Доверься мне

Альфред медленно пришёл в себя, обнаружив, что лежит на холодной, твёрдой поверхности. И не просто твёрдой, а… грубой и колючей. Она оцарапала его щёку, когда он вяло сполз на землю. Через некоторое время он понял, что грохочет не у него в голове: сам пол покачивается, колеблется туда-сюда, время от времени сотрясается с громким скрипом и хлопает, встречая его щеку болезненным ударом. Он должен быть в состоянии догадаться, где он был, чтобы понять, почему он лежит на земле, но это было слишком тяжело. Вот как он понял, что он, должно быть, накачан наркотиками. И как только он попытался двигаться, он был в этом уверен. Всё выходило с трудом: веки были будто склеены и отказывались открываться, голова казалась булыжником, привинченным к полу. Каждое действие становилось подвигом, потому что его конечности ощущались так, будто они были где-то далеко, больше не подчиняясь бессознательному приказу Альфреда. Должно быть, прошло около двадцати минут, пока Альфред сидел, оглядываясь по сторонам, хотя его разум все ещё тупо гудел. Наконец он понял, что его заперли на заднем сидении какой-то гужевой телеги. Вот почему тёмная карета без окон, в которой он находился, качалась и качалась: телега гремела где-то вдоль дороги — вероятно, старая, неиспользуемая лесная тропа, судя по всем неровностям и ухабам на дороге. Эти люди только что накачали наркотиками и похитили нового Пикового Короля, в конце концов. Им придётся исчезнуть куда-нибудь из поля зрения, чтобы доставить Альфреда туда, куда они намеревались его отвезти. Но у Альфреда не было времени беспокоиться о том, где он может быть сейчас. Он хотел бы знать, кто эти люди и каков их план, чтобы обрушить на них старую добрую пиковую справедливость, однако ему пришлось сосредоточиться на побеге. Его сонный мозг, наполненный наркотиками, не был способен на что-то большее. В одиночестве, и очень, по милости врага, Альфред — обычно храбрый и смелый — знал, что глупо пытаться сделать что-нибудь умное. — Эй, Берт! Сколько ещё? — Господи, помилуй! Просто отдохни, ладно, Пит! — Но действие этих наркотиков истощится в любое время. Мы должны скорее туда добраться, иначе он может сбежать! — Лорд Дашингтон сказал, что его Величество имеет достаточно сил, чтобы вынести чёртов легион. Даже если ему удастся проснуться, он никуда не денется. Я делал это раньше, просто доверься мне, хорошо? Альфреду потребовалось несколько ошеломлённых мгновений, прежде чем он смог понять разговор. Как только заторможенный разум начал воспринимать звучащие слова, Альфред замер, слушая ссору снаружи, надеясь собрать любую информацию, какую только мог. Это были два человека, голоса которых он не знал, но с сильным акцентом, и Альфред был уверен, что откуда-то его узнаёт. Он не мог видеть их изнутри деревянной повозки, поэтому врагов вполне могло быть больше. Но тот, кого звали Берт, был прав: даже если его охраняли только двое, они могли легко справиться с Альфредом, с такой сонливостью и бесполезностью он себя чувствовал из-за длительного воздействия наркотиков. Но что-то не давало покоя Альфреду, важный гул, который он никак не мог понять. Он откинулся на стену качающейся кареты и стал ждать, пока его разум прояснится, чтобы он мог вспомнить. И тут его поразило: его сила! Сверхчеловеческая сила, которую он унаследовал с короной! Никакое лекарство не должно быть способным победить Пикового Короля, и тот факт, что Альфред пострадал, означал, что что-то было не так. И это могло значить только одно: его золотые карманные часы в форме пик. Это был такой же символ Пикового Короля, как и его церемониальная корона, только часы он мог носить с собой. Они были источником его колоссальной силы до тех пор, пока были при нём, и если Альфред мог быть одурманен и побеждён, это означало, что… Ему даже не нужно было проверять карманы своей пижамы, чтобы понять, что часы пропали. Это и было причиной похищения? Они хотели его карманные часы и их магические свойства? Но они, должно быть, знали, что это работает только для Пикового Короля, поэтому его тоже потащили с собой, чтобы заставить выполнить их злые приказы! Но как они намеревались заставить Альфреда использовать свою силу по приказу? Конечно, они не ожидали, что он подчинится похитителям только потому, что им удалось украсть его карманные часы! Пока экипаж покачивался на своём пути, паника Альфреда утихла, и он понял, что, вероятно, его похитили не для того, чтобы заставить стать сверхчеловеческим оружием. Гораздо более вероятно, что похитители просто отобрали у него карманные часы, чтобы он не смог убежать. Так что он должен попытаться вернуть их, или просто сбежать и побеспокоиться о карманных часах позже? … Повозка яростно тряхнула, наехав на камень на дороге, и Альфред поднялся в воздух. Когда он рухнул обратно, его голова с грохотом ударилась о деревянную стену кареты, сотрясая его тело и отдаваясь кошмарной болью. Боль изгнала всё из разума Альфреда на несколько мгновений, и когда она прошла, в его голове срочно зазвучала единственная мысль. Имя его похитителя было упомянуто: лорд Дашингтон. Альфред точно знал, кто это. Этот человек ужинал с Альфредом только вчера вечером. Он был членом Дома Кёрклендов… … двоюродный брат Пиковой дамы. Альфред выбросил эту мысль из головы, прежде чем она успела сформироваться. Если бы семья Артура стояла за похищением, Королева не был бы к этому причастен. Конечно, они не были в дружеских отношениях, и становление Королевой разрушило жизнь Артура… и, действительно, Альфред не удивился бы, если бы Артур тайно ненавидел его… Нет! Альфред ругал себя. Он не будет подозревать Артура, если ему не будут предоставлены доказательства, и даже тогда он попытается дать своей Королеве шанс оправдаться. Они были командой, в конце концов. … Хотя Артур не любил проводить с ним много времени. И они были очень, очень разными людьми, которые, казалось, никогда не соглашались ни в чем… Нет! Альфред дёрнул себя за волосы, чтобы остановить эти глупые мысли, прежде чем они распространились в его разуме. Он не позволил бы некоторым глупым похитителям заставить его сомневаться в своей Королеве. Если Артур или лорд Дашингтон действительно стояли за этим, то Альфред с этим справится, но сейчас это не имело значения. Все, что имело значение, постепенно ускользало. Повозка остановилась, нежное «Уоу, девочка!» звучит от одного из мужчин снаружи, когда он придерживает лошадь. — Тогда иди, Пит, — сказал один из похитителей. Альфред замер, внимательно прислушиваясь. Если они добрались до пункта назначения и собираются открыть карету, возможно, он сможет застать их врасплох, выскользнуть и убежать. В конце концов, они не удосужились связать ему руки или ноги. — Я?! — фыркнул другой мужчина. — Чертовски маловероятно! — У нас есть его волшебные часы. Ты, олух! — ответил Берт. — Он не сможет использовать свою суперсилу, чтобы причинить тебе боль. Он либо спит, либо накачан наркотиками, у тебя не будет проблем, Пит. Пит по-детски застонал, и его голос дрогнул, когда он умолял Берта. — Ты знаешь, это не то, что я… — Давай! Прыгай, или я скажу лорду Дашингтону, что ты бесполезный кусок, и ему лучше избавиться от тебя. Раздалось возмущённое фырканье, за которым последовал громкий стук, когда Пит, судя по всему, спрыгнул с сиденья в передней части экипажа. Альфред попытался подползти к задним дверям кареты, чтобы он мог выскочить и застать мужчину врасплох. Но его надежды на спасение были безнадёжно оборваны. Он едва мог проползти вперёд на дюйм, не останавливаясь, чтобы схватиться за голову или приложить руку к животу. С сильнодействующими лекарствами, подавляющими его организм, и головокружительной тошнотой от бурной езды, он понял, что сейчас у него нет выхода. Дверцы кареты распахнулись, ослепив Альфреда ярким летним днём. И все, что смог сделать Король — поморщиться и зажмуриться, съёжившись в прохладной темноте кареты. Похититель, Пит, схватил его за ногу и притянул ближе, пока Альфред не оказался в пределах досягаемости. Он не был особенно нежен, но Альфред не чувствовал особой злобы в его грубых действиях. Возможно, эти люди не были вовлечены в похищение по каким-то личным причинам, они просто делали это из-за денег. Пит вытащил Альфреда из кареты, но вес оказался слишком большим для похитителя, и он позволил королю рухнуть на землю. — Черт побери, да он тяжёлый ублюдок! Это было последнее, что услышал Альфред, прежде чем его сознание медленно поплыло, и его поглотила чернота. Но прежде чем он потерял сознание, Альфред понял, где он слышал этот сильный акцент