***
В центре мистера Голда работало около тридцати человек. И все они этим же утром познакомились с Эммой: появление новичка не осталось незамеченным. Многие приветливо улыбались и оставались поболтать, другие сдержанно кивали и исчезали в своих кабинетах, видимо, боялись быть замеченными Голдом. Главный психолог и директор центра — Арчи Хоппер — заглянул к ней в кабинет ближе к девяти утра, предложив свою помощь. Он просил Эмму не стесняться и обращаться к нему, если вдруг ей что-то понадобится. Арчи показался Эмме добрым и очень умным. Он приветливо улыбался и было в нем что-то такое, что заставляло верить ему беспрекословно. Правда, его прическа с небольшой залысиной и мелкими кудряшками показалась ей достаточно забавной, однако Эмма, призвав на помощь полнейшее отсутствие такта, как ни странно, ни слова ему не сказала. С утра она немного побродила по этажам и выяснила вот что: у каждого из сотрудников был свой личный кабинет, но новички, пришедшие в эту сферу недавно, сидели в кабинете компаниями по три-четыре человека. Ей, как и всем профессионалам, в число которых входила Эльза, предстояло сидеть в гордом и мучительном одиночестве. И Эмма, по-прежнему протирая штаны, часто слышала громкий смех, доносившийся из соседних кабинетов. И всякий раз, когда новички общались между собой, с восторгом что-то обсуждая, ей хотелось туда, к людям. И к тем, кто мог бы ей помочь с советами. Однако она все еще неплохо держалась. Первый рабочий день начался очень хорошо: было всего три звонка. Все это время ее выручал оказавшийся как нельзя кстати ежедневник, благодаря которому она тактично здоровалась, поддерживала беседу и прощалась. Самый первый звонок был от маленькой девочки, которая случайно ошиблась номером. Эмма поймала себя на мысли, что ее улыбка растянулась до ушей, когда она услышала детский лепет и осознала, что ребенку, наверное, лет пять-шесть, может, чуть больше. Второй — от пожилого мужчины, которому было жутко скучно. Эмма, мило улыбаясь, проболтала с ним полчаса, думая, что у Эльзы не такая уж сложная работа. Развлекать стариков и болтать с детьми — фигня по сравнению со взломом чужих аккаунтов и баз. Здесь достаточно просто отвечать по шаблону. И все. Делов-то. Однако жизнь поспешила ее обломать, как делала это всегда. С третьим звонком Эмме пришлось нелегко, она конкретно запарилась. Звонила молодая девушка. Она сказала, что ее зовут Алиса, и сразу же поведала о своей дилемме, которую не могла разрешить самостоятельно: поступать в колледж в другом городе или остаться здесь, в Сторибруке. В итоге Эмме удалось с блеском выйти из этой ситуации и посоветовать Алисе попробовать изменить свою жизнь. — Перемены всегда пугают, — мягко добавила Эмма. — Но иногда нужно попробовать. Если не получится, всегда можно все переиграть. Не переживай ты так, думаю, родители тебя поддержат, Алиса. Спасибо за звонок, — добавила она. Договорив, Эмма тут же стянула наушники с микрофоном и откинулась на кресле, закружившись, как юла. Все-таки третий звонок был для нее трудным. Человек просил у нее совета, а она сама не знала, как поступить. Обычно решения Эмма принимала спонтанно, под действием обстоятельств, не думая долго. И пока Алиса рассказывала ей о своей проблеме, она судорожно листала ежедневник Эльзы, надеясь найти там подсказки и ответы. Эмма буквально молилась о том, чтобы этот шелест не был слышен. Или хотя бы не так сильно. И почему Эльза не додумалась написать ей, что бывают и такие ситуации? Перед своим уходом Эльза наставительно произнесла: — Для каждой ситуации нужно подбирать особенные слова. И едва Эмма успела запаниковать, потому что она не представляла, что нужно говорить, как Эльза быстро добавила: — Ты справишься, я в тебя верю. Наверное, именно эта вера и помешала Эмме завопить от отчаяния и удрать из офиса Голда, поджав хвост, как пристыженная мартышка. И, возможно, именно поэтому она уже несколько часов просидела на рабочем месте Эльзы. День начался хорошо. Утром, как только