Теория хаоса

После последнего крестово-молоткового похода Конрад был, как и обычно, близок к нервному срыву, желанию разнести все хорошо и плохо стоящее в радиусе ста метров и последующему уходу в подполье, чтобы никогда больше не видеть ни своих сородичей, ни упырей, ни призраков.… И, что самое важное, не видеть Ханны, не слышать Ханны, выпилить его из своего сознания первым попавшимся твердым предметом, поскольку мелкий рыжий беспредел был первопричиной практической ненависти к остальному неживому миру. Зомби иногда удавалось временно сдерживать это средоточие вселенской энергии, что производило массы профита, покоя, тишины и вообще неизмеримой благодати, но магическое действие имело довольно малый период действия, порядка 10^(-14) сек, и все скоро возвращалось на окружности своя. Да и сам зомби загорался желанием унять Кросса только в самых крайних, исключительно крайних случаях, когда дело катилось прямиком к точке невозврата. В остальных случаях он молча наблюдал за деятельностью главной затычки в каждой бочке, иногда едва ли не с умилением. Будь это подлинным умилением, Конрад предпочел бы с разбегу прыгнуть на что-нибудь острое и желательно осиновое, чтобы наверняка совладать с диссонансом в мозгу. Но, хвала положительному резус-фактору, такого зрелища он еще не лицезрел. Словом, все это было здорово, но очень утомительно. А сейчас предстояло внеплановое посещение одной широко известной вдоль и поперек клиники, что ситуацию ничуть не украшало. Акенлек за несколько кварталов почувствовал легкие дуновения со стороны адской концентрации никотина и запаха спирта в воздухе и подавил навязчивое желание заранее зарыться носом в ворот водолазки, а лучше вообще сгинуть куда-нибудь в строго противоположном направлении. Но в итоге Конрад лишь досадливо морщился, по мере приближения к этому филиалу Преисподней для его обоняния. Нет, в принципе, в компенсацию зрению было очень даже неплохо чуять приближение практически любого существа за приличные расстояния, но вот в таких случаях как этот чутье становилось навязчивым антипатичным дополнением. На подходах к клинике, Конрад, под влиянием удушающих знакомых амбре, соизволил вернуться в реальный мир из своих «радужных» раздумий: Ханна увлеченно щебетал про новые заказы, про тарификацию и усовершенствование оборудования, воодушевленно жестикулируя своими двумя конечностями и одной чужой и зеленой; мертвец благодушно кивал на всю ахинею, которую источал их мелкий напарник. Ну, какое обмундирование, какие заказы – они едва не в убыток работают, а этот… Конрад уныло обозрел надпись, оповещающую население о содержании здания. Формально, он не обязан был сюда идти. В конце концов, тяжких ранений никто не получил – только зомби в очередной раз разгуливал с одной рукой и другой придерживая голову, держащейся на паре стежков. Что, кстати, не доставляло ходячему трупу совершенно никакого дискомфорта, если вампир правильно оценил его сравнительно довольную физиономию. У Ханны была пара досадных порезов, но тот, кажется, забыл про них сразу, как их зеленому приятелю оторвало конечность; у Конрада было чуть более кроссовской пары порезов, но пакетик крови все бы очень быстро поправил. И этот пакетик мог бы и подождать до возврата неразлучной диады домой, но то ли не хотелось отрываться от коллектива, то ли западло было не явиться за вкуснятинкой лично – в результате Акенлек оказался прислонившимся к стенке в компании первой положительной, наблюдающим за Кроссом и его отточенными движениями накладываемых стежков. Рыжему определенно надо было начинать вести курсы кройки и шитья, а не паранормальщиной заниматься… - Эх, на славу сегодня погуляли, - мечтательно промурлыкал Ханна, ровными крестиками стягивая швы. - Угу, такая слава отличная – гуляем на нее регулярно, а ей хоть бы что. Главное пользы-то сколько! Ты вон скоро обметывать края научишься и на швейной машинке раны застрачивать, – фыркнул Акенлек. – В конце концов, к этому все ид… Нет, Уорт, да что у тебя за кровь такая? – Конрад в очередной раз одарил вниманием свой обед, по неизвестной причине имеющий