Лучшие друзья

      В небольшой, но уютной комнате царил творческий беспорядок. Незаправленная кровать с ярко-желтым мягким одеялом буквально тонула в фотографиях разного размера. Кресло возле шкафа тоже не могло похвастаться наличием свободного места, заваленное картоном и цветной бумагой, а еще на нем стояла большая коробка, наполненная всякой мишурой, обрезками и прочей ерундой, которую отец хозяина комнаты непременно бы выкинул, если бы та попала к нему в руки. Но Пак Чимин, невысокий молодой парнишка, знал толк в таких мелочах, которые так идеально порой подходили оформлению очередной страницы. Он позже соберет бумажный мусор с пола, уберется в книжном шкафу, аккуратно складывая туда оставшиеся материалы, и ототрет стол от клея и красок. Сейчас нельзя было прерываться, пока дело шло, а Чимин еще не слишком погрузился в воспоминания, пытаясь осознать, как много они пережили и как могла сложиться их жизнь подобным образом, а главное, сколько всего он совсем скоро потеряет. Однако грустные мысли быстро сменялись веселыми, потому что с очередной фотографии на него смотрел широко улыбающийся Тэхен, стоящий возле огромной копии Кумамона, и закатывающий глаза Чонгук, выглядящий так, будто совершенно не собирался находиться там, но тем не менее обнимающий медведя одной рукой. Наверное, не найти лучшей фотографии, описывающей их сумбурную компанию. Особенно верно было то, что Чимина на ней не было.       Они дружили с самого раннего детства, сколько Пак себя помнит. Тэхен, Чонгук и Чимин. Три неразлучных друга. По крайней мере так казалось и отчасти было правдой. В детстве они действительно были всегда вместе, играли, дурачились и делились всеми секретами и тайнами друг с другом. О тех далеких днях Чимин всегда вспоминает с улыбкой. Это было чудесное время, хотя, конечно, были тогда и свои драмы, ссоры и слезы, как это обычно бывает у детей. Но Пак готов признать свою вину в большинстве случаев. Он был временами той еще букой и часто обижался, особенно на Чонгука, который во всем норовил быть первым и в каждой игре старался одержать победу. Тэхену в принципе было весело просто поиграть, а Чимину все-таки хотелось быть ничем не хуже мелкого тогда мальчишки, на несколько месяцев младше его самого. И это, в отличие от Чонгука, была не просто любовь к соревнованиям и первенству везде и всегда. Правда заключалась в том, что Чимин сам был не слишком уверен в своих силах, вечно сомневался и всего боялся, и победа в какой-нибудь пустяковой игре хоть немного, но повышала его самооценку. Сейчас эти его комплексы, не дававшие покоя в детстве, все еще жили с ним, но уже в меньшей степени, как ему казалось и верилось.       Он имел округлое лицо, мягкие черты лица и большие губы, которые его немного смущали. Пак не мог похвастаться ростом: он, по сравнению со своими ровесниками, был достаточно низок, — зато порой казался даже выше, потому что никогда не сутулился и держал осанку. Он не особо следил за модой, но одевался просто и со вкусом, а благодаря худощавости многое из одежды смотрелось на нем гораздо лучше, чем на остальных. И в последнее время он особенно гордился своими волосами, которые удалось осветлить и окрасить в русый, который ему, по его собственному убеждению, шел гораздо больше, чем собственный черный, и оттого парень чувствовал себя гораздо увереннее с таким оттенком. В общем, был, возможно, не писаным красавчиком, но далеко не уродом. Так думал о себе сам Чимин, а Тэхен его постоянно убеждал, что он себя недооценивает и что из них троих Чимин самый красивый. Пак в такие моменты жутко смущался, даже краснел, то и дело отнекивался, мотая головой. Тогда Тэхен продолжал с большей силой доказывать свою правоту. А Чимин не находил ничего лучше, как куда-нибудь убежать или закрыть лицо ладонями, жалобно прося прекратить. Нет, ему нравилось получать комплименты, но он до того к ним не привык, что всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Хотя Тэ был единственным, кто когда-либо говорил ему что-то приятное о его внешности, характере и о нем самом. Нельзя, конечно, не заметить, что Тэхен был таким со всеми. Слишком добрым и слишком заботливым. Пак догадывался, что друг делает это все лишь оттого, что Чимин ему дорог, а вовсе не потому, что он такой уж выдающийся. Ведь уж кто-кто, а Пак знал, что даже если он, возможно, и красив, то с Чонгуком и Тэхеном ему не сравниться.       Ким Тэхен был словно высеченная каким-то умелым мастером статуя. И если бы Пак вживую не видел друга, то мог с полной уверенностью заявить, что таких красивых лиц не бывает. Его нереальная красота заставляла смотреть на него и восхищаться. Он был высоким и стройным, его карие глаза заставляли задерживать на нем взгляд, а красивая улыбка улыбаться в ответ. Неважно, расчесывался он или нет, потому что любая прическа все равно была ему к лицу, а к россыпи шелковистых темно-коричневых волос хотелось прикоснуться и убедиться в их мягкости. Вдобавок у Тэхена был чудесный характер. Он был вежливым, добрым и понимающим, хотя, конечно, чудаковатым и порой озадачивал странными шутками, но для Пака Тэ был самым лучшим. Он был самым близким другом, который знал все его секреты. Почти все. Был у Чимина один маленький секрет и в то же время ужасно большой по своей значимости, но Пак никогда ни с кем им не делился. Да и с Тэхеном тоже не решался, потому что подозревал, что тогда он потеряет не одного, а сразу двух друзей, а этого он точно не переживет. Потому, как бы Чимину не хотелось и порой не было невыносимо держать все в себе и никому не рассказывать, он молчал. А секрет был до смешного прост: в его сердце жил один человек, который был самым дорогим на свете и в которого Чимин был влюблен. Давно. Сильно. И безответно. Который об этом даже не подозревал. Ведь если Чимин даже Тэхену не мог этого рассказать, то Чон Чонгуку он и подавно никогда не расскажет о своих чувствах. Потому что он уверен, это не взаимно. И если он признается, то потеряет Чона навсегда и больше никогда не сможет с ним даже просто заговорить.       А не влюбиться в Чонгука было сложно. Он был того же роста, что и Тэхен, только крупнее, и в тоже время достаточно строен. Внешне он также был чем-то похож на Кима, но черты его лица были более мягкими и в тоже время правильными, а глаза были гораздо темнее, впрочем, как и волосы. Если Тэхеном Пак просто восхищался, то от Чонгука глаз не мог оторвать: до того он был для него красивым, что хотелось просто вот так смотреть и смотреть на парня. Было совсем не важно, что он делает: Чону все удавалось легко и просто, словно он всю жизнь этим занимался. Это даже порядком бесило, но Чимин быстро забывал обо всем, стоило Чонгуку обратить на него внимание. Хотя Чон был не таким общительным, как Ким. Брюнет вообще по началу казался нелюдимым, с незнакомыми людьми он держал дистанцию и в основном молчал, хорошо хоть с друзьями вел себя более открыто. Из них троих именно Чонгук выглядел как самый старший, хотя все было ровно наоборот. Наверное, это происходило от того, что он просто любил носить мешковатую одежду, в которой выглядел больше, ходил с серьезным лицом, а взгляд его порой тяжелел, что становилось даже не по себе. Но стоило парню улыбнуться, как все вокруг окрашивалось в новые цвета. Чонгук был этим похож на Тэ. Он таил в себе не только красивую обертку, но и действительно был смышленым и добрым парнем. Пусть не таким шумным и громким, как Тэ, но зато понимающим и спокойным. Хотя глупо было искать причину, почему его сердце выбрало именно Чонгука, а не Тэхена. Почему именно Чон вызывал у Пака этот волнующий трепет в душе, заставляя сердце стучать быстрее и громче. Уже не один год Чимин живет с этими чувствами и не может даже ответить, когда его угораздило влюбиться в лучшего друга. Но он хорошо помнит день, когда впервые понял, насколько Чонгук ему дорог.       Это случилось погожей весной, когда ребята с нетерпением ждали окончания года, чтобы вздохнуть полной грудью и забыть об уроках на долгое время. Экзамены не пугали, ведь за ними была долгожданная свобода. Несмотря на то, что Пак любил учиться, за учебный год он успел так измотаться, что хотелось бухнуться в кровать и проспать несколько дней кряду. Сплошные олимпиады, соревнования, различные школьные мероприятия и танцы, которыми парень успел увлечься за последние полгода. Точнее, просто стал ходить в студию неподалеку от школы, где проводил вечера, разучивая движения и готовясь к летнему конкурсу, в котором, по заверению Хосок-хена, он обязательно должен был участвовать.       Чимин не был против. Совсем наоборот, он с нетерпением ждал дня конкурса, когда сможет выступить перед многочисленными зрителями. Это было волнительно и заставляло сердце биться чаще, хотя с приближением лета становилось страшно. Танец не был идеальным, и работы имелось непочатый край, но времени на тренировки было достаточно, чтобы отточить все движения. Поэтому Чимин не успел себя накрутить, решив оставить страх и волнение на день перед конкурсом, соглашаясь пойти с Тэхеном и Чонгуком в кино на выходных сразу после очередной репетиции. Перед друзьями Пак танцевать пока стеснялся и на тренировки не пускал. На что получал надутые щеки Кима и пожатые плечи Чона. Но Чимин умудрялся быстро переводить тему, обсуждая новые кроссовки, которые Тэ загорелся купить, едва увидев, или соглашаясь, что скорый камбэк любимой группы должен превзойти все ожидания, судя по превью.       