💀💀💀
— Три шага! ТРИ! Научитесь считать, мистер Лайтвуд! — Может я за него пройду? — Не горячись, родная. — Правой рукой, идиот! — Вот же олух… — Этой свечой! Свечой, а не рукой! Вы хоть не забыли принести кольцо? — Нет! Александр устал. В его голове была полная каша, мысли путались, а грустным взгляд Лидии сбивал, в отличии от причитании матери за спиной, что действовали, как хороший удар кнута, только это было первые два раза, а потом и они мешали. Священник кричал на него, родители невесты вздыхали и гневались, что их дочь выйдет за такого идиота, демонстративно это показывая. Лайтвуд достает из внутреннего кармана небольшой ободочек, но руки дрожат и кольцо выскальзывает из пальцев. — Он выронил кольцо! — Выронил! — мать невесты чуть не падает в обморок. Алек кидается за кольцом, выронив свечу, что сжимал в руках прямо на платье миссис Бранвелл. Ткань тут же загорелась, все запаниковали, а Алек продолжал гоняться за чертовым ободком на палец. Тут, откуда не возьмись, появился тот самый незнакомец, что Алек видел еще утром из своего окна, и вылил на огонь свой бокал вина. — Какой конфуз, — его голос был необычно сладким для мужчины. Его темные волосы были собраны в хвостик, перевязанный лентой, жабо на рубашке было белоснежным, сюртук был золотого оттенка и будто освещал комнату, ботинки с золотыми вставками идеально начищены, а запонки сияли драгоценными камнями. — А вы простите?.. — начал мистер Бранвелл. — Я — Лоренцо Рэй, — мужчина протянул свою визитку представителю семейства. — И я проездом в вашем городе, как сегодня утром услышал о репетиции свадьбы молодых людей. Прекрасная пара, не правда ли? — его улыбка заставила мурашки пробежаться по спине Алека. — И что мне увиделось? Такая оплошность, — Лоренцо покачал головой, — но молодость, что с нее взять, — усмехнулся он, смотря Алеку прямо в глаза. Тот покраснел. Мариз прожигала своего сына гневным взглядом, отец смотрел с сочувствием, священник с разочарованием и пренебрежением, а чета Бранвеллов — с омерзением. Юноша не выдержал. Сжав в ладони кольцо, он выскочил из церкви и побежал куда глаза глядят. В след ему летело высокомерное хмыканье Лоренцо Рэя.💀💀💀
В лесу было прохладно. Везде лежал снег, но юноша не чувствовал холода, пусть и был в тонком сюртуке. Он брел между деревьев, между редкими надгробиями и не мог понять, неужели он и правда такой плебей, как говорят об их семье, и не достоин взять в жену такую девушку, как Лидия? Она так прекрасна, так хрупка и очаровательна, словно фарфоровый цветок, а он так неотесан и груб. Ну конечно! А еще эти слова обета. Что в них может быть такого сложного, ведь он учил их вчера и все было идеально? Ах, ну конечно. Вчера он еще не видел свою будущую жену, а сегодня, видя этот взгляд темных глаз, просто не мог выкинуть их из головы. Ну что такого сложного в простых словах обета? Юный Лайтвуд глубоко вдыхает ночной морозный воздух леса. Он полон решимости как никогда. Он видит перед собой облик той прекрасной девушки, что скоро должен назвать своей женой. Он должен сделать это ради нее, ради жизни с этим прекрасным и невинным созданием. Юноша раскрывает ладонь и смотрит на кольцо. Сжав губы в тонкую полоску и сведя брови к переносице, он уверенно кивает. — Этой рукой я развею твои горести. И твоя чаша не опустеет, ибо я — твое вино, — он падает на одно колено перед сухими и мертвыми ветками, что торчат из-под слоя снега. — Этой свечой я освещу твой путь во мгле. Прими же кольцо, отныне будь моей! — уверенным движением он надевает золотой ободок на ветку. Алек выдыхает. Получилось. У него получилось. Ничего же сложного. Почему же в церкви это казалось не так? Поглощенный в свои мысли он не замечает, как вздрагивает сухая ветка с кольцом. Как она откидывается назад, а потом резко подается вперед. Он замечает ее только тогда, когда что-то впивается в его руку. Ветка держит крепко, не желая отпускать. На юношу нападает паника. — Ч-что?! Он падает на спину и отползает назад, но вместе с ним тянется и ветка, а точнее она тянет то, что за ней. Из-под земли показывается голова, потом тело и в полный рост Алек видит что-то необъяснимое. — Согласен… — Боже! — Лайтвуд вскакивает и бежит. Ноги несут его куда подальше, куда только в силах унести, но даже так он чувствует холодное дыхание того существа, что он вытащил из земли. Или это просто ветер? Устав бежать, юноша прислоняется к дереву, обнимая ствол, но откуда-то появляется бледная рука и опускается на его плечо, а перед лицом предстает чужое — бледное, местами поеденное червями и… мертвое. — Куда же ты убежал? — голос тих, но Алек четко слышит, ведь существо прямо перед ним. Он видит темные глазницы, практически челюсти с одной стороны и непередаваемую бледность. — Это не вежливо, особенно после такого прекрасного обета, — существо улыбается. Улыбается странно. Алек вскрикивает, и оттолкнувшись от такого надежного и крепкого ствола снова бежит. И вот его взгляд натыкается на тропинку. Тропинка в город! Он спасется! Спасется от всего этого ужаса! Ноги скользят по льду замершего ручья, но он продолжает упорно бежать, ведь знает даже не оборачиваясь, что это существо идет по его следам. Оно хочет украсть его душу? жизнь? органы?! Не столь важно, живым он не даться! Он видит мост. Он шел по мосту? Не важно. Вбегая на него, Александр чувствует, что оторвался, что он спасся! Мост — словно та невидимая черта, что не смеет перешагнуть то ужасное создание. Поэтому он позволяет себе облокотиться на заледенелый камень и отдышаться. Ему срочно нужно вернуться к Бранвеллам, произнести слова обета и уверить всех, что он готов к браку. Он готов связать свою жизнь с прекрасной Лидией, только… Кольцо. Его кольцо осталось в лесу, на той ветке! Что же делать? Испуганный юноша поворачивается и смотрит на лес. Сейчас его темная пучина, его ветви кажутся не такими надежными, как пару часов назад, он больше не хочет туда идти, но ему нужно вернуться символ своей преданности одному человеку. Глубоко вдохнув, Алек только поднимает ногу, чтобы сделать шаг навстречу своему кошмару, как чувствует, что его прижимают к кому-то сильные руки. На одной из них, что представляет почти разложившуюся кожу и кость скелета, блестит его кольцо. В ужасе он оборачивается. И снова это лицо. — Куда ты все убегаешь, дорогой? — труп улыбается. В свете луны можно разглядеть его темные, словно Черная дыра, глаза, бледные губы и узкий разрез глаз. — Т-ты… — Алек лишен дара речи. — Тише, дорогой, — бледный, слегка отдающим синем палец ложится на губы юноши. Он холодный, как лед озера, как свежевыпавший снег. — А теперь, ты можешь поцеловать супруга…💀💀💀
