RACE

      Ёсан нервно смотрит на часы. Альфа ушёл уже восемь часов назад, а ему всё хуже. Жар снова накатывает, тело начинает дрожать. Омега нервно выдыхает, понимая, что младший не придёт. Становится горько. Он крепко зажмуривает глаза, снова ощущая порцию смазки, которая тонкой струйкой течёт по бёдрам. Кан переворачивается на другой бок, смотря на дверь в ванной, которую всё же удалось поставить на место с помощью мастера-омеги, но на ней видны царапины, напоминающие о вчерашнем вечере. А что если бы Минки не успел? Ёсан снова вздрагивает, чувствуя мурашки, которые бегут по всему телу. «Всё обошлось, Ёсани, тебе помогли. Ты в безопасности». Омега продолжает повторять эти слова себе, пытаясь уснуть в нарастающей агонии. Внезапная трель телефона заставила парня вздрогнуть.       — Да? — отвечает Кан слегка севшим голосом.       — Меня не пускает твой охранник тут. Это какой–то другой, не который вчера нам помог. Но если ты не скажешь ему свалить на хер, то я уехал трахаться с машинами в салоне, — грубый голос альфы заставляет внутри всё сжаться. «Он здесь. Он не передумал». Маленькие демоны внутри радуются, пока часть разума, просящая прекратить этот цирк, засунута глубоко и надолго.       — Ёсан? — снова раздаётся грубый голос.       — Сейчас, дай ему трубку, пожалуйста, — омега прочищает горло, слушая, как альфа отдаёт свой телефон.       — Господин Шин, пропустите этого молодого человека ко мне в 56 квартиру. Я выпишу ему пропуск скоро. Простите за эти неудобства, — Ёсан не может понять, откуда в нём столько энергии связывать слова.       Услышав недовольное бурчание человека и резкие гудки, Ёсан лежит еще пару секунд, а затем находит в себе силы встать и проследовать в коридор, чтобы открыть дверь. Он чувствует запах мороза, который пробирается под кожу, хотя альфа ещё даже не вошёл. Омега медленно открывает дверь, мучает альфу по ту сторону, заставляя чувствовать запах течной омеги и невозможность касаться.       — Ты долго, — альфа скидывает обувь и бросает чёрный джинсовый жакет на тумбу у входа.       — Мне… У меня нет сил, — омегу потряхивает и Минки наконец, замечает это. Альфа сильнее втягивает воздух, который пропитан запахом хвои.       — Держись! — альфа резко подхватывает его на руки. Припадает к шее губами, оставляя мелкие поцелуи и укусы.       Ёсан, не сдерживая себя, начинает скулить. Последнее, что сейчас хочется — это держать себя в руках рядом с этим альфой. Омега ощущает большие и теплые ладони на своих бёдрах, которые сжимаются всё сильнее. Минки прислоняет его в очередной раз к стене, тихо рыча в шею.       — Альфа… Надо в спальню — выдыхает Кан.       — Хочу трахнуть тебя на всех поверхностях в этом доме, — Минки проводит языком по ключицам, стягивает футболку с себя и длинную кофту с омеги.       Парень тут же припадает губами к ключицам, покусывает их и рычит. Сон медленно спускается укусами к соскам, резко кусает один, потягивая. Зверь внутри рычит, получая желаемое, но просит кусать сильнее. Ему хочется метки. Сделать этого омегу своим. Но Минки был бы не Минки, если бы не научился себя контролировать. Парень отрывается от тела омеги, отстраняет его от стены и впивается взглядом, смотря на оставленные отметины.       — Почему ты…? Продолжай! — хнычет старший.       — Детка, терпение, — альфа несёт старшего по направлению гостиной, роняет на диван. И медленно раздевается.       — Я сейчас сгорюююю, — воет омега, наблюдая за Минки. Он тянет ладонь к своему члену, чтобы хоть как-то ослабить боль.       — Не трогай себя, — рычит младший.       — Не указывай мне, — омега сжимает свой член в ладони и сладко стонет.       Внутри альфы поднимается буря, он рывком подтягивает преподавателя к себе за лодыжки, сжимая сильнее. Омега скулит. Минки переворачивает его на четвереньки.       — Прогнись, — альфа проводит ладонью по белоснежной коже, резко шлёпая по попе.       — Н-е д-делай т-ааак, — омега прогибается, чувствуя, как очередная порция смазки выходит из него.       Альфа лишь усмехается и наклоняется к покрасневшей дырочке, которая очень призывно раскрывалась. Он проводит языком по ложбинке, медленно слизывает жидкость и обводит колечко мышц языком.       — Подо-жди. Не надо там. С-той, — Ёсан замирает и стонет, закатывая глаза.       Минки лишь рычит, упиваясь потрясающим вкусом. Он проталкивает кончик языка внутрь, чувствуя очередную порцию смазки у себя на языке. Омега громко стонет, утыкаясь лицом в подушки, и слегка шевелит бёдрами, потому что ему мало. Альфа толкается языком глубже, стараясь облизать стенки ануса. Минки сжимает две половинки в своих больших ладонях, полностью отдавшись процессу.       — Мне… Ещё… Сильнее, альфа, — сквозь хриплые стоны произносит старший.       Минки отстраняется и снова шлёпает по попе, оставляя чёткий красный след.       — В следующий раз я съем тебя, — басит парень. Он вытягивает маленький пакетик из своих штанов, раскрывает и раскатывает презерватив по своему члену.       — Будь нежным, — Ёсан поворачивается лицом к альфе, весь раскрасневшийся и такой красивый, что у Минки на секунду внутри всё сжимается. Парень моргает пару раз, встряхивая головой.       