Его звали Неваляшка

Одно из страшных мест по внешнему виду ничем не выделялось. Небольшое помещение, какие-то странные приспособления, очень похожие на станки на малой фабрике, чистота и никакой пыли. О том, что это место для особого разговора с теми, кто его желал бы избежать, напоминает только наличие людей, чьи имена в узком кругу без содрогания не произнесут. Стриж, Кольцо и Капитан. Стриж, не потому что птичка такая, а потому что выстригает всех неугодных. Кольцо — делает все возможное, дабы приглашенный не имел никакого пути к спасению. Ну, а Капитан, он и в Африке капитан. Вместе они страшнейший кошмар знающих, и последние лица в жизни для тех, кого приглашают в эти казематы. Сами же казематы не вызывали ровным счетом никакого отторжения с первого взгляда. Все эстетически приятное на вид, аккуратное, расставлено по местам создавая единую картину новенькой пыточной, еще ни разу не использованной. Вот только это уже не так, — это место используется достаточно часто. Богдан выдохнул. Кивнул головой человеку, который являлся тем, чьи приказы надлежало исполнять. Капитан пару мгновений назад отдал приказ. Тело, испустившее дух, осталось неподвижным, когда аппарат плавно вытянул штырь из грудной клетки. — Жаль, красивая баба была. — Сказал достаточно молодой мужчина, который стоял ближе всех к станку казни. — И не говори. — Согласился со словами напарника. — Была. — Осмотрел приспособление, которое мучительно убивало в течение нескольких часов. — Хватит языками трепать. — Произнес Капитан. — Снимайте. Парни только хмыкнули, подошли к станку, где лежало тело, после нанесения раны истекшее кровью, но не заляпавшее ею пространство больше, чем прикрывал укрывной материал на полу. Стянули труп, аккуратно уложили на специальную ткань, которая впитывала кровь, не позволяя той запачкать все вокруг, после чего понесли к выходу. Хоть красной жидкости в теле почти не осталось, но она была на краях раны, на одежде. Уложив тело внутрь авто с тонированными стеклами, прикрыли дверцу. За их спиной был технический район города, несколько «слепых» высоток, где располагали складские закутки, которые сдавали в аренду. На одном из этажей контора имела свое злачное место, которое хорошо охранялось, но выглядело не презентабельно снаружи, да и после входной двери примечательным не являлось. А вот дальше парадной комнатушки лучше не ходить, если ты не имеешь пропуск с пометкой «жить». — Ром, — Богдан кивнул головой водителю, который отвезет тело куда следует, — что там у тебя с той ципой? — Да нормально. Пока только обнюхиваем друг друга, а дальше как пойдет. — Ну, ты смотри, а то еще одна красотулька своих щенков тебе сбросит и сбежит. — Сбежит. — Усмехнулся недобро Роман. — Стриж, ты ведь пошутил, да? — Ну, — Богдан ухмыльнулся, — они ж тебя не знают. Кольцев усмехнулся повторно. Сбежать от него можно только в могилу. Что он оперативно и проворачивал со всеми пассиями. Будучи Кольцом конторы, главой одного из ее отделов, негласно, конечно же, Роман не имел право даже баб оставлять свидетелями своего лица. Единственная женщина, которая умерла своей смертью, это первая жена, которая после себя оставила только свою дочь, Марину, не родную для Романа. Это была единственная женщина, которую он любил. Некоторое время ему ничего не надо было, но конторе нужно Кольцо в рабочем состоянии, посему ему подсунули женщину, с которой они прожили в супружестве ровно одиннадцать лет. Первенцем у них была Иринка, а вторым ребенком Антон. Супруга не выдержала испытание временем, и с ней случился «несчастный случай». До определенного момента, да и сейчас тоже, все считают, что мать Иринки и Антона, также мать и Марины. Руслан не спешит их разубеждать. Его супруги и любовницы, кто примелькался и попал в капкан, живыми от загребущих лап Кольца не уйдут. Никакого развода, никакого ухода с громкими хлопками дверей и дележа имущества. Кольцо просто тихо убирает их, организуя несчастные случаи, нападения грабителей или имитирует самоубийство. Кольцо, человек страшный, зато за ним не тянется длинный хвост из любовниц и прочих дам, которые могли бы рассказать о нем что-либо, помимо основных данных. Стриж такой же, как и более половины руководящих лиц конторы. Только таким способом, либо крепким супружеским браком, личные данные за дверьми квартир не распространяются, а контора крепко стоит на ногах, цинично взирая на остальной недалекий мир, который ничего не знает о реальном положении дел в этом самом мире. Богдан только кивнул головой. Кольцо, или Роман Кольцев, как и множество винтиков конторы, являлся особым механизмом работы одного из отделов. Отец Богдана и брат отца, очень влиятельные в определенных кругах личности, также были частью системы. Большой системы. Настолько, что мелкие царьки в виде президентов и королей воров, так, сор под ногами. Даже знаменитые башни Кондинг-тауэр, всего лишь игрушки, в сравнении с теми, кто реально мир в руках держит. В семье Стриженских не все, только отец Богдана, его дядя и он сам, знают, насколько общая система управления мира на самом деле не является настоящей. Все думают, что миром правят правители, и они правы, вот только лиц истинных правителей не знают. Стриженские стояли на основе, как цепные псы, за это их семья проникла во все сферы жизни не только одной страны, но и остальных, которые существуют на данный момент. Такие как Кольцев, присматриваются братьями Стриженскими — Игнатом и Егором. Они прикармливаются, им показывается любая пропаганда, какая способна зацепить; показывают как на самом деле «патриотизм» ломается, как крушат его понятие «родина» и кто виноват во всем этом. После тщательной проработки сценария для кандидата, контрольный в голову: вами правит теневой кардинал. Человек, к которому был найден ключик, получает знание о реальном положении вещей, согласно тому, каким именно ключиком его прикормили. И как только становится известно, что миром правит кто-то из тени, очень легко начать «священную войну» против этого кардинала. Кольцев Роман один из таких. Внешне хороший мужик, семьянин, даже больше того — усыновил не своих детей, когда женился на очередной любовнице, — просто человек чести, при щелчке пальцев и обосновании приказа сделает что угодно и когда угодно. Богдан отличается от Романа тем, что вырос с осознанием того, что он орудие. Так сказать Роман получается прикормленный идеалист, а Богдан выращенный цепной пес. Даром что первый мужик уже взрослый, а второй едва отпраздновавший двадцатилетие. Как старший, Роман сел за руль, а Богдан рядом. Оба молча смотрели в окно. Ангелина Циклина была одаренным интом, который был способен создать вирусную сеть на коленке, не вылезая дальше первых сетевых блоков. Очень умная в процессе программирования, а также смекалистая по жизни, она буквально за три года стала ведущим специалистом в конторе. Затем ее причислили к одной очень закрытой группе, которая вела разработки самого грозного на свете оружия: информационный паук. Не так давно она сбежала. Ее искали, достаточно долгое время. После этого допрашивали. Когда стало ясно, что молчать будет даже под угрозой жизни семьи, ее привезли сюда. Провели иного рода допрос, использовав всё что смогли, и ничего. Ничего не удалось узнать. Словно ей кто память стер. Хотя, такой продвинутый инт вполне мог и сам себя порезать, дабы скрыть все, что сотворил, либо прикрыть того, кто еще работает. Вот именно ко второй версии руководство склоняется, и в допросах спрашивали именно это. Но она ничего не сказала. Даже под пытками. Богдан отмер от мыслей, не самых радужных. Ему на браслет пришел файл. Открыв его, сильно удивился. Покачав головой, прошел к своему любимому креслу, присел, развалившись в удобной позе. Как только тело было устроено, он раскрыл расширение просмотра файлов. Хмыкая и вздергивая брови, пытался понять: для чего? Перед ним было его новое дело. Человек, за которым следила контора, являлся тем, кого они ранее считали погибшим. Вильгельм Шайхар-Циклин. Принц и также наследник Амла-Дхек Шайхара, человека, который управляет всем Шайханатом, вне зависимости от численности стран. Так уж сложилось, что миром правит более значимая сила, чем правительства стран: вероисповедание. Мусульмане, буддисты, славяне, христиане и индуисты, — отныне в мире над правительствами стран стоят пять ведущих силовых структур, коим эти силы дают рычаги управления в виде вероисповедания. Каждая единица управляющая религией, как тайный кардинал, приказывает правителям делать то, что она хочет. Миром правят пять человек. Только пять человек. Остальные подчиняются их воле. Нет никакой разницы, страна или материк, все в их руках. Согласно этому есть и те, кто подобным не доволен. После войны, которая была последней, мировые реалии изменились. Черты границ на картах, языковые барьеры, виды градостроительства, полное исчезновение подземного транспорта и развитие воздушного — все это перекроило мир по-новому. Там, где ранее была старая и добрая Европа, ныне располагаются Объединенные Территории Европы (ОТЕ). ОТЕ, как и ранее, имеет огромные виды на мировое господство. Правда, в данный момент ОТЕ — самое малое государственное образование. Нынче просто государств и стран нет, есть государственные образования — ГО. Как ни странно, а самым большим ГО является Русско-Монголоида-Индийский союз Народов. Это самый большой, и как ни странно, крайне крепкий союз. При этом слово «монголоидное» обобщение, которое имело свои погрешности из-за состава вошедших стран. После всех военных передряг, миновавших лет застоя и развития, территория ГО РМИН выглядит как почти полумесяц. Россия, Казахстан, Узбекистан, Туркменистан, Киргизия, Турция, Иран, Ирак, Сирия, Пакистан, Афганистан, Индия и Непал — вошли в большой крепкий союз. При этом слово «монголоидное» обобщало все вошедшие страны между Россией и Индией, согласно переселениям народов, максимально близко давая определение этнического вида народов. Посему его и включили в название союза, без особого труда и треволнений. После всех боевых действий, миграций и лет, как показала практика, выживает сильнейший. Китай подобрал остатки стран со своей стороны, заключив союз с Японией. Австралия присоединилась к Бразилии и Аргентине. Как ни странно, целостность государств со своими названиями и территориями сохранилась только у перечисленных образований, кроме ОТЕ. У них границы отплясали несколько раз, настолько сильно, что перестали существовать страны Италия и Франция, превратившись в странное слово Пават. Это производное от городов Париж и Ватикан. Как до такого докатилось, надо спрашивать в истории и всех тех смутах, которые катались по Европе от начала запретов Германии проводить национальный праздник пива Октоберфест и до присвоения более чем странных названий объединенным странам. Причем тот праздник запретили не просто из-за каких-то там треволнений, столкновений, а на государственном уровне с изданием особого указа. Так что сейчас старая и добрая Европа очень-очень отличается от того, что было в начале техногенного развития мира и до строительства городов-башен. Остальные страны, особенно в Африке и западная часть обоих материков Америки, словно в бетономешалку ссыпались и перемешались. Каким образом Боливия стала частью ГО ТКЭ — Танзания, Кения и Эфиопия, — тоже надо спрашивать у истории и военных дел прошлых столетий. Гордая страна под названием США, как показало время, свои собственные штаты не смогла урезонить, потеряв при этом Аляску. Ее оперативно подхватила Канада и на долгие двенадцать лет погрузилась в боевые терки с тогда опомнившейся страной, но выиграла. США раскололась еще на две части — территорию между реками Колорадо-Миссисипи и за их границей. То, что откололось внутри полукруга двух рек, слилось с Мексикой и странами до Колумбии; то, что было выше, как-то смогло присоединить к себе Чили и Парагвай. А дальше ГО настолько малы, что перечислять их названия можно до вечера. Мир изменился до неузнаваемости. При сравнении древних карт, приблизительно начала двадцатого века, на своих местах остались такие крупные регионы, как Россия, Канада, Китай, Австралия, Бразилия, Индия и Казахстан. У этих древних стран границы не сдвинулись ни на километр, тогда как все остальные потолкались с соседями, меняя очертания своих территорий. И вот на карту нового, а для Богдана, современного времени, укладывается другая карта, влияние вероисповедания пяти мировых религий, выживших и укрепившихся в новом виде игры: править миром в одни руки. И эти руки очень-очень хотят обрубить те, кто уже долгое время живет под «гнетом правления высших». В веках затерялось то, как эти самые высшие появились, кто они были изначально и почему стали темными кардиналами. Историю переписывали двадцать восемь раз! Богдан, так как он один из цепных псов, знает то, что ему положено знать — врага надо уничтожить. И на данный момент этим врагом является Амла-Дхек Шайхар, высший Шайханата и мусульманского вероисповедания. Не мира, а именно вероисповедания. Что примечательно, мусульманина нашли, христианина нашли, индуиста почти уверены, а вот славянина и буддиста — нет. Эти двое так красиво и так хорошо скрывают свои личности и присутствие, что поиски идут вот уже три сотни лет. До этого один раз повезло найти индуиста, а ранее, примерно лет пятьсот назад нашли славянина. Как ни странно, а мусульманин и христианин никогда не прятались, буддист как вода — где-то рядом, но и вроде бы нет его. Вот на мусульманине и решили потренироваться те, кто желает вернуть власть в руки правителей стран, вырвав их из лап темных кардиналов. Организация, которая называется просто и со вкусом «Отдел», с периодичностью может похвастаться своими достижениями. И в этих достижениях играет роль прекрасная Ангелина Циклина, вернее играла, пока все не испортила. Вот сейчас Богдан сидит и смотрит на свое задание. Дабы ухватить за яйца Амла-Дхек Шайхара, ему надлежит выхватить некоего принца, сынка этого мирового папки мусульман. О том, кто такой Вильгельм Циклин Отдел долго выяснял. Связь Ангелины Циклиной, от кого у нее ребенок, как оказалось, очень важное дело. Богдан знал из материалов того давнего дела, что до того, как ее перевели в закрытый корпус разработок информационных структур, Циклина забеременела от кого-то. С ее слов, это мимолетное свидание с незнакомцем в клубе. Проще говоря — залет по пьяни. В итоге аборт она делать передумала, с сыном сидела ее мать, пока Ангелина работала. Маленький Вильгельм, буквально за неделю до дня «икс» пропал. Бабушка поехала с ним кататься в аквапарк и вернулась без ребенка. При этом никакого заявления о пропаже она не составляла. Ее, как и еще несколько человек, собрали гроздью и допросили. Живыми, как можно догадаться, после допроса никто не ушел. Вильгельм пропал. Казалось с концами. Но так только казалось. Мальчишку усыновили, но не сменили фамилию и имя — приемные родители тоже оказались Циклиными. Лицом же парнишка весь в мать, а глаза отца. Сейчас ему семнадцать. В отличие от матери в связях неразборчив, как какая-то проститутка. Богдан таких не любил. Совершенно. В деле Вильгельма было все, от его внешнего вида и до привычек