К Александру медленно возвращалось сознание. Он, видимо, ударился головой об дерево, когда в ужасе бежал из леса, увидев какую-то тень. Всего лишь тень, а не оживший труп. Это все натянутые нервы перед венчанием, еще и стресс после неудачной репетиции и давления всех со стороны, он просто переволновался. Что ж, нервы он потом залечит, это не психоз. Хорошо, что он не сошел с ума. Юноша медленно открывает глаза. Хорошо, что здесь так темно, что он не видит разницы. Поэтому когда глаза привыкли к темноте, он садится и касается сначала затылка, который слегка ноет, а потом губ. Его что, поцеловал труп? А, нет, ему это просто привиделось. Но ощущения были такими настоящими… — Очнулся! Резко под веки проскочил яркий свет, а нос уловил запах чего-то пряного. Алек понял, что глаза он так и не открыл. Подсознательно он боялся, что все это было на самом деле. На самом деле он убегал от трупа, на самом деле он произнес свадебный обет в темном лесу, на самом деле он надел на мертвую ветку обручальное кольцо и да, на самом деле эта ветка оказалась рукой скелета. На самом деле он обручился с трупом, трупом, что восстал из могилы и преследовал его. Александр открывает глаза. Перед собой он видит того самого, кто гонялся за ним, но они здесь не одни. Везде стоят такие же трупы, как и тот, скелеты сидят на старом пианино, один играет на позвоночнике другого, используя его как трубу, бегающая голова раздает приказы тараканам, а вороны разносят в клювах подносы с напитками и едой. Юноша вздрагивает и вскакивает на ноги. — Нет-нет-нет! Это просто не может быть! — Ты о чем, дорогой? — этот мертвец, этот мужчина хочет подойти к нему, но боковым зрением Алек замечает какого-то полководца с саблей в грудной клетке. Поэтому он хватается за рукоятку и указывая на своего «супруга», говорит: — Не подходи! Итак, мне нужны ответы. Ответы на вопросы. Какого черта я тут делаю? Как я сюда попал? Что это за место и кто, черт возьми, ты?! — последний вопрос его волнует больше всего. — О, это вы удачно спросили, — пропевает какой-то одноглазый скелет. У него у одного в черепе есть хоть что-то. Он подходит к новоиспеченному супругу Лайтвуда, и покружив того в танце, подходит к Алеку, легким движением убрав саблю со своего пути. — Это увлекательная история! Помесь любви, страсти и гнусного убийства, — глаз скелета бегал из одной глазницы в другую, мешая Алеку сосредоточиться. Юноша начал чувствовать панику и тошноту от этого пряного запаха. Неужели так пахнет разложение человеческих тел? — Может я расскажу ему сам? — выглянул из-за спины скелета тот самый мужчина. Алек поспешно кивнул. Хорошо, к этому мертвецу он начинает привыкать, но вот обилие других вокруг доводит до дрожи. Какие-то мертвые дети тыкали его в ноги, приговаривая «Мягенький»! — Пойдем, покажу одно спокойное место, — он кивнул и пошел сквозь толпу, ведя Алека за руку. Мертвецы расступались перед ними, как воды перед Моисеем, а потом кто-то крикнул: — Возвращайтесь после! Отпразднуем событие! Александр испуганно обернулся, но его спутник вел его дальше. Он даже не обернулся. — О чем они? — испуганно спросил юноша. Неужели все сказки о мертвецах правда? Они умертвят его, чтобы полакомиться свежей плотью? Или выпьют его жизненную силу, чтобы насытить свои мертвые тела? А может просто вытащат душу и зажарят ее на огне преисподней? — Не обращай внимания, — улыбнулся незнакомец, продолжая тянуть Лайтвуда за руку. Алек даже не мог сказать, чья рука леденей: трупа или его. Не ясно только, от страха или холода так оледенели его пальцы. А мертвец куда-то вел его и вел. Они прошли по узкому переулку, где к стенам были прислонены пустые гробы. На крышках некоторых читалась дата, но Алек был слишком занят рассуждениями, чтобы заметить хоть ее. После они прошли что-то вроде главной площади, где на высоком постаменте стоял скелет лошади, ее морда смотрела на север, но стоило им появиться в ее поле зрения, как она стала следить за ними. Алек испуганно пискнул, а его провожатый лишь крепче сжал его руку. Дальше им пришлось миновать непонятный сад. Но цветов здесь не было, лишь мертвые стебли роз, пионов, нарциссов. А еще здесь было много сорняков и «ведьминых» растений: белены, белладонны, бадьяна. А деревья, что росли в центре были на удивление живыми. Их листва — самое яркое пятно в этом непередаваемо сером мире. Неужели Алеку пришлось умереть, спуститься в ад, чтобы увидеть тоже самое, что он видел у себя дома? Это не справедливо! Но вот они делают еще один шаг, как Лайтвуд чувствует, как пересекает невидимую стену. В этом месте намного лучше. Свет яркий, воздух свежий, а плитка под ногами кажется светлой. Они бредут по дорожке, потом натыкаются на лестницу. Алека тянут дальше. Они поднимаются по лестнице из синего камня. Юноша видит перед собой небольшую площадку, а к камням скалы повыше прислонена лавочка из красного дерева. Красивая лавочка. Алек не видел таких еще, только читал о таких в запрещенных матерью книгах. — Прошу, садись, — незнакомец присаживается и стучит по месту рядом с собой. Алек нерешительно идет к нему, но даже не успевает сесть, как выпаливает: — Я не понимаю, что я тут делаю! — Тише, дорогой, — улыбается его спутник и насильно усаживает с собой рядом. — Кто ты? — выдыхает Александр, просто находясь на тонкой границе между паникой и истерикой. — Меня зовут Магнус. — Магнус… — Да, — кивает тот, — а ты Александр. — Откуда ты знаешь? — Ну, загробный мир тесен, — пожал плечами Магнус. — Я хотел поговорить с тобой без лишних ушей (хоть и не у всех мертвецов есть уши), — улыбается он. Александр глубоко вдыхает, понимая, что пряным пахнет не в этом месте, не в этом мире, а именно от Магнуса. Алеку никогда не доводилось слышать такой аромат, поэтому он не знает, что это, но он постепенно привыкает. Даже больше — ему начинает нравится. — О чем? — голос дрожит так предательски. Магнус улыбается и мотает головой. — Ладно, не о чем. Это подождет. А я приготовил тебе подарок. Свадебный подарок, — темные глаза новоиспеченного супруга загораются и Алек боится, что они опалят его своим пламенем. Но огонь не вырывается из них, желая спалить чужую душу, что уже ушла в пятки, а остается в чужих темных глазах, перетекая в ласковую улыбку. — Эм, — Александр держит в руках коробку. Просто коробку