***
Ранее утро. Катя или Изуку, она сама еще не определилась, стояла на входе в академию. Волкова была рада, что попала в тело парня на выходных, у нее было время придти в себя и решить, что делать. Еще почему-то у нее остались воспоминания Мидории, обрывочные, вызывающие головную боль, но воспоминания, что было очень кстати. Вот только последние несколько дней Катя как не пыталась, а найти их в памяти Изуку не смогла. Странно. Изуку встретил Всемогущего, получил силу, поступил в академию, проучился немного и в него влетела Катя. Еще даже Спортивного фестиваля не было. Что ж, с временным промежутком определились. Катя прекрасно говорила и читала на японском. Это было прекрасной новостью и за это, кажется, опять можно сказать спасибо воспоминаниям Изуку. Что делать дальше Волкова не знала. Становиться героем желания не было, но пока было решено плыть по течению, а там можно будет свалить и пойти на переводчика. Она ж русский знает в совершенстве. Да и с силой надо что-то делать. Основная проблема. Надо бы попробовать её использовать, но при этом страшно. Катя не мазохистка, ломать кости не хочет, но что-то делать с этим надо. Поведение Изуку, да и он сам отличался от Кати, или она от него, не суть. Мало того, что Кате самой придется врать, так еще придерживаться лжи самого Мидории. Этот недогерой притворяется в академии альфой. Пьет таблетки, пользуется духами, которые отвратно пахнут и врет. Правду знают только Всемогущий, директор, Айзава и Бакуго. А все дело в том, что омега не может занимать первое место в рейтинге, а Один За Всех передается только омеге. Такой вот парадокс. Всемогущий тоже был омегой, которая скрывала свою сущность. Можно, конечно, было подкосить под бету, тогда было бы легче, но Героем Номер Один мог стать только альфа. От стереотипов и предрассудков никуда не денешься, в каком бы мире ты не был. Волкова материлась на упрямого козла с его мечтой стать героем, но таблетки пила исправно, ведь в понедельник топать в школу. И понедельник настал. Поведение. Если Катерина будет собой, это вызовет много вопросов, но полностью скопировать Мидорию она не сможет. Поэтому потихоньку приучаем одноклассником, которые уже знают Изуку, к новшествам. Осталось надеяться, что много проблем не возникнет. «Обновление, сука» В академию Катя пришла пораньше, на всякий случай. Настроение было паршивое. Отдохнуть нормально не получилось, поэтому она была зла и хотела спать. А еще был страх. Рассказать историю о переселении душ? И привет, психушка. В лучшем случае. Обладатель самой сильный причуды — псих. Это же постоянная угроза, поэтому однозначно надо молчать и врать. Врать Катя могла, а вот актриса из нее не очень, учитывая, что играть ей надо Мидорию на постоянной основе. В академии было пустынно, видимо Волкова-Мидория пришла слишком рано. «Не говори о себе в женском лице» Она впервые вышла в мир в этом мире, и пока всё шло нормально. Она не заблудилась, её не сбила машина, вообще без приключений дошла, что не могло не радовать, если не считать шока. Этот мир был похож на родной мир Кати, но всё равно кардинально отличался из-за причуд. Не глазеть и не шарахаться от людей не похожих на людей было трудно, но она справлялась. В классе сидел один ученик. Шото Тодороки. «Ох, ябать, какой красавчик. Что ж тебе дома не сидится?» — Доброе утро! — выдала Катя слишком громко от нервов, при этом пытаясь приветливо улыбаться. «Чертов Мидория, почему ты не интроверт?!» Тодороки посмотрел на Мидорию, который застыл на пороге и равнодушно произнес: — Здравствуй. Низкий, спокойный голос. «Бля вот это голос, не то, что у меня» Катя направила тело парня к нужной парте. Пока что они с Тодороки не