Сон наклоняется, проводя членом по влажной дырочке. Альфа упирается коленями в диван, устраиваясь сзади, он медленно входит, каждый раз замирая и поглаживая спину омеги.       — Мне… Мне не больно. Ты можешь войти до конца, — шепчет старший, после чего Минки толкается, полностью войдя и снова замирает на время.       — Тшшш… А говорил, что не больно, — альфа поглаживает Ёсана по голове, омега всё же издал болезненный вскрик.       — Просто мы делали это не давно, но я не могу привыкнуть. Ты всё ещё большой, хотя я до этого даже трогал там себя, — глаза омеги блестят, он облизывается, мечтая получить горячие поцелуи, но может лишь утыкаться в подушки, чтобы глушить свои желания.       — Ты трогал себя, думая обо мне? — Минки медленно начинает двигаться, сжимая талию в своих ладонях.       — Да, альфа… Я думал о тебе и твоём члене, пока трахал себя пальцами, — омежка точно потерял рассудок. Но как это заводило Сона.       — Боже… Я не знал, что такие хорошенькие мальчики так умеют, — рычит альфа, резко выходя.       — Мммм, пожалуйста, заполни меня снова… Заполни своим членом, Минки, — Ёсан сильнее разводит ноги и прогибается, выпячивая попу.       Младший усмехается, резко роняя старшего на диван, переворачивая того на спину.       — Вы такой пошлый, преподаватель Кан, — альфа рычит, толкается снова, двигаясь в умеренном темпе, и с каждым толчком старается найти нужную точку.       Минки наклоняется к омеге, нежно целуя. Альфа посасывает язычок, слегка играясь с ним. Одной рукой он обхватывает член омеги и ласкает. Ёсан прижимает парня к себе ногами и поскуливает в чужой рот, пуская вибрация по телу обоих.       — Вот тут… Ещё… Хорошо… — хнычет старший, когда альфа попадает по тому самому месту.       — Хочешь ещё, малыш? — Минки опускает ладонь на горло омеги, немного сжимая.       Ёсана встряхивает на этом моменте, и он закатывает глаза, когда альфа в очередной раз задевает нужную точку. У парня крышу сносит от такого вида, но он может только громко рычать, продолжая двигаться. Секс получается совсем не нежным. Как бы альфа не старался, но владеть такой жемчужиной хочется только таким образом: резко вжимая в себя до боли. Старший начинает хватать воздух ртом, когда Минки усиливает хватку. Альфа тут же убирает руку, слушая глубокое дыхание. В качестве извинений он наклоняется к омеге, покрывая лицо поцелуями. У Ёсана от таких действий всё внутри сжимается, и он кончает себе на живот.       — Вкусная ёлочка, — говорит Сон, пробуя сперму на вкус, а затем наклоняется, целуя.       Альфа начинает двигаться быстрее, плотнее вжимая в себя старшего. Ему требуется пара минут, чтобы кончить следом. Парень утыкается лицом в плечо омеги и напрягается, ощущая чужую ладонь в своих волосах, которая медленно поглаживает его.       Ёсан почему-то решает, что сейчас лучший момент, чтобы спросить своего альфу о фиктивном семейном ужине. Течка делает его мозги уязвимыми.       — Минки, у меня есть просьба. Мой папа. Ты столкнулся с ним утром. Он знает про нас, но не то, что мы фиктивно встречаемся. Он уверен, что ты мой настоящий парень. Поэтому он позвал нас на ужин, — старший охает, когда Минки резко выходит, пока узел не начал развязываться внутри презерватива, что навредило бы омеге.       — Эм, это не входило в наши договорённости. Я не хочу вмешивать сюда твоих родителей. Давай избежим этого, — альфа морщится, представляя себе эту неловкую ситуацию.       — Мы посидим там немного. Я обещаю, что ничего не случится. Мы просто притворимся, как обычно, — Ёсан ужасно отчаялся, чувствуя, что готов начать умолять.       — А что ты скажешь им после нашего внезапного разрыва? — альфа недоволен развитием этого странного диалога. Он встает, стягивает презерватив и завязывает его.       — Куда? — мнётся младший.       — Оставь на столе. Я сам выкину, — лицо Кана покрывается румянцем.       — Я скажу, что не сошлись, — старший шепчет это, чувствуя разрастающуюся боль внутри.       — Нет, я на это не подписывался. Давай не будем портить наше и без того шаткое положение, — альфа уходит в направлении душа.       Ужасное чувство несправедливости охватывает старшего. Он чувствует горячие слёзы, которые начинают течь по лицу. «А что ты хотел, Ёсан? Он ничего не обещал. Для него ты ничего не значишь. Ты игрушка в его руках. Наиграется и уйдёт. Любой омега лучше, чем ты». Внутренний голос начинает шептать подобные фразы, которые бегущей строкой проносятся в голове преподавателя. А сознание подкидывает картинки, где Ёсана снова бросают, говоря, что он слишком хорош для них или они устали от него. Омега пытается успокоиться, прикрывая глаза. И внезапно дёргается от неизвестного звука. Кан смотрит на чужой телефон. Он светится слишком ярко, чтобы любопытство не взяло верх над омегой. Ёсан приподнимается, читая сообщение:       От кого: омежка из бара 317 Минки-ми, когда ты заглянешь к нам? Я соскучился))))       «Наиграется и уйдёт» — звучит набатом в голове. Ёсан тихо вздыхает, глотает очередной комок в горле. Значит, надо сделать так, чтобы не ушёл. Старший резко переводит взгляд на оставленный на столике презерватив. Он прислушивается к шуму воды в ванной, удостоверяясь, что у него ещё есть время. Омега хватает презерватив, развязывает его и старается найти максимально удобное положение, чтобы не пролить ничего и дотянуться. Во время течки, даже такой тяжёлой, у него всё равно есть шансы на беременность. Они ничтожно малы, но Ёсан уже придумал план, как будет проворачивать это после каждого проведённого вместе гона или течки, пока не достигнет результата. Омега сам растягивает себя, старается вставить кончик внутрь и чувствует, как жидкость начинает вытекать в него. Альфа кончил много. Ёсан бешено усмехается, надеясь, что этого будет достаточно. Ему нужен ребёнок. Ребёнок его истинного альфы.       