Поход в кино как всегда заканчивался в какой-нибудь кафешке, где друзья заказывали себе молочные коктейли и закуски. Тэ каждый раз пробовал новый вкус или соус, гонясь, как он говорил, «за новыми ощущениями». Чон выбирал то или иное, чем обычно питался по настроению и степени голодности. И только Пак исправно заказывал банановый коктейль и пару шоколадных пирожных, как награду за неделю, загруженную тренировками. Это потом он решит похудеть, сев на свою первую диету и мучаясь пару недель, запрещая себе все мучное и сладкое. И потом, не успокоившись, будет морить себя голодом, пока эти раздражающие щеки не пропадут окончательно. Следует заметить, возвращаясь к моменту окончания школы, щек у Пака действительно уже не было, но стоило это не одной диеты, не одного несъеденного любимого лакомства и не одного голодного обморока. К счастью, этот период не был долгим, а Пак, наученный жизнью и нравоучениями родителей и друзей, прекратил ненужные терзания тела, да и души тоже.       Однако, возвращаясь в то время, Пак все чаще гляделся в зеркало и замечал, что фигура его далека от идеальной и что, может, он не такой жирный, как Бонсан из параллельного класса, но явно не такой же худой, как Тэхен, фигура которого считалась Паком самой-самой. Чонгук же был еще мелким и утопал в футболках, которые явно были ему большеватами, о чем Чимин не раз говорил и часто подшучивал над другом, который лишь ворчал и обещал вырасти и накачаться так, что Пак не посмеет ничего сказать по этому поводу. И, надо сказать, Гук обещание сдержал и перерос Чимина на голову, к тому же смог обзавестись мышцами и подтянутым телом, которому каждый мог позавидовать. И Чимин завидовал, в тоже время ловя себя на весьма неприличных мыслях, в которых эти самые накачанные руки плотно прижимают к стене и скользят по бокам, зажимая в своих стальных тисках. Хотя, конечно, и до этих мыслей Паку в то время было далеко. Он просто наслаждался обществом друзей, совсем не подозревая, что усилившийся стук сердца рядом с черноглазым тощим брюнетом совсем не следствие хорошего фильма или вкусного ужина. Он, как и все в то время, мечтал о любви и о будущем, где хотел проводить с любимым человеком каждый день и радоваться жизни, но не искал и не думал ни о чем таком, считая себя еще ребенком, которому и задумываться о таком рановато. Впрочем, все они так считали в то время. Друзья, попрощавшись, как обычно, на перекрестке, от которого расходились в разные стороны, расстались, решив погулять так же на следующий день.       Но следующий день сразу пошел наперекосяк. Хосок позвонил и перенес понедельничную репетицию на воскресенье, а Пак, в спешке собравшись, ринулся в студию, где в перерыв сумел дозвониться до Тэхена, которого запрягли домашними обязанностями. До Чона никто из них дозвониться так и не смог, а когда Паку, вытиравшему пот полотенцем после только что окончившейся тренировки, наконец удалось это сделать, то Чонгук сообщил, что уже подходит к месту встречи. Чимин, сам не зная почему, засуетился. Он быстро попрощался с ребятами, натянул куртку и побежал к другу, который предложил погулять вдвоем, раз уж Тэхен не может. Но что-то не давало Паку успокоиться. Он бежал до кафе, где они собрались прошлым днем, и не мог остановиться.       Плохое предчувствие лишь усиливалось, и Чимин искренне корил себя за то, что наслушался бабушкиных рассказов о всяких предзнаменованиях и их последствиях. Только вот бабушка не ошиблась. Или Пак внял её словам, вот несчастье и случилось. Ведь, если не веришь, ничего не произойдет? Но когда он увидел, как Чонгук лежит на земле, а с его лба течет тоненькая струйка крови, то время как будто остановилось. Ноги сами понесли к лежащему телу, которое, слава богам, оказалось дышащим, но в бессознательном состоянии.       Подбежавший пьяный водитель пытался связать слова в предложения, в то время как Чимин дрожащими руками обхватил такую, оказывается, маленькую голову друга. Пак никого и ничего не видел, только кричал, чтобы вызвали скорую, и надеялся, что с Чоном все будет хорошо.       Когда рядом оказалась какая-то женщина, слегка оттолкнувшая шокированного парня и принявшаяся осматривать пострадавшего, Чимин осел на землю и пытался сдержать слезы, чего не получилось, потому что Чон наконец пришел в себя и схватился за голову, а еще умудрился улыбнуться своей чудовищно очаровательной улыбкой, которая жутко напоминала кроличью, и сказать какую-то ерунду:       — Ты же сам говорил, что моя голова чугунная. Что ей будет?       Пак смеялся сквозь слезы и все равно окончательно успокоился лишь тогда, когда врач, делая пометки в карточке, кивнул и сказал, что Чона можно выписывать. Чонгук радовался как маленький ребенок, потому что два дня, проведенные в больнице, были для него сущим кошмаром. Ну а сотрясение, которым его наградил нерадивый водитель, по его словам, он совсем не ощущал. Друзья ему, конечно, не поверили, так как парнишка порой жмурился, хватаясь за голову, но, зная Чона, лучше иной раз промолчать, чем наблюдать, как парень будет из кожи вон лезть, доказывая обратное.       Именно тогда, когда Пак лишь на минуту успел представить, что может потерять Чона навсегда, понял, что Чонгук для него не просто друг. Это осознание пронзило яркой вспышкой, но Пак отодвинул подобные мысли на задний план, пока Чон не поправится. И как только выяснилось, что с Чонгуком все хорошо, Пак не мог больше игнорировать неожиданное для себя открытие. Он вернулся домой с головой, полной мыслей, выключил в комнате свет и улегся в кровать, сверля взглядом потолок и пытаясь осознать все то, что чувствует. Раньше он никогда еще не влюблялся, и, возможно, это было простое волнение за друга, но внутренне Пак точно знал, что Чон ему нравится. Дальше эти поначалу непонятные чувства лишь усиливались, превращаясь во что-то, без чего Пак себя уже и не помнил. А еще он понятия не имел, что ему делать, и, пытаясь разобраться во всем в одиночку, отдалился от друзей, в особенности от Чонгука, стараясь раствориться в тренировках и утопить бушующую внутри бурю любимыми танцами.       Это было нелегкое время. Потому что избегать лучших друзей не хотелось, но Пак не знал, как себя вести с Чонгуком, а объяснять Тэхену, что с ним происходит, Пак не решался. Вернуть былые взаимоотношения помог долгожданный конкурс. Чимин тогда полностью отдался музыке, стараясь выжать из себя максимум эмоций, выливая в танец переживания последних недель. Возможно, это и помогло. Потому что Пак держал в руках грамоту с первым местом и ощущал себя самым счастливым человеком, оказавшись в объятиях друзей, по которым все же соскучился. Разлука и конкурс помогли вспомнить, что, помимо его влюбленности, у них есть крепкая дружба, а значит, не стоит бросать друзей. Просто нужно время, чтобы во всем разобраться.       С того дня они общались на прежнем уровне. По крайней мере так было тогда. Пак сумел запрятать свои чувства глубоко в сердце и был все тем же добродушным Пак Чимином. Но время неумолимо текло, и все постепенно поменялось. Их лица вытягивались, менялись их тела и вкусы. Чимин тоже подрос, но на фоне высокого Тэхена и Чона казался коротышкой. Чонгук любил подтрунивать над ним и его ростом. А Пак лишь делал вид, что обижался, а сам радовался, что Чон обращал на него внимание. Потому что чем больше проходило времени и чем старше они становились, тем все меньше и меньше общались. Их дружеские отношения перестали быть похожими на те, что были несколько лет назад. Они все также все втроем ходили в кино, кафе и много еще куда. Проводили выходные в общей компании, шутили и делились важными событиями друг с другом. Но Пак сам отталкивал Чонгука от себя, боясь, что тот догадается о его чувствах, рассказать о которых он даже не думал. Было страшно и нелепо. Чимин знал, что он не мог рассчитывать на взаимность, а дружеские отношения от неуместного признания лишь ухудшатся. Хотя так и случилось, даже без него. Потому, как итог такого поведения, они перестали походить на лучших друзей, общаясь только через Тэхена и очень редко проводя время только вдвоем. С Кимом же каждый из них общался на прежнем уровне. Чимин даже стал ловить себя на мысли, что, не будь его, они бы уже не общались вовсе. Тэ единственное, что их связывало, словно мостик между двух берегов. Учитывая их прошлое, это было странно, но, похоже, неизбежно. И Пак пожалел, что полюбил друга, ведь это все и испортило.       Хотя со временем Чимин стал понимать, что не только его чувства были препятствием их дружбе. Пак всегда был хорошего мнения о Чоне, каким бы вредным он порой не казался. Парень считал Чонгука самым смелым и сильным, искренне им восхищался и даже хотел быть похожим на него. А еще ему всегда хотелось что-то значить для Чона. Но с каждым разом он убеждался, что и друга в нем тот видел с трудом. И это замечалось с раннего детства, где из них двоих Чонгук больше всего спорил именно с Паком. Когда они повзрослели, эти ребячьи ссоры прекратились и превратились в более серьезные споры, и Чонгук вечно отстаивал свою позицию в противовес Чимину. С Тэхеном Чон никогда не спорил. Поэтому после долгих и мучительных раздумий Чимин понял, что дело было не только в его чувствах. Не могли они быть всему виной. Потому что причина была в нем самом. Просто он ничем не интересен Чонгуку. И парень не мог не согласиться с другом. В нем действительно не было ничего примечательного, за что можно было бы ухватиться или чем можно было бы восхищаться. Он был таким же, как и сотни других людей вокруг. Поэтому будь он на месте Чонгука, то и сам бы с собой не общался. Осуждать друга он не мог.       