Эльза и Белль ушли, Эмма сделала небольшую перестановку в кабинете. Она отставила мусорную корзину в противоположный угол и приготовила исписанные листы со старыми отчетами, которые ей любезно предоставила Белль, заверив Эмму, что они больше не нужны. Дальнейшие полчаса до начала рабочего дня Эмма развлекалась, бросая скомканные листы бумаги в «мишень». А потом начались звонки. Ответила она, конечно, всего на три, но чувствовала себя такой вымотанной, будто бежала четыре часа без остановки. Только сейчас — впервые за все время — Эмма позволила себе передохнуть и посмотрела на часы. Стрелки намертво застыли на двенадцати. Эмма тяжело вздохнула. А ей казалось, что рабочий день уже, как минимум, должен закончиться. И Голд должен дать ей премию за усидчивость и сообразительность. За все это время она получила тринадцать сообщений от Генри, которому очень не терпелось узнать, как проходит ее работа. И два от Руби, которая сообщала ей, что у них все по-прежнему стабильно. Только теперь она ест конфеты и зарабатывает лишние килограммы за чтением детектива, который Эмма забыла на столе. Устроив себе небольшой перерыв, Эмма ответила Генри: «Все ок. Приеду за тобой, пообедаем и расскажу». Ответ от Генри пришел моментально: «Жду тебя в два». Эмма улыбнулась, глядя на сообщение. Видимо, Генри не терпелось узнать, чем таким она занимается. Эмма поймала себя на мысли, что с нетерпением ждет их встречи, чтобы рассказать ему о своем первом рабочем дне. Она посмотрела на часы еще раз и решила, что пора вернуться к работе. Но звонков больше не было. Эмма заскучала. Пару раз в кабинет заглядывала Белль, чтобы спросить, как у нее дела. И даже осталась немного поболтать с ней. Так Эмма и узнала, что Генри — большой фанат сказок. Как выяснилось, больше всего ее сыну нравится сравнивать персонажей Сторибрука с героями сказок, о которых он читает. Эмма была глубоко поражена буйной фантазии Генри. Наверное, это сказалось воспитание Нила. Она не особо верила в сказки и в мистику. Вот просто была уверена, что нет этого. И все тут. Однако Генри не запрещала верить в то, что чудеса реальны. В конце концов, разочароваться в этой жизни каждый должен был сам. — А тебя он тоже нашел в сказках? — вдруг спросила Белль, почему-то зардевшись. Она выглядела еще более смущенной, чем утром. — Не знаю, — протянула Эмма, вставая с кресла, чтобы пройтись. От долгого сидения у нее затекли ноги. — Но я у него спрошу. Обязательно, — пообещала она, заметив робкую улыбку Белль. — Ага, хорошо, — просияла Белль, уже собираясь уходить. Однако Эмма ее окликнула: — Подожди! А кто ты, Белль? Не то чтобы Эмма хотела это знать, но любопытство оказалось сильней. — Красавица, — Белль обернулась. В этот раз ее улыбка показалась Эмме какой-то грустной. — Из сказки «Красавица и Чудовище», — уточнила на всякий случай Белль, увидев замешательство на лице Эммы, пытавшейся вспомнить, где она об этом слышала. Сказками Эмма никогда не увлекалась. И даже когда Генри был маленьким, она не рассказывала ему их на ночь. Ее максимум был и остался — истории из реальной жизни. О реальных людях. В аллегорической форме, правда. Сказками в их семье заведовал Нил, с удовольствием не только читавший их Генри днями напролет, но и придумывающий по малейшему желанию новые и новые истории. Однако сейчас Эмма смотрела, как за Белль закрывается дверь и думала, что Генри все-таки прав. Белль — красавица, которая вышла замуж за чудовище — мистера Голда. В то, что между этими двумя есть любовь или какие-то другие чувства, Эмма категорически отказывалась верить. Кто знает, может, Голд просто угрожает бедной Белль. Задумавшись, Эмма села в кресло и продолжила закидывать скомканные листы бумаги, как мячики, в корзину, пока она окончательно не наполнилась. Тогда Эмма осознала, что звонков так и нет, а ее единственное занятие вынуждено прекратиться, потому что места для бумаги в корзине больше нет. Она решила позвонить Руби, чтобы узнать, как у нее дела. Руби уже что-то жевала. И