Спустя несколько минут шум воды прекращается. Альфа заходит обратно в гостиную. Пока Ёсан переворачивается на бок и прячет пустой презерватив в диване. Минки тянется к своему телефону, усмехается, отвечая на сообщение того омеги. И Ёсан удостоверяется в правильности своих действий на сто процентов.       — Перекусим и продолжим? — спрашивает Минки, откладывая телефон.       — Да, давай. Только посмотри что-то сам в холодильнике. Или закажи доставку. Мне в душ надо тоже, — Ёсан старается звучать максимально уверенно, а альфа, кажется, не заметил подвоха.       — Хорошо, — кивает парень, уходя на кухню.       Ёсан надеется, что Минки и так ничего не поймёт. И времени ему хватит, чтобы убрать внешние следы и выкинуть презерватив. Поэтому он торопится в ванную.

***

      Уён растекается на своём диване в гостиной, откуда открывается прекрасный обзор на кухню. Его альфа готовит ужин для них. Сама мысль кажется сладким кошмаром для омеги. Найти истинного в современном мире, да ещё и в таком большом городе — огромная удача. А ещё его истинный, самый заботливый альфа, которого Чон когда-либо встречал. Сан привёз его домой, отправил переодеваться и запретил помогать ему с ужином, заявляя, что это будет его небольшое извинение. Уён тихо зевает. Время подходит к позднему вечеру, а омега сегодня очень устал. Он вертит свой выключенный телефон в руках, поскольку его папа позвонил уже раз двадцать, а Уён обижен, между прочим. Он лишь отправил ему сообщение о том, что они поговорят позже, а пока он поехал домой спать. Ему даже становится стыдно перед Саном, что его родители настолько до сих пор пекутся о нём. Омега встаёт с дивана и медленно потягиваясь, идёт к альфе. Чон кладёт ему голову на плечо и обнимает со спины.       — Я уже не хочу есть, Чхве Сан. Ты слишком долго. Можем ли мы отправиться в кровать? — ворчит омега.       — Прости, но ты должен поесть. Я не пущу тебя голодным спать. Подожди ещё пять минут, — говорит альфа, помешивая овощи с мясом в сковородке.       — Кто знал, что ты будешь так долго? — Уён прикрывает глаза, утыкается в спину альфе, вдыхая божественный запах моря.       — Дорогой, а можно мы съездим на море? — мечтательно выдыхает омега.       — Когда у тебя отпуск? Я спрошу у Хонджуна-хёна о перерыве, и мы сможем поехать, — отвечает альфа, задумываясь, что поездка пошла бы их паре только на пользу.       — Уточню на кафедре… — мурчит Уён, потираясь своим носиком о спину альфы.       — Мы встречаемся всего несколько часов, но наша жизнь уже похожа на бытовуху, — смеётся альфа.       — Как ты посмел назвать свои самые лучшие отношения с самым замечательным мной таким мерзким словом? — Уён кусает старшего за плечо.       — Ауч, маленький, не кусайся, я могу обжечься. Прости. Ты прав. Просто с тобой возникло ощущение, что ты уже давно знаешь меня. У нас не было никаких конфетно-букетных периодов, я даже свидание не смог нормальное устроить. А теперь ты уже мой, и это самое прекрасное чувство, которое я когда-либо ощущал. Вот так быть с тобой — правильно, малыш, — Уён чувствует искренность и тепло от слов альфы его уши моментально краснеют, а сердце заходится в бешеном ритме.       — Если тебе так хочется побаловать меня, то разрешаю отправлять мне цветочки и вино, — тихо смеётся омега.       Альфа выключает плиту, заканчивая с готовкой. Уёну приходится отпустить его и сесть за стол, пока старший накладывает еду в тарелки. Сан берет бутылку сухого красного вина, которое омега любезно предоставил ему в честь их маленького ужина, и осторожно открывает бутылку, разливая вино по бокалам. Уён довольный, уплетает за обе щёки вкусный ужин, пока альфа двигает свой стул к нему и слегка поглаживает по спине.       — Не торопись. Ещё горячее, — Сан садится рядом, делает глоток вина, прочищая горло.       — Лисёнок, я хочу, чтобы между нами больше не было недопонимания и секретов. Я знаю, что поступил ужасно, скрыв от тебя очень важный факт. И снова хочу извиниться. Я буду рядом так долго, как ты захочешь. Я стану для тебя самой надёжной защитой и опорой, — шепчет альфа, подсаживаясь ближе к младшему.       Уёну хочется плакать…снова, что он благополучно и делает. Глупые слёзы сами текут по его лицу, но в этот раз он счастливо улыбается и, отставив бокал, крепко обнимает своего альфу.       — Мне кажется, что рядом с тобой мне будет мало вечности, — Уён тихо шепчет в шею старшего, прикрывает глаза и выдыхает. Он, наконец, в правильном месте — в самых надёжных руках.