Зато рядом с ним был совсем другой человек. Интересный, необычный, с которым было всегда весело и здорово. Для Чимина Тэхен был не только лучшим другом, но и вообще самым добрым и искренним, родственной душой, тем, с кем всегда было комфортно и уютно. Вот с кем действительно хотелось дружить, вот действительно тот самый человек, который никогда бы не оттолкнул от себя и дружба с которым была наполнена поддержкой и искренними переживаниями. Поэтому Чимин не удивлялся, почему с Тэ все так любили общаться, почему именно с ним так тесно общался и сам Чон. Почему Тэхен всегда знал обо всем, что связано с Чонгуком, в то время как Пак узнавал это только благодаря самому Киму. Просто Тэхен, как ни крути, был всегда лучше самого Пака. Чимин никогда не мог похвастаться, что знает секреты Чона, о чем тот думает, чем дышит. Чонгук вообще редко перед кем открывался, а перед Чимином тем более, и Тэхен был единственным человеком, с которым Чон был так близок. Эта тема даже как-то уже поднималась — и поднималась Паком — в те минуты, когда его одолевало отчаяние и до колик в животе хотелось с кем-то поговорить и выговориться, и Чимин еле удерживал в себя в руках. А Тэ отвечал всегда одинаково. Просто Чонгук такой. Нелюдимый и малообщительный, и что он с ним тоже не всем делится. Он ему напоминает совсем молоденького донсэна, который еще много не знает о мире, вот и боится открываться. А Паку не стоит переживать, потому что Чонгук старается быть с ним более открытым, но пока это сложно. Чимин лишь старался улыбнуться и побыстрее сменить тему, иначе он и правда мог ляпнуть что-то не то. А терять Тэхена он не хотел. И не рассказывал ему ничего. Потому что, кажется, у Чона и Кима действительно что-то было.       Он пришел к этому выводу случайно, заметив, как друзья переглядываются между собой, говоря глазами о том, о чем знали только они. Пак даже не подозревал, что они могли скрывать, но чувствовал себя неуютно в такие моменты, будто он был каким-то лишним. Он не хотел мешать друзьям. Да, Чимин только догадывался и сам себя в то же время тешил, что ему могло и показаться, а значит, ничего такого нет. Но все-таки Тэхену рассказать он хоть что-нибудь о своей глупой влюбленности так и не решился. Ведь что, если Тэ действительно нравится Чонгук? И это, скорее всего, взаимно, поэтому понять, кто здесь должен отступить, не составляет труда. Пак знал наверняка, кто всегда был лишним. Лишним в их дружбе, а теперь и в любви. Поэтому, если Тэ и Чонгук решат быть вместе, он не станет помехой, которой, похоже, был все это время. С этим даже почти удалось смириться. Чимин боялся только одного, что такой день скоро наступит. А он даже не знает, что тогда ему делать. Эти разрывающие сердце мысли слишком сильно терзали душу, чтобы предаваться им, и Пак решил подумать об этом, когда это действительно случится. А пока наслаждаться их дружбой и обществом. Пока может.       Хотя, кажется, этому «пока может» осталось немного.       Начинается, хотя, вернее, начинает заканчиваться все внезапно. Они уже в выпускном классе. Совсем скоро выпуск и нервотрепка с поступлением. Но они как-то, между прочим, давно решили поступать вместе в один университет. Правда, специальности выбрали разные: Тэ захотел освоить экономику, а Чимин сам не знал, чего хочет, и решив, что учиться с другом совсем неплохо, выбрал тот же факультет и специальность. Чонгук же определился, что в будущем видит себя юристом, еще пару лет назад и целенаправленно готовился к поступлению. Чимин в этом плане ему даже завидует. Хотел бы он тоже видеть себя так ярко в будущем, но выбрать свой дальнейший путь оказывается довольно сложно, и Пак решает сделать так, как делал всегда: просто плыть по течению.       Это, оказывается, совсем неплохо. Они строят много планов на счет их будущей студенческой жизни. Готовятся к экзаменам и вместе мечтают о том, как это будет здорово. Чимин к тому же уже совсем поверил, что все, что они напридумывали, сбудется. Он даже уже ждет этой новой жизни.       Экзамены они сдают хорошо, даже лучше, чем ожидалось; впереди только получение документов об окончании школы и выпускной. И все проходит чудесно. Чимин и вправду чувствует себя счастливым. А еще скоро день рождения у Тэхена. Пак с радостью готовится к празднику лучшего друга, который собирает почти полкласса у себя дома. Это все будет накануне оглашения списков поступивших. «Страшно не пройти, но даже если кто-то не поступит, кто-нибудь точно пройдет», — резонно заявил Юнги, и вечеринку решили не переносить. «Если, конечно, сам именинник не окажется за бортом», — добавил Мин, за что тут же получил по лбу от этого самого именинника. Все и вправду складывается замечательно. Чимин ловит себя на мысли, что даже не расстроится, если не поступит. Что делать дальше, подумает позже, а день рождения друга отметит, как полагается. Вот только былой настрой рушится всего с одного предложения:       — Прости, в этот раз я хочу сам выбрать ему подарок.       Чонгук произносит это ровным голосом, а у Чимина почему-то внутри все неприятно скручивается от его слов, что он лишь криво улыбается и кивает. Что в этом такого особенного вообще? Чон, скорее всего, придумал что-то классное, раз решил сам сделать подарок. Только раньше они всегда делали подарки Тэхену вместе. Чонгук говорил, что лучше Чимина в выборе, чем порадовать вообще любого человека, нет, и даже в шутку прозвал его «феей подарков». Пак и вправду гордится этим прозвищем, и даже не из-за смысла, а просто потому, что его придумал Чонгук. Вот только теперь помощь ему была не нужна. Он сам сделает подарок, и Пак уверен, что он будет отличным. Но на душе кошки скребут и ощущается небывалая пустота. Да, он любил делать подарки, но выбирать подарок Тэхену ему нравилось больше всего по двум причинам. Первая: потому что это Тэхен, и сделать ему приятное Паку всегда нравилось. А вторая: потому что в преддверии дня рождения они с Чоном выбирались на целый день в торговый центр только вдвоем. И это всегда было самым лучшим днем в году, так как они действительно всегда хорошо проводили время в такие дни. Чонгук порой даже прекращал быть тем, кем обычно был с Чимином. Холодным и закрытым. А Пак забывал обо всем и наслаждался обществом друга, стараясь не думать, что именно так и выглядели бы их свидания, если бы они встречались. А теперь он лишился этой возможности. Этого дня, который всегда с нетерпением ждал. И это, конечно, было грустно, но Чимина преследовало какое-то странное ощущение, что дальше будет что-то еще. Жаль, что и в этот раз предчувствие его не обмануло.       Они только подали документы в университет и решили отметить это. Посему собираются у Чона дома, родители которого куда-то уехали на выходные. Втроем они просто проводят тихий и спокойный вечер за просмотром какой-то комедии и поеданием пиццы. Тэхен воодушевлен, как никогда, много болтает и рассказывает, как волновался с утра. Они засиживаются допоздна и решают переночевать у Чонгука. Чимин радуется такому повороту. Ему нравится бывать у Чонгука в гостях и ночевать в его доме. Одному ему этого делать не приходилось, да и сам Чимин никогда не соглашался быть один на один с младшим, боясь проколоться и выдать все свои потаенные мысли и скрытые чувства. Но с Тэхеном вместе можно.       Дом Чонгука по праву являлся самым любимым местом Чимина. И не потому, что, несмотря на небольшое количество мебели, обилие темных цветов и современный дизайн, он оставался все же таким уютным и комфортным, а потому, что здесь было так много всего чонгуковского. Он словно наконец окунался в жизнь парня, и Чон хоть немного, но открывался ему. К тому же здесь всегда так вкусно пахло. Об этой особенности парня Пак знал с раннего детства и уже привык, что Чонгук просто помешан на запахах. Но ванная чонгуковского дома — это действительно кладезь всевозможных ароматов. Чимин никому не рассказывал, но не так давно он сам пристрастился к запахам. И пристрастился он к ним именно в ванной Чона. А началось все с банальности. Он просто хотел найти то, чем обычно пах Чонгук. Просто найти этот шампунь или крем, а может, особенное масло. Но торчать в ванной так долго не мог, поэтому занимался этим, возможно — а скорее точно, —странным занятием, когда выдавалась возможность. К сожалению, до сих пор его поиски не увенчались успехом. Если бы ему это удалось, он бы сразу побежал в магазин и закупился этим загадочным средством, а перед сном вдыхал его. Но, увы и ах, чем натирался и душился Чонгук, было для Чимина загадкой, а спросить об этом хотя бы Тэхена было стыдно. Не рассказывать же ему, для чего это Паку. Вот и сегодня ему снова не удалось выяснить секретный аромат, и Чимин, вымыв руки, вышел из ванны, направляясь прямиком в комнату друга, где на полу уже были застелены два матраса.       Чимин, если честно, сам испугался, когда Чонгук вздрогнул, едва дверь открылась. Видимо, Чон не ожидал, что кто-то войдет в комнату, поэтому и смотрит так удивленно и встревоженно. А Пак чешет голову и не понимает реакцию парня на свое появление. Он же не застукал его ни за чем таким постыдным, так почему тот так тушуется?       — Прости, не хотел пугать, — быстро говорит парень, не найдя ничего лучше, чем извиниться.       — Я думал, ты в ванной опять торчишь, — Чон тихо выдыхает, слегка пожимая плечами.       — Я… я просто люблю помы… — мнется Пак, пожалуй, его миссия почти провалена, и за чем-то постыдным застукали как раз его.       — Ладно. Пойду Тэхена позову. Пора ложиться, — Чонгук не дает парню договорить и спешно покидает комнату, даже не смотря в его сторону.       А Чимин лишь глубоко вздыхает и проходит вперед. Он замечает не задвинутый до конца ящик тумбочки и, уступая своему внутреннему и временами чересчур заядлому перфекционисту, честно, просто хочет задвинуть его до конца, когда взгляд так предательски упирается в небольшую коробочку внутри. Неужели это и есть подарок для Тэ? Это его Чон прятал, когда Чимин вошел, и, видимо, поэтому испугался, что это будущий именинник, который ни в коем случае не должен видеть подарок заранее. Ничего, что он просто посмотрит? Интересно же. Как-никак он же, можно сказать, его учитель по подаркам — должен же знать, что Чон там собирался подарить такого важного, что собрался подарить его один. Пак прислушивается к голосам внизу: в коридоре тихо, — быстро достает коробочку и открывает. Сердце у Пака сначала пропускает удар, а потом, похоже, и вовсе забывает, как биться.       