Душу свою она подарила ветру...

Мы с Ириной познакомились в парке, в самом людном районе города. Я был там с друзьями, притащившими меня( не любителя выбираться куда-либо) на байк-шоу. - Вы шикарно катаетесь! Так быстро, так экстримально... Не боитесь разбиться? - Не боюсь. Я же байкер. Я не умру - я стану ветром, - она улыбнулась и вскочила на байк, - увидимся. Я так и остался стоять в недоумении. Она уехала... Она уехала, не позволив мне приблизиться даже на миллиметр. С того дня я стал частым гостем на всех публичных выступлениях байкеров. А после них мы всегда говорили с Иринкой. Она любила рассказывать мне о байках и всяких вещах, связанных с мотоциклами, а я любил слушать ее и изредка читать ей стихи. Так пролетело шесть месяцев, потом мы стали встречаться. Много гуляли. Я дарил ей цветы, писал стихи и все больше и больше печалился от того, что она так любила скорость. Каждый раз, когда она уезжала со своими, я боялся, что она не вернётся. И однажды она не вернулась. Все приехали, а ее не было. Я бросился к Каю (высокому парню с длинными черными волосами до пояса) вожаку их "стаи": - Где Ирина?! - Алекс. Только не злись... - Где Ирина?! - Произошла авария. В районной больнице она, в отделении травматологии. - Чёрт бы вас побрал! Если с ней что-то произойдёт, я убью тебя, Кай, небом клянусь! Не помня себя от ярости и горя, я помчался в больницу. Меня долго не хотели пускать к ней, говоря, что вход в реанимацию только для родных, и в конце-концов я просто сполз по стене около регистратуры и сказал, что никуда не уйду, пока они не запустят меня к ней. Через шесть часов сидения регистраторша сжалилась и пустила меня к моей любимой "на минутучку." Я пробыл у неё три часа, после тоже приходил всё время, пока однажды(через неделю) регистраторша не сказала мне, что моей любимой больше нет. Нужно ли рассказывать какая у меня была истерика, как я, прийдя домой не оставил живого места в своей квартире, как скулил и плакал, сидя на полу и выпивая... Спустя неделю такой истерики у меня пропал сон. Потом - пропало желание есть. Каждую минуту своего жалкого существования я видел ее живую, смеющуюся, радостную, а коснуться не мог - она растворялась в воздухе до того, как я касался ее... В конце концов я не выдержал. Наспех написал на листе из блокнота: "В моей смерти некого винить". Уподобился птице: прыгнул с собственного балкона(а жил я на 14 этаже), шепча ее имя, отдавшись во власть ветру, которым она стала.