быть.       Сэм уселся за стол и после секундной паузы протянул руку и коснулся локтя Рамлоу.       –Прости, что напугал тебя,– произнёс он искренне, и Брок поднял на него глаза так, будто Сэм сказал нечто совершенно невероятное.– Я не ожидал кого-то увидеть в кухне, вот и подскочил, как ошпаренный.       –Да... всё в порядке. Я не хотел напугать,– ответил Брок хрипло, всё ещё ошарашенный.       –Приступайте,– Баки быстро расставил тарелки с яичницей и хлеб в корзинке.– Приятного аппетита.       Брок выдохнул и принялся за завтрак с почти неестественным аппетитом. Это было вполне объяснимо после длительного голодания в камере, а потом суток на бульонах. Баки смотрел на него с сожалением. Когда-то очень давно Рамлоу был сильным, его мышцы вызывали доверие и уважение, как и способность побеждать любого противника в рукопашном бою. Теперь он вряд ли сможет начистить морду даже школьнику.       –Будешь кофе или чай?– обратился Баки к Рамлоу.       –Спасибо, командир, я бы водички попил,– откликнулся Брок и тут же взялся за ворот футболки.– Что-то мне жарко.       –Ты в порядке?       –В жар бросило. А так всё хорошо.       –Слишком быстро ел,– сказал Сэм, тоже встревоженный.– Может, полежишь?       Брок мотнул головой и снова принялся за яичницу, на этот раз немного медленнее. Баки улыбнулся ему и тоже взял на вилку ароматный кусочек. Сэм готовил буквально из ничего невероятно вкусные блюда. Как он только умудрялся подбирать специи так идеально? Баки мурлыкнул, довольно жмурясь, и услышал, как Сэм тихонько хихикнул.       Брок снова взялся за молоко, и вдруг Баки вспомнил, что у него ещё есть вкусного, раз уж Брок такой голодный. Он встал из-за стола и нашарил в полке пару протеиновых батончиков, которые обычно брал с собой на долгие миссии.       –Держи, боец,– он положил перед Броком батончик.– Подкрепись сладким.       Брок посмотрел на батончики странно, будто на что-то знакомое, но не очень интересное. Выпил ещё молока. Потом спросил очень хриплым голосом:       –О чем ты думал, когда покупал именно эти батончики?       –Не знаю,– пожал плечами Баки.– Я всегда такие беру. Мне нравятся.       –Почему?– снова спросил Брок.– Твой мозг принимает решение раньше, чем тебе кажется. Бессознательно. Так что ты думаешь об этом?       –Ничего не думаю,– честно ответил Баки. Куда Брок клонит?       –Стив говорил, что он эти батончики и в Румынии покупал, где они стоили неприлично дорого,– вставил Сэм.       –Но они вкусные!– запротестовал Баки. Брок смотрел на него так, будто что-то знал о нём.       –Когда мне доводилось быть твоим куратором,– медленно произнёс он,– я всегда баловал тебя такими батончиками. Сам я не по сладкому, а для тебя покупал. Это было лучшее из не самого дорогого в местном магазине здорового питания.       Тишина свалилась на стол грузным комом. Баки показалось, что у него во рту цемент, настолько он не мог ни вздохнуть, ни открыть рот, чтобы сказать что-нибудь. Сэм выглядел так, будто ему влепили пощёчину. В его взгляде, Баки мог бы поклясться, промелькнула ненависть к Рамлоу.       –И зачем ты это сейчас сказал?– наконец, выдавил из себя Сэм.       –Просто... наблюдение. Извини, кэп,– Брок потеребил шуршащую упаковку.       –Если хочешь знать,– прошипел Сэм,– в нём не осталось ничего от Зимнего.       –Я знаю,– Брок поднял ладони в защитном жесте.– И мне не сдалось перетягивать его на свою сторону, если тебе так кажется. Это было только наблюдение.       Сэм недовольно хмыкнул, и Баки, всё ещё не в состоянии говорить, протянул руку и погладил его запястье. Поведение Сэма его волновало. Он никогда не отличался склонностью к агрессии и злости, причём на ровном месте.       Когда Сокол ушёл на работу, Брок, слегка пошатываясь, встал у раковины и вымыл всю посуду, стоило Баки лишь шутливо предложить помочь по кухне. Баки видел в нём себя, давностью один год, как раз когда он пытался быть хоть сколько-то полезным.       –Ты устал,– констатировал он.       –Что со мной будет, командир?– Брок развернулся к нему, опираясь поясницей на раковину. Небось, промочит футболку о бортик...       –Я думал над этим, и...– Баки замялся, не рискнул поднимать на него глаза.– Мы можем просто отпустить тебя. Ты спрячешься.       –Ты сам себе веришь?– Брок обнял себя за плечи. Они должны говорить горькую правду – так будет только лучше, хоть и больнее.       –Брок, это как нарыв. Как раковая опухоль. Пока не разрежешь, лучше не станет, понимаешь?– Баки поднял на него взгляд, надеясь, что это не будет выглядеть как вызов.– Мы должны рассказать о тебе... в полиции, или ФБР, не знаю. Дальше они будут решать. Я пока не придумал способа, как убедить их, что твоя вина искуплена.       –Потому что она не искуплена,– Рамлоу закрыл глаза и качнул головой.– Я преступник, Баки, и мне самое место в братской могиле. Зачем все эти пляски? Зачем лечить меня, если они всё равно меня убьют?       –Если тебя решат убить, я вытащу тебя, и...       –Нет, ты не должен,– прервал его Брок мягко, будто увещевал ребёнка.– Как они там сейчас совершают смертную казнь? Расстреливают?       Сердце Баки упало куда-то в низ живота.       –Смертельная инъекция,– проговорил он автоматически одними губами.       Брок рухнул на колени, словно его срубили, как дерево. Он хватался за подскочившего Баки, как за спасательный круг, кричал, потом вырывался и просил убить его поскорее просто так, ножом в сердце. Скулил, как раненое животное, и тёрся о Баки головой, брыкался, когда тот тащил его на кровать. Успокоился он только тогда, когда Баки достаточно нагладил его по голове и убедил, что никто не умрёт.       –Командир, ты помнишь те батончики?– спросил он, с надеждой глядя в глаза.       –Нет, Брок, не помню,– Баки держал его за руку и не рисковал отводить взгляд.– Я помню, что ты меня хорошо кормил. А такие подробности стёрлись из памяти.       –А мою квартиру?       –Её помню. Там, наверное, теперь кто-то другой живёт.       –Давай уже покончим с этим. Пойдём в полицию.       Брок выглядел грустным и совершенно нормальным, но Баки это не могло обмануть. После того, что он пережил, требуется долгая реабилитация. За пару дней тут не справишься – он по себе это знал.       –Для начала мы сходим в больницу – тебе сделают снимок и извлекут пластину, если твой перелом уже зажил благодаря сыворотке. Потом мы сходим в магазин и купим тебе новую одежду. А потом уже будем думать, что делать дальше. Посоветуемся с Сэмом, когда он с работы придёт.       –Он убить меня готов, командир,– сглотнул Брок.       –Да уж... Сам не знаю, что с ним такое.       –Не знаешь?– Брок неожиданно для него очень удивился; на лице его появилась немного снисходительная улыбка, когда он произнёс:– Он ревнует.       –Э... Что? Я не давал ему повода,– оторопело проговорил Баки.       –Наивный малыш Баки!– Брок горько усмехнулся.– У него на лице было написано, что ты, по его мнению, за эти грёбаные батончики как минимум мне отсасывал.       –Но...– Баки осёкся и продолжил через мгновение уже чуть тише:– Мы же...?       –Твою мать, Барнс! Нет! Я бы ни за что до такого не опустился.       –Тогда почему Сэм...       –Он меня считает последней мразью – не безосновательно,– Брок покачал головой.– Поэтому ему позволительно думать обо мне что угодно. Откуда ему знать?       –Понимаю. Да. Но... ревность?– Баки сам никогда не мыслил такими категориями. У них ведь любовь, в конце концов.       –Что не так с ревностью?– хмыкнул Брок.– Вы встречаетесь, а тут я появился как снег на голову. Мы с тобой знакомы больше, чем Сэму продают алкоголь. Конечно, он ревнует, видя, как мы треплемся, что у нас с тобой... много общего. Что он должен думать?       –Да мы с ним...– Баки запнулся. Он хотел выложить Броку всё, и вдруг понял, что не хочет. Рамлоу больше не был его куратором, чтобы отчитываться перед ним. В конце концов, то, что происходит между ним и Сэмом – их личная жизнь. Брок наблюдал за ним и выглядел более чем удовлетворённым. Будто это он помогал Баки адаптироваться, а не наоборот.       –Командир,– припечатал Брок.– Хочу, чтобы всё скорее закончилось.              По дороге в больницу выяснилось ещё одно обстоятельство – Рамлоу до ужаса боялся улицы. Он дрожал, пытаясь спрятаться целиком у Баки за пазухой, как маленький котёнок. Дрожь была такой мелкой и непрерывной, что напоминала, скорее, гудение трансформатора. Идея ехать на общественном транспорте, как и вызвать такси, отпала практически сразу. Им пришлось вернуться в дом и дождаться, пока за ними приедет верная девочка Шэрон.       –Ты должен мне поцелуй,– почти официально сказала она, когда они все втроём входили в ту самую больницу.       Брок снова дрожал, и скулил, и просил оставить его в покое, но знакомая обстановка и знакомый же анестезиолог подействовали на него успокаивающе. На этот раз доктор Лоу разрешил Баки остаться в манипуляционной. Он сидел спиной к операционному столу и только держал руку Рамлоу. Баки видел кровь много раз, но уж точно не смог бы смотреть на то, как режут Брока.       Позже, когда Брок, ещё чумной после анестезии, мотал головой по подушке, Шэрон зашла их проведать.       –Как он?– спросила она участливо и погладила его плечо.       –Ничего, скоро придёт в себя. Ему сделали местную анестезию в руку, чтобы рана не болела,– принялся буднично объяснять Баки, пока не поймал взгляд Шэрон.       –Я не о том. Как он?       –Как агент с промытыми мозгами, если честно,– признался Баки, и его голос звучал как у сдающегося в плен.– В светлые промежутки – обычный Брок Рамлоу, или, по крайней мере, такой, каким он мне казался во времена Гидры. А потом он заваливается в истерику, готов цепляться за меня и делать всё, что я скажу.       –То есть, было и лучше, чем я видела сегодня?– проговорила Шэрон, озадаченная.       –Было и лучше.       –Довольно странно для человека с поломанной психикой,– медленно сказала она.– Обычно они не выходят на норму так запросто.       –Он побывал на Вормире,– пожал плечами Баки,– да и сыворотка... Стив говорил мне, что, по мнению Эрскина, она может заострять черты характера.       –Пить хочу. Командир. Пожалуйста,– прохрипел Брок, качнув голову в сторону Баки.       Баки намочил марлевую салфетку водой и выдавил пару капель Броку на язык. Тот облизался и потянулся ещё.       –Ты уверен, что это наш Рамлоу?– у Шэрон были сведены брови.       –А что, может быть иначе?       –Ты говорил, он побывал на Вормире. Может, этот сбой... Вдруг, это Рамлоу из параллельной вселенной? И если даже это не так, на суде это может стать оправданием.       Баки на секунду задержал дыхание.       –Чёрт...– выдохнул он.– Шэрон, ты гений. Почему бы и нет? По крайней мере, я смогу его вытащить за счёт этого. Смогу.       –Командир. Воды.              Дорога домой осложнялась тем, что Рамлоу метался на заднем сидении от двери к Баки и обратно. Местная анестезия всё ещё действовала, его левая рука висела, как плеть, и он её не чувствовал. Такие ощущения даже ментально стабильного человека выведут из себя, а уж Рамлоу чувствовал себя из ряда вон плохо.       Наконец, когда они поужинали вместе с Шэрон, и девушка, чмокнув на прощание Баки в щёку, ушла домой, анестезия закончилась. Брок нехотя признался, что лучше уж чувствовать боль, чем вообще ничего, и Баки с улыбкой включил ему песню Three Days Grace, которая утверждала то же самое. Рамлоу хрипло рассмеялся:       –Баки, я слышал эту песню!       Сэм вернулся с работы, и его шаги на подходе были вполне спокойные. Что успело измениться за пару секунд, что он открывал дверь своим ключом, Баки так и не понял, но в коридоре Сокол уже выглядел донельзя мрачным. Будто он ожидал увидеть Баки дома одного, без Брока.       –Устал?– спросил Баки привычно и улыбнулся ему, коснулся плеча. Потянулся за поцелуем.       –Нет,– бросил Сэм и увернулся. Баки совершенно не нравилось его поведение.       –Сэм...– начал он, собираясь умолять... Успокоиться? Понять его? Простить? Да о чём угодно, лишь бы всё было как раньше.       –Пойду чаю выпью. И поужинаю.       –Да, сейчас,– Баки бросился на кухню впереди него, поставил чайник, стал накрывать на стол. Рамлоу проследил за ним взглядом и всё понял. Встал и, столкнувшись в дверях с Сэмом, поздоровался и сбежал наверх, в свою спальню.       –Долго ещё этот будет здесь?– спросил Сэм.       –Я отведу его в ФБР. Может, завтра...– Баки пытался говорить будничным тоном, хотя сам слышал, как дрожит его голос.– До разбирательства, возможно, его посадят в камеру... Мне придётся выговорить ему психологическое освидетельствование как можно скорее. Сэм, я... Мне нужна твоя помощь. Кажется.       Взгляд Сэма был тяжёлым. С таким взглядом обычно отказывают. Руки сложены на груди.       –Я могу его убить, например,– сказал Сэм без тени улыбки.       –Я не шучу.       –Я тоже. Баки, он преступник. Его казнят. Может, лучше тихо во сне, чем мучить его на судах?       –Почему ты меня не убил тихо во сне, в таком случае?– дрожа, проговорил Баки.       –Бак, перестань...– начал Сэм, но Баки прервал его:       –Не говори мне, что любишь меня. Потому что это слабое оправдание. Если бы на судах меня признали виновным, ты убил бы меня? Убил? Во время посещения? Или вспомни Земо. Тебе легче стало после того, как ты голову ему отрезал, а, кэп?       Баки сорвался почти на крик, и Сэм порывисто обнял его.       –Я боюсь за тебя. Боюсь того влияния, которое имеет на тебя Рамлоу,– прошептал он ему в ухо.– Боюсь, что в ФБР тебя арестуют тоже.       –Тогда пойдём со мной,– ответил Баки и почувствовал, как Сэм кивнул.       Десять минут спустя Баки позвонили. В Нью-Йорке была нужна помощь переговорщика.              Баки вернулся около девяти утра, вымотанный настолько, насколько вообще можно быть вымотанным после работы в горячей точке. Единственная мысль, которая крутилась у него в голове, состояла из надежды на то, что Сэм и Брок поладили, и отчаянного желания лечь спать. Можно даже не поев и не приняв душ, с учётом, что его кормили во время работы бутербродами и даже позволили облиться водой наскоро, когда заложников, наконец, освободили.       В доме стояла странная тишина для девяти утра. Баки, конечно, подозревал, что Сэм решит пойти на работу позже, чтобы не оставлять Рамлоу одного, но не настолько же, чтобы в девять утра ещё даже никто не завтракал. Ситуация походила на какую-то беду.       Он не стал шуметь, в глубине души надеясь ещё и на то, что обитатели дома просто поубивали друг друга и ему можно будет поспать перед тем, как вызвать полицию. Пока он снимал ботинки, правда, на лестнице послышались шаги. Баки с замиранием сердца поднял глаза и увидел Сэма.       –Как тебе?– сказал Сокол, едва сдерживая ярость, и подошёл поближе, к свету из окошка в двери.       Под левым глазом у него красовался огромный фингал, не очень заметный по цвету из-за его тёмной кожи, но очень припухший и явно болезненный.       –Сэм... что это?– Баки мысленно умолял его сказать заветную фразу всех лжецов – я упал.       –Твой питомец постарался.       Баки медленно опустился на тумбочку, служившую в прихожей скамейкой.       –Что произошло?– спросил он, хотя слушать ответ ему вообще не хотелось.       –Я не спал из-за этого подонка всю ночь. Сначала он вскакивал, вскрикивал,– скрипя зубами, поведал Сэм,– а когда я пришёл его проведать, отмахивался от меня. В итоге он бродил по дому до утра, нёс чушь себе под нос, топал... Я пытался отвести его в комнату и уложить, он закатил мне истерику, набросился на меня. Баки, мне не стыдно. Он меня просто достал.       –Где он?       –В своей комнате.       –Спит?– Баки снова умолял. Взглядом, интонацией. Сэм не дал ему поблажки:       –Это вряд ли.       Баки подскочил и бросился к лестнице. Сэм бравировал, но у него на лице было написано чувство вины, а это могло означать только одно... и он не ошибся.       Брок тихонько скулил у самой кровати, уткнувшись лбом в стену. Его руки, заведённые за спину и перемотанные проводом, были намертво привязаны к батарее.       Баки пересёк комнату одним прыжком и оказался на коленях рядом с ним раньше, чем Брок его заметил.       –Брок, мой маленький,– шептал Баки, ненавидя Сэма до омерзения в этот момент,– я освобожу тебя.       Брок только скулил сильнее и отворачивался дальше. Как только руки освободились, он прижал их к груди. Баки хотел положить руки ему на плечи, чтобы развернуть к себе, но Рамлоу отполз от него, забился в угол.       –Брок, я не сделаю больно,– уговаривал Баки, а на лице Брока читался только смертельный ужас. Карие глаза остекленели, он выглядел так, будто готов был сам себе шею свернуть, только бы не отдаваться в чужие руки.       –Я же говорил,– хмыкнул Сэм, неизвестно что имея в виду, и Брок покосился на него в ещё большем ужасе.       –Иди ко мне,– твёрдо сказал Баки. Брок оторопел, моргнул, по его щеке скатилась слеза, но он послушно поднялся на ноги и на полусогнутых направился к Баки. Тот встал и обнял его, мелко дрожащего и скулящего, стал гладить по голове.       –Тише, малыш, тише,– говорил он,– никто не обидит тебя.       Брок не верил ему. Да и как можно верить, когда тебя несколько часов продержали привязанным к батарее? Баки потащил его на кровать, лёг на неё вместе с ним, не прекращая гладить.       –Баки, он опасен,– снова сказал Сэм.       –Заткнись и помоги мне,– прошипел Баки, не прекращая наглаживать Брока.       –И что мне сделать?– скептически отозвался Сэм.       –Погладь его.       Брок заскулил громче, забился Баки под бок, будто хотел совсем закопаться в постель.       –Он мне сделает больно,– простонал он глухо.       –Не сделает, малыш. Сэм хороший парень.       –Я пить хочу, командир.       Баки прикрыл глаза на секунду, мысленно выругавшись. Как Сэм мог так поступить? Как мог разрушить всё за одну ночь?       –Сэм.       –Сейчас,– нотка раскаяния в его голосе была очевидным прогрессом. Он ушёл и через пару минут вернулся со стаканом воды.       Брок напился, опасливо глядя на Сэма, отдал стакан и снова спрятался у Баки под мышкой.       –Сэм,– снова сказал Баки, и Сокол повиновался, тяжело вздохнув. Лёг рядом и погладил Брока по спине, по голове. Баки чувствовал, как дрожь проходит, выравнивается дыхание... Сам задышал глубже. Перед тем, как уснуть мертвым сном, он ещё улыбнулся, когда Сэм напомнил дурацкую шуточку:       –Погладь кота. Погладь кота, сука.              Брок держался за его металлическую руку и пытался о чём-то говорить, тихо, с дрожью в голосе. Его слова казались полной бессмыслицей – он вспоминал свою службу в Гидре, Пирса, потом Лагос, переключался на то, как они с Зимним попали в передрягу в Иране. Баки не останавливал его, потому что он сошёл бы с ума, едва замолчав. Психотерапевт сидела за столом и делала вид, что изучает бумаги, а на самом деле внимательно слушала. Ещё двое специалистов-психиатров, следователь и начальник высокого ранга сидели в соседней комнате и подслушивали. Баки чувствовал себя уязвимым, окружённым, от паники его спасало только осознание того, что Брок – как раз тот, кто действительно окружён, и ему в сто раз хуже.       Ещё ему придавала силы злость на Сэма. Они проспали тогда несколько часов, Сэм очнулся первым, приготовил обед и пришёл будить их. Когда Рамлоу не слышал, он шепнул Баки на ухо: «Последний шанс, Барнс. Завтра ты сдашь его властям. Иначе я сдам вас обоих.»       Как он мог так поступить? Как он мог?..       –Баки,– прошептал Брок вкрадчиво, и Баки очнулся от своих мыслей. Психотерапевт смотрела на него вопросительно.       –Я... прослушал,– признался он.       –Вы помните тот случай в Иране, о котором говорит Брок?       –Хм... Смутно. Помню, что мы долго шли по пустыне.       Брок пошевелился, взглянул на него:       –Я был ранен. Ты спас меня.       Баки кивнул, а доктор задала ещё вопрос:       –Что ты чувствуешь, Брок?       –Я благодарен ему. Агент всегда был хорошим другом, даже когда... когда не помнил себя.       –Расскажи мне о том, чем ты занимался после щелчка.       –Я оказался в Лагосе, там же, где погиб. Искал себе работу, спал в хижине на периферии – там это распространено. Сначала подрабатывал какими-то мелочами, потом устроился переводчиком, я ведь знаю языки,– голос Рамлоу немного окреп, он успокоился, перестав сдавливать руку Баки мёртвой хваткой.– Переводил на бирже и в одной международной фирме...       –На каких языках ты говоришь?– живо откликнулась врач.       –На арабском и русском. За полгода там выучил йоруба более-менее, так мне вообще цены не было.       –Потом тебя нашли шпионы из Гидры,– подсказала терапевт.       –Да,– Брок задрожал.– Приехали договориться на какой-то завод насчёт поставок металла, а я там был по другим вопросам.       –Как с тобой обращались в организации?       –Я... мне было...– голос Брока сорвался на хрип, он с надеждой посмотрел на Баки.– Командир?       –Я с тобой, Брок,– Баки погладил его по голове.– Просто расскажи доктору в двух словах.       –Там... ставили эксперименты. Мне было больно, и много кто умирал... Я там остался, один... Я... Командир, пожалуйста...       –Доктор, мы можем остановиться?– спросил Баки и обнял его. Брок тут же спрятал лицо у него на шее.       –Да, конечно. Я понимаю. Брок, почему ты называешь сержанта Барнса командиром?       –Он главный,– проговорил Брок.– Он спас меня.       –Ты ведь знаешь, как его зовут?       –Я никогда его так не называл. Он командир, я должен делать, что он скажет. Иначе будет плохо.       Плохо стало Баки. К горлу подкатила тошнота, а память подкинула вид головы Земо на кухонном столе. Такой бесславный финал для такого сильного противника! Он не был готов принять это – в его руках чья-то воля и судьба. Он замечал, что Брок выполняет любые его просьбы покорно и безропотно, но, будучи озвученным, это обстоятельство причиняло боль.       Баки отвернулся и спрятал лицо в живой ладони, не удержался от короткого всхлипа.       –Командир?– Брок был ошарашен. Он легко коснулся его плеча.       –Думаю, нужно сделать небольшой перерыв,– сказала доктор быстро.– Попейте воды.       Баки послушался, будто это он выполнял приказы. Стало легче. Брок пил жадно, как всегда. Казалось, он хочет напиться за все те дни без воды в подвале.       Что их ждёт? Они провели здесь уже несколько часов – Баки отказался оставлять Рамлоу в камере одного и лишь выбил для них встречу с психотерапевтом в этот же день. Надежда на то, что Рамлоу признают хоть сколько-то невменяемым и позволят ему находиться в палате, а не в тюремной камере, была призрачной. Конечно, у Новых Мстителей была куча возможностей найти хороших адвокатов и вытащить Брока отсюда, только Баки до дрожи пробирала мысль о том, что ему придётся звонить Сэму и просить.       Психотерапевт вернулась и попросила рассказать о взрыве и о Вормире.       Брок путался, многого не мог вспомнить. По всему выходило, он очень смутно помнил, как произошёл сам взрыв, и ещё хуже – с чего началась та заварушка. Он очнулся на Вормире, и был там бестелесным духом, или ему так казалось. На планете существовало что-то вроде коллективного сознания, и он словно лишь иногда выныривал на поверхность. Он видел, как Стив убил Красного Черепа – часть его видела, а потом оказалось, что щелчок уже давно обратили, и он проснулся на улице у стены в центре Лагоса.       Рамлоу замолчал, и Баки погладил его по голове. Неожиданно открылась дверь, и на пороге появился ещё один терапевт в сопровождении охранников.       –На данном этапе, нам важно знать, насколько Рамлоу склонен к агрессии,– сказал он без обиняков.       –И как вы собираетесь это выяснять?– поинтересовался Баки. Мужчина говорил твёрдо, но его голос нравился Баки – в нём не было ни капли злости или раздражения.       –Нам придется провести пару тестов в условиях стационара. А сегодня он останется здесь.       Баки куснул себя за губу. Возможно, попытка оставить Брока на ночь в камере – тоже своеобразный тест. Если Баки не будет с ним, тюремщики могут попытаться вывести его из себя, спровоцировать на агрессию. С другой стороны, если Баки прикажет Броку вести себя тихо, то ничего не случится, кроме того, что Брок может сойти с ума от страха.       –Мне стоит остаться с ним?– спросил Баки, наконец.       –Я гарантирую, что с ним ничего не случится,– ответил терапевт.– Я оставлю здесь с охраной своего специалиста, если понадобится помощь, он вмешается.       Всё это время Рамлоу мелко дрожал, а теперь вопросительно посмотрел на Баки.       –Он хорошо отзывается на физический контакт,– Баки подарил ему тёплый взгляд и снова посмотрел на терапевта.       –Хорошо, мы учтём. Проводите его в камеру.       Брока колотила крупная дрожь по дороге в камеру и внутри.       –Я вернусь завтра, малыш, хорошо?– спросил Баки и погладил его по изуродованной щеке.– Не делай глупостей.       –Хорошо, командир,– кивнул Брок и вдруг добавил своим обычным тоном, не перепуганным до смерти:– Есть «сидеть в засаде и не подставлять свою задницу».       Баки рассмеялся.       –Всё будет хорошо, Рамлоу.              Утром, уже по дороге в больницу (Брок нервно вздрагивал время от времени, вцепившись в его руку), Баки слушал отчёт о его ночи в камере. Ему рассказали, что он просидел до позднего вечера в углу камеры, лишь немного прикоснулся к еде (хоть Баки и заставил накормить его по-королевски), а потом спал на койке, свернувшись калачиком и часто просыпаясь от кошмаров.       Сам Баки тоже провёл эту ночь в каком-то кошмаре. За те несколько дней, что в их с Сэмом жизни присутствовал Брок Рамлоу, всё расстроилось, сломалось, покатилось к чёрту... В эту ночь Сэм первым делом отвернулся от него и накрылся одеялом по самые уши. Они даже не поговорили за весь вечер. Баки чувствовал острое, паническое одиночество, поэтому дотянулся до Сэма под одеялом и погладил его спину. Сэм пошевелился, и только.       –Мы в порядке?– спросил Баки тихо.       Немного подумав, Сэм нехотя признал:       –Да,– и откинулся на спину, взял его за руку. И только.       –Командир, у тебя нет с собой водички?– шепнул Брок, вырывая его из воспоминаний.       Баки растерялся, потому что совсем не подумал о нём и не взял с собой воды. Выручил сопровождающий их офицер – достал фляжку и подал ему. Рамлоу выглядел настолько благодарным, будто ему жизнь спасли.       В больнице с ними говорили мягко и уверенно, обещали, что больно не сделают. Баки уговаривал Брока не реагировать агрессивно, что бы с ним не делали. Брок на мгновение улыбнулся своей нормальной улыбкой и проговорил:       –Не ссы, командир, я справлюсь.       И Брок справился – лучше, чем ожидал от него Баки. По всем заключениям специалистов за несколько дней в клинике выходило, что он не проявляет немотивированной агрессии, но что тяжесть его ПТСР слишком выражена, чтобы он мог находиться в тюрьме. Уже назначили даты заседаний суда, и Баки, скрепя сердце, начал наводить справки об адвокатах в Вакандском центре.       Именно тогда, к его немалому изумлению, с ним на связь вышел Брюс и сказал, что будет участвовать в суде вместе с Хоуп и доказывать, что этот Рамлоу не виноват в террористической атаке в Лагосе. Баки готов был целовать им с Хоуп ноги, когда узнал об этом.       Придя поздно вечером домой (довелось ещё разобраться с записями разговоров каких-то террористов), он заметил, что Сэм странно на него смотрит, будто ожидает чего-то.       –Спасибо?– сказал Баки с вопросительной интонацией, потому что не до конца понимал, что происходит и то ли он говорит. Предположение оказалось верным – Сэм мрачно кивнул.       –Это ведь ты вызвал Беннера?– уточнил Баки.       –Конечно, я,– Сэм не смотрел ему в глаза, просто накрывал стол.       –Спасибо,– на этот раз искренне сказал Баки и потянулся его обнять. Сэм не сопротивлялся, но в ответном объятии не было нежности и любви, а только вежливость. Баки отстранился и произнёс:       –Сэм...       –Только не задавай мне этот дурацкий вопрос,– прервал его Сэм раздражённо.       –Какой?       –В порядке ли мы. Мы не будем в порядке, пока где-то на горизонте будет маячить Рамлоу.       –Сэм, прошу тебя! Он не стоит между нами. Он – не мы,– Баки покачал головой.– Ты ведёшь себя так, будто ревнуешь.       –Почему бы мне не ревновать?– взвился Сэм.– Ты носишься с ним, как наседка, и он на тебя щенячьими глазками смотрит. Откуда мне знать, что там в Гидре вытворяли с безвольными куклами вроде тебя?       Баки похолодел.       –Я не... я не помню ничего такого,– проговорил он.– И Рамлоу уверяет, что подобное не практиковали.       –Бак, есть две вещи, которым я не стал бы доверять: твоей памяти и словам Рамлоу,– серьёзно сказал Сэм, скрестив руки на груди.       –Зачем ты так со мной?– выдохнул Баки. Ему будто по голове дали, такой был звон в ушах.       –А за какие ещё заслуги такой говнюк, как Рамлоу, стал бы тебя шоколадками кормить?– выплюнул Сэм.       –Ты прав. Не за что,– шепнул Баки, развернулся и вышел из кухни. Белый шум достиг апогея. Он не помнил, как оказался на диване в гостиной. В его голове крутился только диалог со Стивом, когда тот собирался уйти к своей Пегги. Разве можно любить Баки просто за то, что он есть? Не заслужил...       Сэм обнял его сзади и сбивчиво просил прощения, целовал в шею, гладил по голове и груди. Баки почти не слышал и не чувствовал. Хотелось забыться.       Сэм по привычке затащил его сначала в горячую ванну, потом уложил спать. Баки заснул, но ему всю ночь снился Вормир.              В течение месяца Брок курсировал между больницей и заседаниями суда, и держался молодцом. Конечно, у него бывали моменты, когда он срывался в панику, и тогда Баки приходилось успокаивать его словами и прикосновениями прямо во время суда. Совсем скоро его оправдают и освободят...       Баки боялся этого больше, чем того, что Рамлоу, возможно, придётся провести остаток своей насыщенной жизни в тюрьме. Боялся, потому что Сэм ненавидел его за каждый поход в суд, мог не разговаривать с ним целый день после этого.       