в постели. Парнишка, как оказалось, очень любвеобильный котик. В данный момент заканчивает десятый класс, потому как в школу пошел не в семь, как все дети, а в восемь. Его приемные родители похвастаться примерным поведением не могли, соответственно ответственностью не страдали, в отличие от алкоголизма. Вот у таких родителей, пусть и приемных, выросло нечто мерзенькое, ушленькое и сообразительное. Богдан даже усмехнулся. Парень выбирал себе любовников с кошельком, после чего делал все, дабы ему дарили подарки, почаще тусовались на хороших клубных вечеринках, и, конечно же, менял «папиков» как перчатки. Не так давно парнишка попал в поле зрения, был сделан сравнительный анализ, который показал, что Ангелина Циклина его мать. Как именно у конторы появились данные для анализа на отцовство, откуда материал и кто его добыл — тайна за семью печатями. Богдану надлежит знать только одно — Вильгельм Циклин существует, его лицо ему показали, приказ отдали. Усмехнувшись, он провел рукой по подбородку. М-да, одиннадцатый класс. К началу учебного года Вильгельму будет восемнадцать. За малолетку не упекут, что хорошо. На эти мысли цинично посмеялось отсутствие совести. Если Богдана когда-либо за жопу ухватят правоохранительные органы, к какой бы они ни принадлежали структуре, он очень-очень удивится. Наверное, тогда в мире будет коллапс, да? Закрыв файлы, при этом уничтожая их, запомнив до мельчайших деталей каждый символ и картинку, обладающий фотографической памятью, да еще и натренированной, мог себе позволить уничтожение материалов. Никто ничего не найдет, но сам Богдан будет помнить то, что от него требуется, а также все то, что ему было выдано. Плавно встав с кресла, он прошел в пустую комнату для медитаций. Прикрыв дверь, сел в позу и тут же вышел в сеть. У конторы была своя собственная сеть и она подключала оператора через нейрочип, вживленный в мозг, что исключало взлом системы извне. Даже Циклиной, при всей ее умности и сообразительности, взломать код такой системы не удалось. Плавно вошел в парадную, постучался в нужную дверь. Его встретил мужчина, здесь в сети имеющий иной облик от своего, пригласил пройти. Богдан вошел. Они переговорили, обсудили каждую деталь, образ проработали, после чего завертелось уже реальное, а не виртуальное исполнение намеченного. Богдан вошел в здание, именуемое школой, ухмыльнулся. Не так давно его двоюродный брат Владлен, скривив нос на все колледжи, обязательное первое профессиональное образование, пожелал не менять географического положения, посещая колледж. Как итог, его отец, Игнат Аврамович, недолго думая и мудрствуя, отдал распоряжение и вот оно, колледж при школе и особые условия для поступления тем, кто посещает родные пенаты. Здание школы, которое расположено, как и любое общественное заведение среднего образования, в любой из башен располагается внутри, в самой сердцевине. Данная школа построена близко к краю сердцевины, являя здание в здании. Ранее она была полностью на платформе, а сейчас к ней пристроили очень крепкий мост, который соединяет с этажами под колледж. Выкупленные квартиры были переоборудованы, согласно планировке и несущей конструкции здания, кабинеты и аудиторий, лекционные залы и различные подсобки грамотно расположились по этажам. Площадки квартирных парковочных мест превратились в общедоступные площадки для прибытия студентов, также добавили шикарный спуск под собы. Стриж, согласно заданию, поступил на первый курс в колледж. Увы, он был не совсем юным и цветущим, хоть и привели его в более молодое визуальное состояние. Лет десять-пятнадцать сбросили с лица, используя особую технологию омоложения. Плюс он пропил специальные препараты, которые омолодили и его внутреннее состояние тела, сняв первый налет взрослого — энергия и возбудимость. Уж что-что, а возбуждаться по щелчку он просто обязан. Входя внутрь новой альма-матер, Богдан краем глаза заметил две фигуры: Владлен и его игрушка. Вот тоже, странность, их словно тянет друг к другу. Богдан работал с Романом, отцом Артёма Кольцева, а Владлен его самого к себе прибрал и подбирается аккуратненько. Влад, так коротко называли его более приближенные люди, как и полагается хищной твари, осмотрел периметр. Заметив идущего старшего брата, вздернул в изумлении брови, затем покачал головой. У них семейное: не лезу в твои дела, пока они меня не коснутся; если коснутся, пеняй на себя. Зубастая тварюшка растет. Весь в отца. А вот Кольцев-младший не такой, как отец. Мягче, незаметнее, как-то более на вату похож. Пройдя по коридору, кивнул головой уже подобранной свите, которая в отличие от Богдана, была моложе. Несколько человек осело в классе Циклина, еще парочка заняли параллельные, а пятерка выстроилась рядом с Богданом, дабы местные мудозвоны звенели подальше от него. Учебные будни начались. В отличие от детишек сюда пришедших, Богдан был зачислен на курс, который при подготовке уже прочел от и до. Память позволяла халтурить, не трястись на экзаменах, не отвлекая от главной задачи. Вильгельм Циклин. Очень громкое имя для того, кто вырос в семье алкашей, наркоманов и тунеядцев. С детства получив кличку «Кукла», потому как имел большие удивленные глаза, мальчишка искал место, где ему будет теплее. Лет в тринадцать осознал, насколько в этом деле помогает тело и невинный взгляд. Началось с простого, закончилось постелью под первым мужиком, долго вколачивающим в перину. Кукла пошел по рукам. В какой-то момент он оказался под крылом одного богатого пердуна, которого смог раскрутить на отдельную жилплощадь от родителей. Кукла продавался не за просто так: во всем была выгода. Природа одарила его смазливым лицом, чуть пухлыми губами и довольно хрупким телосложением, которое не выправилось и к восемнадцати. Смирившись с тем, что мяса ему на своих костях не видать, Кукла делал все, дабы товар выглядел презентабельно. С маниакальным рвением убирал с лица прыщи, делал маски, ухаживал за кожей, волосами, ногтями, задницей. Уж что-что, а именно задницу Кукла берег. Не даром она приносила ему такие гонорары, как личная квартира, авто с водителем и счет в банке. Вообще, он, когда достигнет двадцати одного года, ляжет под нож хирурга. Любители анального секса, в большей степени парни, проходят хирургическое вмешательство, искусственно расширяя мышечную ткань прямой кишки. Данная операция давно вошла в обиход, как то́ же древнее шунтирование сердца. Дороговато, зато действенно. В стенку кишки вживляется структура иных мышц, которая растягивается гораздо лучше, чем природой данные для данной части тела. Так как выращивается кусочек слизистой из стволовых клеток самого пациента, то отторжение бывает очень редко и только при несоблюдении правил послеоперационного периода. Иль знал про операцию все, что только можно было найти в сети, просмотрел десятки видео, как на официальных сайтах клиник, так и во всех доступных местах. Вывод сделал один: будет делать. Данная операция позволит повысить чувствительность внутри, потому как вживляемые ткани не просто пришиваются, а специальным прибором подключаются к нервным волокнам. Уж как оно там происходит, он не особо понял, но чудо операцию делают в большинстве случаев из-за повышения чувствительности. При этом проблемы с испражнением не бывает. Сейчас, увы, у него тело свое собственное, без изменений, посему приходится тратить гораздо больше времени для предосторожностей, тратить деньги для набора «спасатель» и, конечно же, аккуратно выбирать партнеров, равно как и частоту самого анального секса в неделю. Иль подходил к данному делу с несвойственным расчетом для парня в свои фактически восемнадцать лет. Не так давно он снюхался с одной очень интересной личностью, которая в определенных кругах имела красивое кодовое имя: Мальвина. Эта женщина, достаточно молодая, но уже владела самыми большими руками и крепкими когтями. Кукла, как показало то время, которое он формировался как личность, являлся именно куклой. Красивый, ухоженный, знающий себе цену, работающий в постели за большие деньги. Да, Мальвина давала Кукле большие деньги. В данную секунду он активно подмахивал задницей, получив подарок на восемнадцатилетие. В данный момент его хорошо драл весь такой холеный мулат, с черными глазами и кудрявыми темными волосами. Кудри были острижены на висках, но вот от темени они были длинные, доставали до середины спины. Лоб и до темени выстрижены по нарастающей, плавно и завиваясь. Мальвина подарила Кукле игрушку, которая с ним поиграется, но при этом на них посмотрят из закрытых кабинок. Вот там и был его настоящий подарок: покупатель вуайерист. Сейчас за стеклом сидят толстые кошельки, которые смотрят на Куклу и ее партнера, дерущего развратную задницу, после чего будет небольшой аукцион. Как только он пройдет, Кукла будет подключен к особой системе и любой его секс пойдет в запись, передаваясь покупателю. Чем больше он будет трахаться, тем больше ему будет платить покупатель. Изогнувшись под умелыми руками, отводя голову назад, согласно тянущему движению пальцев, которые ухватились за его волосы, Кукла гортанно зарычал. Его сейчас перевернули на живот, глубоко и мощно засаживают, от чего в голове пусто и хочется издавать звуки. Он их и издавал. Красивое сочетание темного и светлого, крупного и миниатюрного, жаркого и похотливого. Кукла знал, что здесь и сейчас продает свою личную жизнь. От сего момента и до конца десятого года, за его сексом будет следить вуайерист, который будет платить огромные деньги. Камеры будут следить за положением браслета идентификации личности, по особому каналу будут передавать поток видео и аудио файлов на второй браслет. По сути, даже минет кому-либо, или самой Кукле, регистратор тут же обнаружит и начнет запись. У Куклы будет также специальная программа, где он может дать доступ к более широкой информации о себе, за деньги конечно же. Программа дает разрешение для вуайериста наблюдать не только за самим сексом, но и походом в душ, приемом пищи, туалетом, прогулками и прочим ежедневным ритмом жизни. За каждый пункт, на определенное время, покупатель будет получать доступ к расширению. Кукла сжал зубы, поскуливая от жестких толчков. Этот мулат драл его как сучку, втрахивая в кровать. Под ним вспотел, раскорячился и, сжимая пальцами простыни, молодой парень продавался как проститутка. По сути, он и был таковым. Правда ранее за пользование его тела могли посадить в тюрьму, а с сегодняшнего дня он волен делать все, что хочет. Член таранил задницу, заставляя реагировать. Рука по-прежнему крепко держала волосы, отгибая голову. Кукла на особо сильные толчки ахал и охал, на более легкие протяжно стонал. Перед ним была стена, где во весь ее размер располагалось зеркало. Двустороннее. На той стороне семь комнат, где покупатели сидят в удобных креслах и смотрят на то, как он трахается. А это дело он умел и активно тренировался. Когда мулат закончил, Кукла лежал навзничь, растирая по животу сперму. Было хорошо, задница еще пульсировала, потеряв горячий кол. Бедра болели, горло немного саднило. Мулат быстро покинул комнату. Он тут был только для работы, не более. Кукла же отдыхал. Все что он мог, сделал, выложился на полную катушку, да так, что задницу саднить начинает. Отдых был продолжительным. Он задремал, при этом укрывшись простынями. Когда время подошло, дверь в комнату смотрин открылась и вошла женщина, которую за глаза называли Мальвиной, а настоящее имя для всех было с ним созвучно: Марина. Она прошла до кровати, круглой и без подушек, присела на край. Мягко тронув ногу дремавшего парня, улыбнулась. Он быстро открыл глаза встрепенувшись и расслабленно выдохнул. — Мои поздравления, котик. Тебя хорошо оценили. — Она улыбнулась деловой улыбкой. — Запросы у зрителя максимальные — от чистки зубов утром и до погружения в сон ночью. Как ты понимаешь, семьдесят процентов отходит клубу. На организационные моменты. Твои тридцать — солидный кусок. За десять лет состояние получишь. — Хорошо. — Кукла кивнул головой, кашлянув. — Когда начинать? — Ну, сейчас к тебе придет техник, добавит программу. Интерфейс простой, можешь побаловать зрителя проверкой связи. — Она игриво заулыбалась. — Думаю он будет в восторге посмотреть на то, как игривый котик помоет попку, оденется и шатающейся походкой удовлетворенной шлюшки направится к авто. Кукла рассмеялся. Марина вышла, техник вошел, все манипуляции были завершены, после чего он полез в интерфейс. Маркера доступа, ценники устанавливать может сам актер, но границы минимума и максимума уже проставлены, так что обнаглеть не дадут. Ну, оно и понятно — доступ дается не на один показ, а на отрезок времени, где цена — подписка. Скажем, на месяц зрителю предлагается наблюдать за тем, как актер ест. Минимум это три раза в день. Если тысяча денег за один просмотр, то в день минимум их три. Соответственно в месяц актер заработает на этом нехитром деле девяносто тысяч. Все остальные вещи, даже переодевание, стоят гораздо дороже. Все, что делается в ванной, стоит на 30-40% дороже, чем переодевание в комнате. Подготовка к сексу, если такое актер будет согласен показать зрителю, будет стоить еще на 10% дороже. Секс самое дорогое из всего, вне зависимости какой он — оральный, анальный или вагинальный. Так как Кукла еще и парень, то его секс с проникновением стоит дороже, потому что у него одна дырочка. Иль, так сокращенно его имя звучало до клички «кукла», лениво покопался в допусках и предложениях, дал зеленый свет на аванс для зрителя. Медленно сел, затем встал и пошел к углу, где был душ. Вода уже подстроенная под него, ведь подготовку, кроме клизмы, он делал здесь: растягивался, смазывался, вставлял пробку. Вот и обмываться-промываться тоже принялся здесь. Чистый и довольный, укутавшийся в халат Иль присел на кровать, вытирая волосы полотенцем. Для того, чтобы им управляли в постели, пришлось отращивать длину. Стрижка у него была аккуратная, несколько локонов окрашены в темный сиреневый цвет, который давал только отблеск на солнце. Сами волосы слегка вьются, но это только потому, что он постоянно носит их в хвостике, чей кончик заправляет резинкой, делая пучок. Сушка волос, затем расчесывание, одевание, после чего реально покачиваясь от усталости Иль направился к парковочной зоне. Он продал десять лет своей жизни, сексуальной жизни, одному из богачей мира. Тот будет дрочить на видео трахающегося Иля, платить ему за это, а также желать больше и больше. Данная продажа называлась «шоу-секс». Богачи, с особыми наклонностями, могли купить себе свое личное шоу-нон-стоп, и любоваться на то, как кто-то занимается сексом, а также получить доступ наблюдать за жизнью этого человека. Деньги за такое шоу платились бешенные, но актер получал лишь тридцать процентов. На примере той же тысячи, Иль в месяц на руки получит двадцать семь тысяч. Но! Это только за то, как он кушает. Если сложить все, что захочет показать актер, и что захочет смотреть зритель, то сумма в месяц может перевалить за две-три сотни тысяч. И это минимум. Как правило, первые полгода актеры зарабатывают столько, сколько будут зарабатывать в течение следующих трех лет, а затем остатка срока договора. Это обуславливается