Лучше сейчас

Смотреть, как Стайлз Стилински пытается удержать стопку бумажных стаканчиков на лбу, сидя на диване МакКола, гораздо интереснее, чем Лидия готова признать. Даже то, как новоиспеченный Альфа рискованно добавляет все больше бумажных стаканчиков на совершенно невыгодный угол и без того хрупкой кучи, не может помешать ей наслаждаться ситуацией в целом. Она поджимает губы, чтобы не рассмеяться над их выходками, и садится рядом: — Ты делаешь неправильно. — Что? — спрашивает он, повернувшись к ней лицом, и все стаканчики падают от быстрого движения головы. Стайлз вздрагивает, когда последняя чашка бьет его по лбу, перед тем, как упасть на пол. — Черт. Скотт разражается смехом. — Это не считается! — Смирись, друг, — Скотт все еще не может отсмеяться. — Ты просто не так хорош в балансировке, как я. Стайлз качает головой: — Нет, это не считается. Она отвлекла меня! — говорит он, тыча в неё пальцем, будто говоря, что это ее вина. Лидия сужает глаза, и тон её голоса больше не носит игривый характер. — Не вини меня. Ты сам отвлекся. — Да, — соглашается Скотт, направляясь в сторону кухни, где Кира и Малия готовят закуски. — Ты не можешь использовать это в качестве защиты. Она всегда отвлекает тебя. Стайлз смотрит, как Скотт исчезает в проеме кухни с широко раскрытыми глазами, прежде чем испуганно посмотреть на нее. Он несколько раз открывает рот, прежде чем выдавить: — Он имел в виду… — Я знаю, что он имел в виду, — коротко отвечает Лидия, закатывая глаза. Она всегда так делает, когда кто-то упоминает о чудовищной давней влюбленности Стайлза. Она знает, что во благо их дружбы лучше держать такие вещи под замком. — Да, нет… Конечно, ты знаешь, — он качает головой и пожимает плечами. — Я просто имею в виду… Он имел в виду… — он делает паузу, морщась от неадекватности собственных слов, продолжая смотреть на нее широко раскрытыми испуганными глазами. Лидия не может не улыбнуться его безмолвию. Она давно заметила, что она единственный человек, который может заставить его потерять дар речи. Она тайно этим гордится. Он спасен появлением ребят с мисками. — Итак… Что мы смотрим? — спрашивает Малия, прежде чем подойти к дивану. — Я включу! — руки у Стайлза дрожат, когда он встает из кресла, чтобы схватить пульт с журнального столика и сесть на подлокотник рядом с Лидией, Малия и Кира садятся на диван, а Скотт занимает второй подлокотник рядом с Кирой. Лидия с радостью принимает у Малии попкорн. — Всем удобно? — быстро спрашивает Стайлз, прежде чем включить DVD. — Итак, мой папа рассказал мне об этом ограблении, которое произошло двадцать три года назад. Никаких доказательств взлома не было. И единственное, что могли запечатлеть камеры — это странное размытое изображение, — он поднимает пульт и быстро перематывает видео на нужный момент. — Два дня назад произошло очередное ограбление. Почти точно такое же. И вновь размытое изображение… Стайлз делает паузу в нужном месте, и, как и другие, Лидия наклоняется вперед, чтобы у нее не осталось никаких сомнений относительно того, что она видит. Кира сглатывает: — Это…? — Рога? — тихо спрашивает Лидия. — Да уж. Малия переводит взгляд с одной на другую: — Рога? — И движется очень быстро, — Скотт косится на экран. — Это вообще человек? Стайлз пожимает плечами: — Я не уверен, — он нежно касается руки Лидии, привлекая ее внимание. — Как думаешь, сможешь найти что-нибудь в бестиарии Арджента? Лидия кивает: — Я попробую. — Я уверен, ты что-нибудь найдешь, — говорит он с улыбкой, такой искренней, что она не может не улыбнуться в ответ. Стайлз отматывает видео обратно. — Таким образом, это размытое изображение появляется еще несколько раз. Я надеялся, что вы, ребята, можете что-то разглядеть своими сверхъестественными способностями. Кто-нибудь? Может быть, вы сможете увидеть что-то, что мы с папой пропустили. Сжимая руки вокруг миски с чипсами, Кира откидывается на