Опустошение

Мы с Честером стали отдалятся друг от друга. Было ощущение, что мы стали чужими, мы больше не друзья, и я ему, ровным счётом, никто. Так обидно это чувствовать, понимая, что за спиной у нас годы крепкой дружбы, пройденные вместе огонь и вода. А теперь мы отдаляемся, между нами больше нет той самой крепкой нити, которая нас всегда связывала. Честер стал очень странным. Более пофигистичным, что-ли. Раньше, во время записи, в его глазах горел огонь, он старался сделать все максимально хорошо. Сейчас же... ему было все равно. -Получилось не очень, не дотягивал. -И что? -Нужно перезаписать. -Зачем? Мне все равно, как получится. -Честер, какие аккорды лучше звучат? -Да мне похую. Он настолько на всё забил, будто мы не группа с мировой популярностью, а гаражная группа из подростков, которые все делают для себя. Как будто это просто его развлечение, а не работа. -Честер, что произошло? У тебя что-то случилось? -Что? Отъебись, Шинода. Все у меня хорошо! -Ну я же вижу, что что-то не так. Ты так похудел, постоянно грустный. Может, помочь чем-то? -Себе помоги сначала. Я сам разберусь, ладно? С каждым днем мы всё больше и больше отдалялись. В какой-то момент, он просто пропал. Не звонил, не писал, не приходил на студию. Отвечал на мои сообщения чуть ли ни раз в месяц. Группа развалилась, каждый стал жить сам по себе. Он погрузился в своё творчество, создал отдельную группу. Складывалось впечатление, что он просто не хотел видеть и слышать меня. А я начал страдать без Честера. Мне просто не хватало этого дурачка. С таким раскладом мы жили год. Мне нужно было увидеть его, поговорить. Решить, что будет между нами дальше? Может, мы попытаемся наладить общение, или придётся его вовсе прекратить? Я приехал к Честеру, зашёл в подъезд вместе с какой-то женщиной, поднялся к нему на этаж. Позвонил в звонок. Мне стало страшно. Вдруг он не откроет, не захочет меня видеть и прогонит, может мы вообще подерёмся, кто знает? За дверью слышны шаги. Он открыл. Даже не спросив «кто». -П-п-привет...-неуверенно начал я. -Проходи.-сказал Честер очень тихо, хриплым голосом. Точно так же он разговаривал, когда пару лет назад курил чуть ли не по две пачки в день.-Ты что-то хотел? -Эм, да, я хотел извиниться. -Ммм, за что? -Мы год не общались... Так отдалились... Я, наверное, обидел тебя чем-то... Честер рассмеялся. -Сильнее чем жизнь меня не обидит уже никто. Что встал на пороге, может, пройдёшь на кухню, в конце то концов? -М, да, конечно... Кстати, где Тэл? Мы прошли на кухню. Пару лет назад она была такая уютная, а сейчас... Все стало таким серым, мрачным. Я сел за стол, а Честер «приземлился» на против меня. -А, ты не знаешь ещё? -В каком смысле? -Мы развелись, детей она забрала себе, да и собаку тоже. Теперь я один, и мне очень даже хорошо. Почти год я ни с кем ни общался, и мне очень не привычно находиться с каким-то человеком в одной квартире. -Ты хочешь, чтобы я ушёл? -Нет, почему? Просто не привычно. А мне было непривычно видеть его таким худым, заросшим, бледным... Эти синяки и красные глаза, все это выглядело так жутко. Мне было просто его жаль. Я прекрасно понимал, что он катится назад. Назад в свою депрессию. -Ты так похудел... Ты вообще ешь? Спишь? Хоть что-то кроме курения делаешь? -Тебе то какая разница? -Ну как это, "какая"? Столько лет бок о бок шли, я переживаю вообще-то. -Хватит, Ши! Не надо переживать, просто не надо! Я сам разберусь со всем. -Честер явно был разозлён моими вопросами. Впрочем, как обычно. Я не шокирован. Честер выглядел почти мёртвым. Внутри него была пустота. Я это прекрасно чувствовал. Не знаю, я вогнал его в это состояние, или кто другой, в любом случае, мне было