тем, что игрушка новенькая, интересная. Иль знал, что времени у него не так много, дабы сорвать куш, посему он честно отсасывал любому, кто хотел. Особо вкусных Кукла обихаживал, даже пару раз допустил до попки. Иль любил посасывать, так что во рту всегда был леденец на палочке. Это, как оказалось, стало фетишем зрителя, который после первого недельного допуска затребовал продления данной сессии на год! Ну, а что, Иль не стал его неволить — карамельки он посасывал гораздо чаще, чем хуи. Но и те, не так чтобы редкие были. Жизнь потихоньку стала налаживаться. Ему не надо было терпеть потеющего старого потца, от которого он ушел, громко хлопнув дверью. Отныне партнеров подбирал сам. Ему не надо было смотреть на пьяные дебоши отца и истерики матери. Он жил в своей собственной квартире, которую ему отписал первый папик. Алкоголь, сигареты и секс — Иль окунулся в клубняк на полную катушку. Школа стала базой перевалочной, дабы подзаработать с минета. Как показала практика, бонусные 2%, как чаевые, зритель давал Илю тогда, когда он насасывал под лестницей в школе, изредка давал попку физруку, при этом лишь приспуская штаны, дабы тот мог вставить, и, конечно же, бесконечный леденец на палочке. Наркотики Иль попробовал и пришел к выводу — не его. Не торкнуло, затошнило, не понравилось. А вот алкоголь и секс его вполне устраивали. Правда, перед любой попойкой он делал необходимые вещи, дабы не загасить себе тело. Буквально вчера дал одноразовое разрешение зрителю посмотреть на то, что он делает, дабы потом развлекаться и не опасаться за свои анализы. Пришлось дать его, потому как зритель прислал сообщение, в котором спросил: не сопьешься? Без всякого там определяющего настроение, имен и прочего фактора личности. Просто и сухо, ведь зритель покупал не алкаша, а мальчика-соску, посему мог связаться с ним и задать вопрос. Услуга была платной, но давала показать зрителю, что игрой актера не довольны. Иль начал подготовку с душа. Затем сделал клизму, в туалет сходил ранее, промываясь. После этого специальную свечу, которую можно использовать как анально, так и вагинально. Аналог презерватива, только чувствительность не теряется, даже не ощущается. Такой пленочки, какую создает свеча, хватает до рассасывания на одиннадцать часов. Более чем достаточно, дабы напиться и перетрахаться со всеми желающими. Подобное гигиеническое средство дорогое, посему простые резинки в полном ходу, даже спустя столько лет от дня их создания. После подготовки, введения пробки, принятия душа и сушки волос, Иль пошел подбирать себе одежду для тусовки. Когда одежда была готова, прошел опять в ванную комнату, достал аптечку, где взял две капсулы из приметных упаковок. Те, кто заботится о своем организме, и в силу обстоятельств вынужденные принимать алкоголь внутрь, существует ряд препаратов, которые помогают пищеварительной системе переработать алкоголь, при этом не в ущерб опьянению. По итогам пьянки, с данными таблетками организм алкогольного отравления получит только 5%, тогда как без них все 100. После таблеток, одевания и обувания, Иль был готов к вечеру. Завтра с раннего утра у него не будет похмелья, зависимость от алкоголя из-за второй капсулы подавляется, а на коже не отразится недостаток влаги. Можно сказать, что таблетки эти ограничивали действие молекул напитка так, что при сохранении хмеля, все остальное как бы запирается на замок, после чего сливается в унитаз. Иль вышел из дома, прокатился на авто до клуба, после чего хорошенечко провел время. Снял пару раз мощных самцов, поигрался, еще повеселился и домой, спать. Утро встретило его ласково, без болей в висках, состояния во рту кошачьего туалета и общей слабости. Иль проснулся бодрым, потрусил в сторону туалета, прекрасно помня, что доступ у зрителя закончится в полдень. Соответственно, он как послушный мальчик, без стеснения провел все свои манипуляции в ванной комнате, затем пошел готовить завтрак. За ним были сборы в школу. В отличие от одноклассников, ему уже стукнуло восемнадцать, и он прекрасно знает себе цену, а также то, чем хотел бы заниматься. За десять лет состояние сколотить получится, даже сомневаться не приходится. Ну, а дальше что? Конечно, Иль тратил достаточно крупные суммы в клубах, на вещи, какое-то оборудование, да даже телефон, но это было от того, что он ранее был стеснен в средствах. Ему помогло то, что богатенький потц снял квартиру и переселил его туда, затем оформил купчею, так как супруга о чем-то заподозрила. Потц, пока пользовал молодое тело, немного насытил нищий хотюнчик, приучив к качественным и действительно нужным вещам. Нет, тот папик не был жадным, наоборот, он мог купить все, на что бы пальцем ни ткнул Иль, но в тот же момент рационально и прагматично подходил к выбору вещей. Заложив зерно «правильный выбор» в молодую голову, тем самым отрезвил салабона Иля, который в глаза столько денег и доступности не видел, сделал ему огромное одолжение. Вот сейчас этот парнишка, который тоже тратит, но поменьше, обдумывает, как и куда идти учиться. На свои карманные расходы, как ни странно, тратит только те деньги, которые зарабатывает своим ртом: минет и леденец на палочке. Остальные суммы, которые перетекают в его карман после секса, разрешения на подглядывание в душе и подготовку ко сну, в данный момент копятся. Иль, получивший святой пинок от бывшего любовника в виде рационального зерна и уважительного отношения к деньгам, начал обдумывать вариант того, чтобы приобрести чьи-либо акции и получать с них дивиденды. При этом не только в одной компании, а во многих, дабы при случае банкротства одного места не потерять все. Утро, умывание, туалет, одевания, завтрак и он готов к новому дню. В карман рюкзака сунул десяток карамелек на палочке, в уши наушники и музыку, на ноги собы-галадоску. Подарок папика, плюс к начинке разрешающая регистрационная карточка, которая разблокировалась вчера. Он теперь официально имеет право на ней кататься. Еще вчера в школу Иль прибыл на мопеде, а сегодня на галадоске. Класс. Выйдя из дома, заперев дверь, пошел к универсальному спуску на несколько этажей в низ — лифт, старый добрый друг. Спустившись на уровень, где располагался пологий скат для собов, активировал свои пятки, плавно начал спуск. Дабы попасть в школу, живя в одном доме, где ее расположили, на дорогу Иль потратил двадцать минут! У входа в школу деактивировал собы, стукнул пятками по бордюру, прошел во двор. Школа, где учились дети преимущественно из обеспеченных семей, либо попавшие сюда по квотам, ничем не отличались от менее состоятельных — те же самые проблемы, тот же самый мозгомой и первые гляделки дальше дерганья косичек. В общем и целом, всё как всегда. Мимо Иля прошел человек, от которого холод по загривку бродит — Кольцев Артём. Вот кто-кто, а Иль прекрасно знает повадки хищников. Этот, этакая рыбка снулая, на самом деле змея. На его фоне Владлен Стриженский смотрится как потерявший чувство самосохранения голодный щенок. Вот кто из них кого сожрет, это еще вопрос. Иль перевел взгляд вбок. На своем месте, которое парень занимает постоянно, не оказалось альбиноса. Где он, непонятно, ведь никогда не пропускал занятия, постоянно сидя до урока на бордюре возле входа в школу и слушая музыку. Может, заболел? Войдя в школу, отбросив все на свете из головы, что могло ему помешать сегодня, прошел к стенду с расписанием. Ничего не поменялось, соответственно он направился первым делом поздороваться. Прошмыгнув в сторону спортивного зала, не слишком выделяясь на фоне других учеников, Иль обдумывал в голове, что и как сделать себе на ужин: заказать или самому приготовить? Как ни странно, а готовить он умел. Кабинет рядом со спортзалом являлся личной вотчиной физрука. Этот дядька вел урок у других классов, посему с аппетитным Илем он не пересекался во время работы. Но пересекался до или после нее. Постучавшись, услышав разрешение войти, приоткрыл створку и просочился внутрь. Здесь был стол, удобное кресло, пара шкафов и уборная. Мужик, массивный, ранее занимающийся какой-то борьбой, Иль не запоминал, так как хотел не его прошлое, а хер, заулыбался при виде миниатюрной куколки. — С чем пожаловал? — хоть и кажется, что слова неприветливые, но сказаны заигрывающим тоном. — Трахни меня. — Иль щелкнул замком, поставил рюкзак на пол и посмотрел с вызовом. Мужик сунул руки под стол и послышалось, как забренчала пряжка ремня. Иль тут же разделся до гола, сложив вещи на стул, достал из рюкзака тюбик, скрутил крышку и выдавил прозрачный гель на пальцы. Завел руку назад, выдохнул введя пальцы и смазывая. После свечей отпадает такая опасная болезнь, как ослабление мышц прямой кишки. От нее уже идут производные в виде геморроя, недержания, порывов и прочего. Смазав пальцами, облизнув губы, Иль пошел к столу, обошел его, и подставил грудь под жадный рот. Мужик обожал сосать и кусать его соски. Руки жадно бродили по телу, трогали везде, поджимая ягодицы, вдавливая в себя. Иль усмехнулся, покусывая губы. Сейчас этот орангутанг наиграется, развернет к себе спиной и начнет трахать. Так оно и вышло. Иля облизали по груди, помяли член и яйца, сунули пальцы в поджавшуюся попку. После этого физрук развернул его к себе спиной, толкнул на стол, сам встал. За спиной послышалась шелестящий звук разрываемой упаковки, затем по анусу прошлась горячая головка. Иль лег грудью на стол, руки завел назад и растянул ягодицы в разные стороны, открывая доступ. — Арх! — выдохнул он, когда горячий кол полез без остановки до корня, упираясь лобком в кожу ягодиц. Его тут же взяли за волосы и чуть отогнули голову назад. Сразу же последовали жесткие толчки, которые сотрясали тело. Иль стонал, не сдерживаясь. Этому мужику нравилось его слушать, тем более лежавшего перед ним покорно и не дергаясь. Жестко, продирая на всю длину, физрук старательно выполнял желание: трахал. Иль выгнул спину, увлекаемый рукой, что потянула за волосы. — Шлюшка мелкая, нравится, да? — прорычал физрук остервенело вколачиваясь. Иль не говорил, но слушал, что ему сейчас говорили, и заводился от этого еще больше. Нежностей он не любил, вообще. И сейчас зарабатывал на кролике-физруке, который втрахивал его в стол, выговаривая слова так, словно выплевывал их. Если на чистоту, то физрук Иля считал подстилкой, проституткой. И неспроста: Иль сам себя предложил, при этом отсосав ему как пылесос. Год физрук пользует его, при этом ни разу не целовал его в губы, и уж тем более не отсасывал ему. Иль сосал, самозабвенно, а физрук нет, только вставлял и наслаждался. Иль пританцовывал ногами, потому что физрук озверел, безжалостно растягивал ему задницу, долбился так, словно в последний раз. Стоило только Илю пискнуть, чтобы помедленнее, его тут же смачно огрели ладонями по заднице, а затем вдавили в стол, прижав голову к дереву. — Терпи, шлюшка, терпи. Сама хотела быть выебанной. — Прорычал физрук. Иль покорно замер, постанывая от толчков. На его браслете высветилось дважды по 2%, от чего он растянул губы в улыбке. Зритель полный извращенец, а вот такие почти насильственные совокупления актера и очередного владельца члена, они приносили прибыль. Пусть это и копеечки, но они ведь рубль берегут. Как там правильно пословица древняя звучала, Иль не помнил, но знал — она была на сто процентов верной. Ему всего и сразу не надо, пусть постепенно и аккуратно, дабы не захлебнуться и знать, куда и что отправить, сделать, использовать или сохранить нетронутым. На особо резкие толчки Иль заскулил на одной ноте, после чего замер переводя дух. Физрук завалился на него, укусил в холку. — Хорошая сучка из тебя растет, Циклин. — Стараюсь. — Мурлыкнул Иль, лаская член. Физрук хмыкнул, выскользнул из растянутой дырки, стянул с себя презерватив. Усевшись в кресло, усмехнулся: — Когда кончать от хера научишься? Иль повернулся и развратно поставил ногу на край стола, раскрывая тело перед мужиком. Его рука массировала напряженный член. — Вот операцию сделаю, тогда и буду кончать только от упругого в попке. — Промурлыкал Иль, выдохнув, оглаживая головку. После любого секса с физруком, Иль сам себя доводил до разрядки. — Проституткой станешь? — Я уже проститутка. Разве по мне не видно? — чуть отклонился назад, играя пальцами, подрачивая ствол. — Да нет, видно. — Физрук смотрел спокойно на то, как салабон через пару минут откинул голову назад, показывая шею и спусти себе в руку. Через пару минут он отошел от оргазма, вытерся бумажными салфетками, после чего слез со стола и направился в уборную. Физрук только головой покачал. Циклин действительно как проститутка. У него во рту столько хуев побывало, сколько не каждая путана умудрится за трудовой месяц перепробовать. Про задницу и говорить нечего — его точно или рано утром трахнули, или вчера повеселился. Почти без сопротивления влетел, что тот поезд в тоннель. Иль вышел из уборной, умывшийся, подмывшийся и довольный. Прошел к своим вещам, которые были не броские, но крайне хорошего качества, оделся, обулся, и, накинув на плечо рюкзак, сунул в рот карамель на палочке, покинул кабинет. Правда одарил оценивающим взглядом сидевшего и разомлевшего после хорошего секса мужчину, пошло облизнул карамельку, на мгновение вытащив ту изо рта, после чего дверь за ним закрылась. Первый урок должен был начаться буквально через пару минут. Походка, как и заказывалось, была виляющей, блядский взгляд лениво скользил по встречным парням. На секс он не был голодным, а минетом зарабатывал, так что кроме физрука, сегодня никому не обломится больше, чем язык. Чмокнув конфеткой, прошел по коридору, задумавшись настолько, что не заметил вышедшего из-за поворота мощного парня. Вроде бы шел не быстро, но врезался в него как в стену и отскочил, запнулся, рухнул на пол, ударившись коленом. На мгновение из глаз искры посыпались, прямехонько по пути отдачи от места удара. Колено тут же онемело, а затем расцвело кипятком. Иль охнул, вцепившись пальцами в больное место, сквозь сжатые зубы выдохнул воздух. Прозвенел звонок, коридоры опустели моментально. Только Иль и его молчаливый сосед-встречный-поперечный остались своими тушками его развлекать. При этом пантомима была без единого слова. Выдохнув, Иль приоткрыл глаза, в уголках которых застыли слезы, как естественная реакция организма на внезапную и острую боль, но не приводящую к более серьезным травмам. — Двигать можешь? — спросил глубокий, уверенный и взрослый голос. Иль повернул голову, осмотрел смутно знакомые черты лица, пожал плечами. Парень, на вид чуть стершее двадцати, медленно повлек его за собой, вставая и поддерживая. Иль поморщился, когда попытался встать на ногу. Несколько минут он простоял, переводя дух. Колено еще болело, но отпускало. Правда больно было вставать на ногу. Когда боль отступила, согласно кивнул головой на предложение довести до медицинского кабинета. Там были минимальные аппараты, которые могут провести первичное сканирование, дабы знать — обошлось и это только растяжение, или нет и это перелом. Илю повезло — ушиб. Когда шли по коридору, Иль неосознанно принюхивался к дорогому парфюму, присматривался к ткани его рубашки. Не броский цвет, вот только отшито чуть ли не на заказ. И часы, на вид простые, а