дружат, так что можно забить на него, а вот дальше... Иида, Урарака и Изуку уже успели сдружиться, так что с ними будет труднее. Еще остается Бакуго. «Не хочу я терпеть его издевательства, но и ответить ему нечем. Я причудой ни разу не пользовалась. Его убью или себя ещё неизвестно. Блять» Раздражение, усталость и страх сплетались в клубок, не давая покоя. Удобно сесть не получалось. Тело было напряжено, руки не находили себе место, сердце отбивало слишком быстрый ритм. — Всё хорошо, Мидория? — раздался спокойный голос. Катя вздрогнула от неожиданности и мысленно проматерилась. Натянула улыбку на лицо и повернулась к Шото. Тодороки, кстати, был альфой, как и Бакуго. — Да, всё отлично, — ответила Волкова, смотря на парня. Волосы двух цветов, гетерохромия, шрам на лице. Все это ему шло удивительным образом. Да и мускулатуру хорошо видно сквозь форму. И сильная причуда. Неудивительно, что на него заглядываются все омеги и беты класса. Кажется, внимание Тодороки привлекло то, что Катя не могла найти место рукам и постоянно ерзала. «Успокойся, живо!» Тенья Иида, Эйджиро Киришима, Мезо Шоджи, Фумигаке Токоями, Шото Тодороки, Кацуки Бакуго, Рикидо Сато — альфы. Юга Аояма, Очако Урарака, Денки Каминари, Ханта Серо, Момо Яойорозу — омеги. Тсуи Асуи, Маширао Оджиро, Мина Ашидо, Кьеко Джиро, Минору Минета, Коджи Кода, Тору Хагакуре — беты. «Воспоминания Мидории — сокровища» К тому времени, когда повалил народ, Волкова успела немного успокоиться и вела себя более естественно. Почти каждый считал своим долгом поздороваться с Изуку и спросить, как прошли выходные. Катя улыбалась, говорила, что всё хорошо, задавала встречные вопросы и каждый раз материла общительность Мидории. К Тодороки не приставали, из-за чего Катерина несколько раз на него оглядывалась, завидуя. Человек-крепость. Бакуго пришел ближе к началу уроков, рыкнул что-то на приветствие Киришимы и направился к своей парте. Волкова против воли напряглась, от парня исходила такая агрессивность, что не реагировать было невозможно. Красные глаза облили Катю презрением, скривив губы. Кач-чан сел, а Катя еще несколько секунд сверлила его спину недовольным взглядом. «Какого хуя он так на меня смотрит?! Чертов Подрывник» Раздражение вернулось. Через несколько минут в класс в сопровождении Ииды вошла Очако. — Деку! — радостно воскликнула девушка, поздоровавшись со всеми и направилась, собственно, к Мидории. Впереди сидящий Бакуго презрительно фыркнул, из-за чего Катя зло посмотрела на него. «Че ты фыркаешь, сука?! Че ты фыркаешь?! Лошадь, блять, нашлась» Урарака явно положила глаз на Изуку и всеми силами его обхаживала. Это, кажется, заметили все, кроме самого Мидории, полного профана в плане отношений. Что к счастью. Будь у Изуку девушка, пришлось бы нелегко, сама Катя больше по мальчикам. Урарака задавала множество вопросов и не особо ждала на них ответы. Катя улыбалась, кивала, в нужных местах вставляла несколько слов, но на вопросы отвечала кратко. И всё равно это было утомительно. Надо как-нибудь отвадить девушку. — Да когда вы заткнётесь, курицы?! — взорвался Бакуго, разворачиваясь и кладя ладонь на раскрытый учебник Мидории, предварительно сделав небольшой взрыв. Очако и Катя вздрогнули. Волкова смотрела на ладонь, от которой шел черный дым и которая лежала на учебнике, теперь её учебнике ,и начала хмуриться. — Да ладно тебе, Бакуго, — примирительно произнес Киришима, а Катерина не обращая ни на кого внимания, осторожно выдернула книгу из-под ладони альфы и недовольно рассматривала черные разводы от дыма на страницах, а потом подняла взгляд на блондина. Бакуго на мгновение перевел внимание на красноволосого, а потом вернул его Мидории, который