раньше. Чёрт… Возьми… Артур… *** Когда Альфред очнулся, у него было странное ощущение, что он вновь переживает одну и ту же сцену. Пытаясь прийти в себя он понял, что снова лежит на грубом, твёрдом полу, далеко от своей спальни во дворце. Хотя на этот раз ему было почти невыносимо холодно. Кроме того, было довольно сыро. Когда ему, наконец, удалось заставить свои тяжёлые веки открыться, это почти ничего не изменило, потому что вокруг была кромешная тьма. Прищурившись, он смог разглядеть только свою бледно-голубую пижаму, но кроме неё ничего не было видно. Он определённо больше не был в экипаже, поэтому Альфред начал осторожно водить руками по земле, пока не наткнулся на стену, проводя кончиками пальцев по неровной поверхности, чтобы предположить, где он может находиться. Ответ пришёл мгновенно. Он находился в пещере. Возможно, в каком-то подземном вестибюле, потому что откуда-то из туннеля дул холодный сквозняк. Альфред пополз по замкнутому пространству, пробегая руками вдоль четырёх стен, чтобы найти вход в пещеру, надеясь, что сможет найти выход. Возможно, похитители выкатили перед камерой валун, и он мог попытаться оттолкнуть его. Но когда руки Альфреда, наконец, наткнулись на проём, он снова понял, что надежды нет. Вход в пещеру был заблокирован решётками, и Альфред не мог протиснуться внутрь. К своему стыду, Альфред почувствовал пробежавшую волну ужаса, и сильно задрожал. Все было так странно и сбивало с толку, Альфред не понимал, почему с ним происходят эти ужасные вещи. Возможно, он отсутствовал всего один день, но все происходящее было таким потрясением, что казалось, будто это часть его жизни, длившаяся долгий, долгий период времени. Ему хотелось свернуться калачиком и заплакать. И все же, как только Альфреду удалось сесть прямо и взять себя в руки, он отчитал себя за то, что был таким драматичным. Один день страданий и он уже жалеет себя? Это было жалко. «Это показывает, насколько ты был избалован до сих пор», — усмехнулся про себя Альфред. Некоторые люди боролись каждый день, а он не мог справиться даже с одним днём трудностей? Каким же он был Королём?! Альфред некоторое время сидел в своей тюремной камере, пытаясь избавиться от последствий всех повреждений, которые он перенёс. Через некоторое время он смог встать и обнаружил, что его голова почти достаёт до потолка маленькой пещеры, и что он мог бы коснуться обеих стен, если бы вытянул руки. Если бы Альфред позволил себе думать об этом, у него начался бы приступ клаустрофобии (чего он не делал). Когда глаза привыкли, Альфред понял, что его пещерная камера, должно быть, является ответвлением какой-то подземной системы туннелей. Сквозь темноту он смог разглядеть ещё более тёмные тени по ту сторону тюремной решётки и понял, что это, должно быть, входы в туннели. Без сомнения, его похитители прятались где-то в другом туннеле или, возможно, позволяли ему гнить здесь, пока сами сидели на солнце. Невозможно было сказать, сколько времени прошло с тех пор, как его похитили из спальни. Прошло, должно быть, не меньше двадцати четырёх часов, потому что в животе у него яростно булькало, будто он давно не ел. Мало того, его конечности покалывало, когда он двигался, и он чувствовал, что сонливость долгого, утомительного путешествия тянет его вниз. Это было такое же летаргическое чувство, которое он испытывал после нескольких дней, проведённых в экипаже во время поездки, которую он совершил в прошлом году, чтобы посетить все различные округи в королевстве. Вот откуда он знал акцент своих похитителей… — вспоминал Альфред, расхаживая по маленькой подземной камере. В прошлом году, после коронации они с Артуром отправились на экскурсию по монархии Пик: начиная с их северного дворца и заканчивая полным кругом по всему королевству. Одной из последних остановок было графство Англия, в котором вырос Артур. Сам новая Королева был родом из богатой части графства, переполненной знатными семьями, но большая часть Англии состоит из сельскохозяйственных угодий, а в бедных районах люди говорят на диалектах, подобных тому, на котором говорили его похитители. Он звучал совсем не так, как аристократичный, резкий акцент Артура, и все же Альфред знал, что когда Артур сердится, он часто переходит на диалект фермеров своего графства. Альфред стер с лица непрошеную нежную улыбку, возникшую при воспоминании о том, как вошёл, когда Артур кричал на одного из своих братьев. Как бы ему ни хотелось это отрицать, тот факт, что его похитители были из графства Англия, не менялся. Имели ли они какое-то отношение к кузену Артура, лорду Дашингтону (или, что ещё хуже, к самому Артуру), Альфреду было все равно. Более насущной проблемой было то, что он находился в пещере, без своих волшебных карманных часов и сверхсилы, и без видимого шанса на спасение. В пещере было так тихо, что Альфред услышал шаги похитителей задолго до того, как они появились. Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но люди, должно быть, спускались по одному из подземных туннелей, потому что их голоса эхом отдавались от каменных стен в пустой комнате, где держали Альфреда. Мгновенно приняв решение, Альфред быстро лёг на пол и притворился спящим. Может быть, он снова подслушает что-нибудь важное. — Нет, ты круглый идиот! Если мы продадим часы, кто-нибудь поймёт, что это было преступление. Ты же не думаешь, что американцы будут очень рады узнать, что их Король погиб не в результате несчастного случая с лошадью или чего-то ещё, что они собираются придумать. Нет, Кёркленд должен знать, что он хочет с ним сделать, если он все это спланировал, так что пусть он беспокоится о карманных часах. Альфред едва не выдал себя, когда ужас затопил его тело, и он проглотил вздох, который пытался вырваться из его горла. Только не Артур. Пожалуйста, пусть они говорят не об Артуре. В королевстве Пик десятки «Кёрклендов», так что вполне возможно, что они имели в виду кого-то другого. Альфреду было все равно, был ли это отец Артура, или братья, лишь бы Артур не был за все это в ответе. Альфред не знал, как он сможет вернуться во дворец и объявить, что его Королева — предатель. Он предпочёл бы вообще не убегать… Но нет, это просто смешно! Он не мог оставаться здесь только для того, чтобы избежать встречи с Артуром. Это означало бы оставить своих врагов на свободе, править страной так, чтобы никто не знал правды. Меньше всего ему хотелось узнать, что Артур предал его, и все же Альфред должен был выбраться отсюда, в какую бы ужасную реальность ему ни пришлось вернуться. — Итак, Ваше Величество. Проснись и пой! Альфред для виду застонал, когда один из его похитителей начал колотить по прутьям клетки в пещере. Он медленно сел и уставился на них сквозь мерцающий оранжевый свет факела, который они принесли с собой. Альфред впервые хорошо разглядел своих похитителей и совершенно не узнал их. Конечно, он ожидал этого — если за всем этим стоят Кёркленды, они скорее пошлют слуг, чем сделают все сами. И все же Альфред разглядывал лица мужчин, чтобы потом описать их Королевской гвардии. Один был примерно его роста, с жилистым телом и тонкими волосами, обрамляющими подбородок на морщинистом лице. Другой был низенький и толстый, крепкий как скала, с нелепой стрижкой под горшок. — И как у нас сегодня дела, Ваше Величество? — спросил высокий, морщинистый. Теперь, когда Альфред смог разобрать голос, он понял, что это Берт. Тот, что пониже ростом, Пит, ничего не сказал, но продолжил пристально смотреть на Альфреда. Он выглядел так, словно предпочёл бы сейчас оказаться где-нибудь в другом месте, и Альфред мог ему посочувствовать. — Почему я здесь? — требовательно спросил он, решив не ходить вокруг да около. Это было рискованно, но его похитители, казалось, не испытывали никаких угрызений совести, обсуждая свои планы, пока он спал — так что, возможно, только возможно, они ответят на его вопросы. В конце концов, если они задумали убить его, что им терять? — Ну, в общем, есть много людей, которые не слишком довольны Вами, — весело пояснил Берт. Его ухмылка зловеще сверкала в красном пламени факела, и у Альфреда сложилось впечатление, что этот человек действительно гордится своим участием в похищении. — Нас попросили лично сопроводить Вас сюда и позаботиться о Вас. — Нет! — ахнул Альфред, изображая ужас, чтобы они не поняли, что он уже подслушивал их разговор и знал все эти подробности. — Меня все любят! Я — великий Король. Никто не хотел бы, чтобы я… выбыл из игры. Это была наживка. Если он притворится, что не понимает, что происходит, возможно, кто-нибудь из них выдаст ему больше информации. Берт, конечно же, был