реально достаточно дорогие. Модно было делать вещи с виду ширпотреб, но из очень дорогих металлов, прикрывая все напылением, состаривая поверхности и имитируя даже ржавчину. Вот и эти часики, вместе с рубашкой, а также слышимым парфюмом, рассказали о владельце достаточно много: состоятелен, цену себе знает, влиятелен. Подобные часики просто так в магазине не купить, их делает очень известная компания по производству дорогих мужских аксессуаров, включая и часовые механизмы, посему большое влияние или хорошие знакомства у парня имеются. Иль про себя хмыкнул, после чего выкинул из головы незнакомца. Уж такого бы он запомнил, будь тот на горизонте. Скорее всего перевелся или один из студентов колледжа. Выдохнув, мол нам и нашего хватает, а тут вон, колено побаливает, принялся обдумывать свои насущные дела. Первый урок Иль пропустил, отметка от врача перешла к учителю который недосчитался учеников. Второй урок прошел под рассеянным вниманием Куклы, которая «витала в облаках». Обед и окончание уроков ничем примечательным не обозначилось. Богдан начал ходить на лекции, выстраивать кордон вокруг себя и подбираться к Циклину. Владлен, после того первого раза, более не выказывал никакого удивления, не пытался узнать, чего старшему братцу понадобилось в колледже, даже просто подойти и заговорить не считал нужным. Да и не надо оно было, если уж на чистоту. Богдан сейчас сосредоточен дело сделать, посему отвлекаться ни на что не хотелось. Первый месяц прошел плавно и без волновых встрясок. Кукла исправно бегала трахаться к физруку, облизывала стволы, и неизменно посасывала карамельку на палочке. Через некоторое время, уже после того намеренного толчка и падения на пол, а затем подсадка на одежду Циклина специального прибора слежения, Стриж знал все: где бывает, с кем, когда, сколько, как долго, что употребляет. Плавно и аккуратно сопляка окружают люди конторы. То работник в магазине, то в клубе придверный мальчик, то в лифте в одном прокатятся. В общем Богдан знал каждый его шаг. Скоро и мысли научится просчитывать. Кукла же время даром не теряет. С момента первой встречи в рядах его «пососочников» появился такой занимательный элемент, как Владимир Савченко. Мерзкий сопляк, если честно. Отец и мать у него люди хорошие, спокойные, закон не нарушают. А вот сынок сука еще та. Не так давно у него из свиты аж пятерку подхалимов по закону арестовали. А он отмазался, никто не сдал. Хотя вот всем было известно, что без указки этого салабона та пятерка и не осмелилась бы на такое. Богдан не святой, и уж тем более не станет кривить нос от способа цели добиться, но разница все же есть. Богдан приказ выполняет, а этот мерзотник наслаждается. Кукла, как ни странно, наяривает его хуек с удовольствием, порой дает вытрахать. Стриж усмехнулся. Надлежало кукленка забирать, потому как он уже выстроил сетку из своих людей, подобрал остальные кадры молодняком, на волне дружбы и подстегнутой гордости. Ну, а как же! Молодняк любит, когда его хвалят и «дела» делаются с их личным участием, взрослыми себя считают. Играть с ними легко и за какие ниточки тянуть, такой как Стриж, знает прекрасно. Решив, что пора начинать, кивнул головой своим парням. Через пару минут ему был открыт доступ в недра школы. Так как регистрация в заведении у него была студенческая, в корпус школы он попасть сам не может. Но ведь тут были под боком «друзья-братаны», которые готовы помочь другу. Войдя внутрь школьного здания, дошел до столовой. Сейчас перемена, соответственно Кукла тоже отирается там, где кормят. Внутри, как и полагал, парнишка занимал очередь у раздачи. Кто-то из парней, оглянувшись, кивнул головой Богдану и тот подошел так, что встал за спиной у кукленка. Тот внимательно изучал предоставленные блюда перед собой, ставил на разнос тарелочки с холодным и заказал суп. Богдан, который сделал все, дабы в первый раз он его унюхал, а сейчас распознал одеколон. Дорогая марка, редкие сочетания, хорошее послевкусие. Кукла головой покрутил, срисовал стоявшего рядом с собой человека, знающим взглядом определил стоимость вещей, после чего расплатился за обед и пошел к ближайшему пустому столу. Богдан взял мясное, легкий салат и кофе. Парни тоже что-то взяли. Видя, куда и как сел кукленок, Богдан сел так, чтобы его было видно не со спины, а лицом. Игра началась. И начал ее Стриж, который ел и бросал заинтересованные оценивающие взгляды на обедающего Циклина. Причем смотрел он на него так, как если бы примерял к размеру своего богатства в штанах. Циклин взгляды опознал, с вызовом стреляя глазами, заигрывая ехидной ухмылкой. — Зацепил. — Мурлыкнул тихо Богдан, после чего принялся пить кофе. — Вовчик последние дни какой-то нервный. — Лениво произнес сидящий рядом парень, молодой, омоложенный до состояния практически школьника, кивнул головой в сторону обедающего козленка, думающего, что он горный лев. — Вовчик попался на тот крючочек, на котором болтались его свитские. — Богдан стрельнул глазами по кукленку, который тоже пил, правда сок. — Вот его и накрывает. — Идеальное время. — Усмехнулся второй моложавый мужчина, который также считался студентом. — Угу. После следующего урока. Будьте готовы. Богдан допил кофе, взял разнос и пошел к сдаче грязной посуды. Кукленок тоже, как ни странно, подошел к трубе приема разносов. Осмотрел придирчиво рядом стоящего человека, хмыкнул и пошел в сторону дверей. Богдан пошел следом, гипнотизируя его затылок. Дабы никаких проблем не было, тем более что за кукленком следит какой-то зритель, Богдан играл роль человека, которому понравилась игрушка. Как только проследят за тем, кто там на той стороне смотрит, аккуратно заменят настоящего зрителя на фиктивного. Кукленок и не поймет ничего. Лекция прошла, Стриж заулыбался тому, что сейчас будет, кивнул головой своим и пошел на поиски. Нашелся кукленок во дворе школы, посылающий Вовчика нахер. Вовчик было рыкнул, но его свои же парни и остановили, мол повоспитываешь потом, не при людях же. Циклин в этот момент стремительно шел подальше от места ссоры, поближе к месту выхода из школы. Стриж пошел на перехват, увеличивая шаг, но не привлекая к себе лишнего внимания. За ним шли двое его парней. Циклину заступили дорогу, заставляя нервно огрызнуться. Благо это было за воротами школы и вообще через дорожку в парковую часть уровня. Кукленок порычал на удержавших его двух ребят, после чего охнул от сдавливающего движения руки. Богдан, который был как сильнее, так и выше, легко приподнял обалдевшего от такого обращения кукленка, оттащил его за сплошную часть забора, который играл роль доски объявления, после чего впечатал свою ношу спиной в твердую поверхность. — Охуел?! — вырвалось изо рта Циклина, но тут же было заглушено жадным и требовательным поцелуем. — Мф… прф Богдан его не слушал, а дело делал. Буквально пара минут и ранее сопротивляющийся кукленок уткнулся в шею, млея от ласки. Знающие руки массировали его с двух сторон, откуда-то имеющийся презерватив смазал ход для пальцев. Вспыхнул парень быстро, сдался, отказавшись от сопротивления. Когда он был почти готов, его развернули спиной, вжав в стену, пристроились сзади и с небольшим сопротивлением вошли до упора. Рука прикрыла рот взбрыкнувшему кукленку, а затем удерживала ее, дабы заглушать стоны. Циклин поплыл, перестал пытаться оказать сопротивление и активно подмахивал. Кончил он, как ни странно, чуть-чуть позже чем незнакомец. Этот самый самец, который поимел его, еще и заботливым оказался. Кроме того, что приласкал, дабы свои звезды в глазах Иль увидел, так еще и платочком обтер ему член и попку. — Мой. Слышал? — зубы отметились по холке. — Кукла, ты занят. — С чего вдруг? — выдохнул кукленок. — Я в тебя сунул, значит ты занят. Не советую противиться. — И в доказательство крепко ухватил его за яйца. — Вырву с корнем, если еще кому отсосешь или подъебнешься. Усек? — Да пошел ты! — его резко развернули и наотмашь смачно залепили пощечину. Шлепок вышел знатный, разбил губу. Богдан вцепился ему в лицо, собирая губы в трубочку и со всей силы своего влияния, как взрослый и крайне опасный человек, сказал: — Вильгельм, запомни раз и навсегда: ты теперь принадлежишь мне. Понял меня? — В ответ тихое «да». — Умничка. За тобой сегодня заедут. Собираешь вещи и переезжаешь ко мне. Тихо, — палец лег на губы, дабы загасить сопротивление, — уже все решено. Я не собираюсь у тебя разрешения спрашивать, понял? Ты просто поставлен в известность. Жить будешь у меня. Взяв чистую бумажную салфетку, которую ему подал кто-то из прихвостней, аккуратно вытер кровь. Затем подтянул его белье, штаны. Оправив ему одежду, положил руку на плечо и повел в сторону парковки. Там, пройдя к авто, заставил сесть на заднее сиденье, сам устроился рядом. Дорога до квартиры Богдана заняла пять минут по внутреннему кольцу для авто. В саму квартиру он вводил Циклина положив руку тому на плечо и игнорируя слабую попытку ее скинуть. Когда вошли внутрь квартиры, Богдан требовательно заставил того дать номер телефона, открыто ввел его в память программы слежения. На откровенно ошарашенное лицо ухмыльнулся и цепко схватил руку, где был браслет идентификации личности, прижал его к экрану телефона. — Забыть свою мобилу ты можешь и специально. А вот с этим я буду знать, где ты шляешься, что ты там забыл и кого следует за тобой послать. — Схватил его за рубашку, собирая ткань пальцами, притянул к себе. Глаза в глаза и шепотом добавил, — я свою собственность охраняю хорошо. — На губы Иля лег палец, заставляя молчать, потому как тот хотел ответить на такое наглое заявление. — Мне плевать: нравится тебе это или нет; согласен ты с этим или нет. Теперь тебя трахаю я, сосешь ты только мне. Захочешь сбежать, уверяю, — он приблизился к уху и договорил проникновенным полушепотом, — ты проклянешь тот день, когда на свет появился. — Отстранился и осмотрел произведенный эффект. — А сейчас идешь, собираешь шмутки, необходимые для завтра файлы-книги, и не смей выебываться. Все, пошел. Когда за Циклиным дверь в квартиру закрылась, Богдан подал знак, чтобы следили за ним пристально. Чего хитрого, сбежит еще. Ведь не до конца осознал, что стал игрушкой, безвольной и занятой. Репутация у Стрижа имеется, и ластиться к любовницам и любовникам он не привык. Всегда груб, всегда только берет. Здесь иначе играть нельзя. Разницу заметят, заподозрят. Быстро активировав программу, передал данные одному из ребят, а сам осмотрелся по сторонам. Надлежит кукленка расположить, но так, чтобы у него и мысли не осталось о сопротивлении. Богдану был дан приказ: привязать намертво к своей персоне. Влюбит ли он его, сделает ли игрушкой, или рабом, никого не волнует. Циклин Вильгельм будет приручен и покорен. Что там с ним дальше сделают, плевать. Сейчас на шею ошейник, завтра всем показать, в чьей руке поводок и насколько он короткий. Пройдя к бару в гостевом зале, налил себе выпить и замер, глядя в окно. Что собрались с наследником мусульманина делать, неизвестно, но мало точно не покажется. Смешно сказать — ведущий человек с оружием в руке под именем «мусульманская вера», а наследником имеет проститутку. Да еще какую? Мужеложец! Не факт, что его отец ярый верующий, да вообще может быть так, что он атеист, но как факт, подобное обстоятельство, это как разорвавшаяся бомба. Да и, остальные четверо, которые отвечают за христианскую, славянскую, индуистскую и буддистскую религию, как правило, не агнцы чистые, а с такими скелетами в шкафах, что страшно становится. Религия давно уже страшнейшее оружие, а владыки над стадом постоянно дергают за ниточки. Руководители над Богданом желают эти нити обрезать, дабы управление страной было делом руководителей страны, а религиозные последователи занимались своим собственным делом, произносили молитвы и носы во власть не совали. Мусульманин просто ближе всех. Его за хвост почти схватили. Христианин, как ни странно, живет под охраной, имеет семью и с умным видом пальцем тычет, кому и что делать. Его ненавидят, но подчиняются. Угу, посмели бы простые президенты и главные секретари голову против поднять, в миг бы все прелести мира прочувствовали на своей шкуре. Переведя взгляд на программку слежения, ухмыльнулся. Сбежать попытался. Покачав головой, следил за тем, как одна точка удирает от трех, но постепенно замедляется. Не даром же парни покопались в его авто! Кукленка привезли и сдали на руки Богдану спустя два часа. Усмехнувшись взъерошенному виду, как у пичужки, грубо схватил за руку и потащил в спальню. Через пару минут оттуда донеслись звуки борьбы, потом пошли стоны и ритмичное поскрипывание кровати. Иль ненавидел Богдана! Мало того, что его словно в стеклянную банку посадили, так еще и не щадя ебут каждый день. Задница постоянно саднила, ходил он уткой, плюс в его сторону никто больше не осмеливался смотреть. Все, кому он отсасывал, в страхе разбежались, как тараканы. Два парня в его классе, оказывается, цепные псы Стрижа. Так называли Богдана Стриженского, при этом главное было не в том, что он летает, а в том, что всех своих противников словно выстригает из ровного ковра общества. Не так давно было нечто странное. Владимир попытался влезть через незримое табу. Он подошел, прижал к стенке, пошептал на ухо, как и в какой позе оттрахает. Вот только дальше этого дело не пошло. Владимир, после того разговора, как-то сторониться стал, глаза отводит, если в коридоре случайно встретятся. У них в школе вообще какая-то странная тенденция: любой студент может проникнуть на территорию обучения школьников. При этом никто не наказывает этих студентов. Когда данная мысль забралась в голову, стало понятно, при этом даже гадать не надо было специально, насколько школа благодарна Владлену Стриженскому. А так как тот таскается в школу из корпуса колледжа, никто и не обращает внимания на такую мелочь. Вот тут еще и Богдан объявился, что также добавило вес в данную ситуацию. Посему Иля могли забрать с уроков как по приказу Богдана, так и его руками, лично, так сказать. И никто не возмущался, а учителя делали вид, что все так и должно быть! Иль, который живет уже почти две недели в квартире Стрижа, может сказать только одно — его качественно трахают. Все остальное Иль описывает только одним словом: рабство. Стриж жестко разграничил пространство, даже в квартире, в душе, в туалете. Он и в школе умудряется его контролировать. В мясорубку одобрения прошло все, от пирсинга на языке и до авто. Ясное дело, на учебу они едут вместе. Еще было одно, за что Иль ненавидел его: побои. Богдан распускал руки. До кулаков дело не дошло, но при сопоставлении мощи в теле Стрижа и хлипкости в теле Куклы, выигрывал первый, отвешивая пощечины. Простые пощечины могли перевернуть Иля сваливая того на пол, после чего сопротивляться было вообще невозможно: навалится сверху, сдавит и своего добивается. Прозвенел звонок, возвращая из дум Иля, который совершенно не хотел учиться. Рядом сидел парень, который отвечал за него головой. Был еще один в классе и трое, либо четверо в других классах. Рядом сидевший покосил взглядом, после чего приложил ладонь к его лбу. — Пошли в медпункт. — Сказал соглядатай, не спрашивая, хочет ли Иль этого или нет. Встал, пошел, померили