Не то чтобы серебряное кольцо — это прям какой-то уж такой знак, но надпись на тыльной стороне «forever» кажется Паку уж слишком значимой для просто друга. Теперь понятно, почему Чон отказался от его помощи. Это слишком личное, и Чонгук потому решил дарить подарки отдельно. Он, скорее всего, скажет на дне рождения Тэхена что-то важное, а может, уже сказал и просто подтвердит. Чимин вообще теперь ни в чем не уверен. Он даже не знает, как реагировать. Все словно остановилось и снова начало свой ход, только совсем не так. Как-то неправильно и слишком медленно.       Парень стоит так, глядя на кольцо еще минуту, пока не слышит, как друзья поднимаются по лестнице, и, встряхивая головой, поспешно кладет коробку обратно, задвигая ящик. Он быстро ложится на свое место поближе к окну и подальше от кровати Чона, и переворачивается набок, делая вид, что спит. Тэхен заглядывает ему через плечо, когда оказывается в комнате, и, убедившись, что Пак, видимо, и вправду заснул, разочарованно вздыхает. Он хотел что-то рассказать, но Чимин, видимо, так устал, что уже отрубился. Пак же просто боится сделать лишнее движение, как-то себя выдать. И когда в комнате воцаряется тишина и раздается мерное дыхание Тэхена рядом, он позволяет себе тихо выдохнуть. Мин старается плакать очень тихо, так, чтобы никого не разбудить, и кусает одеяло, чтобы подавить всхлипы. Когда он успокаивается, то лишь грустно улыбается. Это, наверное, будет самым лучшим днем рождения Тэхена, и потому Чимин все же счастлив за друга. И он не будет мешать. Да, он сыграет радость, если не получится подавить свои чувства к этому времени. Он постарается не испортить счастливый момент, и сказать друзьям что-нибудь хорошее, и не плакать. Ну а пока у него есть время просто свыкнуться с этой мыслью и найти в себе силы идти дальше.       Но утро не приносит ни облегчения, ни надежды, что у Чимина этих сил хватит. Он чувствует себя ужасно разбитым и опустошенным. На вопрос Тэ, что с ним, отвечает, что болит голова и он неважно себя чувствует, а еще хочет домой. Слушает он Тэхена вполуха, взгляд на Чонгука не поднимает и поспешно уходит, едва выдается возможность. Домой же Пак не идет, а бродит по улицам, пытаясь собраться с мыслями. Так проходит весь день, а ночь встречает его бессонницей. Снова становится слишком грустно и одиноко. Чимин старается не думать о будущем, но перед глазами картинки, как Тэхен и Чонгук всегда вместе, держатся за руки и ходят в обнимку, а еще целуются при каждой удобной возможности. И Чимин даже не представляет, как будет на все это смотреть. Они будут видеться каждый день и вместе заниматься. Тэ наверняка будет рассказывать что-то о Чоне и об их отношениях. Чимин даже сейчас чувствует, как перестает дышать. Как он сможет это пережить? Они ведь даже еще не вместе, а Паку уже ужасно плохо. Тягостные мысли тянутся до утра, и, когда воспаленный мозг, наконец, отключается, Пак рад, что не видит в эту ночь снов.       Весь день он ходит сам не свой. Надо о поступлении думать, а в голове только Чонгук, и Тэхен, и скорый день рождения. Чимин садится на кровать и обводит взглядом комнату. Ему бы уехать по-хорошему и не видеть всего, что будет происходить, не мучаясь от этой тупой боли в сердце. И когда глаза зацепляются за грамоту в рамке — выигрыш в том самом конкурсе по танцам, который Пак решил повесить на стену, — его словно осеняет. Да, он, пожалуй, нашел его. Нашел выход.       Если честно, Чимин всегда любил танцевать, поэтому и ходил в танцевальную студию, пусть и забросил ближе к концу учебы. Он относился к этому всему, как к хобби, хотя в детстве мечтал стать танцором, даже как-то шутил, что станет известным айдолом и будут ему все завидовать, когда его чем-то там обидели. И сейчас эта детская мечта как будто заиграла новыми красками. А ведь танцы — это единственное, почти единственное, что будоражило в нем кровь, чем бы он всегда хотел заниматься. Может, стоит попробовать?       Весь день он штудирует ВУЗы, ищет специальности, записывает сроки экзаменов. С каждой минутой он загорается этой идеей лишь больше, но и осознает, что сдать специальные экзамены будет ой как не просто, а еще конкурс приличный. Но у него есть весомая причина. Если ему так не повезло в личной жизни, то хотя бы мечту детства осуществить он сумеет. Поэтому он не сдается. Он должен поступить. А еще он уедет подальше от Чонгука и Тэхена. Это становится хорошим стимулом, когда Пак решается, ставя перед собой непростую цель: поступить в Сеульский университет искусств.       Родители, на удивление, не против. Чимин боялся, что придется их уговаривать, но тех подкупает то, как сын рассказывает о поступлении. Как горят его глаза и как он загорается этой идеей, и это впервые, когда они видят его таким. Пак и сам себя не узнает. Это действительно его. Это то, чего он хочет. И хотя он почти не спит нормально и не ест, разучивая танец и готовясь к прослушиванию, он обретает хоть какое-то счастье. А еще ему теперь просто некогда думать ни о Чонгуке, ни о Тэхене. Хоть какое-то время. Ему становится легче, потому что он нашел то, ради чего хочется снова дышать. И еще остается немного, прежде чем он уедет и не будет видеть то, что ранит его сердце. А со временем все пройдет. Всегда ведь проходит.       Тэ, конечно, удивлен, что Чимин отказывается идти с ними в кино уже третий раз за неделю. Он вообще перестал с ними видеться, только переписывается и ссылается на подготовку к экзаменам, что выходит плохой отговоркой. Потому что почти все вступительные тесты они сдали. Но тетя внезапно зовет всю семью Пака к себе в гости в соседний город, и Чимин говорит, что ненадолго уедет повидать родню, пока они не начали учиться. Он вправду едет к тете, но только на пару дней, а потом отправляется в Сеул на прослушивание, где и проводит всю оставшуюся неделю.       Он решает, что обязательно все расскажет друзьям, если поступит. Не хочется говорить о том, что еще находится в таком подвешенном состоянии. Хотя ему бы поддержка друзей не помешала. В день прослушивания у него предательски дрожат колени и голос начинает садиться. Хочется обнять Тэхена и Чона, почувствовать, что он не один. Чтобы было, как тогда, когда он выиграл этот конкурс танцев. Когда перед выступлением друзья были рядом и поддерживали его. Он с улыбкой вспоминает те времена, слышит слова поддержки и оказывается в объятиях, но родителей. Да, это тоже неплохо, однако Тэхена и Чонгука все равно не хватает. И Чимин впервые жалеет о своем решении. Он же почти не будет их видеть. А скучать будет сильно. Но все же причин поступить больше, чем отступить сейчас. Поэтому Чимин отпускает все мысли и танцует, полностью растворяясь в музыке и ощущениях.       Когда музыка затихает, парень еще долго приходит в себя и всю дорогу домой молчит и смотрит в окно. Кажется, он накосячил в начале, а в середине вообще руку не туда повернул, и то движение вышло у него смазанным, да и в ритм он иногда не попадал. В общем, наверное, он не пройдет. Это удручает.       Все уже позади, а парень не знает, чем себя занять. Остается только ждать, ждать двух самых страшных и волнительных событий в его жизни: результат поступления и признание Чонгука. Чимин хочет, чтобы все быстрее прояснилось. И не хочет, чтобы что-то вообще происходило. Сейчас у него, по крайней мере, есть надежда. Маленькая надежда, что он все-таки поступит. И надежда еще меньше, что Чон не будет признаваться Тэ в любви, а кольцо подарит со словами вечной дружбы. Так же тоже бывает, да?       Три дня проходят в таком же настроении, и Чимин готов уже выть. Он видится с Тэ, который, видя настроение друга, пытается его успокоить, заверяя, что они точно поступят. Тем более их специальность не столь востребована, как какие-нибудь творческие, где нужно петь или играть на каком-нибудь инструменте. Чимин лишь криво усмехается и хмыкает, заглушая внутри истеричный смех. И когда наступает день рождения Тэхена, а вместе с тем и день, когда он узнает результаты поступления, Пак даже облегченно выдыхает. Пусть уж быстрее все закончится. У него больше нет сил ждать и мучаться от неопределенности.       Накануне утром Чимин чувствует себя спокойно и даже, на удивление, отлично. День проходит хорошо. Он вкусно завтракает и болтает с семьей. Тэ то и дело строчит что-то в их общем чате, в то время как Чимин заворачивает подарок и радуется предстоящему празднику. Все-таки он любит дни рождения, особенно день рождения Тэхена. И когда он садится обновить результаты поступления, запрещает себе волноваться, но все равно не может унять бешено стучащее сердце. Глаза скользят по экрану монитора, выискивая нужную фамилию в списках и почему-то находя её. Чимин раз шесть проверяет и зависает. Зависает надолго, все еще не веря своим глазам. А потом резко подскакивает и несется вниз с криками, что прошел, прямиком в объятия мамы, не успевшей отложить лопатку, которой она переворачивала блины, и не сразу понимающей причину радости сына.       Они проверяют сайт несколько раз, и Чимина распирает от счастья. Он уже неосознанно набирает номер Тэхена, когда до него начинает доходить. Он поступил, а значит, он уедет. Почему-то эта мысль отрезвляет и заставляет радость поутихнуть. На него снова обрушивается та реальность, от которой он так старался убежать. В голове всплывает то самое кольцо. И он понимает, что теперь не будет видеть и Чона тоже. Не то чтобы они в последнее время часто виделись, но так бывало и на каникулах, когда они разъезжались кто отдыхать, кто к родственникам, зная, что впереди у них еще много времени, которое они проведут вместе. Однако теперь… теперь он будет видеть Чонгука только по праздникам. Только изредка, и то если они будут вообще видеться. А еще они навряд ли будут часто созваниваться. Да и постепенно, что у Чона, что у Тэ, завертится новая жизнь, новая жизнь друг с другом. Чимин прямо физически ощущает, как начинает задыхаться. А ведь он этого и хотел. Сбежать подальше, только в мыслях это было гораздо легче. Все же расставаться с друзьями будет тяжело, но ведь оставаться он тоже не может? Возможно, когда ему удастся выкинуть Чонгука из головы, все изменится, но пока ему действительно лучше быть от них подальше.       