более чем счастлив раскрыть то, что знал о заговоре с похищением, ему не терпелось показать, как ему доверяли, и как много он знал о таком важном плане. — Вы будете удивлены! — Берт рассмеялся. — Приказы нам поступают от самих Кёрклендов. На этот раз потрясение Альфреда было настоящим. У него отвисла челюсть, и он мог поклясться, что физически почувствовал, как его сердце разбивается на части. — Но… не Артур. Должно быть, это его семья. Он бы никогда… — О, ты так думаешь, да? — Берт рассмеялся. — Ты действительно дурак. Неудивительно, что Королева хочет убрать тебя с поля зрения. — Он угрожающе рассмеялся, и Альфред не осмелился спросить, что они собираются с ним делать, теперь, когда он в их руках. — Хватит, Берт, — оборвал его Пит, заговорив в первый раз. — Ему не обязательно знать все. И следи за своими манерами, он все ещё Король. — Пока что, — снова усмехнулся Берт, отчего по спине Альфреда пробежали мурашки. Внезапно он пожалел, что на нём пижама. Он чувствовал себя слабым и голым, и если бы ему пришлось умереть, он предпочёл бы носить что-нибудь менее нелепое. Пит просунул металлическую чашку через решётку камеры Альфреда, а затем швырнул что-то холодное и твёрдое ему в грудь, заставив Альфреда вздрогнуть. — Это немного, но я бы чувствовал себя виноватым, если бы не угостил тебя в последний раз. Это самое малое, что я могу сделать для Короля, понимаешь? — Альфред поднял твёрдый предмет, брошенный Бертом, и понял, что это чёрствый кусок хлеба. — Мы сейчас кое-кого ждём, Ваше Величество, так что посидите немного спокойно. Теперь уже недолго осталось. Берт хихикнул в последний раз, и они вдвоём отправились обратно по туннелю, унося с собой свет. Альфреду снова захотелось плакать. Его горло горело от сдерживаемых рыданий, а стук собственной крови, мчащейся по венам, оглушал его. Но он отказывался сдаваться. Он прислонился спиной к стене пещеры, позволяя холодному камню остудить кожу, а неровной поверхности успокоить дрожащее тело. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, проглотил свои страхи, а затем, для пущей убедительности, съел хлеб и выпил чашку воды, которую принёс ему Берт, просто чтобы чем-то себя занять. Это принесло королю столь необходимое спокойствие, и он почувствовал себя удивительно отдохнувшим. Чернота пещеры уже не была такой страшной, и теперь, когда его глаза привыкли к темноте, он даже мог видеть немного дальше. Он встал и ощупал каждый дюйм стен и пола, даже надавил на потолок, чтобы проверить, нет ли дыр. Провёл руками по прутьям решётки, окружавшей маленький участок тюрьмы, чтобы проверить их прочность, надеясь на что-нибудь, что могло бы помочь ему сбежать. Но слабых мест не было. Стены, пол, потолок, решётки… ничто из этого не сдвинуть с места. Он был глубоко под землёй, и скала была непреодолима без его суперсилы. Альфред снова сел и попытался собраться с мыслями. Но, к сожалению, это снова привело к панике. Он в ловушке, выхода нет, его убьют, его королевство окажется в чужих руках, надежды нет, он умрёт, он никогда больше не увидит Артура… Артур… Берт говорил, что за всем этим стоит Артур, и все же мысль о Королеве все ещё успокаивала Альфреда. В конце концов, похитители никогда не говорили прямо, что именно Артур отдаёт им приказы. Они только сказали, что это были «Кёркленды». Может быть, Берт и Пит просто предположили, что за всем этим стоит Королева? Конечно, Альфреду не хотелось думать, что кто-то из Кёрклендов отвернулся от него, но это было не так уж и невозможно. В истории монархии Пик было более чем достаточно переворотов и восстаний, когда знатная семья захватывала власть над законным наследником престола, и имя Кёрклендов не раз повторялось в таких историях. Вполне возможно, что семья Артура захочет избавиться от Альфреда, чтобы Артур остался на троне один, а Кёркленды имели исключительное влияние на правление королевством Пик. Артур, возможно, понятия не имел, что происходит, просто его семья работала в тени, без его ведома. Альфред застонал и схватился за голову, ударившись ею о стену пещеры в отчаянии. Он ненавидел такие мысли. Он был доверчивым человеком по своей природе и всегда давал людям преимущество сомнения. Но он должен был признать, что, возможно, кто-то из Кёрклендов стоит за этим злым заговором. Но когда речь заходила об Артуре, Альфред не мог в это поверить. Не то чтобы он отказывался признать эту мысль, просто он не мог представить Артура убийцей-предателем. Не было ничего более невозможного. Что бы ни замышляла семья Артура, сам Королева ни при чем. И поскольку размышления о своём нынешнем, безнадёжном положении только вызвали у Альфреда панику, он решил закрыть глаза и думать об Артуре — не как о потенциальной угрозе, а как о том, каким Альфред всегда будет помнить его, что бы ни случилось. Втайне Альфреду всегда нравился Артур. Очень, очень нравился ему. Но их отношения с самого начала были неразберихой — такой явной катастрофой, что Альфред не видел способа её исправить. Альфред был первым в очереди на трон всю свою жизнь, так что он встречал десятки подходящих Королев прежде. Никто не знал, кого выберут волшебные часы Королевы, но были некоторые семьи, которые всегда были в перспективе. Кёркленды были, пожалуй, наиболее вероятны, выпуская больше Королев, чем любая другая семья со времён рассвета Пик, поэтому Альфред всегда знал об Артуре и его трёх старших братьях — любой из которых мог стать его будущей Королевой. Он также знал, что Кёркленд не любил его и его родителей. По сравнению с Кёрклендами семья Альфреда обогатилась недавно, потому что они пришли к власти только через спорный брак немногим более века назад. Альфред знал, что большинство членов семьи Артура смотрели на него свысока, потому что Джонсы были известны и могущественны всего несколько поколений, в то время как Кёркленды были древней знатной семьёй. Они произвели на свет больше Королев, чем любая другая семья Пик, и даже были Королями в течение нескольких поколений, прежде чем их свергли в результате восстания. К ним относились практически как к членам королевской семьи, даже когда один из них в данный момент не находился на троне. Альфред никогда не был слишком привязан к Кёрклендам, если честно. Но Артур всегда казался не таким, как остальные члены его семьи. Повзрослев, Альфред раз или два встречался с английским мальчиком на балах и тому подобных мероприятиях, но Артур был на несколько лет старше его, и обычно общался с дворянами своего возраста. А к тому времени, когда Артуру исполнилось шестнадцать, всем было хорошо известно, что младший Кёркленд не хочет быть Королевой, не хочет быть благородным и могущественным и предпочитает бегать с сомнительными друзьями в простых районах графства Англия. Мужчины и женщины при дворе считали это возмутительным, но Альфред — в то время он был ещё ребёнком — всегда считал, что мятеж Артура — это круто. Он мог понять, что чувствовал Артур, не желая брать на себя ответственность, которая сваливалась на тебя только из-за того, кем были твои родители. И Артур, казалось, не причинял неприятностей, когда уходил один, он просто хотел свободы. Альфред и сам несколько раз пытался взбунтоваться, когда достиг подросткового возраста, но ему никогда не удавалось убежать дальше садовой стены. Кто-нибудь всегда находил его и читал лекции об ожиданиях и ответственности, пока он не чувствовал себя достаточно виноватым, чтобы вернуться домой. Он уважал Артура за то, что тот смог выбраться оттуда и жить так, как ему хотелось, не подчиняясь чужим приказам. Шли годы, и, в конце концов, Артур вернулся в поместье Кёрклендов и занялся семейным бизнесом. Альфред уважал его за это, так же как он уважал мятежные подростковые годы этого человека. Он вырос и решил использовать своё богатство и положение во благо, и он сделал себе при дворе имя, которое отличало его от ленивых титулованных родственников. В прошлом году, когда Альфред услышал, что на плече Артура появилась волшебная метка Пик, он втайне обрадовался. Он хотел получить возможность познакомиться с Артуром, стать лучшими друзьями, и, возможно, даже больше. Альфред всегда чувствовал, как трепещет его сердце, когда он замечал Артура при дворе. Он даже видел его во снах ночами, когда встречал того на балу или во дворце. Он не мог поверить в свою удачу, теперь, когда Артур был вынужден проводить с ним время! Но не успел этот всплеск возбуждения вспыхнуть в нем, как угас, и оставил Альфреда с горьким ощущением пустоты. Артур не хотел быть Королевой. Он ясно дал это понять, когда был подростком. Он возненавидит новую