его искренне жаль. Мне бы не хотелось заново переживать события, которые были несколько лет назад. Не хочу опять всю ночь валятся в постели и не засыпать, думая о том, как помочь Честеру? Не хочу опять видеть врачей, которые будут твердить мне, что его надо незамедлительно класть в психушку. Не хочу видеть порезы на его руках, глаза, которые заполняются слезами. Мне не хочется всего этого. Я хочу, чтобы он был счастлив. Чтобы он перестал страдать. Это моё, пожалуй, единственное желание. Чтобы все наладилось. -Ладно, ладно, чего раскричался то так? Как там с музыкой? -Ни.Ка.К. Я не играю, не пою, я вообще чем либо перестал заниматься. Просто весь день слоняюсь по дому без дела. Просто жду смерти. -А как же твоя группа? Ты с таким энтузиазмом её собирал... Альбом выпустил, кстати, очень не плохой. А что дальше? -Ничего. Я заманался от всего этого. К тому же, Шак оказался скотиной последней. На записях вообще не появлялся, я его и выгнал. А нового гитариста хрен найдёшь. Пришлось самому ебашить. Последние песни альбома я играл сам. -Если ты так любил свою группу, то чтобы сохранить её, мог пригласить Брэда играть. -О нет! С ним я общаться не хочу. Мириться я не собираюсь. Я даже не знаю, почему тебя до сих пор не выгнал, мы вроде как тоже в ссоре. -Ты же говорил, что не обижен? -Я так не сказал. Я сказал, что жизнь меня больше обидела. Знаешь, ты не виноват, виноват я. Прости меня. За что простить, я говорить не буду, не готов. Интересненько, что там за обида такая, о которой он мне рассказать не может? Но пытать я его не собирался. Бесполезно. -Вау, вот оно как. Чем вообще заниматься планируешь? -Ну а как ты думаешь? Правильно, ничем. Мумничка ты моя. И вообще, хватит обо мне. Ты как? Было неожиданно, что Честер заинтересовался мной. -Да так себе... Я вот тоже с Анной развелся. -Ого, никогда бы не подумал. У вас такая идиллия была, с чего бы вдруг всё так? Вот я сейчас сижу рядом с ним, и мне хочется плакать. Нет, не так. Хочется реветь. Я ведь прекрасно понимаю, что минут через 20 он меня выгонит, и мы ещё год, а то и два, и три, десять не будем так общаться. А вы не представляете, как для меня важно общение с ним... Но грустно мне не только по этому. Он опять в депрессии, и я ему никак не помогу. Ему поможет только психотерапевт, а он к нему этот год точно не ходил. И не заставлю я никак его это сделать. Я конечно попытаюсь, но результат вполне ожидаем. -Я сам знаю, отстань, Шинода! Как же я устал... Мы ещё долго сидели на кухне, он жаловался мне на Таллинду. Говорил, что она сучка, все испортила, и так далее, ну вы понимаете. Я приехал к нему ближе к 6 вечера. Я не заметил то, что на часах было уже 22:31. Как так быстро время пролетело? -Ладно, мне пора. -Эй, стой, ты куда? Может, останешься? Я правда буду очень рад. Я так то в последний год никого видеть у себя дома не хотел, но ты... Я правда счастлив тому, что ты пришёл. -Окей, я останусь, я не против. Только где я спать буду? Кровать то у тебя одна. -Со мной на кровати, как в старые добрые времена. Или ты уже забыл, как во время туров мы постоянно в одной постели болтались? -Как такое забудешь? Уговорил, сплю с тобой! Мне хотелось расплакаться. Было так приятно, когда Чез сказал, что рад меня видеть, когда предложил лечь на одну кровать. Неужели, все возвращается? Неужели, мы снова друзья? Эту ночь я не спал. Плакал, старался делать это тихо, чтоб не разбудить его... Ему так трудно. Но знал бы он, как мне трудно смотреть на него в таком состоянии. Так хочется ему помочь, но как это сделать? Я смутно помню то время, когда он был в таком же состоянии, я не помню, что я делал, эти времена очень быстро и не заметно «проплыли»