с крышкой. Для верности он встряхивает ее. Там гремит что-то мелкое и множественное. Приоткрыв коробку, Алек видит лишь груду костей, поэтому тут же захлопывает ее, выдавливая улыбку. — Что ж, неожиданный подарок, — но коробка не собирается сидеть на месте, точнее то, что внутри. Она начинает ерзать, трястись и в конце концов падает с колен юноши. Кости высыпаются на землю. Они лежат в беспорядке, и трудно понять, что представлял собой целый скелет. Лайтвуд готов уже накинуться на этого Магнуса, и требовать билет домой, как все косточки начинают двигаться, стремясь друг к другу. Через секунду перед ними сидит скелет собаки. Алек не может удержать истеричную улыбку. Но собака копается своим черепом в коробке, отыскивая что-то, а найдя, радостно бежит к Алеку, сжимая это в зубах. — Этот ошейник… — шепчет Алек. Он узнает этот ошейник из тысячи таких же, ведь на него он копил почти пять месяцев, выполняя работу у отца на фабрике, ведь его он увидел в лавке абсолютно случайно и долго уговаривал мать купить. А когда ошейник был куплен нашлась и собака. Маленькая, шустрая, но послушная и любящая. Этот маленький щенок со сломанным ухом навсегда остался в сердце юного Александра. Хоть родители и были против, им пришлось смириться с присутствием собаки в доме, ибо после каждого раза, когда они выгоняли ее, она находила лазейку, чтобы вернуться. И вот у Александра появился первый и единственный друг. — Ами*? — Я знал, что ты будешь рад, — улыбнулся Магнус. Пес запрыгнул Алеку на колени и стал тереться носом о его щеку. Хоть это и сложно, но юноша привык к такому и вот уже гладит гибкий собачий позвоночник, наслаждаясь тяжестью любимой собаки на коленях. — Видел бы ты его щенком, — улыбнулся юноша, вспоминая, — мама всегда гневалась, когда он таскал еду со стола. — А… — Магнус прокашлялся. Конечно, дышать ему не нужно, но кто сказал, что о нервов он не может поперхнуться? Чем-нибудь. — Она бы не рассердилась из-за меня? Если честно, Алек не знал. Он всегда был ограничен в праве выборе, поэтому трудно сказать. Его фиктивный брак был лишь ради того, чтобы семья Лайтвудов перестала относиться к каким-то плебеям (хоть и с большим капиталом) и приобрела статус аристократов, который перейдет их внукам. Поэтому, если Магнус относиться к любой старинной фамилии, то Мариз готова принять его как родного сына, или же как супруга родного сына. И все равно, что тот мужчина. Но Магнус — труп. Ходячее прибежище для трупных червей и опарышей! Что же делать? Алек должен как-то сообщить своим где он и в какую передрягу попал. — Знаешь, это хороший вопрос, — юноша снял собаку с колен и поставил на землю. — Может быть мы пойдем к ней и спросим? — О, с радостью! — Магнус радостно вскочил. — Где они похоронены? — спросил он, не видя в этом ничего ужасного. — Оу, они… эм… не, — Алек кинул быстрый взгляд наверх. И он не имел ввиду прекрасные своды скалы, которая была над ними или то, что его родители где-то на пару этажей выше их. Нет. Но на удивление Магнус понял его сразу. — А, они в мире живых. Жаль, — краешек губы Алека дрогнул. Иронично. — Но ничего, я знаю, кто нам поможет, — Магнус широко улыбнулся. Он схватил Александра за руки и закружил в танце. Просто парочка оборотов, а потом Алеку пришлось закружить его и прижать к себе. Для скелета и тонкого слоя мышц и кожи, что осталась на трупе Магнуса, двигался он прекрасно и весил, как нормальный человек. В смысле, живой. Прижав мужчину к себе, Александр смог разглядеть его получше, чем когда убегал от него в лесу. У Магнуса были темные, практически черные глаза, хоть насколько юноша знал, сетчатка должна светлеть с годами, а особенно, если тело провело в земле довольно долго, но глаза Магнуса все равно были яркими и проникновенными. Его волосы торчали, но был какой-то особый порядок, какая-то задумка в этом, будто его ударили электрическим током, а потом собрали все волосы вдоль черепа. Он был одет в черный камзол с серебристым узором на нем, а на плечах были вшиты красные вставки. Под камзолом была серо-черная рубашка из какого-то тонкого материала с замысловатым узором, а на шеи висели цепочки из светлого металла, будто серебра. Черные штаны обтягивали ноги, словно вторая кожа, а сапоги поражали хамством и изяществом. Его кожа когда-то была карамельного оттенка, но сейчас она была лишь слегка темней обычной белизны, но из-за этого его темные ресницы и брови четко выделялись на ней, как и небольшая щетина под носом и губой. Со скорбью Алек должен был признать, что этот мужчина самый необычный из тех, что довелось повстречать ему за всю свою недолгую жизнь. И в иных обстоятельствах… Нет. В его сердце теперь навсегда Лидия, с ее темными глазами и нежной и такой смущенной улыбкой. А Магнуса он скоро покинет и забудет, как сон. Он рассыпется в прах, стоит ему пересечь святую землю или просто распадется на миллионы бабочек, да? Так же призраки покидают наш бренный мир? Но Магнус не призрак, он вполне реальный… мертвец, которого Алек вытащил из преисподней в мир живых. Как же запутанно. А пока Александр плавал в своих мыслях, Магнус снова вел его в неизведанные места. Они снова прошли мимо лошади на главной площади, и та снова следила за ними, только вот потом Магнус повел его в совершенно неясно куда. Им пришлось аккуратно проходить мимо переулка, где повсюду была сплетена паутина и висели паучихи. Мужчина сказал, что паутину нельзя рвать, так как это труд милых созданий. Алек его мнения не разделял, но шел точно за ним, повторяя самые замысловатые движения своего проводника. К характеристики своего «супруга» юноша еще отнес и прекрасную гибкость (и будто отсутствие костей, такие вещи творил Магнус). После переулка Арахны им пришлось пройти мимо леса. Обычный мертвый лес, ничего удивительного или примечательного, в мире Живых таких скоро будет много. — Магнус, а весь мир такой? — неопределенно спросил Алек, стараясь подбирать правильные и не обидные слова. — Какой? — мужчина на секунду обернулся, но потом снова смотрел только вперед, крепко держа живого за руку. Она такая теплая, такая мягкая. И такая уже родная. Неужели он пробыл в земле так долго? — Ну, — Алек не успел сформировать продолжение. Они подошли к высокой башни, напоминающую башню Рапунцель, о которой Александр услышал от каких-то девчонок, когда был еще юным. Более юным. Увидев ее, он остановился, грузом давя и на Магнуса, которому тоже пришлось резко затормозить. — Ну чего ты? — заботливо спросил он. Он