диване, ее глаза встречаются взглядом со Скоттом, прежде чем она смотрит на остальную часть стаи. — Только мне кажется, что Бэйкон-Хиллз становится все страннее? — Поверь мне, — говорит Скотт со вздохом. — Не только тебе. Стайлз кивает: — Как раньше, оказывается, было просто. Всего лишь оборотни… — он пожимает плечами. — Теперь еще и Альфы. — Друиды, — продолжает Скотт. — Канимы, — добавляет Лидия, поежившись от воспоминаний того периода ее жизни, который она предпочла бы забыть. — Койоты-оборотни, — говорит Малия, поднимая руку. — Ох! Кицунэ! — взволнованно восклицает Кира. Скотт кивает. — Они. — Ногицунэ, — говорит Стайлз, тяжело дыша. Лидия видит, как опускаются его плечи. Она без колебаний кладет руку ему на колено, и на ее лице появляется легкая улыбка, когда Стайлз кладет свою ладонь поверх ее и с благодарностью улыбается в ответ, когда его длинные пальцы переплетаются с ее собственными. Кира смотрит на них: — Все остальное было так же плохо, как и в случае с Ногицунэ? Лидия обменивается взглядами со Стайлзом и Скоттом. — Можно и так сказать, — говорит она дипломатично. Малия изумленно смеется, встретившись взглядом со Стайлзом. — Тебя отправляли в психушку каждый раз, когда в город приезжало новое сверхъестественное существо? — Поверь мне, — саркастически шутит Стайлз. — Были времена, когда я думал, что буду тратить всю свою жизнь, зарабатывая деньги, чтобы обеспечить себя таблетками. — Ага, — говорит Кира, смеясь и склоняя голову к тарелке за чипсами. — Ага, или заниматься сексом. Взгляд Лидии устремляется на девушку, когда она чувствует, как все вокруг нее напрягаются. — Что? Кира поднимает глаза. — Я имела в виду… — она переводит взгляд на удивленные лица Стайлза, Малии и Скотта, прежде чем вновь посмотреть на Лидию, и ее глаза расширяются от паники, прежде чем она морщится, и вновь смотрит на Стайлза. — О Боже! Прости. Лидия поворачивается к Стайлзу. — Что… — Итак, видео, — быстро говорит Стайлз, снова обращая внимание на телевизор. — Я подумал, мы могли бы… Он останавливается, когда она сжимает пальцы, чтобы привлечь его внимание: — Что она имеет в виду? — Э-э… — он пытается подобрать слова. Лидия видит, как остальные переглядываются друг с другом. Она смотрит на них всех с разочарованием. — Может мне кто-нибудь сказать, что она имела в виду? Кира краснеет, а Скотт пожимает плечами с таким выражением невинности, что это не обманывает никого. Но именно то, как Малия смотрит на Стайлза, привлекает внимание Лидии больше всего: — И? — спрашивает она сидящую рядом с ней девушку. Малия пожимает плечами, легкомысленно указывая на Стайлза: — Хм… Мы вроде как… Лидия пытается не обращать внимания на то, как пальцы Стайлза сжимаются вокруг ее, когда Малия бросает на Стайлза извиняющийся взгляд. — Мы переспали. Лидия моргает, понимая, что все замерли в ожидании ее реакции: — Ты и Стайлз… — Переспали, когда были в Эйкен-хаусе. — О, — Лидия качает головой и слегка улыбается. — Это все? — спрашивает она со смехом. — Вот о чем был этот большой секрет? Вы, ребята, относитесь ко мне, будто я такая ханжа просто потому, что я давно ни с кем не встречалась? Вы, ребята, просто смешны! — она тихо смеется, совершенно не обращая внимания на то, как другие смотрят друг на друга, будто беспокоясь за ее здравомыслие. Она откидывается на диванные подушки, скрестив ноги и показывая в сторону телевизора. — Мы собираемся посмотреть это видео или как? Прочистив горло, Стайлз поднимает пульт и включает телевизор: — Э-э… Да. Тут мало что видно, но зато есть звук… Она пытается игнорировать разочарование на его лице, когда она убирает руку. *** Спустя час, три пустые тарелки и безмолвная напряженность между ней и Стайлзом, Лидия еле подавляет желание уйти, пока Скотт говорит: — Итак, мы ищем нечто большее, чем среднестатистический человек, по рыку напоминающий волка… — Или медведя, — добавляет Стайлз. — И предпочитающее