***

      Следующим утром Ёсан просыпается ужасно измотанным. Он еле разлепляет глаза, заставляя себя это сделать, потому что ему становится ужасно жарко. Омега пытается пошевелиться, что выходит с трудом. Во-первых, его спина болит так, что сводит всё тело. Во-вторых, чья-то красная макушка спокойно покоилась на его груди, а больше и сильные руки обнимали поперёк тела, крепко прижимая. Ёсан дёргается, вспоминая вчерашний день. Его охватывает дикая паника. Омега помнит, как после секса он спускался на кухню и рылся в мусоре, как одержимый, ища презервативы. А последнее, что возникает в голове, как Минки несёт его куда-то. Что-то говорят про обезумевшего омегу. Боже, он сделал столько постыдных и ужасных вещей вчера, ему срочно нужно к доктору Паку.       Flashback       — Ты можешь двигаться быстрее? Я не сломаюсь, — хнычет омега, пока сильный торс альфы прижимается к нему сзади.       — Настолько ненасытный? — слышится глухой рык сзади, а затем чужие ладони сжимают талию сильнее. Минки начинает вколачиваться в хрупкое тело, вжимая старшего в кухонный гарнитур.       — Да-ааа, глубже, альфа, глубже, — громко стонет омега, отчего зверь внутри Сона скулит от удовольствия, наслаждаясь своим омегой.

***

      Минки несёт омегу в ванную. Старший выглядит таким затраханным. Его волосы спутались и слиплись, тело ужасно горячее и раскрасневшееся. Альфа начинает немного гордиться внутри себя. Это сделал он. Это он так затрахал его, что старший еле держится на ногах. Минки осторожно прислоняет его к стене в ванной, удерживая. Он настраивает воды, делая её прохладной, чтобы старший хоть чуть-чуть пришёл в себя.       — Ёсан, открывай глаза, — альфа слегка хлопает того по щеке, а затем направляет лейку душа на его тело. Старший приоткрывает глаза, делая глубокие вдохи и выдохи.       — Почему ты остановился? — омега смотрит стеклянным взглядом на него, а у Минки мурашки бегут по телу.       — Тебе уже хватит, надо отдохнуть, — альфа осторожно разворачивает старшего к себе спиной, ополаскивая водой сзади.       — Мне мало, альфа! Ты должен помочь мне! Заполни меня своим членом, — Ёсан в каком-то отчаянии бьёт своими маленькими ладошками по кафельной стене, выкрикивая слова не своим голосом.       — Шшшш, тише, детка. Не вреди себе, — Минки перехватывает его ладони, прижимает к себе, продолжая ополаскивать холодной водой.       — Альфа, пожалуйста… Ум-умоляю, заполни меня. Мн-мне нужны твои щенки, — альфа чувствует, как тело в его руках начинает дрожать, а омега начинает плакать. Внутри Минки ведётся великое противостояние зверя, просящего помочь омеге и разума, который запрещает.       — Детка, последний раз, и я несу тебя спать, — альфа кусает жемчужную мочку ушка и толкается членом, входя до конца.       — Спасибо, альфа. Я буду хорошим для тебя, альфа, — слышатся тихие всхлипы, медленно переходящие в стоны.       Кажется, у разума не было и шанса победить против такого омеги и его желаний.       And of Flashback       Все эти моменты заставляют Кана краснеть сильнее. Как Минки ещё его отпустил на кухню одного ночью, если омега был в своём мире?       — Блять, ты можешь хотя бы спать спокойно? — раздаётся хриплый голос альфы, и старший замирает.       — Честное, блять, слово, в следующий раз я буду трахать тебя связанным. Ты вчера будто с катушек слетел, — Сон поднимается, усаживаясь на кровати.       — Что с тобой было, кстати? Ты даже отвечать мне нормально не мог. Я еле донёс тебе до ванны и умыл, чтобы ты хоть чуть-чуть в себя пришёл. Чуть не позвонил Сонхва-хёну, но было бы странно начинает своё предложение со слов «Ёсан потерял рассудок из-за моего члена», — усмехается младший, подмигивая.       — Помолчи, — Ёсан заливается краской пуще прежнего и спешит встать с кровати.       — Куда? Ты хорошо себя чувствуешь? Может вызвать врача или что-то такое? — альфа хватает его за руку и тянет к себе.       — Я думаю, что моя течка заканчивается. Если тебе нужно куда-то ещё, то ты можешь идти, — холодно бросает Кан, сопротивляясь.       — Не-а, так дело не пойдёт, –альфа тянет его к себе сильнее, заставляя упасть на кровать.       — Я твой запах всё ещё ощущаю. Если ты противишься только потому, смущаешься вчерашнего, то не стоит. Если течка и правда кончается, я уйду, но хочу попробовать кое-что ещё прежде чем мы расстанемся, — Минки нависает над ним, наклоняется ближе, укусив ушко.       — Ты часто уходишь в себя во время течек? — альфа облизывает раковину уха, ему безумно приятно смотреть, как омега дёргает своими ушками, и как они краснеют. В нём проснулся новый фетиш, помимо жемчужной кожи старшего.       — Обычно, когда много чувств, которые противоречат друг другу. Плюс гормоны, поэтому меня унесло, наверное, — шепчет Ёсан, выдыхая, ему так хорошо от этих ласк.       — Тебе было так хорошо вчера? — Сон опускает свою большую ладонь на живот омеги, поглаживая.       — Было хорошо, — Ёсан повторяет за ним, выгибаясь навстречу ласкам.       — Течка закончилась? — шепчет гонщик, усмехаясь, ощущая усилившийся аромат хвои.       — Мин-Минки, я…она не кончилась, но мне хочется…мне надо побыть одному… Я плохо себя чувствую, — слегка заикаясь говорит Кан.       — Уверен? — зверю внутри совсем не хочется уходить отсюда, но Ёсан, кажется, и правда выжат.       — Я…Мне понравилось с тобой. Ну, в смысле секс, да. Просто, наверное, это всё. Ты тоже не появлялся дома целый день. Сонхва-хён наверняка переживает, — быстро говорит Ёсан, отводя взгляд.       — Что ж, я только воспользуюсь ванной и уйду, — Минки не должен чувствовать укол непонятного раздражения и расстройства, нет. Он просто помогал красивому омежке. Пора и честь знать. Альфа пытается себя успокоить, уходя в ванную. Сон смотрит на своё отражение, которое показывает ему мешки под глазами, альфа не спал почти всю ночь, после того, как не нашёл старшего в постели. Ему стало не по себе. Ёсан мог уйти куда-то в таком состоянии, но омега был на кухне, что-то тихо шептал, поглаживая свой живот одной рукой, а другой держа стакан с водой. Минки снова пришлось взять и унести его, а на случай повторного побега придавить собой. Уснуть не получалось от слова совсем. Омега под ним тихо скулил. В комнате стояла духота, даже не помогли открытые окна, а кондиционером не хотелось шуметь, потому что этот ненормальный вздрагивал от любого шума. Сон быстро ополаскивает своё лицо. В голове всё всплывают картинки ночи, где омега так сильно умолял его сделать своим и просил его о щенках. Альфа почти купился на это, если бы только не знал настоящую натуру омег.       — Блять, надо перекраситься, — Минки зачёсывает свои волосы, морщась, потому что краска начинает сходить и от красного цвета скоро останется малиновое гнездо. Парень выходит из комнаты, ощущая на себе чужой настороженный взгляд.       — Спишемся, — бросает он напоследок, покидая логово хвойного омежки.

***

      Ёсан пропал окончательно и бесповоротно. Это он понимает, когда замечает оставленный джинсовый жакет альфы в коридоре. Он на автомате хватает его и начинает давиться запахом. И если еще полчаса назад он корил себя за глупые действия школьника. Серьёзно, Ёсан, что у тебя было с биологией в школе? «Так дети в тебе не появятся. Тебе нужен его настоящий узел. Надо придумать другой план», он слышит ужасные мысли в своей голове. Ему срочно нужно поговорить с кем-то. Омега на автомате тянется к телефону, чтобы позвонить другу, но чувствует влажность между ног. Ёсан садится на диван в гостиной, прижимая жакет ближе к себе. Он утыкается в него носом и тихо скулит.       Альфа не вернётся, даже если омега сейчас будет его слёзно умолять. Минки гордая птица, а после такого точно не подойдёт к его дому до следующей течки. Омега снимает с себя кофту, укладывает жакет альфы на одну из подушек и утыкается лицом, начиная тереться членом о другую подушку. Так низко Ёсан ещё не опускался никогда. Он чувствует себя ужасно плохо и ужасно хорошо. Ему приходится концентрироваться на каких-то деталях в комнате, потому что он не уверен, что не пропадёт опять и будет бредить этим альфой. Омега медленно вставляет в себя два пальца и двигает ими. Он чувствует раздражение внутри и немного смазки. Раздвигая ноги шире, он пытается вставить глубже пальцы и стонать тише. Конечно, это всё не сравниться с членом его альфы, но Ёсану нужно утолить жажду. Ткань трётся о член интенсивнее, заставляя омегу вскинуть голову и приоткрыть ротик для более громких стонов.       — Мин-Минк-кк-иии, — стонет Ёсан, представляя такого нужного человека рядом.       Он такой грязный и жалкий. Так сильно хочет вернуть это ощущение больших ладоней на своей талии и горячих губ на шее. Под закрытыми глазами образовываются слёзы, которые стекают по щекам. Ёсан резко толкает в себя пальцы, чтобы хоть стало легче, проглатывает громкий стон. Всхлипывая, кончает прямо на одежду альфы. Ему должно быть стыдно, но кажется, что он уже опустился ниже некуда. Он прижимается к подушке, упиваясь смешением двух запахов, и вздрагивает от громкой трели телефона.       — Д-Да? — говорит он слегка гнусавым голосом.       — Ёсаниии, приветик, у меня выдалась минутка. Как ты там, мой хороший? — спрашивает лучший друг.       — Уё-ён, я, кажется, всё…– омега шепчет в трубку, надеясь, что друг поймёт.       — Что всё? — слышится настороженный голос.       — Я ничего не хочу, если его рядом больше не будет…– хрипит Кан.       — О, боже. Он не с тобой, да? Оставил тебя в такой момент. Ёсан-и, я сейчас приеду. Я…Я позову Сонхва-хёна? — спрашивает разрешения друг.       — Если он поможет мне, если хоть кто-нибудь…       — Ох, я сейчас буду, пожалуйста, не делай ничего. Просто лежи или сиди. Я сейчас, чёрт, — Уён на фоне шуршит чем-то и что-то громко падает.       