Темноволосому недавно исполнилось двадцать три. Он был счастлив, а от жизни многого ему и не надо было. Пока не узнал, что он болен раком. Раком лёгких второй степени.
Тот страшный для него день произошёл полгода назад. Жуткий кашель мешал парню спокойно жить, тогда ему казалось, что он просто выплевывает свои лёгкие. Врач озвучил диагноз с печалью в голосе, ведь тому было жалко парнишку, что так любезно улыбался до этого рокового момента. Артем тогда начал истерически смеяться, ведь все это казалось ему шуткой. Плохим розыгрышем. Такого же не может быть! С кем угодно, но только не с ним! Но ему не смешно. Из глаз полились слёзы, и это не от смеха, это от осознания того, что он умирает. Медленно, но верно. Тема помнит, что пулей летел домой, хоть и бежать было очень тяжело. Тогда он сидел на полу в коридоре, зарывшись пальцами в каштановые волосы, силой оттягивал пряди, пока на коленях лежали бумажки, где зловещими буквами был написан диагноз. Артем не знал, справиться ли он сам? А ком стоял поперёк горла, и парень еле сдерживался, чтобы не зарыдать в голос. Тогда ему казалось, что он умрет прямо сейчас, прям на этом полу. И Теме стало страшно. Схватив телефон, он тут же набрал номер Егора, в надежде, что друг возьмёт трубку, ведь сейчас Ракитин был, как спасательный круг. Русый сразу ответил, и Артем чувствовал, что парень сейчас приветливо улыбается. — У меня, ебаный, рак лёгких. — а в ответ тяжёлое дыхание. — Бро, это не смешно. — Мне смешно... Чувак, я умираю. Егора тогда как током ударило. Он не мог в это поверить. И совсем скоро он стоял на пороге квартиры друга. Весь растрёпанный и с отдышкой. Ракитин навсегда запомнит, какая боль стояла в серо-голубых глазах Шатохина. Одного этого взгляда хватило, чтобы понять — это нихуя не шутка. Русоволосый крепко прижал к себе жилистое тело Темы. Сейчас главное было, это быть рядом. — Это хуйня, я с тобой. Но в ответ тот лишь разрыдался, не сдерживаясь. Из него выходило все то, что накопилось за этот короткий промежуток времени. Шли дни, а все это время Егор не отходил ни на шаг от Артема, делая все возможное, чтобы тот не убивался. Он старался вернуть те моменты, когда им ничего не мешало, когда клетки в лёгких темноволосого не начали бесконтрольно расти и делиться. Они смеялись, дурачились, было как всегда, но Шатохину было жутко грустно, оттого что не мог забыть, хоть на минуту, что возможно скоро его не станет. А Ракитин и не расспрашивал причины, старался не напоминать. Русоволосый возился с Темой, как с родным ребёнком. Контролировал приём лекарств, заставлял посещать врача. В один из вечеров, когда парни лежали на диване, смотря какой-то стендап, Ракитин пообещал помочь с деньгами на операцию, если это вдруг будет необходимым. Тогда Шатохин посмотрел на него, а Егор увидел как в его глазах, цвета пасмурного неба, рождается надежда на жизнь. Ему было приятно до чертиков, но и вина пожирала его. Вина на самого себя. Ракитин винил себя, что не заметил простых симптомов, даже начиная с обычной резкой потери веса, заканчивая, что Тема часто, когда кашлял, выплёвывал сгустки крови. Но самой главной ошибкой являлись сигареты. Егор ненавидит себя зато, что просто не обратил внимание на такую заметную вещь — Шатохин не выпускал сигареты из своих пальцев. Темноволосый много курил, через чур много. Когда-то Артем сказал, что ему нравится курить из-за эстетичного тления сигареты. Постепенно, как и сигареты, тлеет сам Шатохин, который раньше поддерживал все безбашенные идеи, работал в кайф, да и делал все по фану. Тогда Егору казалось, что все это не его дело, и указывать как нужно жить парню, ему не хотелось. Ведь сам был почти таким же, вёл далеко не здоровый образ жизни. Но, блять, как же хуево на душе от своей невнимательности. — Я всегда выигрывал. Делал то, что многие не могли. А меня добили сигареты. Как-то однажды тихо вырвалось из уст Артема хриплым, болезненным голосом. Тогда они лежали на кровати, голова темноволосого покоилась на торсе Ракитина, а пальцы того перебирали пряди старшего. Егор молчал, но внутри все разрывалось от боли. Ему хотелось истошно орать, да так, пока не сорвётся голос, но сил не было. Тогда русоволосый сильней прижал к себе худое тело, а щеки обжигали горячие слёзы. День за днём, так летит полтора месяца. Артем печален и болен. Болен раком лёгких, который постепенно перерастает в третью стадию. Это чувствуется не только по прогнозам врача, но и по состоянию. Дышать становится тяжело не только при беге. Ночи становятся бессонными, а за обычным кашлем пришли приступы. Шатохин навсегда запомнит тот момент, когда ночью