Хотя уезжать будет ой как не просто. Они же почти всю жизнь прожили друг с другом. Как это не видеть каждый день весело смеющегося Тэхена и улыбающегося Чонгука? По Тэ он будет скучать неимоверно, даже понятия не имеет, как это не видеться с другом. А из-за разлуки с Чоном он, скорее всего, будет душить тоску в сердце каждый день и не иметь возможности даже написать. Он просто не найдет в себе силы, да и любое общение с Чонгуком будет делать ему лишь больнее, он просто уверен в этом. И все-таки это неизбежное будущее, с которым надо смириться. Хотя у него теперь есть мечта. Он будет заниматься тем, что любит, и это, скорее всего, даст ему силы жить дальше вдали от семьи и друзей. Вдали от Чонгука.       Решив подумать обо всем и предаться унынию в другой раз, хотя бы в другой день, Чимин отбрасывает эти мысли и сосредотачивается на радостном событии. Он поступил. Он смог. Он будет учиться там, где действительно хочет. К тому же день чудесный. Сегодня день рождения его лучшего друга, и он обязан быть веселым и беззаботным. И Паку это удается. Удается забыть о тягостных мыслях и вернуть свое радостное настроение. Он не позволяет себе думать, что вечером все может быть не так легко. Ему, скорее всего, придется столкнуться с суровой реальностью с глазу на глаз. Потому что, похоже, именно сегодня Чонгук и Тэхен начнут встречаться, и ему останется только найти в себе силы это пережить и не подать виду, как ему на самом деле больно.       Вечер близится быстро; Чимин надевает джинсы и голубую футболку с принтом моря, затем собирается и выходит из дома. Настроение у него приподнятое: все-таки он идет на праздник. И хотя неизвестно, чем он закончится, сегодня произошло уже достаточно хорошее событие, которое придает ему сил и уверенности. А еще он собирается рассказать обо всем друзьям, и он уверен: те порадуются за него и не сильно расстроятся из-за его отъезда. Все-таки у них впереди свое не менее радостное событие, и дело совсем не в поступлении. Чимин грустно улыбается. Как же быстро они выросли и повзрослели. И он знал, что жизнь может их разлучить, просто он еще не успел свыкнуться с этой мыслью. Но раз так случилось, то значит, так будет лучше для всех.       Парень кивает сам себе и не замечает, как оказывается около дома Кима. Они все еще живут недалеко друг от друга. Раньше Чон тоже жил поблизости, но затем переехал, и теперь добираться до друга пешком было проблематично. До Тэхена же, живущего в пяти минутах от его дома, он доходит быстро. Пак рад, что тот отмечает день рождения у себя. Хотя родители Чонгука снова уехали, и Тэ говорил, что Чон предлагал отметить у него, так как квартира самого младшего больше и просторнее, но Тэхен отказался. И Чимин рад не потому, что не хотел бы снова побывать у Чона в доме, а просто потому, что в случае чего он может спокойно пойти домой. Просто если произойдет то, чего он так боится, то ночевать у Тэ он просто не сможет.       Дверь распахивается почти сразу, как Чимин стучится, и Тэхен лишь качает головой, обнимая друга.       — И чего ты стучишь, как будто в первый раз? Мог бы просто зайти в дом. Все равно ведь не заперто.       — Это небезопасно, не стоит оставлять двери открытыми, — говорит Пак, но Ким его не слушает, пропадая на кухне.       Чимин пришел рано, почти никого еще нет, и Чонгука тоже; только Хосок, помогающий имениннику накрывать на стол в гостиной. Пак тут же присоединяется и помогает подготовиться. Родители решили не мешать молодежи и, по заверениям Тэ, не появляться раньше поздней ночи, а может, вообще не появляться. Ким же выглядит счастливым. Он не проверял результаты поступления и надеялся, что друзья тоже не стали. Они решили сделать это вместе, когда все соберутся. Пак лишь кивает, поджимая нижнюю губу. Хотя он не врет: результат поступления в университет, в который он изначально собирался, он даже не смотрел. Если бы он провалился, то ему бы, конечно, неплохо было бы пройти хоть куда-то, но сейчас это уже не имело никакого значения. А в том, что друзья поступили, он почему-то совсем не сомневался.       Когда стол наконец накрыт, приходят и остальные. Чимин искренне рад видеть всех одноклассников, с которыми виделся в последний раз лишь на выпускном. И которых скорее всего еще нескоро потом увидит. Это даже немного грустно, но Чимин не жалеет, что поступил учиться в другой город. Единственные, с кем ему будет действительно сложно расстаться, — это семья, Тэхен и Чонгук, который приходит, как и всегда, во время. Он вообще никогда не опаздывал, чего не скажешь о самом Чимине, то и дело норовящем прийти на несколько минут позже. И Пак уверен: если бы Тэ не жил близко, он бы обязательно припозднился и пришел последним, а потом бы получил выговор от лучшего друга. Зато с Чонгуком бы такого никогда не случилось, и Чимин рад, что не он пошел открывать дверь. Несмотря на то, что еще ничего страшного не произошло, ему стало как-то не по себе быть рядом с Чоном. Они не виделись уже несколько недель, и Пак понятия не имеет, что происходило, пока он не видел друзей. С ним самим успело многое произойти, и кто знает, может, у этих двоих уже что-то было? А еще он чувствует себя обманщиком, потому что скрывает от друзей, чем занимался в последнее время и к чему готовился. К тому же он знает о секретном подарке Чонгука, и от этого становится еще более неловко. Поэтому Чимин старательно отводит взгляд, едва столкнувшись с Чонгуком на входе в гостиную, когда идет на кухню за еще двумя стаканами.       — Привет, — голос Чона все такой же мягкий и до ужаса приятный. Чимин даже хотел как-то записать его на диктофон, и сейчас идея казалась не такой плохой, учитывая то, что он скоро не будет его слышать так часто. Но ведь это и было его целью — не слышать и не видеть Чона?       — Привет, — Чимин радостно улыбается. — Давно не виделись.       — Это точно, ты совсем пропал, — говорит Чонгук, а Пак, кажется, слышит, как его сердце ускоряет темп. Он все-таки заметил, что они не виделись. Целых две с половиной недели — целая вечность, если так посмотреть.       — Я просто уезжал и к экзаменам готовился, — Пак тушуется и чешет затылок. Он скоро все расскажет и, возможно, даже обрадует Чона. По крайней мере не будет больше отвлекать Тэ, и тот полностью сосредоточится на Чонгуке, точнее, на своем парне.       — Да, я знаю. Жаль просто, до начала учебного года не так много времени. Нам надо побольше гулять и развлекаться, пока есть время.       — Наверное, — Чимин все-таки поднимает взгляд на друга. Он прекрасно понимает, что тот говорит сейчас о Тэхене и о том, что, когда начнется учеба, времени побыть вместе будет не так много. Возможно, пока они не привыкнут к новому темпу жизни.       — Может, послезавтра сходим в кино или еще куда-нибудь? — спрашивает Чон, а Чимин чувствует, как начинает таять от мягкого взгляда парня. Он слишком давно его не видел, что успел позабыть, каково это стоять рядом и разговаривать с ним.       — Можно, — кивает Чимин, а потом добавляет: — Наверное, — потому что видит, как из кухни к ним направляется веселый Тэхен. Если сегодня Чонгук признается Киму в своих чувствах, он, скорее всего, будет мешать им проводить время наедине, чего Чимин делать не собирается. Если что отмазку он придумать еще успеет.       — Тогда решено: в понедельник идем в кино, скажем, часа в два, — заключает Чон, прежде чем Тэ обнимает его со спины.       — Чонгуки, ты пришел!       — С днем рождения! — Чонгук поворачивается и обнимает виновника сегодняшнего торжества, а Пак, вздохнув, быстро ретируется на кухню, где старается побыстрее прийти в себя. Это только начало, надо найти в себе силы выдержать весь вечер.       Спустя минут десять шумная компания оказывается в гостиной. Сначала все поздравляют Кима, напевая известную песенку и хлопая в ладоши. А потом усаживаются перед ноутбуком, где Юнги открывает университетский сайт со списками. Лучше сразу выяснить, что к чему, и уж потом как следует отпраздновать или наоборот утешить друг друга в случае провала. Но, к всеобщей радости, все, кто подавал документы в местные университеты, прошли. Остальные, кто собирался уехать, также делятся положительными новостями. Тэхен выглядит счастливее всех. Ко дню рождения у него еще появляется и радостная новость, что он поступил.       Когда всеобщие обнимашки и веселье утихают и все наконец успокаиваются, то с радостью берутся за угощения. В комнате становится шумно и весело. Хосок громко рассказывает очередную историю, когда Тэхен заливисто смеется, а Юнги качает головой. Чимин не особо участвует в беседе, изредка вставляя пару фраз, зато широко улыбается, забывая обо всем плохом на время. А еще он не отказывает себе в удовольствии наблюдать за Чонгуком. Все-таки это, возможно, их последний совместный вечер, так почему бы не сделать самому себе подарок? Чон выглядит если не счастливым, то очень радостным. Он тоже сейчас что-то рассказывает, а потом борется за последнее шоколадное пирожное с Тэхеном, но все-таки уступает его другу.       Младший не изменяет своему давнему пристрастию к белым футболкам: сегодня вот тоже надел одну из своей многочисленной коллекции. Пак раньше дразнил Чона, что тот просто не умеет выбирать одежду, вот и выбирает что попроще, но Чонгук не отвечал, а лишь качал головой, давая понять, что Пак просто ничего не понимает. И Чимин действительно не понимал, почему младший был так зациклен на них, хотя признавал, что белый парню очень идет и хорошо сочетается с любыми джинсами и брюками. Это было удобнее, чем крутиться перед зеркалом, выбирая какой свитер или кофту нацепить. И Пак точно знал, что именно таким Чонгука и запомнит. Улыбающимся и веселым, в белоснежной футболке и синих джинсах, смотрящим так пронзительно своими черными глазами, отчего дыхание перехватывало. Этого, впрочем, хватает, чтобы Чимин очнулся и понял, что он уже несколько минут как пялится на друга просто так. Хорошо хоть, что он сидит чуть поодаль, благодаря чему ему удается спрятаться за спину рядом сидящего Юнги. Хотя парень слишком уж худой, что за его спиной Пака все равно видно, но зато можно дыхание перевести. Классно, конечно, что с его места так удобно наблюдать за друзьями, но, как выяснилось, не столь незаметно. Но это лучше, чем сидеть рядом с Хосоком, который в очередной раз что-то воодушевленно говорит, широко размахивая руками. Да и Чонгук, слава богу, больше не смотрит в его сторону.       