Разве не о всеобщем равнодушии Баки мечтал однажды, чуть больше года назад? Хотел сбежать подальше и жить тихой жизнью, чтобы о нём никто не сожалел – да, именно так. Только вот любовь имеет свойство расти, как саженец. Он остался с Сэмом, чтобы не делать ему больно. А теперь привязался к нему, полюбил прикосновения и поцелуи, и их милые дружеские подколки, которых вот уже много недель не слышно в этом доме... Теперь больно было уже Баки.       Когда он привёз Рамлоу из больницы (накануне было заседание суда, где его оправдали и с некоторыми ограничениями отпустили на свободу), нужно было бы отпраздновать, но он понимал, что ничего не выйдет. Брок всю дорогу молчал, и по его выражению лица можно было сделать вывод, что он репетировал монолог. Перед дверью Баки немного помешкал – сначала хотел позвонить, а потом решил открыть своим ключом.       Он не успел – дверь распахнулась, на пороге стоял Сэм и улыбался широко, но – одним ртом.       –С возвращением,– сказал он излишне жизнерадостно и отступил вглубь коридора. Баки на секунду почудилось, что их вещи уже собраны и сейчас их попросят убраться.       Не успел он открыть рот, как Брок сказал, обращаясь к Сэму:       –Раз уж нам придётся пожить какое-то время под одной крышей, к твоему неудовольствию, давай хотя бы не будем ссориться. Прости, если я тебя раньше обижал,– и он протянул руку. Сэм выдохнул с облегчением и пожал её.       –Прощаю. Мир,– сказал он без капли фальши. У Баки с плеч словно гора свалилась, он наконец смог дышать полной грудью. Он даже успел задуматься о том, чтобы заказать пиццу и таки отметить освобождение Рамлоу, а пока забежал на кухню и поставил чайник. Брок вошёл тоже и стал по-хозяйски искать, из чего сделать бутерброды. Сэм поманил Баки вон из кухни.       Выражение лица Сокола не сулило ничего хорошего, когда он вошёл в их спальню и скрестил руки на груди. У Баки в животе словно камень материализовался.       –Забери свои вещи, пожалуйста. И возвращайся в свою старую спальню.       –Всё-таки...– пробормотал Баки удивившим его самого равнодушным тоном и осёкся, потому что сказать ему было нечего. В первую секунду он хотел высказать очень многое – что ему больно, и что он любит, и спросить, неужели Сэм больше ничего не чувствует, а потом пришло осознание, что он будет выглядеть жалким.       Пока он пытался не упасть на колени, Сэм вышел из комнаты, слегка задев его плечом.       «Ну вот и всё. Он даже вещи не стал собирать»,– пронеслось в голове Баки. Он медленно опустился на кровать и просидел достаточно, чтобы услышать, как на кухне закипел чайник, и как Брок с Сэмом негромко переговариваются, занятые бутербродами. Потом он лёг лицом в подушку – не свою, а Сэма – и долго лежал, дыша полной грудью, пока не закружилась голова. Пока на его плечо не легла рука.       Очень хотелось думать, что это Сэм пришёл, что он его пожалеет. Вот только Сэм ушёл по каким-то делам, он слышал, как хлопнула дверь.       –Командир,– сказал Брок и погладил его загривок.– Это пройдёт.       Баки усмехнулся в подушку, говоря этим ты ничего не знаешь.       –Слушай, Барнс, я прожил на свете достаточно, в каком-то смысле – больше тебя,– он сел рядом на кровать, матрас прогнулся под его весом.– Я могу не до конца понимать всякую эту романтическую лабуду, но я точно знаю – это пройдёт.       –Ты не знаешь Сэма,– прохрипел Баки и отлепился от подушки, чтобы взглянуть на него.       –О, крепко тебя приложило!– констатировал Брок, оглядев его помятое страданием лицо.– Сэм упрямый, это точно. Вам нужно время. И всё наладится, поверь мне. Я ещё уберусь куда подальше, и вы точно помиритесь.       –Тебе пока нельзя, я же отвечаю за тебя,– Баки тоже сел, уставился в свои колени.       –Да всем насрать! Барнс, не будь наивным. Я могу из этой страны сбежать при желании, да так, что тебя не накажут даже.       –Не нужно.       –Ладно, не нужно. Но мешать вам с Соколом я не намерен. Я ещё на вашей свадьбе надраться хочу.       Баки рассмеялся, хоть и не до смеха было.       Брок заставил его заказать себе пиццу и поесть. Баки был очень голоден, но кусок в горло не лез. Он даже не понял, с чем была пицца, которую он съел. Рамлоу был удивительно проницательным, и Баки был безумно благодарен ему за то, что помог ему собрать вещи. Мысль находиться в их спальне наедине была невыносимой.       Напоследок он оглянулся на пороге, посмотрел на кровать, кусая губы.       Брок проследил за его взглядом из коридора и тут же сказал:       –Забери.       –Что?       –Его подушку забери себе.       –Брок, я...– его голос сорвался.– Мне не будет ещё больнее?       –Не будет. Забери. Ты имеешь право на него, на его вещи. Пусть знает это. Пусть попробует отобрать.              Сэм не пробовал отобрать свою подушку, даже не показал, что заметил её исчезновение, и Баки лежал той ночью без сна, уставившись в дальнюю стену широко открытыми глазами. Прислушивался ко всем звукам в доме – негромкий шелест холодильника, заблудившаяся капля воды в ванной, ветер в приоткрытом окне. Дыхание Рамлоу, хрипловатое, но спокойное. И такое же едва слышное спокойное дыхание Сэма. Баки совершил ту же ошибку. Доверился, влюбился. Остался один.       Брок утром щебетал без умолку, вовлекая в разговор и его, и Сэма, заставлял их отвечать на вопросы и делиться мнением. Сэм говорил с ним так, будто не собирался ещё недавно засадить в тюрьму. Баки участвовал в разговоре механически. Сам не узнавал свой голос – хриплый и равнодушный. Брок поглядывал на него с беспокойством, будто боялся, что кто-то случайно произнесёт слова-триггеры, и наружу выйдет сущность Зимнего Солдата. В конце концов, Рамлоу украдкой провёл пальцем по его бионической руке, как только он умел, и спросил одними глазами, всё ли в порядке. Баки немного расслабился.       –Подвезти тебя до работы?– будничным тоном спросил Сэм, допивая кофе.       –Нет, не нужно,– откликнулся Баки машинально.       –Подвези,– сказал Брок уверенно.– А то он заблудится, знаю я его.       –Пять минут, Бак,– сказал Сэм и поставил кружку в раковину.       –Я не собрался ещё,– попытался протестовать Баки, но Брок хлопнул его по плечу и кинулся складывать ему обед.       В машине, видимо, нужно было о чём-то говорить, а Баки не находил слов. Всё хотел спросить, как Сэму удаётся быть таким спокойным, и понимал, что ситуацию это не улучшит.       –Рамлоу хоть и сволочь, но в таком виде его можно терпеть,– неожиданно произнёс Сэм.       –Значит, я прощён?– вырвалось у Баки.       –О чём ты вообще?       Он не нашелся, что ответить, просто вышел у работы, когда машина остановилась, и даже не пожелал хорошего дня.              Сэм с Броком, и правда, обходился сдержанно, но без ненависти и лишних упрёков. То же самое можно было сказать и о его отношении к Баки – совсем не то, чего ему хотелось бы. Баки не мог броситься к нему на шею, как раньше, не мог поцеловать или лечь рядом, потому что он бы позорно сорвался на плач, на крик, на мольбы... Он выглядел бы жалким, уязвимым, больным. Он тихо страдал, не участвуя в их с Броком разговорах. Когда он оставался с Рамлоу наедине, всё было в порядке. Брок шутил над ним, рассказывал истории из своей жизни, смачно сквернословил, они иногда тренировались вместе в зале, под который Сэм оборудовал свой небольшой подвал.       А потом они оказывались за столом, или в гостиной, или в гипермаркете все втроём – и сразу что-то неуловимо менялось. Рамлоу вёл себя, как обычно, Сэм вёл себя, как обычно, они говорили по делу или просто так, фоном, а Баки не мог в этом участвовать. Ему казалось это всё каким-то цирком, будто для него разыгрывают спектакль о том, насколько всё в порядке, разыгрывают плохо, он не верит ни единой реплике. И он не мог понять, откуда берётся это чувство. Ведь актёры-то хорошие.       Как-то в выходной пришла Шэрон и немного разбавила их мужскую компанию, привнесла немного оживления, и Сэм даже улыбался, и Баки улыбался, глядя на него. Рамлоу расслабился, немного выпил вместе с Шэрон, хоть ему было и нельзя по правилам освобождения. Он сидел, вольготно откинувшись на спинку дивана, с разведёнными коленями – этакий мачо, и отдыхал, лениво слушая их.       Наверное, думал Баки, для Брока это тяжкий труд – каждый день поддерживать их с Сэмом отношения, подпитывать разговоры, находить реплики и темы. Теперь эту роль взяла на себя Шэрон, хоть ненадолго, но Рамлоу смог расслабиться. К тому же, она оказалась той, с кем у него тоже были общие темы. Он догадался сначала попросить прощения за то, что полоснул её ножом, и теперь они напоминали закадычных друзей.       Потом снова были будни. Брок работал над их с Сэмом отношениями больше, чем они сами, делал это ненавязчиво, тихо, только вот ничего у него не получалось.       Он оставлял их одних в гостиной у телевизора, ссылаясь на то, что хочет лечь спать пораньше, заставлял делать что-то совместное для дома, находил для них кучу мелких развлечений, в которых им пришлось бы взаимодействовать.       Баки было больно каждую секунду.       Сэм молчал и старался к нему не прикасаться.       На миссиях они называли друг друга "Кэп" и "Солдат".       Баки снова начали сниться кошмары про Гидру и Стива. Он просил у друга прощения, а Стив умирал у него на руках, не успев простить. Баки кричал и просыпался от своего крика и от рук Рамлоу, который говорил таким до боли знакомым голосом и такими до боли знакомыми словами:       –Тихо-тихо, агент, будет тебе. Это только сон. Давай-ка поправлю твою подушку. Вот так, котик.       Он говорил это по-русски, и особенно последнее слово было знакомо. Будто какой-то триггер, который Шури забыла снять.       Баки засыпал, и надеялся, что в следующий раз к нему придёт Сэм. Зря.              Они завтракали в обычной манере – разыгрывая беседу. Брок и Сэм сидели друг напротив друга и обсуждали какое-то недавнее спортивное событие с видом комментаторов на матче, а Баки сидел с торца стола, даже не пытаясь делать вид, что ему интересно. Брок посматривал на него, и его губы при этом слегка сжимались – тревожится.       