температуру. Через сорок минут Циклин был уложен на кровать, укрыт и опоен таблетками. В сон провалился буквально за пару минут. Потом стало холодно и горячие руки приобняли со спины. Илю было холодно. Очень. Потом согрелся. Стало жарко, до холодного пота ручьем. Потом была темнота. Иль плавал в полудреме долго. Казалось, его обнимают, потом обтирают, а затем даже поят. Когда карусель прекратилась, Иль разлепил веки, слипшиеся от пота ресницы. Рядом были люди в белых халатах. Затем все вновь потухло и вернулось уже более или менее нормальным. По крайне мере его не крутило, не знобило, не было слишком жарко. Правда жарко все же было, но это от прижавшегося тела со спины. Медленно повернув голову, иль попытался рассмотреть Богдана спящим, но не получилось. Он проснулся моментально, тут же прижал ладонь ко лбу. — Ну вот, лихорадка отступила. — Сев, зевнув, он полез на край кровати, оттуда слез на пол. — Туалет и душ. Идем. — Шагнул к Илю, легко его поднял из положения лежа, аккуратно помог встать, поддерживая довел до ванной комнаты. Душ был теплым, не раздражающим. Туалет дело хорошее, особенно после сна, а смыть с себя пот из-за болезни — дело первостепенной важности. Иль прикрыл глаза и блаженствовал. При этом, что было удивительным, Богдан поддерживал его под спину, мягко водил по груди, рукам и животу намыленной вехоткой. Затем поменял руку и намылил спину, ягодицы. Рукой, без вехотки, мягко помассировал сзади, нанося мыльный слой, а затем сделал это спереди. Не поленился и прошел вехоткой по ногам, до стоп. После этого взял душевую лейку, настроил воду и смыл все мыло с тела. Если честно, то Иль едва стоял от слабости и градуса воды, которая не добавляла бодрости, а заставляла расслабиться. Как итог, вытирание и доставку до кровати Иль уже не помнил. Отошел от помывки спустя несколько минут, когда ему щупали лоб, пытаясь определить есть ли повышение температуры или нет. После этого был крепкий бульон, за ним вкусный мятный сироп и заботливо укрытое одеялом тело, пожелание сладких снов. Сон плавно растворился, оставляя за собой ощущение, что снилось нечто такое-эдакое, но вот что, не отложилось в памяти. Иль открыл глаза, сладко зевнул и потянулся, вытягиваясь в струнку. Затем сел, добрался до края кровати, что было сделать на траходроме Богдана труднее, если спишь на середине, чем на обычной двуспальной, спустил ноги на пол и осмотрелся. Рядом стоял журнальный столик, на котором в ряд стояли баночки с лекарствами, спирт, вата, бинт. Для чего был последний, Иль не знал, но он там лежал, завершая картину наряду с термометром. В остальном комната Богдана ничем не поменялась. Встав на ноги, ощущая легкую слабость, как если бы долго спал, направился в туалет. Сделав дела, вышел в спальню и попал в руки Богдана. Тот, без слов, быстро осмотрел его лицо, потрогал лоб, почему-то горло, после чего молча отошел к столу, взял блистер таблеток и выдавил одну. Налив в стакан воды из графина, вернулся назад, дал выпить. Иль, наученный вопросов не задавать, уже хорошо повоспитанный за несколько попыток, положил таблетку в рот, запил, проглотил. — Одевайся, будем завтракать. — Произнес Богдан также, как и всегда, когда наступало утро. Иль кивнул, повернулся к шкафу, в котором было выделено и ему место под вещи, причем в достатке, достал белье, взял домашнюю майку, штаны. Одевшись, направился на кухню. Готовить, убираться, стирать и заниматься прочими делами по дому в этой квартире было нельзя. Богдан четко дал понять — есть наемные работники, которые получают за это зарплату. Если Илю скучно, когда его привозят со школы раньше, чем Богдана, то вон, тренажерный зал, телевизор или сеть. Сейчас завтрак уже был готов, Богдан сидел за столом в столовой. Он не спеша намазывал на тост мягкое масло. Перед ним стояла чашка с черным кофе, канапе пяти видов, блинчики с медом и маленькие дрожжевые булочки, не сладкие. Илю делали бодрящий чай, глазунью, тосты и легкий салат. На сладкое подавали либо вафли, либо мармелад. Сопротивляться тому, что он бы предпочел иной завтрак, как уже показало время, просто бесполезно. Богдан оплел его гиперопекой во всех плоскостях, даже подобрал ему другие свечи, которые были гораздо дороже, но помимо своей непосредственной задачи выполняли вторую: дополнительное возбуждение. Можно сказать, Иль эти свечи терпеть не мог, потому как с ними он превращался в течную кошку. Именно из-за этого эффекта он и не стал использовать их ранее, а вот Богдану такой эффект нравился и отказаться от свечей он не позволил. Также этот холеный самец перебрал гардероб, особенно уделяя внимание белью, после чего Иль стал обладателем вещей, которые ранее никогда не носил. Как оказалось, этому качку нравится одевать Иля в бабьи тряпки. Особенно шпильки и чулки. По чулкам он вообще с ума сходит. Плюс, вместо удобных боксеров теперь Иль носит джоксы. Это такие трусы, которые не имеют на заднице ни грамма ткани, а поддерживают ткань спереди эластичными полосками, которые крепятся к ее краю снизу и прикрепляются к эластичной резинке сверху. Богдан такое белье сам не носит, если что. Зато заставил Иля не просто носить, но и накупил его столько, что до сих пор еще штук тридцать в упаковках лежат! Так как Иль такого белья никогда не носил, то понятно, что ему не нравится щеголять голой задницей, тем более что Богдан трахает его белья не снимая. Еще он выкинул все, что Илю дарили. При этом выспросил сначала, что из вещей он покупал сам, какие украшения, после чего просто и без затей все выкинул в корзину для утилизации. Иль сопротивлялся, но ему быстро показали, кто решает, а кто подчиняется. Синяков на теле не было, зато нещадно болела задница. Завтрак закончился, после чего Богдан пошел собираться в колледж. Иль допивал свой чай, мысленно пытаясь представить сколько дней он спал. Наверняка три-четыре. За такое короткое время ему ничего не стоит нагнать материал. Все же он хотел поступить учиться дальше, дабы в будущем иметь представление о том, как и куда уходят его деньги, а затем зарабатывают. Этого ему очень надо, так как кроме десяти лет оплаты от вуайериста иного источника дохода у него нет. Деньги будут, только время минует, но при этом он должен позаботиться о том, что и как сделать, дабы деньги были всегда. Это главнее того, что… — Руку дай. — Прозвучало рядом с Илем, заставив вздрогнуть от неожиданности. — Руку. — Требовательно произнес Богдан. Иль поднял руку и вложил пальцы в раскрытую ладонь. На запястье лег широкий золотой браслет, массивного исполнения, с большими бриллиантами. Сам браслет состоял из двух полукруглых полос, защелкивался с одной стороны, при этом форму имел овальную, посему замочком вверх не ляжет, перекрутившись по запястью. Иль оценил подарок примерно тысяч в сто-сто пятьдесят. По его лицу гуляла задумчивая нахмуренность. Богдан же молча протянул руку и поднял его голову за подбородок, разрывая зрительный контакт с браслетом. — Мой котик будет красиво одет, обут и украшен. Негоже тебе ходить визуально как оборванец. Задницу ты подставлять умеешь, заработал. — А на собственный остров сколько трахаться надо? — язвительно спросил Иль. — Столько, сколько нужно. — Богдан провел пальцем по его губам. — Поблагодари-ка меня, ротиком своим. — И переместил руку ему на голову, надавил, заставляя опуститься на пол. Иль не стал сопротивляться, плавно опустился на колени, приспустил домашние штаны своего властного и жесткого любовника. Пара мгновений, перехватить поудобнее и послышались причмокивания, послышался шумный выдох стоявшего мужчины. Иль работал ртом качественно, умело, старательно. Настолько хорошо, насколько умеет опытная шлюха. С члена ему соскочить не дали, кончая в горло. Как только Богдан закончил, отпустил голову и погладил по шевелюре, усмехнувшись: — Отсасывать надо будет раза в два дольше, на остров-то, собственный. И столько насмешки было в этом голосе, что Иль не удержался: — Если помножить на десятерых, сократится в пять раз. — Что ты сказал? — Богдан схватил его за гриву, отогнул голову и залепил пощечину. — Еще раз, — рядом с глазом Иля появился отогнутый указательный палец из кулака, угрожающе покачиваясь, — ты только посмеешь подумать о чем-то подобном, сучка, я тебя так накажу, как тебе и не снилось. — Резко оттолкнув его, заваливая на пол, процедил сквозь зубы, — в школу не идешь, болен еще. После этого пыша гневом покинул столовую. Стриженские все маниакально ревнивые люди. Владлен охраняет свою ядовитую игрушку, на которую только дурак позарится. Его отец всегда контролировал свою жену, любую из любовниц. Дядя, отец Богдана, как говорят шепотки, убил первую жену в порыве ревности, а вторую забил до смерти из-за того же. Сам Богдан далеко от них не ушел. Лупасит Иля только за слова, ну, а за дело уничтожит. Вот только Иль не те девахи, которые ничего не могли сделать, и не тот змееныш, который сам походу на хищника охотится. Сейчас у него ничего нету, но это временно. Деньги, которыми он располагает, они маленькие, во сравнении с тем, что имеет Богдан. Уйти от этого зверя просто так не получится. Надлежит сделать все возможное, вплоть до изменения внешности, дабы шансы иметь, как только покинет этого бешенного. Не только документы, но и лицо, данные, географию своего местоположения. Иль не наивный ребенок, давно из него это вытрахали, посему свое положение понял и осознал. Надлежит просто быть игрушкой, ждать и готовиться. Когда будет удобный момент — улизнуть тихо, не используя транспорт, снять идентификатор, после чего перебраться через границу ГО и дать деру так далеко, как только можно. И на собственный остров тоже можно, если таковой будет. Иль встал с пола, после чего прошел в ванную. О том, что в доме могут быть установлены камеры слежения, современный человек даже не задумывается — они имеются по умолчанию. Это давно не секрет, народ привык к тому, что каждая комната может быть просмотрена полицией, может быть взломана видео сеть хакерами и прочие вещи, идущие от наличия подобного предмета в доме. Камеры в любом доме или квартире устанавливаются вместе с системой защиты дома. В этой системе имеются узлы, которые отвечают за поток информации, за ее распределение и может быть, как простой инертный архив, либо как доступное хранилище с возможностью изъятия файлов. Посему делать что-либо в квартире, даже когда Богдана рядом нет, Иль не собирался. Он не остается один даже тогда, когда физически рядом с ним никого нет. Единственное место, где он может сделать кое-что, это душевая кабина, когда запотеет. Вот там камеры не увидят ничего. Так как было еще рано, а повторно принимать душ подозрительно, Иль ничего делать не стал. Сполоснул рот, вытер руки, вышел в спальню и прошел к кровати, завалился спать. После встряски его тело, еще не отошедшее от болезни, мягко намекало, что надо отдохнуть. Что он и сделал. После пары часов на подремать, Иль встал, пошел в большую комнату, где был оборудован кинозал. Если его заперли в золотой клетке, постепенно надлежало усыплять бдительность, но зубки показывать. Вильгельм Циклин не был мальчиком колокольчиком. Он был расчетливой шлюхой, которая прекрасно знала и видела то, что ей будет выгодно, а к чему лучше не приближаться. Раньше он сам выбирал себе партнеров, сам находил кому отсосать, дабы повеселиться или заработать после продажи зрителю. Будь его воля, он бы и близко к Богдану не приблизился. Жаль, что знать не знал, кто он такой, когда тот столь откровенно смотрел на него в столовой. Правда, ничего и не изменилось бы. Этот молодой мужик выбрал себе игрушку, так что шансов удрать у Иля не было. Кукла хозяина нашла, как обычная игрушка в магазине. Игрушки же не могут выбрать своего покупателя или отказаться от того, чтобы быть проданной в руки недобросовестного или балованного ребенка. Вот так и он, замеченный Стриженским Богданом, уйти или избежать попадания в его руки, по известным причинам просто не смог бы. И он прекрасно понимал, что сил у него нет, но есть не дюжий ум, сообразительность, а также вдруг поднявшая голову способность затаиться. Словно ему угрожает смертельная опасность рядом с этим человеком, а единственным спасением является простая имитация согласия и принятия хозяйской руки. Вот только мгновенно сдаваться нельзя. Иль, каким бы ветреным ни был с первого взгляда, научился думать и соображать. С Мариной быстро понял, что и как надо сделать, чтобы не стать простой проституткой, пусть и из элитных. Вот и тут он не растерялся, задумался что имеет и на что можно рассчитывать, после чего начал воплощать в жизнь. Весь день был скучным, чередуя походы до туалета, кухни, на балконную комнату и кинозал. Балконная комната тут шикарная, большая, заставлена растениями в кадках, даже есть плоский большой тубтер. Странное название было вполне обычным и производным от двух слов по латыни tub(кадка), а от terra(земля) взято первые три буквы. Вот и получилось название для плоской кадки, которую наполняют землей, затем засеивают ее газонной травой. Конечно же данное приспособление далеко не из дерева делается, но его оформление бортиков как раз выглядит так, словно у кадки доски с ободом их скрепляющем. Тубтеры герметичные, чаще всего делаются из силикоида, нового материала, который как силикон, но гораздо тверже, более морозостойкий и жаропрочный. При этом гибкость не утратил, и при диаметре более чем три-пять метров спокойно может быть доставлен через обычную дверь свернутым в трубочку. Тубтер в этой балконной комнате был большого размера, занимая практически всю площадь, оставляя только полосу шириной в метр вокруг стен. Там стояли прямоугольные и полукруглые кадки, где росли растения, карликовые деревца и пальмовые кусты. Большая часть площади стен комнаты занимается окном-панорамой. Между ним и полом располагается желоб, уходящий вниз на пятьдесят сантиметров. Там под специальными панелями располагается система имитации улицы со звуками города, либо воспроизводится записываемый звук в реальном времени, который происходит в данную минуту за окном. Перед желобом располагается парапет, который отделяет стоящего человека от стекла расстоянием в метр двадцать, делая имитацию звуков и потока воздуха достоверным ощущением того, что ты действительно стоишь на балконе и смотришь вперед не через стекло. Правда в дождливую погоду такого эффекта не добиться, все же вода ручьями стекает вниз. Иль прошел на газон, добрался до подвесного кресла, которое выглядело как редкие тонкие лианы, которые спускались до земли, которую имитировал зеленый крашенный мех мягкой подстилки. Кресло было достаточно крупным, чтобы Иль мог забраться в него с ногами. При этом крепление у кресла выполнено не из одной цепи, а из двух, что исключало практически весь угол поворота, оставаясь в фиксированном положении. Забравшись в него, активировав экран получения тестов, удивленно уставился на дату. Оказывается, проболел-то он не несколько дней, а как минимум две недели! Это стало сюрпризом. А затем пришло уведомление из школы. В их классе была девушка, заразившаяся лихорадкой Белькмана, отдыхая с родителями на море. В общем был недельный карантин в школе, всех детей привили, студенты, кто имел