ходить на четырех ногах. Малия кивает: — С силой рвать в металл. — Но, умный, — говорит Стайлз. — Он способен принимать рациональные решения. — Звучит пугающе, — бормочет Кира, вздрагивая и улыбаясь Скотту. Решив, что это идеальное время, Лидия встает настолько изящно, насколько может. — Поеду посмотрю, что смогу найти. Скотт смотрит на нее, как она берет сумочку, выражение его лица обеспокоенное: — Ты не останешься на ужин? — Я не могу. Мне жаль. Я забыла, что мама хотела, чтобы я приехала домой пораньше. Но вы, ребята, веселитесь. Не пытайтесь раскрыть ни одного убийства без меня, — она внутренне содрогается, прежде чем махнуть им рукой, решительно отводя взгляд от одного конкретного человека. В минуту, когда она выходит из дома, когда ее туфли ступают на асфальт, она чувствует, что снова может дышать спокойно. До этого момента ей не приходило в голову, как некомфортно она чувствовала себя дома у Скотта. — Лидия? Лидия! Лидия тихо стонет, а потом оборачивается. — Что? — она сама вздрагивает от своего злого тона, и его обиженное выражение лица не заставляет ее чувствовать себя лучше. Стайлз неловко стоит перед ней. Переминаясь с одной ноги на другую, он глубоко вздыхает:  — У нас все хорошо? — Конечно! — быстро отвечает она. — Почему бы нет? — Я не знаю… Ты просто казалась расстроенной и… — Я в порядке, — говорит она таким резким тоном, что точно его не обманывает. — Возвращайся внутрь, Стайлз. Она ждет его кивка, прежде чем снова пойти, только чтобы внезапно остановиться, когда она вновь слышит его голос гораздо ближе, чем раньше. — Дело в том, что я не думаю, что ты в порядке. Она стискивает зубы и пытается успокоиться: — Возвращайся внутрь, Стайлз. — Лидия… — Возвращайся в дом! — огрызается она, поворачиваясь к нему лицом. Он смотрит на нее с явным удивлением: — Почему ты злишься на меня? — Я не злюсь на тебя, — говорит она слишком быстро, и ее голос до сих пор слишком груб. Он щурится, явно ей не веря: — Ясно. Качая головой, Лидия делает шаг вперед, сжимая руки в кулаки, чтобы позволить себе хоть какое-то подобие контроля. — Просто иди внутрь, хорошо? Мы поговорим позже. Похоже, он хочет сказать что-то еще, и часть ее надеется, что он это сделает, но он кивает головой, отступая назад. — Хорошо. Езжай осторожно. Лидия кивает, не в силах сказать ни слова. Она оборачивается, направляясь к своей машине, ее каблуки слишком сильно стучат по земле, и она думает, что ей нужно будет заняться кикбоксингом, чтобы избавиться от этого иррационального гнева. Она также остро осознает тот факт, что Стайлз не сдвигается ни на дюйм с того места, где она его оставила. Это слишком. Она едва замечает, что вновь оборачивается и идет к нему. — Малия? — хрипло спрашивает она. — Действительно? Он пытается что-то ответить, но Лидия не позволяет. — Ты знаешь, что кроме Скотта, ты был единственным человеком, который, я верила, никогда не сделает что-то настолько глупое! Эйкен-Хаус? В самом деле? В то время ей было восемь по уму, — его глаза расширяются, давая ей чувство удовлетворения, которое она даже не знала, что ей нужно. — Как ты мог быть таким идиотом? Воспользовался девушкой? Это отвратительно. — Остановись! Что? Нет! — он выставляет руки вперед в защитном жесте и шагает вперед, на его лице паника. — Все было не так. Лидия скрещивает руки на груди и безразлично смотрит на него. — Тогда как это было? Ты спал с ней, зная, что она была койотом в течение восьми лет, так что она совсем ребенок! Я даже не могу… — она качает головой. — Знаешь что? Это твоя жизнь. Делай что хочешь. Она оборачивается, намереваясь уйти, но Стайлз встает перед ней: — Все было не так, — говорит он отчаянно. — Все было взаимно… Это не было… Я бы никогда… — Стайлз качает головой, его грудь тяжело вздымается, будто он изо всех сил пытается сохранить спокойствие. — Тот факт, что ты думаешь, что я когда-нибудь сделаю что-то подобное… Лидия