Сон или...?

Лишь сделавшись хранителем храма, доктор Стивен Стрэндж полностью осознал, какую громадную ответственность налагает это звание. Нельзя сказать, что его прежняя жизнь представляла собой неспешно текущую реку, однако теперь она и вовсе уподобилась ревущему потоку, с бешеной скоростью несущемуся по стремнине. Гибель Верховного мага повлекла за собой доселе немыслимые проблемы – почуяв слабость земных защитников, разнообразные иномировые сущности разом обрушились на осиротевшую планету, пытаясь урвать себе кусок послаще. Стивен был вынужден почти ежедневно отражать их атаки, перемещаясь из одного места в другое, хотя, конечно, он не мог поспеть сразу всюду. Лондонский храм так и лежал в руинах, Вонг с соратниками держал оборону в тихоокеанском регионе, так что Стрэнджу пришлось взять на себя всю остальную территорию. Его частенько посещала мысль поскорее найти себе помощников, чтобы можно было покидать храм без опасений вернуться на его развалины, однако ни времени, ни сил на отбор кандидатов уже не оставалось. Да и как он мог выбрать достойного соратника, если и сам лишь недавно закончил обучение? Для этого требовалось нечто иное, чем то, о чем он мог прочесть в книгах, и опыта в подобных делах ему явно недоставало. Так что, как бы странно это ни звучало, единственным его союзником и товарищем по-прежнему оставался Плащ левитации. Откуда взялся этот загадочный артефакт, никто не ведал. Ни в одной книге Стивен не нашел упоминаний о его создании или появлении. Но, судя по оброненному Старейшиной замечанию насчет «капризного создания», напрашивался вывод, что Плащ существует уже очень давно, и что он готов служить далеко не любому чародею, каким бы сильным тот ни был. Поэтому все так удивились, когда увидели багряную ткань на плечах недавнего новичка. Поначалу маг отнесся к артефакту с некоей долей скептицизма – и впрямь, трудно было поверить, что от какой-то накидки можно ожидать серьезной помощи. Однако после того как Плащ многократно спасал ему жизнь, выдергивая из-под удара вражеского клинка или яростно бросаясь на противников, Стивен начал его признавать и оценивать по достоинству. Разумеется, он не считал его в полном смысле слова своим напарником, скорее – относительно самостоятельным и крайне полезным магическим орудием. И хотя порой у доктора закрадывались мысли, что Плащ обладает самосознанием, ничем не уступающим человеческому, однако он предпочитал не думать об этом. Иначе, чего доброго, однажды он начнет беседовать по душам с предметом собственного гардероба! И все же трудно было не заметить знаков внимания, которые Плащ оказывал своему избраннику. Хотя он больше не пытался ласкать щеки чародея краями стоячего воротника, но порой мужчине казалось, что плотная материя обнимает его плечи как-то уж слишком… чувственно. Это было глупо, смехотворно, и он изо всех сил пытался отделаться от такого ощущения, чтобы не испытывать неловкости каждый раз, когда древняя реликвия накрывала собой его спину. Впрочем, в последнее время у него не было ни сил, ни желания размышлять о подобном – вражеские нашествия происходили все чаще, словно где-то неподалеку разверзлись адские врата, выпустив наружу сонм демонов всех мастей. Отразив очередную атаку на ничего не подозревающий мир, хранитель вернулся в свое одинокое пристанище и, перебарывая дикую усталость, поплелся в душ, чтобы убрать с себя ошметки того, что еще недавно было пришельцем из чужого измерения. С трудом обмывшись дрожащими руками, мужчина наскоро обтерся, добрел до кровати и с глухим стоном шлепнулся на нее животом. Промахнувшись мимо подушки, он ощутимо приложился щекой о простынь, но это его уже не волновало. Вымотанный до предела, Стивен закрыл глаза и провалился в темноту. Однако спустя пару часов ему пришлось вспомнить, что ночи в Нью-Йорке бывают довольно холодными. Очнувшись от тяжелого сна, волшебник ощутил колючий озноб на голой коже. Сбившееся одеяло прикрывало лишь ступни, позволяя лунному свету заливать обнаженную спину, подтянутые ягодицы и длинные ноги, безвольно раскинутые на постели. Досадливо морщась, Стрэндж