наглость ползать по школьным коридорам тоже попали под раздачу, а затем и весь колледж. Заболевших, так же серьезно, как и Иль было всего пять человек, и только потому, что недавно переболели и не восстановились. Ну, а Циклин вошел в эту пятерку заразившихся от разносчицы только потому, что ослаб из-за Богдана, который щадить его не был намерен и каждый день вжимал в матрас. Покачав головой, рассмотрел присланные системой тесты, прорешал что знал, а на остальное попросил визуального педагога, дабы ему объяснили материал. Запрос был отослан, обрабатываться будет ровно двенадцать часов, а по окончании назначат время сессии. Иль лишь головой кивнул, подтверждая свое согласие и то, что с правилами он ознакомлен, начал рыться в сети через активатор. Копался, читал почту, смотрел короткие ролики, да так и задремал в кресле, одну ногу под себя подогнув, а вторую уперев в газон. Иль сквозь сон почувствовал, как его майку задирают, потом стягивают. Так же через сон ощутил, что жадно посасывают сначала один сосок, затем второй. Из сновидений он вынырнул тогда, когда его сильными руками вытащили из кресла и уложили на газон. Он распахнул глаза, ощутив на себе тяжелое мощное тело, которое с жадностью всасывалось то в один сосок, то во второй. — Богдан, ты озверел. — Простонал Иль, понимая, что вот здесь и сейчас его так отдерут, так грубо все будет, что в голосе послышались нотки мольбы прекратить. Удивительно, но Стриж замер и подняв голову, посмотрел в лицо, где глаза сказали больше, чем он мог бы себе позволить. В уголках затаились назревающие слезы, ведь отказаться он не может, а секс для него сейчас будет еще более изматывающим, чем вообще был. Замерев, о чем-то быстро подумав, Стриженский уперся локтем одной руки в газон, а второй погладил щеку лежавшего под ним парня. — Тише, не волнуйся, не буду вставлять. — Наклонился ниже и поймал его губы. — Послушаю тебя, ты поиграешься с моим, и спать. Договорились? Куда уж там договорились! Даже мягкие интонации у этого человека выходили приказными. Иль просто не мог отказаться, ему такого права не дадут. Богдан поставил в известность, как будет. Так и было. Он потрогал Иля, Иль отсосал ему, после чего спать. Душевая была первым пунктом к спасению. Ему надо было сделать так, чтобы его зритель смотрел все, что происходит. Там, в душевой, когда Иль остался один, отправил запрос на душ, при этом запросил самую низкую цену, чего ранее не делал. Все его ценники стояли на жесткой середине ценовой шкалы, и только секс он изменить не мог, так как это было основным. Стоя под струями воды, смотрел на то, как быстро дал согласие зритель. За этим Кукла решительно дал доступ до круглосуточного наблюдения за квартирой, где теперь жил, давая доступ слияния потока видео в один круглосуточный формат. Как отреагирует зритель, он не знал. Ему были нужны деньги, большие деньги. Формат слияния давал на пять процентов скидку по каждому пункту, который можно было делать отдельно: сон, переодевание, трапезы, чтение, постельные игры, сидение в туалете и прочее. Даже просто чистить зубы можно было продавать видеопотоком для зрителя, если тот хотел смотреть. Иль на помощь зрителя не надеялся, нет, он просто хотел его деньги. И как можно больше. Если слим-сессия заинтересует зрителя и он, согласно тому, что был одобрен Мариной, купит этот блок, актер потеряет проблему с деньгами. Буквально за пару месяцев на его закрытый от любой правительственной организации счет поступит порядка десяти миллионов денег. Через полгода слим-сессия автоматом прекратится, оставляя только то, что ранее было разрешено до ее запуска. На руке завибрировало. Иль удивился, открыл почту в программе и замер. Записка была короткой: «что-то случилось?». Под запиской системное уведомление, что слим-сессия начата. Так как он в душе, и тут камеры работают плохо, а внутри кабинки не работают вовсе, его браслет становится переносной камерой. Иль, сглотнул, после чего повернул браслет к себе так, что одна из черных точек на нем, оказалась направлена на его лицо. Иль кивнул головой. «Я могу помочь?» Кивок. «Как?» Иль показал пальцами знак денег. «Проблема не с деньгами?» Покачал головой отрицательно. «Я тебя понял.» Иль прикрыл глаза, после чего провел рукой по лицу, сгоняя воду. Что собрался делать зритель, Иль и представить не мог. Насколько он более влиятелен, чем семейство Стриженских, тоже. Если зритель сможет организовать прикрытие для Иля, когда будет совершен побег, то это будет колоссальной помощью. Если не сможет, то и не страшно. Но все же, надежда пробралась в его сердце, что бы он ни думал, и как бы он ни пытался делать вид сильного и наученного рассчитывать только на себя и свои силы. Все же, Иль не такой уж и взрослый, чтобы перестать верить в чудо, и не до конца его жизнь сделала циником, видящим только плохое. Было место и простому желанию отдать в чьи-то руки право сделать для него мир лучше и чище. Мечтать может каждый, что Иль медленно и сделал. Неуверенно, осторожно и на несколько минут. Затем закрыл шкафчик с мечтаниями, отвернулся от него и вышел из душевой самим собой. Время до приезда Богдана было, так что от провел его с пользой. Прошел запланированную сессию с объяснениями материала, затем написал два теста, ответил на несколько вопросов по истории. После этого был обед, за ним один фильм и прибыл хозяин квартиры. Богдан пришел какой-то злой. Весь нервный, приказывающий. Через час Иль узнал, что именно его не устраивает. — Что за история с подсматриванием за нами? — прорычал Богдан, схватив Иля за грудки и дернув его с места. — Что за упырь смотрит на то, как я тебя трахаю? — О чем ты? — попытался было откреститься Иль и тут же получил пощечину. — Не смей мне лгать! — следующий удар был произведен в живот. Иль тут же подавился воздухом, хватая его ртом, ощущая всю гамму боли от удара. Богдан схватил его за волосы и отогнул голову резко назад, заставив забыть о животе, схватившись в его руку, так как было такой чувство, что с него живьем сдирают скальп. — Запомни, сучка, никто и никогда видеть не будет то, как я трахаю свою игрушку. Ты понял? — прорычал ему в лицо Стриж. Иль понимал прекрасно, что его сейчас просто прибьют, но настоять на своем был просто обязан. — Немедленно отключай доступ! — зло приказал Стриж. — Я не могу отказаться! — выплюнул слова ему в лицо Иль, зная, что все здесь и сейчас записывается вне защиты дома, через доступ его личного идентификатора. Он же является проводником для изъятия записей со всех домашних камер, в обход желанию владельца. Это была стандартная процедура, если в доме совершалось преступление, а по протоколам защиты выставлены маркера никому не показывать. Это делалось для правоохранительных органов, а такие как Марина, использовали подобный метод для «шоу-секс», дабы зритель получал возможность видеть то, что купил. — Можешь, сучёныш, можешь. — Прошипел подобно змее, вцепился в шею рукой. — Отключай.  — Не могу. — Повторил Иль, так как именно это он как раз после оплаты зрителя до конца сессии сделать не мог. Действительно не мог. Богдан сдавил его горло, заставив бороться за свою жизнь. После того, как Иль начал терять сознание, разжал руку, но не отпустил волосы, смачно отвешивая ему пощечины. — Сучка, зрителей тебе подавай. Трахать тебя на сцене надобно! — свирепея шипел Богдан. — Я тебя научу, как скрывать от меня такие вещи! — завалил на пол, сдернул штаны, он с силой овладел взбрыкнувшим телом, не слушая звуки, крики, мольбы. — Заткнись! — кулаком врезал промеж лопаток, заставив сжаться в пол. — Секса на публику захотел? Будет тебе секс, все теперь будет! Насилие продолжалось примерно полчаса, после чего Стриж встал, вышел из кинозала, прошел до кухни. Набрал номер своих ребят на телефон-табло, что располагалось на стене, и сказал ровным голосом: — Врача вызовите. Повоспитывал немного. И никаких эмоций, кроме довольства от животного секса. Богдан был зверем, выращенным и взращенным, так что в средствах он не копается, а берет первое попавшееся. Увы, покупателя контора так и не нашла. О том, кто именно продажу организовал, который из клубов, не разглашалось. Как ни крути, а влезать более глубоко отдел не позволит просто потому, что это риск вообще всю операцию провалить. В данный момент зритель должен подумать, стоит ли дальше связываться с таким актером. Ведь он не заказывал насилие, при том, что именно Стриженского, в отличие от взятого за организацию оного Савченко, ну никак и никто не сможет посадить. Одна только фамилия делает дело, что уж говорить обо всем остальном. Соответственно зритель должен будет отказаться от покупки с припиской клубу о непредвиденных обстоятельствах, иначе он просто однажды увидит, как Куклу убьют трахая. Богдан такое мог сделать, потому что зритель мог быть кем-то из людей Амла-Дхек Шайхара. И если это так, то папашка попытается вмешаться. Дальше будет работать контора. Спровоцировать зрителя, посмотреть на что он пойдет. Если это родитель, то его человек точно начнет пытаться вызволить парня. Это один из нескольких сценариев развития событий. Может быть и так, что контракт будет расторгнут, но Куклу попытаются отобрать. Дверь открылась, в сторону кинозала прошел доктор, который был приписан к Богдану, самим отцом. Мужик он дельный, умный, молчаливый. Сделает дело, после чего молча покинет квартиру. Стриж же будет и дальше играть обиженного невменяемого ревнивца. Это достаточно просто, если уж быть честным. Куда сложнее играть роль сюсюкающего влюбленного. А животное сыграть, что самого себя на волю отпустить. Дверь закрылась через несколько минут. Богдан пошел в сторону спальни, по пути зайдя в гостиную, налил себе выпить. Так, с бокалом в руке, второй запущенной в карман брюк, Богдан появился на пороге спальни. Кукла лежал на животе на кровати, укрытый одеялом. — В общем так, сученок, — проговорил Стриж, сделал глоток напитка, глядя на то, как встрепенулся парень, ловя испуганным взглядом его фигуру у дверного косяка, — твой зритель откажется от тебя. В одностороннем порядке, или я просто найду его и уничтожу. Думаю, наглядной демонстрации хватило, дабы он передумал подглядывать за моей собственностью. А ты, на досуге, подумай о своем поведении. — Повернулся чтобы выйти, но тут же остановился и чуть повернув голову добавил, — с сегодняшнего дня ты на домашнем обучении. Куда-то после школы поступать не будешь. Это твое наказание, проститутка. Он вышел, оставляя Иля давиться жгучими слезами обиды. Жизнь превратилась в кошмар. Спустя три дня пришло уведомление о том, что контракт расторгнут. Богдан отметил это по-своему — взял розги и отхлестал ими Иля, при этом привязав того в специальной комнате. Как оказалось, в этой квартире была закрытая панелью ниша, идущая от спальни. А там… иль с содроганием вспоминает это место, и бледнеет, когда Стриж подходит и на ухо шепчет, что пришло время поиграть. Удовольствия от секса Иль больше не получал. Каждый день его или насиловал этот деспот, или порол розгами. Выхода он не видел. Из квартиры выйти не мог, так как замки были заблокированы. Из-за высоты расположения квартиры, по понятным причинам, выйти в окно тоже не мог. Да и заканчивать жизнь самоубийством было гораздо страшнее, чем терпеть постоянное насилие и побои. Богдан же жил припеваючи. Несколько дней назад контора сообщила, что вокруг него кружат некие личности. Что примечательно, никто не может их опознать. Это давало надежду на то, что найден был именно наследник мусульманина, и тот сейчас аккуратно хочет изъять свое наследие. Если это так, то клубок они распутают и смогут подобраться к этому пресловутому Амла-Дхек. Надо только рычаг посильнее надавить. Это было в приказе, и Богдан решительно пошел исполнять. Взяв с собой Иля, пошел его выгулять. Цеплялся к его поведению, взглядам по сторонам, каким-то там рассматриваниям мужиков, проявляя самую агрессивную форму ревности. Конечно же Иль ничего такого и не делал, но вся игра строилась на том, что будут нужные зрители. До кондиции Богдан довел ситуацию у авто, когда мимо них проехал кто-то на более дорогом металлическом средстве передвижения, при этом за рулем находился мужчина. Быстро вспылив, в порыве наигранной злости, которая наигранной зрителям не казалась, схватил Иля за волосы и впечатал его лицо в капот, разбивая ему нос и губы. Иль рухнул на пол парковки, кашляя, прижимая руки к носу, который еще и сломан оказался. — Поднимайся, сука. — Скомандовал Богдан, открывая дверь и швыряя ему платок. — Утрись, блядь. Иль прижал к носу платок, злобно сверкнув глазами, после чего встал, осмотрелся и побежал. На этот маневр среагировали парни, но фора у беглеца была. Он с размаха прыгнул вперед за небольшой бордюр, в полете активируя свои собы. Пролетев вниз метров пять, замедлил падение галадоской, которая тут же стремительно начала спуск до десяти метров. — Догнать. — Спокойно отдал приказ Богдан. Парни кивнули, спрыгнули следом за беглецом. Богдан не сдвинулся ни на миллиметр, взял из кармана пачку сигарет, раскурил. О том, что Иля догонят и вернут он даже не сомневался. За побег парнишка будет наказан, а зритель поймет, что амебой тот еще не стал и спасать есть кого. Вот только поторопиться следует. За попытку побега Стриж накажет более чем сильно. Иль удрал не далеко. У него не такая сильная галадоска была, так что скорость она развивала среднюю. Как итог, его поймали, подали сигнал, куда прилететь и дождавшись прибытия авто, сдали с рук на руки. Иля заставили сесть внутрь, где абсолютно спокойным сидел Богдан. Если честно, то парень испугался как никогда. Вот только ни слова не мог вымолвить. Когда они приехали, Стриженский вышел из авто, подошел к Илю, взял его за руку, переплетя пальцы, повел за собой. Не разуваясь-раздеваясь, он провел его до игровой, запер дверь. Осмотрев парня, который показывая все проявления страха и попытку избежать наказания, затем задумчиво осмотрел предметы здесь находящиеся. — Раздевайся до гола. Ты виноват и будешь наказан. — Очень спокойным голосом проговорил Богдан. — И слушать я тебя не желаю. Если Иль и хотел хоть что-то сказать, то после такого лаконичного приказа слова из него словно выдрали с корнем. Он разделся. Стриж обошел со спины, положил руки на плечи, приблизился и спросил: — Какую игрушку используем первой? Давай, котеночек, не робей, — он повернул его к самому страшному из стендов. — Их мы сегодня испытаем все. И выбирать будешь ты. После наказания Иль отходил три недели. Тело зажило за полторы, но перестать вздрагивать от шагов Богдана и поскуливать, когда тот приближался ближе, чем на три метра, смог только к концу третьей недели. При этом ночью его безжалостно пользовали после того, как осмотревший доктор разрешил. За наказанием после попытки побега, выздоровлением и становлением подобия мира в доме миновало два месяца. Иль стал такой игрушкой, какую хотел видеть Богдан. Не так давно он начал красить глаза, одевал только кружевное белье и ходил по дому на каблуках, в чулках и коротких шортах. На тело бывало одевал футболку или майку, но в последние дни требовали, чтобы носил исключительно маечку-комбинацию. Можно сказать, Богдан Стриженский изгалялся над