Жидкая тьма

      — Разве это не очень престижное место? – Свити Белль чуть не опрокинула стол, — Скуталу, ты просто удивительна!       — Я не уверена в этом, девчонки. Как-то иначе я себе это представляла.       — Ты там ещё даже не была! – помотала головой Эпплблум, — Наверняка ты там найдёшь себя!       — Я не про то. Мне кажется, словно я попала туда совершенно не своими силами!       — Разве ты не сдала вступительные?       — Да, меня приняли, да, я сама писала всё, сама сделала всё, но…       — Вот и не говори ерунды! Как иначе ты могла бы ещё туда попасть?       — Вообще, мой дядя и предложил мне поехать и попытаться.       — А, этот тот, что присматривал за тобой? – Свити наклонила голову на бок, — Он выглядит совершенно не похожим на тебя. Едва-едва цветом схожи.       — Ну, он мне всего лишь дядя, даже, вроде как, не самый близкий. Хотя бы его заботит, что происходит со мной, — кобылка скрестила передние ноги и фыркнула, — хоть кого-то в семье волнует что-то, кроме проклятого чая.       — Не сосем понимаю, — Эпплблум была в замешательстве, — а при чём тут чай?       — Не важно, — отмахнулась Скуталу, — это семейные дела. Что важнее, я уезжаю учиться и, без ложной стойкости, мне будет вас очень не хватать.       — Главное, не забывай, — Эпплблум выпятила грудь, — мы, Метконосцы, всегда будем вместе, если не физически, то духовно, готовые разделить все радости и беды. Как-то так в книжке говорилось.       — На самом деле,тяжело осознавать, что нас теперь раскидает, — вздохнула Свити Белль, — Мне уже так сильно не хватает наших глупых затей.       — Они не были глупыми!       — Нет, я не в том смысле, я имела в виду «глупые» как «весёлые».       — Да уж не оправдывайся, — Скуталу тоскливо улыбнулась, — Мы и правда много глупостей натворили. Но, что главное, мы всё ещё рядом. И ещё будем. Не забудьте писать письма! Я буду отвечать!       Подруги крепко обнялись и, ещё раз сказав что-то, как ей казалось, важное, Скуталу поплелась на поезд. Смотря в окно, она даже не совсем понимала, что подруги стоят и машут ей вслед. Мысли пегаски были заняты метаниями из одной крайности в другую.       Ей было страшно резко менять свою жизнь, но такая возможность могла бы и вовсе не представиться. Если бы она сейчас не попала туда, то могла бы уже никуда и не направиться. Ей хотелось думать, что она и сама бы, при желании, смогла б попасть в любую старшую школу, при любой, даже самой невероятно крутой академии, новряд ли это было так. Вернее, если бы её не подтолкнули, она бы никуда не попала. Собственно, всю жизнь она что-то и могла только благодаря тому, что почти ко всем действиям её кто-то располагал. «Уж лучше рискнуть, чем тоже помешаться на чае», именно так она думала, когда ехала на вступительные экзамены.       Пегаска оперлась лбом о холодное окно, пытаясь привести свои мылся в порядок. Слишком много всего происходит, это уже сводит с ума.       Скрипнула дверь купе, отчего Скуталу чуть не подскочила. На входе стояла не одна из тех пони, которых бы хотелось встретить.       — Сильвер Спун, — сухо пробурчала пегаска.       — Скуталу, — так же сухо ответила та, садясь на соседнее место.       — Что ты тут делаешь?       — Еду учиться, что же ещё.       — Только не говори мне, что…       — Да, Скуталу, мы едем в одно и то же место, мы будем учиться в одной и той же академии. Не морщись так сильно, мы не будем часто видеться.       — Да мне как-то и всё равно в итоге, — Скуталу отвернулась, — зная тебя в последнее время, тебе бы гордость не позволила попасть туда с чьей-то помощью.       — Я готовилась к этому уже достаточно давно, — слегка смягчилась кобылка, — но чудо, что я туда вообще попала, — она тяжело вздохнула, — чудо, что я жива.       — Да, сочувствую тебе.       Скуталу слышала о произошедшем, но так и не решила, что думать по этому поводу. Ей было и правда жаль Сильвер Спун, просто потому что ей самой было страшно от одной мысли, что подобное произошло в их городке.       — Даймонд Тиаре стало получше? – пытаясь быть вежливой, спросила пегаска.       — По крайней мере, она держится хорошо. Жаль было её оставлять, но она ещё лечится.       — Что же с ней такое,что ей всё ещё нужна помощь, а тебе уже нет?       — Честно говоря, мне даже страшно представить, — Сильвер Спун уставилась в одну точку, — она так и не рассказала.       — Вытянет как-нибудь, я уверена.       — Я и не сомневаюсь. Просто я всё ещё немного боюсь за неё.       Скуталу пожала плечами и снова прислонилась к окну. Наверное, хватит общения с неё на сегодня. Пегаска не любила считать себя злопамятной, но её всё ещё немного коробило от необходимости быть вежливой с кем-то, кто серьёзно подпортил жизненные впечатления школьных лет.       Но с другой стороны, сейчас Сильвер Спун была какой-то совершенно обычной и приземлённой, лишённой всего своего высокомерия, к которому Скуталу успела привыкнуть. Сейчас это была совершенно обычная, даже немного забитая кобылка.       — Сильвер Спун, — пегаске пришлось собрать всё своё самообладание, — я, наверное, была не права тогда.       — О чём ты?       — Не притворяйся. Я о том разе, когда я тебя ударила. Я была немного не в себе.       — Веришь ли, но я должна быть тебе благодарна за тот раз.       — Что?       — В тот день я познакомилась с очень хорошей пони. Именно она пришла мне на помощь, когда вы убежали.       — Вот как, значит. Мне, наверное, должно быть полегче.       — Она была со мной всё то время. И я уверена, что именно она и спасла меня от смерти.       — Да, наверное, так и есть.       Сильвер Спун улыбнулась, наклонив голову, и вскоре заснула. Скуталу тихо хмыкнула, чувствуя, что может такой беспечности лишь позавидовать.       Поезд шёл долго, позади остались все знакомые места, вся жизнь, которую пегаска успела прожить. Постепенно она успокаивалась. Всё казалось уже не таким страшным – в конце концов, нужно выучиться разок, а там уже и жизнь будет чуть пошире, чем чайное поле.          Не заметив того, Скуталу прикорнула, убаюканная мерным стуком колес. Вместо того, чтобы видеть сны, она просто слышала звуки – шелест, тихий гул, хруст. Её сознанию, видимо, не хватало сил хоть на какое-нибудь сновидение.       Пегаска приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть, не доехали ли они. В купе была ещё одна пони. Уже взрослая кобылка, на вид простая, немного болезная. Она о чём-то увлечённо беседовала с Сильвер Спун.       — Здрасте, — пробурчала Скуталу.       — Добрый вечер, — добродушно отозвалась гостья, — мы разбудили тебя?       — Не страшно, — пегаска размяла конечности, — нам ещё долго ехать?       — Я думаю, мы почти приехали, — ответила Сильвер Спун, — проехали Мисти Мэйн, до нашей остановки минут десять, не больше.       — Понятно.       — Неудобно спала? – взрослая кобылка мило улыбнулась, — Я могу понять. У меня так и не получилось заснуть, поэтому и пришла в купе, где есть кто-нибудь.       — Кстати, а Вы кто? – Скуталу старалась скрыть подозрительность в голосе, — Вроде, единственная оставшаяся остановка и есть Академия.       — Я туда и еду. На работу, не на учебу.       — Она будет работать в охране, — пояснила Сильвер Спун.       — Я ушла из полиции, так уж случилось. Но должна же я быть верна тому, что делала столько лет? Поэтому, буду защищать порядок там.       — Вот как, — Скуталу подавила зевок.       — Меня зовут Саммер Бриз. Я всегда буду рада поболтать!       Кобылка встала и, подмигнув, вышла.       — Куда это она? – пробурчала Скуталу, — Что-то резко сорвалась.       — В своё купе, наверное. Скоро приедем всё же. Проверки пассажиров, всё такое.       — А ты, кажется, прониклась к ней доверием?       — Ну, — Сильвер Спун немного смутилась, — может быть. Она пока показалась мне милой, даже чем-то знакомой. Она так легко заговорила со мной, словно знала раньше.       — Это всё хорошо, — Скуталу взвалила на себя свою сумку, — но поезд уже тормозит. Пойдём.       Они вышли одними из первых, их обогнала лишь Саммер, заметившая их, уже стоя у ворот. Помахав подросткам копытцем, кобылка скрылась внутри маленького служебного здания.       Архитектура была величественная своей простотой и строгостью – на стенах зданий не было каких-то особых украшений, но они были ребристыми, само главное здание чем-то походило на гигантскую раскрытую гармошку. Фасад украшало несколько прямых колонн, две из которых сверху ни во что не упирались и оканчивались чьими-то статуями.       — Не уверена, что мне тут нравится, — пробурчала Скуталу, — Какое-то всё…       — Скучное? – закончила за неё Сильвер Спун.       — Лучше и не скажешь.       — Разве ты не была здесь, когда сдавала экзамены?       — Нет, я сдавала их в Мисти Мэйн, была там всего часа четыре. Надеялась, что хоть тут будет покрасивее.       — Я сдавала здесь, и, замечу, внутри весьма неплохо.       — У них тут настоящая крепостная стена вокруг! Это место не было каким-то замком раньше? Или военной крепостью.       — Без понятия, — Сильвер слегка улыбнулась, — а мне нравится, чувствуется в этом что-то мощное.       — Угу, как скажешь, — Скуталу вздохнула, отводя взгляд.       Она всё поверить не могла, что находит в себе силы сколько-то непринужденно болтать с ней. Наверное, всё из-за того, что больше она никого и не знает. Найдутся ли здесь интересные пони? Вряд ли кто сможет заменить подруг, так что может и Сильвер Спун сойдет по первой.       Скуталу почувствовала, что натолкнулась на остановившуюся Сильвер Спун. Кобылка встала посреди дороги, очень увлечённо что-то рассматривая.       Маленькая птичка с длинным прямым хвостиком беззаботно скакала по вымощенной камнями дорожке. Блестящие перья поигрывали серыми оттенками, напоминая о заводных игрушках.       — Что это? – слегка притупленно спросила пегаска.       — Трясогузка. Первый раз вижу их.       — Кажется, их было полно в Понивиле. Недалеко от пролеска особенно.       — Ну, я меньше гуляла по городу.       — Не сомневаюсь. Идём дальше уже, — поторопила Скуталу, когда их начали обходить другие пони, — кыш, кыш!       Птичка даже не шелохнулась, наблюдая за кобылками, наклонив голову. Хвостик несколько раз дёрнулся и, поскакав на месте, трясогузка запрыгнула на голову Сильвер Спун. Бросив короткий взгляд на Скуталу, птица наконец взлетела и скрылась за деревьями, оставив ту в лёгком шоке. Пегаска была готова поклясться, что птица в какой-то момент улыбнулась – её твердый клюв изогнулся у основания, чего просто не могло, не должно было случиться.       — Ну, пойдем? – поторопила её Сильвер Спун.       — Угу, идем, — кивнула Скуталу, решив, что просто не выспалась.       Предстояло немало работы с подписыванием, оформлением и прочими радостями бюрократии. Даже будучи официально зачисленными, они всё ещё должны были потратить весь день приезда на оформление бумаг – ученические билеты, ключи от комнат. Уже под вечер Скуталу устало рухнула в кровать своей комнаты, тихо выпалив ругательство в подушку.       Маленькое помещение напоминало её комнату дома – всё скромно, места, чтобы разгуляться, почти нет. У одной стены стоял большой пустой шкаф, у другой кровать. Окно и дверь, занимая свои стены, почти что не оставляли на них места.       — Расправить крылья, конечно, негде, — пробурчала кобылка, — но лучше, чем дома.       Перевернувшись на спину, она уставилась в потолок. Всё вокруг казалось совсем чужим, словно другой мир – вокруг лишь тусклость, строгость, правильность и аккуратность форм. Все пони, которых она успела повстречать, были какие-то суетные и грубые. Не злые – они явно не были против того, чтобы отвечать на вопросы и помочь всем, чем могут, просто не способные на мягкое отношение. Их можно было понять – работникам нужно было успеть подготовить места для приехавших учеников, а те ещё не отошли от долгого пути.       — Можно войти? – раздался из-за двери знакомый голос.       — Да, наверное, да.       — Я услышала твой голос, — Сильвер Спун осторожно прикрыла за собой дверь, — я буду жить в соседней комнате.       — Какое совпадение, — хмыкнула Скуталу.       — Наверное, из-за того, что наши имена близко в списках, — кобылка села на кровать, — обустраиваешься?       — Да у меня и вещей почти нет с собой.       — Если что-то понадобится, обращайся, — Сильвер Спун мило улыбнулась, — У меня с собой тоже не слишком много чего, но вдруг что-то нужное найдётся.       Скуталу тихо хмыкнула, словно в знак благодарности, и потянулась. Ей бы и хотелось завести разговор, но не было ни малейшей идеи, о чём.       — Кстати, Скуталу, ты так и не рассказала, на каком отделении ты будешь учиться?       — Спортивные науки. Это когда в конце учебы я стану не столько спортсменом, сколько тренером. Буду знать, как подходить к тренируемым, историю спорта, технически ноу-хау, которые сейчас используются.       — Мое отделение из меня будет делать повара, — ответила Сильвер Спун с улыбкой.       — Не подумала бы, что ты станешь учиться на него.       — А на кого ещё?       — Не знаю. Я плохо тебя знала.       Сильвер Спун слегка помрачнела, словно ей стало стыдно.       — Я была во многом не права, Скуталу, я знаю это. Глупо с моей стороны ожидать от тебя хорошего отношения.       — Да забей, — торопливо перебила её пегаска, — это уже в прошлом. Не могу же я всю жизнь быть обиженной. К тому же, сейчас, наверное, хорошее время подружиться!       — Да, наверное, — земная пони вздрогнула и быстро заморгала, — у меня уже давно не было новых друзей.       — Завтра сразу и первый день учёбы, да?       — Да, точно.       — Тогда надо спать, — Скуталу обхватила подушку, — У меня голова гудит.       — Хорошо, — Сильвер Спун торопливо встала, — тогда я пойду! До завтра!       Начались нелёгкие дни – привыкнуть к совершенно иному ритму учебы было, как казалось поначалу, невозможно – всё равно, что совершенно бросить всю свою прошедшую жизнь. Поиск нужного кабинета в огромном здании, новые, непонятные порядки, необходимость привыкнуть к разным учителям – всё это было слишком не таким, как раньше.       Но шли дни, Скуталу находила в себе силы и сбрасывала с себя сомнения. Постепенно она запомнила положение кабинетов и коридоров, где происходили занятия, запомнила всех учителей, их проводивших. Кобылка и не заметила, как стала старостой.       С одной стороны, она не чувствовала себя готовой, но с другой, стоило понять, что, хотя остальные ученики и были ей совершенно незнакомы, они вовсе не отличались от Понивильских подростков.  Откуда бы ты ни прибыл, новое, незнакомое место сделает из тебя всё того же неразумного напуганного ребенка.       Скуталу стала вхожа в учительскую, её не раз отправляли по поручениям в другие корпуса, где учились уже пони постарше, её начали знать преподаватели Академии.       От неё все были просто без ума, хотя самой кобылке казалось, что она не демонстрировала ничего особенного. Но, даже когда она осторожно спросила, чем же она заслужила такой почет, ей не смогли ответить, а охранница, проходившая мимо, словно  желая усугубить непонимание, полусерьёзно отдала честь.       Скуталу уставала ото всей навалившейся ответственности и безумного количества самостоятельных работ – каждый преподаватель, казалось, хотел передать столько знаний, сколько не вмещают и самые большие библиотеки, всего за пару занятий.       Может, она бы и потеряла хватку, и не справилась, но с заданиями стал помогать случайный друг из Академии. Доброжелательный жеребец, маленький, худой, словно бы совсем подросток, он не производил впечатления того, кто уже в этом году уйдёт в самостоятельную жизнь. Безумно привязанный к учебе, он, казалось, знал больше, чем физически должен – как в его голову вмещалось столько подробностей, не знал никто.       С самой пегаской ему было скучно – как только Скуталу переставала недоумевать и осознавала простоту поставленной задачи, могла справиться, он торопливо уходил, ссылаясь на какие-то дела. Кобылка и не спорила – в чужую жизнь вмешиваться она не хотела, хватало и того, что весь её класс нуждался в ней.       Словом, она стала популярна, вероятно, годы «меткоискательных» приключений дали свои плоды, и принять она могла какие угодно замашки и стремления. К ней шли за советом, её уважали, все хотели быть её другом. Это было то, о чем она мечтала всю осознанную жизнь.       Дела Сильвер Спун шли иначе – она не была готова к общению. Закрывшись в себе, она быстро стала невидимкой для всего своего класса, учителей. Она сидела в одиночестве на перерывах, в одиночестве гуляла по вечерам, обедала в самом углу кафетерия, подальше ото всех.       Скуталу видела это и постепенно осознавала многие причины, которые двигали поведением той Сильвер Спун, которую она знала. В одной из книг о ДэринДу кто-то из компаньонов оборонил слова «Неуверенность рождает слепую злость». Именно неуверенность, как сейчас казалось Скуталу, и двигала агрессией, которая была такой важной частью Сильвер Спун раньше.       Сейчас она не нашла кого-то уверенного в себе, кто мог бы подчинить её, поэтому не была способна даже заговорить с кем-то.       