даже не удосужилась прекратить свое занятие. Сообщив Эмме с набитым ртом, что все хорошо, она тут же отключилась. Что ж, ничего нового. Маясь от скуки, Эмма принялась играть в те игры, которые были у нее на телефоне. Время шло, а звонков по-прежнему не было. Просидев где-то час, Эмма поняла, что тупо пялится на стрелку часов, дожидаясь двух, чтобы у нее появился заслуженный часовой перерыв и она смогла заехать за Генри и поскорее пообедать с ним. При мысли о еде в ее желудке запели серенады киты. Эмма подумала, что было бы неплохо записать эту заунывную мелодию и включить Эльзе, как доказательство ее немыслимых страданий в этом ужасном месте. Когда до двух оставалось чуть меньше пяти минут, и Эмма уже натянула свою кожанку, к ней заглянул непрошеный гость — хозяин заведения — мистер Голд. Его волосы с редкой сединой были убраны назад. Морщинистое лицо с некрасивыми глазами и ехидной улыбкой всегда вызывали у Эммы неприязнь. Еще при первой встрече, когда они с Генри остановились в гостинице, Голд показался ей самым настоящим чудовищем. Мягко и бесшумно, как и Белль, он, опираясь на трость, зашел в кабинет. И что ему сейчас от нее надо? Какого хрена он приперся? Мысленно выругавшись, Эмма немного нервно, как показалось ей самой, кивнула ему, стараясь не наговорить гадостей. Все-таки он работодатель. И вряд ли Эльза будет рада услышать, когда вернется, что ее рабочее место пало жертвой откровенного хамства. — Уже уходите, мисс Свон? — Голд слащаво улыбнулся. Как хитрая лиса, загнавшая добычу в угол. И, не дожидаясь ответа от Эммы, попытавшейся вставить несколько слов, продолжил говорить: — Мне бы хотелось, мисс Свон, чтобы вы, как начинающий сотрудник, взяли на себя сегодня ночную смену. Слегка прихрамывая он прошелся по кабинету и остановился у окон, не глядя на Эмму открывшую рот, чтобы возразить. Вот любил он называть ее «мисс Свон», хотя прекрасно знал, что она была замужем. Однако Голд, видимо, плевал на все. Что тогда, что сейчас. Он четко расставил их позиции, продемонстрировав ей сейчас, что она здесь — никто. А он что-то вроде Бога. С комплексом чудовища. На его губах играла неизменная зловещая слащавая ухмылочка — одна из тех, которой он награждал ее каждый раз при встрече. Наверное, именно поэтому Эмма терпеть не могла Голда. Впрочем, он всегда казался ей ужасным. Как ни странно, Мэри Маргарет, Дэвид, Руби, Эльза и даже Генри оказались солидарны с ней. «Самое настоящее чудовище», — с отвращением подумала Эмма, с трудом поборов раздражение. Она глубоко вздохнула, чтобы выпустить пар. Отлично. И не с таким сталкивалась. Подумаешь, продежурить на несколько часов больше положенного. Всего-то. Интересно, а ночная смена в первый рабочий день перепала ей, потому что Голд — злопамятный? И хочет ей отомстить? Что ж, он выбрал хороший способ. Потерять место Эльзы было бы крайне глупо. Но навязчивая мысль, пульсировавшая в висках, упорно твердила: если бы она работала здесь, давно отправила бы Голда к черту и ушла, громко хлопнув дверью. Сначала, конечно же, врезала бы ему по морде. Или чем-нибудь тяжелым. И к черту все. Однако она не могла так поступить. Из-за Эльзы, которая, к сожалению, свою работу очень сильно любила. Если Эльза из-за нее потеряла бы частичку смысла своей жизни, Эмма ни за что себе не простила, поэтому выбора у нее не оставалось, вот и пришлось согласиться с единоличным решением новоиспеченного начальника. — Конечно, мистер Голд, — ответила она, проклиная все на свете. Эмма усиленно принялась чихвостить его про себя, как могла, упиваясь собственной неукротимой яростью. Видимо, истинные эмоции отразились на ее лице, поэтому «Чудовище» посмотрело на Эмму с плохо скрытым торжеством во взгляде. — Чудно, дорогуша, — мистер Голд улыбнулся ей еще раз и, прихрамывая, удалился, бесшумно прикрыв за собой дверь. Эмма показала ему язык, пользуясь тем, что он не видит ее лица.Глава 2. Центр мистера Голда
3 января 2020 г. в 14:25
Примечания:
* Имеется в виду популярная игра в мафию.