чувствует, что ее решимость ослабевает, когда его взгляд встречается с её. Он подходит ближе, и она позволяет ему, склонив голову и не отводя от него взгляда. — Ты действительно думаешь, что я когда-нибудь сделаю что-нибудь подобное? Лидия вздрагивает не только из-за того, насколько искренне он звучит и как низок сейчас его голос, но и потому, что она знает, что он этого не сделает. Это слепая вера, которой удостаиваются очень немногие люди. Она чувствует, что ее глаза слезятся, хотя она не должна быть такой эмоциональной. — Тогда, почему Малия? — спрашивает она, внимательно наблюдая за ним, и он замирает на секунду, а потом его плечи опускаются, и он склоняет голову. Почему-то тот факт, что у него нет ответа, еще больше ранит. — Понятно. Мне пора. Быстро моргая, чтобы сдержать слезы, потому что серьезно, она не понимает, почему чувствует необходимость бежать домой и смотреть «Дневник памяти» раз пять, Лидия пытается его обойти. Она слышит, как он разочарованно вздыхает, прежде чем быстро сказать: — Я думал, что умру там. Глаза Лидии расширяются, когда она видит, как дрожат его плечи, и она знает, что ему труднее сказать эти слова, чем большинству. — Я… — он прочищает горло, пожимая плечами, будто это все или ничего. — Я думал, что у меня та же болезнь, что была у моей мамы. Я думал, что забуду всех вокруг себя. Тебя, Скотта, моего папу, — говорит он, и его голос ломается. — Я думал, что сделаю вашу жизнь адом и разрушу все, заставлю обижаться на меня или что-то в этом роде. Я думал, что умру. Я думал, что точно умру. И там была красивая девушка. Она мне понравилась, и она поцеловала меня. И я просто… Я поцеловал ее в ответ. А когда она захотела большего, я просто… — он медленно выдыхает. — Не знаю, заметила ли ты, но за мной не бегает куча девушек. Я не Мистер Популярность, Мистер «Вершина-Пищевой-Цепочки», самый желанный холостяк в городе. Если девушка целует меня, то отлично! Если она хочет меня, то… — он пожимает плечами, не в силах произнести слова. — Если бы она не была в порядке, если бы она не хотела меня, я бы не стал. Если был бы шанс, что она не была уверена, что она… — Стайлз опускает руки. — Я знаю, как это выглядит, мы вдвоем в сумасшедшем доме, но все было не так. Хотя, сейчас, когда я говорю это вслух, я не могу объяснить, почему. Она знает, что его неуверенность в себе была из-за нее, потому что как её не могло быть после того, как она отвергала его снова и снова? Но все изменилось, теперь все изменилось. Он больше не должен быть таким. — Стайлз… — Почему тебе не все равно? Ее глаза встречаются с его, и она замечает надежду в его взгляде. — Мне все равно. — Ну конечно, — говорит он небрежно, явно не веря её словам. — Почему тебе не все равно? Мы не вместе или что-то в этом роде. Лидия смотрит на него широко раскрытыми глазами: — Мы не вместе. — Конечно, — саркастично говорит он, приближаясь к ней. — Ты ведь не держишь меня за руку, когда мы на публике… — Подожди. Это не… Он подходит еще ближе: — И ты не проводишь каждое субботнее утро у меня дома, готовя завтрак для меня и моего папы. — Я… — Когда ты в последний раз оставалась на ночь у меня? О да, прошлой ночью. Он стоит слишком близко: — Это было невинно… — Да уж. Невинно. Точно так же, как ты всегда находишь, что-то невинное между мной и любой другой девушкой в школе. Лидия усмехается, но ее пульс зашкаливает от страха: — Ты бредишь. — Может быть. Но не так сильно, как ты. Он тянется к ней, и она, паникуя, делает шаг назад. — Что ты делаешь? Не сдержавшись, Стайлз шагает к ней, его грудь слегка касается ее, и он осторожно поднимает руку к ее лицу. — Просто пытаюсь сделать хоть что-то, — она смотрит на него, и у неё перехватывает дыхание, когда Стайлз склоняет голову, и его пальцы ласкают ее щеку, прежде чем запутаться в волосах на затылке. Она вздрагивает от его прикосновений и видит, как его глаза слегка расширяются, когда