нехотя сдвинул руку назад и попытался дотянуться до одеяла. Его глаза по-прежнему оставались закрытыми, словно он еще находился в полудреме, и все движения были медленными и скованными. Так ничего и не найдя, он попробовал перевернуться на бок, но не сумел даже пошевелиться. С пересохших губ сорвался тихий всхлип, и рука безвольно упала на постель. Чувствуя, как холод проникает в его ослабевшее тело, мужчина лишь болезненно нахмурился, вновь позволяя вязкой сонливости овладеть сознанием. Внезапно он ощутил, как что-то широкое и плотное укрывает его от плеч до самых икр. Вскоре по коже разлилось восхитительное тепло, и это было настолько приятно, что он даже издал легкий стон удовольствия. Нежась под уютным мягким покровом, он поначалу не задумывался о том, что происходит, но вскоре осознание реальности пронзило его, как стальной дротик. Распахнув глаза, Стивен потрясенно вздохнул, увидев прямо у своего лица край темно-красного воротника. Ну конечно! Кто еще мог его укрыть, кроме Плаща? Удивляться тут было совершенно нечему – ведь тот не раз доказывал, что трепетно заботится о своем хозяине. И вовсе не удивление заставляло мужчину дрожать от волнения, чувствуя облегающую его ткань, а мысль о том, что он еще ни разу не ощущал ее на своем обнаженном теле. И именно эта мысль почему-то вызвала в душе целый ураган эмоций. Сделав глубокий вдох, маг приказал себе успокоиться. Действительно, разве было из-за чего волноваться? Ну, подумаешь, на сей раз Плащ облекает его не поверх другой одежды, а наголо, ну и что тут такого? Даже если у этого загадочного предмета и есть зачатки разума, какое ему дело до человеческой физиологии? Он просто беспокоится о том, что избранник может замерзнуть, вот и все! Самовнушение помогло доктору расслабиться, и он задышал гораздо спокойнее, окунаясь в пленительное тепло окутавшей его накидки. Смежив веки, он улыбнулся краем губ, собираясь вновь задремать, однако что-то не давало ему полностью отрешиться. Какое-то неясное ощущение зудело, как назойливый комар, и он не мог понять, что именно его беспокоит. А когда понял, то ошеломленно вскинул голову, неверящим взглядом впиваясь в струящиеся по телу складки бордовой драпировки. Невероятно, но он явственно чувствовал, как одна из них плотно прижимается к его промежности и… поглаживает?! - Господи… – прерывисто выдохнул он, пытаясь справиться со смятением. – Что это? Что ты делаешь?! Если Плащ и понял его вопрос, то не подал виду. Внешне он казался обычным предметом одежды, который рассеянный засоня по ошибке накинул на себя вместо одеяла. Однако стоило Стрэнджу чуть-чуть приподняться на локтях, как обманчиво мягкая материя внезапно стала тугой и с силой придавила мужчину к постели. Хрипло дыша, тот с трудом сумел повернуть голову и потрясенно уставился на нависающий над ним высокий воротник, теперь чем-то напоминающий раздувшийся капюшон кобры. - Постой…– ошарашенный чародей с трудом пытался собрать разлетающиеся мысли. – Я не знаю, чего ты хочешь, но… Может, мы это обсудим? Я чем-то тебя обидел? Недостаточно внимания уделял? Обращался с тобой неподобающим образом? Если дело в том, что я давно тебя не чистил, то… Давление на кожу усилилось, и хранитель в отчаянии воскликнул: - Ну что, что случилось-то? Чем ты недоволен? Можешь сказать по-человечески? И тут же угрюмо хмыкнул, осознав абсурдность собственного вопроса. - Ну хорошо, сдаюсь. Если хочешь меня за что-то наказать, твое право. Наверно, я действительно обходился с тобой недостаточно уважительно. Отдавал тебе приказы, словно послушной собаке, вместо того, чтобы попросить помочь. Был не прав. Каюсь. Теперь ты доволен? Встопорщенный воротник качнулся из стороны в сторону, словно отвергая извинения. Казалось, Плащ чем-то то ли встревожен, то ли рассержен – его широкие оборки с шелестом приподнимались и опадали, как будто он тяжело дышал. Заметив такое необычное состояние своего таинственного напарника, Стрэндж обеспокоенно сдвинул брови. Он не понимал, что происходит, и чувствовал себя полным идиотом оттого, что вынужден оправдываться перед предметом одежды, пусть