— Кажется, кто-то говорил мне, что все будет просто. Но, знаешь, просыпаться в шесть утра — уже трудно, — не удержалась от язвительного замечания Эмма, скрестив руки на груди. Эльза виновато улыбнулась и достала электронный пропуск.
На часах было ровно семь утра, хотя рабочий день начинался в девять, они прибыли в офис Голда на два часа раньше.
Эльза надеялась: она успеет за это время объяснить, что нужно делать, и потом Эмма обязательно справится с любой трудностью.
А Эмма искренне верила, что сможет крупно облажаться. Да так, чтобы мистер Голд выгнал ее в первый же рабочий день и попросил никогда больше не приходить.
Но пока этого не произошло. И сейчас они с Эльзой стояли в кабинете, который сейчас должен был стать ее временным местом работы.
Кабинет был небольшим, но уютным. Наверное, поэтому Эльза так любила свою работу. Осматриваясь, Эмма лишь покачала головой. Недурно. Просто и со вкусом: красивый современный стол с белым компьютером и маленькой лампой, отдаленно смахивающей на снежинку и темно-синее кресло на колесах — рабочее место Эльзы.
Эмма наклонилась, чтобы рассмотреть пол. Заглянув под стол, она обнаружила небольшое мусорное ведро с нарисованным забавным снеговиком. Поджав губы, Эмма принялась осматриваться дальше. Чем больше она смотрела, тем занимательнее казался ей кабинет.
Было здесь и что-то, похожее на маленький гербарий: около десяти цветов в горшках и на стене, прямо в углу, рядом с темно-синим диваном. И хотя Эмма и не любила растения, и обычно ей казалось, что они только мешают на работе, здесь все смотрелось уместно.
«Интересно, откуда столько денег у Голда?», — почему-то подумала Эмма и осознала, что Генри был прав: она слишком вовлечена в свою работу и не умеет отвлекаться. Даже сейчас какие ассоциации у нее возникли.
Эмма невольно поморщилась и принялась рассматривать цветы, пообещав себе читать не только детективы, а книги по ботанике, например. Хотя парочку цветов она все же знала — герань и фикус. И все, ее познания на этом заканчивались.
Рядом с цветами на небольшой подставке стояла синяя лейка. Эмма невольно отметила, что земля в цветах была мокрой. Значит, их недавно поливали. Выходит, не так уж и плохо у Голда идут дела.
Черт. Она ведь не должна. Прекратив об этом думать, Эмма продолжила изучать кабинет: над диваном был размещен белоснежный стеллаж с парой кактусов и несколькими книжками, на полках, помимо прочей психологической бурды, лежали красивые разноцветные камни: те самые, которые Эльза привезла с собой из последней командировки.
Но даже не это интересовало Эмму. Она получше присмотрелась, слегка сощурив глаза, чтобы разглядеть названия книг. Может, здесь удастся откопать какое-нибудь чтиво для нее? Все-таки Генри был прав: ей определенно по душе придется эта работа. Особенно, если звонков не будет. Тогда она сможет спокойно читать и залипать в интернете.