он замечает это изменение в ней. — Стайлз. Он медленно наклоняется к ней, и ее глаза автоматически закрываются. То, чего она ожидает, не случается. Вместо этого она чувствует его теплое дыхание на своих губах, когда он прислоняется к ней лбом, нос утыкается в её щеку, и ее руки без всякой задней мысли цепляются за его рубашку. — Лидия… — Стайлз произносит ее имя так тихо и с таким благоговением. Она та, кто делает первый шаг. Его дыхание замирает, когда Лидия прижимается губами к его губам, его рот приоткрывается, и от его теплого дыхания дрожь бежит по ее телу. Она с удивлением замечает, что буквально вжимается в него, углубляя поцелуй, одна из его рук путается в ее волосах, а другая обнимает за спину, чтобы прижать ее сильнее. Лидия целует его, и это не похоже ни на что, что она когда-либо испытывала раньше. Необходимость, желание взять на себя ответственность и владеть им, она притягивает его ближе, целуя его изо всех сил, с одной лишь единственной мыслью, бьющейся у неё в голове «больше, больше, больше». Они отстраняются, затаив дыхание, и его губы скользят по её шее теплыми поцелуями, ее грудь вздымается, и его руки держат ее, будто в тисках. Лидия не может мыслить ясно. Она должна мыслить ясно. Запустив пальцы в его волосы, она дергает его назад, видя, как его глаза блестят от желания. На его лице отражается благоговение, и она не останавливает его, когда чувствует, как его рука обхватывает её щеку, чтобы он мог наклониться и поцеловать её снова. Будто Стайлз клеймит ее одним прикосновением, и Лидия чувствует, как ее веки закрываются, когда его прикосновение горит огнем, в котором она с удовольствием сгорела бы. Она чувствует, как он вздыхает, прежде чем отступить. — Мы не ничто, — говорит Стайлз дрожащим голосом, его губы припухшие от поцелуев. Губы Лидии приоткрываются, не зная, что сказать, но это на самом деле не имеет значения, потому что внезапный звук чего-то упавшего на пол заставляет их обоих посмотреть на ближайшее окно, где резко задергивается занавеска. — Похоже, это уже не личное, — говорит Стайлз с нервным смехом, отпуская ее из объятий. Она хочет возразить, но не уверена, сможет ли. Но, увидев, как Стайлз отступает, она обнаруживает, что тянет руку и притягивает его к себе, чтобы она могла поцеловать удивленное выражение его лица. Они отстраняются слишком быстро, но ей важно кое-что сказать: — Мы не ничто. Он кивает, на его губах играет легкая улыбка, такая же, как и у неё. — Эй, Лидия! — кричит Скотт со смешной счастливой улыбкой на лице, когда они неловко отстраняются друг от друга. — Может быть, Стайлз может подбросить тебя домой? Она удивленно смотрит на Стайлза, когда они поворачиваются к его джипу, что припаркован рядом с её машиной. — Ага, точно, — говорит она, удивляя Стилински. — Я всегда могу забрать мою машину завтра. Улыбка Стайлза ослепляет, когда он практически счастливо подпрыгивает: — Я могу сделать это. То есть, я имею в виду… Это не проблема. Я имею в виду, я знаю, что технически это вызовет у тебя проблемы, потому что тебе придется вернуться и забрать свою машину и… Он останавливается, когда она берет его за руку и закатывает глаза. Его глаза расширяются, когда он проглатывает все оставшиеся слова, глядя на их переплетенные пальцы. — Пошли, — Лидия осторожно тянет его за собой, наблюдая за тем, как он смотрит через плечо на Скотта с паническим взглядом, прежде чем пристально посмотреть на нее, из-за чего Лидия чувствует тянущую боль внизу живота. Она не понимает, что прикусывает нижнюю губу, пока его глаза не темнеют от страсти. Внезапно мысль о том, что он отвезет ее домой, не останавливаясь и не дотрагиваясь до неё своими руками и ртом, кажется слишком надуманной. Повернувшись спиной к развязно улыбающемуся Скотту и, без сомнения, шпионящим Кире и Малии, она тащит за собой очень нервного Стайлза. Она предпочитает сделать все остальное наедине.