***
Освальд скромно шел следом за хозяином фабрики, с любопытством осматривая помещения, мимо которых они проходили. Внутри он успевал разглядеть непонятную аппаратуру и различные устройства. Дальше он заметил что-то вроде лабораторий, где располагались длинные столы с колбами странного содержимого. Все здесь было незнакомо гостю, и чем дальше по коридору его уводил владелец, тем интереснее становилось вокруг и тем больше непонятных вещей попадало в его поле зрения. Половину пути они шли молча, минуя отсеки коридора. Только и был слышен стук каблуков его проводника. Он хотел было спросить, куда они идут и что это за место, но подумал, что это было бы невежливо с его стороны. Тогда он начал издалека. — В городе, вроде, нет электричества. — Что-что? — У вас есть свет. — А-а, вы про это, — протянул хозяин. Тон его голоса был каким-то скучающим. — У меня он всегда был... То есть, свои генераторы имеются. На секунду, журналисту показалось, что он чего-то недоговаривает, но потом отругал себя за свою паранойю. Свои генераторы – вполне возможно, когда у тебя есть свое предприятие. А может быть это и вовсе аварийное освещение. В этом нет ничего необычного. Наступила долгая пауза. В это время они прошли коридор, хозяин открыл еще пару дверей, закрытых на те же несколько засовов. Освальд стал замечать, что по мере продвижения вглубь здания, оно преображалось и становилось менее заброшенным: стены окрасились в приятный голубой цвет, пол был выложен из белой плитки. Свет становился все ярче. — Вы так и не представились, — вдруг вспомнил Освальд. Он поравнялся с «белым халатом», на ходу доставая листы и ручку из портфеля. Мало ли, вдруг удастся выяснить что-то важное об этой личности. — Если вы, конечно, не против. — Профессор Саймон, ученый. — А фамилия? — журналист щелкнул ручкой, поддерживая на ходу планшет. — Я терпеть не могу свою фамилию, — Освальду показалось, будто профессор отвращено оскалился. Со временем он стал замечать за ученым резкую перемену настроения. — А вообще, давайте без формальностей. Профессор Саймон. Просто Саймон. — Ну хорошо, мистер... Саймон, — Освальд запнулся о провод среди очередного коридора. В процессе разговора он и не заметил, как помещение вновь заполнилось аппаратурой. — Советую вам чаще посматривать под ноги – тут и не об такое их покалечить можно. Ну или руки, — цвет очков профессора переменился с синего на красный. — А еще лучше поберечь голову. Она вам в жизни больше пригодится. — Это уж точно, — Освальд усмехнулся в ответ, проникшись юмором профессора. Только вот сам ученый почему-то оставался серьезным.— А не скажете, куда вы меня ведете? Я уже счет времени потерял. — Скоро все узнаете. Терпение, друг мой, — Саймон загадочно улыбнулся рядами белых зубов. Вскоре, они отворили большую металлическую дверь. Журналиста напрягало больше не то, что здесь хранилось, а способы хранения этих вещей. Практически в каждом помещении, в которое они заходили, было обставлено множеством охранных систем: на потолке мигали сигнализации, в углах едва заметны глазки камер. Что самое интересное – все двери на фабрике были накрепко заперты на несколько разных замков, будто там хранилось золото. Не раз Освальду приходилось видеть, как ученый вводил тройной пароль на вход во второй коридор и прикладывал отпечаток пальцев к самой обычной двери, у которой они сейчас стояли. — Ну а теперь, настал момент истины, — наконец начал профессор. Его настроение опять резко переменилось, а улыбка стала какой-то безумной. — Представляю вам мое самое удачное изобретение. Он медленно отворил дверь. Перед журналистом открылось нечто огромное и более непонятное, чем то, что он видел в прошлый раз. В центре просторного зала возвышалась гигантская установка с множеством проводов. Нечто, похожее на клешни, крепилось вокруг корпуса установки и присоединялось к трубам, уходящим глубоко под пол. Что-то наподобие больших антенн виднелось на самом верху этой громадины. На потолке, над страшной установкой, похожей на огромного робота-осьминога, возвышался стеклянный купол, сделанный из раздвижных пластин. Журналист и профессор стояли на мостике в центре зала, напротив этой установки. По сравнению с этой металлической штуковиной, люди выглядели как жалкие муравьи. —О мой бог, — Освальд чуть не выронил планшет с интервью из рук. Он