When I fall

Какими же слепыми бывают люди. От отвращения лицо кривится. Все существо переполняется бесконечным презрением. Но Теру в себе ни секунды не сомневается. Ненависть к призракам совершенно оправдана — знает. Он посвятил себя их уничтожению и повстречал разных, самых разных существ. Если когда-то сердце порождало маленькое сомнение, небольшой страх — нечисть чувствовала это. Экзорцист учился не щадить. Учился не видеть в своих врагах личности. Учился защищать своих близких. Учился быть жестоким. Но почему? «Не бывает добрых призраков.» Теру падает на кровать обессиленный — руками хватается за лицо. Он был уверен, что как бы ни поступил, Коу всегда одобрит это. Коу не ослушается любимого брата. Это была абсолютная, нерушимая вера. Мысли заполняли тесную черепную коробку, разрастались и путались между собой. Обретали форму, кричали и шептали, перебивая друг друга. Раздражающее тиканье часов доводило, будто кто-то пытался всадить внутрь уха Минамото иголку. Мир вокруг сходил с ума. «Я сам с этим разберусь.» Теру резко сел — голова отозвалась вспышкой боли. Почему Коу поверил не ему, а жалкой школьной тайне? Почему так цепляется за дружбу с мертвым? Может ли быть так, что не все призраки одинаковые? Какой же бред. Смеется — нет, он на это не поведется. Если Коу не хочет верить ему, не страшно. Он найдет решение. «Ну и что? Я был прав, не так ли?» Ханако — убийца. Доверять ему нельзя. Мерзких призраков вроде Седьмого необходимо изгонять. Промедление недопустимо. «Хотелось бы поскорее избавиться от тебя.» Жестокость к призракам можно простить. Это другая жестокость. «Как бы сильно Ты не старался Тебе не скрыть свою истинную с у щ н о с т ь». Так и есть. «Изгонять всех призраков только потому, что они опасные… Мне кажется, это неправильно.» Слезы на глазах Коу и его искренняя уверенность. Теру чувствует себя лишенным сил. И черт возьми, он не может отказать. Теру позволит брату поступать так, как хочется. Но защитит любой ценой. В своей правоте не усомнится. Уничтожит любого, кто причинит членам семьи боль. Ведь ничего дороже семьи у него и нет. В дверь постучали настойчиво. Минамото не отзывается, пытается привести себя в порядок. Стук слышится снова и затем — скрип. — Ты сегодня очень устал, правда, Теру-нии? Коу кажется сконфуженным. В его руках тарелка со сладким картофелем. Мальчик давит из себя улыбку. — Что ж ты так куксишься? — Теру слабо улыбается в ответ. — Иди сюда. Тело брата в его объятиях — теплое и хрупкое. Кажется, будто бы Коу пахнет так же, как сладкий картофель, оставленный на тумбе. Запах чего-то невероятно близкого. — Просто доверься мне, Теру-нии. «Я защищу тебя, Коу.»