Муза плакала

Ты все-таки пришел. Пришел. Я перестала ждать, вздрагивать от звуков лифта, от стука дождя об окно, прислушиваться к чужим шагам на лестнице. Я попробовала жить без тебя… Ты пришел. Стоишь. Топчешься на месте. Сминаешь в руках букет. Цветы. Желтые печальные розы — цвет грусти насажен на хрупкие плечи лепестков. Неловко протягиваешь:  — Это тебе! Был недалеко — решил зайти! Притворно весело и меланхолично говоришь и поднимаешь на меня свои глаза. О. Я знаю силу этих глаз — опасно-голубых. Смотришь в них и теряешь лик реальности, их чистота и наивность манят, зовут, завораживают. Ты гипнотически сверлишь меня своим взглядом и вдруг твоя зеркальная самоуверенность раскалывается на осколки. Напугано делаешь полшага назад и окаменеваешь. Всё зря, дорогой! Всё зря. Ты опоздал. Пришел отогреть душу? В пепле ничего не найдешь. Даже руки не согреешь. Пепел холоден, искры давно испепелились и стали воспоминанием… Смотрю тебе в глаза. Нет, не отведу взгляд. Не сегодня. Моя душа — натянутая струна! Ты даже не представляешь, друг мой, как это — носить в себе такую ношу, которая каждый день играет в тебе баховскими контатами… — Заходи. Чего стоишь? Попьем чайку. Поболтаем. Сколько мы не виделись? Два года? Три? Как безумно идет время. Кухня знаешь где. А я возьму в комнате вазу для цветов… Ты пришел все-таки… Пришел. Сидишь на моей квадратной кухне и говоришь, говоришь, говоришь… О модернизме, о новом украинском авангарде в живописи, о главной твоей гордости — авторской выставке. Ты стал известным и модным художником. Наше расставание пошло, очевидно, на пользу и тебе, и мне. Я утвердительно качаю головой и вспоминаю, вспоминаю, вспоминаю… Ты всегда был главным в моей жизни. Я любила так сильно, что готова была небо под ноги постелить, только чтобы тебе было уютно, солнце в голове поставить, чтобы только для тебя блистало и тебя согревало, звезды вплести в волосы на ветру — если это будет тот проклятый символизм, на котором ты всегда был помешан. О, ты оценил мою жертвенность. Ты позволял себе обожать, быть рядом… Этого было достаточно, даже когда приходилось в час ночи бежать тебе и твоим друзьям за пивом, потому что оно вдруг закончилось, или в четыре утра вытаскивать из тюрьмы, в которую тебя упекли после того, как ты на спор, пьяный и голый, стоял в три ночи на голове в фонтане Нептуна на улице Площадь Рынок и декламировал свои стихи, или когда… Хватит, чем дальше в «лес» — тем больше воспоминаний. И кем я была для тебя? — Маленький муравей на пути гениальности! — это твои слова. Однажды, ты случайно раздавил меня. Большой гениальный и мудрый человек не должен замечать таких мелких насекомых у себя под ногами. Ты просто не знал, что у муравья тоже есть душа, сердце, ум, отчаяние и полный колодец слез.