почему-то смотрел на него без страха. В его зеленых глазах было недовольство и раздражение. Это обескураживало. — Прекрати портить мои вещи, — спокойно сказал Изуку, но губы его скривились от недовольства. — Чё вякнул?! — зарычал блондин. — Божечки, у тебя плохой слух, а я так тихо говорю, или может дело всё-таки в мозгах, — не сдержалась и ехидно пропела Катя. В классе резко наступила тишина, а Волкова не сводила уверенного взгляда с красных глаз, в которых отразился шок, а потом азарт и злость. — Деку, не надо, — взволнованно произнесла Очако, видя, как Бакуго поднимается. — Охренел, бесполезный?! — Разве, что ты давно и основательно, — ответила Катя, автоматически поднимаясь вслед за альфой. Злость внутри поднималась всё выше и Волкова уже была не против подраться, что-то же должен уметь Мидория. Вот и проверим. — Бакуго, успокойся, — сказал Тенья, подходя к блондину сзади. — Порву! — прорычал Кацуки, оскаливая зубы и подключая альфа-сущность. Что-то внутри Кати заскулило от этого рыка, забилось в уголок и начало скулить. Требовало, чтобы Волкова опустила глаза, чтобы не противостояла альфе. Кто-то в классе жалостливо скульнул, прозвучало как-то жалко. На периферии сознания Катя поняла, что Бакуго ожидал такой же реакции от Мидории, играя на инстинктах. Это взбесило Катерину ещё больше. — Зубы сломаешь! — зло рыкнула Катя в ответ, не обращая внимание на руку на плече, которое несильно сжали, словно сдерживая. Красные глаза в восторге расширились и Кач-чан плотоядно облизнулся, вставая в стойку. — Что здесь происходит? — неожиданно раздался спокойный и недовольный голос. Все обернулись на него, на пороге стоял Айзава. «О, бля, а он вовремя» — Мне повторить вопрос или вы рассядетесь по местам? — Сотриголова оглядел притихших учеников. Класс оглянулся на Мидорию и Бакуго, которые уже спокойно стояли и выглядели вменяемыми. Ученики стали неуверенно расходиться, недоверчиво поглядывая на двух спорщиков, словно они в любой момент могли попытаться закончить то, что начали. Кач-чан повернулся к своей парте и Катя обернулась к обладателю руки, которая всё ещё лежала на плече Мидории. Тодороки Шото. Гетерохром внимательно смотрел на Изуку и он отвечал ему тем же. Уверенный взгляд зеленых глаз с затухающей яростью. Несколько секунд и Тодороки убирает руку, возвращаясь на свое место, а Катя на свое. Бакуго негромко презрительно рычит в сторону Мидории, видя всю сцену, а зеленоволосый небрежно фыркает в ответ. Весь класс застывает, но двое парней смирно садятся на стулья, чувствуя давящий взгляд Айзавы. Альфа. «Нам чуть не надрали зад, Мидория» — Начнем урок, — произносит учитель. И Катя понимает, что не сделала уроки. «Да твою ж мать!»***
Катю от позора несделанной домашки спасало то, что Мидория был отличником. То, что он один день сидел тихо никого не насторожило, его просто не стали трогать. По крайней мере Айзава, который иногда, но поглядывал на зеленоволосого. Ученик слушал его и этого в принципе хватало. То, что он слушал без того огонька восхищения и жажды знаний, да и сам выглядел немного уставшим, скинулось на эту самую усталость. «Надо тренироваться» Без чертовой причуды в академии будет тяжело. Надо договориться с Айзавой. Не будет же Волкова разносить город, а в академии наверняка найдется место для тренировок. И лучше это не откладывать. И не вестись на провокации чёртого Подрывника. Урок закончился и Мидория вышел вслед за Айзавой, не обращая внимания на взгляды всего класса и зов Очако. «Женщина, отстань» Договориться с учителем оказалось проще, чем думалось. Айзава задал один единственный вопрос: — Присмотр нужен? — Нет, — уверенно ответила Катя, последнее, что ей нужно, это