тот и не был простым неодушевленным куском ткани. Впрочем, все его сожаления, кажется, пропали впустую… В спальне повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь прерывистым хриплым дыханием. Спустя пару минут мужчина вновь попытался приподняться, но без особого успеха. Покрывающая его мантия оставалась все такой же тугой и напряженной, и ее вес ощутимо давил на спину. Стивена передернуло при воспоминании о том, как та же самая ткань цвета крови оборачивалась вокруг головы противника, душила и била его о пол и окружающие предметы. Да, Плащ вполне способен расправиться с врагом в одиночку, без помощи хозяина; он силен, по-настоящему силен. И осознание его мощи внезапно пробежало по нервам ледяными искрами. Сглотнув, доктор зажмурился и попытался собраться с мыслями. Так, спокойно. Если бы Плащ хотел причинить ему вред, наказать за какой-то проступок, он бы уже давно это сделал. Значит, дело не в обиде. Может, артефакт просто пытается ему что-то объяснить? Но что именно? И почему таким странным способом? - Слушай… – учитывая полное отсутствие ушей у собеседника, это прозвучало довольно забавно. – Мне сложно понять, чего ты хочешь. Я пытаюсь уловить твою мысль, но, видимо, голова плохо соображает от усталости. Давай отложим выяснение отношений до утра, ладно? А теперь дай мне поспать. Пожалуйста. Воротник вновь резко метнулся из стороны в сторону, и этот непонятный настойчивый отказ уже начал раздражать мага. Трудно было вспомнить случаи, когда Плащ пытался действовать наперекор своему хозяину, – разве что тогда, сразу после их встречи, он силой заставил его выбрать правильное орудие в битве с Кецилием. Однако после того боя артефакт обычно всегда угадывал желания хранителя и действовал в соответствии с ними. Стрэнджу даже не приходилось ничего говорить – Плащ просто нес его туда, куда нужно, не задавая вопросов и не колеблясь, даже если это означало верную смерть от рук Дормамму. Поэтому сейчас противодействие напарника до крайности удивило мужчину. - Так, хватит, – резковато произнес Стивен, сжимая кулаки. – Только этого мне сейчас недоставало – спорить с тобой непонятно по какому поводу. Я выжат, как лимон, а ты не даешь мне уснуть. Одно из двух – либо ты сам успокоишься, либо мне придется применить магию. И поверь, я это сделаю, хотя и с большой неохотой! Итак, считаю до трех. Раз, два, тр… Закончить фразу он не сумел – толстый край воротника ворвался между его зубов и плотно заткнул ему рот. От неожиданности доктор оторопел, пытаясь осознать происходящее, и это замешательство моментально было использовано против него. Расправив боковые складки, багряная накидка куполом приподнялась над лежащим мужчиной и тут же ринулась вниз, опутывая и сдавливая его со всех сторон. Полностью накрытые тканью руки оказались плотно прижаты к телу; спину, бока и поясницу словно стянул тугой корсет; вокруг ног обвились складки подола, и, спустя пару секунд, Стрэндж оказался спеленутым, как младенец. Не в состоянии даже пальцем пошевелить, он пораженно вытаращил глаза во тьму, едва удерживая остатки самообладания. В душе мужчины бурлили тревога и горькое недоумение, заставляя сердце колотиться, как бешеное. Натужно дыша сквозь нос, он напрягся изо всех сил, но не смог и на дюйм оттянуть облегающую его подкладку. Наверно, со стороны это казалось до крайности смешным – сильнейший маг, способный управлять Камнем Бесконечности, лежит на постели, обездвиженный, беспомощный, находясь в полной власти собственного предмета одежды… Если бы Вонг увидел его в эту минуту, точно хохотал бы до кишечных колик! Стиснув зубы на плотной ткани воротника, Стивен закрыл глаза и попытался трезво оценить сложившуюся ситуацию. Так, если он не может пользоваться руками и языком, чтобы творить магию, тогда остается лишь выйти в астрал и попробовать из него воздействовать на магическую составляющую артефакта. Способ сомнительный, но при таких условиях практически единственный… Он уже приготовился оставить свое физическое тело, как вдруг ощутил нечто необычное – необычное настолько, что волосы на загривке сами собой приподнялись