Каждый имеет право жить там, где может себе позволить. Нам дали волю преследовать счастье всюду, куда можно доехать, долететь, доплыть — чтобы добыть его. Когда слишком много народу ломится в одно место, само собой, они его разрушат, — но такова система счетов и чеков — так самокорректируется рынок. Таким образом, единственный способ сберечь какой-то край — это изгадить его. Нужно выставить его кошмарным перед внешним миром. Чак Паланик
***
Место, в котором проживал Хаято, можно было с большой натяжкой назвать домом, учитывая, что район был не самого приличного уровня, а здание, в котором он снимал себе комнату, было сравнимо разве что с трущобами. Для Джен, видевшей подобные развалины только в облике каких-либо заброшенных строений, это было, мягко говоря, в новинку. Она и забыла о том, в каком достатке живёт Ричард, разбрасываясь деньгами направо и налево, задаривая своих друзей вместе с ней различными подарками. Наверное, ей не стоило ожидать другого от сбежавшего из семейного гнезда подростка. Максимум удобств уже есть — туалет, ванная, кровать и плита с холодильником, а всего в квартире было лишь две комнаты. Мда, спрашивается, чего ещё желать для счастья? Впрочем, с трудом верится в то, что богатейшая Вонгола не смогла бы выделить средства для бедного сиротки, который обещает в ближайшем будущем стать правой рукой настоящего наследника. Ну не прячет же парень эти выделенные деньги в каком-нибудь укромном месте. По крайней мере, она смела надеяться на присутствие мозгов в его тщедушной голове. Отпив глоток дешёвого кофе, а после резко поморщившись от горького, дурного вкуса, Кинг мысленно задалась вопросом о том, почему, как подобает любому холостяку, Гокудера не имеет банки холодного пива, а не заварного кофе с просроченной упаковкой чёрного чая. Хотя стоило тому только накинуть на себя потёртый фартук в полоску, как большинство вопросов отпали сами собой. Было в нём что-то женственное, когда он с озабоченным видом пробовал ложку бульона из сковородки. Чем-то напоминает Ричарда, только этот индивид не пытается вилять собственной задницей во время готовки. Усмехнувшись, она лениво обвела взглядом сыплющуюся со стен штукатурку. Осматривать здесь было нечего, поэтому приходилось коротать время либо за копанием в кнопочном телефоне, либо за подобным разглядыванием мелких трещин на стенах. — Ну что? Есть что сказать? — присев рядом с ней на холодный пол, неловко спросил владелец всего этого добра, нервно ведя плечом. — Ты живешь в полном дерьме, — чистосердечно призналась Джен, заставляя Хаято удивлённо вылупить на неё зелёные глаза. — Нет, серьёзно, пока ты там химичил, я успела подсчитать пять тараканов и убить троих жуков. Это какой-то клоповник. Минута короткой тишины и сорвавшийся на насмешливое хмыканье в ответ Гокудера: — За что тебя можно ценить больше всего, так это за твою честность, женщина. — Это оскорбление или комплимент? — нахмурившись, пробормотала она под нос. — Во всяком случае, у тебя там ничего не подгорает? Почему отвлёкся? — У меня есть пятнадцать свободных минут, пока всё будет тушиться. И да, — взяв её кружку и сделав два больших глотка, вздорно улыбнулся итальянец. — Я живу в полном дерьме. Последнее прозвучало так, словно бы он гордится этим фактом. — Твоя семья никогда не пыталась помочь тебе выбраться из этого? — Почему «нет»? Пыталась, — помрачнев в лице, поджал губу Хаято. — Но эта помощь вышла боком. Насколько она знала, у него была довольно красивая сестра, якобы «любовница» Реборна, от вида которой ему сразу становилось не до мирских забот. Поэтому об их отношениях могла только догадываться. Судя по всему, там всё также ничего хорошего. Поставив кружку на прежнее место в виде низкого столика, Гокудера устало вздохнул. На мгновение ей стало жаль этого загноившегося в совсем не детских проблемах подростка, но это мгновение быстро улетучилось под давлением его ужасно раздражающего характера. — Вообще-то это был мой кофе. — Он тебе всё равно не понравился, — махнув рукой, щёлкнул он зажигалкой для сигареты. — Кроме того, все вещи в этом доме принадлежат одному хозяину, — и затянувшись, выдохнул облачко дыма прямо в её лицо, — мне. Но несмотря на не слишком приятное (читайте между строк — поганое) настроение у недоделанного шеф-повара, блюдо получилось, на удивление, сносным. Хотя чего таить, стоило признать, что паста была даже вкусной, подавив все возмущения ещё в зародыше. В начале Кинг намотала спагетти на одну вилку, растворившись в приятном послевкусии, потом ещё одну, а после, совершенно не заметив, опустошила всю тарелку, чуть не опустившись до того, чтобы слизать оставшийся соус на ней. Будь Гокудера девушкой, то она без раздумий потащила его в загс, настолько велико было впечатление от его навыков в кулинарии. Правда, гордиться своими умениями тот почему-то не спешил, брезгливо поморщившись при взгляде на коричневые пятна, беспорядочно разбросанные по её футболке: — Ты ешь как свинья. Смысла обижаться на данное