завороженным взглядом смотрел на самую верхушку установки-монстра. — Что же это? — Это – наше будущее, — безумный ученый прошел вперед и, облокотившись руками на перила мостика, устремил взгляд куда-то вниз установки, где сумасшедшее количество труб и проводов переплетались друг с другом. По прозрачным трубам текла странная красноватая жидкость. — И моя гордость. Мое последнее и величайшее творение, которое вскоре изменит этот мир в корне. Мистер Освальд, скажите, вы знаете, в каком мире мы живем? Чем он известен? — Н-наш мир считают странным, — ответил Освальд. От нервов он начал заикаться. — Но по-моему, он самый обычный. В нем нет ничего такого... — Именно! — Саймон хлопнул рукой по перилам и повернулся к собеседнику так, что тот вздрогнул от неожиданности.— Наш мир самый обыкновенный, да, и в то же время удивительный. Но в последнее время ему не хватает... скажем, изюминки. Той изюминки, которую он утратил спустя сотни лет. Освальду ничего не оставалось, кроме как молчать в ответ. Он напряженно вслушивался в речь профессора. Потом он одумался и лихорадочно стал перебирать листы на планшете, чтобы начать записывать. — Люди, живущие в этом мире, находят его удивительным, но они слепы. Да! Они не замечают, как наша жизнь постепенно превращается в серую безвкусную массу. А те, кто замечает это, попросту не хотят его менять. Продолжают жить в этой дыре, в своих уютных норах, потакая здешним нормам. Саймон засунул руки в карманы халата и посмотрел в потолок, где красовался гигантский стеклянный купол. Стекла его круглых очков окрасились в радужный цвет, на лице растянулась та же безумная улыбка. За его спиной тем временем возвышались антенны его безумного изобретения. — А вы знаете, как еще называют наш мир, мистер Харрисон? — Саймон как бы специально выдержал короткую паузу, но собеседник так ничего и не ответил. — Мир грез, он же – Мир безумия. Безумный мир. Мир, созданный раздором между Островами и Чертогами. Сами Боги дали нашему миру такое название. И не зря – ведь он по-настоящему безумен и мы, его дети, по-своему безумны. — Что вы такое говорите? – Освальд на секунду перестал писать и шокированным взглядом посмотрел на профессора. Ученый на его глазах больше не выглядел самым обычным человеком, изучающим этот мир. Журналист задумался, к тому ли человеку он пришел за интервью и не ошиблись ли заказчики – кто знает, может они случайно направили его в психушку? Освальд просто не мог поверить в то, что видел и слышал. — Не обманывайте себя, Освальд Харрисон, все мы живем в безумных оковах этого безумного Мира, где нет правил и законов – все это выдумали мы сами, — Саймон вновь облокотился на перила мостика. — Я хочу вернуть прежнее величие этого мира, сделать его Настоящим. — И-и как вы это собираетесь сделать? — с опаской осведомился Освальд. — Для начала, мне стоит посетить моих старых друзей, — Саймон загадочно сложил руки в замок перед собой и зловеще усмехнулся. Свет ламп сверкнул в линзах его очков.Пролог
3 ноября 2019 г. в 09:26
Ракспорт накрыло стеной дождя. Ближе к вечеру поднялся сильный ветер, сметая своим разрушительным порывом и без того хилые деревья на обочинах дорог. Из-за урагана по всему городу отключило электричество и жилые кварталы погрузились в темноту.
Человек маленького роста с большим трудом добирался до громоздкого строения на окраине города. Он шел, укрывшись капюшоном и удерживая в руках портфель, набитый важными бумагами. Противные капли дождя попадали за шиворот, а порывы ветра грозили вырвать стопку документов у него из рук, но странная персона не сдавалась и продолжала уверенным шагом продвигаться в сторону жуткого на первый взгляд здания, чем-то похожего на старое предприятие.
Он миновал скрипящие ржавые ворота, ступил на серую тротуарную плитку. Необычное строение было обнесено бетонной стеной с колючей проволокой. Над головой путника покачивались множественные связки проводов, кое-как закрепленных на огромных опорах ЛЭП. Несмотря на заброшенность территории, опоры выглядели вполне работоспособными.
Сама фабрика выглядела покинутой, газон вокруг нее зарос терновником и травой, которая была здесь почти по пояс. Над перекошенным кирпичным цехом возвышались две высочайшие трубы, мелькающие при свете молнии. На новоприбывшего с верхних этажей смотрели черные глазницы окон.