Уён кладёт трубку, он быстро натягивает на себя одежду, будя ничего не понимающего альфу.       — Я уехал к Ёсану, ему очень плохо. Звони Сонхва-хёну, пусть приезжает к нам. Только ничего не надо рассказывать Минки, — Уён поправляет свои волосы.       — Я с тобой, — говорит альфа.       — Нет, ты едешь в салон. Выбивать дурь из своего друга, — омега тычет маленьким пальчиком альфе в грудь.       — У тебя сегодня работа? — волнуясь, спрашивает альфа, который тоже торопиться одеться.       — Блять, я не могу пойти. У меня сегодня пять пар, — стонет омега.       — Договориться никак? — Сан смотрит на не заправленную постель, из которой они вчера сделали небольшое гнездо.       — Так, я позвоню, скажу, что заболел. Постараюсь выпросить замену, но не сейчас. Сейчас я к Ёсану, а ты не стой просто так, звони хёну и подвези меня, — омега строго смотрит на альфу, вздохнув.       — Ты очень красивый, — Сан оставляет короткий поцелуй, отстраняясь, но омега тут же прижимает его к себе.       — Я самый потрясающий омега, который когда-либо был замечен тобой. Со мной не сравниться никто, — шепчет Чон ещё серьёзнее, заглядывая альфе в глаза.       — Самый чудесный, — Сан улыбается и снова целует омегу.       Уён скользит по его широким плечам ладонями, слегка сжимает их и выпускает свои феромоны, которые напрочь смешиваются с запахом альфы.       — Боже, ты ещё тот собственник, — хрипло смеётся Чхве.       — Моё, — омега ещё пару секунд трётся носом о шею альфы, целует его в щеку и отстраняется.       — Подвезёшь меня?       — Конечно, лисёнок, поторопимся.       Они оставляют квартиру в полном беспорядке после ужина и небольших ночных приключений. Сан звонит по дороге хёну, который, как только услышал имя Ёсана и Минки включил беспокойство на максимум. Хонджун-хён, наверное, сейчас на нервах повезёт его сюда, а это отдельный вид искусства.       — Так, я убежал. Я не говорю тебе бить Минки, но если его тупая голова не понимает, что он творит, то врежь ему разок, — омега целует альфу в щеку и выбегает к дому друга.       Уён преодолевает расстояние до квартиры за считанные секунды, пользуется запасным ключом-картой и тихо заходит в квартиру.       — Ёсани? — омега скидывает с себя верхнюю одежду, пока зовёт друга.       Смешанный запах альфы и омеги пробирает его до костей. Здесь так холодно и свежо, как будто Уён попал в зимний лес в самую стужу. То, что омега видит в гостиной, заставляет его сердце сжаться.       — Боже, мышонок, — омега подходит к своему другу и опускается на колени рядом.       Ёсан лежал полностью голый на огромном сером диване. Его белоснежная кожа очень контрастировала с яркими красными отметинами и укусами по всему телу. Где-то были кровоподтёки. Уён осторожно проводит рукой по голове друга, зачесывая волосы назад. У Ёсана стеклянный взгляд, похоже, он ушёл в себя. Чон замечает то, что друг лежит на одежде. Судя по запаху, она принадлежит альфе. Омега своими ладонями впился в этот жакет, как в спасательный круг, что даже не расцепить. У Уёна на глазах появляются слёзы, он тихо шмыгает носом, прижимаясь носом в макушку друга.       — Я рядом, знаешь? Не оставлю тебя. Давай приведём тебя в порядок? — омега целует друга в висок.       — Мин-ки, — тихо говорит Ёсан.       — Он вернётся ко мне. Он обещал помочь, — добавляет он.       — Мышонок, давай пока мы займёмся тобой. А потом и Минки придёт, — Уену нужно вывести друга из этого состояния, поэтому ему приходится поднять его и усадить, и немного врать по поводу следующих действий.       — Он обещал мне щенят, знаешь? У нас будет большая семья, — Ёсан прикрывает глаза и улыбается так, что у Уёна внутри все переворачивается.       — Хорошо, я рад, — Чон тянет омегу к себе, заставляя встать. Он придерживает друга, ведя его в ванную.       — Я буду самым лучшим для него. Буду ждать, когда он придёт, буду хорошо ухаживать за ним, буду вынашивать наших щенят и сделаю его самым счастливым. Ему кроме меня никто не нужен. Он сам сказал, — Ёсан бредит — это очевидно. Но спорить в таком состоянии с ним не надо. Омеги, уходящие в себя из-за прилива целого океана противоречивых чувств, очень опасны и хрупки. В таком состоянии Кан мог сделать с собой и с другими всё, что угодно.       Уён усаживает друга в ванную, включает прохладную воду и ополаскивает его, а Ёсан до сих пор не выпустил одежду альфы из рук.       — Ёсани, давай уберём это. А то намочим сильно и запах пропадёт, — Чон слегка тянет за уголок жакет.       — Нет, а вдруг украдут. Я должен вернуть альфе, — омега крепче прижимает куртку к себе.       — Дома кроме нас никого. Я повешу куртку на крючок, и ты можешь смотреть за ней. А потом пойдём в комнату, и ты сможешь снова обнимать её, — Уён убирает куртку, Ёсан тут же подбирается, садится ровно и взглядом впивается в одежду. «Я оторву этому альфе все, что только можно», думает Уён, намыливая голову друга шампунем.

