***
— Оп. Второй раз. — Да не поскользнулся я! — Ага-ага. Рассказывай. Гуэйра осторожно отставляет его от себя, прикидывается, что закашлялся. Промеполис чуть припудрило снегом, а он уже успел простыть. Ступени все в ледяной глазури, и если б не он, Мэйс точно б расшибся. Вместо благодарности Гуэйра опять опиздюливается. Мэйс наваливается на него со спины, пытаясь завалить в сугроб, да только сугробы еще смешные, даже до лодыжки не достают, и им обоим лучше не падать. Он совершенно точно поскользнулся, но ни за что не признается. Гуэйра все равно уверен, что снова его спас. — Пошли домой. — Хоть «спасибо» скажи. — Разбежался. Ну ничего, думает Гуэйра. И не таких раскалывали.***
— Вот что б ты без меня делал? — Жил бы спокойно и бед б не знал. На это Гуэйра вполне обоснованно обижается. Ну, губы дует и цокает, перестает лезть и краем глаза наблюдает, как Мэйс разводит ему противопростудный пакетик в общей кружке. Заботушка прям. А вот если бы Гуэйра не припер ему дорогущий тангл тизер с резинкой, так бы и убирал волосы с лица ежеминутно. С высоким хвостом он не может привыкнуть, говорит, как голый. Гуэйра швыркает соплями и отворачивается к стене. Несправедливость полная. — На, пей. — Не буду. Он упрямится до тех пор, пока вся хваленая Мэйсова доброта не укатывается в какой-то совершенно новый оттенок нежности меж ними. Взгляд его становится мягким, хоть он и материт Гуэйру на чем свет стоит. Треплет рыжие лохмы его, будто он ребенок. От этого у Гуэйры внутри бунтует и прыгает что-то вообще науке не известное. — Не выпьешь — за шиворот вылью. Гуэйра послушно пьет.***
По итогу оказывается, что не он тут главный герой и спаситель. Мог бы свалиться с жестким ОРВИ и изображать из себя смертельно больного, так нет же, Мэйс чудесно его спас и ни слова не сказал. Он просыпается на утро весь потный, но без температуры. И да, у него тоже язык отсохнет сказать «спасибо». Не то чтоб это было сложно, просто тогда Мэйс будет прав. А Гуэйра еще недостаточно взрослый признать такое. Приходится выкручиваться по-всякому — он вновь нарывается. Мэйс тяжко вздыхает. — Ну ок, ок. Спасибо, что тогда меня поймал. Мэйс, до этого лежавший поперек кровати и канючивший ему на ухо, вскакивает и почти наворачивается к нему на пол. Мэйс откладывает мангу. — Рили?! — Иди сюда. С высоким хвостом ему непривычно и сложно, а Гуэйре нравится. Он первым врезается в него носом. — Рили. С того же пустяка начинается кое-что новое.