От такого жуткого зрелища у человека захватило дух, ему стало не по себе. Будь его воля, он бы давным-давно повернул обратно, едва завидев на горизонте эту устрашающую конструкцию. Да и не будь у него важных обязанностей, то остался бы в эту отвратительную погоду дома. Сидел бы сейчас в кресле у камина и попивал чай с лимоном и медом – в такой дождь легко подхватить насморк или чего-нибудь похуже.
Поэтому сейчас он обреченно шел мимо двух корпусов в поиске главного входа и, посматривая при этом на карту строения на планшете – перед поездкой сюда его предупреждали, что тут можно потеряться. Одновременно с этим он проклинал своих заказчиков, которые попросили взять интервью у хозяина этого забытого богом места, а затем и свое начальство, давшее добро на этот трижды проклятый заказ. Спрашивается, откуда у этой развалины может взяться хозяин, и кто бы вообще согласился здесь работать? Ответ на этот вопрос может знать только безумный владелец этой фабрики.
Интервьюер в нерешительности остановился у предполагаемого входа на фабрику. Как ни странно, на главный вход это не было похоже. Если судить по карте, то он был давно заблокирован и кроме черного входа в здание ничего другого не осталось. Путник бы засомневался в своем решении войти туда и пошел бы на поиски нормального входа, но прогулка под дождем начинала ему надоедать.
В корпусе горел тусклый свет. Сквозь оконные щели сюда проникал холодный воздух. Он со страшным свистом врывался в помещение, и все это смешивалось со скрипом старых ламп. В зале с двух сторон располагались странные установки, и если судить по исходящим от них гудящим звукам, они все еще работали. На установках гость разглядел миниатюрные экраны и консоли с множеством кнопок неизвестного назначения. По экранам пробегала черно-белая матрица из букв и символов. От консолей по углам расходились пучки толстых проводов.
В помещении стоял тяжелый затхлый воздух, пахло не то железом, не то жженой резиной. Путнику стало душно одновременно от волнения и атмосферы этого незнакомого помещения, где все окна были почему-то запечатаны, а запасные двери заперты на все возможные замки. Наверное, владелец фабрики не очень любил гостей, раз сами заказчики не сразу смогли добиться от него разрешения на интервью. И что самое интересное – заказчики попросили выполнить работу анонимно.
Кто был этот странный человек, и зачем заказчикам стала интересна его жизнь – ни того, ни другого бедный журналист знать не мог. Все его знания про того, о ком придется писать статью, складывались только из поручений начальства, не более того. Интервьюеру было известно только то, что эта загадочная личность долгое время проводит в этом странном месте и имеет не менее загадочный характер. Никто в этом городе не знал об этом странном человеке и понятия не имел, зачем ему нужна эта фабрика. Да и просто никому не было до этого дела.
Мужчина собрался с духом, миновал рабочие установки и подошел ко второй двери. Естественно, та была заперта на автоматический засов, и рядом не было ничего, кроме одной единственной кнопки на стене. Журналист подумал, что это, может быть, и есть кнопка, открывающая дверь, но при нажатии за дверью раздался характерный звук. Оказалось, это было подобие дверного звонка.
Вскоре, за дверью послышались чьи-то шаги. В замке что-то несколько раз щелкнуло, створки отворились и интервьюера ослепило ярким светом ламп, освещающих белые стены длинного коридора.
— А вот и мой дорогой, долгожданный гость!
Перед журналистом стоял высокий человек в белом докторском халате. Гость особенно обратил внимание на его необычные очки в круглой оправе – их линзы были радужного цвета и смотрелись в его образе как-то комично. Он стоял напротив него, улыбаясь во все лицо и раскинув руками в разные стороны, как бы приглашая журналиста в свои объятия. Но посетитель предпочел воздержаться и просто протянул руку.
— Освальд Харрисон, — журналист откашлялся и продолжал невозмутимо ждать рукопожатия. — Из южной редакции Сноу...
— Да-да, я все знаю, можете не мучиться с длинным названием вашей скучной обители, — улыбка внезапно исчезла с лица «белого халата», выражение его лица стало таким, будто гость ему уже наскучил. — Мне про вас давно сообщили. Так что, прошу вас, проходите – чувствуйте себя как дома...
Удивительный человек повернулся спиной к гостю, приглашая его идти следом, и тихо добавил:
— Главное, в пределах разумного.