Они уже прилично опустошают стол с едой, когда кто-то вспоминает о подарках. Чимин невольно напрягается. Неужели это скоро произойдет? Подарки решают дарить по очереди. А Хосок предлагает каждому рассказать какой-нибудь секрет или случай из школьной жизни. Они как-никак теперь уже практически студенты — хочется понастольгировать. Идея очень даже неплохая.       Становится в разы веселее, когда бывшие одноклассники вспоминают что-то, что с ними случалось за годы учебы. Но Чимин думает лишь о том, что, когда Чонгук будет вручать свой подарок, он, скорее всего, признается Тэ в своих чувствах, и он рад, что ему удается вручить свой первым. Однако, когда очередь доходит до него, сердце начинает бешено стучать, да и ладони предательски потеют, из-за чего сверток в руках Пака едва не выскальзывает. Он знает, что должен сказать. Время пришло.       — О, это альбом! — радостно восклицает Тэхен, разворачивая подарок. — Ты его сам сделал?       — Да, — кивает Чимин, улыбаясь. — Я решил, что это будет в тему. Мы столько времени провели вместе, и нам есть что вспомнить.       — Это так здорово, ты даже надписи придумал! Смотри, Чонгук: «Когда Тэ захотел похвастаться перед Юнги, что встретил настоящего Кумамона».       — Я до сих пор считаю, что это было подло! — восклицает Мин, на что Тэхен заливисто смеётся.       — Какой же он классный! — Ким восхищенно листает страницы альбома, разглядывая фотографии. — Я никогда не получал такого классного подарка! Здесь так много всего, что быстро не рассмотришь.       — Ну, я старался, — Чимин надеется, что голос не будет дрожать. — Если будешь по мне скучать, ты всегда можешь открыть альбом, и так я буду всегда рядом, — улыбка непроизвольно становится грустной, но Чимин решает, что он не вправе сейчас плакать и портить настроение всем остальным.       — Ты так говоришь, будто мы не будем видеться каждый день в университете. Или ты думал, что не поступишь? Вот же дурашка, — Тэ улыбнулся другу, отрываясь от разглядывания альбома.       — Кстати об этом, я хотел кое-что рассказать, — Чимин тяжело вздыхает. — В общем, я уезжаю, — тихо произносит Пак, но все его прекрасно слышат.       В комнате повисает тишина.       — Ты что? — не понимает Тэхен.       — Я не сказал вам, потому что боялся, что не получится. Но сегодня узнал, что прошел, — Чимин набирает в грудь побольше воздуха. — Я поступил в сеульский университет на хореографическое отделение. Поэтому я скоро уеду, — он осторожно смотрит на друга, взглянуть на Чона смелости не хватает.       — Как? Как так? — Тэхен качает головой, улыбка мигом исчезает с его лица. — И ты молчал? Когда ты успел? Когда решил?       — Ну, это спонтанно получилось, — мнется Пак, не зная, как объяснить свое решение. Признаваться, что именно сподвигло на его принятие, он не станет. — Я думал, как дальше жить и что делать, а тут вспомнил про свое увлечение танцами и понял, что хочу этим заниматься. И документы подал, ни на что не надеясь. Я считал, что не пройду. И до сих пор не верю, но у меня получилось, — Чимин с надеждой смотрит на Тэхена, надеясь, что тот все же поймет.       — Вот же дурачок, хоть бы рассказал! — В уголках глаз друга начинает что-то блестеть. — Иди сюда, молчун, — Тэ печально улыбается, а потом заключает подошедшего Пака в объятия. — Как же я без тебя! — всхлипывает он. — Мы же теперь видеться будем только на каникулах!       — Я постараюсь приезжать при первой же возможности, не грусти, — Чимин поглаживает друга по спине.       — Ты действительно этого хочешь? — Тэхен отстраняется, заглядывая в глаза, словно ища подтверждения.       — Это моя мечта, — признается Чимин, и это действительно правда, и Тэ это видит. — Мне тоже не хочется уезжать, но так надо, — Пак глядит на друга, чувствуя на себе тяжелый взгляд слева.       — Ну, раз так, мне остается только смириться, — Ким тяжело вздыхает, гладит Чимина по плечу.       — Так, знаете что, как-то стало слишком тоскливо. И раз Пак у нас такой любитель танцевать, что ж, давайте подвигаемся, что ли! — восклицает Хосок, когда Тэ замолкает и просто смотрит на друга.       Хосоку действительно удается разрядить обстановку своим громким голосом и движухой, которую он тут же устраивает. Все быстро встают со своих мест, когда начинает звучать музыка. Пак чувствует, что Тэхен все же грустит, и от этого становится не по себе. Может, не стоило говорить о своем решении в день рождения? Но скоро Ким снова начинает улыбаться, а Пак облегченно выдыхает, когда друг наконец становится прежним. Хотя как можно оставаться в плохом настроении, когда Хосок так смешно двигается под какую-то девчачью песню? Друзья стараются не отставать, и в результате все превращается в соревнование, кто лучше станцует. Даже Чонгук подключается в игру, что вызывает удивление у Пака. Ему почему-то казалось, что он не знает так хорошо танцы женских групп. Но долго думать ему не дают, потому что задорная музыка заставляет пустить тело в пляс и в окружающее веселье.       Этот вечер Пак запомнит надолго. В кругу друзей, рядом со все же немного грустным Тэхеном и таким близким и одновременно далеким Чонгуком. Возможно, это их последний совместный вечер, не отягощенный гнетущими чувствами и мыслями. Долгая разлука еще далеко впереди, как боль, которую Пак так боится испытать, наблюдая за отношениями друзей и надеясь не быть таким плохим другом, который не может пожелать им счастья, а то и вовсе надеется на что-то плохое.       Вечер пролетает незаметно и быстро. Чимин жалеет, что день так скоро подходит к концу. Стрелки на больших настенных часах достигают половины одиннадцатого, и некоторые начинают собираться домой. Тэ поочередно провожает друзей, а Пак начинает прибираться в гостиной. К нему присоединяются остальные оставшиеся, в том числе и Чонгук, которого Чимин успешно игнорировал полвечера, после того как зажигательные танцы закончились. Ему почему-то страшно было взглянуть в глаза другу после своего признания. Может, он боялся, что, стоит ему взглянуть на Чона, он передумает?       — Мы можем поговорить? — слышит Пак тихий голос друга, когда ставит грязные тарелки в раковину.       — Может, не сейчас? — Чимин закусывает нижнюю губу. Он как-то не готов к разговору, ему и Тэхена на сегодня хватило. К его счастью, Тэ кричит из зала и зовет друзей. Чимин тут же подрывается к другу, а Чон идет следом.       Остаток вечера они проводят в тесной компании за игрой в монополию. Раньше они часто играли в различные настольные игры, поэтому Тэхену захотелось окунуться в старые добрые времена. Вполне вероятно, это было вызвано тем, что скоро все поменяется. Они болтают о том о сем, решая пока не затрагивать тему будущей учебы. Ким снова выглядит поникшим, и Пак старается как-то развеселить друга. Но когда становится совсем поздно и остаются только Юнги, Хосок и Чонгук, то Чимин решает тоже попрощаться и пойти домой. Он единственный, кто не собирался ночевать у Тэхена, потому что жил близко, хотя не это являлось главной причиной. Остальные же жили довольно далеко, чтобы добираться домой в такой поздний час. Чонгук тоже остался, и он ведь так и не вручил свой подарок, а Пак уже не уверен, что хочет видеть его. Снова.       — Ну и куда ты на ночь глядя? — ворчит Тэхен, стоя в коридоре и наблюдая, как Пак натягивает ботинки на ноги. — Остался бы, — в голосе звучит больше надежда, чем забота.       — Да мне идти тут пять минут, тем более у тебя и так гостей много, — не хочется говорить другу, почему он действительно не хочет оставаться. Да и к тому же, если Чонгук будет рядом, Тэ будет все равно не до друга, пусть он и уезжает.       — Но никто из них не уедет в другой город, и с ними я буду видеться почти каждый день, — Ким как будто читает мысли, и Чимин прячет лицо. Ему даже стыдно, что он так трусливо сбегает, но если бы Тэ знал правду, он, скорее всего, понял. Пак никогда не был достаточно сильным, чтобы, зная заранее, какую боль ему это принесет, соглашаться четко стоять на месте и наблюдать. Он всегда убегал от сильных переживаний, боясь, что просто не справится и сломается.       — У нас есть еще время, и я обещаю, что проведу эти оставшиеся дни с тобой, — заверяет Пак, натягивая куртку.       — Ладно, но смотри, попробуй не сдержать обещание. И ты еще должен мне подробный рассказ о том, как ты решился поступать туда и что вообще с тобой было все это время. Ты, оказывается, у нас скрытный малый, — Тэ прищуривается, как будто видит, как много Чимин скрывает.       На это Пак лишь улыбается и кивает; Тэ даже не подозревает, что опять попадает в точку, и кто знает, когда Чимин проколется, поэтому он спешит открыть дверь.       — Ладно, я пошел. Еще раз с днем рождения! — Он заключает друга в объятия, прежде чем выйти из дома и спуститься к дороге, скрываясь в темноте неярко освещенной улицы.       А Тэхен еще какое-то время смотрит ему вслед, когда слышит вопрос за спиной:       — Он уже ушел?