Илем так, как мог и как гуляла его фантазия. Вот и сейчас Иль был одет в перечисленные вещи, с накрашенными глазами и длинно отросшими волосами. Они сидели и завтракали. Богдан читал газету, пил кофе. После третьего глотка покосился на сидевшего перед собой парня и цыкнул языком. Иль замер, даже обмер. Этот звук сопровождал все самое худшее, что делал Стриж с ним за все время, что они живут под одной крышей. Это был некий сигнал, что готовиться надлежит к худшему. — Херово выглядит эта красивая вещь на тебе. — Отложив газету, Богдан осмотрел его, после чего чуть сощурившись приказал, — сожми руки в кулаки и подсунь под ткань. Иль подчинился, имитируя грудь. В его голове раскаленным прутом просигналило: пиздец. — Да, так куда как интереснее. — Закивал головой Богдан. — Так и быть, сделаем из тебя сучку. — Что? — выдохнул Иль, понимая, что все до этого было лишь цветочками. — Ну, а что? Сиськи тебе пришьем, вырастим пизденку. Буду трахать в две дырки. Отлично. — Он заулыбался, встал и подошел к Илю, обхватил его горло руками, сдавил до того момента, пока не послышался сиплый вдох и выдох. — Ты будешь идеальной сучкой с пиздой, сиськами и рабочей жопой, которую тоже модифицируем, дабы она тянулась и кайфовала от хера. И знаешь, что самое сладкое, кобылка моя, — глядя в испуганные глаза пропел Богдан, — ты ничего не можешь сделать, чтобы предотвратить это. Я решаю за тебя, абсолютно все, от того сколько тебе жрать и иметь ли тебе хуй между ног. Его ты лишишься, потому что так хочу я. — Он наклонился лизнул его губы, после чего отпустил и залепил пощечину. — Реветь разрешаю в душе. Да и вот еще что, — он как раз зашел за стул, — с этого момента рядом с тобой, даже в туалете, будет находиться Денис, а также в квартире будет еще три моих человека. Мы же не хотим, чтобы ты попыталась самоубиться до того, как станешь девочкой, да Илька? Он ушел из столовой оставляя тихо всхлипывающего парня. Еще парня. Богдан дал зеленый свет на подготовку к операции, при этом тайны никакой для этого не делал. Дабы поторопить папашку, надлежало начать вредить сынку более резко, более жестоко. Отрезать ему член и пришить пизденку — унижение для любого мужика. Пусть он и пидорок, но все же член ему дорог, не трансгендер же он. Ему секс нижним нравился, а не становиться бабой. Психически-то он нормальный в своем половом определении, просто нравятся мужчины и все. Контора передала, что шевеления стали более значительными, как только он начал готовить и планировать операцию. А также еще больше зашевелилось, когда был заказан рост органа. Для этого Иля свозили в медцентр, взяли материал. Парнишка попытался сопротивляться, но после очередного похода в игровую, был покорен и молча принимал все, что требовалось перед такой операцией. Ему прописали месячный курс гормонов, дабы начала немного увеличиваться грудь, куда будет вставляться специальная прослойка из выращенных стволовых клеток, заменяющая пресловутые силиконовые шарики имплантаты. Давно уже наращивается грудь посредством выращивания тканей из стволовых клеток, приживляется под молочными железами, увеличивая объем. После операции риск минимальный, а грудь не имеет постороннего предмета, не требуется проведение коррекции и прочего. Месяц прошел быстро. Грудные изменения Иля не радовали. Соски постоянно чесались, припухли, а под ними увеличились холмики. Полноценного формирования не получилось, но оно и не надо. Главное тут тенденция и особый гормональный фон. Богдан был рад, терзал растущую грудь, озверел в постели настолько, что Иль терял под ним сознание. Богдан все чаще выводил выгуливать Иля, показывал тем, кто следил за ними. О том, что вокруг них готовится операция по спасению, контора знала, но не предпринимала никаких действий. Им надо было спровоцировать, они это сделали. Теперь дело за малым — активные действия. Все же потенциальный наследник под нож будет уложен не со своего согласия. Да и его состояние бледного и с темными кругами под глазами, ну никак не может быть предвкушением перед операцией и итогом в виде упругой груди второго размера. Явно заставляют, явно он не согласен. День операции настал. Иль, трясясь от страха и не желая подобного издевательства над собой, не мог оказать сопротивление. Ему вкололи седативное накануне и в данную минуту от него осталась слабость, вялое состояние восприятия окружающего мира. Когда его разбудили, одели и повезли, Иль был как кукла, которая воли своей не имеет. Из авто его выносили на руках. Также донесли до больничного корпуса, уложили на каталку и передали в руки специалистов. Богдан, который ждал результатов, вышел покурить. Через пару минут на его браслет пришло долгожданное: Иль покинул больницу. Причем так быстро, словно бежал. При его состоянии он сам этого сделать не смог бы ни за какие деньги. Усмехнувшись, нажав на браслете один из символов, активировав рабочую панель, раздал указания. Выкинув сигарету в урну, пошел в сторону посадочной площадки. Ребята, которые были рядом с его авто, ухмыльнулись: — Покопались в мозгах, не ходок. — Рука стукнула ладонью по дверце. — Все, дабы была фора. — Угу. — Усмехнулся Богдан и пошел к другому авто, которое работало и ждало его. — Будьте готовы, — при этих словах достал из-за пояса пистолет, закрутил глушитель. Парни понятливо кивнули головами, расселись по салонам, после чего семь авто поднялось в воздух. Стремительно выстреливая во внешнюю часть дорог, за стеной здания, они начали преследование. Шли точно по координатам браслета. Если Иль был в таком состоянии, какое фиксирует его браслет после седативного, то браслет он не снимет, даже если ненадолго привести его в чувство. Специальное охранное блокирование, дабы злоумышленники не получили доступ к браслету. Если будет попытка механически его снять, отрубить руку или взломать, то данный браслет сразу пошлет сигнал в полицейское управление, после чего передаст всю информацию о том, что его окружает. И накрывать тряпкой, или еще чем его бесполезно. Проверено многими, кто после такой проверки сел за решетку. Так что погоня была именно за Илем, которого увозили подальше. Богдан проверил сколько с собой обойм, вдохнул, выдохнул. Маркер маячка был уже близко. Ребята рассредоточились, имея тот же доступ к поиску маркера, дабы не потерять. Согласно плану, они быстро разобрали стороны, высоту и рассеялись по периметру. Спустя пять минут несшееся вперед авто определили. Богдан дал добро на пальбу. Надлежало сделать все, дабы водитель уверовал, что их прибьют, если не остановятся. Пальба, крутые виражи, маневры между зданиями, изменение высоты — погоня была знатная. Они привлекли внимание полиции, разбили несколько таблоидов, влетели в здание через окно, пробивая его насквозь и вылетели через другое окно. Богдан сделал пару выстрелов, когда водитель развернул авто, дабы было удобнее палить. Попал по фарам, но не более. Лихачило удирающее авто знатно, виляя из стороны в сторону, используя уловки, знание города и маршрута. Стриж согласовывал все действия со своими людьми, где два экипажа вышли из строя, не справившись с управлением. Кажется, кто-то серьезно пострадал. Но все это вторично, ведь Богдан поймал азарт охоты. Они несколько раз догоняли авто, бодали его носом, заставляя терять ориентацию. Один раз он чуть не рухнул, закружившись, но смог совладать с управлением. Гонка была долгой, игнорирующей писк полицейских авто на хвосте. Богдан желал выловить добычу, а добыча жаждала отделаться от него. — Сверни здесь, — приказал Стриж, согласовывая действия с оставшимися двумя экипажами. Они загоняли добычу в ловушку. Было тут такое место и отсекая одну из дорог, как раз в нее и направили беглеца. Он попался, стремительно набирая ход и через пару минут резко тормозя. Ловушка была качественной — куполообразный навес формы здания и небольшой коридор внутрь, но дальше стена и дверь для входа. Преследователь выстроился в ряд на входе. Авто внутри коридора развернулось, понимая, что его загнали, что попался. — Ну вот, а столько сопротивления было. — Ухмыльнулся Богдан, перезаряжая пистолет. Звук свистящий и наряду с этим издающий легкий шелест раздался внезапно. Слева от авто, где сидел Богдан, прогремел взрыв, справа тоже. Не понявший в чем дело, он вздрогнул, когда пламя лизнуло с обеих сторон, ошарашенно вертя головой. После этого звук взрыва оглушил, а огонь начал падать вниз с обломками двух парящих авто. Водитель лихорадочно начал смотреть наверх, дабы определить кто стрелял и откуда. Богдан же, как в замедленной съемке перевел взгляд вперед, туда, где был беглец и явственно различил двух человек. Один незнакомец, а второй очнувшийся Иль, который в обе руки показывал ему жест посылающий в пешее эротическое путешествие. На его лице играла злорадная торжествующая улыбка. Через секунду водитель рядом с ним поднял руку и нажал на кнопку, за этим послышался звук, скрежет, волна жара, которая не дала закричать. Мозг еще обрабатывал информацию, чувствовал нервами агонию от наносимой боли огнем, а тело уже разрывалось всей той массой энергии от процесса взрыва. На глазах у Вильгельма Циклина его мучитель был взорван и рухнул вместе с остатками авто с высоты в семьдесят метров. Если он каким-либо чудом выжил при взрыве, то падение с высоты его добьет. К тому же, сидевший рядом водитель сказал, что именно сюда медики доберутся только через три часа. И спасать они никого не будут, если же случилось чудо. — Пересядь, надо выбираться из города. — Сказал водитель, который проверял наличие движений в их сторону. Иль, кое-как смог перелезть на заднее сиденье, где его во время всей гонки швыряло из стороны в сторону, пока он не расставил руки и ноги, имитируя распорки. Когда же водитель завел авто в тупик, водитель сказал, что это ловушка как раз для преследователей, попросил пересесть, после этого развернул аппарат и сделал первые два взрыва. Сейчас Иль лег на заднее сиденье, прикрыл глаза, улыбаясь от уха до уха. Богдан сдох. Насовсем. Авто плавно сдвинулось с места, не превышая скорость выкатило на ближайшую дорогу и прокатилось по городу в сторону выезда. Там, все также не превышая скорости, сменив сигнал регистрации на другой номер, без спешки направилось в сторону соседнего города, где располагался аэропорт. На половине пути водитель задал параметры автопилота, перелез на заднее сиденье. Осмотрел спящего, достал из рюкзака бутылку с водой. Попытавшись разбудить парня, получил нервный вскрик. — Тише, тише, все в порядке. — Водитель протянул бутылку. — На, попей. После той дряни, что в тебя пичкали, надо много воды. Иль принял бутылку, новую и ни разу не вскрытую, скрутил крышку, присосался к горлышку. Пить действительно очень хотелось. — Так, слушай, запоминай и не перебивай. — Водитель дождался внимания, после чего продолжил. — Сейчас мы едем в аэропорт. Документы на твое имя имеются, но надо переодеть браслет. Этот, — он вытащил коробочку с гербом, который наносился на все браслеты, имеющий отличие по ГО местоположения, узнает каждый житель, — даст тебе новое имя, доступ к твоему счету, о котором никто не знает, а также снимет с тебя маяк слежки. Иль принял коробочку, но медлил. Оно и понятно. Одень он неизвестно что, может статься так, что получит еще хуже проблемы, чем они у него есть. — Понимаю твои волнения, но лучше переодень браслет, пока люди за Стрижом стоящие не хватились своей птички. Поверь, браслет чистый, к тому же там стоит гражданство другой страны, но интерфейс на твоем языке. Пришлось поверить на слово и снять свой браслет, одеть новый. Этот отличался от родного цветом, фактурой под черное стекло и гербом другого ГО. — В самолет ты сядешь один. Бизнесс-класс, все дела. — Водитель улыбнулся. — В аэропорту на той стороне тебя будут встречать как гостя отеля «Паладси». В браслете есть отдельный файл, кто будет встречать, фото и авто, номер и прочие метки. Дальше тебе все объяснят. — Он закрыл рюкзак, перед этим достав одежду. — Переодевайся, и, — похлопал его по колену, — больше я ничего не знаю. Спрашивать бесполезно. Водитель подмигнул ему, перелез на переднее сиденье, после чего задремал. Иль последовал совету и стянув с себя медицинскую рубаху, единственное что было на его теле, начал облачаться в одежду. Первое и самое приятное было то, что ему дали не блядовитые джоксы с кружавчиками, а самые обычные темно серые боксеры. Вот простые, без рисунка, без лейбла, просто хлопковая ткань с вискозой. Нежная, обычная, закрывающая не только спереди, но и полностью прилегающая к попе. Иль прижал руку к лицу, всхлипнул. Поверить в то, что его мучитель сдох, он еще до конца не мог. А вдруг он не убиваемый и сейчас выскочит из-за угла? Слезы полились градом, но водитель сидевший на переднем сиденье уже задремал и не видел тихой истерики. Иль плакал молча, как приучили. Когда истерика сошла на нет, он натянул белье на тело, рассмотрел то, что ему предлагалось одеть. Бледно зеленая футболка, простые спортивные штаны с лампасами и рубашка в крупную не симметричную клетку, с коротким рукавом. На голову давалась кепка с лейблом знаменитой компании по производству чипсов. Еще напульсники, кроссовки, носки. На волосы была предложена резинка, черная, без какого-либо вставыша, какие ему в последнее время давал Богдан. Когда тело было облачено в предложенные вещи, впервые за долгое время он ощутил себя не только человеком, но и парнем. Казалось бы, просто вещи, тряпки, а сколько они могут! Иль наслаждался тем, как тело ощущало ткани, как ногам удобно в обуви, от которой его пытались отучить. Неужели ужас закончился? Больше не надо бояться? Он будет свободен? Да? Аэропорт встретил их суетой, полным отсутствием интереса к персонам. Водитель довел Иля до регистрационной стойки, где сообщил номер брони, предоставил свой браслет, как посредник. Через двадцать минут Иль вошел в международную зону ожидания. Водитель попрощался с ним у входа, пожелал удачи и здоровья, после чего спешно покинул здание. Сидеть в ожидании долго не пришлось. Буквально через двадцать минут объявили посадку на рейс, который благополучно доставил Иля на другую сторону, и даже на другой континент. Он поспал в самолете, нервно вздрагивая и обводя напряженным взглядом пространство перед собой. Запугал его Стриж сильно, навредил как смог, и сейчас страхи одолевали. Пусть он и на свободе, его обидчик мертв, но кто знает, кто попытается добраться до Циклина в попытке мести? Посадка, прощание со стюардессами, спуск на платформу, которая доставит в здание прибытия и регистрации. Иль прошел это все как во сне. Страна, явно арабская, так как тут было много людей в хиджабах, или как их там правильно называют, этакие восточные длинные накидки поверх рубахи и штанов? Еще и на головах платки с обручами. В общем, много мусульман, по крайней мере одеждой. Не факт, что они религию исповедуют мусульманскую, мало ли какая это страна. Иль, к стыду своему, знать не знает, где то́ самое место, куда самолет приземлился. Название он услышал, но оно ничего ему не сказало. Регистрацию он прошел быстро, просто браслетом проведя по сканеру, получил свои вещи и пошел из залы регистрации в залу встречи. Да, у Вильгельма был багаж. Темно зеленый