Он учился с тобой в одном классе. Любил рисовать, не любил одноклассников. И на портфеле прицеплен значок. Ждёт в коридоре звонок на урок. Длинный школьный коридор, в конце его видна толпа подростков. У восьмого "А" сейчас физика. Все столпились у кабинета. Самые крутые девочки класса увлечённо делятся последними сплетнями, хвастаются новым маникюром и шмотками. Мальчики-спортсмены обсуждают вчерашний футбольный матч. Пара ребят списывают домашнее задание, а староста что-то обсуждает с появившейся из ниоткуда классной руководительницей. Ещё несколько скромных девочек, так называемых "серых мышек", оккупировали подоконник и о чём-то шепчутся, попутно поглядывая на главного красавчика класса и улыбаясь. Среди толпы не видно лишь одной компании - плохишей. На большой перемене они обычно курят за школой. Вот и слава богу, Жене совершенно не хотелось, чтобы они приходили. Мильковский пытался читать учебник, но он совершенно не понимал о чём читает, не мог вникнуть. Он плохо себя чувствовал, а соответственно, голова тоже не работала. "Ну ничего, это последний урок" - думал он, и эта мысль его утешала. Звенит звонок и открывается дверь кабинета. Женя встаёт с холодного кафельного пола и шагает по направлению к входу. Хулиганы затащили после школы обманом. И на теле снова новые раны. Тушили об его запястья спички. Подростки - самые жестокие обидчики. Парень с силой толкает Мильковского к стене так, что он ударяется позвоночником. - Ай…- жалобно скулит Женя. - Ром, прошу, перестань. - Перестать? О, нет. Это только начало. Да, пацаны?- с насмешкой отвечает Булахов. - Да! - кричат в ответ остальные беспризорники. Рома берёт Женю за шею с обратной стороны и с силой тянет вверх, поднимая в воздух. Какое-то время просто смотрит, наслаждаясь страхом в глазах напротив. Ему нравится ощущение власти. А потом замахивается и ударяет в под дых. У Мильковского спирает дыхание и темнеет в глазах. Булахов кидает его обратно на пол. Он пытается продышаться, но это слабо получается. Получается только кряхтеть и кашлять. Примерно через три минуты, когда Женя окончательно отдышался, Рома снова поднял его, но на этот раз уже на ноги. Прижав вплотную к стене, взял за шею и замахнулся кулаком прямо в лицо. Разбивает бровь. На них синими глазами смотрит. И о помощи уже не просит. Не имеет право даже на слёзы.
Ведь мальчики не плачут. Лицо у Жени горит, он чувствует как рука хулигана отпускает его шею. Закрывая глаза, понимает, что это всё. Он тихонько сползает спиной по стене, подносит руку к лицу и трогает разбитую бровь. Опускает взгляд вниз, на полу уже пять багрово-красных капель. Поднимает глаза и видит хулиганов, которые наблюдают за ним. Они всегда так делают, просто наблюдают и никогда не дерутся. Они так, для массовки, бьёт всегда Рома. Кстати о нём. Наш борец куда - то пропал, его не видно в пределах досягаемости Жениных глаз. Мильковский решает прекратить развлекать своим присутствием беспризорников и заходит в школу. Уходя слышит крики в спину от плохишей: "Ну и вали, чмошник! Ботан! Пидорас!". Опустив голову, он с бешеной скоростью бежит по лестнице, спотыкаясь и натыкаясь на учеников. Мальчики не плачут, ведь мальчики не плачут. Ты бей и издевайся. Ведь мальчики не плачут. Наконец, Женя добегает до третьего этажа, на котором располагается мужской туалет. Заходя туда, он замечает, что никого нет. И слава богу. Значит, можно не сдерживать своих эмоций и плакать сколько захочется. Весь истоптан радужный свитер А в след прокричат ему "Ботан и пидор" Верхний этаж, запирается в ванной Мама и папа, простите, я странный. Он заходит в кабинку, закрывает её на защёлку и наконец даёт волю своим эмоциям. Ободранная кожа на спине касается гладкой плитки туалета, по которой он спускается на пол. Закрывая лицо руками, Женя громко плачет. С надрывом и болью. Он не может так больше. Каждый день он слышит кучу обзывательств в свой адрес, после школы его стабильно избивают, а рассказать он никому не может. Друзей у него нет, отцу наплевать на него, а мама.. мама хорошая, но она круглые сутки на работе. Первой, второй, третьей и ей совершенно не до этого, ей главное, чтобы им было на что жить. Он её не винит, лишь жалеет. Ведь понимает, что ей тоже трудно, даже труднее, чем ему. Так что, со своими школьными проблемами Женя привык разбираться сам. Ну, как сказать разбираться. Учителям говорить что-то в этой школе не имеет абсолютно никакого смысла, так как они всё равно этим заниматься не станут. Поэтому Мильковский просто предпочитает терпеть всё это. Женька стягивает свой любимый свитер всех цветов радуги и остаётся в одной рубашке. Осматривает его. Следов от крови слава богу нет, иначе свитеру пришёл был конец, но зато есть куча следов от пыли и грязи. - Нужно будет постирать. - думает Женя и складывает свитер в рюкзак. Слёзы продолжают медленно стекать по лицу, но это больше не сопровождается громким плачем. Лишь тихими всхлипываниями и спазмами в горле, которые обычно бывают после долгого рыдания. Мильковский закрывает глаза и прокручивает драку в подробностях. Ромины сильные руки, спрятанные под обтягивающей кожаной курткой, ярко-синие глаза, такие глубокие, похожие на океан, переливающиеся на солнце, его чуть кудрявые на концах волосы. Влюбился, не было ни ночи где не снился. Тот кудрявый парень, что глумился. От его ботинка рана, Сложно любить своего хулигана. Кажется Мильковский уже окончательно сходит с ума. Из всей драки он помнит лишь прекрасного Рому. Не его удары, а его лицо, губы, глаза, тело, запах. Всё, до мельчайших подробностей. Он обожает его, хотя должен ненавидеть. Как такое могло случиться, а главное когда? Не понятно и уже на вряд ли вспомнится, но он знает точно. Того, кого он должен ненавидеть больше всех, он любит больше жизни. Сложно любить своего хулигана. Ведь мальчики не любят, мальчики не любят, Ведь мальчики не любят.