***

      Утро застает Чимина в кровати. Он поздно лег, поэтому разрешил себе не вставать рано. Скоро такой роскоши, как выспаться, у него не будет. Но Пак доволен. Вчерашний день был насыщенным, и парень вспоминает его с улыбкой. Тэ, правда, сильно расстроился из-за новости о его отъезде, Чимин как-то даже не думал об этом. Ему и самому грустно, все-таки Тэхен его лучший друг и он уже так привык видеть его постоянно в школе и вне её, что теперь разлука кажется какой-то нереальной. Хотя они будут каждый день созваниваться, общаться по скайпу и постоянно переписываться, скорее всего, даже во время пар. К тому же с ним остается Чонгук, а значит, ему не будет так одиноко. Как, например, самому Чимину, у которого в Сеуле никого нет. Но Пак расстроен только тем, что будет разлучен с друзьями, а где он будет и что с ним будет, его как-то не волнует.       Чимин поворачивает голову, жмурясь от солнца, и смотрит на часы. Стрелки двигаются к двенадцати, а значит, он проспал все утро. Тэ, вероятно, тоже еще в кровати, они легли, наверное, еще позже. И наверняка Чонгук вручил свой подарок после его ухода. Да, это было бы самым подходящим моментом. Им никто бы не мешал, а впереди была бы вся ночь. Пак тяжело вздыхает. Он не должен об этом думать: слишком больно. И вообще это не его дело. Но Чимин боится того, что Тэхен позвонит. А он обязательно позвонит, как встанет. И первым, с кем он поделится радостной новостью о том, что встречается с Чоном, будет Чимин. Пак уверен в этом на сто процентов, а значит, у него в запасе где-то пара часов. Пак снова вздыхает и решает, что то, что неизбежно, все равно произойдет, и когда это произойдет, тогда-то он и будет предаваться тягостным мыслям, а пока он просто вкусно позавтракает и насладится утром.       В доме никого. Записка на столе гласит о том, что родители вместе с братом уехали в торговый центр за покупками и в кино. Похоже, они его просто не добудились и решили дать ему отдохнуть и выспаться. Пак рад, что сможет побыть один и привести мысли в порядок. Надо готовиться к новой жизни и привыкать к постоянному одиночеству.       Чимин успевает достать молоко из холодильника и засыпать хлопья в миску, когда слышит звонок в дверь. Он, вообще-то, никого не ждет. Тэхен не встанет так рано, он в этом уверен. Может, это к родителям, а может, чего соседям надо? И Пак без задней мысли тащится открывать. Чонгука он ожидает увидеть за дверью меньше всего. Да что там, вообще этого не ожидает, поэтому позволяет лицу вытянуться и озадаченно глядит на парня.       — Чонгук?       — Привет, — Чон улыбается уголками губ и чешет затылок. — Ты, наверное, меня не ждал, но мне надо с тобой поговорить.       — Привет, да, не ожидал, проходи, — кивает Чимин, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.       Он же не о них с Тэ хочет рассказать? Нет, пожалуйста, пусть это будет телефонный звонок Тэхена. Он не хочет услышать это от Чона напрямую.       Чонгук проходит вперед, а Пак закрывает дверь, все еще надеясь, что у друга просто какое-то пустяковое дело. Он, вероятнее всего, пришел от Кима, а перед тем как уехать домой, решил заглянуть, потому что одет в то же самое, и плевать, что его гардероб слишком однообразен. Чимин обходит парня, рукой указывая в сторону гостиной. Чонгук кивает и, сняв пальто и обувь, идет следом.       — Дома никого, — отвечает на безмолвный вопрос Пак, замечая, как Чон осматривается по сторонам. Все-таки, кажется, дело не пустяковое. — Хочешь чего-нибудь? — почему-то хочется оттянуть момент неминуемого разговора, но Чонгук лишь отрицательно мотает головой. — Тогда садись, — Чимин указывает рукой на кресло, а сам садится на диван.       Чонгук снова чешет голову, видимо, не решаясь заговорить, а Паку становится еще более не по себе. Слишком уж странно себя ведет Чон. Неужели он знает о его чувствах, потому так боится рассказать, что встречается с Тэхеном?       — Кхм, так о чем ты хотел поговорить? — Если это так, то пусть говорит и уходит, ожидание и неизвестность только больше тяготят.       — Да, это не просто, — Чонгук тяжело вздыхает. — Даже не знаю, как начать, — Чон снова старается натянуть улыбку, что у него выходит плохо, и от волнения он теребит ладонями край толстовки.       — Что-то случилось? — Пак, если честно, теряется: Чон выглядит слишком уж взволнованным. Он даже вспомнить не может, когда друг в последний раз так нервничал. И Чимин даже не уверен, что Чонгук хочет рассказать об их отношениях с Кимом. Может, произошло что-то серьезное, а он лишь о своем думает.       — Нет, ничего такого… хотя да, — Чонгук вздыхает.       — Что-то с семьей?       — Нет, нет, все в порядке, — отмахивается Чон.       — Тогда дело в Тэхене? — спрашивает Чимин, боясь взглянуть другу в глаза и смотря куда-то в район плеч.       — Что? Нет, он дома отсыпается, — Чонгук снова мотает головой. — Он вообще не при чем.       — Так в чем дело? — Чимин сглатывает, он все-таки ошибся, и становится на самом деле страшно.       — Просто ты уезжаешь, — Чонгук снова поднимает взгляд на друга.       Чимин смотрит удивленно. Да, они и вправду, возможно, не так часто общались, как каждый из них общался с Тэхеном, но Пак стал забывать, что с Чонгуком они тоже как бы друзья, и, видимо, для Чона он что-то да значит. Поэтому Чимин даже не знает, как реагировать.       — Ну, да, так получилось, — Пак тоже чешет голову, ему снова становится стыдно, что он не рассказывал друзьям о своем решении так долго.       — Я понимаю, ты всегда классно танцевал. Я рад, что ты нашел свое призвание, — Чон не отводит пристального взгляда и тепло улыбается.       — Спасибо. Я знаю, надо было рассказать раньше, — Чимин выглядит, как нашкодивший котик, теряясь еще больше.       — Я просто хотел тебе кое-что подарить. По правде говоря, все время откладывал, не решался. Но сейчас я думаю, что время пришло, и… — Чонгук сует руку в карман джинсов и достает черную коробочку.       Чимин сразу узнает её, отчего по спине проходится стая мурашек.       — Я, наверное, сейчас все разрушу, но я не хочу больше молчать, и… и, если ты больше не захочешь общаться, я пойму, — Чон опускает взгляд на коробочку в руке, которую держит перед собой.       — Почему я не захочу с тобой общаться? — эта мысль кажется Чимину абсурдной, сердце стучит в бешеном ритме, а мысли начинают путаться, особенно когда Чон снова смотрит в глаза, так прямо и как будто заглядывая в душу.       — Потому что я хочу тебе признаться. Ты для меня не просто друг.       Пак замирает, не прерывая зрительного контакта.       — Чимин, ты мне нравишься.       А Чимин молчит, он даже боится пошевелиться сейчас и, похоже, даже не может. Но Чон взгляд не отводит, он не смеется и не улыбается, а значит, это не шутка. Хочется переспросить, чтобы удостовериться, осознание приходит очень медленно.       — Если честно, давно уже нравишься, и не просто как друг, — Чонгук набирает побольше воздуха в легкие. — Я хотел подарить это кольцо в знак своих чувств, если ты их, конечно, примешь, — он снова смотрит на коробочку, которую опускает на журнальный столик. — А если нет, то просто скажи. Я... я просто… я не буду навязчивым, — Чон вздыхает.       — Ты правда… я правда тебе нравлюсь? — кое-как выдавливает из себя Чимин; Чон снова смотрит на него тем же взглядом, от которого мурашки по коже и сердце ускоряет темп.       — Да. Я знаю, это слишком шокирует, и я не хотел тебя так пугать…       — Что? Я не напуган, но я и действительно в шоке, — не найти лучше слова, чтобы объяснить его состояние сейчас. Чимин не верит, нет, не Чонгуку, а в то, что это все происходит на самом деле. Что все реально.       Он даже незаметно больно щипает себя за руку, а потом смотрит на небольшую коробочку и чисто на автомате тянется к ней. Да, это та самая коробочка. Это то самое кольцо. Он достает украшение и видит ту самую надпись на тыльной стороне. Неужели это кольцо для него? Он снова смотрит Чонгуку в глаза, утопая в их омуте, и хоть Чимину все еще не верится, он даже слов сейчас придумать не в состоянии. Как объяснить Чонгуку, что он просто не может осознать все то, что чувствует сейчас, узнав, что его чувства взаимны? И Пак не находит ничего лучше, как под пристальным взглядом Чона отложить пустую коробочку в сторону и надеть кольцо на палец. Оно садится на палец как влитое, и Чимин несколько секунд просто любуется им. Слишком совершенно, как и сам Чонгук.       — Я… я даже мечтать не мог, чтобы что-то значить для тебя, — мнется Чимин, боясь снова взглянуть Чону в глаза и гипнотизируя кольцо.       — Ты даже не представляешь сколько, — Чонгук срывается с места и оказывает совсем рядом на коленях, ловя взгляд парня. Пак тушуется, но все же смотрит в ответ и понимает, что пора и самому открыться.       — Ты мне тоже очень, очень нравишься, — выдает Чимин, когда его руки накрывают две большие ладони и прижимают к горячим губам.       Пак уже даже не представляет, как сердце может так колотиться. Он замечает в уголках глаз Чона мелкие капли и сам понимает, что уже давно не сдерживает слез, которые начинают катиться одна за другой. Он выхватывает свои руки и подается вперед, крепко обнимая парня за шею. Чимин чувствует большие ладони на спине, а потом его притягивают ближе, и Пак все еще не верит собственному счастью. Неужели все это правда, и он по-настоящему нравится Чонгуку? Разве он мог даже просто подумать об этом?       — Я так боялся, что ты разочаруешься во мне или начнешь презирать, поэтому молчал. Боялся потерять тебя, твою дружбу. Но после того, как ты сообщил, что уедешь, я понял, что уже начинаю тебя терять. И решил: была не была.       Чимин всхлипывает и старается удержать поток слез, которые почему-то все продолжают падать. А потом перестает бороться и не сдерживается. Слова Чонгука греют душу, и он просто готов расцеловать весь мир, крича о своем счастье.       — Я решил, что никогда не расскажу тебе о своих чувствах. Я был уверен, что у меня никаких шансов и что я потеряю тебя, — признается Чимин, отстраняясь, вытирая слезы с щек.       — Я бы ни за что от тебя не отказался, в чем бы ты ни признался и каким бы ни был, — Чон берет его за подбородок и заставляет посмотреть на себя.       