Пока Генри был единственным человеком, с которым Эмма поделилась произошедшим. К ее несчастью, сын отнесся к этому по-философски. Что, впрочем, было вполне в его духе. Он посмотрел на нее так серьезно, словно это он был взрослым двадцативосьмилетним мужчиной, а она — маленькой десятилетней девочкой, и сказал:
— Ма, все, что делается, то к лучшему, — а когда Эмма хотела возразить, он скорчил смешную рожицу и добавил, пожимая плечами: — Может, это полезный для тебя опыт.
И Эмме просто нечем было крыть. Она даже не смогла подобрать нужные слова. Впрочем, в чем-то ее парень и был прав. Отказываться уже поздно. И Эльза очень на нее надеется — раз согласилась, нужно держать слово.
И сейчас Эмма добралась до объекта своего вожделения — окон. А окна в здании были просто огромными. Это она заметила сразу. Еще в тот момент, когда они подъезжали на ее желтом «жуке». И уже тогда Эмма подумала, что было бы круто посмотреть на город из этого окна.
До этого Эмма никогда не была на работе Эльзы — не приходилось. И вот она встала у окна, любуясь потрясающим видом — они были на четвертом этаже, но Эмме казалось, что намного выше.
Она будто бы очутилась в Нью-Йорке. Снова. Город лежал, как на ладони. Невольно вспомнился бешеный ритм, толпы снующих по улицам угрюмых и не очень людей, шум, гам, ругань и звонкий, задорный смех.
Они с Генри и Нилом обычно любили бродить по улицам и смотреть на людей. Нил учил его видеть в каждом случайном прохожем личность. И Эмма это одобряла. Конечно, это было не то, чему бы она сама хотела научить Генри, однако Нил в каком-то смысле мог дать Генри больше, чем она.
Пока Эмма бродила по кабинету, засунув руки в карманы штанов, и осматривалась, временами бубня что-то себе под нос, Эльза терпеливо ждала.
Когда она застыла у окна, Эльза решила не мешать ей. Но Эмма смотрела в окно уже минут пятнадцать, задумавшись о чем-то своем. И, взглянув на часы еще раз, попутно осознав, что времени осталось не так уж много, Эльза тихо окликнула ее.
Эмма широко распахнула зеленые глаза, вздрогнув от неожиданности, — огромный путь она проделала в своих воспоминаниях к тому времени, которое уже не вернуть. И сейчас ей было трудно сконцентрироваться на происходящем.
Однако, увидев, что Эльза выглядит слишком взволнованной и опасаясь ее реакции, Эмма растерянно кивнула.
— Нам нужно начинать, — извиняющимся тоном добавила Эльза, от которой не укрылось, что Эмма временно впала в какую-то странную прострацию. Кажется, об этом им нужно будет поговорить потом, когда она вернется. Сейчас же нужно было сосредоточиться на работе. И Эльза приступила к решительным действиям:
— Уже половина восьмого, — всем своим видом она дала понять, что время не ждет. И нужно незамедлительно приступать к делу.
— А, да, — Эмма тут же согласилась с ней, спрятав руки в карманы красной кожаной куртки. — С чего начнем? — Эмма стояла, переминаясь с ноги на ногу, что говорило о ее смятении.
Эльза внезапно вырвала ее из потока воспоминаний. Буквально через несколько секунд Эмма стала предельно собранной и сфокусировала взгляд на лице Эльзы, приготовившись слушать внимательно, не упуская ни слова.
«Ввязалась — расплачивайся». Эти слова стали для нее мантрой. Их она твердила себе всю жизнь. Эльза лишь кивнула ей. И все началось.
— С того, что тебе понятнее, — Эльза принялась объяснять Эмме, как работать с программами, которыми сама она пользовалась практически ежедневно. — Все просто, — добавила Эльза, заправив непослушную прядь волос, выбившуюся из пучка, который она наспех соорудила утром, боясь опоздать на встречу с Эммой.
Эльза очень торопилась, чтобы успеть прийти на работу раньше Голда и проинструктировать Эмму, именно поэтому и не успела позавтракать и собрать чемодан. Теперь ей оставалось надеяться, что они быстро закончат, и она еще успеет вернуться домой и захватить пару вещей, чтобы мчаться в аэропорт вместе с Кристоффом и Анной — они вызвались проводить ее и удостовериться, что с ней все будет хорошо.