странный привкус и по консистенции явно более густой, чем обычно. Уорт оторвал взгляд от потолка и с улыбкой, присущей исключительно психически неуравновешенным личностям, бросил взор на вампира: - А я уж наде’лся, что не заметь’шь. - Я не спрашиваю, на что ты надеялся. Я спрашиваю: почему кровь странная? Уорт закатил глаза: - Ничего странного – зах’дил тут недавно один. Бледнь’щий, шшупальцы трясутся, зрачки расширены – короч, вылитый ты, когда голодный… Последующая за этим несимпатичная сцена воплощения в жизнь Зверской Ненависти обладала свойством сильного привлечения внимания. Так что, когда Ханна, засмотревшись, промахнулся иголкой мимо зашиваемой плоти, мертвец предпочел перехватить руку Кросса на безопасном для себя расстоянии: - Может лучше я сам? - Да не, я счас… Любопытный сериал, просто. - Ханна исподтишка наблюдал за изменением дислоцирования воинствующих сторон, водя рукой в воздухе. - Это не сериал, это весьма второсортный триллер, не в первый раз наблюдаемый, - с легкой досадой заметил Дот, но оставил все как есть. Воинствующие стороны в это время вели себя крайне неподобающе: одна от души хохотала на весь кабинет над тщетными попытками другой если не убить, то хотя бы изуверски покалечить первую. Когда расстояние от загребущих пальцев вампира до бесценной тушки доктора начало опасно сокращаться, Уорт примиряющее поднял одну ладонь: - Та уймись уж, кровососущее прям’ходящее. На таких как ты эта хрень не распр’няеца. - Неужели? Да с чего бы тебе верить?! - Да с того, что хотел бы я, шоб ты сдох поскорее, я б тя еще в прошлый раз серебряным скальп’лем препарировал. С точки зрения формальной логики, заявление прозвучало убедительно… - Но я естесснно хочу, шоб ты сдох помедленнее. *** По противоположной стороне от дороги прошмыгнула крыса, спеша к зияющим дырам в асфальте у дома. Крыса. Живая. С кровью. Миллилитров двадцать, если так, навскидку. Акенлек поймал себя на ужасной мысли, удержал от сотворения совсем уж нелицеприятного зрелища охоты на крыс и тяжело вздохнул – жрать хотелось безумно. Еще пару дней такого лечебного голодания и он точно начнет ловить пролетающих мимо комаров. Организм неожиданно позитивно и с энтузиазмом отозвался на мысль о еде, сжав все внутренности и едва не образовав черную дыру в районе желудка. Конрад намек понял, но проигнорировал. Разумеется, можно было наступить себе на горло и пойти за пайкой к Уорту, но вампир не занимался такой йогой ни в физическом, ни в моральном смысле, наступать никуда не собирался и только угрюмо и от души пинал попадающиеся под ноги предметы, видя в них какие-нибудь части тела доктора. Прогулка каким-то волшебным образом занесла-таки его к больнице, но один взгляд на здание заставлял с омерзением отворачиваться и идти прочь. Может, в прошлый раз кровь и не была заразной, но, черт, одно то, что ему пришла в голову сама мысль о… Брр, нет уж, даже думать не хочу о том, чей гемоглобин и с каким побочным букетом вирусов он мне может подсунуть. Конечно, Ханна не стал бы связываться с настолько ебанутыми личностями, но все же… Конрад принюхался. Табак, спирт и еще какая-то отвратительная мерзость. Но все же пошел бы ты. *** Конрад стоял перед поистине исполинским замком. Вампир не был силен в распознавании стилей средневековой архитектуры, но этот очень уж напоминал готический. Как ни странно, не возникало ни страха, ни нервозности как перед столь впечатляющими размерами самого здания, так и мыслях о достойном владельце. Была какая-то блеклая помесь равнодушия и немого восхищения. Небо, под стать общему пейзажу, обладало всеми оттенками серого, периодически перемежавшегося с белыми сполохами внутри облаков. Конрад уловил во всем этом дикое дежавю, усилием воли подавил желание закатить глаза и направился к огромным массивным дверям. На ручке красовалась позолоченная голова льва. Чувство дежавю ощутимо усилилось, но когда вампир протянул руку, дабы постучать, львиная морда внезапно открыла глаза и бодрым голосом поинтересовалась: - Ну, тупоумное создание, долго ты у меня бу’ишь тер’торию занимать? Во сне вампир отскочил