Чимин улыбается, а потом не успевает среагировать, как Чонгук приближается совсем близко. Мгновение — и он ощущает нежное прикосновение к своим губам и инстинктивно прикрывает глаза. Поцелуй получается до ужаса невинным и недолгим. Но Чон не отстраняется надолго и сразу же вовлекает в настоящий поцелуй. Чимин приоткрывает рот и позволяет Чонгуку вести, слепо следуя за ним. Пак полностью растворяется в этих неповторимых ощущениях. Проходит целая вечность, прежде чем они, наконец, разрывают поцелуй, тяжело дыша и не прерывая зрительный контакт.       — Ты такой красивый, — шепчет Чон, поглаживая большим пальцем щеку и стирая остатки прозрачной влаги с них. — Я бы любовался тобой вечно.       Чимин смущается, когда в голову приходит мысль, которая выбивает воздух из легких.       — Только я уезжаю, — он обреченно заглядывает Чону в глаза.       Теперь мысль о поступлении совсем не кажется радостной. Он же хотел уехать именно из-за Чонгука, а теперь он совсем не представляет, как сможет с ним расстаться. Больше, чем на сутки. Больше, чем на пару часов. Но Чон лишь растягивает губы в улыбке.       — Я уеду с тобой.       Пак удивленно смотрит на парня.       — Я тоже подал документы в несколько университетов. Мама с папой уговаривали поступать в Сеул, мол, там возможностей больше, и университет престижней, и специальность именно та, что я хочу. Но я не хотел уезжать. Из-за тебя, — он снова улыбается. — Но теперь меня здесь ничего не держит, а без тебя я уже не могу.       Чимин вздыхает. Он уже боится верить своему счастью. У него теперь не только одна мечта, но и вторая исполняется. Так не бывает, правда?       — Тэхен нас, наверное, убьет, — смеется Пак, вспоминая о друге.       — Да, в итоге мы оказались не такими уж и хорошими друзьями, — заключает Чон. — Двое совсем не в дружеских отношениях, а третьего просто бросили.       — Эй, я Тэ не бросал, просто… — Чимин закусывает губу. Блин, а ведь получается, что теперь вроде как бросает.       — Не переживай, мы будем его часто навещать, — Чонгук встает с пола, усаживаясь рядом на диван. — И потом, я, наконец, хочу провести время только с тобой. Думаю, нам в любом случае пришлось бы немного ограничить с ним общение.       Чимин чувствует руки на своей талии и льнет сам к сидящему рядом парню. Перед Тэ, конечно, стыдно и неудобно, но он и вправду очень долго хранит в себе эти чувства и не может поступить по-другому. Сейчас он готов даже просто вот так сидеть на диване. Главное, рядом с Чонгуком.       Они и в правду очень долго сидят в обнимку на диване, временами целуясь и болтая обо всем. Чимин наконец смог выговориться, рассказывая, как тяжело ему давались последние недели, когда он усиленно готовился и не виделся с друзьями. Еще он рассказал, как Чонгук ему нравился и что он бы точно не признался первым, потому что ему казалось, что его чувства не могли быть взаимными. Он еще много чего говорил, а Чон просто молча слушал, давая ему шанс выложить все, что гложило душу. Единственное, о чем Чимин не решался рассказать, так это о том, что думал, что Чонгуку нравится Тэхен. Почему-то Пак боялся услышать ответ, что тот ему нравился, а может, он все еще трусил отпустить прошлые переживания и поверить, что он действительно может нравиться Чону. Пак замолкает, задумываясь и собираясь с мыслями, чтобы задать волнующий его вопрос Чонгуку, но в кармане парня начинает разрываться мобильник. Чон даже не смотрит на экран и быстро отвечает, как будто знает, кто мог позвонить ему.       — Да, Тэхен. Прости, мы были немного заняты. Да, он со мной. Нет, он все равно уезжает. Да. Да, Тэхен… Слушай, давай расскажем при встрече. Хм, может, не сегодня? Мы просто хотим… Что? Твой день рождения был вчера, его срок действия тоже прекратился вчера… Нет… Чтобы ты его уболтал? Я сейчас отключусь, поговорим позже. Его телефон я тоже выключу. Черт. Ладно, ладно, только не приходи сюда. Держи, — после минутного разговора Чонгук передает телефон Чимину.       — Алло, — Пак медленно подносит смартфон к уху, как едва не глохнет от громкого голоса друга.       — Чиминииииии! Как ты мог связаться с этим извергом? Ты слышал, он запрещает нам общаться! — Пак лишь косится в сторону Чонгука, замечая, как он закатывает глаза, прекрасно слыша, что говорит Ким.       — Привет, Тэ. Нет, это так, мы просто…       — Так ничего не хочу слышать, ты должен прийти и все в подробностях рассказать. И это не обсуждается. Ты скоро свинтишь, а мне тут одному мучайся? Если ты не придешь, я обижусь. Можешь этого оболтуса с собой не брать. И мне плевать, что он теперь твой парень. Он меня обидел.       — Тэ, может, попозже? — Чимин бы для начала сам хотел в подробностях услышать, как и когда он понравился Чонгуку... и стоп, откуда Ким вообще в курсе, что они встречаются?       — Я не понял. Ты туда же? Ладно Чонгук черствый чурбан, но ты-то должен понимать, как мне теперь будет тяжко и одиноко, а еще тут такие события. Хочу все услышать в мельчайших деталях. Вы там уже целовались? Ой, погоди, не говори, придешь и тогда все расскажешь.       — Тэ… — Чимину становится неловко, особенно когда Чонгук сидит рядом и, кажется, все слышит. Хотя нет, не кажется.       — В общем, даю тебе десять минут, хорошо, пятнадцать, может, ты там совсем помятый. И шуруй ко мне.       — Тэ… — только и успевает проговорить Пак, прежде чем слышит гудки.       — Мы идем к нему? — Чон поворачивает голову к Чимину, который виновато глядит в ответ.       — Прости, но Тэ…       — Да знаю я. Ты никогда не мог ему отказать, а сам он слишком приставучий. Но ладно, что поделать. Я бы хотел провести время наедине, но ведь мы можем сделать это и после? — парень улыбается.       — Я бы тоже. Ты мне так и не рассказал, когда влюбился в меня, — Чимин смотрит в темные глаза, стараясь найти ответ.       — Ты так хочешь это узнать?       — Мне кажется, я многого о тебе толком не знаю.       — Я тоже многое хотел узнать. Например, почему ты избегал меня в последнее время?       — Ну, мне было некогда… — начинает Пак, но видит серьезное выражение лица Чонгука. — Это действительно долгая история, так просто и не расскажешь.       — Отлично, тогда, как только мы закончим с Тэхеном, ты мне все и поведаешь.       Чимин опускает голову. Наверное, Чон подумает, что он тот еще идиот, когда узнает, что он ревновал его к их лучшему другу. Да и вообще все его прежние мысли сейчас казались каким-то глупыми и нелепыми, чтобы о них рассказывать. Чонгук наверняка подумает, что он просто дурак. Он же не бросит его из-за этого?       — Ты должен мне пообещать, — Чон продолжает сверлить взглядом.       — Тогда ты во мне разочаруешься, — Чимин только надувает губы и смотрит в сторону.       — Почему ты так решил?       — Потому что теперь мне все мои мысли кажутся каким-то не такими.       — Не могу судить о том, о чем не знаю, — мягко улыбается Чон. — Но даже если это так, то я в тебе не разочаруюсь. Потому что ты это ты.       Чимин все же поднимает голову и смотрит на улыбающегося Чонгука.       — Я правда тебе так сильно нравлюсь?       — Даже не представляешь как, — Чонгук тянется рукой к его лицу и убирает выбившуюся прядь.       — Почему я тогда этого не замечал?       — Может, потому что почти не смотрел на меня? — Чон снова заглядывает ему в глаза. — Знаешь, как тяжело мне было, когда ты все время отворачивался, будто приведение увидел? Я боялся, что противен тебе, и не мог понять, почему ты так реагировал.       — Прости, я даже не думал, что могу тебе по-настоящему нравиться, — Чимин тяжело вздыхает. Если так подумать, его поведение и в правду не было даже близко к дружескому.       — Ничего, — Чонгук снова переводит взгляд на макушку парня, перебирая мягкие волосы. — Я рад, что мои страхи не оправдались. И, если все это было нужно, чтобы ты оказался в моих объятиях, я готов пройти через это снова.       — Если я сейчас проснусь и пойму, что все это было лишь сном, я, наверное, пойду топиться в ванной.       — А если это снится мне, то я оденусь, и прямиком пойду к тебе, и снова признаюсь тебе в своих чувствах.       — Здорово было бы, если бы это был все-таки твой сон.       Чонгук в ответ лишь смеется и прижимает голову парня к своей груди, продолжая поглаживать по волосам. Так проходит несколько минут, когда Чимин наслаждается приятными ощущениями близости и даже как будто ненадолго засыпает, но резкий звонок быстро будит парня.       — Это Тэ, и что-то мне подсказывает: если мы не придем сами, то Магомед быстро нас найдет.       — Надо было сказать ему, что я не могу прийти, потому что умер от счастья, — Чимин нехотя отстраняется и потирает глаза.       — И ты всерьез думаешь, что его остановит что-то подобное? — смеется Чон, а потом замирает.       — Что? — Пак ощупывает свое лицо.       — Ничего, просто когда ты такой сонный, ты очень милый. — Чимин моментально заливается краской, а Чонгук не выдерживает и приближается.       Поцелуи с Чонгуком быстро становятся любимым занятием Пака, но второй звонок заставляет их прерваться и все-таки встать с дивана.       Пока Чонгук отвечает Тэхену, Чимин несется в комнату переодеться и, заглянув в зеркало в ванной, лишь мотает головой. Он выглядит слишком взлохмаченным, взбудораженным. А на лице такая глупая физиономия, что выражение «на лбу написано» как никогда становится понятным. Что ж, если это и есть цена любви Чонгука — выглядеть полным идиотом, — то он готов понести эту ношу не задумываясь. И плевать на все, он действительно счастлив. И это счастье так сложно осознать, но когда он, спустившись, видит такое же немного растерянное лицо Чона, то понимает, что не ему одному. Впереди у них еще много времени, которое теперь они будут проводить вместе. Поэтому Чимин просто подходит к своему парню и решает, что как-нибудь он обязательно привыкнет не смущаться, когда Чон берет его за руку, и не улыбаться столь очевидно, когда Чонгук зовет его ласково по имени. Но сейчас он позволит себе быть влюбленным. Быть так глупо и сильно влюбленным в своего лучшего друга. Который, оказывается, умеет так же глупо улыбаться и крепче сжимать чужую ладонь.