жизнь, навязанную ему, и, без сомнения, возненавидит Альфреда за то, что тот был ее центром. Они встретились за неделю до коронации и почти не разговаривали: Альфред, потому что был слишком застенчив и несчастен, и Артур, без сомнения, потому что втайне кипел от злости и изо всех сил старался быть вежливым. Вокруг кипела бурная деятельность, подготовка к торжественному представлению новой королевской семьи, и Альфред с Артуром почти не виделись, если не считать нескольких официальных обедов, сопровождавшихся неловким молчанием. После коронации стало ещё хуже. Альфред проклинал старинный закон, предписывающий Королю и Королеве пожениться. Он чувствовал себя виноватым не только за то, что вынудил Артура жениться (и, что ещё хуже, за то, что втайне радовался этому), но и за позор первой брачной ночи. Альфред не мог даже думать об этом, не чувствуя тошноты от унижения. Они сделали это только один раз, и Альфред закончил позорно быстро, предоставив Артуру самому заботиться о себе. Все это было так ужасно неловко, что Альфред даже не мог смотреть Артуру в глаза. Артур наверняка возненавидит его навсегда, теперь… в глазах Артура это было не лучше, чем изнасилование. Через три дня они отправились в путешествие по королевству, и настояли на том, чтобы ехать в разных экипажах, потому что было слишком неловко находиться вместе. Альфред был так счастлив, когда Артура выбрали Королевой, но их новое положение дел делало любые отношения между ними ещё более невозможными. Артура заставили жить так, как он не хотел, и Альфред олицетворял все это: его украденную свободу, его брак без любви, его предписанное будущее. Дворец должен был казаться Артуру тюрьмой, а Альфред был его тюремщиком. Альфред оглядел свою тюремную камеру, и слезы, которые катились по его щекам, были скорее за Артура, чем за него самого. Бедному Королеве было гораздо хуже, чем ему, и Альфред почти чувствовал, что заслужил быть здесь. Возможно, Королева действительно стоял за похищением Альфреда, но даже в этом случае Альфред не мог винить его. Альфред разрушил жизнь Артура и не сделал ничего, чтобы помочь ему, потому что он был слишком счастлив оттого, что Артур был вынужден быть с ним. Он никогда не пытался показать свои добрые намерения, так что, возможно, Артур считал его врагом — холодным, бессердечным тираническим Королём, который не заботился о том, что шагает через других людей. Неудивительно, что Артур отчаянно пытался избавиться от него… Конечно, похищение и убийство непростительны, напомнил себе Альфред, оглядывая чёрную пещеру и чувствуя, как отчаяние снова скручивается у него в животе. Он ненавидел мысль о том, что Королева, которая способна на такие ужасные поступки, останется во главе его королевства. Но, возможно, за деталями плана стояла семья Артура. Возможно, Артур просто согласился позволить им убрать Альфреда с дороги, и он не знал, что они собираются убить его. Так или иначе, Альфред был уверен, что Артур действовал не из ненависти своей семьи. Может быть, остальные Кёркленды были замешаны в этом плане, потому что им не нравились Джонсы, но Артур был не таким. Он просто пытался защитить себя, и Альфред не мог винить его за это, не так ли? Возможно, он не мыслит ясно, понял Альфред. Должно быть, он все ещё слишком увлечён своим представлением об Артуре Кёркленде как о каком-то холодном, зрелом, непокорном взрослом мальчике и не может связать это идеальное видение с человеком, стоящим за ужасной ситуацией, в которой он сейчас оказался. Может быть, он должен ненавидеть Артура и хотеть выбраться отсюда, чтобы Королеву казнили. Может быть, Артур действительно был таким же жадным, как остальные Кёркленды и другие знатные семьи — готовым перерезать глотки и манипулировать людьми, чтобы вырвать хоть крупицу власти в королевстве Пик. Альфред никогда не был особо компетентен в политических отношениях в королевстве, потому что знал, что это кровожадная игра, и это пугало его. Он никогда не воспринимал их всерьёз — это была проблема его отца, Короля, так что она никогда не казалась реальной. Но теперь Альфред стал Королём. Теперь это была его проблема. Он был наивен, а теперь оказался в подземной темнице, потому что никогда не замечал, что его Королева замышляет что-то против него. Он доверял Артуру только потому, что тот ему нравился, но этого было недостаточно. Отныне он должен был подозревать всех, если хотел выжить. Альфред был так погружен в свои мысли, что не заметил света, пробивающегося по одному из каменных проходов, пока тот не оказался почти прямо перед ним. Свет был бледно-голубым и казался прекрасным на фоне влажных каменных стен, когда танцевал всё ближе к камере Альфреда. Наконец свет покинул туннель, и носильщик вышел в поле зрения, доступное из камеры Альфреда. Альфред был так удивлён, что едва он открыл рот, чтобы вскрикнуть, слова потерялись на выходе, и он завис в тишине с открытым ртом. — Альфред? Это ты? — А-Артур? — Изумлённо ахнул Альфред. Так и было. Перед ним стоял Пиковая Королева — светлые волосы, зелёные глаза и тёмный дорожный плащ, образ выцветший в сияющем голубом свете, но такие прекрасный, каким Альфред его никогда не видел. — Слава Богу! Артур улыбался в волшебном свете, который плавал рядом с его головой. Он выглядел таким довольным и счастливым, что сердце Альфреда воспарило при виде его… Но он тут же вернулся к реальности, напомнив себе обо всем, что только что себе пообещал. Он был в опасности прямо сейчас, и если Артур был здесь, он не мог ослаблять бдительность. Он должен был быть начеку. Эта улыбка, которую носил Артур, могла быть притворством. Возможно, он притворяется, что спасает Альфреда, чтобы потом снова предать его. У Альфреда не было времени обдумать план Артура: все, что он мог сделать — помнить о своей осторожности и не доверять ему слишком рано. Старый Альфред, влюблённый в Артура, позволил похитить себя. Если Альфред хотел выжить, он должен был стать другим человеком, а это означало относиться к Артуру как к врагу. Он не мог заставить себя ненавидеть Артура даже сейчас, но и доверять ему тоже не мог. Артур растерянно заморгал, когда Альфред не подпрыгнул от радости, и даже не улыбнулся ему. Его брови нахмурились, что выглядело как обида (вероятно, притворство, напомнил себе Альфред), но он стряхнул её и сделал шаг назад. — Альфред, отойди от решётки. Отвернись от света. Альфред сделал, как ему было сказано, прижавшись к стене пещеры и зажмурившись. Послышался тихий шум ветра, а затем лёгкое дуновение воздуха, которое подняло его волосы и заставило шёлковую пижаму развеваться вокруг талии. Не успел он опомниться, как Артур снова заговорил. — Ладно, это должно сработать. Ты можешь открыть глаза, Альфред. Альфред сделал, как ему было сказано, моргнув, чтобы обнаружить, что несколько прутьев его тюрьмы растаяли, оставив достаточно большое пространство, чтобы он мог протиснуться. Он перешагнул через них и присоединился к Артуру с другой стороны камеры. — …Спасибо тебе. Артур ухмыльнулся ему, — все в полном порядке. Ты бы сделал то же самое для меня. Альфред молча кивнул и стал ждать, что Артур собирается делать дальше. Он не был уверен, была ли это спасательная операция (фальшивая или нет), или Артур забирал его, чтобы казнить. — Эм, ну… — медленно протянул Артур, снова принимая озадаченный отсутствием реакции Альфреда вид. -Я полагаю, раз ты сам не сбежал отсюда, значит, они забрали твои карманные часы? Альфред кивнул. — Я не знаю, где они. Теперь, когда он вышел из тюремной камеры, и его окружение было видно в голубом свете волшебного пламени Артура, Альфред понял, что они находятся в самом центре какого-то перекрёстка в серии подземных ходов. Берт и Пит спустились по средней развилке ранее, чтобы дать ему последний обед и подразнить его; Артур пришёл слева. — Я думаю, похитители в том проходе, — сказал Альфред, указывая на среднюю тропинку на перекрёстке. — Карманные часы должны быть у них. Артур кивнул, оценивающе глядя на тёмный проход. — Я знаю, что карманные часы важны, но… я просто хочу вытащить тебя отсюда. Враг знает эти туннели лучше, чем мы, и я не хочу рисковать, чтобы доставить нам обоим ещё большие неприятности. Что скажешь? Альфред взглянул на Артура и, к своему отвращению, заставил себя подумать о том, чтобы одолеть Королеву. Сможет ли он ударить Артура о стену пещеры и убежать? Мог ли он использовать Королеву в качестве заложника, чтобы вернуть карманные часы и сбежать? — Альфред? Артур смотрел на него встревоженными глазами, которые красиво сверкали в волшебном свете, висящем над их головами. И хотя Альфред знал, что должен