от двери на добрых три метра. Наяву он открыл один глаз, дабы увериться в своих худших подозрениях относительно обладателя голоса. Ну так и есть – перед ним, во всей своей докторской красе, возвышался Уорт, сложивший руки на груди и саркастично скалящийся. Конрад открыл второй глаз и осмотрелся: и ведь действительно, его бренная тушка оккупировала операционный стол. За неимением, видимо, иных альтернатив. Конрад рискнул потрясти головой с целью утрамбовать и упорядочить мысли, но тут же вернулся обратно в безопасное лежачее положение, ожидая, пока вселенная вокруг перестанет устраивать ему бесплатный аттракцион. Делать нечего, пришлось довольствоваться насмешливым взглядом, направленным на него сверху вниз. - Что я здесь делаю?.. – поморщился парень. - Валяешься, как морж на льдине, время у меня отнима’шь и задаешь идиотские вопр’сы, - Уорт со вздохом и фырканьем ушел куда-то за пределы зоны видимости. Акенлек, понимая, что объяснений не скоро дождется, да и дождется ли вообще – неизвестно, улегся настолько поудобнее, насколько это позволяла площадь занимаемой поверхности и попробовал напрячь собственную память. Они пошли на очередной зов простых смертных. Случай был из несложных – кажется, на одном из кладбищ кому-то взбрело в голову попризывать духов. Кажется, малолетним шаманам даже хватило наглости призвать одного из этих духов, сторожей кладбищ… Барон Самди, кажется... Отчего последний, будучи беспричинно потревоженным, пришел в ярость и едва не оставил от компании дружков-магов пары-тройки аккуратных мокрых мест. Кажется, надо было договориться с обеими сторонами. Кажется, Конрада послали на переговоры с Бароном. Кажется, ничего страшного не произошло, и даже наоборот, они с духом разговорились за жизнь и смерть… за смерть с особенным воодушевлением… но только на определенном моменте вокруг вампира неожиданно сформировалась туча черного тумана и почти сразу после Барона из темноты нарисовался замок с львиной головой с невыносимым акцентом. Думать о том, кто и как его сюда доставил было ужасно стыдно и Акенлек предпочел в своем ворошении мозга пока остановиться на достигнутом. По ходу дела, Конрад умудрился позорно вырубиться на задании. По ходу того же дела, от недоедания. Охренеть. Пока вампир пребывал в серой тоске воспоминаний, вернулась большая дымящая тощая конструкция, которая редко давала себе труд стереть с лица вездесущую ухмылку. При всей вампирской нелюбви к этой самой конструкции у нее с собой был пакет. Пакет, который ощутимо сбавлял концентрацию испытываемого Акенлеком негативного чувства. - Я не буду от тебя… - вампир уже начал было толкать торжественную речь о том, какого он мнения о Уорте и его подачках, но его грубо прервали, зажав рот ладонью. - От меня те никто ничего и не даст. Насильно всунутый в руки пакет швырять обратно было жалко. Очень. Пустой еще можно было впечатать в наглую физиономию, но полный было бы тотальным святотатством. Ну и вообще, в таком не евшем состоянии Уорту ни пару синяков не поставишь, ни уйдешь с гордо поднятой головой, особенно с учетом того, что эта голова возмущалась от каждого резкого движения и выдавала залпы цветных пятен перед глазами. Положение дел не располагало конрадовскому самолюбию. Так что спустя три секунды вампир уже жадно поглощал содержимое пакета, на этот раз стандартного вкуса. Занятый своим полезным делом, Акенлек не придал значения пристальному взгляду, буравящему его все время обеда. Заметил, но не придал. Только не во время еды – святое правило, выработанное многочисленными посещениями злосчастной клиники: не обращать внимание на Уорта и его ненормальности, пока не будет покончено с кровью. По окончании трапезы, повисла натянутая пауза. Пересекаться взглядом с мужчиной напротив желания не было, так что пришлось обращаться к кафелю на полу: - Кхм. Спасибо. Это… было крайне вовремя. - Да что мне от твоего «спасибо», - фыркнул Уорт. – Либо прих’ди за жратвой вовремя, либо шагай на со’нце загорать – и нехрен тут пров’дить показат’ные выступления своих амбиций. - Нехрен демонстрировать свой юмор недоделанный. - Пф, какие