от напряжения. Укутанный в плотный кокон из красной ткани, он почувствовал, как эта ткань пульсирует, словно надавливая на кожу тысячей крохотных мягких шариков, сначала медленно, осторожно, затем все сильнее и напористее. Вскоре это ощущение растеклось по всему телу волшебника, заставляя его содрогаться и глухо постанывать помимо воли. Жар внутри нарастал, кожа вспотела, и подкладка тут же прилипла к ней, делая матерчатый плен еще более тесным. Дышать через нос становилось все труднее; сглотнув вязкую слюну, мужчина с отчаянием попытался вытолкнуть кляп языком, но тот лишь еще сильнее врезался ему в уголки губ. Охваченный приступом паники, хранитель замотал головой и забился в тугом мешке; его ресницы намокли, по позвоночнику пробежала терпкая дрожь, почти лишая его способности соображать. Внезапно он ощутил мягкое надавливание в области затылка, словно кто-то пытался успокоить его, ласково гладя по волосам. Удивительно, но это действительно помогло – вскоре Стивен расслабился и обессиленно вытянулся на постели, уже не пытаясь противиться. Глядя затуманенным взором на проникающие сквозь окно лунные лучи, он тяжело дышал, прижавшись щекой к простыни, не замечая, что с губ на нее стекает струйка слюны. Как только чародей перестал сопротивляться, его неожиданный противник усилил натиск. Теперь завернутое в мантию тело массировали уже не маленькие тряпичные шарики, а целые валки, вызывая в каждой его клетке бурный отклик. Совсем потеряв голову от этих невероятных ощущений, мужчина хрипло стонал и судорожно дергался, как марионетка в неопытных руках. Все мысли куда-то испарились, остались лишь жар и теснота, окутавшие его со всех сторон. Словно плавая на горячих волнах, ласкающих его дрожащее тело, Стивен вдруг почувствовал, как его ноги аккуратно, но настойчиво разводят в стороны, и толстая складка вновь начинает давить на промежность. И не просто давить… Плотная ткань подобралась к половым органам мужчины и внезапно облекла их со всех сторон, погрузив в мягкое, но упругое лоно. Из-за оглушающего стука в ушах доктор едва расслышал собственный протяжный стон. Выгнувшись до боли в плечах, он затрепетал, как пойманная в силки птица, ошеломленный невероятными ощущениями, которых он прежде никогда не испытывал. Его глаза невидяще глядели на облитое холодным светом окно, мокрые от пота волосы прилипли к бледному лбу, и все мышцы мелко дрожали, отказываясь повиноваться своему обладателю. Запертый в тесной ловушке, он никак не мог помешать своему противнику, и даже сил на то, чтобы выйти в астрал, у него уже не осталось. Все, что он мог – лишь глухо всхлипывать, когда хозяйничающая между его ног материя действовала слишком напористо. Впрочем, скоро дискомфорт сменился иными, гораздо более приятными впечатлениями. Совсем запутавшийся в своих эмоциях Стрэндж уже не пытался понять, что с ним делают и зачем, и только тихо постанывал, чувствуя, как от паха по всему телу растекается обжигающий огонь. Зажмурившись, он едва справлялся с накатывающими волнами возбуждения, которые грозили захлестнуть его, будто цунами. Видимо, тревога и опасливое волнение многократно усилили восприятие, и теперь любое движение облегающей тело ткани отдавалось целым всплеском жгучих искр. Где-то далеко, на краю сознания, скептический разум ученого пытался бороться с наваждением, указывая на то, что все происходящее неправильно, неуместно и даже физиологически невозможно. Но при всем этом не мог отрицать, что ничего подобного Стивен еще не чувствовал. Даже занимаясь сексом с Кристиной, доктор никогда не терял головы, предпочитая холодный рассудок эмоциям. А сейчас, плененный, покоренный и беспомощный, он ощущал какую-то неведомую, неописуемую легкость – словно душа его сама вырвалась из тела и парит над ним, хотя он точно знал, что это не астральное измерение. Напор в паху усилился, и дыхание мужчины стало еще более тяжелым и хриплым. Приоткрыв слипшиеся ресницы, он уперся подбородком в простынь и приготовился к кульминации. Его тело тряслось так сильно, что даже укутывающая его материя не могла сдержать эту дрожь. Ощущая, как