До сих пор Баки не понимал, почему ему кажется, что в их общении что-то не так, а теперь вдруг осознал: Сэм не разговаривал с ним напрямую. Он передавал свои мысли через Брока, как через коммутатор, словно Баки был ему противен.       –Послушайте,– сказал Баки серьёзно, прерывая их на полуслове. Ни Сэм, ни Брок не выглядели более встревоженными, чем до этого момента. Наверное, ещё не поняли, что он собирается сказать.       –Я больше так не могу. Что вы творите? Зачем? Вы будто в чертовом цирке, будто спектакль играете... Мне это не нужно, эта иллюзия нормы... Мне больно,– Баки на секунду закрыл глаза.– Я будто между двумя огнями. Сэм чего-то от меня хочет, Брок чего-то от меня хочет, я пытаюсь всем всё дать, а сам... А для меня играют спектакль. Не всё в порядке. Далеко не всё. Так зачем вы это делаете?       –Мы пытаемся быть нормальными и идти дальше, Бак,– сказал Сэм холодно, так, словно заучил эту фразу наизусть.       –Вы не пытаетесь быть нормальными, вы пытаетесь ими казаться,– выдавил из себя Баки.– Я мешаю вам... Когда меня нет, у каждого из вас всё в порядке, я слышу, как вы говорите, прохладно, где-то с неприязнью, но вы хотя бы не притворяетесь. Вы живые. Я мучаюсь из-за этого... Наверное, я должен уйти.       Пока перед его внутренним взором стоял гроб Стива, Сэм открыл рот и сказал жестокую фразу:       –Я никогда тебя здесь не держал, Баки. Ни единого дня.       –Хорошо,– прошептал Баки едва слышно и попытался встать.– Хорошо.       Встать ему удалось, но он опрокинул стул. Не знал, как выйти из кухни, потому что в глазах было темно. На своём металлическом локте и на лопатке он почувствовал руки Рамлоу.       –Сядь, командир.       –Я не хочу,– проговорил Баки и попытался вырваться.       Не тут-то было! Брок за последнее время окреп, набрал прежнюю мышечную массу, но Баки и не подозревал, насколько он силён на самом деле. Он схватил его за загривок, как котёнка, и швырнул на своё место, прошипев:       –Ёб твою мать, Барнс, сядь, я сказал!       Баки пару раз хлопнул глазами от неожиданности, на лице Сэма тоже читалась глубокая растерянность.       –Слушайте, детки, пока я добрый. Мне уже надоело быть громоотводом в этих ваших любовьках. Мне тоже нихрена не легко. Я тут сижу взаперти днями напролёт, пока вы мир спасаете, и только книжки читаю в мыслях о собственной никчемности. Пытаюсь что-то между вами спасти, хотя сами вы над этим потрудиться вообще не хотите. Хочешь свалить, Барнс, – вали. Только сделайте милость – выясните сначала отношения, принцессы, потому что вы ещё долго будете себя жрать за то, что не поговорили.       Лицо Сэма стало жёстким, черты обострились.       –Рамлоу, нельзя выяснить то, чего нет.       –Сэм, я ведь...– пискнул Баки.       –Что ты?– перебил Сэм.– Только не говори, что любишь! Твоя любовь больше похожа на жалость, а жалеешь ты каждого подобранного котёнка.       –Сэм,– Баки хотел потянуться к нему рукой, но в этот момент Сэм встал, не давая ему этой привилегии.       –Уилсон, не смей уходить от разговора!– рявкнул Рамлоу и преградил ему дорогу.       –Рамлоу, он ведёт себя со мной, будто я ничего не чувствую. Он надеется, что я прощу ему за щенячьи глазки то, что он притащил сюда тебя, что я ему не нужен, что он меня жалеет на ровном месте. Не надо меня жалеть – если я люблю, то это прекрасно. Но и нечего ноги об меня вытирать,– Сэм говорил спокойно, и это звучало страшно.– С тех пор, как здесь оказался ты, он изменился. Я вижу в нём Зимнего Солдата, то отстранённого, то ранимого, то готового меня убить. И постоянно лезущего к тебе под руки. Его с тобой многое связывает, слишком многое. Я чувствую себя лишним, даже если быть с тобой – это не его выбор.       –Давай начистоту, кэп,– сказал Рамлоу, и Баки закрыл глаза – не хотел видеть равнодушия в глазах Сэма,– если я сейчас просто соберу шмотки и исчезну, у вас всё вдруг станет по-прежнему? Вы будете в порядке?       –Нет.       Снова спокойный голос. Может, только нотка раскаяния. Баки хотелось уйти и не возвращаться.       –Тогда не вали вину на меня, ладно? Вы с Баки где-то что-то упустили, и лучше будет, если вы разберётесь в этом без меня. Хорошо?       –Не сейчас. Мне нужно время,– мягко ответил Сэм и вышел из кухни.       Когда за ним закрылась входная дверь, Баки решился открыть глаза.       –Ты в порядке, котик?– спросил Брок и погладил его по плечу. На искалеченном лице Рамлоу эмоции читались с трудом, но сейчас он искренне улыбался.       –Брок, я что-то делаю не так? Я заставил его ревновать?.. Боже. Я чувствую себя потерявшимся в незнакомой пустыне. Не за что глазу зацепиться. Одни камни.       –Он злится на тебя, это факт,– ответил Брок более чем уверенно.– Возможно, сам этого не осознаёт.       –Его голос... Брок, Сэм говорил с таким равнодушием!       Баки схватился за виски. Этот спокойный голос будет до конца жизни его преследовать.       Брок протянул руку и погладил его по голове, проговорил задумчиво:       –Нет, мой хороший, он говорил не равнодушно. Он был зол и уверен в своей злости. Будто наказывает тебя за что-то. Я чего-то не знаю?       Баки пожал плечами:       –Я не могу знать, чего ты не знаешь.       Уже ближе к вечеру, когда Баки вернулся с работы, а Сэм ещё где-то занимался делами по спасению мира, Брок жаловался ему, что тоже ещё не совсем здоров.       –Мне до сих пор страшно из дому выходить, ты же видишь,– говорил он.– Я балансирую на грани. Будто меня на поводке держат и вот-вот начнут им душить... И агрессию свою контролировать я пока не могу. Сегодня хотел Сэма убить... не то чтобы хотел, но уже видел, как голову ему отрезаю. Пришлось на мгновение представить, что ты меня по голове гладишь... Как видишь, помогло.       Брок кривовато улыбнулся и протянул ему печенье, которое сам испёк.       –Я не знаю, что мне делать, Брок,– признался Баки.       Брок посмотрел на него оценивающе, будто прикидывал: на что ещё Баки может пойти? Открыл рот, потом закрыл его и покачал головой. Передумал. И вдруг сказал очень обыденно:       –Многие пары решают свои проблемы в постели. Говорят, если вы поссорились, потом потрахались и помирились – то у вас в паре всё в порядке. Я понимаю, что... Ну, может, я уйду куда-нибудь. К Шэрон на кофе напрошусь, например, а ты просто его в постель затащишь. Ты же можешь это сделать, даже если он вырываться будет.       Баки с трудом проглотил печенье – во рту пересохло. Он должен сейчас сказать... кому угодно бы запросто признался, но не Броку, не этому взрослому, брутальному...       –Мы с ним не... Мы не живём с ним... У нас с ним нет секса.       Брок встрепенулся, задумчиво наклонил голову, глядя куда-то в сторону, словно хотел приглядеться к Баки правым ухом.       –Как ты сказал?– с искренним интересом спросил Брок.       –Мы не спим. Так решили,– Баки чувствовал, что краснеет, как маковый цвет. Почему так стыдно-то?       –Да вы конченые! Оба!– расхохотался Рамлоу, стукнув ладонью по столу.       Баки совсем стушевался, хотя Брок и смеялся совершенно беззлобно.       –Брок, перестань,– пискнул Баки.       –Да ладно, я это с любовью,– улыбнулся Брок.– Хотя это конечно трэш полный. Насчёт тебя ещё могу понять, но Сэм молодой мужчина, ему бы трахаться да трахаться. Вы же год уже вместе, как так?       –Я предлагал ему. Прямо говорил и намёками,– пожал плечами Баки, переводя дух – Брок пока реагировал спокойнее, чем он предвидел.– Он каждый раз говорит, что ему и так хорошо.       –Если ты ему предлагал с такой кислой миной, как сейчас, то немудрено,– Рамлоу говорил это урывками, сдерживая смех, даже вены на шее набухли от натуги.– Теперь понятно хотя бы, почему он так злится. Ему напомнили, что с красивым мальчиком можно не только спать в обнимку, а секса ему, как своих ушей... только со стороны смотреть.       –Кто напомнил?       –Я,– отрывисто произнёс Брок.– Он-то уверен, что я тебя поимел в своё время. Ну, я или прочие члены Гидры. Члены. Точно.       Брок всё-таки хохотнул грубовато, покачал головой.       –Брок, ведь это... Скажи мне правду.       –Я не знаю правды, котик,– помрачнел Брок.– В официальных отчётах ничего не было про насилие. А как ты думаешь? Может, тебе не хочется, потому что ты чувствуешь отвращение или страх?       –Нет. У меня просто не было такого опыта,– кровь опять прилила к лицу.       –Ничего, вы справитесь,– Брок протянул руку и погладил его по бионике своим замысловатым способом.– Расскажи ему о своих чувствах, не стесняйся. И соблазни. Говори с ним телом, если словами не выходит.       Баки попытался улыбнуться. Благодарность, правда, вышла искренней.              Вечером Сэм не вернулся. Баки сидел в гостиной и гипнотизировал кружку остывшего чая, которую ему всучил Брок, когда он отказался ужинать. На базе Мстителей сначала долго не брали трубку, а потом приятный женский голос – комендант базы, Баки знал её лично – сообщил, что Мстители на миссии, подробностей она сообщить не может.       Брок входил и выходил, смотрел на Баки немного виновато – как человек, который понимает, что ему нужно молчать, но не может удержаться от сарказма.       –Командир,– наконец, не выдержал Брок,– ты овладел магией Стрэнджа? Что ты с этой кружкой делаешь, а?       –Просто смотрю.       –Давай-ка ты просто пойдёшь на кухню и просто сожрёшь свой ужин.       –Он не взял меня на задание.       –Созерцание чашки поможет тебе перенестись во времени? Или ты решил наказать Уилсона и умереть от голода?       Баки провёл по лицу ладонью.       –Перестань, Брок. И без тебя нелегко.       –Мне тоже хреново, если хочешь знать. Я чувствую себя бесполезным, сидя здесь, боюсь выйти на улицу, ненавижу своё отражение в зеркале, так ещё и жрачку мою никто не хочет есть.       Баки невесело улыбнулся:       –Мои отношения с Сэмом начинались так же.       –Ну, в принципе,– Брок пожевал губами и посмотрел на потолок, что-то прикидывая,– можем и потрахаться.       –Прекрати.       –На что-то же я сгожусь, а?– Брок рассмеялся своим хрипловатым смехом.       Баки вышел, не дожидаясь, пока он отсмеётся. Он не ожидал, что в коридоре его поймают сильные руки и отведут на кухню.       –Жри,– Брок поставил перед ним тарелку.– Иначе я тебя отсюда не выпущу. Котик.              На следующий день Баки пришлось объяснять коллегам, что он не в том состоянии, чтобы вести переговоры с террористами, и он остался дома. Все его мысли были почему-то со Стивом, где-то, куда попадают после смерти безгрешные души. Профессор Пим жив, может, стоит попытать счастья и вернуться в ту реальность? Как он и хотел. Жить параллельно со Стивом, следить за его жизнью. Забыть Сэма. Зачем ему такая жизнь, где его избегают?..       –Бак, не ешь себя заживо,– сказал ему Брок не единожды.– Эти все любовные ссорки и размолвочки заканчиваются. Ты же взрослый мужик, в конце концов.       Баки раздражался на него и хотел ему врезать. К чести Брока стоило заметить, что он целый день обзванивал какие-то номера, пытаясь выяснить, что происходит. Наконец, Баки услышал его полный надежды голос:       –Секунду, я включу громкую связь.       Брок приблизился к нему, сидящему у дивана на полу с наобум открытой книгой на коленях, и Баки услышал:       –...Небольшая заварушка на юге страны,– говорила Хилл,– с каким-то новым наркотиком, который превращает людей в послушных и очень агрессивных зомби. Насколько мне известно, они почти справились, но вернутся не скоро.       –Спасибо,– отозвался Брок в трубку, и его глаза, устремлённые на Баки, выражали «ну что, теперь ты успокоишься?»– Хилл, держи нас в курсе. Как только они будут в городе, напиши мне. Или позвони.       –Я не имею права, Рамлоу,– голос Хилл был ровным, тон холодным.       –Кэп тебя не убьёт. А я убью. Разницу чувствуешь? Давай, Хилл, ты справишься.       Брок положил трубку, а Баки только и смог произнести:       –И он не взял меня с собой...       –Баки, какого хрена ты ведёшь себя, как ребёнок?– взорвался Рамлоу.– Ещё он тебе мороженку не купил! Иди ему в тапки нассы и кашей его костюм заляпай!       –Оставь меня в покое, слышишь?!– крикнул Баки, вскакивая.– Ты не знаешь, что я чувствую! Пошёл вон отсюда!       Брок за мгновение сник и исчез где-то в доме.       В следующий раз они увиделись только через сутки, когда наконец позвонила Хилл. Баки слышал только, как Брок снял трубку. А потом Рамлоу вошёл к нему в комнату с телефоном в руке. По его лицу было видно, что он не знает, с чего начать. Баки пытался встать быстро, но его тело словно закаменело.       –Брок, что...– выдохнул он.       –Сэма ранили, но он будет в порядке,– скороговоркой выпалил Брок.– Его сейчас оперируют.       Баки выбежал из комнаты, вниз по лестнице – только бы найти в суете кроссовки, только бы шнурки не путались. И где ключи от машины? Чёрт, Сэм ведь оставил её у базы...       –Бак, успокойся. Всё хорошо,– Брок говорил спокойно, но не слишком старался. Он бывал и убедительнее в своё время.       –Я не успокоюсь,– ответил Баки мягче, чем собирался.– Что за больница?       –Та... Ну, та, куда ты меня отвёз. После... Ну, ты знаешь,– Брок сглотнул.       –Понял. Спасибо, куратор.       Баки выбежал на улицу, попутно пытаясь вызвать такси с мобильника.       В приёмном покое ему попробовали возражать – он не был указан среди лиц, допущенных к Сэму Уилсону. Баки готов был всё там разнести к чёртовой бабушке, но Питер, наблюдавший из укромного уголка, чтобы вмешаться, когда потребуется, позвал Шэрон.       Девушка выглядела слегка потрёпанной и очень усталой, но пришла на помощь быстро. Баки даже не заметил, откуда она появилась, как она уже говорила врачам, что всё в порядке и она сама проводит мистера Барнса к Капитану.       Идя с ней за руку по коридору, Баки не мог чувствовать ни жалости, ни благодарности к ней. Это всё он почувствует позже, сначала он хочет увидеть Сэма, узнать, что с ним всё в порядке. Сказать, что любит его.       Он не испытал дежавю – палата была другой, Сэм был другим. Его друг не выглядел измождённым, как Рамлоу, по нему вообще невозможно было сказать, что он ранен – это выдавала только внушительная повязка на правом плече, к счастью, чистая.       Сэм дремал с кислородными канюлями в носу и не подумал проснуться, когда Баки вошёл. Шэрон осталась за дверью, закрыла её у Баки за спиной.       Баки сел к Сэму прямо на кровать, ни капли не заботясь, что этого делать нельзя, коснулся пальцев правой руки, которая покоилась на животе.       –Живой,– только и смог произнести Баки.       –Бак?– удивлённо проговорил Сэм, разлепляя глаза, будто ресницы были склеены клеем.       –Да. Я пришёл,– ответил Баки, тщательно сглатывая слёзы. Живой...       –Не надо, Бак,– Сэм отвернулся.– Уходи.       –Почему? Я же... Сэм...– у Баки неожиданно закружилась голова.       –Я не хотел, чтобы ты был здесь. Неужели непонятно?– Сэм посмотрел на него с таким гневом, что у Баки слёзы в глазах замерзли.       –За что ты так со мной, Сэм?– прошептал он.       –Тебе это не нужно. Иди, Бак. У тебя хватает забот – за Рамлоу нужен глаз да глаз.       –Я не хочу. Я здесь хочу. Сэм,– слова всё никак не складывались у него в предложения.– Почему?       –Мне тоже это не нужно, вот почему,– Сэм смотрел на него твёрдо, как идеальный родитель. И позиция его была ясна.       Баки хотел завыть от боли, давно хотел, ещё с тех самых пор, когда Стив сказал, что оставит его одного. Что он сделал не так? Что? Он отпустил пальцы Сэма и уронил руку к себе на колени.       Нельзя плакать, нельзя показаться ему слабым. Жалким.       –Прости,– выдохнул Баки. Это всё, на что его хватило. Это всё не то. Где-то в больнице звонил телефон. Он слышал дыхание Сэма.       –Бак, нам просто нужно время,– заверил его Сэм с лёгкой ноткой сожаления.       Баки кивнул.       –Как Рамлоу?       Баки снова кивнул.       –Бак, просто... Я знаю, что ты всё ещё в глубине души любишь Стива. А Рамлоу появился, как снег на голову, у тебя теперь есть, о ком заботиться. Вы с ним друг друга понимаете, да и... Ты говорил, что всё равно не хочешь отношений. Мне Шэрон рассказала.       –У меня твоя подушка,– невпопад произнёс Баки.       –Я знаю.       –Я уйду,– пояснил Баки без эмоций, встал и вышел, не глядя на Сэма.              Умение Зимнего Солдата выглядеть хладнокровным в любой ситуации изрядно упрощало жизнь. Сэм вёл себя так, будто вообще ничего не случилось – рассказывал о том, как они спасли мир в очередной раз, таскаясь по дому в старых штанах и с чашкой какао, предлагал фильмы смотреть, болтал с Броком.       Брок видел, что происходит с Баки, постоянно следил за ним – не учудит ли чего-нибудь? Баки не открывался даже ему. Брок, пожалуй, заслужил знать, что у него внутри – трескучий мороз, из-за которого лёд на озёрах лопается, из-за которого рвутся струны, держащие всё вместе...       Броку стало хуже. Без душевности от Баки он снова стал замкнутым, дёрганым, не выходил один на улицу. По ночам Баки слышал, как Сэм ходит успокаивать его после ночных кошмаров. Сам Баки ночами не спал – улучал минутку на работе. Ночью спать было страшно – ему всегда снились кошмары. Он просыпался с единственной мыслью: Стива больше нет.       В своей голове Баки кричал от одиночества. И нет, просто сдаться и рассказать всё кому-нибудь он не мог – это разбило бы ему сердце, рассудок, он бы весь разлетелся на куски.       Рамлоу всё пытался заботиться о нём, но Баки не чувствовал, что ему от этого легче. Миссии Мстителей проходили спокойно и чётко. Никаких неуставных отношений. Как, впрочем, и дома.       Он вернул Сэму его подушку, а тот на полном серьёзе уверял, что Баки может оставить её себе.       Мыслей переехать больше не было. Баки стало всё равно.              Очередная миссия затянулась больше, чем на сутки. Единственное время поспать у них выдалось по дороге домой в самолёте. Баки отключился, едва застегнув ремень безопасности, проснулся – когда шасси коснулись полосы. Сэм обнаружился в соседнем кресле, крепко спящим, с головой склонённой в сторону Баки.       Баки каждую ночь, проведённую не в его постели, хотел пойти к нему и смотреть на то, как он спит, и так и не решился. Сейчас он смотрел. Так хотелось представить, что всё позади, что Сэм сейчас откроет глаза и сонно улыбнётся ему, потянется поцеловать. Нет, этого больше никогда не будет.       С частного аэропорта Сэм отправился в штаб, чтобы уладить какие-то формальности, а Баки наказал ехать домой. Баки кивнул и развернулся, но в этот момент в его поле зрения появилась Шури.       Она прилетела из Ваканды проверить, как дела в Центре, и в её крепких объятиях Баки вдруг понял, насколько устал от одиночества. Может, он просто улетит с ней обратно в свой домик. К козочкам.       –Баки, ты будто напряжённая струна – вот-вот лопнешь,– прошелестела Шури.– Что случилось?       –Много чего...– отозвался Баки и закрыл глаза.– И ничего. Не могу никому об этом рассказать, вот и накопилось.       –Мне расскажешь? Поедем со мной в Центр.       –У тебя же там дела, а я...– попытался отнекиваться Баки, хотя понимал – это его последний шанс быть услышанным.       –Ты – тоже моё дело. Так что едем.              Баки говорил долго, захлёбываясь чаем и порой воздухом, которым дышал. Пытался никого не обвинять, кроме себя самого, вот только на словах всё выходило довольно скверно. Увы, без Сэма в наличии определить точную причину его поведения было сложно, хотя у Шури и были свои мысли на этот счёт.       Она, услышав от Баки, что у них с Сэмом платонические отношения, отнеслась с этому вполне спокойно и даже уверила, что таких пар много. Не в пример Рамлоу, не стала уговаривать Баки затащить Сэма в постель. Её единственный совет был: поговорить.       