быть умным и думать только о себе, он не мог играть нечестно. — Мои похитители сказали, что за всем этим стоишь ты. Ты и твоя семья. Глаза Артура расширились, став невероятно большими. Он выглядел искренне потрясённым, и сердце Альфреда сжалось в надежде. — Это правда? — он начал давить, когда Королева остался ошеломлённым и безмолвным. — Нет! — тут же воскликнул Артур. Он вздрогнул, когда его крик разнёсся по туннелям. Они оба замерли, даже не дыша, ожидая услышать шаги приближающихся на шум похитителей. Несколько долгих мгновений ничего не происходило, и вскоре глаза Альфреда снова поймали взгляд Артура. — Альфред… я не знаю, что они сказали, — Артур настоял, но в его голосе звучала мольба. — Я не знаю, как заставить тебя поверить, что я на твоей стороне. Мне жаль, что это случилось, и что они наполнили тебя сомнениями и страхом. Я просто… обещаю. Я клянусь, что просто хочу вытащить тебя отсюда. Пожалуйста. Доверься мне. Альфред знал, что не должен этого делать, и если он сейчас доверится Артуру, то во всем, что с ним случится, будет виноват он сам. Он не мог винить Артура или Кёрклендов за то, что с этого момента случится с ним. Он должен был решить, оставаться ли ему в безопасности или доверять своей Королеве. Он вздохнул, понимая, что выбора у него нет. Он принял решение, когда впервые увидел свою будущую Королеву. — Артур… я всегда верил в тебя, хотя и не показывал этого. Наверное, мне не стоит сейчас останавливаться. Альфред не мог сказать наверняка, благодаря голубому свету, но было похоже, что Артур покраснел. Королева быстро отвёл глаза и кивнул. — Спасибо тебе. Тогда нам надо убираться отсюда. Следуй за мной. Синий свет отдалился от плеча Артура и полетел вниз по левому туннелю, туда, откуда пришёл Артур. Двое членов королевской семьи последовали за ним, быстро шагая, но не осмеливаясь бежать, чтобы их шаги не отдались эхом в туннеле и не привлекли ненужного внимания. Они шли уже довольно долго, когда Артур, наконец, заговорил. — Когда мы обнаружили, что ты пропал, Яо был в панике — думал, что я, несомненно, буду следующим. — В голосе Королевы послышалась улыбка, хотя Альфред не мог видеть её с того места, по которому следовал за ним гуськом. — Он послал Королевскую гвардию на поиски, но я улизнул, как только смог, чтобы найти тебя. — Как ты меня нашёл? — спросил Альфред с сомнением в голосе. Теперь, когда он думал об этом, не было ли немного подозрительно, что Артур нашёл его так быстро и как раз перед тем, как похитители смогли сделать что-то радикальное? Все это было несколько удобно. — Магия, конечно, — усмехнулся Артур, как будто это было очевидно. — Эти гигантские часы у меня в комнате не только для украшения. Силы у меня больше, чем у любого из магов Королевской гвардии. Кроме того, я знаю тебя лучше, и мы связаны многими путями, так что моя магия всегда может найти тебя быстрее. Альфред почувствовал, что краснеет, хотя и не знал почему. — Ну…спасибо. Артур на мгновение замолчал, но Альфред понял, что он задумался. И действительно, через минуту он снова заговорил, его голос был сильным, твёрдым и требовал доверия. — Спасибо за доверие, Ваше Величество. Я знаю, что твои похитители, должно быть, заставили тебя сомневаться, так что у тебя не было причин мне верить. И я знаю, что мы не так уж близки, так что… это для меня очень важно: то, что ты мне доверяешь, несмотря ни на что. Я сделаю все, чтобы отплатить тебе за доверие. Я обещаю, что не подведу тебя. Альфред снова покраснел, его кожа практически горела от покалывающего румянца. Он не знал, что сказать в ответ, поэтому, прежде чем смог остановиться, протянул руку и крепко сжал ладонь Артура. Он почувствовал, как Артур вздрогнул от неожиданного прикосновения. Это было первое прикосновение с тех пор, как они переспали почти год назад. Внезапно Альфреда захлестнула паника, и он подумал, не напомнило ли Артуру это прикосновение о том, как неловко было той ночью, и как сильно он ненавидел Альфреда. Но тут Артур сжал его руку в ответ. -Ты действительно хотел сказать, что всегда верил в меня? — спросил Королева тихим и неуверенным голосом. — Конечно, — ответил Альфред. Ответ пришёл сам собой, потому что он никогда не умел лгать Артуру. — Я знаю, что мы не очень хорошо знаем друг друга, но… я всегда хотел узнать тебя. Даже когда я был ребёнком. — Теперь он говорил слишком много! Альфред вдруг остро ощутил, как их кожа соприкасается, пока они держатся за руки, и забеспокоился, не слишком ли долго он держит, и будет ли Артуру противно, когда его руки станут мокрыми от пота из-за нервов Альфреда. — Я… я просто… думал, что ты крутой. И я думаю, что из тебя получится великая Королева. Может быть… может быть, мы сможем узнать друг друга получше, когда вернёмся домой. Артур снова сжал его руку, но, должно быть, это был непрошеный рефлекс, потому что внезапно Артур пробормотал, — д-да… М-мне бы этого хотелось. Сердце Альфреда будто взлетело, такое же лёгкое и счастливое, как маленький волшебный голубой огонёк, который плыл по проходу впереди них, указывая путь. Он знал, что должен быть подозрительным, знал, что все это может быть уловкой, и то, что Артур сказал, не имело никакого значения. Но Альфред обещал доверять ему. И если он сказал Артуру, что доверяет ему, то хотел, чтобы это была чистая правда, а не ложь, чтобы защитить себя. Доверие было очень важно, и он не стал бы лгать об этом. Альфред потерял счёт тому, как долго они шли. В коридоре были повороты, и снова повороты, и в какой-то момент они наткнулись на другой перекрёсток. Но волшебный свет Артура, казалось, знал дорогу, и они шли по ней молча. В конце концов Альфред понял, что темнота впереди — это не кромешная тьма подземелья, а темно-синяя ночь. Впереди было отверстие! Артур тоже это заметил, и они ускорили шаг, пока вскоре не вышли из пещеры в ночь. Альфред глотнул свежего воздуха, наслаждаясь ощущениями после сырого, затхлого воздуха пещеры. Он чувствовал под босыми ногами траву, гораздо более мягкую, чем твёрдая каменистая почва в туннелях. Ночной ветерок ласкал его кожу, и он знал, что никогда ещё не ценил окружающий мир так высоко, как сейчас. Как он мог воспринимать это как должное: деревья, звёздное небо, свежий воздух, звуки музыки, крики сов… все это было так прекрасно. Артур повернулся к нему, наконец отпустив его руку. — Мы должны продолжать идти какое-то время, уйти как можно дальше, чтобы они потеряли нас из виду, — предложил Артур. — Но, в конце концов, нам придётся остановиться и отдохнуть. Честно говоря, я устал: я не останавливался с тех пор, как отправился в путь вчера утром. Альфред кивнул, и они снова отправились в путь, не сказав больше ни слова. Волшебный голубой огонёк Артура снова проплыл перед ними, дрейфуя над землёй, так что Альфред мог видеть его путь и избегать веток и камней босыми ногами. Альфред так сосредоточился на своих шагах, что ничего так и не сказал, и Артур тоже молчал. И все же, тишина между ними была лёгкой и приятной. Было так хорошо, будто все, чего Альфред когда-либо хотел — просто чтобы им было комфортно друг с другом. Ну, это не было правдой. Если бы у него было все, чего он хотел, то Артур все ещё держал бы его за руку, говоря, как сильно он скучал по нему, и что любит его. Но все же, эти детские шаги были чем-то, что он никогда не представлял себе возможным, и он был счастлив просто быть в хороших отношениях с Королевой в первый раз с тех пор, как они были коронованы. — Почему бы нам не остановиться прямо сейчас, — предложил Артур, когда они достигли небольшой лощины, окружённой высокими деревьями и кустами, скрывающими её от посторонних глаз. — Ты, должно быть, голоден, и я сомневаюсь, что ты чувствуешь себя слишком энергичным после того, как весь день провёл запертым в пещере. Альфред кивнул, и они оба сели, прислонившись к толстому стволу дерева, опираясь на искривлённые корни. Гигантский навес из листьев мягко покачивался и шелестел над ними, и Альфред позволил себе расслабиться, страх быть пойманным остался в туннелях далеко позади. — Вот, — сказал Артур, доставая хлеб и сыр из сумки, которую носил под дорожным плащом. — У меня есть немного шоколада на потом, но сначала съешь это. — Он улыбнулся Альфреду, и Король удивился, как долго Артур был таким заботливым и щедрым, а он даже не заметил этого. — Мне жаль, что тебе приходится быть Королевой, — выпалил он. Артур моргнул, все ещё держа в руках хлеб и сыр. — Что? Я думал… ты сказал, что я хорошая Королева? — Определённо! Я имею в виду, это ты! Точно! — Альфред отступил. — Просто… я знаю, что ты не хотел быть Королевой. Мне