замечание не было совершенно, так как в некотором роде чёртов подрывник всё-таки был прав. Кроме того Джен не слишком беспокоилась на этот счёт, с изрядной долей равнодушия относясь к собственному внешнему виду. За весь год это её первая паста, поэтому она могла позволить себе некоторые вольности. Из-за того, что Ричард приезжал едва ли реже отца Тсунаеши, а карманных денег было несколько жаль тратить на дорогие рестораны с кусачими ценами, питаться европейской кухней приходилось от силы раза три в год. Киоко в основном готовила японские супы с морепродуктами. — Открою тебе один секрет, малыш, какие бы грязные вещи я не вытворяла, — облизнув потекший по пальцу кетчуп, усмехнулась она на вспыхнувшее личико Хаято. — А всё равно останусь красивой сучкой. Открывший было рот итальянец уже был готов излить на неё тираду об уроке манер, как прервавшись, обречённо покачав головой: — Пф, а у тебя высокое самомнение. — Я не спорю, но и не отрицаю тот факт, что мои слова чистейшая правда. Сама ведь проверяла, стоя перед зеркалом. Даже если Кинг нацепит на себя какой-нибудь мешок картошки, параметры очаровательности и красоты сделают своё дело, сумев придать фигуре неконтролируемый шлейф очарования и стройности. В принципе, именно поэтому к ней часто подходили взрослые мужчины с сомнительными предложениями для работы моделью, актёром или недавно объявившимся айдолом. В такие моменты она, не удерживаясь, задавалась вопросом о том, что действительно выглядит полной дурой в глазах окружающих. Потому что мелкий шрифт о согласии на участие в порнографических сценах не заметит только слепой. — Да-да, ты полностью права, женщина, — за что сразу же получил лёгкий удар по голове, как никак приготовил такую вкусную еду. — Ай, за что? — Буду бить до тех пор, пока хотя бы по имени звать не будешь, — пригрозила Джен кулаком, едва искрящимся зелёной молнией. Закатив глаза, Гокудера нехотя исправился: — Ну что, Джен, настало время валить домой. — Фу, Хаято, что за манеры? Я, может быть, ещё добавки хочу. Как, кстати, паста называется? — Карбонара, — ворчливо отозвался он. — Её обязан готовить каждый уважающий себя итальянец. Но это не важно, куда интереснее вопрос о том, как в тебя это лезет? Живот не лопнет от пятой порции? — Благодаря тренировкам Рехея, ни в коем случае. Похоже домой она вернётся поздней ночью, на улице уже темнело, а желание покидать эту квартиру уменьшалось с каждой прошедшей минутой. Подобная компания определённо лучше пустого дома с пятью такими же одичавшими комнатами. Иногда она бывает излишне сентиментальной.***
Ей кажется, что с этой реальностью что-то всё же не так. Люди, картонные персонажи из одной полюбившейся манги ведут себя чересчур естественно, имея за спиной собственные проблемы, опадающие на плечи тяжёлым грузом, живые мысли, подтверждающие, что у них есть личность и чересчур пылкие эмоции. Джен подмечает уставший взгляд у мальчика-подрывника, синяки которого криво замазаны тональным кремом, потрёпанную в некоторых местах одежду, аккуратно подшитую для нынешнего размера хозяина и дешёвые сигареты винстон, заставляющие задыхаться в противном дыме. Внутренности скручиваются в неприятном узле. Наверное, в жизни ей всё-таки повезло, и жаловаться на бренное тельце теперь не стоит. Как оказалось, когда Хаято не заходится в фанатических речах о лелеемом Дечимо, то становится более чем терпимым компаньоном для конструктивной беседы. Итальянец рассказывал что-то о добывании пороха в критических ситуациях, взрыве двери с помощью подручных средств и решительности во время вызова пламени Урагана. Она внимательно прислушивалась к каждому слову, прислонившись щекой к ладони, и незаметно для них двоих поедала чужую порцию пасты, думая о приключениях, которые ждут их компанию в будущем. Предложение, вертящее на языке, но не решающееся выскользнуть, липко осело в уме, впрочем, из-за появившегося окошка задания системы об улучшении отношений с Гокудерой, всё-таки было озвучено вслух. Она ничего не теряет. Хотя бы будет с кем поругаться. — Переезжай ко мне, — отложив столовые приборы, неожиданно произнесла Джен, что в наступившей тишине прозвучало особенно громко. — Что? — Не пойми меня неправильно. Это не жалость, — задумавшись о чужой гордости, приподняла она ладонь. — Ты не будешь жить бесплатно, в твои обязанности будет входить готовка, уборка и остальные дела по дому. Просто мне кажется, что это определённо будет лучше постоянной холодной воды, неотапливаемой квартиры и ужасной антисанитарии, несмотря на все усилия. Кто не рискует, тот не пьёт разливного пива и не имеет дома персонального работника в лице мафиози под именем «Дымовой Бомбы».***
Примечание.
Паста алла карбонара — спагетти с мелкими кусочками гуанчале, смешанные с соусом из яиц, сыра пармезан и пекорино романо, соли и свежемолотого чёрного перца. Этот соус доходит до полной готовности от тепла только что сваренной пасты. Гуанчале нередко заменяется панчеттой. Блюдо было изобретено в середине XX века.