Навсегда

      Я устал. Честное слово, меня это достало. Глупая беготня туда-сюда, которую ты называешь страстью. Может, я просто для этого не создан? Может, слишком стар. А может, я никогда не любил тебя? Как тебе такой вариант? Не ожидала. Уверен, нет. И я не ожидал.       С самого начала я не сомневался в своей любви к тебе. Чистой, мальчишеской и искренней, а ты каждый раз отвергала меня. Как бы я не старался доказать тебе свои чувства, заставить тебя поверить в них. Может, ты просто не создана для чувств? А может не испытываешь их ко мне.       Удобно не привязываться ни к кому другому, когда внушаешь себе, что где-то (неизвестно, где именно) тебя ждет твоя любимая, и я подсел на это. Подсел, как на допинг, наркотик, живительную силу. Легко было жить с мыслью, что я не одинок, что, несмотря на то, что у меня нет семьи, существуешь ты. Где бы ты ни была в данный момент, я был чертовски спокоен, ведь ты «любила» меня.       Как-то по-дурацки вышло.       Стук в дверь вырвал меня из этих мыслей и я, сжав в руках, стеклянную бутылку со Скотчем, двинулся в прихожую. В квартире-студии в центре Нью-Йорка, которую я снимал сейчас, было мало места, а больше, с другой стороны, мне и не требовалось.       Я пересек то, что называл кухней и, споткнувшись о коврик в прихожей, оперся рукой на дверь. Я не был пьян. Просто не привык к тому, что этот идиотский ковер с надписью «Добро пожаловать» постоянно съезжал на середину комнаты, когда открывали дверь.       С яростью оттолкнув его ногой, потому что я не хотел, чтобы ко мне вообще кто-то приходил, я дернул ручку двери, которая была открыта.       - Я не удивлен, - прокомментировал я твое появление, разведя руками.       Окинув меня взглядом, ты задержала его на моем обнаженном торсе. Я хмыкнул.       - Нравится?       - Ты что, пьян?       Оставив этот вопрос без ответа, потому что ответ был очевиден, я оставил дверь открытой и прошел в гостиную, плюхнувшись на разложенный диван, и пролив немного жидкости на белые простони. Упс.       - Леон, - закрыв за собой дверь, ты последовала за мной, на ходу снимая пальто. И мне впервые в жизни было наплевать, что надето под ним.       - Ада, - повторил я саркастическим тоном.       Я дал себе слово, что больше не поведусь на твои игры. С меня же достаточно, нет смысла начинать все сначала. Предаваться любви, а потом страдать, снова и снова…       Я что, сказал слово «любовь»? Смешно.       - Вау, кто-то в плохом настроении, - устроившись рядом со мной, заключила ты. Я опустил взгляд на свои сложенные между колен руки. – Посмотри на меня, милый.       - Как ты меня назвала? – Откинув со лба челку, произнес я, на этот раз глядя в твои карие глаза. Медовые крапинки в них сейчас больше походили на цвет выдержанного виски.       - Милый, - смутившись, произнесла ты.       Я рассмеялся и хлопнул в ладони, заставив тебя вздрогнуть. Похоже, я правда пьян.       - Какое кретинское прозвище…       - Раньше ты не жаловался.       Раньше я был кретином.       - Ты зачем пришла?       Смотря на тебя сегодня, я не чувствовал того трепета в груди, да и воздух не был наэлектризован. Все изменилось. Я осознал, и мне было плевать.       - Хотела поговорить.       Вот он! Момент истины, ты тоже поняла, как глупы мы были все это время. Ты тоже хочешь забыть меня, чтобы двигаться дальше. Ты тоже больше не хочешь тешить себя ложными надеждами.       - Я весь внимание, - поднявшись с дивана, я встал напротив тебя, твердо держась на ногах.       Окинув меня подозрительным взглядом, ты положила ногу на ногу, и, смотря куда угодно, только не мне в глаза, спросила, застав меня врасплох:       - Помнишь, как мы познакомились?       - Такое сложно забыть, - на автомате ответил я, и не солгал.       Сколько бы миль нас не разделяло, я никогда не смогу забыть нашу первую встречу и то, как ты казалась мне единственным светом в темноте города живых мертвецов. Ты ощущалась, как что-то живое, поэтому я и запал на тебя.       Знаешь, в опасности все чувства обостряются, и все дела.       - Да, - разглядывая идеальный маникюр, ты закусила губу, - такое не забывается вообще.       - Сегодня годовщина или что-то такое? – В недоумении спросил я, так как пауза затянулась.       - Нет.       - А что тогда?       Наконец наши взгляды встретились, и ты чуть приоткрыла пухлые губы, вкус которых я знал наизусть, ведь именно этот вкус долгое время спасал меня от одиночества и апатии, нежелания жить. Этот вкус я так тщательно воскрешал в памяти, когда тебя не было рядом. Этот вкус я представлял, когда целовал других.       - Я люблю тебя, - выдохнула ты на одном дыхании и, поднявшись с дивана, подошла к панорамному окну. – Люблю тебя с того самого дня и глупо было отрицать это чувство все эти годы. Глупо было бороться с собой и отталкивать тебя! – Ты принялась быстрым шагом выхаживать по комнате. Туда-сюда.       Я лишился дара речи. Я столько лет ждал этих гребаных слов!       - Я надеюсь на то, что ты простишь меня за все эти годы…       Я не слышал, что ты говорила дальше, так как отключился на некоторое время.       Я люблю тебя звучало в сознании. Ты сказала это. Сказала это тогда, когда я научился не любить тебя. После стольких лет, после всех мучений и испытаний, выпавших на нашу долю.       - Ну так что ты скажешь? - Твоя ладонь легла мне на щеку, и я отшатнулся от нее так, как если бы ты ударила меня.       - Ничего. – Бесчувственно проговорил я.       Хотелось, чтобы голос звучал жестко и решительно, разрушительно для тебя и твоего сердца, грубо и настойчиво, однако, в нем не было ничего. Ни жалости, ни прощения, ни любви. Абсолютное отсутствие эмоций, красок и чувств. Именно в такого человека я превратился благодаря тебе. Оболочка, пустая и бесчувственная, лишенная всего, живущая пустой глупой надеждой. Лживой надеждой.       - Ничего? – Слеза прокатилась по твоей щеке, и я чуть было не протянул руку, чтобы стереть ее.       - Я не люблю тебя, Ада. Никогда не любил.       - Леон… - Протянув руки ко мне, проговорила ты, не веря в мои слова. Я и сам в них не верил.       - А ты не видишь? – Я всплеснул руками, - все развалилось. А может, это никогда и не было целым, неважно, как сильно мы старались, или не старались, это все была иллюзия. Иллюзия дома, чувств, которые мы испытывали друг к другу.       - Мои чувства были настоящими! - Топнув ногой, возразила ты, и я видел, что ты теряешь терпение.       - В нас не было ничего настоящего. Начиная с тех монстров, с которыми мы боролись и, заканчивая нашими «отношениями».       - Ты же шутишь сейчас?       - Я серьезен, как никогда и хочу, чтобы ты ушла.       - У-ушла?       Я довел известную Аду Вонг до слез, не многие бы поверили мне.       - Да, ушла и больше никогда не возвращалась. Мы и без того слишком много лет прожили в этой иллюзии, удобной для нас обоих.       Вытерев слезы, ты с яростью и вызовом заглянула мне в глаза.       - А чего ты тогда хочешь? Семью? Детей? – Голос срывался на крик, а предательские слезы продолжали капать из глаз, пока ты кричала.       - Я хочу свободы, - уверенно сказал я. – Уходи, Ада.       - Не сдавайся, Леон! Мы боролись слишком долго!       - Мы не боролись, мы жили во лжи. – Пожав плечами, ответил я, а потом сделал несколько шагов в направлении прихожей. – Так что, будь умницей, освободи меня и себя от этого всего. Просто уйди.       Ты замерла, стоя посреди моей небольшой гостиной, обняв себя руками. Я видел, как дрожали твои колени, и как отчаянно ты пыталась натянуть на лицо привычную бесчувственную маску, но она не слушалась тебя сегодня. Не было смысла лгать мне, потому что сегодня, впервые за все эти годы, мне было по-настоящему все равно.       Бросив борьбу с собой и своей гордостью, ты схватила пальто и быстро направилась к входной двери, которую я галантно придерживал для тебя.       - Раз тебе плевать, - всхлипнула ты, - ты не откажешь мне в последнем поцелуе.       Изучив выражение твоего лица, я подумал несколько секунд, а потом кивнул.       Твои губы коснулись моих, язык нашел кончик моего языка и вкус, который казался мне раньше таким сладким и неповторимым, оказался вовсе не таким. Я ответил на поцелуй, цепляясь за тонкие нити своих воспоминаний о том самом вкусе, однако, я не почувствовал его сегодня.       Простонав мне в губы, ты отдалилась и с надеждой взглянула в мои глаза. Я покачал головой, хрипло сказав последнее «Прощай», и ты, развернувшись на каблуках, покинула мою квартиру. Покинула меня. Раз и навсегда.       Стоя у окна, я наблюдал за тем, как ты села в машину и не выезжала с парковки двадцать три минуты. Мне оставалось только гадать, о чем ты думала все это время, но я искренне надеялся, что ты принимала правду. Реальность, которая некоторое время назад нанесла мне нехилый удар.       Я знал, что ты сможешь перетерпеть боль, и двинешься дальше. Полюбишь другого и будешь счастлива.       Именно этим собирался заняться я сам. Полюбить другую, узнать, что значит любить, а не быть привязанным. Не жертвовать себя, а просто быть рядом.       Не обращая внимания на тяжесть в груди, я плеснул себе еще Скотча, и только тогда заметил браслет из черной кожи, лежавший у меня на кровати. Взяв украшение, я повертел его в руках, и прочитал надпись на обратной стороне: навсегда.