жаль, что тебя заставили это сделать. Я должен был сделать что-то, чтобы помочь тебе, я просто… я даже не думал, понимаешь? Это традиция, и… — Альфред, — перебил Артур сурово, но ласково. Альфред замолчал, и взял хлеб с сыром, которые Артур сунул ему в руки. — С чего ты взял, что я не хочу быть Пиковой Королевой? Альфред вытаращил глаза. — Ты убежал, когда был моложе! — сказал он. — Это всем известно. Ты не хотел брать на себя всю ответственность, быть благородным, и ты не хотел быть Королевой, потому что тогда было бы ещё хуже. Я имею в виду, я не думаю, что это плохо, что ты был бунтарём — я думал, что ты был действительно удивительный. Просто… теперь я чувствую себя ужасно из-за того, что разрушил твою жизнь. К удивлению Альфреда, Артур рассмеялся: тёплый смешок, который звучал ласково и дружелюбно, совсем без издёвки над Альфредом. — Это было, когда я был подростком! — объяснил Артур, добродушно улыбаясь. Он выглядел почти виноватым, что Альфред так волновался. — Да ладно, все хотят бунтовать против своих обязанностей, когда молоды. Разве тебе не была ненавистна идея стать Королём, когда тебе было шестнадцать? Альфред не мог отрицать этого, поэтому он кивнул. Артур мягко улыбнулся и полез обратно в сумку, протягивая Альфреду фляжку с водой и приглашая его выпить. Альфред так и сделал, а Артур продолжал говорить, пока тот пил. — Альфред, для меня большая честь быть Пиковой дамой, как и для тебя — быть Королём. Когда я был моложе, это была слишком пугающая мысль, но теперь я рад, что у меня есть шанс посвятить себя королевству. Я знаю многих других дворян лучше, чем ты, и могу сказать тебе, что рад, что я Королева, а не они! Они все слишком эгоистичны и высокомерны… все это время… ты думал, что я не хочу быть здесь? Альфред поднял голову и увидел, что Артур наблюдает за ним, потерянный взгляд его глаз сиял в свете волшебного синего пламени. Альфред проглотил хлеб во рту, ком стал тяжёлым и плотным, ведь горло сжалось от нервов. -Я считал, что ты хорошая Королева, я просто… думал, что ты несчастен, и… я не нравлюсь тебе. Артур даже откинулся назад в шоке. — Не нравился мне? — удивлённо спросил он, искренне недоумевая, как Альфред мог в это поверить. — Даже после того, как я поцеловал тебя на балу в честь твоего дня рождения? Зачем мне это делать, если ты мне не нравишься?! Настала очередь Альфреда остолбенеть. — Уоу, уоу, подожди! Что? Мы никогда не целовались на балу в честь дня рождения! — Он ломал голову, но понимал, что в этом нет необходимости — Артур нравился ему всю жизнь, и он бы точно запомнил, если бы они поцеловались. Брови Артура взлетели вверх. — Да, мы это сделали! — возразил он, выглядя скорее смущённым, чем обиженным, когда Альфред не вспомнил. — Когда тебе было шестнадцать! Маскарад во дворце. Альфред открыл было рот, чтобы ответить, что Артур определённо ошибся, но тут в его сознании вспыхнуло яркое воспоминание, которое внезапно обрело смысл. Он сидел, уставившись на Артура, с открытым ртом и поднятым пальцем, словно застыл посреди спора. В ночь его шестнадцатилетия родители устроили во дворце бал-маскарад. Многие возможные будущие Королевы были приглашены, и Альфред обнаружил, что всю ночь его преследуют девушки, юноши, мужчины и женщины, все, желающие его милости. Конечно, это было до решения волшебных часов Пик, которые выберут Королеву, но это не мешало людям надеяться, что если они добьются внимания Альфреда, это может помочь волшебным часам выбрать их. В конце концов, Альфред очутился в объятиях молодого человека, одетого в прекрасный белый костюм, пурпурный плащ и белоснежную маску, скрывавшую его лицо. Пара глаз, смотревших на него сверху вниз, была такой красивой и зелёной, что их можно было принять за изумрудные украшения на самой маске, но они были настоящими и завораживающими. Конечно, они напоминали ему глаза Артура, но мысль о том, что этот красивый английский аристократ обратит на него внимание, казалась настолько невероятной, что Альфреду никогда не приходила в голову мысль, что это могут быть руки Артура, обнимающие его прямо сейчас. Кроме того, у многих Кёрклендов тоже были зелёные глаза — это мог быть кто угодно. Танцуя, они не разговаривали, и старшему каким-то образом удалось увести Альфреда из бального зала в тень мраморных колонн в коридоре. — Похоже, Ваше Высочество, Вам нужна минута наедине с собой. Все так заняты попытками выслужиться, что забыли, что сегодня Ваш день рождения, — сказал молодой человек с тёплой улыбкой. Альфред поблагодарил его, и не успел он опомниться, как его уже целовали — в первый раз. Чужие губы решительно, но мягко прижались к его губам, и к тому времени, когда Альфред понял, что происходит, молодой человек с тёплой улыбкой отстранился. — Извини, я просто хотел один на случай, если мне не удастся стать Королевой. С днём рождения, Альфред. И с этими словами молодой дворянин исчез. Альфред недоумевал, почему его не бесит то, что юноша поцеловал его без разрешения, но почему-то его всё устраивало. Юноша был добр и заботлив, помогая ему сбежать из бального зала, чтобы побыть одному, так что Альфред не считал его плохим человеком. И поцелуй был нежным и… довольно чудесным, хотя у Альфреда не было времени насладиться им. Мальчик, очевидно, поцеловал его потому, что хотел этого, а не потому, что пытался флиртовать и завоевать расположение Альфреда. Альфред часто думал об этом, о своём первом поцелуе с таинственным мужчиной на маскараде. Конечно, его юное сердце все ещё принадлежало Артуру, но он был особенным, и кем бы ни был этот мальчик, Альфред всегда думал, что ему нравится его знать. А теперь, видимо, оказалось, что у него все было с самого начала… — Ох… — Ох? — Ты хочешь сказать, что действительно не знал, что это я? — ошарашенно спросил Артур. Внезапно он рассмеялся, и это прозвучало немного маниакально, когда он провёл рукой по своим растрёпанным волосам. — Все это время я думал, что ты не упомянул об этом, потому что… я тебе не нравился. Я думал, ты проигнорировал это, чтобы дать мне знать, что ты чувствуешь, не задевая моих чувств. — Ни за что! — Перебил Альфред, которому не понравилось, как Артур опустил голову. — Ты мне всегда нравился! Альфред даже не понял, что он сказал, пока не заметил, как Артур уставился на него. Но когда он осознал, что только что признался в своих чувствах к другому мужчине, это даже не встревожило его. Его гораздо больше волновала новость о том, что они оба, по-видимому, любили друг друга все это время и даже не заметили этого. Они поженились, ради всего святого! Как они могли быть такими слепыми?! — Я думал… ты ненавидишь меня, потому что… ну, ты знаешь… в первую брачную ночь… — Альфреду не хотелось говорить об этом, но теперь, когда они были откровенны, он понял, что должен объяснить, почему он был так далёк от Артура, чтобы Артур знал правду и не думал, что их плохие отношения были его виной. Артур усмехнулся, хотя Альфред мог сказать, что на этот раз он определённо покраснел. — Да ладно, я не единственный человек в истории, которого по-королевски поимел их босс. Это просто очень буквально в моем случае. Последовала долгая пауза. Наконец, пустой взгляд на лице Альфреда обратился в полное недоумение. -Ты серьёзно?! — воскликнул Альфред. — Как ты можешь так шутить?! Артур рассмеялся, подняв руки, чтобы успокоить раздражённого Короля. — Альфред, успокойся! Я не хотел быть непочтительным, просто… ну, если ты не можешь посмеяться над этим, становится слишком неловко, чтобы даже думать об этом. — Это ты мне говоришь! — Возразил Альфред. — Я думал, что ты должен ненавидеть меня! У тебя не было права голоса! — Альфред, если бы я не хотел спать с тобой, неужели ты думаешь, что я не знал бы, как открыть рот и сказать тебе? Я имею в виду, может быть, мы могли бы сделать что-то, чтобы изменить закон о том, что Король и Королева должны быть женаты, но… я… не возражал. — Артур опустил глаза, робко потёр руку и покраснел от признания, что ему действительно нравится быть женатым и близким с Альфредом. Это было нехарактерно для смелого, уверенного в себе англичанина, и только доказывало Альфреду, что Артур действительно имел в виду каждое сказанное им слово. — Я думал, ты знаешь, что я чувствую к тебе из-за поцелуя в твой шестнадцатый день рождения, — продолжал Артур. — Но тогда ты, очевидно, ненавидел… то, что мы делали в первую брачную ночь: ты едва мог смотреть на меня, и ты никогда больше не вспоминал ни о поцелуе, ни о первой брачной ночи, так что я подумал… ты не ответил на мои чувства. Альфред наблюдал, как Артур все больше погружался в