мы нежные, - Уорт усмехнулся, встал, подошел к столу, на котором теперь уже вполне прямо восседал Конрад, и склонился над вампиром. – Значит, не оценишь? - Да ни в жизни. - Ну как хошь. Сам нарвался. Далее Конрад подумал, что его снова вырубило. Да, второй раз подряд, да, на сытый желудок, а почему бы и нет? Вдруг у него в мозгу два нейрона столкнулись и устроили маленький фейерверк с такими последствиями? По-другому не получалось объяснить присутствие чужих губ на своих собственных и привкус сигарет во рту в качестве бонуса. Не получалось объяснить и руку, оказавшуюся на его затылке и удерживающую от резкого отстранения. Картина, сформировавшаяся в связи с этими фактами, была уж совсем за гранью конрадовской реальности. Поэтому вампир в благом шоке сумел только пошире распахнуть глаза и уставиться в расплывающиеся перед глазами черты докторского лица. Спустя пару минут, когда источник всех вселенских бед отстранился, изучающе глядя в лицо Конрада, тот, наконец, позволил себе пару раз моргнуть и закрыть рот. - Ну неееет, такой ты больше похож на девять’кл’ссницу после пьянки, - досадливо протянул Уорт, выпрямляясь и хмурясь. – Я не ради этого т’я кормлю. Акенлек этого, очевидно, не расслышал, еще с четверть минуты увлеченный втыканием в новые порядки мироздания, а потом подозрительно насупился: - Какого черта это было? - Сам не в курсе. Таки, блин, какого черта это было… Уорт, деланно качая головой в демонстрации собственного «непонимания» ситуации повернулся к вампиру спиной и собрался уйти. - Нет, ты уж потрудись объяснить! – Конрад, не далее, чем пять минут назад валявшийся безвольным мешком, мгновенно очутился рядом с доктором и резко развернул его к себе. - О, какие мы мет’морф’зы умеем пров’рачивать, - Уорт с любопытством посмотрел на взвинченного вампира и привычно ухмыльнулся. – Ище че не хватало! Ходи необъясненный. В следующие минут десять Акенлек был увлечен один занятием – тряской доктора с целью получения информации, которая помогла бы ему сориентироваться во внезапно поменявшемся мироздании. В целом, все вопросы сводились к небезызвестной аббревиатуре: WTF? Уже после периода возмущенных воплей вампира посетила запоздалая мысль, что, вероятно, стоило не выяснять отношения, а сразу приложить чертова мазохиста лицом об угол стола, но было уже немного поздно для таких маневров. Когда стало ясно, что Уорт ничем, кроме как колючками и редкими смешками отвечать не собирается, вампиру надоело натыкаться на эту кактусовую преграду. Обладая всеми внешними характеристиками грозовой тучи, Конрад кинул раздраженный взгляд в сторону Уорта, наигранно углубившего в чтение отчета, и с трудом сдерживающего мимику лица в более менее неподвижном состоянии. Уже в дверях вампира настигло сообщение: - А, кст’ти. Кровь была свиная. Парень остановился и все же повернул голову в ответ на это откровение в тусклой надежде, что поданная мысль получить хоть какое-нибудь развитие. Можно сказать, ему повезло. Человек напротив оторвался от изучения бумаги и, не сводя с парня иронического взгляда, подошел к нему почти вплотную. - А, ч’ть не забыл. Это тебе за твое гребаное тщеславие. Оторвавшись от вампира Уорт был удостоен чести еще раз оценить два глаза, послушно округлившиеся после сотворенного. Не забыв о сохранении стандартного выражения лица, мужчина захлопнул дверь перед самым конрадовским носом. Дальнейшего шторма эмоций доктор уже не увидел, но ему это и не было нужно, чтобы знать наверняка: Эффект был достигнут. *** В долгом тупом ступоре, вампир медленно мерил шагами дорогу, выбрав самую длинную траекторию до своего дома, какую смог придумать. На улицах было до обидного малолюдно и ничто не способствовало ускорению процесса самопознания. Акенлек задрал голову и уставился на ущербную, щерящуюся луну – чем больше парень наблюдал за окружающими вещами и явлениями, тем больше убеждался, что все они нагло улыбаются ему и его нежеланию понять сложившуюся реальность. Все вокруг знают и понимают что-то, что он продолжает считать галлюцинацией. - Ублюдок, лучше б лампы ультрафиолетовые повесил.