Учись кобылки вместе, Скуталу бы, как она сама считала, обязательно взяла бы земную пони под крыло, может, даже воспитала бы из неё совершенно новую личность, но, увы, времени ей хватало лишь на короткий вечерний разговор, и то лишь когда повезёт с количеством самостоятельных работ.       Утешение Сильвер Спун нашла в Саммер Бриз. Та с огромной радостью посвящала серой кобылке всё время, что могла, часто брала с собой на обходы территории, рассказывала истории, выслушивала…       Почему-то это иногда тревожило Скуталу – словно бы на её глазах происходило что-то ужасное, но она не могла осознать, что именно.       — Сильвер Спун, — Скуталу попыталась растормошить задумавшуюся кобылку, — Я собираюсь в здание Академии.       — А? А, хорошо, — та затрясла головой, — прости, я, кажется, задремала на месте.       — Идешь со мной?       — Зачем? А можно?       — Конечно! – Скуталу не удержалась и гордо выпятила грудь, — Со мной точно можно!       — Ого! – не удержала восторга Сильвер Спун, когда они зашли в главных Холл, — Это же как дворец!       Действительно, внутри здания Академии, главного корпуса, было необычно красиво, хотя бы в сравнении с остальными, очень строгими и минималистичными корпусами. Резные колонны, узоры во всю ширину закругленной стены и две лестницы, ступени которых были вымощены разноцветными плитками, складывающимися в герб Академии. Потолок был разукрашен под осеннее небо, отчего свисающие маленькие люстры походили на огромные капли дождя.       Было множество дверей, а за ними множество коридоров и ещё больше дверей, и Скуталу успела выучить практически все – она часто просто гуляла по этому корпусу в выходные дни. А что? Правилами не запрещалось.       — У них кафетерий гораздо больше нашего, — рассказывала Скуталу, — правда, всё равно слышу только жалобы на еду. Но, Сильвер Спун, им подают ягодные пироги по четвергам! Чем они недовольны?! Коридор первого этажа почти всегда закрыт от посторонних, даже учеников. Там очень красиво, много картин, но, что главное, второй вход в кафетерий.       Пегаска провела Сильвер Спун в тот самый коридор.       На стенах висело множество портретов, фотографий. «Вышедшие с абсолютным отличием», — пояснила Скуталу, — «Лучшие из лучших учеников Академии»       Коридор упирался в стену, где неплохо бы поместилась дверь, подобно каждому другому коридору любого из корпусов.       — Пойдем, я покажу тебе сад!       Пони прошмыгнули через узенькую дверь и вышли в огороженный высоким забором садик. Раскидистые кусты шли вдоль тропинок, цветы покрывали аккуратненькие клумбы, походя на пушистые зимние шапки. Множество мелких птичек прыгали из стороны в сторону, даже не обращая внимания на неожиданных гостей.       — Здесь действительно неплохо, — согласилась Сильвер Спун, — У них, наверное, хороший садовник.       — Ни разу не видела, кто вообще ухаживает за этим местом, — покачала головой Скуталу, — может, по ночам работает.       — Здесь много трясогузок, — земная кобылка проводила взглядом нескольких птичек, проскочивших между прутьями забора, — я всегда думала, что они пугливые, а здесь им всё нипочем.       — Наверное, привыкли к пони. Хочешь посмотреть башню?       — Башню?       — Да, там даже старый телескоп стоит. Он уже не работает, но там толком никого не бывает, занятий не проводят, поэтому его и не убирают. Пойдем!       Скуталу очень гордилась своей осведомленностью обо всех мелочах, ей не терпелось показать себя, зарекомендовать себя, как новую подругу-лидера для Сильвер Спун. Чуть не спотыкаясь на лестнице, они поднялись в башню.       По просторному помещению гулял сквозняк, перегоняя какие-то мелкие бумажки из угла в угол. Огромное устройство, больше напоминающее пушку, нежели что-то ещё, всё запылённое и потертое, стояло мертвым грузом посередине, направив свои треснувшие линзы в большое потускневшее окно. Зрелище одновременно печальное и величественное.       — Когда мой дядя учился здесь, обсерватория ещё работала. Он любил здесь бывать, по его словам, — Скуталу провела копытцем по пыльной поверхности телескопа, — он просто одержим звёздами и полетами к ним. Жалуется, что его никто понять не хочет. Хочешь, попробуем настроить эту штуку?       Сильвер Спун хотела было что-то ответить, но её взгляд упал на старые часы, висевшие над выходом к лестнице.       — Скуталу, прости, мне нужно торопиться! Я обещала Саммер прогуляться вместе с ней во время обхода!       Прежде чем пегаска успела хоть что-то сказать, земная кобылка торопливо скрылась. Тихо ругнувшись, Скуталу оперлась о подоконник. Стекло было разбито и холодный ветер торопливо привёл её в чувства.        — Что ж, налаживание коммуникативных основ не пошло так, как предполагалось, — отчеканила она, зачем-то обращаясь к сидящей на краешке разбитого стекла трясогузке, — Что теперь?       Птичка дернула хвостом, будто недоумевая, почему от неё ждут совета.       — Глупое пернатое, — вздохнула кобылка, наклоняясь к трясогузке, — кыш, лети отсюда.        Птица чирикнула и внезапно укусила пони за нос. Не клюнула – раскрыла клюв и потом сомкнула его на носу Скуталу. Хватаясь за больное место и отскакивая, кобылка была готова поклясться, что птица улетела, тихо хихикая.       — Да что здесь творится с птицами, — пробурчала Скуталу, потирая нос.       Кобылка, чувствуя мелкую, но бессильную и оттого гложущую обиду, отправилась к себе в комнату. Опершись мордочкой о стекло, она наблюдала за жизнью за окном. Некоторые ученики разгуливали по территории, другие, наверное, были слишком заняты учебой. Выходной день уже как-то слабо радовал пегаску – ей было одиноко и тоскливо.       Вздохнув, она повернулась и присела за маленький стол, глядя на пустой лист. Она всё никак не могла собраться с силами, чтобы ответить на письмо от Свити Белль. Почему-то не хотелось рассказывать ни о чём. Все события и достижения, как казалось пегаске, противоречили её натуре, стоит рассказать о них, как её образ тут же расколется, подобно хрупкому стеклу.       Уж тем более не хотелось рассказывать, что она сама пытается подружиться с Сильвер Спун или что расстраивается из-за неудачных попыток.       Скуталу встала и вышла из комнаты – нужно было немного прогуляться, пока ещё светло. Как старосте, ей разрешали ходить по делам когда угодно, но правила гласили, что после определенного часа можно передвигаться лишь в зданиях и по переходам между ними. Правило не совсем понятное, но таков устав.       Воздух пропах осенней прохладой – по ночам некоторые лужицы даже покрывались тоненькой коркой льда. Неужели уже почти полгода прошло? Пегаска остановилась напротив главного здания, всматриваясь в его формы.       Время пролетело незаметно, а, будучи оторванной от остального мира, получив всего пару писем, Скуталу даже не представляла, что происходит там, за стенами. Её взгляд упал на сад – единственное зелёное пятно в осеннем жёлтом полотне. Кажется, этот маленький кусочек земли не подчинялся законам сезонов, вопрос лишь – чьими силами.       Мимо неё прошли Саммер и Сильвер Спун, казалось бы, даже не заметив.       Саммер Бриз странно исхудала со времён их первой встречи. Она не выглядела болезной, просто усталой. Если она и правда бывший полицейский, так ли сильно она уставала бы от нынешней работы?       — Эй, — окликнула их Скуталу, — Как что?       Это была жалкая попытка завести разговор и, кажется, неудачная.       — Вроде всё в порядке, — немного непонимающе ответила Сильвер Спун, — А у тебя? Выглядишь встревоженной.       — Да, Скуталу, — согласилась Саммер, откашлявшись в сторону, — ты и правда какая-то сама не своя.       — Просто, — пегаска пыталась придумать, что ответить, — просто так тихо, не знаю, не люблю, когда совсем тихо!       Звучало это совершенно глупо, и она уже себя проклинала.       — Хочешь прогуляться с нами? – Сильвер Спун склонила голову набок, — Мы хотели осмотреть канал.       — Почему бы и нет! – Скуталу, надеясь, что то, как она обливается потом, не заметно, выпятила грудь, — Это же чудное место!       — Да. Неплохое место, — как-то неохотно согласилась Саммер,— как раз последнее место, что мне нужно обойти.       Казалось, она была не слишком довольна появлению пегаски. До того она что-то активно обсуждала с Сильвер Спун, сейчас – молчала. Наверное, двое подростков многовато для её усталой головы.       Кобылки стояли на берегу старого, уже пересыхающего канала, когда-то окружавшего территорию нынешней Академии. Стены поросли мхом, воды осталось едва ли по шею пони-подростку.       — Они хотят его совсем засыпать, — пробурчала Скуталу, — слышала, как говорили об этом в учительской, кажется, с ним связано что-то плохое.       — Хорошо, что от него избавятся, — тихо проговорила Саммер себе под нос, — давно пора.       — Наверное, когда он держался в порядке, тут было красиво.       — Не особо.       — Вы учились здесь, Саммер Бриз? – Скуталу недоверчиво покосилась на неё.       — Я просто бывала здесь раньше, — тут же ответила та, — сторонний взгляд, не многим больше.       — Вот как? По профессиональным делам?       — Да, именно так, — Саммер пыталась скрыть волнение, но ей не удавалось, — мне нужно завершить кое-какой официоз, поэтому прошу меня извинить. Девочки, возвращайтесь назад, уже скоро ночь, ладно?       — Она странно себя ведет, — Скуталу вздохнула, глядя ей в след, — Сильвер Спун, она всегда такая?       — Ей, наверное, не очень нравится чья-то компания. Мы всегда много разговариваем.       — Привязались вы друг к другу.       — Да, — Сильвер Спун немного смутилась, — Она замечательная. Было бы чудесно, если бы мы могли быть втроём! Ей просто надо к тебе привыкнуть, не каждый день заводишь новые знакомства!       — Угу, наверное, — после долгого молчания, тянувшегося весь их путь до жилых помещений, — согласилась Скуталу, — Мне бы просто порадоваться тому, что ты нашла себе хоть какое отвлечение от собственного одиночества. Учись мы вместе, знаешь, я думаю, было бы иначе.       — Я удивлена, что ты так заботишься обо мне. После всего, — земная кобылка вздохнула, опираясь о свою дверь, — Просто честно, я очень рада, но всё равно не понимаю тебя.       — Я сама не пойму, — призналась Скуталу, — Знаешь, мама мне часто говорила, что я соображаю туговато, может, она и права.       Обе кобылки натянуто посмеялись и разошлись по комнатам.       Скуталу всё ещё что-то не давало покоя, но она не могла понять, что именно – поведение Саммер, птицы, факт того, что она переживает за кого-то, кого считала злейшим врагом?       Широко зевнув, пегаска плюхнулась на кровать, решив, что всеми делами и всеми мыслями она займется по утру.       Она долго не могла заснуть, спала плохо – слышались какие-то шорохи, она ворочалась, надеясь, что рано или поздно они прекратятся.       Бессонные ночи быстро стали обычным делом. Она часами лежала и смотрела в окно, пытаясь хотя бы о чём-нибудь подумать, чтобы не терять время для сна совершенно зазря. Однако в голову никогда не лезло никаких мыслей – ей даже не хотелось обдумывать свой день.  Наступала зима, а вместе с ней приближался и зимний перерыв в учебе. Сначала она думала остаться в общежитии, но Свити Белль очень настойчиво позвала её вместе встретить праздники, пока она и Рарити были в городе неподалёку. В другом письме её туда же приглашал и дядя.       И правда, пора бы немного отдохнуть от нового образа жизни, посмотреть на давно знакомых пони. Нужно будет обо всём рассказать, не часто ей можно похвастать успехами. Раскрытие задатков лидера здорово помогло ей – страхи оказаться изгоем остались неоправданными. Улыбнувшись своим мыслям, практически чувствуя от лёгкого самодовольства сладость на языке, кобылка закрыла было глаза, собираясь заснуть,  как дверь чуть не слетела с петель. Кто-то в панике стучал, казалось, ему едва ли не хватало сил, чтобы ворваться, сломав старенький замок.       — Скуталу! Пусти меня, прошу тебя! – голос принадлежал Сильвер Спун.       Ворча себе под нос, Скуталу слезла с кровати и открыла дверь. Серая кобылка влетела в комнату и вжалась в стену, жестами умоляя закрыть.       — Что случилось, Сильвер Спун? – Скуталу зевнула, — На тебе лица нет.       — Спрячь меня! – кобылка дрожала, едва держась на ногах, — Прошу!       — Что случилось?       — Я увидела её!       — Кого? – Скуталу осеклась, — Постой, хочешь сказать…       Может, она и соображала туго, но догадывалась вполне неплохо.       — Я пошла в туалет ночью, а там, по коридору, дальше, — Сильвер Спун всхлипнула, — Я чувствовала,что она не умерла! Она просто спряталась! Она здесь!       — Ты о той кобылке, что охмурила твоего папашу? – Скуталу в момент попыталась накинуть на себя образ крутой и сильной хулиганки.       — Да. Мазерли Степс. Где-то здесь.       Пегаска прильнула к двери ухом. Никаких шагов, никакого шума вовсе – снаружи не было никого.       — Ты уверена?       — ДА!       — Она пыталась схватить тебя?       — Нет, — серая кобылка попыталась восстановить дыхание, — Она просто ходила по коридору.       — И ты уверена, что это она?       — Скуталу! Я узнаю того, кто пытался убить меня! Она у меня перед глазами во всех моих кошмарах! Естественно, я уверена! – Сильвер Спун шумно вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться.       — Останься сегодня здесь, — пегаска указала на кровать, — Если что, окно открыто.       — Постой, ты собираешься идти туда?!       — Я просто посмотрю, Сильвер Спун. Вернусь через пару минут.       Пегаска вышла в коридор. Темно и пусто. Ступая медленно, словно осторожный зверёк, она шла вдоль стены, вслушиваясь, надеясь услышать что-то, что предупредит её об опасности.       Она дошла до туалетов и остановилась. Чуть дальше был спуск на первый этаж, сейчас там никого не должно было быть, но ступени скрипели, словно кто-то спускался по ним. Неторопливые шаги прекратились. Пара бесшумных, томительно долгих секунд, и шаги резко начали приближаться – кто-то развернулся и решил подняться, будто услышав громкое биение сердца Скуталу.       Кобылка сдержала испуг и шмыгнула в туалет. Шаги последовали за ней. Пегаска сидела в темноте, сжимая рот обоими передними копытами, слушая, как минутный преследователь прохаживается вдоль кабинок, резко распахивая их. Тонкие деревянные дверцы гремели от ударов. Одна, вторая, третья, четвертая. Шум затих. Преследовать, кажется, был удивлен, не обнаружив никого. Шаги возобновились, удаляясь куда-то в коридор. Скуталу дрожала, тихо сидя за тонкой дверцей среди труб. Мало кто догадался бы спрятаться в нише с кранами, и уж тем более искать здесь кого-то.       Переждав какое-то время, она высунулась из укрытия и тут же завизжала – кто-то схватил её. Она брыкалась и пыталась звать на помощь, но её рот надежно сжимали.       — Успокойся, что ты орёшь, это я должна орать на тебя, — грубовато, но без тени злобы выпалила державшая её кобылка, — Что ты разгуливаешь посреди ночи?!       Скуталу, хоть и не сразу, утихомирила свою панику и перестала дергаться, вскоре обретя свободу. Перед ней предстала обычная единорожка, коих было много – светлая, почти белоснежная шкурка и черная грива странно сочетались с её немного полной фигурой, почему-то, однако, придавая ей некую торжественность, несмотря на следы и запах земли.       — Я прошу прощения, — Скуталу поправила гриву, — кажется, воображение разыгралось.       — Прямо таки? – единорожка причмокнула, легонько топнув ножкой, — Ты чуть весь корпус не перебудила.       — Простите. Но, — пегаска немного напряглась, — а Вы кто?       Вопрос был вполне справедливым – она знала всех учителей и учащихся, которые появлялись в этом корпусе общежития, всех работников, даже временных гостей она запомнила, но эта кобылка была ей совершенно незнакома.       — Я садовник, — остановила поток домыслов единорожка, — обычно по ночам самое время поработать, но в последнее время похолодало.       — Но что Вы здесь делаете?— слегка рассеяно пробурчала Скуталу.       — Холодно же стало, говорю, — единорожка ухмыльнулась, окидывая пегаску оценивающим взглядом, — а ты Скуталу, да? Слышала о тебе ото всех.       — Д-да? Спасибо.       — А теперь марш спать!       — Да! – Скуталу инстинктивно выпрямилась, — Сию секунду!       Садовница рассмеялась. Смех её был не слишком женственным – даже напротив, она смеялась как жеребец-подросток, только что рассказавший одному ему смешную шутку.       — Простите, — осеклась Скуталу.       — Ничего, — вытирая слезы с глаз, ответила единорожка, — иди спать.       — Могу я спросить, — уже стоя в дверях в коридор, вспомнила Скуталу, — Вы не видели никого больше?       — А кого ещё?       — Ну, тут, я думала, была ещё одна кобылка. Такая, как бы сказать, уже взрослая.       — Иди спать, — уже чуть более раздраженно поторопила садовница, — Охотиться на призраков будешь в разрешённое время.       — Я и не говорю о призраках!       — Да, — садовница опять посмеялась, — иди спать уже!       — А то что? – Скуталу тут же осеклась, почувствовав, что уже говорит слишком дерзко.       — А то волчок укусит, — единорожка подмигнула, — или птичка клюнет. Может, и наоборот.       Пегаска фыркнула и торопливо потопала в комнату, демонстративно, но осторожно махнув хвостом. Новая знакомая ей не нравилась, но уж лучше такая встреча, чем то, что придумалось воображением.       — Расслабься, там никого не было, — тихо объявила Скуталу, зайдя в комнату.       — Куда ты пропала? – хрипя, спросила Сильвер Спун, выглядывая из-под одеяла, — Тебя не было минут пятнадцать!       — Я встретила нашего садовника. Вернее говоря, садовницу. Напугала меня незнамо как.       Пегаска, не раздумывая, пристроилась на свободное место в кровати. Было не до неловких моментов – она чувствовала, что упустила что-то – заметила, но не была в силах сообразить, что именно.       — И какая она, наша садовница?       — Обычный единорог. С чего-то решила, видимо, охранником побыть.       — Она что-то высказала тебе?       — Сказала не бродить по ночам. Мол, охота на призраков запрещена.       — Призраков? – Сильвер Спун вздрогнула, — Она что, знает?       — Я напрямую спросила, не видела ли она кого. Говоря начистоту, она решила уйти от ответа. Но по ней видно, что она любит поподтрунивать над младшими.       — Но, Скуталу, я уверена в том, что я видела! Я понимаю, что Мазерли Степс здесь неоткуда взяться, но…       — Да есть откуда. Даже если это призрак. Особенно, если это призрак.       — Что?        Скуталу тяжело вздохнула и посмотрела на дрожащую кобылку. Сейчас они обе даже не задумывались о неловкости ситуации – в небольшой кровати они почти терлись боками друг о друга. Пегаску больше волновало то, что теперь придется рассказывать те мелочи, которые Сильвер Спун скорее всего не понравятся.       — Я объясню утром, ладно? Расскажу и покажу кое-что.       — О чём ты?       — Сильвер Спун, я знаю, прекрасно понимаю всё, но я уверена, ты обозналась в темноте.       — Нет, что ты имела в виду про «показать»?       — Утром.       — Нет! – кобылка привстала на кровати, надеясь унять панику, — Сейчас! Что ты имела в виду?       Скуталу тяжело вздохнула и слезла с кровати. Достав из шкафа потертую толстую книгу и положив её на примятое одеяло, она начала:       — Мне доверили поработать со старыми документами, чтобы подготовить доску к юбилею Академии. Не моя работка, пришлось напрягать других, но в процессе я нашла этот выпускной альбом. Здесь все выпускники за последние пятьдесят лет. Страница шестидесятая, ряд третий, пятая по счету.       Сильвер Спун, дрожа, едва двигая копытами, раскрыла альбом и принялась листать.       — Да, имя совпадает, —заметив шок на мордочке земной кобылки, пояснила Скуталу, — И цвета тоже. Она тут очень потрёпанная, я уж не знаю, может, тяжёлые экзамены.       — Это она. Это правда она! Она училась здесь!       — Я вообще не хотела тебе говорить. Переживала, что напугаю тебя лишний раз. Мой длинный язык, будь он неладен!       — Злая ирония…       — Тебе нечего бояться.       — Но, Скуталу! Её видели! Она появляется то тут, то там! Она всё ещё убивает!       — Дядя говорит, что это подражатели.       Сильвер Спун ничего не ответила — лишь зарылась в одеяло.  Скуталу пристроилась на самом краю, даже смогла лечь достаточно удобно, но так и не сомкнула глаз.       Стоило лишь стрелкам часов показать шесть, как Скуталу тут же сорвалась с места, оставив спящую земную кобылку.       Идя по коридорам и зевая, пегаска позавидовала всем тем, кто ещё спал. Но, кроме сна, на уме всё ещё была ночная встреча.       Как она и ожидала, садовница была там, где и положено – в саду. Единорожка сидела среди кустов, прикрыв глаза, словно наслаждаясь холодом и мелким редким снегом. Вокруг чирикали птицы, прыгая и клюя мелкое зерно. Видимо, садовница подкармливала этих трясогузок, отчего те и загнездились где-то здесь.       — Доброе утро, — привлекла к себе внимание Скуталу.       — Ты думаешь? – не открывая глаз, ответила садовница, — Имеешь в виду, что оно уже доброе, или что ты надеешься на таковое?       — Я просто здороваюсь.       — И тебе не хворать.       — Я хотела поговорить.       — Правда? Кажется, мы уже разговариваем.       — Я немного о другом, — раздраженно ответила пегаска, — Я имею в виду, поговорить кое о чём, что тревожит меня.        — Скуталу, знаешь, в твоей речи очень много «Я». Звучит очень плохо. Ты могла бы сказать: «Мне хотелось бы спросить». Хотя, конечно, ты должна быть верна себе.       — Я прошу прощения?       — Вот опять. Над твоей речью нужно хорошенько поработать.       — Простите, — Скуталу замялась, — так можем мы поговорить? Вы не можете рассказать что-нибудь, может, о странных случаях, может даже призраках?       — Интересуешься оккультным кружком?       — Что? Тут такой есть?!       — Нет, было бы глупо – среди учеников немало магов – единороги-то не редкость! Когда-то был кружок хтоникологии, но там было не больше трех участников, поэтому его закрыли. Однако, – садовница хмыкнула, — организатор поднялся и собирает единомышленников сейчас по всей Эквестрии.       — Мне кажется, вы меня путаете, — пегаска силилась выдавливать из себя вежливость, — это всё совсем не то, что я хотела обсудить.       — Хорошо! – садовница встала и отряхнулась, — Как насчет чашечки чая? В таком случае, у тебя будет множество способов не говорить, но скрывать причины.       Скуталу молча последовала за ней в маленькую комнату, так же молча смотрела на парящий чайник, разливающий очень крепкий и горячий напиток.       — Я… Мне хотелось узнать, просто из любопытства, есть ли в Академии истории о привидениях.       — Конечно же! – садовница села напротив пегаски и сразу отпила из своей чашки, — Очень много. А какие тебя интересуют?       — Даже не знаю. Честно говоря, я была уверена, что Вы скажете, что нет.       — Я знаю восемьдесят три истории о призраках, связанных с Академией. Если считать просто мрачные истории, то число растёт.       — Расскажете какую-нибудь? – Скуталу наклонилась к чашке, — Даже не знаю, почему мне так хочется об этом знать.       — Есть история про джапонийскую студентку, что умерла в жестоких муках и теперь, если постучаться в четвертую кабинку туалета и спросить: «ПеталЧайлд, здесь ли ты?», то она ответит. Тебе насколько подробно?       — А давно это случилось?       — Никто не знает точно. Данные разнятся от семи лет до семидесяти.       — А есть недавние истории подобного плана? Я, — пегаска на мгновение задумалась, — я хочу написать небольшую работу обо всех этих историях. Решила, что в первой главе разберу истории, связанные с призраками бывших учеников.       — Ты обратилась по адресу, — садовница засмеялась, клацая передними копытами друг о дружку, — Птички мне всякое на хвосте приносят!       — Так есть что-нибудь про недавних призраков? Предположим, тех учеников, что погибли не в стенах Академии, но их духи остались здесь. Я думаю, где-то около двадцати, может, тридцати лет прошло со времени, как они закончили учиться.       — Необычный вариант. Знаешь, обычно призраки, как считается, обитают в местах, где расстались с жизнью, но многие исследователи считают, что это не так. Место обитания призрака будет привязано к местам сильных эмоций, так уж складывается, что таким может быть место гибели. В пользу теории говорят и свидетельства о призраках, безобидно обитающих в домах, где они жили со своей семьёй, городах в целом. Вполне возможно, что для кого-то таким эмоциональным местом может стать и школа или академия, или что угодно такого плана. Я не ожидала таких точных запросов. Ты поди и имя уже знаешь своего призрака?       — Вовсе нет! – Скуталу инстинктивно отстранилась, — Но не так часто встречаются подобные истории! Всегда же проще сказать, что что-то было давно, верно?       — Угу, — садовница оперлась о столик, — Ты что-то не пьёшь чай. Не нравится?       — Просто задумалась.       Скуталу всячески пыталась скрыть свою неприязнь, но не к собеседнице, а к напитку – чаями она была сыта по горло – их вкусами и разговорами о них. За свою не слишком долгую жизнь она уже попросту возненавидела все возможные вкусы и ароматы чаёв.       Однако не хотелось расстраивать миловидную кобылку – кажется, она была очень горда своим отваром. Пегаска же машинально по одному запаху оценила, насколько он будет излишне крепким, перегретым, и насколько мята не подходит этому сорту чёрного чая. Мать назвала бы это «помоями» и не постеснялась. Скуталу же была благодарна за одну только мяту – всяко перебьёт приторность.       — Что такое, Скуталу, тебе дать ещё сахару?       — Нет, ни в коем случае! – пегаска тут же осеклась, — В смысле, всё нормально!       — Кажется, я не очень хорошо завариваю чай.       — Вовсе нет!       — Не скрывай, Скуталу. Знаешь, я знала пони, что любил зеленый чай. Перепробовал очень много разных и остановился на мятном и улуне.       — На самом деле, ни «мятный чай», ни улун – не зелёные чаи. Мятный – это уже травяной чай или травяной отвар, а улун – что-то совершенно своё.       — Ты немало знаешь, — единорожка добродушно улыбнулась, — Всю жизнь думала, что зелёный чай – это всё, что не крепкое, как чёрный.       — Частая ошибка, — покачала головой пегаска.       — Может, дашь мне пару советов?       — Нет, не думаю! – Скуталу засмущалась, — это скорее к моей матери.       — Прошу тебя покорно! – Единорожка шутливо поклонилась, забыв, что перед ней стоял стол.       Чашки звякнули о блюдца, но не упали, садовница смущенно потёрла ушибленный нос.       — Я знаю только, что нельзя слишком торопиться, заваривая его. Но и не стоит использовать старую заварку. В семье всегда говорили, что для каждого чаепития заваривается свой чай, и остатки нужно вылить.       — Звучит логично, на самом деле! Постараюсь в следующий раз угостить тебя тем чаем, который ты сочтешь достойным!       — В следующий раз?       — Конечно! Я же буду помогать тебе в написании твоей работы.       — Ах, — Скуталу попыталась вернуть себе невозмутимый вид, — Я просто немного удивлена, что Вы согласились.       — Не зови меня так официально. Понимаю, вежливость – наше всё, но можем общаться просто как друзья. Зови меня просто Винтер Сторм.       — Ах, поняла, Я Скуталу.       — Правда? – Винтер приподняла бровь и захихикала.       — Ох, я и забыла, что ты меня знаешь, — Скуталу потерла затылок, словно бы ударилась обо что-то, — Прости.       — Будем знакомы, Скуталу, — единорожка учтиво поклонилась, всё ещё хихикая, — всегда к твоим услугам.       В свою комнату пегаска вернулась уже к полудню – за полубессмысленной болтовнёй время пролетело незаметно. Сильвер Спун уже ушла, можно было даже догадаться, к кому.       Вечером пошел снег.       Обычный, не пригнанный пегасами – настоящий каприз природы.       — Полгода уже погода творит, что хочет, — пробормотала Скуталу, обращаясь к снова пришедшей Сильвер Спун, — То жара, то холод.       — Брайт Аква сказала, что дождь – это слёзы неба. Но тогда, что такое снег?       — Замёрзшие слезы, — хмыкнула пегаска.       — Но это тогда уже град.       — Большая разница, — Скуталу отстранилась от окна и развернулась.       Земная кобылка сидела за столом и торопливо что-то писала. Кажется, у неё были серьезные проблемы, но не столько с оценками, сколько с выполнением самостоятельной работы.       — Может, тебе правда стоит отдохнуть?       — Нет, — кобылка поправила очки, — я должна была это доделать ещё позавчера.       — Что же не доделала? – Скуталу окинула открытый учебник взглядом, — Даже я могу сказать, что это весьма простая темка.       — Загулялась, — затухающим голосом ответила Сильвер Спун, пряча лицо, — Мы с Саммер Бриз немного забыли о времени.       Скуталу промолчала. Самой хотелось бы верить, что ей всё равно, но что-то волновало, глубоко в душе что-то давило тяжким грузом.       — Я заметила, что Саммер Бриз выглядит как-то болезненно. Тебе не кажется?       — Она устает, — пожала плечами серая кобылка, — На неё сильно давят из-за каких-то случаев.       — Она же не единственных охранник?       — Нет, но остальные какие-то сухие и чёрствые.       — Более похожи на профессионалов.       — Скуталу! Это грубо! – Сильвер Спун вскочила ноги, — Не говори так! Саммер Бриз – профи!       — Я и не сказала иначе. Я сказала, что остальные более «похожи» на профессионалов.       Серая пони стиснула зубы, но промолчала.       — Сильвер Спун, я собираюсь на зимние каникулы съездить в ближайший город, повидаться с подругами, отдохнуть, как насчёт поехать вместе? — попыталась смягчить ситуацию Скуталу.       — Нет, — Сильвер Спун замотала головой, — я обещала Саммер Бриз встретить праздники вместе.       — Не боишься оставаться одна?       — Она будет защищать меня. Она пообещала!       Выражение мордочки Сильвер Спун, говорившей эти слова не выходили из головы Скуталу на протяжении множества дней. Даже сидя в поезде, она словно бы видела не проносящиеся мимо деревья и реки, отражающие молодую луну, а глаза, лишенные какого-то настоящего чувства. Сильвер Спун в тот момент показалась похожей на плюшевую куклу, а со временем впечатление лишь усилилось, подогретое домыслами и разыгравшимся воображением.       На станции её встретила Свити Белль, тут же заключив в крепкие объятия. Обменявшись приветствиями и заверив друг дружку, что они обе жутко скучали, кобылки двинулись куда-то вглубь города.       Свити Белль привела подругу в небольшой отель. Здание выглядело так же скучно и просто, как и всё вокруг – даже колонны, которые обычно украшались замысловатым узором, были просты и угловаты.       Внутри, однако, было уютно – мягкая музыка дополняла скругленные углы, из которых состояли все формы.       Устроившись на мягком диванчике, кобылки тут же продолжили прерванный в дороге разговор. Им обеим не терпелось рассказать всё, что успело произойти.       Скуталу лишь скрывала всё, что напрямую касалось Сильвер Спун, всё ещё не зная, как подать свои попытки подружиться с той – гордость не позволяла признаться, что было страшно оказаться в новом месте без старых знакомых.       — Кстати, — чувствуя, что упирается в тупик разговора, прервалась Скуталу, — Я не пойму, мы ждем Рарити?       — Нет! – Свити Белль улыбнулась, — мы ждем кое-кого ещё!       — Это кого же? Я его знаю?       — Это она, и да, ты знаешь её. Можно сказать, что она наша старая подруга.       — Подруга? – немного непонимающе переспросила пегаска, — Кто-то из школы?       — Да!  Мы случайно встретились в кафе, и я подумала, что можно было бы прогуляться всем вместе!       Скуталу приподняла бровь, демонстрируя полную потерю понимания происходящего, и вовсе чуть не сморщилась, увидев, кого подруга имела в виду.       С другого конца помещения к ним направлялась никто иная как Даймонд Тиара. Пританцовывая, словно радостный ребенок, она лавировала между расхаживающими туда-сюда пони.       — Привет! – земная кобылка выглядела невероятно счастливой.       — Да, — пегаска машинально потрясла головой, словно бы отгоняя какие-то мысли, — Привет.       — Я надеялась найти кого-нибудь ещё из знакомых, но пока не повезло, — Свити Белль спрыгнула на пол и кивком поманила за собой, — пойдемте, посидим в номере!       Даймонд Тиара кивнула и широко улыбнулась. Подобная улыбка плохо сочеталась с тем её образом, что застрял в голове у Скуталу – привыкнув считать эту земную кобылку мало достойной доверия, если не сказать больше, пегаска не могла на каком-то духовном, неосознанном уровне принять ребяческую искренность, которой кобылка буквально светилась.       Да и казалось, что всю её подменили с их последней встречи, ещё до попадания той в больницу. Это была не самовлюбленная дуреха, которая только и ищет, что бы и когда сказать колкое. Это была наивная девчушка – болтливая и излишне открытая. Она не могла перестать рассказывать всё вплоть до самых мелочей – о своей старшей школе, об увлечении поэзией, о своих планах на будущее организовать маленькую фирму перевода на эквестрианский.       Впрочем, Скуталу едва ли слушала её или Свити Белль, взгляд был приковал к виду за окном – город простирался, словно пыльное полотно, растворяясь в тумане, неравномерные по высоте, но одинаково скучные здания стояли, как торчащие из озера камни.       — Девчонки, — сухо прошептала Скуталу, — вы когда-нибудь задумывались о том, что вся наша жизнь катится под откос?       — Ты буквально рушишь всю нашу атмосферу! – обиженно заскулила Свити.       — Нет, послушай меня, — пегаска не отрывала взгляда от вида за окном, — я хотела бы взглянуть на всё иначе, но мне кажется, что мы одной ногой в могиле. Все. Чем больше я задумываюсь о мире вокруг, тем более, — она задумалась, — тем более разрушенным всё кажется.       — Всё словно рассыпается, но мы не в силах обратить на это внимания? – подхватила Тиара, — Это ощущение не покидает меня уже давно. Иногда становится настолько тяжело, что мир словно уходит из-под ног, и вокруг лишь пустота!       — Рада, что хоть в чем-то мы согласны, — горько усмехнулась Скуталу, резко отворачиваясь от окна, — хоть раз в жизни, я так думаю?       — Скуталу,пожалуйста, не надо! – взмолилась единорожка, — Ссоры из-за прошлого ни к чему!       — Это ссора из-за настоящего, Свити, и я попрошу тебя не лезть в неё!       — Из-за настоящего? – Тиара наклонила голову, — А что случилось?       — У меня-то ничего. Но тебе не кажется, что тебе нужно сейчас что-то писать, хм? Не бред больного, как тогда, а скорее что-то более приземлённое. Может, парочку писем?       — О чём ты?       — Я даю тебе три попытки, но советую угадать с первой! – Скуталу оскалилась, подходя вплотную к кобылке, — Кто-то очень ждёт весточки от тебя! Кто-то серый, кто-то с плохим зрением!       — Постой, — Тиара подняла бровь, — ты имеешь в виду Сильвер Спун? Она ждёт, пока я ей напишу?       Скуталу громко выругалась, встав на задние ноги и сымитировала звук победного рожка.       — Может, тогда ей стоит ответить хоть на одно письмо, чтобы я хотя бы знала, что пишу на правильный адрес, — кобылка сморщила носик, — я не знаю, что там на неё нашло, но мне тоже было бы приятно получить ответ!       Что-то не складывалось в голове Скуталу, заставив её слегка успокоиться.       — Вы с Сильвер Спун учитесь рядом? – пытаясь разрядить обстановку, спросила Свити, — Как она там?       — Она в порядке, — едва расслышав вопрос, ответила пегаска, — она учится, как может, да.       — Ты не знаешь, она не обиделась на меня? – земная кобылка грустно отвела взгляд, — Она не ответила ни на одно письмо.       — Она не получила ни одного письма, если я не ошибаюсь.  Очень переживала.       — Но я писала ей!       — Тихо, — Скуталу отстранила Даймонд Тиару, — мне надо подумать. Я пока еще не знаю, о чем.       Всё как-то резко поменялось. Может, конечно, стоило усомниться в правдивости одной из сторон, но вместо этого она приняла обе правды без единого сомнения.       — Но если так, то куда деваются письма? – попыталась влезть в разговор Свити, — Кто-то их забирает?       — Возможно, — глядя в одну точку, ответила Скуталу, — но кто?       — У тебя есть мысли? – спросила Тиара.       — В целом или по этому поводу?       — Что?       — Извини. Я хотела сказать, что нет. Вернее, есть, на самом деле есть, — пегаска прошлась по комнате и остановилась у кресла, — есть кое-кто, кого я могу подозревать в этом. Сильвер Спун очень привязалась к ней. Но я не знаю, зачем.       В горле медленно нарастал ком, сердце потяжелело. Скуталу перевела взгляд на Даймонд Тиару.       — Что такое? – кобылка поёжилась под таким пристальным вниманием, — Что не так?       — Меня посетила ужасная мысль. Мне нужно немного времени, чтобы от неё избавиться.       — Что за мысль? Скуталу, ты пугаешь меня!       — Просто, чисто теоретически, сейчас же существует много краски для гривы и даже для шкуры, верно? Технически, некоторые цвета легко замаскировать, верно? Чем светлее, тем легче. Верно?       — К чему ты? – Свити Белль поежилась, — Ну, ты не ошибаешься, но всё равно, я не пойму.       — Медовый. Это же не слишком тяжёлый для маскировки цвет? Краска ложится на него достаточно неплохо, верно?       — Мне, — Тиара шумно сглотнула, — мне не нравится, к чему ты клонишь.       — Кажется, даже я понимаю, к чему ты клонишь, — вторила Свити.       — Просто, чисто как предположение, вовсе не утверждение, но…       Все трое замолчали и, словно по команде, вздрогнули.       — Что будем делать?       — Я, — Скуталу сглотнула, — я надеюсь, что она не нападёт на неё совсем внезапно. Она не нападала на неё всё это время. Может, мы ошибаемся сейчас, и бояться нечего!       — Надо предупредить её!       — Вряд ли она станет слушать! Она души не чает в своей новой знакомой!       — Но, Скуталу, мы не можем оставить её в беде! – Тиара начала трястись, словно само понятие тепла перестало для неё существовать, — Что если прямо сейчас...       — Нет, не прямо сейчас, — грубо оборвала Свити Белль, — То есть, вообще. Почему мы так уверены, что всё плохо?  Вдруг всё вполне нормально?       — Сильвер Спун утверждала, что видела её один раз. Было темно, может, именно поэтому она узнала её. Последний сохранившийся образ, всё такое. Я как-то не задумалась об этом слишком долго, просто из-за того, что пошла проверить и нашла садовницу, которая мало похожа, — Скуталу шумно выдохнула, так же шумно вдохнула и замолчала.       Всё как-то слишком странно, даже заморочено, за неимением лучшего слова.       — Тиара. Есть мысль. Как минимум одна. Напиши ей еще одно письмо, и я лично отвезу его. Напиши что-нибудь, что знаешь точно только ты, чтобы она не подумала, что это мои попытки сгладить ситуацию.       — Звучит разумно, — согласилась земная пони,— но у нас сейчас другая проблема.       — Нет, я уверена, ей пока ничего не грозит. Есть ещё время что-то решить. Я была рядом всё это время, и я знаю, что время есть. Хочу верить, да. Нет, всё же знаю. Но… Ах! — Скуталу громко и шумно вздохнула, начав расхаживать по комнате, — Если бы мы только могли как-то убедиться, что с ней сейчас всё в порядке!       — У нас даже нет шанса написать туда письмо. Если она и правда враг, она может перехватить его, — волновалась Свити Белль.       — Именно, — пегаска кивнула, потом отряхнулась, — она охранник, через неё посылки проходят, вся почта. Не только через неё. Но я уверена, что она проследит, если так и…       — Скуталу, может, можно позвонить? — Даймонд Тиара подошла к той, словно готовясь схватить, дабы успокоить бессвязную речь, — В отеле есть телефон.       — Да, это идея. Звонок от меня примут, меня выслушают, подхалимаж всё же дает плоды, — Скуталу нервно захихикала, — но звонок всё равно рискует пройти через неё, что если она снимет трубку, что если она поймёт, не даст мне поговорить с Сильвер Спун или же просто сделает всё сразу после разговора, поняв, что её раскрыли?       — Если бы только там был кто-то из наших, — причитала единорожка, — кому-нибудь мы могли бы довериться!       — Точно! — Скуталу звонко цокнула копытами, — Ты гений!       — Но разве там учится кто-то из наших? И какой толк от студента?       — Не студента, Свити! От садовницы! Она сможет помочь!       Не помня себя, кобылки уже толпились в маленьком зале с телефонами и ярко-красными почтовыми ящиками, на которые было тяжело смотреть, так сильно страх и сомнения душили их, пока они слушали протяжные гудки, каждый из которых длился словно бы целыми часами.       -— Академия, чем могу помочь, -— раздался голос секретаря.       -— Здравствуйте, -— чуть не закашлявшись от сухости в горле, отчеканила Скуталу, тут же представившись и услышав в ответ снисходительные поздравления с наступающими праздниками, -— Простите, можно мне переговорить с Винтер Сторм? -— аккуратно перебила она, -— Это важно, видите ли…       Она запнулась, пытаясь придумать какую-нибудь причину, переглядываясь с единоожкой и земной кобылкой. Точно! Не та земная кобылка была здесь, но одним своим присутствием напомнила о другой!       -— Я в городе, хотела узнать, нужны ли ей кое-какие семена для сада. Знаю, нужды сада, конечно, проходят через Академию, но тут такой редкий шанс, а она, кажется, давно хотела вырастить облепиху!       Это было отчасти правдой -— Винтер Сторм не раз упоминала об этих ягодах и том, как ей не хватает свежих их в чае.       Секретарь усмехнулся, упомянул, что садовница нередко сажала новые кустарники, цветы и даже деревца за собственный бюджет, и заверил, что позовёт её.       -— Да, -— прервал тишину звонкий голос с той стороны линии, -— Бери, конечно!        -— Винтер Сторм, по поводу этого…        -— А в каком они виде? -— не унималась садовница, -— Семена, ягоды? Может, ростки?       Скуталу было стыдно, ей определённо нужно было придумать другую ложь, что-то не столь обязывающее её, что-то не столь разочаровывающе других. Но сейчас дело было куда важнее, чем чувство вины за обманутые ожидания, ведь она рисковала прожить всю оставшуюся жизнь с чувством куда большей и тяжелой вины.       -— Мне очень жаль, прошу, только выслушайте меня.       -— Так облепихи не будет?       -— Я сделаю всё, чтобы найти её, но, прошу, у меня просьба, очень важная, мне очень-очень нужна помощь.       -— Говори? -— голос Винтер Сторм посерьёзнел, -— Не паникуй. Ты во что-то ввязалась и тебя надо прикрыть?       -— Не совсем. Тяжело объяснить, но мне нужно знать, в порядке ли моя подруга, может, помните Сильвер Спун?       -— Что-то припоминаю. Что с ней случилось?       -— Надеюсь, что ничего, но, мне кажется, она в опасности.       — Вот как… -— странно, садовница не задала ни одного вопроса, приняла слова Скуталу с на редкость открытым, незыблемым доверием, -— Мы пересекались сегодня. Выглядит вполне здоровой и живой. Кто или что именно ей угрожает?       -— Это тяжело объяснить, -— пегаска замялась, -— у нас никаких доказательств, кроме домыслов, но этого хватает, чтобы испугаться.       -— Не совсем понимаю. Ладно, постараюсь держать её рядом с собой, но хотелось бы знать подробности. Как можно защитить кого-то, не зная, что за угроза?       -— Как только я вернусь, я всё объясню. Прошу, это очень важно. На кону, возможно, жизнь.       -— Ладно! -— голос Винтер Сторм вдруг лишился серьезности, снова преисполнился звоном и мальчишескими нотками, -— Ничего страшного, если не выйдет, отдыхай!        Она положила трубку, было слышно, как одновременно поблагодарила секретаря, видимо, вернувшегося в кабинет.       -— Она сможет? -— Даймонд Тиара с лёгким недоверием покосилась на Скуталу, -— Она же просто садовник, верно?       -— Я верю ей… Её любят птицы, её сад цветет, она отзывчива… Она хорошая и ответственная кобылка, она справится.        -— Но что если ей тоже будет грозить опасность? -— Свити Белль испуганно вздрогнула, -— Она сможет сопротивляться?        -— Я уверена, она просто не допустит опасности как таковой.       Кобылки вернулись в номер, но на радостные и веселые разговоры уже не было сил и желания. Весь день тянулся, словно густая темная смола.Настолько это время измучило их, что кобылки чуть ли не вздохнули с облегчением, когда Скуталу села на поезд, едва попрощавшись и пообещав, что приедет ещё.       В этот раз она собиралась уговорить Сильвер Спун — у неё было при себе письмо Даймонд Тиары с объяснениями, у неё была уверенность и желание положить конец волнениям, а если нужно – опасности.       Хоть страх за подругу и не ушёл, в душе было чуть легче. Да что там, было куда легче! Она доверяла Винтер Сторм, ничуть не сомневалась, что всё в порядке! Может быть, даже зря переживала так сильно весь день! Но уж точно с письмом надо будет разбудить Сильвер Спун, даже если та спит, а скорее всего так и будет — ночь близилась неумолимо быстро.       — Итак, Мисс Скуталу, Наблюдатель или Участник?       Кобылка чуть не подскочила до потолка вагона. Она и не заметила, как напротив неё сел этот странный, отесанный, словно аккуратная, но угрожающая статуя, пегас. Черная как смоль грива колыхалась в такт колёсам поезда, словно переливающийся дёготь.       — Простите, что?       — Наблюдатель или Участник, Мисс Скуталу. Кто Вы?       — Не совсем поняла.       — Правда? — его тонкая улыбка растянулась, — Всё вы поняли, я уверен. Наблюдатель не способен ничего изменить, но его присутствие создаёт истину из всего, что он видел. Участник же влияет на события, но что бы он ни сделал, этого может и не существовать.       — Какое отношение это имеет ко мне?       — Самое прямое, Мисс Скуталу. Сейчас очень много зависит от этого выбора.       — Знаете,мне куда больше интересно то, кто вы такой и откуда меня знаете.       — Доктор КолдРонин, — пегас медленно кивнул, не прекращая улыбаться, — Поверьте, мне нужно знать только это.       — Нет, всё же мне тоже интересно, откуда вам известно моё имя.       — Какая же Вы упрямая, — пегас тяжело вздохнул, — У меня ведь был выбор, но она пал именно на Вас.       — Я слушаю объяснения и, если я их не слышу — я начинаю кричать. Мы не одни в поезде. Даже не одни в вагоне, — Скуталу приподнялась на сиденье, — итак?       — С каждой минутой всё интереснее. Однако я тоже не слишком тороплюсь. Давайте начнем с самого начала, как Вы думаете? — он посмотрел на кобылку, словно ожидал ответа, но так и не дождался, — Хорошо. Вы знаете эту печальную историю, которая покачнула это прекрасное место, где вы проходите обучение? Столько жизней оборвалось, а выжившая навсегда лишилась покоя.       Он посмотрел в окно.       — Вам нравится дождь, — огромные капли ударились о стекло, вторя его словам, — ведь в тот день… Не было дождя. Это был солнечный, счастливый день. Пели птицы, журчал ручей, бежали редкие облачка и, — пегас снова посмотрел на кобылку, — хлестала кровь. Того, кто это сделал, так и не нашли. Искали здесь и там, искали всюду, ловили множество неугодных, но… Нашли ли?       — Видимо нет, раз Вы говорите так, — Скуталу смерила пегаса взглядом, — Но что с того? Знаете, мне вдруг стало интересно, а что вы за «доктор»? Что вы лечите?       — Вы первая, кто задал мне этот вопрос, Мисс Скуталу. Возможно, проблема в том, что здесь врачу обычно не место. Пока кому-то не станет плохо, по крайней мере. Я лечу тех, кто нуждается в помощи. Я избавляю от недуга, который пожирает каждого из вас. Но я один, да и против моих желаний существуют множества и множества тех… — он сверкнул глазами и резко обернулся, посмотрев на группу пони, сидящих поодаль, — Кто пытается помешать нашим желаниям сбыться.       — И при чём тут я? При чём тут всё сказанное вами? Вы так и не ответили на мой вопрос!       — О, Мисс Скуатлу, я как раз собирался. Ваша история сейчас очень переплетена с другой. Кем стать? Наблюдателем или Участником? Принять и сохранить правду, или же попытаться создать свою правду? Всю жизнь вы метались от одной мечты к другой, Мисс Скуталу, но теперь, — он наклонился к ней, от него словно бы полыхнул незримый огонь, обдавая жаром, — теперь, когда Вы уже увязли в чужом песке, это Вам решать, сможет ли кто-то мечтать или нет, будут ли эти мечты мечтами, будут ли эти мечты спасены.       Прежде чем кобылка успела опомниться, пегас уже уходил. Даже не оглянувшись, он снова задал свой вопрос. «Наблюдатель? Участник?» Дверь между вагонами закрылась за ним. Не прошло и пары мгновений, как Скуталу, сама того не понимая, оказалась у этой двери и дёрнула на себя, чуть было не выпав наружу. Это был последний вагон.       Он прыгнул? Забрался на крышу? Нет, он же пегас, наверняка он просто улетел! В такой дождь? Тут лучшие из пегасов откажутся взлетать, что уж говорить о ком-то столь нескладном, как он?       Сзади раздался удар. Уже не слишком молодой жеребец упал на пол, корчась в агонии, его друзья метались рядом, пытаясь что-то сделать.       — Врача! Найдите врача, срочно! — Скуталу почему-то приняла на себя руководство, подбегая к паникующей группе, — В первом вагоне должен быть бортовой врач!       Молодая кобылка, сидевшая рядом с упавшим, кивнула и побежала, расталкивая заинтересовавшихся зевак. Скуталу, командуя, действовала по всем инструкциям на подобные ситуации.  Задыхающегося жеребца аккуратно положили на пол, пытаясь освободить ему горло, давая возможность дышать, но придерживая его, чтобы он не повредил ничего ни себе,ни окружающим.       Он задыхался. Задыхался, словно что-то встряло глубоко у него в горле, не желая сдвигаться, как если бы он подавился, его взгляд был полон паники, а мимика постоянно изменялась. Он задыхался. Но почему-то мог кричать.       — Врача сейчас приведут,— шёпотом успокаивала его Скуталу, — Прошу вас, не пинайтесь, мы делаем всё,что можем!       «Это не поможет», — донесся до неё хриплый шепот, — «Это бесполезно!»       — Прошу, Вам нужно беречь силы!       «Я ничего не чувствую. Где остальные?»       — Они прямо здесь, Мистер! Ваша спутница тоже здесь, но она побежала за врачом!       «Нет, врач не поможет! Мне нужна она, кто отрицает. Она может спасти меня.»       — Вы, — Скуталу обратилась к двум спутникам умиравшего, молодым жеребцам, нескладным единорогам, — слышали его? Кто отрицает? Кто это? Она нужна ему! У неё лекарство?       — Мы, — неуверенно начал один, — не знаем, где она. Мы знаем, о ком он, но давно её не видели. Она не с нами.       «Меня уже не спасти, девочка», — он закашлялся, — «Не важно, что уже происходит со мной. Ты мне не поможешь. Но, кажется, ты из Академии. Окажи для умирающего последнюю услугу.»       — Какую?       «У моего спутника», — он, едва подняв копыто, указал на единорога пониже, — «есть маленькая посылка для моего друга. Он учится в Академии. Он много писал о том, что познакомился с пегаской, похожей на тебя, помогал ей в учёбе».       —Вы о Поше?       «Да… Передай ему ещё… Мы скучаем по нему.»       Он замолчал, обмякнув. Скуталу понадобилась долгая пара секунд, чтобы понять, что случилось. Забыв о всём самообладании, она взвизгнула, отскакивая в сторону, ударяясь о дверь спиной, но даже не чувствуя боли. Проглатывая накатывающие комья в горле, он думала лишь об одном — если таково переносить смерть кого-то, кого видишь вообще впервые, то каково же узнавать, видеть смерть тех, кого ты хотя бы поверхностно знаешь, кто значит хоть что-то?       — Мисс, — обратился один из единорогов уже на перроне, отходя от накрытых носилок, — Вы же сможете? — он протянул маленький сверток, явно не больше, чем короткое письмо, — Это для Поша.       — Конечно, — пегаска ещё не успела оправиться от шока, — Я передам ему, как только смогу.       