Рассказать Сэму о своих чувствах, о любви... Баки не мог. Не потому, что не любил, а потому что боялся показаться жалким и вдобавок легкомысленным. В понимании Сэма-то он всё ещё любил своего Стива. Стива, которого уже давно нет.       Баки пообещал Шури рассказать всё Сэму, выяснить отношения, обсудить... На душе скребли кошки. Для такого разговора ему пока не хватало решимости.       Баки решил проветриться по дороге из Центра. Был вечер, на город мягко опускались сумерки. Он выбрал направление наугад и побрёл по улице. Машинально достал телефон, включил звук. Нашлось три неотвеченных вызова: один от Брока, ещё два от Сэма с разрядкой в полчаса. Баки хотелось помолчать, и перезванивать он не стал.       Гулял по вечернему городу, пока окончательно не заблудился и не начал замерзать. Дома, наверное, тепло. Только разве дом Сэма ему теперь дом?       Тогда и завибрировал телефон.       –Баки?– раздался в трубке голос Сэма, и облегчение в нём перемешалось с волнением.       –Да.       –Где ты?       –Я был у Шури.       –А...– облегчение и дальше вопрос, в котором читалось раздражение, будто он школьник, шляющийся неизвестно где:– Когда ты вернёшься?       –Я не вернусь,– выдохнул Баки в трубку обреченно.– Не могу.       –Бак...       –Не могу.       –Баки, возвращайся домой,– Сэм умолял его, на этот раз не раздражённо, а спокойно, тихо.       –Ты был моим домом, Сэм,– Баки закрыл глаза, совсем не разбирая, куда идёт.– Теперь у меня нет дома.       –Баки, я с тобой, я с тобой до конца. Скажи мне, где ты?       Голос Сэма дрожал, и дрожь появилась на середине первой фразы. Вспомнил.       –Я уже слышал это,– горько усмехнулся Баки и проглотил комок боли и слёз.– Неважно, где я.       –Скажи мне, Бак. Я приеду. Я буду с тобой.       –Я... сам не знаю. Не надо, Сэм. Не приезжай.       Баки приметил скамейку и тяжело опустился на неё. Тяжело, как старый-престарый Стив.       –Я приеду, Джеймс,– мягко пообещал Сэм, будто пытался доказать ему, что он не такой, как Стив. Он выполняет свои обещания.       Баки буквально видел, как Рамлоу пинает его, заставляя говорить всё это, как отбирает у него ключи от машины и тащит его на улицу.       –Только дождись меня,– попросил Сэм с такой мольбой в голосе и с такой грустью, словно собирался броситься в пропасть вслед за ним.       Баки совершенно не знал, что делать, вне зависимости от того, придёт ли Сэм. Раньше он думал о своём доме в Ваканде как о запасном аэродроме, теперь же его запасной аэродром выглядел по-другому: оттуда не возвращались. Разве может всё быть по-прежнему после всего, что случилось? Рамлоу не исчезнет. Сэм не полюбит его снова.       Если бы Стив только мог вернуться с того света и забрать его с собой!       Баки ведь не так уж много просит.       Усталость лежала на нём тяжёлой тёплой плитой, так, что он не чувствовал прохлады вечера и влаги моросящего дождика.       Он не слышал шагов Сэма, но почувствовал его приближение, как собака чувствует хозяина. Сокол тихо опустился рядом с ним на мокрую от дождя скамейку и тут же запустил пальцы в его отсыревшие волосы.       –Бак,– позвал он едва слышно.       –Нашёл меня.       –Нашёл. Я тебя в любом уголке Вселенной найду. Пойдём домой.       Баки открыл глаза и взглянул на тёмное низкое небо.       –Я не хочу. Мне плохо в том доме. Мне снится Стив, один кошмар за другим, ночи напролёт. Почему он не взял меня с собой?.. Я недостоин этого, да, наверное так...       –Баки,– Сэм обнял его, как куклу, уткнулся носом ему в висок.– Прости меня, малыш. Я веду себя, как мудак. Прости. Ты достоин самого лучшего во всём мире.       –Мне говорят, что любят, что будут со мной...– проговорил Баки, снова закрывая глаза.– А потом я остаюсь один. Я так устал.       –Я не оставлю тебя, Бак. Клянусь тебе, любовь моя. Прости, что так поступил с тобой... Знаю, я не заслуживаю прощения. Поедем домой. Обещаю, у нас всё будет хорошо.       Между словами Сэм целовал его висок, гладил плечи, касался губами уха. Если бы всё было так просто... Если бы можно было так легко в это поверить...       –Я не хочу домой,– выдавил Баки.       –Я пойду за тобой, куда бы ты ни захотел.       –А если я вообще никуда не хочу? Если я хочу... уйти... Сэм...– голос Баки совсем сорвался, и Сэм сгрёб его в охапку, обнял не только руками, но и ногой накрыл его бёдра, чтобы не вздумал сбежать.       –Мне придётся пойти с тобой, Бак. Чтобы ты точно не натворил там глупостей.       Баки неожиданно для себя улыбнулся и тут же расплакался, как девчонка. Сэм поцеловал его лоб и прошептал тоном, не допускающим возражений:       –Едем домой.       Потом была машина Сэма, заднее сиденье, где Сэм продолжал обнимать его всеми конечностями. Баки ошалело уставился на водительское место, и сразу успокоился, когда увидел уверенные движения Брока, его сосредоточенный взгляд.       В коридоре силы Баки закончились – он упал на сиденье, руки уронил на колени. Сэм сел перед ним на колени и принялся расстёгивать куртку, а затем и высокие ботинки. На щеке Сэма была глубокая царапина – Баки только сейчас заметил. Неужели, Сокол пострадал в бою? Баки протянул руку и коснулся царапины, будто от его прикосновения она могла зажить. Суперсолдат с целебными руками...       –Пустяки,– отмахнулся Сэм.– До следующей миссии заживёт.       Мимо них из кухни прошёл Брок, выразительно посмотрев на Сэма, и вышел из дому.       –Куда он?– без особого интереса спросил Баки.       –Пусть проветрится, ему это полезно.       Сэм подал ему руку и помог встать, первым делом отвёл, растрёпанного и полураздетого, на кухню. Поставил перед ним чашку чаю и тарелку с бутербродами. Сам вышел на секунду и вернулся, тоже сел пить чай.       –Сейчас немного перекусим и устроим тебе ванну с пеной,– заверил его Сэм.       –Душ быстрее,– откликнулся Баки, занятый разглядыванием своего бутерброда.       –Ну уж нет! Тебе нужно отдохнуть, и я тебе это устрою. Могу массаж сделать.       Баки покачал головой:       –Ты ведь тоже устал.       –У меня ночь впереди, высплюсь,– уверенно сказал Сэм, протянул руку и погладил его запястье.       Что-то не так во всей этой ситуации. Может, Баки уснул, утомлённый своими переживаниями, и ему это снится? Но вот же он – Сэм, гладит его по руке, по макушке, шепчет что-то через стол, будто заклинание.       Губы Баки двинулись помимо его воли, он и сам не понял, что они проговорили.       –Ты чего, Бак?– Сэм подскочил и обошёл его стул, обнял его сзади, положив голову на плечо.       Баки мотнул головой.       –Я с тобой, родной, я не брошу тебя.       Баки кивнул.       Следующим, что он помнил, было то, как Сэм бережно раздевал его донага и помогал перебраться в ванну, полную горячей воды и душистой пены. Сам Сокол разделся быстро и так же быстро залез к нему в ванну. За время, проведённое в Гидре, Баки перестал стесняться своей наготы, а вот обнажённый Сэм его смутил до горячих щёк. Баки зажмурился, мучительно понимая, что он не должен этого делать – Сэм всё-таки его мужчина. Но смущение было детским, почти осязаемым...       –Эй, Бак, дай-ка я тебя поцелую!– услышал он весёлый голос Сэма с лёгким оттенком чего-то хриплого, неприятного – будто он тоже вспомнил Гидру.       Сэм умудрился как-то перегруппироваться, чтобы дотянуться до губ Баки, и нежно его поцеловал. Баки облегчённо выдохнул в поцелуй, бесконечно благодарный Сэму, что тот не стал акцентировать внимание на его реакции.       Потом было шутливое перебрасывание клочками пены, попытки уместиться в ванне, не упираясь друг в друга коленями, намыливание друг другу спины и головы.       –Вечно на тебя весь шампунь уходит,– ворчал Сэм настолько довольно, будто у него был план по расходу шампуня, который нужно выполнить, и Баки помогал ему в этом.       –Надо купить тебе детский шампунь «Без слёз», его, говорят, даже есть можно,– говорил Сэм.       –Надо тебе тоже купить банный халат, а то опять будешь всем рассказывать, что у меня лапки короткие,– сетовал Сэм, пока вытирал его и уладковывал в халат.       Потом Баки ел вкусный ужин, и на этот раз Сэм сидел не напротив, а рядом. Волнения забывались, стирались из памяти детали последней миссии, а заодно и всё ужасное, что случилось между ним и Сэмом. К тому моменту, как Сэм расстелил постель в своей комнате, Баки практически спал.       Вскоре его уложили и укрыли, он почувствовал себя так, будто утонул в облаке, и последним, что он осознал, была рука Сэма, сжавшая его пальцы.              Несколько часов спустя Баки подскочил на постели. Сэм рядом заворочался, но не проснулся. Баки выбрался из-под одеяла и побрёл в туалет. Перед тем, как лечь спать, он даже зубы не почистил, и теперь решил, что стоит сделать это и доспать остаток ночи по-человечески.       Мысли подняли головы и в тишине ночи он вновь стал размышлять – не показалось ли ему, что всё в порядке? Утром они проснутся, и Сэм привычно укажет ему на дверь. Мысли подсказывали: иди спать к себе, в одинокую постель, оставь Сокола в покое, он не любит тебя... Баки сполоснул рот и стоял так, глядя в зеркало на своё одинокое отражение.       –Бак, как ты?– с тревогой в хрипловатом со сна голосе проговорил Сэм. На плечи легли тёплые ладони, чуть погладили. В глазах Сокола светилась такая теплота и любовь, будто он смотрел на своего новорожденного ребёнка.       –Нормально. Решил зубы почистить,– выдавил из себя Баки.       –Хорошая идея, котик,– улыбнулся Сэм и тоже взял щётку, немного подвинул Баки и нащупал тюбик с пастой.       –Брок тебя научил?– холодея, спросил Баки у своего отражения.       –Да,– Сэм отозвался лёгким, невинным тоном, быстро поймав его взгляд в зеркале,– он сказал, что часто называл тебя так, когда был твоим куратором. Сказал, что это что-то вроде «маленький кот». Ты похож на кота, Бак, знаешь?       Сэм протянул руку и почесал ему за ухом, а потом чмокнул в нос.       –Иди спать. Я скоро.       Спать он не мог. Не вышло даже лечь в постель. Баки чувствовал потребность выйти – в другую комнату, в другую вселенную, да хоть из окна, если бы это только помогло. Он не мог доверять Сэму, не мог поверить, что всё стало хорошо.       