***
Когда в двадцать четыре года Шеба оставила Морнхолд, с собой она взяла только то, что могла унести за спиной. Даже вьючный гуар был тогда роскошью; в противоборстве между магическим посохом и дополнительной сумкой безоговорочно торжествовал посох. Жизнь в эшлендерском кочевье научила Шебу Ашибаэль обходиться малым. Она и сейчас — умеет, но всё-таки рада, что — не обязана. Как подобает истинной велотийке, Шеба страстно, неистово любит жизнь — и красоту: она окружает себя красивыми вещами, и носит красивые вещи, и ничего не стыдится. А ещё она может позволить себе — в доме, где стала полноправной хозяйкой — ходить без одежды вовсе, и в этом — особенное удовольствие.***
Госпожа Ашибаэль умеет радоваться жизни: ей приятно, как новые знакомые удивляются, узнавая, что это господин Ашибаэль взял её родовое имя. Дело не в самом удивлении, конечно — верно, такое сейчас и правда намного реже встречается, чем во времена вошедшего в Дом жены Неревара Моры, — а в том, о чём оно Шебе напоминает. Она обычная женщина и Ллерану может дать… очень мало. И всё же теперь у них не только будущее — общее, но и прошлое — тоже: до самых глубоких корней, которые Уршамуса Ашибаэль собственноручно пересадила в дешаанскую почву. Любимому Шеба Ашибаэль подарила своё сердце и своё имя: этого, к счастью, оказалось достаточно.***
Лорд Вивек учит, что мер, каким бы одарённым он ни был, не может позволить себе неподвижности. Даже если тебя благословили князья и бароны даэдра, даже если таланты твои никакими компасами и астролябиями не измерить, бесплодной будет всякая жизнь, проведённая в стазисе. Мер пробуждается — истинно рождается — из яйца: чтобы освободиться, необходимо разбить скорлупу и вырваться за её пределы. Шеба думала, что совершает именно это, когда покидала родительский дом; но скорлупа ещё долгие годы давила на плечи — даже когда была звёздным небом. Планируя обустройство их с Ллераном кухни, Шеба понимает, что в этот раз всё и правда переменилось — и выворачивает метафору наизнанку.***
Госпожа Ашибаэль не отказывается от экспедиций, но корректирует пропорции: теперь она куда чаще их снаряжает, чем участвует лично. Целителей не хватает, и Шеба, ценящая слово проверенного партнёра, с подачи Альвесы знакомится с мрачным аргонианином, который представляется как “Излечиваю-до-Смерти”. — Отбоя в клиентах, наверное, нет, мутсэра. — Он даже мёртвого на ноги поднимет, — шутит Альвеса; аргонианин резко, каркающе смеётся. — Серьёзно, он очень хорош. Скажу не стыдясь: многому у него научилась. Шеба не понимает… этого, но ей и не нужно. Ни один мер, каким бы одарённым он ни был, всего не обымет, и даже Трибунал разделил божественность на троих. На большее Шеба не претендует.***
За свои неполные тридцать восемь “госпожа Ашибаэль, антиквар и специалист по велотийской ритуальной магии”, побывала в самых разных уголках Тамриэля — и везде с удовольствием изучала местные блюда, будь то цитрусовое филе Заводного города или ротгарские пирожки с начинкой из мозга гарпий. Нет разницы, что готовить — семейную трапезу или партию зелий, процесс ничем принципиально не отличается. Шеба — отличный алхимик; это признали шаманки четырёх эшлендерских племён, когда — каждая в свой черёд — награждали её метками посвящений. Впрочем, самый ценный урок — того, как выхолащивает вкус недостаток специй — дала ей прабабка. Устав от домашней суеты, Шеба связывается со знакомым ординатором — и помогает выжечь гнездо молагопоклонников.***
Если судьба привела тебя в Дешаан, грех не направить стопы в Морнхолд, помолиться госпоже Альмалексии. Шеба — трибуналитка, и не грешит без нужды — и заодно навещает столичных родичей. Так она и знакомится с новым любимым папиным пациентом — рослым, рыжеглазым дешаанским красавчиком. Бедняга по-прежнему чуть прихрамывает, но идёт на поправку и, очарованный, к Шебе так и льнёт. — Хороший мальчик, отважный и преданный, — рассказывает папа. — Сломал ногу и повредил челюсть, отбивая хозяина у стаи бродячих никс... а тот продал его в цену шкуры! Мясо, сама понимаешь, у кавалерийского гуара слишком жёсткое!.. Через неделю "хороший мальчик" уезжает из Морнхолда с новой хозяйкой.***
Шеба умеет и любит учиться: она жадна до нового знания, и эта жадность, колючей лозой проросшая в подреберье, вытолкала её из Города — в Мир, к неприрученным Магии и Свету. Смертному не осушить сию чашу до дна... но это не повод терзаться жаждой. Когда Рива, старая подруга и даэдролог-энтузиаст, просит помочь в изучении молагического артефакта, Шеба охотно соглашается. Они занимают заброшенный дом в эбонхартских предместьях — артефакт чудовищно фонит. Шеба — не новичок, экранируется на совесть... но проседает под неожиданно сильным натиском: видит, как Рива… сдирает своё лицо, и засыпает — тяжёлым и тёмным сном, неотличимым от смерти. "Проснётся" она уже в Хладной Гавани.