Она не услышала благодарностей, не осознала и того, как же добралась до жилого корпуса и ввалилась в свою комнату. Упав на кровать, она, словно бы голову пронзила молния, поняла — вот что значит не быть в силах спасти кого-то. Зависело ли что-то от неё сейчас? Вряд ли. Но…       Она вскочила.       От неё всё ещё зависела другая жизнь.       —Сильвер Спун! — пегаска барабанила в дверь, — Пляши, тебе письмо! Пляши, говорю! Пляши в направлении двери!       Скрип. Дверь открылась.       Сильвер Спун выглядела помятой, от неё пахло...Землей?       — Скута, привее, —она не договаривала слова, срываясь на зевки чуть ли не после каждого звука, — Я что-то устала. Ты уже вернулась?       —Я привезла письмо от Даймонд Тиары! Её письма не приходили, но я наткнулась на неё сегодня, и она передала тебе лично! Посмотри!       Сильвер Спун недоверчиво оглядела конверт, распечатала его.       С каждой прочитанной строкой её маленькая мордашка становилась счастливее.       — Она не забыла, — прошептала кобылка, — сегодня тот самый день, когда мы впервые познакомились!       — Вот видишь! И вовсе она не забыла о тебе!       Сильвер Спун вдруг строго посмотрела на Скуталу. Та отпрянула, судорожно соображая, что же не так? Не поверила? Считает, что всё это подделка или неискренняя лабуда?       Нет. Сильвер Спун просто обняла пегаску. Просто обычный взгляд поверх очков.       — Спасибо, Скут, — прошептала земная кобылка, — Честно говоря, мне это было очень, очень нужно. Теперь, — она тихо хихикнула, — мне даже жаль, что я не поехала с тобой!       — Мы ещё можем успеть! С утра ещё один поезд, а Даймонд Тиара будет там ещё неделю! Надо собираться!       — Точно! — к удивлению пегаски, согласилась Сильвер Спун, — Нужно только отпроситься у садовницы, она меня зачем-то выхватила помогать с садом!       Вот как значит она решила наблюдать. Лучше, чем ничего!       — Я поговорю с ней. Собирайся пока.       Стряхивая с головы сон, Скуталу бежала по коридорам, забыв о правилах. Ей нужно было одно — приготовиться быстрее. Быстрее увезти Сильвер Спун из этого места в безопасность. Что дальше? С этим можно будет разбираться позже.       — Винтер Сторм! — пегаска влетела в маленький домик в саду, — Я вернулась, чтобы забрать Сильвер Спун!       Кобылки здесь не было. На столе стояли две недопитые чашки чая. Мятный. На тарелке, несколько маленьких батончиков из семян подсолнуха, залитых карамелью. Подушки, лежавшие на полу, были примяты.       Откуда-то снаружи раздался яростный топот, сопровождаемый скрежетом чего-то острого о камни стен. Инстинктивно, Скуталу одним скачком спряталась за тумбочку, стоявшую, как ширма, огораживающая кровать от остальной комнаты       Дверь, чуть не слетая с петель, распахнулась, в комнату словно бы втек силуэт, поблескивающий медовыми красками в слабом лунном свете, роняющий снежинки со шкуры.       Пегаска стиснула рот передними копытами.       — Где ты! — похожая на осязаемого призрака кобылка металась по комнате, разбрасывая мелкую мебель, — Где ты! Я знаю, что ты где-то здесь!       Ржавый треугольник из пил воткнулся в тумбочку со стороны входа, чуть не опрокидывая её на прятавшуюся пегаску.       —Вот ты где!       Скуталу не успела даже испугаться, она даже не успела подумать, что это её обнаружили. Нет, за кем бы она, Мазерли Степс или кто-то так похожий на неё, ни пришел, это была не Скуталу. Огромная, мясистая и склизкая черная многоножка, словно в панике, выскочила из-за дверцы, разбрасывая мелкую утварь, пытаясь спрятаться, убежать.       Это и была цель Мазерли? Та, по крайней мере, активно пыталась отловить это не менее жуткое, хоть и небольшое существо. Многоножка вскарабкалась на окно и, вцепившись в него зубами, вырвало кусок и метнуло в преследователя, падая, стягивая шторы вместе с карнизом.       Мазерли взвыла, стискивая рану, заливая всё вокруг черной, словно смола, но текучей как вода грязью. Воспользовавшись мгновением, многоножка уже скрылась в щели в стене, оставив за собой грязный след.       — Не уйдешь! Прикончу! Всех вас!       Пока медовая пони орала на дыру в стене, словно думая, как бы протиснуться следом. Скуталу, едва дыша, кралась к двери. Нужно выбраться. Выбраться и срочно уводить Сильвер Спун! Как можно дальше! Всё это время призрак и правда существовал! Всё это время угроза была вовсе не от загадочной полицейской, а от немыслимого отродья всего нереального!       Дверь едва ли держалась на петлях, задержав дыхание, Скуталу юркнула в зияющий проход, пока даже не зная, что делать дальше. Бежать, конечно же, но куда! И что говорить? Кто поверит?       — Стой сейчас же! — монстр выскочил следом за ней, — Стой, я говорю! Не двигайся!       Ну уж нет! Напротив — пегаска прибавила ходу, несясь быстрее, чем некоторые пегасы летали, едва умудряясь поворачиваться в коридорах. Перехлестнувшись через опрокинутый шкаф, монстр приземлился прямо перед Скуталу, отрезая путь.       — Стой, — медовая пони прищурилась, — Ты не та. Тьфу!       Оскалившись, она отступила, продолжая рассматривать Скуталу, подобно зверю.       — Мерзость, — шептал монстр, — гадость, отвратительно. Где же она, где…       Скуталу не сразу вспомнила, как надо дышать. Жар, излучаемый монстром, отступил, постепенно вернулся вечерний зимний сквозняк. Что более удивило кобылку, когда она наконец-то пришла в себя — никто не выбежал на весь шум.       — Сильвер Спун! — Скуталу влетела в комнату и наотмашь забросила всё со стола в сумку, которую собирала серая кобылка, — Мы уезжаем сейчас же!       — Что случилось?       — Мы просто не успеем, если не поторопимся! — соврала пегаска, — Быстрее, быстрее!       — Я не поняла, — Сильвер Спун, однако, не упиралась и бодренько бежала следом, — Ты предупредила Винтер Сторм?       — Да, конечно!       Кобылки быстро добрались до станции, Скуталу тут же прилипла к доске с расписанием. Так, всего лишь пятнадцать минут до поезда! Нужно лишь переждать в этой темноте!       — Так странно, — Сильвер Спун села на лавочку, — Я уже начала сомневаться, что она ещё помнит обо мне! А, оказывается, почта просто не работает, как надо!       — Такое бывает, — пегаска села рядом, осматриваясь по сторонам, — В конце концов, сейчас пегасья почта страдает от погоды.       — Погода сама творит, что хочет, а?       — Да, — Скуталу замялась, напряглась от копыт до ушей.       Кто-то приближался по тропинке, слегка покачиваясь, хрустя подмёрзшей землёй. Фонари, висевшие над платформой, едва освещали даже самих кобылок, направлены были только на край, чтобы никто не сиганул вниз в темноте. Может быть, их и не заметят?       — Что вы здесь делаете?       Их всё-таки заметили, но, к величайшему облегчению в сердце пегаски — кто-то совершенно телесный. Саммер Бриз, покачиваясь, взобралась по ступенькам и встала рядом, слегка улыбнувшись.       — Куда это вы собрались посреди ночи?       — Собираемся поехать в город, — объяснила Сильвер Спун, — Скуталу говорит, что моя подруга там, и даже прислала через неё письмо! Почта не привозила мои письма, а я уже расстроилась!       — Вот как? Я думала,мы отпразднуем вместе.       — Прости, — кобылка смутилась, — Это очень, очень важно для меня.       — Я понимаю, — охранница отвернулась, — Я рада.       — Не хочешь с нами? — Скуталу попыталась сгладить ситуацию, тем более, кому как не этой кобылке стать новой целью монстра, так настойчиво охотившегося на, наверняка, Сильвер Спун.       — Не могу. Я работаю.       — Но ты говорила, что у тебя выходной! — земная кобылка поправила запотевшие очки, — Поэтому мы и собирались…       Она замолчала, скосив глаза на испарину на стеклах. Скуталу вздрогнула, чувствуя странный поток тепла откуда-то со стороны. Но нет, ничего. Саммер Бриз, кажется, не заметила, лишь стояла и всматривалась вдаль.       Показался огонёк — приближался поезд.       Но что-то было не так.       Скуталу и Сильвер Спун встали, подходя к краю платформы. Поезд гудел, шипел, приближаясь к ним.       Что-то не то.       Скуталу помахала Саммер Бриз, Сильвер Спун помахала Саммер Бриз.       Саммер Бриз помахала им.       Двери открылись, кобылок окатил жар из вагона.       Скуталу занесла ногу и хотела было заскочить внутрь, но…       Что-то не так.       — Постой, — прошептала пегаска, сглатывая, — Сильвер Спун, ты чувствуешь?       — Что? — кобылка уже заскочила одной ногой в поезд, — Быстрее, он стоит лишь пару минут, надо найти место!       Скуталу обернулась — остальные пассажиры устало поторапливали их, почти заталкивая внутрь.       Нет, одну секунду.       — Сильвер Спун, вылезай оттуда!       Пегаска уже была готова разрыдаться, заранее понимая, что случилось что-то непоправимое, но земная кобылка исполнила команду без единой секунды раздумий.        — Спасибо тебе, — прошептала Скуталу, обхватив её в объятиях. — Я уже было испугалась, что нам конец.       Сильвер Спун улыбнулась, стряхнув слезу с глаз Скуталу. И они почти засмеялись, осматривая свободные места, ища, куда бы присесть.       Голова болела, словно кто-то сверлил и ковырялся в ней, заливая дыры то ли горячим воском, то ли густым сиропом.       — Мне кажется, мы ещё успеем, — голос Сильвер Спун звучал словно бы в тумане, — Как думаешь, они дождутся нас?       — Да. Конечно, — она кивнула и потерла нос, пытаясь игнорировать странный запах.       Пахло чем-то сладковатым, молочным, словно бы засохшие на салфетке сливки. Говорить она не могла всю поездку, боялась, что вот-вот стошнит, так её укачало. Покачиваясь, едва завидев огни станции в окно, обе подруги поторопились к выходу.       Что-то было не так.       Мисти Мэйн поприветствовал их почти полной темнотой. Кое-где светились отдельные фонари и окна.       — Ты помнишь, как идти? — Сильвер Спун взволновано повернулась к Скуталу, — Как-то непривычно гулять так поздно.       — Мы уже не дети, — Скуталу сглотнула ком, застрявший в горле, — как-нибудь справимся.       Снег валил с невероятной силой, казалось, что пробираться приходилось через чащу, которую заполнили мотыльки, сыплющиеся с неба и устраивающиеся поудобнее на земле.       — Скажи, Скуталу, — голос Сильвер Спун был чрезвычайно взволнован, — мы идём правильно? Разве мы…       — Разве мы сели в поезд? — закончила Скуталу, поскальзываясь и падая на землю, не успевая схватиться за подругу, хотя та и тянула к ней…       Кобылка отстранилась от поезда, выдергивая оттуда Сильвер Спун, чуть не оторвав, судя по тому, как она закричала, её хвост.       Из открытых дверей вагона пахнуло жаром, словно внутри был знойный летний день, когда даже вода в реке согревается и покрывает виды вокруг плёночкой,подобной линзам.       — Скуталу, что с тобой?! — земная пони поправила очки, но послушно отбежала от края платформы.       — Ты что, не почувствовала?       Они обе уставились друг на друга, но не на мордочки. Нет, рассматривали они копытца друг дружки. Всё было в порядке.       Двери вагона всё ещё были приветливо открыты, зазывали внутрь.       — Скут, нам пора же, да?       — Я знаю, но…       — Если вам страшно, тогда езжайте завтра, — Саммер Бриз помотала головой, — вы сегодня обе весь день на ногах, да?       — Нет, я в порядке, неужели никто не понимает, — Скуталу пыталась разобраться в мечущихся в голове образах, — Мы же как будто уже доехали, но потом…       — Давайте пойдем назад, — охранница улыбнулась,— пора поспать! Я вон как широко зеваю.       Она широко раскрыла рот в зевке, испуская клубы пара.       Но в то же мгновение садануло холодом. Секунда, и кобылок что-то разбросало в стороны. На месте, где они стояли, догорал старый, промокший фальшфейер, Сильвер Спун завизжала и рванула в сторону Саммер Бриз. Скуталу обернулась.       Монстр, поблескивающий мелкими кристалликами льда, отливающий мёдом и истекающий грязной черной водой, покрывающей снег, пробирался к ним. С крыши вагона стекала грязь, смешиваясь с талым снегом, тянущаяся за трясущейся чудовищной кобылкой подобно змеиному хвосту.       — Вот ты и здесь, — прохрипела она, поднимая переднее копыто, изуродованное невнятной конструкцией, — наконец-то.       — Сильвер Спун! — завизжала Скуталу,— Беги! Спасите её! — обратилась она уже к Саммер Бриз, ничуть не тише, вставая наперекор монстру, — Быстрее!       — Отойди! — Мазерли оскалилась, кашляя, разбрасывая чёрные капли в стороны, обжигая неведомым жаром, словно кто-то плеснул кипяток в нежный зелёный чай, — С дороги!       — Нет! — Скуталу схватила в зубы ещё поблескивающий фальшфейер, вспоминая все истории, гулявшие по Понивилю, — Не подходи!       Монстр оскалилась, ударяя кобылку. Скуталу зажмурилась, она почувствовала,как железо проткнуло её шкуру, наверное, достало до кости, отскочила в сторону. Нет, она цела. Удар был глухим, плотным. Монстр ударила её свободной ногой, вцепилась в неё, отталкивая, пытаясь бежать вперёд.       Фальшфейер быстро догорел, лишая Скуталу последней поддержки, но она не сдавалась, вцепившись в медовую кобылку, пытаясь придавить её к земле, надеясь, что это даст Сильвер Спун и Саммер Бриз время убежать подальше. Спрятаться! Она уже смирилась со своей смертью, в потоке бессмысленного, неоправданного ничем разумным героизма, она хотела лишь оправдаться за ту грубость, о которой Сильвер Спун уже, наверняка, и думать забыла.       — Пусти меня!!! — кричал монстр, выкручиваясь, — Ты ничего не знаешь, ничего!       — Я знаю! Ты уже убила множество пони! — жидкость, горячая, словно переливающийся из чашки кипяток, лезла в глаза,в нос, в уши, но пегаска не отпускала, — Ты хотела убить Сильвер Спун! Ты довела её до чего, ты видела? Что, тебе мало?! Хочешь закончить дело? Не позволю!       — Пусти! — Монстр вцепилась в Скуталу зубами, прикусывая её, отрывая от себя и отбрасывая в сторону, — Не смей меня останавливать! Я не позволю ей победить!       Существо едва ли напоминало кобылу, какой оно когда-то было. Да что уж там, оно едва походило на то, чем оно было чуть раньше, когда догоняло Скуталу по коридорам. Словно кто-то изранил его, кто-то, кого оно ненавидело, но, очевидно, опасалось.       Скуталу кашляла, жадно глотала холодный воздух, стряхивала с себя грязь.       — Скуталу, это ты?       К ней поспешил жеребец, явно собиравшийся наспех — шапка была едва нахлобучена, теплая накидка даже не застёгнута.       — Пош, ты не представляешь, — кобылка поднялась, поддерживая им, — как я рада тебя видеть.       — Я услышал крик, — пояснил он, — Я был занят в обсерватории.       — Я не могу толком объяснить, что произошло, — кобылка изо всех сил, спотыкаясь, поковыляла по дороге, — Сильвер Спун и Саммер Бриз угрожает опасность!       — Какая? — Пош приподнял бровь, — То, что их взаимные действия, несущие исключительно повседневный характер, примут недобросовестный оборот?       — Я почти не поняла о чём ты, — Скуталу закашлялась, — Но нет, у них на хвосте маньяк!       — Некто, связывающий свою жизнь с лишенным симпатии действом, направленным на причинение неудобств, физических увечий и, в привычном понятии, смерти, движется в их направлении на скорости, превышающую скорость движения в обычное время?       — Да! — Скуталу сморщилась, — За ними гонится, будь он проклят, маньяк-призрак! Мне плевать,если ты мне не веришь, но им нужна помощь! Даже если это не призрак!       — В случае, описанным тобой, при учёте скорости движения и определённого уровня опасности, представляемой нападающим, я имею необходимость принять твоё волевое указание, направленное преимущественно тобой на саму себя, как указание.       — Что?       — Я помогу тебе, — выдохнул он, — Я продвинусь вперед по улице, в твоём же случае более мудрым решением будет двигаться через помещения, в виду большего числа объектов, подходящих для контроля твоей точки опора и равновесия.       — Поняла я, — кобылка поторопилась в ближайшую дверь,ведущую в соединенный с главным корпусом крытый зал, — Я не знаю, куда они могли побежать, но я проверю их комнаты и буду пробираться в сад.       — Принимаю это к сведению, буду продвигаться в ту же сторону, одновременно с тем ведя осмотр территории на предмет опасности или нуждающихся в помощи беглецов.       Напасть на след оказалось несложно — пятна грязи, явно свежие, тянулись уже в следующем же коридоре. Посапывая, борясь с болью, Скуталу последовала по ним. Они петляли по коридорам, то поднимались на этаж выше по лестнице, то спускались вниз по другой. Очевидно… Нет. Ничего не очевидно.       Скуталу приостановилась, чтобы перевести дух.       Следы…       Чьи это следы? Монстра или убегавших? Нет, не может же быть, что…       Монстр, похоже, знает, куда идти. Насколько это вообще умное решение - идти по этим следам?!       Скуталу вскрикнула,почувствовав, что бока коснулось что-то кипящее. Монстр вылез из едва ли заметного пространства между двумя железными шкафами на лестничной площадке, хватаясь за кобылку, пытаясь прицепиться       — Где она? — существо хрипело, едва держа остатки своего образа, — Где она?       Скуталу попыталась вырваться, но вместо этого покатилась вниз по лестнице, увлекая за собой монстра, поднимая грохот и крик. Она лежала, абсолютно беззащитная — ноги гудели, в ушах звенело, в глазах летали искры. Но монстр, изо всех сил, словно это было невероятно больно, удерживающий себя в форме хоть сколько-то опознаваемой медовой кобылки, стоял рядом.       — Где она?.. Где?       — Я ничего не скажу тебе, — Скуталу попыталась подняться, — Ты не тронешь её!       — Где она? — монстр завизжал, заставляя стёкла витрин, за которыми стояли многочисленные награды и кубки, дрожать.       — Делай что хочешь со мной, — пегаска даже улыбнулась, чувствуя, что уже ничего не изменит, но судьба Сильвер Спун пока ещё не решена в губительный конец, — Но я не скажу.       — Где она, — Монстр дрожал, смотря куда-то перед собой.        Скуталу, ожидающая расправы, но никак не получающая её, приподнялась и проследила взгляд медовой кобылки.        — Где она, — голос монстра стал почти что неотличимым от голоса живой пони, — Где она? Где Голден Форк?       Голден Форк? Пегаска окончательно осмелев или окончательно потерявшись в мыслях, встала и уставилась на ту же фотографию, на которую смотрела медовая пони. Фото с какого-то события. Похоже на поступление. На чёрно-белой фотографии все пони сливались в одну общую массу. Но…       — Голден Форк, — прохрипел монстр, касаясь стекла, — Голден Форк!       Среди пони, стоявших в переднем ряду, Скуталу, приглядевшись, обнаружила слегка тучную, но в некоем смысле даже симпатичную кобылку, странно похожую на Сильвер Спун. Действительно, это звучало жестоко и иронично, но, вероятно, это и была…       — Мама Сильвер Спун… — сама того не поняв, прошептала Скуталу.       — Голден Форк! — монстр ударил по стеклу, отчего то раскололось, оплавляясь от прокатившегося жара, словно превращаясь в фантасмагоричный град, — Голден Форк, я не позволю тебе выйти сухой из воды! — медовая кобылка задрала голову, крича подобно грому, — Голден Форк, я прикончу тебя раньше,чем рассвет заберёт меня! Я разорву тебя в клочья! Я заставлю тебя страдать!       Скуталу отстранилась, снова начиная бояться за свою жизнь по мере отхода от шока.       — Ты не сделаешь этого, Голден Форк, — монстр слепо уставился на Скуталу, — Голден Форк… Я уже не повторю этой ошибки! Голден Форк, вы все передохли, ты последняя! Прежде, чем ты найдешь себе убежище. Прежде, чем твоя эгоистичная гнойная блевота сделает своё дело!       Скуталу пятилась, пытаясь придумать, что же делать. Монстр съезжает с катушек с каждой секундой, кажется, за что-то ненавидит мать Сильвер Спун и видит в ней замену для мести? Всё как-то путалось, но, главное, что монстр был здесь, а Сильвер Спун с Саммер Бриз - не здесь.       «Помогите!» — пронёсся едва слышный крик.       Скуталу замерла. Сильвер Спун? Её голос, но... Что ей угрожает?! Монстр здесь! Мазерли тут же повернулась в сторону, откуда, по всей видимости, раздавался крик. Стена. Обычная стена между красивыми лестницами. Вверх — в обсерваторию, это та самая башня, но…       — Дверь, — Мазерли, покачиваясь, подбежала к стене, — они заварили дверь! Они должны были заварить дверь!       Что происходит?       — Впустите меня!       — Что, Тартар побери, сейчас происходит?       — Голден Форк! Ты не посмеешь! Ты лишь жалкая трусливая червивая блевота!       Монстр занес голову,словно вдыхая, и… Скуталу уже не смогла даже разобрать, что происходит перед ней. Подобно дракону, медовая пони дышала чем-то... Черным, как и вся жидкость, вытекающая из неё. Но эта чернота была больше похожа на копошащихся червей. Мелкие, мерзкие, излучающие жуткий жар. Жуткий, но такой… Умиротворяющий? Монстр истекал тьмой, от которой веяло сонливостью.       Стена покрылась разводами, ржавчиной, весь материал словно бы состарился на сотни лет, как будто черви жрали его не жалкие несколько секунд, прежде чем бессильно опасть, а с десятилетья, столетья…       — Нужно... Пробить! — Мазерли отскочила и ударилась о заметные проломы, — Голден Форк! Ты не посмеешь! Не после того,как я выследила тебя! Не после всего, что ты сделала со мной!       Скуталу встала на ноги и глубоко вздохнула, пытаясь привести мысли хотя бы в подобие порядка. Хотя бы в подобие беспорядка. Да что там, хотя бы в подобие хаоса, потому что сейчас…        «На помощь! Кто-нибудь!»       Голос Сильвер Спун надрывался где-то там, за стеной. Она молила о помощи. Она, было слышно, едва дышала. Кажется, бежала. От кого?       Нет. Нет, этого кобылка не собиралась делать! Или уже…        — Отойди! — Скуталу лягнула хлипкий пожарный шкафчик, схватила зубами прорезиненную ручку молота с заостренным концом и, разогнавшись, ударила им по трескающейся стене.        Всё походило на кошмар, но, одновременно, кобылка твёрдо ощущала свои ноги на жёстком, крепком полу реальности. Не было той дымки, той непонятной тошноты, что во время несовершившейся поездки.       Трещины разошлись явнее. Она вновь отбежала. Монстрснова ударился о стену всем телом. Скуталу разогналась и ударила молотом прямо по центру трещины, расходившейся, как паутина.       Посыпались куски железа. Ржавого. Гипс, штукатурка, какие-то камни, вонявшие сыростью.       Перед Скуталу открылся проход куда-то вниз. В недра академии. Куда-то, куда никто не ходил уже очень давно. Кроме Сильвер Спун и того, кто напал на неё.       «Нет!» — теперь голос был слышан явно, отчетливо. Сильвер Спун рыдала, надрывая свой голос, она умоляла спасти её. И… Скуталу вздрогнула. На помощь ей идёт её самый страшный кошмар?       — Не открывай рот! — закричала Мазерли Степс, — Стисни свои зубы и не смей даже разжать их! Не давай себя ранить!       Скуталу рванула вниз, в темноту. Старый, пыльный,сырой коридор, уходящий вниз. Пахло чем-то гадким, склизким. Спотыкаясь, кобылка влетела в небольшой зал, где,как она была уверена, и была зажата в угол Сильвер Спун.       — Сильвер Спун!       — Скуталу! — кобылка бежала навстречу, запыхаясь, спотыкаясь, плача.       — Я же сказала, не открывай рот! — в залу втёк монстр, прыгая прямо на земную кобылку. Та вжалась в землю, прикрывая голову передними ногами, Скуталу затаила дыхание, чувствуя резь в глазах от вырывающихсяслёз паники.       Монстр приземлился за Сильвер Спун, отгораживая обеих кобылок от чего-то. Скуталу, уже и не задумываясь, что дышать — полезное умение, схватила Сильвер Спун и подтянула к себе, крепко обнимая       — Вот мы и встретились… — Мазерли закашлялась смехом, — Голден Форк!       — Голден Форк? — Прошептала Сильвер Спун через сжатые зубы, послушно следуя приказу от монстра, — Это же…       — Твоя никчёмная матушка, — Мазерли задрожала, словно в припадке, — Ну же. Покажи себя!       Перед ней стояла Саммер Бриз, также дрожа, дёргаясь,словно её вот-вот вырвет. По губам, из ноздрей, даже, казалось, из глаз текла чёрная грязь.       — Ах… Как романтично, Голден Форк, — медовая пони не сводила взгляда с охранницы, — вот мы и снова здесь. Хорошо же ты пряталась. Так долго. Так ловко. Я ведь искала тебя.       — Что происходит? — Сильвер Спун прижалась к Скуталу, — Что здесь происходит? Мазерли Степс! Почему Мазерли Степс здесь! Почему я ещё жива?!       — Я велела тебе молчать! Не разжимай свои губы. Тебя это тоже касается, крылатая.        Саммер Бриз вздрогнула, морщась. Мордочка искривилась в гримасу гнева, ненависти, отвращения.       — Я смотрю, ты всё ещё хорошо узнаёшь меня, подруга. Правда же? Решила приберечь себе сладенькое напотом? Ох, я ведь думала, что ты давно сделала это. Жалкая трусливая грязь. Но нет, ты не осмелилась. Решила ещё потом и подождать, пока подлатают тушку…       Мазерли вдруг замерла. Закашлялась.       Саммер Бриз хотела отступить, но…       — Там тупик, — Мазерли снова засмеялась, — Ты же помнишь? Там лишь выход в канал! В таком состоянии ты не уплывёшь. Тебя вынесет течением. А там и рассвет, верно? Твоя тушка не удержит тебя внутри. Не очень-то она и хочет. Ох, как я замучалась искать твои тушки. Как много времени у меня отняло простое понимание того, кем ты стала.       — Мазерли Степс, — Скуталу едва шевелила губами, — Я не понимаю, что происходит. При чём здесь Саммер Бриз?       — Саммер Бриз, да… — монстр улыбнулся, — Мы с ней сталкивались. Она ведь даже боролась со мной. Всё из-за синей тушки, которую заняла её новая подруга. Та синяя тушка,в которой до этого пряталась ты, Голден Форк, верно? Верно, я тебя спрашиваю? Саммер Бриз давилась кашлем, но не разжимала губ.       — Ты и горстка таких же гадких, склизких тварей… Вы испортили десяток жизней, только за последние два месяца, — Мазерли Степс поскребла по бетонному полу железной конструкцией,торчащей в ноге, — Но я выследила всех вас. Всех, кто сделал это со мной! Вы превратили меня в жалкую, бьющуюся на ветру тушку! Ради чего?! Ради жалких лишних лет пятидесяти своей жалкой жизни! Верно? Ты просто боялась умереть. Боялась, что…       — Голден Форк, — шептала Сильвер Спун, — Это имя моей мамы… Моей мамы.       — Ты очень похожа на неё, — уже прошептала Мазерли Степс.— Так сильно, что я решила, что пришла пора. Что она уже здесь. Ты была такой мелкой, высокомерной, такой пакостной… Лживой и вместе с тем наивной и цепляющейся за последние авторитеты… Да, как она. Я хотела убить её, но всё это время, — Монстр закричал, — Всё это время она пряталась! Это оказалась твоя чёртова подруга с грязной гривой!       — Брайт Аква…       — Я не знаю, откуда ты добыла эту тушку, Голден Форк… Но она обманула меня… Из-за тебя вместо того, чтобы дожить свою жизнь назло твоей склизкой гадостной сущности, я издыхаю с каждой секундой!       Скуталу сглотнула, глядя на давящуюся рвотными позывами Саммер Бриз. Нет. Эта чёрная грязь — никак неспроста. Это всё…       Это всё?       — Мазерли Степс! — закричала пегаска, отворачивая Сильвер Спун в сторону выхода и сама бросая беглый взгляд вверх по коридору, — Она ждёт рассвета!       Монстр оскалился. Саммер Бриз вздрогнула.       — Я… — прошептала Мазерли, — Я почти… Тартар тебя дери! Почему я всегда такая дура!       Она замахнулась своим клинком, хотела ударить, но Саммер увернулась, неестественно выгибаясь, изворачиваясь и отталкивая её задними ногами.        Всё произошло очень быстро. Саммер Бриз, чем бы она сейчас ни была, оказалась в одно мгновение рядом со Скуталу и вырвала из её объятий Сильвер Спун. Она уже сама походила на монстра, стоя без проблем на задних лапах, кашляя черной жижей, хрипя. Не прошло и мгновения, и она ужа тащила верещащую серую кобылку к выходу.       — Останови их! — Мазерли выскочила в коридор, — Не дай этой жалкой твари остаться победителем! Я потеряла абсолютно всё!       — Мне плевать! — Скуталу бежала рядом, — Я собираюсь спасти Сильвер Спун, а не тебя!       — О, в этом нет разницы.       Саммер Бриз стояла посреди внутреннего двора, прижимая Сильвер Спун к дереву и пытаясь разжать её челюсть. Грязная жижа текла из её рта, а, стоило серой уставшей кобылке лишь слегка разжать зубы, изо рта охранницы, той, в ком бедняга нашла столько спокойствия, высунулась странная, гадостно пульсирующая…Штука… Скуталу могла сравнить её лишь с многоножкой. Наверное, именно той, за которой раннее охотилась Мазерли Степс! Всё это время стоило лишь прятаться и не вылезать!       Многоножка клацала жвалами, протискиваясь между зубами кобылки, которая уже закатила глаза, не в силах сдержать слезы. Было видно, по поднявшемуся «кому» в её шее,что тварь пробиралась внутрь. Таклегко и ловко…       — Нет! — Скуталу почувствовала холодок.       Облака вдали уже расходились. Вдалеке, где был город туманов, Мисти Мэйн, начали появляться скудные рассветные оттенки.        Слишком далеко.       Многоножка была слишком далеко, а Мазерли Степс слишком близко. Она кричала, вот-вот норовила распасться, она спешила изо всех сил. В этот момент она даже показалась какой-то… Живой. Не было в её криках и глазах материнской заботы. Был лишь гнев, обида…       Скуталу широко раскрыла рот, невольно вспомнив странную трясогузку, и вцепилась в нож, торчащий из ноги Мазерли Степс. Её тело уже было почти жидким, и он легко вылез, разбросав в стороны горячую грязь. От металла пахло фальшфейером. Это она, сама Мазерли, бросила его тогда? Выждав, пока Саммер Бриз покажет зевок? Замахнувшись головой, всем телом, привстав на задние ноги, проклиная свои маленькие крылья, Скуталу резко притормозила.       Она хотела бы заверить себя, что делает всё правильно. Но не было времени. Не было времени целиться, думать, даже бояться.        Нож-треугольник, составленный, видимо, из трёх пил, полетел вперёд, брошенный пегаской. Она не собиралась сама становиться спортсменом. Она собиралась их тренировать. Но хоть парочку занятий-то ей пришлось отработать, и броски диска, и даже какие-никакие тренировки меткости.       Даже если она промахнётся… Может быть, это поможет Сильвер Спун не пострадать сильнее. Чем бы эта гадость ни была, она хуже смерти. Эта мерзкая многоножка, похожая на отрастившую голову и жучьи ноги кишку, казалась куда страшнее монструозной Мазели Степс.       Эта гадостная многоножка, которая задергалась, извиваясь от боли, определённо раня и Сильвер Спун, и Саммер Бриз.       — Да! Да! — Мазерли прибавила ходу, оставляя свои куски по пути.       Многоножка извивалась, не в силах протиснуться дальше из-за застрявшего в ней ножа. Ни вперед, ни назад.       — Вот ты и здесь, Голден Форк! — Мазерли схватила зубами, или тем, что у неё было вместо них, нож, выдёргивая многоножку из горла Сильвер Спун. Тут же, словно придя в себя, Саммер Бриз схватила черную извивающуюся тварь передними копытами и вырвала из себя,откашливаясь грязью и бессильно падая набок.       — Наконец-то! — Мазерли подняла свою добычу высоко над собой, — Давай встретим этот рассвет вместе!       Многоножка извивалась.       — Плевать, что он последний для нас!       Многоножка пыталась вырваться, но Мазерли упорно стискивала её и карабкалась по колонне на арку. Облака расступались, а оранжевые тона подступали.        — Последний рассвет для нас, подруга! — Мазерли засмеялась, — Я отдала бы всё, чтобы он был последним только для тебя! Чтобы ты была той, кто падёт в небытие, а не я! Я отдала бы всё, чтобы сдохнуть живой! Даже сгнить в тюрьме! Но это конец для нас обеих!       Сильвер Спун приподнялась, смотря на разворачивающуюся сцену.       — Мама… — прошептала она.       Скуталу подбежала к ней, прижимая к себе, словно ыб ребенка.       — Держись, — ответилп пегаска, — держись, я рядом.       — Это конец, Голден Форк! Твой культ пал! Падет и другой культ! Да будет всё прахом! — Мазерли рассмеялась, когда рыжие краски коснулись её, — Праха не будет!       Оба монстра начали покрываться льдом. Чистым. Прозрачным, как слеза.       Саммер Бриз приподнялась, пытаясь отдышаться.       — Саммер Бриз! — кричала Мазерли, норовя рассыпаться в любой момент, но наслаждаясь мучениями своей извивающейся жертвы, — Не останавливайся! Пусть даже праха не останется! Восславляй за своё спасение тех, кто так желал избавиться от тебя! Да падёт всё! Да падёт сам прах!       Многоножка заверещала, ледяные куски начали отваливаться от неё и тать в чистейшую воду в полёте.       — Мама, — прошептала Сильвер Спун, тяня копытце, — Почему?       — Ты ещё можешь стать тем, кем хотела стать я, — Голос Мазерли вдруг смягчился, — Не прощай меня. Я монстр. Но монстр и твоя мать.       Многоножка окончательно рассыпалась, затих её визг. Тело Мазерли обратилось в лед, лишь голова сохранила какие-то очертания.       — Вот и всё, — она хрипло засмеялась, падая вниз, прямо перед кобылками, едва успевшими чуть отстраниться, — Пора на покой.       — Не смей умирать! — Сильвер Спун пнула её, — Я всё ещё ничего не поняла! Почему ты…        — Ха-ха… Веришь ли, — её мордочка практически вернулась в вид, какой был у живой пони, — Я просто обозналась в порыве жажды мести. Все мы монстры.        Саммер Бриз подскочила к ней, сбрасывая с себя накидку и накрывая, сворачивая в кулёк и бросаясь в здание. Скуталу без раздумий рванула следом, вместе с Сильвер Спун.       Саммер Бриз заскочила в темный коридор, в залу, и опрокинула содержимое импровизированного кулька.       — Дай мне сдохнуть, — прохрипела голова Мазерли.       — У тебя будет время! — Саммер приплясывала на месте, — Скажи мне всё, что тызнаешь о культе! Я убила Милки Улун! Я прикончила её! Но у них есть ещё один лидер! Сколько их? Что они хотят?       — Ха-ха… Вас в полиции учат даже головы допрашивать?       — Я не позволю тебе сдохнуть, пока ты не расскажешь всё. Из-за тебя умерло довольно много пони. Считай это наказанием.       — Пони? Не смеши меня.       — Они все, — Скуталу подалась вперед, — были такие же, как Голден Форк?       — Некоторые даже старше, — Мазерли слепо посмотрела в потолок, — Они были рядом уже много сотен, может, несколько тысяч лет. Они откололись от тех, кто питает к нам, пони, лишь симпатию. Я узнала всё это, утопая в море, покрытом глазами. Множество глаз не отрывались от меня, пока я захлебывалась. Но как же я была зла. Я ненавидела Голден Форк… Настолько сильно, что от меня не получилось избавиться. Через боль я вылезла. Моя плоть сползла с моих костей, рассыпавшись в миллионы капель жидкой боли. Мои кости истерлись в порошок колючей горести. Я почти достигла своей цели, но она обыграла меня.       — То есть… — Скуталу глубоко вдохнула, выдохнула, вздрогнула, словно от холода, — То, что ты сделала с Сильвер Спун…       — Голден Форк всё хорошо рассчитала. Она же знала, какая я наивная дура. А в её власти была вся боль, которую она причинила за всю свою жизнь. Но в этот раз наивной оказалась она. Так просто избавиться от меня ей не удалось. Я плавала в этом океане, наполненном знаниями о каждом мгновении нашего мира. Я чувствовала каждую секунду. Его глаза обвивали меня, и я видела через них всё. Я видела, как подобные Голден Форк вздыхали с облегчением, потому что успели почувствовать, что я угроза. Я видела, как Голден Форк облизывалась, глядя на то,как её дочь… Её новая тушка выздоравливает. Но её временная тушка гнила, и ей пришлось её оставить. И ведь угораздило меня вылезти из океана в тот момент, когда это случилось. Я знала достаточно, но я упустила это. Я гонялась за фантомами, а она тихонько искала себе замену.       — Я не была твоей целью? — подала голос Сильвер Спун, — Скажи, ты ведь хотела убить меня! Чтобы забрать всё внимание моего отца!       — Мне кажется, — вступилась Скуталу, — она думала, что Голден Форк уже сделала то, что пыталась сделать с тобой сейчас.       — Именно, — Мазерли закашлялась, отплевывая мелкие льдинки, — Очень уж ты была похожа на неё. Я уже знала, кто она такая, немного знала, как живёт её род. Просто не знала,насколько их много. Я думала,избавившись от неё, уже, несомненно, переродившейся и слившейся с твоей плотью…Если бы только я не была такой дурой. Знаешь, я ведь могла тебя воспитать нормально. Ты могла бы стать очень хорошей пони. Вытряхнула бы из тебя всю эту жажду задирать нос… Конечно, твоя подружка серьезно влияла на тебя. Я даже думала, что это Голден Форк… В твоём теле, понимаешь, уже начала находить себе новых последователей.       — Последователей?..       — Им нужен культ. Каждому из них. Они поят их чёрной водой, которую изрыгают из себя, чтобы обратить их суть в себе подобных. Некоторые не могут стать монстром внутри, но это и не нужно. Чтобы жить, им нужны страдания. Боль, всё негативное. Они пытают тех, кто не они. Развращают их, делают из них покорных щенков. Они есть в каждом городе, в каждой школе. Они очень любят школы. Там самый молодняк, легко работать.       — Брайт Аква. Она тоже была одной из них?       — Дура! — Мазерли сморщилась, — Я же говорю, в ней и пряталась Голден Форк! Насколько более прямо я должна была это сказать? Насколько точно? Клянусь,когда я училась, нам просто могли сказать: «синяя колючая ягода», и мы уже знали, что это! — кобылки застыли, словно ледяные статуи, с неверием наблюдая, как остатки монстра ведут себя подобно ворчливому старикашке, жалующемуся, какие глупые нынешние дети - да нет, именно это и происходило, отчего становилось лишь страньше. Скуталу уже даже забыла, что говорят они с оторванной заледенелой головой полужидкого монстра, который был грозой всей Эквестрии несколько месяцев, которого, так сбиваясь с ног, искала полиция, — А теперь, хоть вы ходите все умненькие, задрав носяры, понабравшись кучки умных слов, вам разжёвывают, небось, простейшие вещи до мелких деталей? Определённая форма, представляющая деформированный простой шар меняющегося оттенка, от крайнего спектра до его производных, поверхность которого представляет собой плотную ткань, на которой на неравномерном расстоянии друг от друга присутствуют утолщения… Что ты гогочешь, как гусь?!       — Прости, — Скуталу принялась постукивать себя по носу, чтобы успокоить припадок хихиканья, — просто я вся была на взводе последние несколько часов, а ты сейчас сговоришь, как Пош со старшего курса.       — Пош?! — хором переспросили Мазерли и Саммер, — ПошБрэйкдан?       — Да, — пегаска замялась, — а что?       — Он культист! — Мазерли широко раскрыла свой ещё подвижный глаз, — У него есть все расчёты, что будет дальше, это он…        Что-то зашипело сзади, и в комнату влетел зажжённый фальшфейер, ослепляя кобылок. Сквозь хруст искр они услышали торопливые шаги вверх по коридору.       Проморгавшись, они застыли в осознании — Мазерли наконец-то получила то, что так хотела. На месте, где только что лежала ворчливая почти по-живому голова, была лишь лужица чистой воды.       — Вот и всё… — прошептала Сильвер Спун, аккуратно коснувшись копытцем промокшей накидки.       — Проклятье! — Саммер Бриз топала по полу, — Я совсем упустила его! Он всё время был у меня под носом, но я упустила его! Ох, во имя всего великого, из-за это штуки я едва была собой!       — Саммер Бриз, — обратилась Скуталу, — Я хочу попросить прощения, что считала тебя саму плохой. Я… Ревновала, я не знала…       — Сейчас это не важно! — охранница сморщилась, — Мы можем точно быть уверенными, что он уже убежал.       — Это из-за меня, — пегаска понурилась, — Я не знала. Я попросила его помочь!       — Это не важно, — повторила Саммер Бриз. — Всё с начала! Хотя, теперь я кое-что и узнала, но…       — Постой! — Вскрикнула Скуталу, скидывая с себя изодранную за погоню седельную сумку, — У меня же есть кое-что! Как хорошо, что у меня не было времени разобрать её!        На землю посыпались мятые вещи, испорченные блокноты, грязная накидка старосты.       — Вот! Это меня попросили передать Пошу! Какому-то пони стало плохо впоезде. Он просил «ту, кто отрицает», но в итоге решил,что Пош тоже подойдёт. Видимо.       — Дай, — Саммер Бриз выхватила конверт и разорвала его.       — Тартар побери, Скуталу… Это…       — Что это? — пегаска повернула голову, пытаясь прочесть письмо, — Я что-то не пойму ничего.       — Похоже, он здесь был не просто так. Обсерватория. Нам нужно что-то в обсерватории. Здесь сказано, что ему нужно привезти остальным какую-то книгу, что-то провернуть с телескопом…       — Так чего мы ждём? — Скуталу скачком позвала за собой, — Обсерватория близко!       Потянув за собой Сильвер Спун, кобылки выбежали в холл. Подсознательно они боялись,что дыра исчезнет, заперев их внутри.       — Как вы, кстати…       — Через канал, — перебила Саммер Бриз, — эта штука заставила меня протащить Сильвер Спун в то дрянное место через канал. У нас даже было время немного обсохнуть.       Сильвер Спун коротко кивнула, всё ещё дрожа и смотря перед собой почти слепым взглядом. Мысленно она была где-то совсем в другом месте. Скуталу притормозила и поравнялась с ней. Всё, что она могла сейчас — показать, что она рядом.       Но вместе с тем, просто натерпелось узнать,что же такого особого в старой, едва пригодной обсерватории.       — Так, — Саммер Бриз начала сбрасывать книги с полок, поднимая пыль, — не эта, не эта…       — Какую мы ищем? — Скуталу присоединилась к вандализму.       — Зелёная книга, с золотистым корешком. На ней написано что-то про чаи мира.       — Интересно, что книги о чаях делать в обсерватории.       — Послушайте, — едва слышно подала голос Сильвер Спун, когда книги на полках уже начали заканчиваться, — послушайте.       — Что такое?       — Я знаю лишь одну пони, которая любит заваривать странный чай, в этой всей академии.       — Точно! — Скуталу обхватила кобылку в объятиях, — Винтер Сторм!       — Садовница? — Саммер Бриз задумчиво причмокнула, — Я ни разу не видела её лично.       В теплице и комнатке никого не было, недопитый чай так и стоял. Сейчас, когда ситуация была напряжённой, но вместо страха за жизнь проснулся какой-то азарт, Скуталу уже готова была играть детектива.       — Значит, таким чаем она тебя поила? — кобылка показала подруге на чашки, — Я понимаю,почему ты не допила.       — Нет, — земная кобылка поправила очки. — Она поила меня снаружи. Мы сидели в теплице, когда пили чай, не отрываясь от работы.       — Тогда интересно, чей это чай, — Саммер Бриз понюхала чашки, — Фу, сливками пахнет.       — Это улун. Даже не чай толком, — осведомила её пегаска.       — Улун… Я успела возненавидеть это слово.       Все полки были заставлены книгами, но довольно аккуратно. Пробегаясь взглядом по ним, Скуталу принялась бубнить себе их названия:       — «Основы садоводства», «Как вырастить ландыши», «Облепиха и рябина как средство от бессонницы», «Сказки народов северной Эквестрии», «Собака болот», «Приключения Ти Лав по всему миру», «Гроза и мотыльки»… Я не вижу ничего про чаи мира!       — Здесь тоже нет ничего, — отозвалась охранница, высовываясь из-за тумбочки, — Только комиксы и аж две копии «Мать-и-мачеха», одна на джапонийском с оригинальным названием.       — Мы что-то упускаем, — повторила любимые детективами слова Скуталу, — Что-то очевидное.       — Я кое-что нашла, — Сильвер Спун вытащила из-под кровати свёрток, — здесь какие-то бумаги.       — Странно - не похоже на её документы, — Саммер Бриз пробежалась взглядом по листкам, — Свидетельство о рождении, браке… Свидетельство о смерти… Дэд Том… Ну и имя было у умершего.       — Тут есть медаль, — Скуталу подняла блестящий треугольник на ленточке, — такие вручают за заслуги в науке. У моего дяди такая есть!       — Если это настоящая, — Сильвер Спун разворошила стопку, — здесь же должно быть какое-то...Какая-то бумажка об этой медали!       — Кажется, вот она, — Скуталу подобрала с пола сложенную книжицу, — такая мелкая. Кажется, её выдавали единорогам. Земной пони не сможет особо легко открыть такую. Ох…       — Что там? — поторопила Саммер Бриз.       — Выдана посмертно. Это не её медаль. Это медаль погибшего.       — Они знали друг друга?       — Очевидно же, — Саммер Бриз указала на бумажку с заголовком «свидетельство о браке», — они, кажется, из Мисти Мэйн. Там очень любят бумажки. Либо же они жили в нём долгое время.       — Всё ещё, — Скуталу отошла от кровати, — меня беспокоит что-то… Чай… Книга про чаи мира…       Она замерла. Конечно же! Всё это время они искали энциклопедию! Но почему? Лишь из-за мыслей: «Это должно быть важно, значит, это что-то умное».       — Приключения Ти Лав по всему миру! — крикнула Скуталу и вырвала книгу с полки.       — Комиксы?       — Да! Именно! Ти! Чай! По всему миру! Но что именно, что именно с этой книжкой?       — Между страницами ничего не спрятано?       — Нет, — Скуталу потрясла книгу, пролистала страницы, — Совершенно ничего.       — Постой, — Сильвер Спун положила копытце на книжку, останавливая Скуталу, — Посмотри! Тебе не кажется, что этот кадр… Это стена Академии!       — Да... А дальше Ти Лав бегает по Академии. Немного отличается, но я даже узнаю коридор с наградами. Даже…       На развороте две страницы занимал рисунок лестницы к обсерватории. Стены, которую сегодня снесли Мазерли и Скут, на рисунке не было. Зелёненькая кобылка испуганно озиралась, и даже не решилась спускаться туда.       — Она идёт в обсерваторию, — Скуталу перевернула страницу, — тут она нарисована ещё рабочей!       — Пойдёмте назад, — Саммер Бриз затолкала свёрток документов под кровать, — Чем быстрее мы разберёмся, тем лучше.       Академия уже начала просыпаться. Пони и не только бродили по коридорам и обсуждали грязь и разрушения. Путь в обсерваторию перекрыли высшие чины академии, паникующие из-за снесённой стены.       — О, Селестия! Какой ужас, — причитал старый единорог, — Срочно! Нужно заделать это, срочно!       — Но, если там кто-то есть?       — Скуталу, — престарелая пегаска подбежала к ней, — Ты в порядке? Ты не видела, что случилось?       — Пустите нас, — Саммер Бриз прервала её излияния, — В Академии всё это время прятался опасный преступник. Нам нужно срочно разобраться с тем, что он хотел найти!       — «Вам»?! Это, во-первых, работа полиции! Во-вторых, эти двое просто дети! Не впутывай их ни во что!       — Спокойно, — в помещение ввалился ещё один пони, нахлобучивая на себя всё время слетающую фуражку, — Полиция здесь! Глэйсер, исполняющий обязанности лейтенанта Грэй Флада! Нас вызвала Саммер Бриз!       — Я? — запнулась кобылка, — Я уже и не помню.       — Да, поправлюсь, она прислала вот это, — он показал письмо, где было нацарапано «Помоги» поверх бланка Академии, — Я не знал, что и думать, поэтому согнал сюда ещё парочку спецов. Теперь это место преступления, и это я разбираюсь, что надо заделать, а что нет, это я о дыре!       — Постойте, — старый единорог чванливо подошёл к молодому жеребцу, — Во-первых, это моя академия, и…       — Ты, кажется, не понял, старик, — Глэйсер сморщился, придвигаясь к нему, — Здесь произошло что-то, что…        — Пош, — влезла в спор Саммер Бриз, — ПошБрэйкдан был здесь. Всё это время он прятался среди учащихся.       — Вот, — Глэйсер кивнул, — здесь торчал опасный преступник, на счету которого сожжённый город, а ты, — жеребец буквально выплюнул «ты», — пытаешься прикрыть свой круп. Ты даже не представляешь, как высшие чины ждут результатов по этому делу. Если понадобится, я притащу ордер на то, чтобы перекопать здесь всё, не оставить камня на камне от твоей академии и твоей карьеры. Ты понял?       — Глэйсер, достаточно! — Саммер втиснулась между ними, — Нам срочно нужно осмотреть обсерваторию. Всё, что внизу, скорее всего, уже и не важно. Там… Там уже нечему обитать.              Вместе с Глэйсером кобылки поднялись по лестнице, зашли в круглую, прохладную комнату.       — Круто я его, а? — Глэйсер посмотрел на Саммер Бриз, ожидая одобрения, — А то вальяжный старикашка.       — Он очень известный учёный, — покачала головой Скуталу.       — Учёный, с яблоками печёный, — усмехнулся жеребец. — Я рад, что ты в порядке, Саммер. Я уже подумал, что тебя тут приковали к кровати и пытают.       — Нечто вроде, — пробубнила та, — Нечто вроде. Скуталу! Что там дальше?       — Да, — пегаска нашла нужную страницу, — Тут Ти Лав смотрит в телескоп.       — В телескоп? — Саммер приложила глаз к запылённой изнутри линзе, — Это проблемно…       — Эй, — Глэйсер похлопал копытом по агрегату, — Я помню, когда были слухи, что правительство запретило астрономию превыше книжной. Его после того и разломали, да?       Саммер промолчала, рассматривая телескоп, словно надеялась, что на нём будет какая-то подсказка.       — Эй! — Скуталу подскочила к ней, — Смотри! Она после этого берёт книгу про созвездия!       Книга нашлась быстро, одна из тех счастливиц, которые не оказались на полу раннее.       — Пояс Ориона. Почему-то Ти Лав три панели подряд очень внимательно изучает информацию о поясе Ориона, — Сильвер Спун взяла книгу-комикс, — Но... Странно. Я читала этот выпуск! Там не было вот этого, — она указала на маленькую трубочку, стоящую рядом с книжной полкой на рисунке.— Я знаю, что это глупо, но…       — Это оно? — Глэйсер протянул Саммер Бриз медную трубку с линзой, — Валялось вон там, за полкой.       — Какого Тартара… — пробурчала кобылка, тряся головой,—Я просто…       — Дай-ка, — Скуталу выхватила её и подскочила к телескопу, — Кажется, это замена этой… Старой первой линзы.       Покрутив какие-то болты-бабочки, покряхтев от того, как тяжело они двигались, пегаска поставила новую линзу. Снова все вчетвером, они застыли над комиксом.       — Что дальше?       — Она, — Сильвер Спун кашлянула, — она решила посмотреть в телескоп. И она смотрит в небо.       — Ну, это логично, — усмехнулась Саммер Бриз, — куда ещё?       — Я же говорю. Я читала этот выпуск, когда он вышел! В нём она решила посмотреть на женское общежитие.       — Я её понимаю, — закивал Глэйсер, слегка усмехаясь.       Бросив на него уставший взгляд, Саммер прильнула к телескопу.       — Сейчас уже почти день. Что ты там хочешь увидеть? — Скуталу села рядом, — Сейчас звёзд не видно.       — Я знаю, но… Может, хоть что-то… Ещё одну подсказку.       — Пояс Ориона, — пробурчал жеребец,— почему именно он?       — Это просто! — Сильвер Спун улыбнулась, впервые за сутки, присаживаясь рядом с ним и устало потирая глаза, — У Ти Лав есть устройство на передней ноге, которое позволяет ей путешествовать во времени. Она зовёт его всегда не браслетом, а поясом. Это символично к тому, какой она путь прошла с тех пор, как впервые вырвалась из своего плохого будущего, и какой путь проделала, чтобы помочь пони в разные промежутки времени. У неё было три больших арки на тот момент. Потому она смотрит на пояс Ориона три панели.       — А не три книги? — Глэйсер встряхнул головой, чтобы чуть откинуть сползающую фуражку, — Здесь много книг. Мне кажется, это было бы «символичнее», если бы арки её приключения были представлены книгами.       — Разумно! — Скуталу бросилась листать валяющиеся книги, — Нет, тут тоже нет. Вот! Ещё одна книга про созвездия!       — Здесь ещё одна! Тоже Пояс Ориона.       — Я только одного не пойму, — Глэйсер зевнул, — почему мы повторяем комикс? Саммер, что подумает Грэй Флад?       — Он… Он, наверное,скажет: «Не увлекайтесь, но теорию отработайте».       — Думаю, да, — жеребец улыбнулся, — Эх, был бы он здесь, он бы сейчас нам всё рассказал о телескопах. У него ведь дома даже есть любительский. Он очень хватался, как ребёнок, когда купил его себе.       — Это книги разных годов, — Скуталу склонилась над раскрытыми томами, — Один совсем новый.       — Но страницы почти точь-в-точь. Кое-где сбит текст, но, — Сильвер Спун поправила очки, прищуриваясь, — Кто-то, кажется, ел сладкое в обнимку с этой книгой. Чувствуете? Запах ванили. И пятна на страницах, — она пролистнула страницы, и из-под одной вылетел клочок бумаги.       — Что это?       — Кажется, рецепт, — Сильвер Спун пробежалась по нему глазами, — Конфеты. Облепиха, клюква… Сложный рецепт. Я бы не взялась за такой.       — БонБон, пострадавшая в пожаре… Ну. Я знаю, там все пострадали, но суть в том, что БонБон, мы с ней контактировали, — затараторила Саммер. — Она рассказывала,что готовила очень сложные конфеты незадолго до фестиваля и пожара!       — Я уже боюсь даже представить, что мы можем ещё найти, — прошептала Скуталу,— Мы столкнулись с Мазерли Степс, мы находим рецепты, как Саммер Бриз говорит, конфет, которые готовили перед пожаром, мы все просто по уши в комиксах Пинки Пай… Что дальше? Странные копии знакомых нам пони, представляющиеся родственниками? Такое было у Эпплблум! Ну, это моя подруга.       — Да. Я знаю её, — закивала Саммер Бриз.       — Эй, девчонки. Скажите мне, — Глэйсер начал играться с вентилями телескопа, — он не развалится?       — Не играйся!       — Эй, Грэй Флад бы разреши...И... Ох, во имя всего, что только есть в этом мире… Саммер… Я…       — Ты сломал что-то?!       — Нет, я, кажется, навёл его на мужское общежитие.       — Если ты увидел что-то пикантное, то мне не интересно, а эти две ещё дети.       — Пикантное… Не то слово… Я очень хочу надеяться, что это кетчуп…       Саммер вздрогнула и взглянула в телескоп. Стараниями Глэйсера он, и правда, оказался наведённым на окно общежития. Многие линзы были разбиты и высыпались, тех,что остались, хватило на немного мутные, но различимые и понятные образы.       — Это же…       — Что там? — Скуталу подошла к кобылке.       — Тебе не стоит на это смотреть…       — Пожалуйста, Саммер Бриз, скажите, что там что-то пикантное, а кетчуп просто шутка.       — Нет… К сожалению, нет.       Бегом, расталкивая студентов и преподавателей, они добрались до нужной комнаты, Глэйсер бесцеремонно выбил дверь. Сильвер Спун зажмурилась, отворачиваясь. Скуталу мужалась, как могла.       — Кто-то, — пробурчал жеребец, — кто-то очень не любил этого пацана…       — Эм, мистер Глэйсер… — Скуталу прикрыла мордочку копытцем, пытаясь дышать ровно.       — Да?       — Это… Это он. Это Пош.       — Да, — Саммер кивнула, — я видела его только в полутьме, но,если присмотреться... Нет, даже не присматриваясь, он в той же позе! Кто-то посадил его в ту же позу, в которой он был, когда говорил со мной, прежде чем пристрелить меня! Ох, Селестия… — кобылка замотала головой, — Я не знаю, как я выжила! Может быть, именно тогда в меня влезла эта штука, как-то подлатала меня, чтобы попользоваться… Ох, я вообще ничего не понимаю.       — Ещё один культист минус? — Глэйсер вздохнул, —А жаль, он был в чём-то симпатичный даже…       — Он не мог так просто умереть! Это подмена! — Саммер принялась чесать голову, — Мы провозились с Милки Улун так долго, а он… Мы даже не дрались с ним!       — Это самоубийство, — Глэйсер осмотрелся, — Я не знаю, как, но он хотел этого сам.       — Это бессмысленно! — Скуталу вскрикнула,словно её укусили, — Мы действуем по инструкции, которая предполагалась для него! Почему она привела нас к тому, что мы нашли его мёртвым?! Это всё бред! Бред!       — Нет, — Саммер замерла, — Он не смог получить инструкцию и запаниковал. Кем бы он ни был, он не с самой верхушки культа. Он избавился от главного информатора, он пытался избавиться от неё ещё до этого, и от меня заодно, потакая этой штуке, что сидела во мне. А теперь он в проигрыше. Мы опередили его. Он отвлёкся на что-то. Может быть, он слишком увлекся не-культистской жизнью. Скуталу. Во имя Селестии, Скуталу, если бы ты отдала ему эти инструкции, кто знает, чтомогло бы произойти.       — Мы это и пытаемся выяснить, — пегаска, тяжело дыша, вышла в коридор, — Я хочу, чтобы всё это было просто кошмаром! Чтобы всё это просто оказалось сном! Я проснусь, а я в Понивиле! Мама опять кричит,что я не помогаю с чайными облаками…       — Скуталу, ты знала Поша? — Глэйсер сел рядом, снимая с себя фуражку.       — Да. Он мне иногда помогал по учёбе. Он был умным. Любил объяснять. Я доверяла ему. И, хоть он и, наверное, оказался опасным преступником… Поймите меняправильно, я просто чувствую, что он умер из-за меня! И это… Больно.       — Да, я понимаю, — жеребец тяжело вздохнул, — Могу я посмотреть комикс?       — Что там мы ещё не видели? Может быть, мы вообще ищем что-то не то?       — Я просто хочу дочитать тот смешной выпуск. Про то, как подружка Ти Лав пыталась купить лапши на рынке. О, вот он!       — Как ты можешь думать о смешных историях сейчас, — в голосе Скуталу почти что чувствовалось омерзение, — Вот прямо сейчас, рядом с мертвым телом.       — О, смотри, — Глэйсер не обратил внимания, — мой любимый момент. Она, вся такая модная, подходит к продавцу, просит насыпать ей навскидку килограмм лапши из твердых сортов пшеницы. А продавец-гиена подбрасывает гирю, а потом лапшу, чтобы определить, сколько же «килограмм навскидку». Слишком серьезно воспринял указания. Мой любимый вид комедии.       — Какой же ты… — Саммер прикусила губу, — Ах! Глэйсер, я даже не знаю, что и сказать!       — Он прав! — Скуталу вскочила, — Ещё раз, что было в инструкциях?       — Они требовали привезти книгу и повернуть телескоп…       — Мы всё время ходим окольными путями, ищем знаки внутри самой книги, но что,если мы сначала разберемся с телескопом! Мы его не поворачивали, как по инструкции! Что,если мы повернём его именно так?       — Хм, — Глэйсер поглядел на бумажку, — Тогда он будет направлен прямо на луну. Вернее, нет. В это время года, — он выглянул в окно, чуть не столкнувшись с наконец-то пришедшим полицейским, которому было суждено разбираться с мертвым культистом, — Чуть выше.       — Увеличения хватит,чтобы посмотреть туда, хотя бы слегка, — пробурчала Скуталу, крутя вентили.        Остальные кивнули. Сильвер Спун едва стояла на ногах, как, впрочем, и все, кроме Глэйсера, заинтересованно рассматривающего шестерни, вращавшие телескоп.       — Вот. Ничего, однако, необычного. Кратеры. Больше кратеров.       — Мне иногда казалось,что замок Принцессы Луны должен быть где-то там.       — С чего бы? — Глэйсер посмотрел на Саммер с каким-то сожалением, — Она там сидела достаточно долго, чтобы на пушечный выстрел не приблизиться к этому камню.       — Не вижу ничего интересного, — постановила Скуталу, — Я признаю, мы ходим кругами.       Что-то не так. Что они упускают? Пегаска принялась расхаживать по обсерватории, поглядывая то туда, то сюда. Что-то совершенно простое, наверняка!       — О, — Глэйсер вынул тонкий буклетик из-за стеллажа, — Кто-то, небось, потерял это.       — Что там? Если это не журнал для взрослых, то мне уже почти наплевать.       — Нет, Саммер, это просто маленький фотоальбом. Посмотри-ка! Это же Грэй Флад!       — Правда?       Скуталу присоединилась к рассматриванию фотографий, прислонив заснувшую Сильвер Спун к стеллажу, подальше от сквозняка.       Она не знала никого из этих пони, всё прошлые выпуски. А, нет, что же она такое думает! Вот же дядя!       — О, а это, кажется, наша неуловимая маньячка! — Глэйсер указал на фотографию, где среди пони, угрюмо смотревших в камеру, можно было различить стройную, хоть и потертую жизнью Мазерли Степс.       — Больше бегать она не будет, — мрачно сказала Саммер, переворачивая страницу.       — Это всё разные выпуски! Кто собрал такой… Странный, — Скуталу покачала головой, — не знаю, как ещё сказать, альбом.       — Не знаю — но какой-то смысл в нём же, наверное, для кого-то был-аааааа! — Саммер отскочила в сторону, —Милки Улун! Там Милки Улун! На последней странице!       Среди пони-выпускников стояла странная бледно-зелёная кобылка с длинной, соломенно-жёлтой гривой, перевязанной безвкусным красным бантом.       — Хм, — Скуталу перелистнула назад, — Смотрите! Здесь тоже! И, — она перелистнула ещё раз, — И здесь! Она на каждой странице! Даже чёрно-белых!       — Да. Без цвета её тяжелее узнать, — Глэйсер листал альбом, рассматривая каждую фотографию, — Это не похоже на одну и ту же пони, хотя они и жутчайше одинаковые.       Раздался зевок — проснулась Сильвер Спун и, пытаясь отвлечь себя, принялась перечитывать комикс.       — Мой дядя очень чувствителен к происходящему в жизни… Он бы вспомнил, если бы заканчивал академию с разыскиваемой преступницей. Я имею в виду, Милки Улун. Её ведь объявляли в розыск?       — По её приметам. Полностью всю информацию знали лишь в высших кругах.       — Он председатель в министерстве науки. Он бы знал. Он ведь даже предупреждал меня о красных бантах и жёлтых париках.       — О, у нас большие девочки в команде, оказывается, — усмехнулся Глэйсер.       — Он учился на астронома, — продолжила Скуталу, — А ваш Грэй Флад?       — Он, наверняка, мог хотя бы быть вольным слушателем, — согласилась Саммер, — знаешь, я не удивлюсь.       — Но, не думаю, что Мазерли Степс училась на астронома.       — В её выпуск обсерваторию уже закрыли — она моложе моего дяди.       — Милки Улун всегда появляется среди астрономов, если их нет, она просто в толпе учащихся. Я не понимаю…       — Она основала культ, — пожал плечами Глэйсер, — Может, она придумала, ну, или её предшественники придумали свои идеалы, глядя на звёзды?       Не сдаваясь, кобылки листали книги, ища хоть какие-то зацепки, благо время было, а Глэйсер, вероятно, получал удовольствие, пиная в переносном, а может, иногда и в прямом смысле, высший руководящий состав.       Зимний вечер настал быстро, заполнив небо чернотой и звёздами.       — Ну что? — Саммер Бриз широко зевнула, — Ещё раз глянем?       — Да, наверное, — Скуталу выдавила улыбку, — Я так хочу спать…       Скуталу прильнула к телескопу, но взору предстала лишь луна, уже сдвинувшаяся в сторону. Звезды помигивали в холодном небе, напоминая о том, что пора бы спать.       — Мы едва стоим на ногах, — Саммер подошла к Скуталу, подставляя бок, чтобы та могла опереться, — давай я провожу тебя и Сильвер Спун до комнат. Вам надо поспать. Глэйсер и полиция патрулируют коридоры, я тоже буду рядом, если что.       — Спасибо, — пегаска улыбнулась, — Я не против выспаться… Но я боюсь представить, как я буду метаться с утра, после всего произошедшего-то!       — Да. На одном адреналине вы обе справились, как настоящие подготовленные бойцы, но как только поспите… Если что, я могу попросить, чтобы вам вызвали какого-нибудь психолога.       — Нет, только если будет совсем не по силам, — Сильвер Спун зевнула, — Я думаю, я справлюсь…       — Ты пережила сегодня несравненно больший шок, чем мы.       — Нет, Скуталу, — кобылка вздохнула, — Я была где-то подсознательно готова. Мама либо мертва, либо не любит меня. Теперь,как мы знаем, и то, и то. Поплачу в подушку полночки, потом высплюсь.       — Это уже, — пегаска покосилась начала на подругу, потом на Саммер, — Это ведь не очень здоровый уровень сарказма?       — Скуталу. Пусть она поспит рядом с тобой, — Саммер завела обеих кобылок в одну комнату, — Вам обеим сейчас нужно, чтобы кто-то был рядом.       — Да, кстати, — Сильвер Спун легла на кровать, тут же свернувшись в комок, — Садовница… Кто пил с ней чай?       — Я выясню, — Саммер Бриз немного напряглась, — Я совсем забыла о ней.       — Держи нас в курсе? — Скуталу пристроилась рядом с серой кобылкой, — Если это, конечно, возможно.       — Вы обе — важные свидетели. А главное, — Саммер улыбнулась, хотя сама едва держалась, чтобы не упасть и не побиться в накатывающей после всего пережитого истерике, — Вы — очень смелые пони, которые ценят жизнь и друг друга. Я горжусь вами. Если когда-то решитесь,то знайте, в полиции, особенно под крылом лейтенанта Грэй Флада, ну, крылом метафорическим, такие очень в цене. Спокойной ночи.       — Спокойной.              Сон пришел мгновенно, и так же мгновенно пришло пробуждение. И, ох, без сомнений, первое, что случилось, стоило Скуталу проснуться, это паника. Сильвер Спун уже не спала и сидела, покачиваясь, на краю кровати.       — Ты как?       — Не знаю, — земная кобылка покачал головой, — Я вообще не знаю, что с моей жизнью. Это ведь не сон был, да?       — Боюсь, что нет.       — Скуталу, Если моя мать… Голден Форк… Если она была монстром, этой штукой… Стрёмной, пульсирующей змеёй, то… Я тоже такая же?       — Нет! — Скуталу дернула подругу к себе, — Ты полностью нормальная! Слышишь?       — Я слышу.       — Тем более, ты же слышала, что говорила Мазерли Степс? Она говорила, что той штуке было нужно новое тело, это значит, что с твоим телом всё в полном порядке!       — Наверное.        Кобылка отстранилась, слезла с кровати и неуклюже покрутилась на месте, — Просто я немного боюсь... Я всё ещё боюсь.       — Я помогу. Если что случится, я помогу.       — Брайт Аква тоже обещала помочь, — Сильвер Спун смотрела на стену, словно там что-то происходило, — И Саммер Бриз. Они обе… Нет, нет, я понимаю. Саммер Бриз теперь в порядке, а мама…Монстр, да, монстр мёртв. Я просто оказалась в гуще странных, бессмысленных событий, наполненных чем-то, о чём нас никогда не учили. И затянула в это и тебя.       — Эй, я же сама хотела помочь!       — Я хочу отдохнуть. Ты можешь одна пойти к Саммер Бриз? Я посплю ещё несколько часов. Ты знаешь, — земная кобылка поднесла копытце к шее, — когда эта штука пыталась влезть в меня… Я почувствовала, что это правильно. Что это нормально. Вот она — цель моей жизни. Я бы и не сопротивлялась, но… Ты так кричала. Да и не только ты. А в глазах Саммер Бриз был такой дикий страх… Только это и уберегло меня.       Скуталу приобняла подругу, подождала, пока дыхание той восстановится, одновременно глубоко дыша, направляя и её на тот же ритм.       — Я приду после разговора с Саммер. Принесу поесть. Надо будет как-то Свити Белль и Даймонд Тиаре сказать, что мы в порядке, но пока не можем приехать. Я что-нибудь придумаю.       — Спасибо, — кобылка кивнула и прилегла на кровать, закутавшись в одеяло, — Кстати, сможешь принести ту книжку комиксов, если с ней больше не пытаются ничего сделать? Я немного отвлекаюсь, когда читаю комиксы. Там как раз была история, как Ти Лав решила ради смеха закончить одну и ту же школу несколько раз, но в разное время. Она же парадокс, ей можно. Вчера эта история помогла отвлечься, — она улыбнулась, — Кстати, сейчас уже завтра или… Какой вообще день?       — Это я тоже выясню. Отдыхай.       Проспали они, как оказалось, почти до вечера. Саммер была уже более собранная, выглядела она не в пример здоровее, чем когда-либо, когда Скуталу приходилось её видеть.       — Как спалось?       — Я не заметила, — пегаска попыталась улыбнуться, — Сильвер Спун ещё досыпает.       — Да, ей это надо. Скуталу, кстати, тебя кое-кто навестить приехал. Ну, как приехал, теперь придётся быть здесь до снятия оцепления.       — Кто? — немного недоверчиво проговорила пегаска, — Подруги бы сюда не попали.       — Не подругами едиными, — ухмыльнулась кобылка, — Там, в обсерватории, как раз общается с Глэйсером. Не бойся, тебе можно туда ходить.       — Не уверена,что сильно хочется, — пегаска повернула к лестнице, — но, если настаиваешь.       В круглом помещении всё так же гуляли сквозняки, всё так же книги валялись то там, то сям.       — Вы можете подтвердить, что это вы? — Глэйсер допрашивал кого-то с таким же пристрастием, как и вчера.       — Да. В принципе, — отвечал ему знакомый голос, — Это я, это уж точно. Этот вот, слева от меня, мой лучший друг, он сейчас в фермерство удалился, не общаемся почти, ну, это наш декан.       — Дядя! – Скуталу пересекла всю залу за два прыжка, — Дядя, ты приехал!       Единорог отвлекся от альбома, чтобы без лишних слов прижать к себе пегаску, не скрывая дрожи.       — Я так рада! Я даже не знаю, мне просто был нужен кто-то, кто приедет, — Скуталу не заметила, как заплакала, — Ох, ты даже не представляешь, что случилось!       — Этот молодой жеребец, — он кивнул на Глэйсера, — и его помощница уже рассказали мне в краткости, но я с радостью, если ты захочешь, выслушаю, — он улыбнулся, приседая перед Скуталу и осматривая её, — Я не мог не приехать! Я как услышал, то никак не мог усидеть. Я очень, очень волновался.       — У нас здесь, вообще-то, важный разговор, — Глэйсер похлопал по фотографии, — Это важно.       — Простите,— единорог кивнул, — Я просто немного отвлекся. Давайте сразу к важному вопросу? Я хотел бы провести время со своей племянницей, я отпросился со всех ближайших заседаний, чтобы помочь ей перенести все эти потрясения.       — Поверьте, она и сама справляется. Итак. Вам знакома эта кобылка, — Глэйсер указал на Милки Улун на фотографии, — Она училась с вами.       — Я… Я не знаю, — Пуэр Скут прищурился, — Я знаю, на кого она похожа, но я бы помнил! Я хорошо помню всех, с кем учился! У нас была всего одна кобылка на курсе! И, кажется, её на этом фото,почему-то, нет.       — А вы можете описать её?       — Ох, проще простого, — единорог засмеялся, смущенно, словно подросток, — только, обещайте не смеяться?       — Я постараюсь.       — Вы видели, наверное, комиксы не так давно идут? Там главная героиня с такой аквамариновой гривой. Вот она была точно такая же, один в один, вплоть до метки. Меня даже сватали к ней из-за чайных дел, но не сложилось.