Кровать промялась и скрипнула, Сэм тихонько убрал прядь волос с его лица, заботливо заправил её за ухо.       –Прости меня, малыш,– прошептал Сэм.– Я так люблю тебя! Я не хотел, чтобы ты страдал. Прости. Люблю тебя.       Сэм шептал и шептал, пока Баки не пришлось стереть со щеки слезу, и тогда новые слёзы Сэм сцеловывал, пока укладывал его в постель. Баки тоже шептал что-то, чего даже сам разобрать не мог, не позволял себе разобрать, иначе его собственное сердце разбилось бы... А Сэм понимал, ему не нужно было слышать слова, чтобы понять, что у Баки на душе.       Они занимались любовью долго-долго, Баки всё думал, что вот-вот наступит утро – и боялся этого, потому что ему было хорошо с Сэмом, он надеялся, что это никогда не закончится... Но всё закончилось, и Сэм никуда не делся, только принёс тёплое влажное полотенце и обтёр его с ног до головы, дал попить воды, укрыл почти до ушей одеялом, а потом и сам под него забрался, обвил Баки всеми конечностями, и они забылись самым сладким в жизни сном.              Утро встретило их разрывающимся будильником Сэма. Баки пришлось встать и выключить его, и только тогда Сэм, кожи которого коснулся прохладный воздух, открыл глаза.       –Доброе утро,– сонно пробормотал он и потянулся.       –Доброе утро. А я думал, услышу, как ты ухаешь.       –Что?– Сэм даже снова открыл глаза, чтобы посмотреть на него.       –Так поздно только совы встают,– улыбнулся Баки. После периода воздержания шутки давались с трудом, но – удавались.       –Старая ты консервная банка,– проворчал Сэм, зарываясь лицом в подушку.       Баки сел к нему на кровать, положил руку на плечо и сказал таким серьёзным голосом, что даже сам поёжился:       –Сэм.       Сокол тут же сел на кровати, будто внутри него пружинка сработала.       –Что случилось? Тебе плохо, больно?– он взял его лицо в свои руки.– Ты жалеешь о том, что случилось?       –Нет, конечно, нет.       –Если ты скажешь, что тебе этого не хочется, я готов хранить целибат хоть до смерти,– лицо Сэма было не менее серьезным и решительным, чем в своё время у Стива. Баки слабо улыбнулся:       –Сэм, всё хорошо.       –Тогда что? Тебе кажется, что наши проблемы решил секс и тебе это не нравится?       –Возможно,– Баки отвёл глаза. Сэм часто бывал слишком проницательным.       –Мы сами решили свои проблемы, котик. Мы молодцы, нам удалось. У нас всё будет хорошо, обещаю.       –Да, я знаю. Просто... Хотел сказать...– Баки заглянул ему в глаза и забрался с ногами на кровать.– Если ты решишь меня бросить когда-нибудь, не делай мне больно. Не выгоняй. Всё можно обсудить.       –Бак...– голос Сэма дрогнул.– Я не брошу тебя. Никогда. Ты ведь моя принцесса!– с этими словами он завалил его к себе на колени, как прекрасный принц – свою Аврору.       Баки рассмеялся.       –Ну какая я принцесса!..       –Хмм, думаю, ты Белоснежка. Только вот бороду бы сбрить...– Сэм чуть потянул его за кончик бороды.– Вы её тогда отрастили одновременно со Стивом.       –Да,– проговорил Баки,– я всегда хотел быть похожим на него, вот и отрастил бороду. А потом... потом...       –А потом,– перебил Сэм и погладил его по щеке,– случилось что-то ужасное, и ты перестал следить за собой, и бороду не стриг только потому, что тебе было наплевать.       –Я узнал, что у него девушка появилась. Решил, что уже всё равно...       –Не всё равно, Бак. Нельзя себя наказывать за то, что с тобой другие плохо обращаются. Ладно?       –Ладно.       Не успел Баки включить кофеварку, как во входной двери провернулся ключ. Брок заглянул на кухню прямо в верхней одежде, и уже тогда его лицо было расслабленным, довольным и немного нахальным. Он будто молчаливо спрашивал «Ну что, развлеклись?»       –Сейчас завтрак приготовлю, сони,– хмыкнул Брок и исчез в коридоре на минуту, чтобы раздеться. На кухню он вошёл уже с пакетом из местного круглосуточного супермаркета.       –Я и сам неплохо готовлю завтрак,– заметил Баки.       –Последние пару недель ты даже не жрал ничего, не говоря уже о том, чтобы готовить,– ответил Брок, пока доставал мисочки и венчик – будет жарить блинчики, не иначе.       На пороге кухни остановился Сэм, одетый в форму для пробежки, привычно скрестил руки, и только дёргающиеся уголки губ выдавали, что он вот-вот рассмеётся.       –О, кэп объявился,– сказал Брок.– Всё ещё мечтаешь стать чемпионом по бегу? Оставайся, а то твой парень будет завтракать со мной.       –Мой парень кончил со мной два раза за ночь, так что мне не светит его потерять,– ухмыльнулся Сэм, и Баки почувствовал, что блинчики можно жарить на его собственных щеках.       –Может, мы не будем это обсуждать?– проговорил он тихо, чтобы не дать им услышать дрожь в голосе, и подал Сэму бутылочку с водой, быстро чмокнул в щёку.       –Мне просто нужно было его осадить,– мягко ответил Сэм, погладил его по плечу.– Будь готов, когда я вернусь. Подвезу тебя до работы.       Стоило двери за Сэмом закрыться, как Рамлоу хрипловато рассмеялся.       –Отличная работа, Бак!       –Заткнись.       –Да всё же хорошо!       –Да. Наверное,– всё было хорошо, очень хорошо, будто на дворе не осень, а тёплый апрель, и вся жизнь впереди. Баки хотелось петь и кричать от счастья во всю глотку, только вот дискомфорт от этих обсуждений его постели здорово его смущал.       –Что не так?– поинтересовался Брок, надевая фартук.       –Я старой закалки, мне немного не по себе, когда... Когда моя спальня обсуждается на моей кухне.       –А, ну да. Это же дом Капитана Америка!– хмыкнул Брок.– Впрочем, он сам не промах... Ладно, деточка, вали-ка ты в душ и одеваться, а то ты выглядишь неприлично затраханным для психолога.       Брок специально обернулся к нему всем корпусом, не выпуская мисочки и венчика из рук, чтобы позубоскалить – Баки покраснел, как помидор.              За завтраком они болтали и шутили – ни следа от прежней натянутости.       –Кстати,– сказал Брок таким тоном, будто хотел скрыть, что его слова важны,– вчера Шэрон показала мне ваши записи с миссии. Кэп, не обижайся, но в твоей технике боя есть недочёты.       –И ты готов их назвать?– тут же ответил Сэм слегка раздражённо, даже выпрямился на стуле.       –Да. Больше всего меня беспокоят твои блоки. Они у тебя весьма неплохие, только вот блокируя одно, ты подставляешь другое.       –А,– сник Сэм,– принимается. Покажешь как-нибудь в зале?       –Конечно. Ещё, знаешь, ваша команда – то ещё сборище! Вы не умеете работать слаженно. То, что вы сделали вчера, можно было бы и с меньшим напряжением сил выполнить.       –Можно подумать...– начал фыркать Сэм, но Брок его оборвал:       –Я в этом немного разбираюсь, да. Мстители всегда были одиночками, новые – тем более. А я большую часть жизни руководил группой. Отряд УДАР был моим детищем, Уилсон, и это была лучшая боевая группа как ЩИТа, так и Гидры. Так что я знаю, о чём говорю.       Баки начал подозревать, что сейчас за столом яркой вспышкой разгорится скандал, однако его не последовало – Сэм шумно проглотил свою обиду вместе с куском блинчика и нехотя ответил:       –Если я пущу тебя на базу... сможешь меня научить?       Баки чуть в пляс не пустился.       –Да,– коротко ответил Брок, даже не подумав отвлечься от тарелки. Видимо, прятал выражение счастья.              Баки вернулся домой и застал Брока с Сэмом обсуждающими какую-то из недавних миссий на кухне. Баки громко поздоровался из коридора, брякнув сумкой об пол, когда понял, что его не слышали в порыве яростного обмена репликами.       На кухне сразу стихло, в коридоре появился Сэм, увидел его, чуть замедлил шаг, будто застыл, увяз в сиропе, а потом подошёл к нему вплотную быстро, порывисто.       Сэм никогда не казался парнем, который может потерять дар речи – слишком был болтливым, однако Баки, кажется, нашёл ключик к его молчанию. Сэм выглядел оглушённым.       –Ба-ак...– протянул он на выдохе.       –Не нравится?– спросил Баки, и сердце его забилось где-то в желудке.       Сэм протянул руку, погладил его коротко остриженные волосы, спустился кончиками пальцев на подбородок, осматривая его руками, как слепой.       –Едрить-колотить, командир!– хмыкнул Брок, появившись в дверном проёме.– Адьос, Гидра?       Баки его уже не слушал, потому что Сэм коротко поцеловал его в губы, обнял и прошептал в самое ухо:       –Как ты можешь мне не нравиться, придурок?              Брок распоряжался в тренировочном зале, как начальник, говорил уверенно, горланил – как в лучшие времена в Гидре. Баки уселся на скамейку, привалившись спиной к стене, стёр очередные выступившие на лбу капли пота полотенцем и глубоко вздохнул. Брок Рамлоу больше не был загнанным животным, он распустился, как политый цветок, как рыба, которую вернули в воду. Это причуды памяти, или действие сыворотки, или усилия косметологов? Его шрамы теперь были почти незаметны.       –Укатал он тебя, однорукий бандит?– Сэм сел рядом, так, чтобы его локоть коснулся локтя Баки.       –Есть немного,– губы Баки тронула улыбка.– Ты знаешь, где он живёт? Я пытался спросить, но от его взгляда мне стало не по себе. Смотрел на меня так, будто я Зимний Солдат в его подчинении.       –Хватит с тебя слежки за ним! Надоело слушать, как он тебя командиром называет,– Сэм похлопал его по спине.– Он здесь, на базе. Устроил себе апартаменты и работает даже ночью.       –Нельзя же так! Я имею в виду...– Баки, по правде, не знал, что он имеет в виду.       –Ему это нравится, разве не видно? Можем его на барбекю позвать, если хочешь.       –Хочу.       –Знаешь, что он скажет?       –Что?       –Он закатит глаза и произнесёт, словно богу молясь, «О нет, только не эти голубки-ветераны опять!»       Баки рассмеялся и пнул Сэма в бок локтём.       –Я это слышал, ветераны,– гаркнул Брок,– и я всё ещё хочу надраться на вашей свадьбе!       Вот теперь у них точно всё было хорошо.       

29.10.19

Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.