— Вот, смотри, — тем временем продолжала Эльза. — Пароль записан вот здесь, — она открыла синий ежедневник и подтолкнула его к Эмме.
Эмма ловко поймала ежедневник, повторив про себя незамысловатый набор букв и цифр.
— Тут я написала тебе все фразы, которые ты можешь использовать при разговоре, — Эльза снова заправила прядь волос и посмотрела на Эмму, чуть нахмурившую брови.
— Поняла, — Эмма медленно перелистнула пару страниц ежедневника, пробегая глазами по аккуратным строчкам, словно хотела зазубрить их наизусть и сделать своим жизненным девизом.
Эльза, заметив, что Эмма слишком сосредоточена, попыталась разрядить обстановку парой шуток, но едва лишь добилась ее слабой улыбки.
— Если что, все пароли есть у Белль, вдруг что-то потеряется, — добавила Эльза, глядя на слишком серьезное лицо Эммы, которая слушала ее с неослабевающим вниманием все это время.
Похоже, Эмма была настроена решительно. И, видимо, ей не терпелось от всего этого отделаться. Однако в то же время Эльза видела, что она сомневается, сможет ли вообще справиться со всем этим.
Но Эльза, несмотря ни на что, верила в нее. Она знала: Эмма сможет. Все, за что она бралась, всегда было сделано на наивысшем уровне. Даже если сейчас Эмму гложут сомнения, это вовсе не значит, что она все провалит.
Не теряя энтузиазма, Эльза рассказывала ей обо всем, что считала важным. Если с компьютером, технической частью и наушниками с микрофоном Эмма разобралась быстро, а много чего Эльзе не пришлось ей даже объяснять, то в плане советов она была полным профаном.
И сейчас они лихорадочно пытались придумать, как выкрутиться, чтобы Голд не заметил некомпетентность Эммы. И придумали. Неожиданная помощь подоспела как раз к восьми утра.
— Простите за опоздание, — женщина лет тридцати с длинными каштановыми волосами в малиновом пальто и черной шапке, легко ступая, зашла в кабинет. Осторожно ступая, она застыла в проходе и тут же приветливо улыбнулась.
— Вы, видимо, Эмма? — обратилась она к Эмме.
Эмма, присевшая в кресло за стол, от неожиданности подскочила, едва не уронив кружку с фотографией младшей сестры Эльзы — Анны. Ловко предотвратив незапланированное падение, Эмма поразилась тому, как бесшумно перемещалась эта незнакомка. Как кошка. Или даже дикая рысь.
Мысленно отметив это, она решила быть начеку и все же поздоровалась с жизнерадостно улыбающейся незнакомки, первой протянувшей ей руку для крепкого рукопожатия. Рука у нее оказалась теплой.
Эмма заметила на ее безымянном пальце золотое кольцо. Одета она была просто, однако вещи были недешевыми. Эмма со своей зарплатой не могла позволить себе такие роскошные шмотки.
Эмма тут же подумала, что у ее новой, пока еще не представившейся знакомой, наверное, богатый муж. И пока Эмма пыталась сориентироваться и понять, что же она представляет из себя, та уже начала действовать.
Она крепко обняла Эльзу, не дав той даже шанса проронить хоть слова, и тут же принялась восторгаться решительностью и смелостью Эльзы, рискнувшей ввязаться в спор с Голдом и даже одержать в нем победу.
Эмма смотрела на них ошеломленно, удивляясь, откуда этой странной незнакомке вообще известны такие факты из жизни Эльзы. Потому что Эльза точно не была треплом. Разговорчивой — возможно. Треплом — никогда.
Эльза понимающе улыбнулась ей, скорчила виноватую мордочку. Эмма лишь мотнула головой и продолжила наблюдать. Иногда дружеские объятия бывают не лишними. Возможно, это именно то, что сейчас нужно Эльзе.
Эмма же снова вернулась к своим баранам, задумавшись, а стоит ли представляться? И есть ли в этом хоть какой-то смысл. Но Эльза опередила ее.
— Это Белль! — громко шепнула она, заметив, что Эмма погрязла в мысленной пучине, после которой она будет тормозить, как старый компьютер.