***

      Минки чувствует себя хреново, и он не может понять почему. Внутри него как будто сцепились два пса. Один тянет его подальше от дома омеги, а второй просит остаться и быть там, где он нужнее всего сейчас. Сон первый раз сталкивается с такими чувствами, ощущая тяжесть в груди. Он не едет домой сразу, а решает заехать в бар к Джено. Ему нужно было выпить, пусть и так рано. Минки паркуется около заведения, совершенно не замечая пару зорких глаз, которые вцепились в него, стоило альфе заехать на территорию.       — Что ты здесь забыл? — удивлённо спрашивает знакомый бармен, когда Минки садится у барной стойки.       — Налей чуть– чуть. Этот день не задался с самого начала, а я должен дожить до его окончания, — кивает альфа.       — Джено нет сегодня. Я могу передать ему что–то, если надо? — спрашивает Усок, протягивая напиток.       — Нет, спасибо. Я правда ненадолго, — красноволосый берёт стакан с виски, отпивая немного. Альфа осматривается вокруг, замечая официантов, которые убираются после ночной вечеринки в клубе и пару выпивох в дальнем углу. Минки очень надеется такими темпами не превратиться в одного из них.       — Привет, — за спиной звучит знакомый голос, который Минки не хотел бы слышать ближайшую вечность. Альфа не оборачивается и делает вид, что не расслышал.       — Минки? — снова зовёт его голос. Сон неловко смотрит на Усока, показывая ему взглядом помочь ему.       — Юнхо-хён! Привет! — бармен резко отвлекает внимание на себя.       — Привет, Усок, — омега быстро отвечает, не удостаивая взглядом бармена. Он не отводит глаз от широкой спины.       Минки медленно разворачивается, пытаясь изобразить дружелюбную улыбку, и здоровается.       — Как ты? — спрашивает омега, осматривая альфу, который выглядел не самым лучшим образом с синяками под глазами и бокалам виски в руках со стёртыми костяшками.       — Отлично, твоими молитвами, — Минки кивает, допивая залпом виски.       — Я слышал у тебя появился омега? — альфа устало смеётся после слов омеги.       — Я знаю, что ты уже всё вынюхал про меня и про моего омегу. Так что, да, не строй из себя невинного, — Сон кивает Усоку, прося налить ещё.       — Тебя потянуло на серых мышей или кошелёк его семьи привлёк тебя больше? Хочешь заработать статус среди высокого круга? — Юнхо показывает свою натуру, и Минки скалится.       — Не поверишь, но я не следую дорогой омеги–шлюхи. И трепаться о своей личной жизни с тобой я не собираюсь точно, — альфа допивает виски, с громким звуком ставит стакан на стойку и смотрит на бывшего.       Юнхо не изменился, всё такой же стройный, высокий, со светлой кожей и сладким запахом карамели. Только вот омега не кажется уже таким утончённым и милым, его кожа не сравниться с жемчугом, который Минки целовал всю ночь, а запах не будет так гармонично сочетаться с морозной свежестью. Альфа усмехается своим мыслям, на секунду оказываясь в квартире преподавателя, которого хочется целовать.       — А раньше ты был более обходительным. Твой преподаватель тебя такому научил? Хоть какое–то образование, а то глупым альфам не даёт, наверное, — у Юнхо злые черти в глазах пляшут, он старается бить по больному.       — О, поверь мне, он справляется куда лучше. Хотя бы потому что не строит из себя лживую суку, а создаёт отношения на полном доверии, — Минки бросает пару купюр на стойку.       — Сдачу себе возьми, Усок. Джено передай привет. Навещу его скоро вместе с Ёсаном в семейном гнёздышке четы Ли, — альфа нагло врёт, прощается с барменом и идёт на выход.       — Даже не попрощаешься? — слышится сзади.       — Юнхо-хён, может хватит? У него и правда всё хорошо. У тебя, как все видят, тоже. Так что ты к нему прилип то? Дай альфе нормальную жизнь строить, — бармен укоризненно смотрит на старшего.       — Не верю я этому жалкому альфе, Усок. У него не такой характер, чтобы впускать кого-то так быстро и близко, — омега провожает взглядом красную макушку и тоже уходит из бара.       Молодому официанту только и остаётся смотреть вслед, уходящей парочке, мысленно сочувствуя альфе.