видел некую панику на лице супруга, поэтому решил кое-что предпринять. Он просто обнял его одной рукой за талию, а второй начал нежно массировать руку, что до сих пор покоилась в его. — Не волнуйся, Старейшина Гуткнехт поможет нам, — мужчина заботливо старался успокоить новоявленного супруга. Алек не стал показывать, что его пугает не только то, что старейшина не поможет им, а сам того, что он познакомиться с кем-то подобным, что вообще сейчас стоит здесь, а не перед родителями прекрасной девушки, вымаливая прощения, поэтому сделав усилие над собой кивнул и улыбнулся. — Вот и молодец, — холодные губы коснулись его щеки. Холодные, но всё еще мягкие. Сердце юноши вздрогнуло, а потом затрепетало, как раненная птица. Воспитанный в черствой и грубой семье, он не привык к объятиям и поцелуям, не привык к вниманию и заботе, а Магнус дает с лихвой всё. Неужели он готов делать так с каждым, кого встретит? Как же Алек мог забыть. Они же супруги. Магнус имеет право так делать на законных основаниях супруга, спутника жизни. Они вошли в большие, но давно покосившиеся двери и сразу увидели большую площадку, заваленную книгами. А чуть дальше, ближе к большим окнам, была винтовая лестница, на которую Магнус и указал. — Старейшина Гуткнехт является хранителем Книг Мертвых, поэтому не обращай на беспорядок внимания, — улыбнулся Магнус. Он так много улыбается и так искренне, что Александр не успевает поражаться, какой необычный и странный его супруг. Даже для трупа. — Таких книг так много? — Смерть всегда пользовалась особой любовью у живых, — кивнул мужчина, продолжая подниматься вверх. И вот лестница кончается. Все это время они шли мимо книжных полок, что были забиты разными книгами. Их корешки были и тонкими и толстыми, старыми и новыми, Алек даже заметил несколько папирусов и свитков. Да, люди всегда любили тему смерти. Площадка, на которую они поднялись так же была сверху донизу забита книгами, а посреди стояла трибуна, за которой сидел очень-очень старый скелет. Его кости стали уже истончаться, скривились под весом лет, а черепные швы медленно расходиться из-за чего в его затылке образовалась дыра, когда одни из пластин отошла в сторону. А из подбородка тянулась хилая, тонкая, словно нить паутины, борода, тянулась до самого пола. — Старейшина Гуткнехт! — зовет Магнус, отпуская руку Алека. Тот даже немного пугается, когда пропадает это своеобразная опора. В этом мире, где он абсолютно чужой, где всё кажется зловещим и таким далеким, только Магнус остается константой, что понятна Алеку. Он же его выбор, ведь так? — Магнус? Это ты? — скелет оборачивается. — Да, Старейшина! — радуется он и подбегает к трибуне, за которой и сидит Старейшина. Только сейчас Лайтвуд замечает, что Магнус даже ходит какой-то странной летящей походкой, виляя бедрами. Помимо рук и головы у мужчины все скрыто одеждой, поэтому Алеку сложно сосчитать примерно сколько данное тело провело под землей, но кисть одной руки уже представляет собой пустые кости, а шея и одна щека точно сияют дырой, проеденной червями. Жутко, но вполне естественно. — Что привело тебя ко мне, мальчик? — скелет отодвигает книги в сторону и Алек боится, как бы они не завалились на пол, портя свои сокровища — страницы, но кроме него никого это больше не заботит. — Погоди, а кто это с тобой? — неожиданно спрашивает Старейшина. — Это мой супруг — Александр, — улыбается Магнус, прижимаясь к руке Алека и крепко ее обнимая. — Супруг, вот как, — задумчиво чешет подбородок скелет. — Так зачем пожаловали, голубки? — Нам нужно попасть в мир Живых, — отвечает мужчина, вдохновленный знакомству с родителями своего мужа. Волнительный момент! — Зачем? — удивляется Гуткнехт. — Ведь живые смерть как хотят попасть сюда! — Пожалуйста, старейшина, — улыбается Магнус, кидая на Александра какие-то совершенно непонятные взгляды. Старейшина все понимает (в отличии от Алека) и глубоко вздохнув, спускается с трибуны и идет к книжным полкам. Он долго что-то ищет, пробегает взглядом пустых глазниц по корешкам, а одна наглая ворона садиться ему на голову, цепляясь когтями за дыру в черепе. — О, нашел! — радуется старейшина и взяв книгу, идет обратно к трибуне, продолжая нести на голове ворону. Лайтвуд поворачивается к Магнусу, ведь нужно что-то сделать с наглой птицей, но тот отрицательно мотает головой, а потом берет Алека за руку, переплетая пальцы. Юноша едва заметно вздрагивает. Правая рука супруга — есть кости, чистый скелет, и на этой же руке сверкает золотой ободок обручального кольца. Кости гладкие, холодные, но крепкие и отлично выполняют свою функцию руки. Этот мир невозможен и непонятен. — Украинский заговор, — вещает с трибуны скелет, громко раскрыв книгу. — Отлично! — светиться от счастья Магнус. Старейшина снимает со своей головы ворону, и схватив ту под горло, начинает давить на ее брюхо. Он давит до той степени, пока ворона не снесет яйцо. Алек ничего не понимает, он только хочет вернуться домой и рассказать родителям и Лидии, где он. — Итак, что бы вернуться вам нужно сказать «прыг-скок». — Прыг-скок, — послушно повторяет Магнус. — Правильно, — Гуткнехт разбивает яйцо. Из него вырывается густой коричнево-желтый туман, который Старейшина напускает на них. Через мгновение они уже стоят в лесу, на них светит полная луна, а ветер треплет волосы и осторожно касается кожи. Магнус глубоко вздыхает и как завороженный делает пару шагов к серебряному диску Луны, выпуская руку Алека. Мужчина смотрит на природу вокруг и не может поверить, какую красоту он пропускал, пока находился в земле и ждал. Этот ветер, что треплет кончики волос и поднимает полы сюртука, заползая под рубашку, этот аромат природы и самой жизни, чарующий лунный свет, что готов принять тебя таким, какой ты есть и далекое, но такое родное мерцание звезд. Когда-то давно он часто смотрел на них. — Я так долго был в земле… — шепчет он, зная, что Алек его услышит. — Кстати, об этом, — неловко переминаясь с ноги на ногу, юноша подходит к супругу. — Мне нужно подготовить родителей к такой новости. Новость же большая! — неловкий смех вырывается против воли. — Подожди меня здесь, а я пока схожу к ним и предупрежу, а потом вернусь за тобой. — Вернешься? — Конечно, — Александр врал в своей жизни очень мало, и то это всегда было в благое дело. Он выгораживал горничную, что не убрала осколки вазы, что разбил Ами, Алек сказал, что это он ее разбил. Он выгораживал конюха, что по старости лет забыл причесать лошадь. Алек