себя, пока говорил, и нервы брали над ним верх, когда он рассказывал об их неловком начале в качестве королевской четы. Все это время Альфред думал, что Артур был тем, кто был далёк от их отношений, но Артуру казалось, что Альфред был тем, кто был холоден. Они были, фактически, в большем хаосе, чем он мог себе представить! Но… по крайней мере, была надежда. — Артур… Артуру удалось поднять глаза, и Альфреду пришлось проглотить нескольких бабочек, которые внезапно вспорхнули из его желудка в лёгкие. — Когда мы доберёмся до дворца… давай начнём сначала. Я думаю, что из нас получится отличная команда и… я действительно хочу узнать тебя и сделать счастливым. Артур несколько раз моргнул, молчаливые секунды потянулись между ними. Наконец, на лице, Королевы заиграла улыбка, и он кивнул. Альфред не смог сдержать ответной искренней улыбки, а затем они оба отвели глаза — счастливые, но все ещё немного смущённые неловким разговором. — Ну, ты не возражаешь, если я немного вздремну? — Спросил Артур, нарушая молчание. — Это место выглядит достаточно скрытым, и я могу установить магический барьер, чтобы любой, кто будет идти в этом направлении, развернулся и ушёл, прежде чем увидит нас. Я просто устал. — Все в порядке! — вмешался Альфред, прежде чем Артур успел почувствовать себя виноватым из-за усталости. В конце концов, английский аристократ не спал уже почти сорок восемь часов, разыскивая его — теперь он не мог отказать этому человеку в небольшой передышке. — Я могу понаблюдать за тобой, если понадобится? — Нет, нет, моя магия защитит нас. Отдохни, если тебе это нужно. Альфред все ещё пытался понять, что значит «Отдохни»*, когда понял, что Артур уже крепко спит. Он рассеянно наблюдал за тем, как медленно поднимается и опускается грудь Артура, когда он глубоко дышал в желанном сне. Было несколько завораживающе наблюдать за ним, и ещё больше — знать, что Артур может быть так спокоен в присутствии Альфреда. Альфред никогда не представлял себе, что такое возможно. Несмотря на то, что они даже не разговаривали, он чувствовал себя блаженно счастливым, как будто ни одно мгновение в его будущем не могло заставить его чувствовать себя более целостным, чем это. Артур мог чувствовать себя комфортно рядом с ним, и это значило для Альфреда целый мир. Он всегда мечтал о том дне, когда сможет просто встать и увидеть Артура, когда захочет, без всяких отговорок — ворваться к нему в кабинет и пообедать с ним, или вытащить его после обеда на прогулку в сад. Он никогда не мог сделать этого раньше, потому что оба мужчины провели последний год в хождении на цыпочках вокруг друг друга, ошибочно полагая, что другой ненавидит их. Но теперь будущее, где все это было реальностью, вдруг показалось очень возможным. Альфред так погрузился в свои мечты, что не замечал человека, подкрадывающегося сзади, до тех пор, пока чья-то рука не легла ему на плечо. Он попытался закричать, но другая рука быстро закрыла ему рот, и единственный звук, который удалось издать Альфреду, был приглушенным и жалким. — Тсс! Я не причиню тебе вреда, Альфред. Я просто хочу поговорить. Не надо будить Королеву своими криками. Голос был совершенно новым для Альфреда, но, по крайней мере, в нем не было акцента как у его похитителей. Может быть, этот человек не был связан с ними? Он просто… случайно прогуливался ночью по лесу, совсем рядом с местом расположения врагов Короля? Как бы то ни было, незнакомца, похоже, не волновало, что он обращается к главе целой страны по имени, так что это не мог быть обычный гражданин. Альфред так и не разжал кулаки, но человек, стоявший позади него, начал его обходить, пока не оказался в пределах видимости. Глаза Альфреда широко распахнулись. У человека, стоявшего перед ним, была белая кожа и серебристые волосы, а глаза были такими красными, что пронзали синеву ночи. Он носил странную красно-чёрную одежду, не похожую ни на одну, свойственную трём другим королевствам, и уж точно не монархии Пик. Но это было неудивительно, поскольку Альфред уже знал, кто был перед ним. Ранее он видел картины и читал отчёты о подобных встречах, случавшихся на протяжении всей долгой истории Пик. Человек перед ним был не кто иной, как Гилберт, один из двух легендарных Джокеров. — Гляжу, моя репутация опережает меня! — гордо заявил незнакомец, увидев ошеломлённое выражение лица Альфреда, и самодовольная ухмылка искривила его лицо. — Ты знаешь, кто я, так что я не причиню тебе вреда. Мы, Джокеры, не причиняем вреда правителям четырёх королевств; мы вмешиваемся только тогда, когда вам нужна помощь. Он отпустил Альфреда, прекрасно понимая, что молодой Король не станет кричать теперь, когда знает, с кем имеет дело. Даже если бы Альфред хотел поднять тревогу, Джокеры были самыми могущественными существами в мире, и ни Альфред, ни Артур не смогли бы остановить Гилберта, если бы он захотел причинить им вред. -Ну, мне не нужна помощь, — заявил Альфред, как только Гилберт отпустил его. — Ты опоздал примерно на день — Артур уже спас меня. Гилберт хихикнул, и даже Альфреду с его глупым смехом этот звук показался неприятным. — Да. Всегда пожалуйста. Альфред приподнял бровь, услышав этот странный комментарий. — Что? — Я сказал: всегда пожалуйста. Я знаю, что тебе больше не нужна помощь, потому что я уже сделал свою работу. Альфред в замешательстве наклонил голову, пытаясь понять, что происходит в голове Джокера. Появления этих странных духов были задокументированы достаточно часто, чтобы было достоверно известно, что они реальны, но наблюдения были несколько необычными; последний раз, когда кто-то видел Джокеров в Пиках, был чуть больше ста лет назад. Не было похоже на то, что они были людьми, и они, конечно, не подчинялись тем же законам природы, что и все остальные, поэтому было трудно понять, как реагировать, когда Гилберт делал такие странные заявления. Возможно, он действительно сделал что-то, чтобы помочь Альфреду, даже если Король этого не видел. -Я вижу, ты в замешательстве, — сказал Джокер, присаживаясь на корточки перед Альфредом с озорной ухмылкой на лице. Он явно наслаждался тем, что ставил смертных в тупик. — Питер не хотел, чтобы я приходил сюда и рассказывал тебе — он был слишком смущён. Это была его идея, ты же знаешь. — Нет? Что это была за идея? — спросил Альфред, стараясь не отставать от бессвязного разговора. Он знал, что имя Питер принадлежит другому Джокеру, но это было все, что он понял из того, что говорил Гилберт. — Похищение, черт возьми! — Гилберт закатил глаза, как будто сказал что-то очевидное. Альфред напрягся, быстро взглянув на Артура, словно защищая его. — Ты стоял за всем этим? — затребовал он, стараясь казаться храбрее, чем себя чувствовал. В конце концов, он знал, что ему не справиться с Джокером. — Нет, я же сказал: это Питер. — Почему он сделал это, а потом позволил мне уйти? Ты собираешься забрать меня обратно? Гилберт снова хихикнул, и от этого звука по спине Альфреда пробежала дрожь. — Пф, нет! Если бы мы хотели, чтобы тебя похитили, ты бы все ещё был в той пещере. Тебя должны были спасти, вот в чем дело. — Послушай, — вздохнул Альфред, раздражённо проводя рукой по волосам. Теперь, когда он знал, что ему действительно не грозит опасность быть похищенным снова, он быстро устал от бессмысленных ответов Гилберта. — Если ты собираешься сказать мне, что ты здесь делаешь, то говори. В противном случае, спасибо вам за все, что вы сделали, но, пожалуйста, уходи, я не хочу сидеть здесь и слушать тебя, если ты намерен надоедать. — Я не надоедаю, я просто слишком крут, чтобы ты понял, о чем я говорю, — усмехнулся Гилберт, гордо выпятив грудь. — Так ты расскажешь или нет?! — Повторил Альфред, глядя на Джокера сверху вниз. Для бессмертных, всемогущих духов, эти парни были чертовски раздражающими. Он почувствовал, что быстро теряет все уважение и благоговение, которые испытывал к этим легендарным существам. — Конечно я собираюсь тебе рассказать! Потому что, во-первых… — Гилберт поднял палец, — ты никогда не узнаешь, сколько ты мне должен, если я не объясню, а во-вторых… — он оттопырил второй палец, — Питер не хочет, чтобы я это делал. Альфред откинулся назад и скрестил руки на груди, приподняв бровь в ожидании. Он больше не собирался потакать Гилберту, и, честно говоря, разговор был утомительным. — Ладно, ладно. Значит, вы с Артуром совсем не ладили, верно? И это просто не нормально, — начал Гилберт, с неистовой жестикуляцией и кривляя лицо. — Так что Питер был весь такой: «мы должны объединить их, так, как и должно быть, или это все испортит!». И я был как: «фальшивое похищение!». Работает