начал кашлять кровью во время сна. Он кашлял так сильно, что не мог дышать, просто не успевал. Егорка тогда подорвался с кровати, паника разлилась по всему телу неприятной дрожью. Полчаса мучений, а после Артем лежит в кровати под пледом, в который его укутал Егор. — Тейпи, — прохрипел тот, привлекая внимание русоволосого, которого до сих пор потрясывало, — когда я подохну, ты допиши мои треки, они наполовину готовы. Пожалуйста. Зря чтоли старался?! — Завали, — Ракитину стало ни на шутку страшно от этих слов. — Не говори так. Все будет хорошо, ты встанешь на ноги, задышишь полной грудью. — в ответ на мечты русоволосого Тема лишь грустно усмехнулся, а в уголках глаз скапливались слезинки. Наивный, наивный мальчик... Артем не знает из-за чего точно начинает плакать. Ему стыдно зато, что все это время, которое они потратили с наивными мечтами о лечении, было просто зря проебанно. До ужаса стыдно, что Егор видит его таким жалким, беспомощным. В его голову все чаще и чаще приходят мысли, что ему поскорее хочется умереть. С таким долго не живут. Год, два, но это если повезёт. Артем уже готов копать себе могилу, идти навстречу смерти, лишь бы не видеть убивающегося из-за него Ракитина. Мальчик то свою молодость тратить на него. Не тусуется, не гуляет, не пишет биты, а сидит у кровати Шатохина, держа того за руку и пытаясь согреть ледяную кожу темноволосого. Тема задыхается этой печалью и воздухом, наполненным запахом лекарств. Глотка надрывается, когда кашель снова начинается. Невыносимые мучения. По щекам с большей силой скатываются горькие слезинки. Он утыкается в подушку, что сразу же окрашивается в кровяной цвет и пропитывается слезами, а после Тема затихает. — Тема! — спустя пару секунд Ракитин начинает трясти того за плечо, но Шатохин молчит, не отзывается. — Тем, нет! — он резко встаёт с кресла, да так, что в глазах темнеет, а голова начинает кружится, но это ему не мешает, подлететь к старшему, схватив его и проверив пульс. Живой. — Боже, блять.... — он ложится рядом, крепко обнимая такое обмякшее тело Артема, который не сразу, но засыпает, а Егор и глаз не сомкнёт. Он сторожил сон Шатохина, боясь, что тому снова может стать плохо. А наследующий день они снова делают вид, что ничего особого не происходит, если только не муки темноволосого с кашлем. Шатохин безумно благодарен всем сердцем, что Егор рядом. Ему больше ничего не нужно. Артем понял, как он дорожит этим человеком, как он любит его. Даже не смотря на свою медленную смерть старшего, они вечером, закутавшись в плед, смотрят фильмы, ходят гулять в парк, вместе готовят ужин. Они продолжают жить и верить в лучшее. Но все обрывается, как сильный поток ветра срывает с веток деревьев осеннюю листву. Ракитин навсегда запомнит, как Шатохин вышел из кабинета лечащего врача с бумажкой в руках. Серо-голубые глаза, напоминающие пасмурное небо, навсегда потухли. Нет даже намёка на огоньки или искры. Стало только хуже. Руки Егора трясутся, а глаза бегают по тексту, написанному на бумажке. Они так старались, а все просто никчемно, результата просто нет. Последняя надежда лежит на химиотерапии, в это мало верится, но Ракитин готов бороться до последнего, лишь бы Тема был жив. Потому что любит намного больше, чем просто как брата. Нет, он готов признаться в своей ориентации, но он любит до боли и ничего с этим сделать не может. С тех пор все пошло по пизде. Парни больше не проводили время вместе, не устраивали тёплых вечеров, не дурачились. Артем полностью потерял надежду в лучшее, смысл бороться, если все равно умрешь скоро. Шатохин ходит ни живой ни мёртвый, полностью опустошён и безразличен. Егор не хотел отпускать руки, в отличие от самого страдающего. Он верит, что тот поправится. Но с каждым днём верится с трудом. Это подтверждает тот факт, что Артем стал слишком слаб, настолько, что ноги еле держат. Тогда Тема шёл попить воды, когда Егор сидел на подоконнике с ноутбуком на коленях, он читал статьи, исследования, а точнее перечитывал, пока не услышал звук разбивающейся кружки, которая выпала из рук старшего, а следом за ней полетел и он. Тогда Тейпи понял, что нужно через боль смерится с пугающим фактом. Его мальчик умирает. А Тема стал сам не свой, постоянно агрессивный, отвечал чаще всего в штыки. Сам того не понимая, делал ужасно больно Егору, но тот не обижался, все осознавал и понимал. — Егор, все хватит, завязывай с этим. — сказал старший, когда они стояли на балконе и дышали свежим воздухом, ведь гулять по парку, что находится рядом с квартирой темноволосого, стало невозможно. — не проебуй на меня своё время и молодость. Ты, блять, должен