***

      Минки возвращается в салон, оставляет машину у заднего входа, собираясь вечером уехать на трек покататься. Настроение сегодня может исправить пара кругов и, выжитая в пол педаль газа.       — Явился, — парень даже не успевает сделать и шагу, как его тут же останавливают два предостерегающих взгляда старших альф.       — Эм… Ну, да? А не должен был? Вы вроде ничего не сообщали? — Минки хочет пойти на кухню сожрать хотя бы что-то.       — Блять, ты серьёзно? — шипит Сан, а после подходит к другу впритык, схватив за воротник.       — Сан, полегче, — Хонджун– хён тоже смотрит осуждающим взглядом, но лезть не спешит.       Минки хмурится, совершенно не понимая агрессию со стороны альф, он вроде бы всех предупредил, ничего не ломал и не принимал.       — Когда ты уже наиграешься? В твоей голове должно отложиться хоть что-то. Нельзя так поступать с людьми. Ты, честное слово, хуже Юнхо поступаешь, — рычит старший, а Минки морщится от того, как его прикладывают к стене.       — Какого хуя вы все суёте свой нос в мои отношения? Почему я опять в чём-то у вас виноват? — Минки буквально отрывает от себя старшего, толкая подальше от себя.       — Ему после твоих детских игр только хуже. Очнись, блять, уже. Либо бери себе, либо оставь в покое. Сонхва-хён и Уён его чуть ли не откачивают сейчас там после твоих визитов. Ты понимаешь, что ломаешь человеку жизнь? — Сан снова порывается подойти ближе, но Хонджун-хён останавливает.       — Тише. Давайте разберёмся без драк, — старший пытается оставить в этом споре хотя бы одну трезвую голову.       — Его давно не били хорошенько, может мозги встанут на место, — Сан смотрит с призрением, это больно задевает. Так близкие не смотрят.       — Минки, объясни, что происходит? Мы немного только знаем со слов Уёна, что Ёсану стало плохо, и он там потерянный ждёт тебя, как последнюю надежду.       Сначала Минки не понимает, о чём говорят старшие, ведь когда он уходил, то всё вроде бы было прекрасно. Ёсан даже сам выпроводил его и предложил закончить на сегодня. Но потом кажется, альфа понимает, что Ёсан ушёл опять в себя, а учитывая тот факт, что Сон, скорее всего, его истинный, который сейчас не с ним, то где-то далеко в подсознании становится неприятно.       — Эм… Не знаю, он сам попросил меня уйти. Захотел отдохнуть и вот, я просто ушёл?       — Он просто ушёл, блять, — Сан снова тихо рычит.       — Минки, тебе надо к нему… Если в тебе хоть капля совести есть, — говорит Хонджун.       Красноволосый усмехается, качая головой. Минки проходит мимо альф и идет в сторону кухни.       — Мне никуда не надо. Я никому и ничего не должен. Его предупреждали, что между нами ничего не будет. Я не дам очередной глупенькой омеге управлять своей жизнью, — взгляд младшего альфы меняется, старшие ощущают, как тот выпускает слишком много феромонов и от запаха мороза идут неприятные мурашки.       — Да не будь ты такой тварью, Минки, — Сан уже было рвётся снова к нему, но Хонджун перехватывает его.       — Он не в себе сейчас, не подходи к нему, — шепчет старший. Они дают скрыться молодому альфе на кухне.       — Почему ты всё ему спускаешь с рук, хён? — Сан хмурится, обиженно смотря на старшего.       — Он всё поймёт, но позже. Ты посмотри на него сейчас, его взгляд, — взгляд Хонджуна меняется, Сану становится не по себе.       — Ты хочешь сказать, он снова что–то принимал? — Сан действительно не заметил ничего странного.       — Я не знаю, просто подождём немного, — Хонджун идёт следом на кухню, наблюдая со стороны за альфой.       — Джехён звонил. Гонка будет через неделю. Я сказал, что ты будешь. Собирай свою никчёмную гордость и вали тренироваться, чтобы я не видел тебя здесь ни днём, ни утром, а только слышал от остальных, что ты тренируешься, а не жрёшь очередную дрянь, — старший заваривает себе чай, не смотря в сторону Минки.       — Я ничего не жрал. Хватит из меня делать наркомана, — цедит красноволосый, тихо рыча. Ему хочется нагрубить, наорать, но это Хонджун. Это семья. Нельзя.       — Пока я вижу только его, к сожалению. Я устал с тобой бороться. Это твоя жизнь, и если ты хочешь сдохнуть вместе со своей гордостью, то мы мешать не будем. Но дома не появляйся. Я не хочу, чтобы Сонхва видел это. Он слишком много тебе отдал, чтобы потом страдать из-за тебя же, — альфа говорит спокойным ровным тоном. Сан не понимающе смотрит на него.       — Ты меня выгоняешь? Да? Отлично, приютили бездомного малолетку, наркомана воспитали, и пошёл вон отсюда, — Минки такой горечи ещё никогда не чувствовал, даже когда Юнхо его в грязь втоптал.       Сказать ещё много чего хочется. Они так не правы. Кошки на душе скребут, чтобы сказать, как они не правы. Но он затыкается, смотрит в спину старшему долго и резко встаёт, схватив ключи от машины.       — Минки! — Сан за руку хватает, пытаясь остановить.       — Отпусти… Отпусти, блять, — громко рычит он.       — Сан, отпусти его, — слышится голос Хонджуна. Чхве отпускает, а Минки уже разрыдаться хочет, как равнодушно звучит голос старшего.       Он садится в машину и едет далеко, как можно дальше от этого места, от которого резко повеяло холодом, где холодным всегда был только он. Слезы сами в глазах появляются, но такие, как он не плачут. Слабые плачут, а Минки не слабый. Очередная семья от него отказалась, даже смешно самому становится. Семья, блять, одно название, а на деле все только и говорят, как он на дно их тащит.       — Я вас не тащил на дно. Мы оттуда и не выбирались, — он стирает слёзы с лица, вжимает педаль в пол и резко отпускает руль.