свидетели. Учитель кивнул и направился к учительской. Разговор окончен. «А "до свидания" сказать?» Перемена продолжалась, а возвращаться в класс не было никого желания. «А» класс вызывал отторжение. Они знали Изуку, знали его поведение и им надо врать. Катя не любила врать, хоть и умела. Поэтому вместо того, чтобы вернуться в класс, Катерина свернула в боковой безлюдный коридор и еще несколько раз повернув, уселась на подоконник в пустом коридоре, рассматривая пейзаж за окном и позволяя себе немного расслабиться. Хотя, нет, не пустом. Через несколько оконных пролетов стоял Хитоши Шинсо, тоже глядя в окно. Катя с ним не здоровалась и он не спешил идти на контакт. Тишина их устраивала и они не обращали друг на друга внимание. Лишь когда перемена подходила к концу, Хитоши, проходя мимо Мидории, негромко и безразлично сказал: — Урок скоро начнется. — Спасибо, — так же негромко ответила Катя, спрыгивая и направляясь в класс. Так и прошел весь день. На уроках Волкова тихо сидела, слушала, немного думала, пытаясь не уснуть. На перемены сбегала в пустой коридор к тишине и Шинсо, который теперь не вслух предупреждал об окончании перемены, а дотрагивался двумя пальцами до плеча Изуку. В обед Катя осталась без обеда, так как принести с собой еду даже не подумала, а идти в столовую не захотела. Она не могла есть среди большого количества людей. Но её это сильно не волновало. Бакуго игнорировал Мидорию и тот отвечал ему тем же, но когда Изуку проходил мимо блондина весь класс застывал в напряженном ожидании и спокойно выдыхал, когда всё обходилось. После уроков Катя оперативно сбежала домой. Она хотела есть, искупаться, а то от духов начинала болеть голова и лечь спать наконец. Она устала и хочет отдохнуть. Этот день, кажется, наконец закончился.***
Сильный стук в дверь заставил Катю подскочить, она не ждала гостей. Мама Мидории, Инко, на работе. Сама Катя только поела и искупалась. Долгожданный отдых был в нескольких минутах, но кого-то принесла нелегкая, кого-то очень агрессивного. Катя вздохнула и пошла открывать дверь, пока ее не выбили. На пороге стоял Бакуго. В чёрных шортах и чёрной майке, которая показывала всю его мускулатуру. «Вау» Волкова на мгновение застыла в удивлении, блондину этого хватило. Он толкнул дверь, проходя внутрь и заставляя зеленоволосого сделать несколько шагов назад. — Смыл с себя эту дрянь? — недовольно рыкнул Кач-чан, разуваясь и не давая времени на ответ, протянул руку, запуская её в зеленые волосы, и резко дернул на себя, зарываясь лицом в шею Мидории, делая глубокий вдох. Катя застыла. От шока, от внутренних чувств, от реакции тела. Чертова омега внутри скулила от счастья, туманя мозги самой Катерине. Ноги стали ватными. Волкова сделала вдох, чтобы послать блондина и это было ошибкой. В нос ударил сладковатый запах нитроглицерина с нотками пороха. Сильный, резкий, выбивающий все мысли. Омега внутри уже, кажется, готова была биться в припадке. — Я напомню, тебе твоё место, чертов задрот! — рыкнул Бакуго и накрыл губы Мидории своими. Целовал блондин грубо, жадно, хозяйничая в чужом рте, доказывая, кто главный, кто альфа. Омеге это нравилось, да и сама Катя не осталась равнодушной, поэтому плюнув на всё, ответила на поцелуй, стараясь не уступать. Бакуго, почувствовав ответ, зарычал. Два шага и тело Изуку прижато к стене горячим телом альфы, руки которого шарили по всему телу, вынуждая Мидорию постанывать от наслаждения. Катя водила ладонями по рукам альфы, шее, спине чувствуя перекатывающие мышцы и силу. Это приводило в восторг не только внутреннюю омегу. Сила и власть всегда были слабостями Кати. Кацуки разорвал поцелуй, взглянул в затуманенные зелёные глаза и