Эльза и Белль наконец-то разомкнули объятия и теперь смущенно переглядывались. Эльза попыталась поправить прическу, а Белль улыбалась так искренне, что Эмма присудила ей награду «чемпион года по улыбкам» и была готова вручить ей ее в любой момент.
— Я так за тебя рада! — добавила Белль, обращаясь к Эльзе. Ее лицо искрилось от счастья, а голубые глаза радостно сверкали. — И я надеюсь, что время ты проведешь с пользой, — добавила она, подарив смутившейся Эльзе яркую улыбку и многозначительно подмигнув, мол, все мы с вами взрослые люди и знаем, к чему идет дело.
А затем резко обернулась к Эмме, восхищенно хлопнув в ладоши. И тут же улыбка на ее лице сменилась смущением. Белль прижала руки ко рту, воскликнув:
— Как неловко получилось! Эмма, я должна была сначала представиться, но совершенно забыла об этом!
— Такая рассеянная стала, — сокрушенно добавила она, виновато опустив голову. Она выглядела, как нашкодивший ребенок. И Эмма нашла это даже милым.
— Да все в порядке, — отмахнулась Эмма. Ей и самой, признаться, теперь не терпелось узнать, откуда эта Белль знает, как ее зовут. Особым дружелюбием Эмма никогда не славилась. Нил часто шутил, что иногда ее лицо может отпугнуть любого потенциального ухажера.
— Мы знакомы? — только и спросила она.
— Простите? — удивилась Белль, широко распахнув глаза. Она приподняла брови и на ее лбу появилась маленькая сеточка морщин. Пока Белль изумленно хлопала длинными ресницами, Эмма, напротив, перешла к активным действиям и подключила не умирающего внутри шерифа, подмечавшего множество мелких деталей.
Казалось, в ее голове бегал маленький человечек и вопил. От безысходности. Потому что все это не для него. И ему нужно обратно в участок деградировать и есть конфеты, отбирая у Руби картошку фри.
— Ну, вы знаете мое имя, — объяснила Эмма, внезапно почувствовав себя неловко. Так иногда она чувствовала себя перед Мэри Маргарет, если та злилась на нее. Было в этой Белль что-то от школьной учительницы.
Может, сама манера ее общения натолкнула Эмму на такие рассуждения. Наверное, все учителя обладают талантом смущать лишь одним своим присутствием?
И Эмма, несмотря на возникшую паузу, все еще терпеливо ждала объяснений.
— Извините, — совсем стушевалась Белль, по-прежнему не теряя своей жизнерадостности. Она напомнила Эмме маленького щеночка, который восторженно реагирует на мир, который впервые увидел: искрящиеся глаза, любопытство, жажда новых впечатлений.
Хоть она и не представилась и повела себя не совсем так, как следовало при знакомстве, Белль показалась ей хорошим человеком. А в людях Эмма порой разбиралась лучше, чем могла представить.
— Генри много о вас рассказывал, — продолжила Белль, переплетя пальцы рук между собой. Она то смотрела на Эмму, то переводила взгляд на свои руки. Эмма это заметила. Понятно. Значит, вот так выглядит сконфуженная Белль.
— Он часто приходит в нашу библиотеку. Вы, наверное, знаете? — в глазах Белль теплилась слабая надежда. Она явно была рада, что смогла достаточно внятно объяснить Эмме свою осведомленность. И это помогло.
Эмма расслабилась. Так вот в чем дело. Ее болтун познакомился с местным библиотекарем, о котором он и ей уже успел прожужжать все уши.
— Она такая классная, мам! — твердил он всякий раз, когда собирался за очередной порцией книг. А о пристрастии Генри к книгам Эмма знала прекрасно. Он мог читать до поздней ночи, не сделать домашнее задание, пропустить завтрак, чтобы выиграть время и прочесть хотя бы пару страниц.
Он жил книгами и мог читать часами напролет. И там, в Нью-Йорке, она не могла постоянно его контролировать. Здесь ей на помощь пришла Мэри Маргарет, которая мастерски могла договориться с любым ребенком.