солгал и сказал, что сам хотел это сделать, но забыл. Но сейчас, именно в этот момент, он врал ради себя, врал, чтобы выиграть время и сбежать. Сбежать от Магнуса. — Хорошо, конечно, дорогой, — простодушно отвечает Магнус и садится на какой-то камень. Ветер поднимается еще сильней, снег лежит большой шапкой, но он не чувствует ничего, лишь неимоверное доверие и счастье. — Жди здесь, — Алек отходит на пару шагов. — И не оборачивайся, пусть будет сюрприз. — Хорошо, — тихо смеется мужчина. — Жди меня здесь, — дождавшись кивка, Алек идет сначала медленно, практически на цыпочках, а когда его и труп разделяет с десяток метров, он бежит. Бежит, что есть сил, что позволяют легкие и нервы. Он бежит даже не глядя на дорогу, не разбирая тропинок и указателей. Он приходит в себя только когда видит перед собой шикарный особняк и такой знакомый фамильный герб. Дом Лидии. Только ей он может довериться, только в ней уверен, только ей он доверит свою дальнейшую судьбу. Обходя дом, он видит на втором этаже свет, что просачивается даже на балкон, а отойдя подальше, видит хрупкий силуэт, что сидит на софе и шьет. Это она! Собравшись с духом и припоминая самому себе, что времени мало, и Магнус может понять подлог в любой момент, Алек подпрыгивает и цепляется за крепкие ветви плюща, что тянется по всей стене. Он карабкается вверх, игнорируя жжение в ладонях и легкое головокружение от перенапряжения, не обращает внимания на колючие ветки, что нещадно рвут и терзают ткань его сюртука. Он лезет вверх. И вот его усилия вознаграждены — он видит мраморные столбы балкона и перила. Перевалившись через них, словно мешок с картошкой, он вскрикивает. Тень на балконе вздрагивает и приближается. Лидия видит его, видит своего будущего мужа и тут же убирает задвижку, впуская в комнату холод и ветер, что тут же тушит все свечи. Алек бледен, от его сюртука странно пахнет, а еще он весь в пыли и снегу. Его глаза светятся каким-то безумием, но она все равно впускает его внутрь, тут же сажая ближе к огню. — Александр, вы весь дрожите! Что случилось? — девушка напугана, но она хочет выслушать рассказ жениха, хочет чем-то помочь. Пусть это и будет просто женское плечо и нежная рука. — Л-Лидия… — губы юноши дрожат, но собравшись с мыслями, он продолжает. Времени так мало! — Еще вчера я страшился брака. Но сейчас… Сейчас я понимаю, что это лишь… — двери балкона захлопываются от сильного порыва ветра, что вынуждает Александра перевести туда взгляд. И он замечает тень. Не успел. — Александр, я не понимаю… — Лидия, мне кажется, что я не свободен. Вы понимаете, я совершил ош… — Александр, дорогой! — Магнус убирает с лица тюль. Он видит Алека, что крепко сжимает девичьи плечи, он видит ее руку на его плече и всё понимает. Его мертвое сердце идет трещинами и разбивается. Снова его предали. — К-кто это? — Алек, это же… — Лидия задыхается от шока, от негодования. Этот ходячий труп знает Алека? — Кто это?! — Магнус закипает. — Боже, это же мертвец… — выдыхает девушка. — Вообще-то, я — его законный супруг! — Магнус выставляет вперед руку с кольцом и демонстративно перебирает пальцами, заставляя металл поймать свет из камина. — Александр… — Это же всего лишь труп! — будто оправдывается Лайтвуд. Он хватает руку Магнуса и трясет влево-вправо. Кости ударяются друг об друга, создавая тихий, но запоминающийся звук. Магнус прищуривается, вмиг подлетает к Алеку, обхватывает его тело руками и выдыхает: — Прыг-скок! Снова откуда-то появляется коричнево-желтый туман и обволакивает их. Комната Лидии покрывается мраком, мертвец тянет его к гибели, а Алек продолжает тянуться к этому огоньку света, что мелькает впереди, тянуться к Лидии.💀💀💀
— Ты обманул меня! — мужчина отталкивает от себя юношу. В нем кипит злость, боль и разочарование. Неужели он тоже оказался таким же? — Ты оставил меня, а сам побежал к другой! — Гуткнехт, что наблюдал за этим, молчал. Лайтвуд зачесал пятерней челку назад, выдыхая. Да, он поступил ужасно, но что ему было делать? — Что не понятно, ты и есть другой, — выдыхает наконец тот, понимая какую чушь несет. Магнус резко оборачивается на пятках и подходит к супругу впритык, выдыхая холодно. — Ты — мой супруг, это она — другая! — кричит Магнус. — Сначала делает предложение, а потом сбегает к другой! — и толкнув его в сердцах, разворачивается и быстро сбегает вниз по длинной лестнице. Алек наблюдает за ним через большие окна библиотеки. Ему правда жутко стыдно перед Магнусом, но у него не было выбора. Он не принадлежит этому миру! — Он прав, сынок, — подает голос Старейшина. Алек слышит как его старые кости спускаются с трибуны и подходят к нему; пустые глазницы тоже смотрят на слегка размытый стеклом силуэт юноши, что прислонился к постаменту статуи. И, будто почувствовав чужие взгляды, он поднимает голову и смотрит прямо на них. Сжав губы, он отрывается от камня и упрямо куда-то поворачивает и уходит из поля зрения. — Но что мне было еще делать? — Просить прощения, — вздыхает скелет. — Но я не собирался… — Алек хочет сказать, что когда читал обет в лесу, он и не подразумевал, что обручится с трупом, что свяжет свою судьбу с кем-то. Он правда не хотел портить Магнусу жизнь или разбивать сердце, но… он и правда другой. Он и Магнус будто из разных миров, они совершенно не похожи друг на друга, будто Африка и Антарктида. Магнус открытый, заботливый и такой нежный, что Алек теряет голову, он не может поверить, что такие люди еще бывают, он просто не верит, что кто-то посмел сотворить с Магнусом что-то ужасное. Но вот он сейчас сделал абсолютно тоже самое — причинил боль. Это не лучше той дыры в рубашке, что мужчина так старается прикрыть пиджаком. Дыра прямо на ребрах. Прямо напротив сердца. И вот, сейчас он поступил ничуть не лучше. Воспользовавшись чужим доверием, убежал к другой, растоптав чужие чувства. — Сынок, поверь мне, Магнус уже достаточно настрадался. Он заслуживает любви и счастливого конца, пусть и после жизни, — качает головой Гуткнехт. Он умудряется дотянуться до плеча Алека и сжать. Когда юноша хочет поблагодарить старика за советы, того уже и след простыл. Алек в библиотеке остается один. Он, книги да вороны, смотрящие так умно и понимающе, что хочется выть. Оставаться тут юноша не может. Почему-то уставленные томами стеллажи давят на него, как и взгляды птиц, поэтому Лайтвуд покидает библиотеку. Он бродит по местам, где его водил Магнус. Но почему-то все это кажется немного пустым, немного потухшим без присутствия