нормально жить, а не быть мне нянькой. Ты не подумай, я бесконечно тебе благодарен за все. Но так тоже нельзя, всё равно результат только в отрицательную сторону раст... — Хуйню не неси. Я не проебываю время, мне нравится разделять его с тобой. Если даже ты болен, то это не значит, что ты уже не человек, Тем... — у Ракитина как будто голову сносит от сказанных слов. — Я люблю тебя! Как же ты этого не понимаешь, не будь эгоистом. — после прикусывает себе язык, ведь сказал лишнего. Но он тоже не железный, Егор устал скрывать свои чувства. Шатохину становиться стыдно, он тоже ценит младшего, но ответить взаимностью не может. Не хочет делать больнее, да и такие громкие слова на ветер не бросают. Темноволосой чувствует, как смерть на пятки наступает. Нескончаемый кашель с кровью, вечная усталость и невыносимая ломота в теле. Если дотронуться до Артема, то он будет холодный, как айсберг в океане, но внутри он горит. На губах Шатохина всегда засохшая кровь, ему кажется, что она абсолютно везде. Боль терпеть тяжело, и это видит Ракитин, но на его вопросы, Шато отмахивался. — Забей. Мне не больно. Конечно же эта была чистая ложь, но темноволосому не хотелось, чтобы тот пережевал за него и ночами не спал. Голоса у парня почти нет, только хрипит, и сразу начинает кашлять. Болезнь и влюблённый Ракитин убивали его. Последний добивал морально, ведь заставлял чувствовать себя беспомощным, видя как тот крутиться возле него и переживает, даже если у Артема просто голова заболит. Артем просыпается от холода, что сковывает все тело. Присмотревшись, он видит, что дверь балкона открыта. Встав, парень ступает босыми ногами на пол и тихими шажками идёт к источнику холода. Подойдя к проходу, Шатохин увидел Егора, что облокотившись о перила, курил. Русоволосый смотрел на ночной Питер, небо которого было покрыто звёздами, что довольно редкое явление для города. За все время темноволосый ни разу не наблюдал, чтобы младший курил. Тот делал это для того, чтобы не напоминать Шатохину причину его мучений. Егор стоял спиной к старшему, поэтому тот не мог разглядеть эмоции на лице Ракитина, но всхлип, заставляет сердце Артема сжаться. — Егор... — тихо шепчет темноволосый, отчего младший вздрагивает, а после резко разворачивается. Лунный свет отражается в голубых глазах, где блестят слёзы. — Артем, тут холодно, пошли спать. — лёгким движением пальцев Ракитин смахивает слёзы, потушив сигарету об перилу. — Не плачь, пожалуйста. — Артем как будто не слышал о чем просил его младший, делая несколько шагов к нему. Проведя пальцем по нежной щеке Егора, убрал влажную дорожку. Просил не плакать, а у самого в глазах слёзы стоят. Секунда, и его тело уже в тёплых объятьях младшего. Тот обнимает аккуратно, боясь, что одно неверное движение и Шатохин рассыпется, как лепестки засохших роз. — Я не хочу, чтобы ты уходил, — громким шепотом, куда-то в район затылка, говорит Егор, чувствуя, как худые руки крепче обнимают его за спину. — Я привязался к тебе, как Тузик к Бобику. Я не смогу без тебя... — Ракитин медлит, очень медлит. Он уже говорил эти заветные слова, но ему не сложно повторить их ещё раз, ведь возможно, совсем скоро их говорить будет некому. — Я очень сильно люблю тебя. Артем отрывает голову от груди русоволосого. Биение сердца отдаётся в ушах, руки подрагивают, но не от холода. Шатохин не знает, что он сейчас делает, но положив руку на затылок Ракитина, он надавливает, чтобы тот чуть наклонился к нему, и накрывает его сухие, покусанные губы своими. Тогда они растворялись друг в друге. Искали спасение. Которого нет. Артем был всем для Егора. Он был его кислородом. Но Шатохин не дышал. Егор помнит это. Ему казалось, что он не дышит вместе с ним. Он захлёбывался в своих слезах, крушил и ломал все, что попадётся под руку. Кричал, что если потеряет свое маленькое чудо, то никогда себя не простит. Егор помнит, как земля ушла из под ног, когда ему пришлось отпустить холодную руку Шатохина. Помнит, как увозили его мальчика на каталке в операционную. — Прощу, не умирай, не оставляй меня одного, чертов эгоист! Спектакль подошёл к концу. Занавесы закрыты. — Я всегда выигрывал. Делал то, что многие не могли. А меня добили сигареты. — Тейпи, знаешь, трудности возрастают по мере приближения к цели. Но пусть каждый совершает свой путь подобно звездам спокойно, не торопясь, но беспрерывно стремясь к намеченной цели. Трудности — это и есть путь. Ты справишься, я в тебя верю... — Артем! — Приносим наши соболезнования.Сердце камнем упало на пол. Запах рвоты, кровь на губах. Ты сидел в тишине и плакал. Твоя жизнь превращалась в крах.