чемодан, на колесиках-гравитаторах. О нем его предупредил водитель, сообщив, что там немного одежды на первое время, бритвенные принадлежности и пара платков. Также о багаже ему напомнил дежуривший здесь человек, который указал куда идти получить свой чемодан. Его действительно встречал представитель отеля «Паладси». Высоко подняв табличку, осматривая выходящих пассажиров, мужчина выглядел также, как и большинство мужчин — арабские одежды, покрытая голова, смуглая кожа и богатая борода. Иль, немного сомневаясь, подошел. — Мсье Цейнов? — вежливо поинтересовался встречающий. — Да. — Кивнул головой Иль. — Рад встрече. Позвольте ваш багаж. — Он протянул руку и перехватил ручку чемодана. — Как долетели? — Нормально. Иль шел за провожатым, отвечая на дежурные слова, осматривая все вокруг. У него началась новая жизнь, наверное. Каждый шаг приближал к внешнему миру, новым башням, возможно даже к чему-то хорошему. Авто приняло пассажира, взмыло вверх и направилось прочь из города. Полтора часа в дороге, при этом Иля даже покормили бутербродами с кофе, после чего красивый город тауэрс встретил их своим раздельными башнями. Архитектура была особой, этакой восточной. Аппарат пролетел мимо многих башен и влетел в верхний люк одной из всемирно известной башни, где собрались сотни отелей. Иль знал про этом место, так как тут любят селиться отдыхающие. Много места, много развлечений. «Паладси», как выяснилось, был на этаж ниже самого последнего, под крышей. Это был отель премиум класса, с повышенной безопасностью и максимальным лояльным отношением к постояльцам. После парковки и разрешения покинуть авто, Иля передали с рук на руки. Прибывший администратор, взяв багаж гостя, повел его в апартаменты. Когда двери раскрылись и пропустили внутрь, Иль мог сказать только одно слово: сказка. Причем восточная. Отделка и мебель были шикарные, все было максимально дорого, богато и идеально подходило как по композиции, так и по цветовой гамме. Апартаменты состояли из нескольких комнат, где имелась даже гардеробная, куда свободно можно было войти и повыбирать то, что хочется. В такой номер заселяются не на недельку пожить, а на годик другой. Администратор поклонился, сообщил, что при необходимости гость может вызвать слугу посредством колокольчика, либо позвонить и сообщить о желаемом, после чего откланялся, даже не задерживаясь для чаевых. Иль, если бы и сообразил, то не успел бы, так быстро мужчины не стало ядом, а двери тихонечко прикрылись. При этом ключа ему не дали, сказав, что замок открывается посредством сканирования браслета идентификации личности у постояльца. Иль оказался в сказке. На два дня. Он кушал, купался в большом бассейне, что заменял собой ванную, спал на огромной кровати и пытался забыть кошмар. Через два дня, когда после очередного заплыва он вышел из ванной комнаты, суша волосы полотенцем и дошел до гостиной, оторопело замер. Перед ним в кресле восседал человек, от которого подгибались колени. Рядом с этим человеком стояло два массивных мужчины, на которых смотреть было страшно, так веяло звериным и опасным. Иль остановился, будучи абсолютно голым, с полотенцем в руках. Мужчина рассматривал его внимательно, особенно чуть увеличенную грудь. Сам Иль рассматривал его. Достаточно симпатичный взрослый мужик, реального возраста так и не сказать: глаза выдают годиков шестьдесят-семьдесят опыта в жизни, а само лицо и тридцати пяти не вытягивает. Ох уж эти методики омоложения кожи! Мужчина покачал головой, на которой был платок и двойной обруч из золота, произнес пару слов на незнакомом языке. Мужчины, стоявшие рядом с ним, склонили головы и молча вышли из номера. Когда они остались одни, незнакомец произнес с мягким акцентом, правда далеко не из-за диалекта, который использовал, отдавая приказ охране: — Что же, мальчик, раз тебе комфортнее вот так, поговорим не откладывая. Присядь. — иль не посмел ослушаться. Сел на диван, уложив полотенце так, что скрыл свои гениталии. — Попортили тебя, попортили. — Протянул задумчиво, осмотрел еще более пристально, задал вопрос: — Грудь ты ведь не желал отращивать, так? — Нет. — Нервно обхватив себя руками так, что прикрыл пострадавшую часть тела, Иль опустил глаза. — Исправим. Вернем, как было. И что тебе внутри сломали, ну кроме душевного, тоже быстро исправим. — Мужчина вздохнул. — Прости, но души чинить не умеем. Пара минут была в тишине, после чего Иль отважился спросить: — Что вы со мной сделаете? — при этом смотреть в лицо боялся. Ощущение опасности от него веяло побольше, чем от Богдана, так что он даже не пытался поднимать глаз. — Ну, для начала, откормим тебя, восстановим пошатнувшееся здоровье. А дальше, жизнь покажет. — Он плавно встал, подошел и присел на корточки рядом с видимо напрягшимся парнем, прижал ладонь к его лицу, ощущая, как тот задрожал. — Вильгельм, никто больше тебя и пальцем не тронет, пока ты сам не разрешишь. Благодаря тебе был спасен мой родной сын, сбережен от участи, которую довелось испытать тебе на своей шкуре. За это я благодарен. А мою благодарность одними словами в весе не измерить. — Он повернул лицо парня к себе, посмотрел в глаза. — Поверь, ты теперь не просто под защитой, ты теперь наивысшая птичка, у которой хозяев не будет. Хочешь денег? Дам. Хочешь страну себе в подарок? Дам. Хочешь жить в тишине и покое, никого не видеть рядом и на многие мили вокруг? Сделаю. Желаешь заблестеть как сверхнова в небе, блистая на сцене или кино? Только пожелай. Захочешь свой дворец, несметные богатства, гарем из самых красивых мужчин или женщин? Протяни руку и получишь. Вильгельм, ты будешь жить теперь так, как будешь того хотеть. Но помни — есть ряд стран, где моя власть ограничена до мизерного минимума. Там же, где я властен, ограничений для тебя не будет. Только дай знать и будет сделано все, как хочешь, когда хочешь и столько раз, сколько будешь желать. — Он погладил его щеку, притянул к себе, прошептал какие-то странные слова, словно молитву, погладил по спине, после чего плавно встал и попрощавшись покинул апартаменты. Дальнейшее нахождение Иля в апартаментах было нарушаемо несколько раз. В первый прибыл официант, привез трапезу. Второй раз через час от ухода официанта, приехал доктор. Он осмотрел Иля, потрогал грудь, выдал таблетки, которые отменят действие работы гормональных. При этом рассказал, что именно он ему прописал, как они будут действовать, что с ними можно принимать, а что нет. Взял кровь на анализ, ввел специальный прибор ему в зад, дабы проверить состояние прямой кишки. Покачал головой, недовольно проворчал, что выдрать бы с корнем хер неумелый. Иль только молча слушал его ворчание, удивляясь, ведь приходящий врач у Богдана действовал с ним как коновал, одолжение ему делающий. Этот же облизал со всех сторон, поспрашивал о самочувствии, как ходит в туалет, нет ли болей и прочего. За доктором прибыл человек, который в наглую осмотрел его одежду, все что висело в большущем шкафу, после чего заставил лишнее с себя снять и приступил к снятию мерок. Также замерил и его ноги, длину ладони и пальцев. Пообещал нормальный гардероб, хорошее белье и ушел, сияя глазами. За ним пришел человек, который передал оборудование: телефон, очки, активатор, компьютер и новые собы. Показал, как с чем работать, поставил защиту на отпечатки и сигнал его личного браслета, после чего молча покинул апартаменты. Последним визитером был посланник, который передал небольшой конверт, в котором был вопрос, мгновенно сообщающий гораздо больше, чем мог бы развернутый ответ: «ты рад его смерти?» Иль непроизвольно заулыбался. — Господин просит о встрече. — Посыльный осмотрел засиявшего глазами молодого человека. — Если Вам будет удобно, то на четыре этажа ниже имеется ресторан-сад. Кабинка номер семь, через два часа. — Он чуть наклонил голову вперед. — Что мне сообщить господину? Вы согласны на встречу, или отказываетесь? — Согласен. — Кивнул головой Иль. — Через два часа я вернусь, дабы Вас проводить. Откланявшись, моложавый посыльный покинул апартаменты. Иль пребывал в каком-то непонятном состоянии. Это коротко написанное предложение, спрашивающее его о простой вещи, является подтверждением того, что это тот самый зритель. Илю было любопытно, страшно и очень волнительно одновременно. Все смешалось, логические цепочки не выстраивались, а голова отказывалась думать рационально или еще как, дабы подтвердить — принадлежу взрослому. Когда время подошло, Иль был одет в то же самое, в чем его увидел посыльный. Он ничего не сказал, даже не стал рассматривать, просто встал впереди и повел. Добрались до места быстро. Кабинка под номером семь утопала в зелени и была лишь номинально названа кабинкой. Стен, как таковых, здесь не было. И сидевший на подушке мужчина резво встал, как только завидел идущих к нему людей. Иль подошел, рассматривая моложавого мужчину, который, это было видно сразу, нервничал и отирал руки о длинную тунику. Провожатый быстро сдал с рук на руки гостя, откланялся. — Здравствуй. — Красивый глубокий голос вывел из какого-то транса стоявшего перед ним молодого парня. — Здравствуйте. — Проходи, присаживайся. — Волнение у него быстро отступало, давая дорогу воспитанию и правилам приема гсотей. Иль прошел внутрь кабинки, присел на подушку. Перед ним был стол, состоящий из большого металлического блюда, уложенного на складные ножки. На блюде были кушанья, кроме горячих, пиалы с питьем и приборы. Когда уселся Иль, мужчина последовал его примеру. Несколько минут они рассматривали друг друга. Илю было интересно, кто он и откуда, почему решил помочь. Мысль о том, что это была инициатива того мужчины, что приходил к нему первым, голову не посетила. Наоборот уверенность была в том, что инициатор тот, кто сейчас перед ним сидит, а тот второй просто помог воплотить в реальность. — Айдан-Дхек, — прижав руку к груди, назвал свое имя незнакомец. — Я очень рад, что ты жив и здоров. Лекарь сказал, что анализы у тебя хорошие, а повреждения незначительны. Два-три месяца и все вернется в прежнее состояние. — Спасибо. — Иль потупил взгляд. — Прости, что не смог раньше. — Айдан-Дхек покачал головой. — В той стране у меня руки еще короче, чем у обезьяны. Пришлось долго подбираться к псу позорному. Уж больно сильны силы были за его спиной. А тебя терять, — он кашлянул, прочищая горло, — Вильгельм, скажи, я могу ухаживать за тобой? — Что? — округлив глаза, Иль от неожиданности вопроса замер рассматривая его лицо. — Понимаешь, — мужчина мягко улыбнулся, — я в тебя влюбился. Такой вольный, такой свободолюбивый, придирчивый и игривый. Я много кого в жизни повидал, но ты выделяешься. Сильно. Брат не будет препятствовать, если ты разрешишь. — Я… — Иль покачал головой. — Нет-нет, ты не так понял. — Айдан-Дхек закачал головой и выставил руки вперед. — Я не требую от тебя чего-либо вот тут и сейчас. Хочу поухаживать, одаривать подарками, показывать тебе мир. И ни в коем случае не заставляю. Просто, если ты не разрешишь, брат оградит тебя ото всех. — Зачем ему это? — Иль испугался, что этот самый странный брат, точная копия Богдана. — Ты спас его сына от издевательств. Он в ответ сделает все, дабы ты поправился, пришел в норму и, — он протянул руку, коснулся щеки вздрогнувшего парня, — перестал бояться прикосновений. Вильгельм, я бы хотел помочь тебе, во всем, но для этого брат должен знать, что ты разрешил ухаживания. Это его условие. И дать разрешение надо сейчас, или отказать. Иль закусил губу. Ему было откровенно страшно. Один кобель его научил тому, что он лишь жалкая мошка в патоке, и деньги не решают ничего. А тут человек, который провернул операцию так, что кобель сдох, при том что за его спиной сила. Кто же страшнее из этих двоих? — Вильгельм, — мужчина погладил большим пальцем его щеку, привлекая внимание, — клянусь именем своим и честью — без твоего согласия никогда не посмею тебя касаться. — Он убрал руку. — Обещаю, что ухаживания не подразумевают твое согласие на что-то больше, чем ты сам захочешь. Причем именно сам, а не под действием умелого соблазнения или принуждения. Я хочу быть рядом, но разрешить или отказать придется сейчас. Иль просидел несколько минут думая. Еще в плену перенесенного, пережитого, он боялся, и в то же самое время страшился отказать. Его дрессировали не так долго, только дрессура была хорошей, качественной. Он не мог отказать. — Разрешаю. — Шепотом выдавил из себя парень. Айдан-Дхек прекрасно понял, что это было за разрешение, почему произнесено так тихо. И смотрел на парня с болью в глазах. Они не успели в тот день, когда он сбегал от мрази на своих собах. Не добрался Иль до того поворота буквально десяток метров. Его схватили, вернули, наказали. И сейчас парнишка страшится, что все повторится. Прикрыв глаза, мужчина кивнул головой, улыбнулся. — Вильгельм… — Иль. — Прости? — Иль. Меня так все называют. — Ты хочешь, чтобы я называл тебя коротким именем? — Так все называют. — Стушевался Иль. — Хорошо. Ты только не будь таким скованным. — Айдан-Дхек заулыбался. — Иль, так Иль. Раз тебе нравится, буду как все. Давай трапезничать. А дальше мужчина, будучи воспитанным, начал вести стол. Он наливал питье, подкладывал кушанья, рассказывал, что и из чего сделано. Через некоторое время уже вовсю рассказывал смешные истории, заставив немного расслабиться, забыться и посмеяться. Иль немного ослабил пружину, которая скручивалась. Сказка. Иль попал в сказку. Айдан-Дхек приезжал к Илю раз в три-четыре дня, выгуливая его по башне или заказывая столик в очередном ресторане. Постепенно он смог сделать так, чтобы парень перестал показывать забитого щенка, а начал расправлять крылья. В этот же момент прибыл брат, поговорить. — Надеюсь, ты серьезен на его счет, Айдан. — Амла покачал головой. — То, что с ним делал этот цепной пес, поломало и волю ему, и гордость в грязь втоптало, да и страх поселило. — Брат, — Айдан заулыбался, — я в него влюбился еще там, у Марины в гостях. Когда узнал, что этот птенчик хочет продать десять лет своей жизни, заревновал его. Потребовал от нее право участия и смотрел на то, как же ему было хорошо с мулатом. Я его таким потом ни разу не видел. Ни с физруком, ни с Савченко, ни с псом. Тем более с псом. Амла-Дхек заулыбался, глядя на мечтательно закатившего глаза брата. Впервые он видел его столь страждущего чего-либо. И никогда не видел его таким, каким брат был, когда ему пес показал, как насилует заводного мальчика. В тот момент брат был готов с места сорваться и нестись, уничтожать. Благо старший более холодной головы человек, быстро его взял в руки, выспросил что да как, после чего активно принял участие в вызволении игрушки, как оказалось еще и козырной карты из колоды. — Я все понимаю, но и ты не забывай, его насиловали, почти постоянно. И били. Много и тоже постоянно. Его задавливали, душили, вытравливая непослушание. Делали безвольной куклой. — Знаю. — Кивнул головой Айдан, сжав кулаки. — Жаль, еще раз эту мразь убить нельзя. Так бы живьем ему кожу содрал! — Тише, вот экспрессии парень точно не вытерпит. Тебе вообще долгая работа предстоит, перед тем, как мальчишка вообще захочет лечь в постель с кем-либо. И в тот момент надо тебе держать себя в руках. Понимаешь? — Да.