одного определенного мертвеца рядом. Александр вздыхает и облокачивается на стену. Через секунду его ноги подкашиваются и он оседает на камень мостовой. Здесь всегда холодно, ведь никто из обитателей сего места не замечает этого, как и Алек сейчас. Холодный камень, клеймом должен ошпарить его тело, но этого не происходит, ведь он слишком глубоко в своих мыслях. Впервые солгав во имя собственного блага, он навредил другому человеку. Человеку… Ведь Магнус тоже когда-то был человеком, тоже когда-то мечтал и улыбался миру. Он согревал своей улыбкой родных. Он обнимал друзей. Он был счастлив. Но это все у него отняли, нагло вырвали из его грудной клетки, оставив лишь дыру в груди и след на сердце. Большой и глубокий порез. Алек же не такой. Он не хочет причинять Магнусу боль. Он просто не смеет. Тот так тепло принял его в незнакомом мире, заботился о нем как мог и даже хотел навестить его родителей, чтобы получить благословение, а Алек его так нагло обманул. Солгал, чтобы навестить живую. Даже не невесту, просто девицу, которую лишь нарекают в невесты, а по сути знакомую незнакомку. Резко все терзания юноши нарушает громкая сирена, точнее это похоже на удары колокола. Он подскакивает и бежит за толпой. Что-то случилось, это точно. Лишь бы не с Магнусом. Забежав в бар, где он очнулся всего-то сутки назад на полу, он сначала видит большую толпу перед собой. И через гул до него доносится слова какой-то женщины. Она одета в передник, какое-то платье, а на голове у нее поварской колпак. А еще у нее нет одного глаза. — Добро пожаловать! — громко говорит она, пожимая, по видимому, кому-то руку. — Мы всегда рады новеньким! — Выпивка за счет заведения! — кричит голова без тела, выпуская еще несколько тараканов. Растолкав толпу, Алек смог протиснуться к новичку. Этот затылок кажется ему смутно знакомым. Тут новоприбывший оборачивается и юноша узнает своего возничего. У него были проблемы с дыханием, и он вечно жутко кашлял, но поход к врачу был для него очень дорог, да и родители не отпускали его ни на один день. — Мехью! Рад вид… То есть, сочувствую, — спохватывается Алек. Он вспоминает, что мир не крутится вокруг него и что никто не спустится за ним на поиски. Он лишь песчинка во всем песке Вселенной, и там наверху он никому не нужен. Лидия найдет себя другого мужа и обретет с ним счастье, а вот у другого человека такой возможности нет. — Ничего. Никогда не дышал лучше, — возница показательно глубоко вдыхает. Он и правда обрел то, что хотел только после смерти, как и говорила миссис Лайтвуд. Дальновидная, однако, женщина. — Как там мои родные? — из чистого любопытства спрашивает юноша. Родители точно о нем не беспокоятся, а вот Лидия… — Как там мисс Бранвелл? — О, молодая мисс выходит на днях замуж! — широко улыбается Мехью. — Ч-что? — Да, — он ловко ловит стакан, что на своих спинках несут пятеро тараканов и делает большой глоток. Вытерев губы рукавом, он продолжает. — За какого-то приезжего лорда, — Александр тут же вспоминает этот хвостик, темные сальные глазки и мерзкую улыбку. — Н-но… — Вы ведь пропали, а они не хотят чтобы пропал торт, — мужчина подмигивает ему и снова делает глоток. С поникшей головой Алек покидает бар. На вывеске мотается какой-то странный рисунок и почти слезшая надпись «Бар «Коленная чашечка». Юноша идет куда-то вперед, не видя ничего перед собой, пока не набредает на ту самую лавочку, куда его привел Магнус. Садится на нее. И тут из-под нее выпрыгивает скелет собаки. Лайтвуд тут же узнает Ами. Он садится на землю, и когда пес подходит к нему, становясь передними лапами на ноги, крепко его обнимает. — Что же мне делать, друг?..💀💀💀
Магнуса он находит в том же самом баре, только после того как празднество по случаю прибытия новенького сходит на нет. Мужчина сидит за пианино и что-то наигрывает, кивая головой. Алек сначала наблюдает за ним издалека, а потом решается и подходит. — Магнус… Но тот показательно отворачивается и даже отодвигается. Лайтвуд улыбается уголками губ. Он садится на освободившееся место и подхватывает игру мужчины. Это та самая мелодия, его любимая. Что всегда играет на струнах его сердца и души, что всегда помогает найти правильные ответы на неизвестные вопросы. Мужчина улыбается, хоть и старается это скрыть. Они играют в четыре руки, наполняя пустой бар чарующей мелодией. Самая низкая и самая высокая октавы сплетаются в единое целое, рождая что-то совершенно неповторимое, что-то прекрасное и чарующее. Они так увлекаются, что забывают прошлые обиды, что забывается кто они, есть только четыре руки и черно-белые клавиши старого пианино. Правая рука Магнуса хочет захватить все больше места, поэтому отсоединяясь от кости предплечья, бежит дальше, все ниже и ниже по октавам. Длинные пальцы перебирают клавиши с неимоверной ловкостью. — Прости, я увлекся, — смущенно улыбается Магнус, когда Алек берет сбежавшую кисть. — Это же замечательно, — улыбается тот. Юноша берет руку мужчины и присоединяет кость. — Спасибо. — Магнус, а… — Александр понимает, что не смеет просить прощения за свой поступок, ибо такое нельзя простить. Предательство хуже самого сильного яда на земле, хуже клинка в сердце. Предательство — это и есть этот яд и клинок. Оно убивает отношение, оно разрезает доверие на мелкие лоскуты, оставляя сгорать их на пожаре прошлых чувств. — А что за историю хотел рассказать Костетряс? Что за помесь «любви, страсти и гнусного убийства»? — Алек нервничает. Он вытирает ладони о штаны и смотрит на Магнуса. В его глазах читается страх и неверие. — Ты правда хочешь услышать это? — Да, — кивает Алек, не лукавя. Он хочет больше узнать о своем супруге. Ему это нужно. Эй, старые кости, Дома для мышей. Раскройте свои Остатки ушей. Заставит заплакать Даже грубых невежд Эта песня о лучшей из мёртвых невест.Да, нас Давно уже нет. Но это не бред, ты попал на тот свет. И это не сон, И не аттракцион, Все мы здесь остатки Прошедших времён.
Она была краше И милей всех вокруг, Но странный субъект объявился вдруг. Он был мил и изящен, Хоть пуст был карман, У него завязался С бедняжкой роман. Её папа в ответ Сказал своё «нет», Всё что было потом, это страшный секрет.Ими созданный план был прост и умён И был никому неизвестен он. Платье с маминой свадьбы ей было как раз О лучшем она не мечтала в тот час! Замечу другое и это важней: Было золота несколько фунтов на ней! Есть возле кладбища старый клён, Поздно ночью туда, позабыв страх и сон Она прибежала, Но где же он?