намокшая от смазки подкладка туго обвивает напряженный ствол и дразнящими движениями сжимает мошонку, хранитель весь отдался во власть своего партнера, дрожа от предвкушения. Невероятно, но теперь он уже сам желал продолжения, желал утонуть в этих жарких объятиях, погрузиться на дно бездны, задыхаясь от наслаждения. Это желание было настолько сильным, что затмило странное, тревожное ощущение, иголкой вонзившееся в распаленный страстью мозг. И лишь минуту спустя, когда дискомфорт стал сильнее, Стрэндж вынырнул из вязкой пучины и попытался понять, что еще с ним собираются делать. Его глаза вылезли на лоб, когда он почувствовал, как что-то гибкое, гладкое и длинное ввинчивается в его анальное отверстие. Резко вскинувшись вверх, он захрипел, пытаясь вырваться из плена, но Плащ не собирался так легко отпускать свою жертву. Багряная ткань еще туже спеленала дергающееся тело и пригвоздила к постели, будто опутанную паутиной гусеницу. Из груди мужчины вырвался натужный всхлип, лицо стало пунцовым, мышцы шеи напряглись, как канаты. Из последних сил сдерживая подступающую к горлу панику, доктор попытался охладить разгоряченный разум и отстраненно оценить свои ощущения. «Так, судя по диаметру, фактуре и длине, это что-то вроде колоноскопического зонда, – мысленно констатировал он. – Ничего страшного, многие пациенты через это проходят. Если ему хочется позабавиться, помучить меня таким образом, что ж, пусть. Но потом я ему обязательно это припомню!» Он собирался придумать, как отплатить вероломному союзнику за возмутительное издевательство, но все мысли испарились, когда «зонд», изогнувшись, с силой надавил на небольшой бугорок внутри. Если бы воротник не затыкал ему рот, Стивен заорал бы от невыносимых, сводящих с ума ощущений. Его колотило, как при ударе током, глаза закатились под веки, и все, что он мог – лишь чувствовать, как в нем движется длинный, упругий предмет. И когда тот резким рывком проник еще дальше, мужчина болезненно захрипел, дернулся и толчками выплеснулся в обжимающую его ткань. Где-то глубоко внутри тоже разлилось тепло, но он уже не был способен осознать это, и просто плыл по волнам томной неги, пока его сознание не погрузилось во тьму. Разлепив опухшие веки, чародей тут же сощурился от яркого света, заливающего комнату. Похоже, уже давным-давно рассвело, а он валяется тут, как… С недовольной гримасой Стрэндж откинул покрывало и присел на кровати, растирая ноющие мускулы. И тут же отпрянул в сторону, когда покрывало неожиданно взмыло вверх, обдав его потоком холодного воздуха. Как ни в чем не бывало, Плащ завис напротив своего хозяина и словно разглядывал его невидимыми глазами. Сам не зная, почему, Стивен почувствовал смущение и поспешно подтянул сбившееся на край одеяло, чтобы прикрыть наготу. Это казалось смешным, но он не мог отделаться от ощущения, что артефакт окидывает его тело оценивающим взглядом. И еще что-то беспокоило мага – какой-то странный сон, привидевшийся этой ночью… Внезапно доктор ощутил, что во рту что-то мешается. Повозив языком, он вытолкнул посторонний предмет наружу, провел по губам тыльной стороной ладони и машинально вытер ее о простынь, все еще пытаясь собраться с мыслями. И внезапно он вспомнил. Побледнев, как мертвец, чародей вытаращился на парящего прямо перед ним напарника, не в силах поверить собственной памяти. - Нет, не может быть, – хрипло усмехаясь, произнес он через минуту. – Это просто кошмар, бред, игры подсознания. Похоже, мне необходим хороший отдых, иначе чрезмерное напряжение просто сведет меня с ума. Согласен? Плащ пожал плечами, будто говоря «Как скажешь!» - Ладно, пойдем перекусим. Не знаю, как тебе, а мне сейчас позарез нужна чашка крепкого горячего чая! И почему большинство предпочитает кофе? Чай ведь бодрит намного лучше… Продолжая рассуждать о всякой всячине, Стивен Стрэндж накинул свою привычную робу, в которой он когда-то постигал азы магии в Камар-Тадже, и в сопровождении Плаща направился на кухню, не заметив, что на постели, с которой он только что поднялся, осталась почти целая, но изрядно пожеванная длинная красная нить.