опустился к шее, целуя и вылизывая ее, чувствуя, наконец, настоящий аромат Мидории. Легкий, из-за препаратов, уловимый только при тесном контакте, например, если уткнуться носом в шею, едва осязаемый аромат свежескошенной травы. Кач-чан порвал футболку на две части, давая себе больше доступа к телу, не позволяя себе оставлять отметины на видных местах, прикусил плечо, от чего зеленоволосый парень выгнулся, как кошка, начиная тереться своим членом о член Бакуго. Мягкие стоны Изуку, рычание Кач-чана, изящные движение тела омеги и властные, уверенные альфы. Воздух трещал от напряжения. Блондин положил ладони на задницу Мидории, сжимая и приподнимая того. Изуку сразу сориентировался и обхватил ногами талию альфы, обнимая за плечи. Кацуки направился на второй этаж, в комнату Деку. Сам же Деку наклонился к сильной шее, целуя, прикусывая и вылизывая её, от чего Бакуго ещё больше сносило крышу. Жгучий вкус нитроглицерина горел на языке, добавляя остроты, и Изуку довольно застонал. Бакуго рассчитывал только поцеловать чертово ботана, чтобы поставить на место, но реакция Изуку снесла все тормоза. И разбираться, что происходит, не хотелось, не сейчас. Потом, когда в его руках не будет такой горячей и ласковой омеги, которая млеет от его действий, хочет его и течет для него. Особенно, когда эта омега - Деку. Омега запустила руку в жёсткие волосы, чуть сжимая их, и провела носом от основания шеи до границы волос, вдыхая столь приятный запах. Негромкое рычание от Кач-чана и они наконец добрались до нужной комнаты. Бакуго скинул Мидорию на кровать, оставаясь стоять и рассматривать возбужденного Деку. Но Изуку не остался лежать, он встал на колени на кровати перед альфой и, подняв его майку, поцеловал, а потом чуть прикусил кожу на животе. Это стало своеобразным сигналом к действию. Толчок в плечо и зеленоволосый опять падает на кровать, на этот раз не поднимаясь. Кач-чан снимает майку и нависает над омегой, снова жёстко целуя. Изуку стонет, выгибается, водит руками по спине, обнимает ногами талию блондина и притягивает к себе ближе. Острее. Жарче. Одна рука накрывает пах Мидории и тот задыхается от ощущений. — Кач-чан… Жалобный, просящий стон. Бакуго нравится. То, что надо. Переворачивает зеленоволосого на живот и ставит на колени, Изуку сам прогибает спину и разводит шире ноги. Блондин сдергивает с него шорты и трусы, но не снимает. Омега течет и запах просто сбивает с ног. Он приспускает свои шорты с бельем и приставляет член к входу. Он не будет входить, нет. Он не поступит так с чёртовым ботаном, который стонет сейчас под ним, как блядская шлюха, но Кацуки прекрасно знает, что у него никого не было. Смочив член смазкой, альфа начинает двигаться между двух половинок охуенной задницы. Изуку умоляюще стонет, прося большего. Кацуки одной рукой опирается в кровать, накрывая тело зеленоволосого своим, а другой берет его член в кольцо, начинает надрачивать, не прекращая двигаться в его заднице. Омега стонет, выгибаясь, и альфа, рыча, кусает лопатки чуть сильнее, а потом зализывает. Много им не нужно, оба были на взводе целый день и оба хотят, как можно быстрее получить разрядку. Первый получает оргазм Изуку. Громкий стон, дрожание изящного, сильного тела и Кацуки следует за ним. Из последних сил заставляет себя завалиться в бок, чтобы не придавить Деку и прижимает его к себе одной рукой, пытаясь отдышаться, чувствуя как еще мелко дрожит тело омеги. Катя, чувствуя удовлетворение после резкого, как и сам Бакуго оргазма, решила обдумать всё потом. Не сейчас. Позже. Тело, наконец, расслабилось, а сзади горячий, как печка блондин. Катерина, не приходя в себя, уснула крепким сном. День, наконец, закончился.