(А потом?) Время шло (А потом?) Какая-то тень, кто это был? (А потом?) Как билось её сердечко (А потом?) А потом, детка, всё охватил… мрак.И вот она поняла, Что мертва. Пропало золото К чему слова. Она поклялась, лёжа между гробов, Что вернёт ей свободу, лишь большая любовь. Кто руки её нежной попросит навек И вот вы нашлись молодой человек! Теперь вы с нею и вы среди нас, А значит закончен мой рассказ!
— Мы жили в далеких от сюда местах, но нам пришлось переехать, а потом… Я влюбился в одну женщину. Она была так прекрасна, так утончёна, так открыта… Она была из хорошей семьи, но их постигло банкротство, поэтому она искала счастья сама, своими силами. Мои родители были против нашей свадьбы, но мы решили обвенчаться в тайне. Поэтому ночью я пришел на место нашей встречи, но пришел рано, поэтому стал ждать. А потом… а потом был холод и тьма. — Это… ужасно! — Алек не на шутку встревожился и рассердился. Он вскочил с места и начал мерить шагами пространство. — Кто же нападет на беззащитного человека поздно ночью?! Это низко! — Тише, Александр, — Магнус встал следом и остановил метания юноши, положив руку на его плечо и сжав руку. — Это было так давно, поэтому нет смысла тревожиться из-за этого. — Магнус прикусил губу, он не знал имеет ли на это право, но все же поднял руку и коснулся своими холодными пальцами гладкой юношеской щеки. Она была такой теплой, такой живой, что что-то внутри начинало трепетать. Алек не отшатнулся, даже не вздрогнул на прикосновение. Он улыбнулся и будто расслабленно выдохнул. — Я знаю, что не смею просить прощения за то, что сделал, потому что это невозможно простить, но все же скажу: прости меня, Магнус. Я не хотел. Я был эгоистом, думал только о себе, совсем не заботясь о других, о тебе, — взгляд юноши был прикован к полу, но только не на Магнуса. Мужчина улыбнулся и, подцепив подбородок супруга, заставил его смотреть себе в глаза. — Ничего, я… понимаю тебя, — он дернул плечом. — Всё так резко поменялось, свалилось тебе прямо на голову. Я тоже был эгоистом, требуя от тебя что-то. И, — теперь мужчина отводит взгляд и боится посмотреть в глаза напротив. — И если ты хочешь, я могу… могу освободить тебя от клятвы, — в его горло будто кинули земли, мешая говорить. Ему тяжело даются эти слова, но в тоже время он понимает, что насильно мил не будешь, поэтому если сердце и душа Александра принадлежат кому-то, но не Магнусу, то он готов отпустить его. Алек молчит. Он тщательно обдумывает все. Если Магнус откажется от его свадебной клятвы, а Старейшина вернет его в мир Живых, то что он там застанет? Лидию, уже обрученную и празднующую свою свадьбу, мать, что всю жизнь унижала его и отца, что поддакивал каждому ее слову, серый город, где любое отличие от остальных карается осуждением толпы, даже читать не умеющей. А если он останется здесь, в мире Мертвых, то останется в компании людей, что ему рады, которые будут здороваться с ним на улице, а не бросать косые взгляды и осуждение в спину. Он останется с человеком, что предан ему всех душой и готов простить любые грехи, что готов пожертвовать собой настолько, что готов отпустить к другой. Выбор очевиден, разве нет? — Нет, не нужно, — Магнус громко вдыхает. — Не хорошо это, женатому человеку ходить без кольца. А вдруг тебя уведут? — счастливая улыбка просто разрывает Алеку рот. Он крепко прижимает мужчину к себе, начиная кружиться в вальсе. Ноги того не слушаются, он все еще не верит. — Ты… ты… — Я остаюсь здесь, с тобой, — глаза юноши светлеют в миг, будто всю тьму из них вытащили этими несколькими словами. Магнус любуется светлой радужкой, поражаясь какие у Александра красивые глаза, какие необычные, какой он сильный, когда кружит его и как счастливо он улыбается. — Ты не передумаешь? — неуверенно спрашивает мужчина. Он не хочет терять его еще раз. Его сердце, душа не выдержат больше такого. — Нет, я абсолютно уверен, — Лайтвуд замирает. Он смотрит мужчине прямо в глаза. Смотрит в эти темные глаза, не понимая как мог сравнивать их с глазами Лидии. Ведь глаза Магнуса в сто раз прекрасней. Неизвестный аромат заполняет ноздри Алека, заставляя душу трепетать. И как можно было быть таким глупцом? Магнус ниже его, поэтому ему приходится наклонить голову. Мужчина вздрагивает и слегка приоткрывает рот. Это же… это же их первый поцелуй! Тот на мосту не шел в счет, ибо там была лишь ключевая фраза, что перенесла их в бар, сам же поцелуй Магнус не успел запечатлеть на чужих губах. И вот, Александр сам тянется к нему, сам хочет его поцеловать! Мужчина, не в силах больше терпеть, встает на носочки, обнимает супруга за шею и целует. Первый поцелуй молодоженов. Он имеет вкус черешни и обещания. Обещания жить долго и счастливо. Но счастье длится недолго. Кто-то демонстративно покашливает в стороне. Оторвавшись друг от друга, они смотрят, кто им помешал. Это Старейшина. Он держит в руках толстую книгу в красном переплете. — У меня плохие новости, дети мои, — начинает он, медленно ковыляя к столику. Его тонкая бороденка тянется по полу, но его это не волнуется. Старейшина обходит стол и раскрывает книгу на определенной странице. — Что случилось? — обеспокоенный Магнус сильней сжимает объятия на шеи Алека. Тот уже понял, что когда Магнус волнуется, то ему нужен телесный контакт. Точнее, ему нужно обнимать или хотя бы просто чувствовать как Алек его обнимает, держит за руку. Магнус уже слишком сильно зависим от своего супруга. — Я кое-что вычитал по поводу… по поводу вашего брака. — А что с ним? — Александр обнимает Магнуса за талию, крепко и надежно сжимая руки, поэтому тот расцепляет свои и поворачивается к Старейшине лицом, спиной чувствуя тепло от широкой и сильной груди супруга. — Узы брака связывают вас, пока смерть не разлучит вас, — оба кивают. — Да, все так, — озвучивает мысли из обеих голов Алек. Магнус испуганно вжимается в него. Он чувствует подвох. Не может быть все так хорошо! — Смерть уже разлучила вас.💀💀💀