Теперь Генри не только делал домашнее задание, но и проводил время на улице вместе с Дэвидом, которому в голову пришла гениальная идея научить Генри сражаться на мечах.
Если быть абсолютно честной, Генри мог часами торчать с Ноланом на улице. А Дэвид компании Генри был только рад.
Иногда они все вместе, вчетвером, как самая настоящая семья, ходили в кино, на выставки, смотрели фильмы дома и громко спорили, чья очередь быть комиссаром в «Мафии».*
— Простите, — виновато улыбнулась Эмма. — Он, наверное, много вам наговорил… — а ей уже было страшно представить, что мог рассказать ее болтун.
— Нет, нет, — прервала ее Белль, замахав руками, — все в порядке. У вас очень умный мальчик, Эмма.
Эмма не успела даже подумать, что Белль достаточно неплоха, как она снова улыбнулась и моментально перешла к делу.
— Я немного подслушала ваш разговор за дверью. И, кажется, знаю, как помочь. Эмма… — Белль немного неловко запнулась, видимо, думая, как лучше обратиться к ней.
— Давайте на «ты», — Эмма четко расставила позиции, придя на помощь Белль. Не все герои все-таки носят плащи.
— Так будет проще. И мы примерно ровесницы, — Эмма тепло улыбнулась Белль. Первая неловкость была успешно преодолена. Лавировать бы так «Титанику», может быть, не утонул бы.
Эльза молча наблюдала за ними, не вмешиваясь все это время, но, услышав, что разговор плавно перетекает в нужное ей русло, приблизилась к Белль и с интересом посмотрела на нее. Эмма, заметив плавное передвижение Эльзы, невольно улыбнулась.
— Да-да, — поспешно согласилась Белль, речь которой была прервана Эммой. Она, казалось, волновалась. А может, просто была на взводе. — Я скажу мужу, что взяла тебя на работу в качестве замены Эльзы. И тогда тебе не придется ничего ему доказывать. — Румпель мне поверит, — мягко добавила она, заметив противоречивые эмоции на лице Эммы.
А вот Эмма, мягко говоря, была в шокированном состоянии. Хотелось позвонить в неотложку и уговорить их забрать Белль ненадолго подлечиться. Вот такого поворота она точно не ожидала: это как в жуткую метель съехать с трассы.
И все ее эмоции, которые Белль истолковала совершенно неверно, на самом деле были связаны с жутким удивлением Эммы, которая представляла себе жену занудного мистера Голда немного иначе.
А если честно, то совершенно другой: пожилая дама с собранными в пучок седыми волосами и морщинистым лицом, строгая, сухая, как картошка, которую передержали в духовке, злая и раздражительная.
Однако миссис Голд произвела на нее другое впечатление: милая, обаятельная, энергичная. И, что самое главное, — молодая. Непонятно, как Белль могла полюбить такое чудовище, как Голд. Но у любви, как говорится, глаза слепы.
И Эмма, которая каждый раз упрямо твердила Мэри Маргарет: «Не вмешивайся», сама сейчас еле сдержалась, чтобы не спросить у Белль, почему именно Голд. Что в нем такого, что привлекло эту красивую и добрую девушку?
Но думать ей помешала Эльза, восторженно захлопавшая в ладошки, как милый тюлень. Белль, к счастью, тут же переключила свое внимание на нее. И Эмма с облегчением выдохнула.
Судя по подозрительному взгляду миссис Голд, она бы стала задавать ей совершенно лишние и ненужные вопросы. Не хотелось бы в первый же день испортить все. Поэтому она лишь стояла и улыбалась, наблюдая за радостной Эльзой.
— Белль, — в очередной раз просияла Эльза, — ты даже представить не можешь, как ты меня только что выручила!
Эмма ощутила легкое чувство дежавю. Вчера вот было примерно такое же представление: на ринге двое в синих трусах против нее в красном. И ничем хорошим это не закончилось, одним лишь ее полнейшим разгромом.
— Ага, — согласилась с ними Эмма, понимая, что ее надежды быть уволенной Голдом в первый же рабочий день рухнули.