каждый раз. Глаза Альфреда были широко распахнуты в недоверии, и его мозг, казалось, замедлился до ползучести, когда он попытался воспринять всю эту новую информацию. Он поднял руки, когда Гилберт открыл рот, чтобы продолжить. — Подожди секунду, — слабо сказал Король. — Что ты имеешь в виду, говоря, что мы с Артуром не ладили так, как должны были? Ты что-нибудь знаешь о нашем будущем? Гилберт, казалось, наслаждался изумлённым видом Альфреда, выпрямившись и гордо подняв голову. — Боюсь, я не могу тебе этого сказать, простой смертный. Все, что тебе нужно знать, это то, что я сумел все исправить для тебя, хотя ты и не знал, что что-то не в порядке. Вот, насколько я крут. Альфред нахмурился, но глубоко вздохнул и продолжил, все ещё полный решимости получить больше ответов. — Я все ещё не понимаю, зачем вы организовали похищение, если я должен был сбежать все это время. Разве у тебя не было другого способа помочь мне и Артуру стать… друзьями? — Нет. Вы, ребята, действительно чертовски невнимательны — это потребовало радикальных мер, — объяснил Гилберт. — Так что нам с Питером пришлось проделать весь этот путь до королевства Пик и притвориться, что мы тебя похитили, только чтобы заставить вас действовать сообща и работать в команде. От всех этих откровений у Альфреда закружилась голова. Он прижал руку к виску и посмотрел на Гилберта через внезапно усилившуюся головную боль. — Ты похитил меня? — Ну конечно! — Гилберт просиял, очень довольный собой. — Зачем?! — забормотал Альфред, все ещё пребывая в замешательстве. — Ты сам сказал, что не причинишь мне никакого вреда, а Джокеры не убивают смертных. — Да, но как я уже сказал: радикальные меры. Я накачал тебя наркотиками, украл твои карманные часы и вышвырнул нас из замка. Потом мы с Питером замаскировались под пару мошенников из Лондона (кстати, мы даже не собираемся брать с вас деньги за то, что вы наблюдали за нашими потрясающим актёрскими способностями) и притворились, что работаем на Кёрклендов, чтобы ты подумал, что за похищением стоит Артур. -Но… зачем? — повторил Альфред, все ещё не понимая, как это касается его отношений с Королевой. — Зачем тебе притворяться, что ты работаешь на Кёрклендов? — Потому что нам нужно было, чтобы ты усомнился в Артуре. — …Зачем? — О Боже, вы, люди, никогда не можете мыслить нестандартно! — Воскликнул Гилберт, разочаровано всплеснув руками. — Мне нужно было, чтобы ты усомнился в Артуре, а потом снова поверил ему. Как ещё ты собирался наладить отношения? Это помогло тебе понять, насколько он важен для тебя, и дало ему понять, что ты не ненавидишь его. Вы, ребята, были чертовски тупы до сих пор, и фальшивое похищение было действительно единственным способом вытащить ваши головы из ваших задниц. Вам двоим нужно доверять друг другу или… Ну, я не могу это выдать, но давайте просто скажем, что ваша вера друг в друга чертовски важна для Пик. — Но почему так важно, чтобы мы с Артуром ладили? — Умоляюще настаивал Альфред. Он опустился на колени перед сидящим на корточках Гилбертом и схватил его за руку. — Мы с Артуром должны быть влюблены, счастливы и вместе быть великими Королём и Королевой? Я всегда чувствовал себя так, я просто думал, что мы начали все неправильно, и всё было обречено. Мы действительно должны быть парой и делать королевство Пик великим вместе? Мы сделаем что-то важное в будущем? Гилберт улыбнулся, выражение его лица было гораздо теплее, чем любое из тех, что он показывал Альфреду до сих пор. Это сбивало с толку после предыдущей шумной бравады. Джокер вдруг стал нравиться Альфреду гораздо больше. — Слушай, я действительно не могу сказать, — мягко ответил Гилберт. — Мы не можем давать вам никаких подробностей о том, что мы делаем. — Он оглядел кусты и деревья вокруг, а затем наклонился вперёд к Альфреду, приставив руку, чтобы скрыть свой шёпот. — Давай просто скажем, что отныне все будет намного лучше для всех. Альфред просиял от восторга и крепче сжал руку Гилберта в знак благодарности. Джокер снова улыбнулся и встал, вытянув руки над головой. — Просто убедись, что ты хорошо обращаешься с Артуром, ладно? — Ну конечно! — Немедленно ответил Альфред, вскакивая на ноги и становясь перед Гилбертом. — Я… люблю его. — Я знаю, — ухмыльнулся Гилберт. — Это чертовски очевидно. Но иногда он может быть огромным мудаком, так что даже когда это трудно, старайтесь держаться вместе, хорошо? Так будет лучше для всех. Альфред нетерпеливо кивнул, его сердце было так болезненно, блаженно переполнено, что он не мог говорить. — Ну что ж, — сказал Гилберт, хлопая в ладоши. — Мне пора уходить. Я сказал свою часть, и теперь Питер будет достаточно смущён тем, что ты знаешь, что он беспокоился о тебе, так что моя работа здесь закончена. — С чего бы ему стесняться помогать нам? — поинтересовался Альфред. — Он Джокер, это то, что он должен делать. — Я тоже не могу сказать, что понимаю, — сказал Гилберт, почёсывая голову и взъерошивая свои серебристые волосы. — Просто вы ему очень нравитесь. Я думаю, это потому, что он выглядит как идеальная смесь вас двоих — как будто он мог бы быть вашим любимым ребёнком, если бы это было возможно. Альфред ярко покраснел при свете луны и быстро отвёл глаза, как будто это могло помешать Гилберту увидеть его. — Он считает вас своими идеальными родителями, или что-то в этом роде. Он все ещё ребёнок, даже если ему тысяча лет, так что я представляю, как ему хотелось бы пофантазировать о том, что было бы, если бы вы трое были семьёй. Это так мило. Он действительно был полон решимости помочь вам, ребята, и он был так счастлив встретиться с вами, даже если ему пришлось сделать это, притворяясь плохим парнем. Альфред был так тронут, и тёплое чувство комфорта и безопасности нахлынуло на него от знания о том, что у него есть маленький ангел-хранитель, наблюдающий за ним и желающий ему добра. — Передайте ему, что я от всего сердца ему благодарен. Я уверен, что и Артур тоже. И скажи ему, что он может навещать нас, когда захочет! Гилберт улыбнулся, но улыбка была серьёзной и печальной. — Боюсь, что ничего не выйдет. Но это нормально. Питер счастлив, зная, что теперь все в порядке. И мы по-прежнему будем следить за вами, ребята, на случай, если вы попадёте в ещё одну неприятность. Альфред кивнул, молча пообещав держаться подальше от неприятностей и не растрачивать понапрасну тот невероятный дар, который преподнесли ему Джокеры: второй шанс с Артуром. — Ну ладно, мне действительно пора, — беззаботно, но с решительным видом сказал Гилберт. Он протянул руку, и Альфред крепко пожал её. — Было приятно познакомиться, Альфред. -Мне с тобой тоже, Гилберт. Спасибо тебе за все. Альфред крепко сжал руку Джокера, стараясь вложить в их рукопожатие всю благодарность, которая переполняла его изнутри. Внезапно рука исчезла, и Альфред осознал, что смотрит уже не в пылающие красные глаза Гилберта, а в пустоту. Джокер исчез. Некоторое время Альфред стоял, глядя в пространство, где только что стоял Гилберт. Ему было о чем поразмыслить, и все это сразу стеснилось перед его мысленным взором, умоляя о внимании. Но затем Артур подвинулся на землю рядом, и внимание Альфреда вернулось к его Королеве, а все остальное отошло в сторону. Он опустился на колени на влажную траву рядом со своей Королевой и смотрел, как Артур хмурится во сне, приоткрыв рот, словно пытаясь позвать на помощь. Может быть, виной этому была стычка Альфреда с Джокером или остатки адреналина от побега из туннеля (хотя теперь он знал, что ему нечего было бояться), но каким-то образом он почувствовал себя смелым. Прежде чем он успел заколебаться, он мужественно протянул руку и провёл ладонью по волосам Артура. Они были растрёпанными и спутанными после двух дней, проведённых Королевой в дороге, хотя и в лучшие времена всегда выглядели неряшливо. Альфред мерно провёл пальцами по мягким волосам — золотистый цвет в лунном свете сменился бледно-голубоватым серебром — и нежно погладил Артура по голове, чтобы успокоить его во сне. Вскоре Артур перестал хмуриться, и на его спящих губах даже появилась нежная улыбка. Сердце Альфреда наполнилось радостью при мысли, что именно он вызвал эту улыбку на лице Артура. С этого момента он планировал её сохранять. Ободряющие слова Гилберта звучали как обещание где-то в глубине его души, и Альфред знал, что все между ним и Артуром будет хорошо. Однако именно доверие Артура вызвало улыбку на его лице и наполнило уверенностью, когда он улёгся спать рядом со своей Королевой. Знать, что Артур доверяет ему и, возможно, даже любит его в ответ, — для Альфреда это значило больше, чем слова Джокеров.