Оба шокированы. Руки Алека опускаются, лишая Магнуса такой важной защиты. Гуткнехт не продолжает, давая время немного усвоить сказанное. Магнус ведь чувствовал, что что-то не так! Почему ему не дают просто побыть счастливым? Неужели он не имеет на это право? Он уже потерял одну любовь, потерял жизнь, неужели отнимут еще и Александра? — Но это же можно как-то исправить? — с надеждой спрашивает он, чуть не падая на колени перед скелетом. Алек вовремя успевает подхватить его, и, уткнувшись в затылок, прошептать, что он рядом, он здесь и он его не бросит. — Да, — Старейшина перелистывает страницу. Ох нет, этот рисунок Магнус узнает из тысячи. — Александр должен повторить свою клятву в мире Живых и испить вино Времен. — Это же яд! — восклицает юноша, смотря на изображение в книге. Магнус в его руках совсем не в состоянии стоять на ногах, он висит тряпичной куклой, поэтому Алек вынужден подхватить его под колени и усадить на банкетку. — Я не смею тебя от этом просить, — утыкается в собственные ладони мужчина. Его трясет, он бормочет что-то под нос. — Я выпью, — просто говорит Алек. Магнус резко поднимает голову. Гуткнехт за его спиной оживает и подходит, кладя руку на плечо. Она совсем невесомая, такая легкая и хрупкая, что можно сломать только подув на нее. — Сынок, ты понимаешь, что выпив, навсегда покинешь мир Живых? — Конечно, — юноша прислоняется своим лбом ко лбу Магнуса. — Я же дал клятву, ведь так? — мужчина широко улыбается, но из глаз все равно вытекают две прозрачные слезинки. Алек целует каждую из них, ощущая соль на губах и счастье в груди.💀💀💀
[It All Comes Down to This — Aquilo] Вот он снова стоит перед алтарем, за его спинами собрались люди. Алек отдергивает манжеты зашитого камзола, срывает ненавистные запонки и швыряет их в алтарную чашу, поправляет бабочку и выдыхает. Он нервничает, конечно нервничает, ведь это самый волнительный и лучший день в его жизни. И он проходит совсем не по плану. Вот двери распахиваются и по проходу идет он. В темных глазах светится счастье, костюм как-никогда прекрасен, но дрожь в руках все равно выдает его волнение. Александр улыбается. Именно сейчас, стоя перед множеством мертвецов, чувствуя приторно-сладкий аромат от бутылки с черепом и видя, как единственный для него на свете человек идет по проходу церкви к нему, Алек понимает, что всю жизнь шел именно к этому. Вся его жизнь была такой, какой должна была быть, чтобы сейчас он стоял здесь, на этом самом месте, и улыбался Магнусу, подбадривая. Когда тот равняется с ним, оба поворачиваются к Старейшине. — Итак, начнет живой, — он кивает Алеку. Тот кивает в ответ. Они снова поворачиваются лицом к друг другу. Магнус незаметно кивает, а Алек выдыхает. В этот раз он не оплошает. — Этой рукой я освещу все горести. Твоя чаша не опустеет, ибо я — твое вино, — он берет пустой бокал со стола. — Теперь ты, — Магнус кивает. — Этой рукой я освещу все горести, — он берет бутыль с ядом и наклоняет над пустым бокалом Алека. Смертельная жидкость медленно начинает выливаться. — Твоя чаша не опустеет, ибо я буду… я буду… — его рука дрожит и пара капель попадает юноше на руку. Лайтвуд не понимает, почему Магнус запнулся. Что случилось? Но нужно брать ситуацию в свои руки. Больше он ошибки своей не повторит. Больше он не потеряет Магнуса. — Я буду твоим вином, — заканчивает он шепотом и подносит бокал к губам. Но костлявая рука преграждает путь. — Он сомневается… — шепчутся гости. — Что случилось, дитя? — спрашивает Гуткнехт. — Я… Я был счастлив и влюблен, но у меня отняли все это. И теперь я поступаю так же с другой. — Магнус смотрит куда-то за спину Алека. Все смотрят туда же. Из тени большой колонны выходит Лидия. На ней прекрасное свадебное платье, высокая прическа, но она не улыбается, ее глаза наполнены слезами. — Лидия? — в шоке роняет Алек. Ее он точно не ожидал увидеть. — Что ты здесь делаешь? — Я пришла… пришла… — девушка тяжело дышит, мысли наскакивают одна на другую, не давая ей сконцентрироваться, но она смотрит на Алека, в его глаза и выдыхает. — Я пришла к тебе, за тобой, я не могла тебя бросить. Она так прекрасна в этом свадебном платье, в этой нежной и легкой фате, а хрупкие плечи скрыты белоснежной тканью, а тонкие пальчики сжимают букет белоснежных роз, золотые локоны собраны в красивую прическу, но… Но почему-то Александр не видит в ней то, что видел раньше. Будто какой-то искры, будто магии. Сейчас она есть в другом человеке. — Лидия… — Магнус подавлен. Он опускает голову, чтобы скрыть свои потухшие глаза. Не такого он ожидал, когда увидел девичью тень за колонной. Да, он безумно любит Александра, но если бы тот выбрал Лидию, если бы все-таки предпочел её, он бы не стал препятствовать этому союзу, и отпустил его. А сам бы просто… ушел. Навсегда. — Прости, но я не могу уйти с тобой, — девушка вздрагивает, будто от выстрела. Прямо в сердце. Магнус тоже вздрагивает все телом, не смея верить своим ушам, не смея верить в огонек надежды, что заставляет его разбитое секунду назад сердце, снова биться. — Я нашел свой мир здесь, — резким движением он хватает бокал с ядом и залпом выпивает. Все охают. Магнус в ужасе кидается к супругу, чтобы помешать, остановить, но уже слишком поздно. Бокал выпадает из ослабевших пальцев, а рубиновые капли яда выплескиваются на белоснежное платье Лидии. Та в ужасе пятится назад, прикрывая рот ладонью, а когда к новобрачным начинают наступать мертвецы, она вскрикивает, хватает подол платья и бежит в ужасе. Дыхание юноши медленно начинает угасать, кожа белеет. Яд начал действовать. Магнус в горе падает перед ним на колени, прижимая остывшую и побелевшую руку к щеке. Сердце Александра останавливается. Раз и навсегда. Но он все равно встает, отряхивает смокинг. Видит мужчину и касается его щеки. Алек видит этот мир будто в другом свете, будто смотрит на него через калейдоскоп. Он подает руку Магнусу. Мужчина принимает ее и поднимается следом. Он смотрит на Алека и не видит абсолютно никакой разницы. Его глаза все так же прекрасны и необычны, улыбка такая же широкая и заразительная, его темные волосы так же торчат, хоть и слегка отдают синевой. Его кожа белая, словно снег за окнами церкви, но Магнус по-прежнему чувствует тепло, исходящее от нее. Старейшина закупоривает бутыль с ядом. — Вот и все. Дело сделано. И в итоге, они все-таки жили долго и счастливо. Долго, насколько позволяли их бессмертные души.