***
Ночь. В доме темно, и все соседи давно легли спать. Тишина. Свет исходит только от телевизора, на котором Хайджи беспрерывно смотрел ночной прямой эфир. «Курахара Какеру вырывается вперёд! Неужели он хочет снова побить свой рекорд!» – звонким голосом комментатор направлял камеру на темноволосого парня. Хайджи смотрел соревнования обняв колени, сильно сжимая плед, пытаясь уследить за каждым движением этого изящного тела, которое он так любил. Киёсэ был без ума от его бега. Он не хотел отвлекаться ни на что. Весь мир мог подождать, лишь бы дать возможность наблюдать за победами любимого человека. «Курахара Какеру прибежал первым!! Двадцать пять минут и девятнадцать секунд за десять километров! Это лучший результат!» – закричал комментатор, в то время как темноволосый переживал одышку после десятикилометрового забега. — ДААА-АА-АА!!! КАКЕРУ!!! ТЫ МОЛОДЕЦ!!! – заорал Хайджи на весь дом, торжественно подняв руки вверх. — Заткнитесь!! Дайте поспать!!! – заорали ему в ответ люди из окон соседнего дома. Так как Киёсэ уже год не живёт в общежитии (лишь изредка приходя к ним в гости), парень и забыл, что он не один, и все соседи уже давно спали, кроме него. Хайджи затих и сделал звук телевизора как можно тише. Ему совсем не хотелось спать. Парня переполняли чувства бесконечной радости. Киёсэ смотрел, как по ту сторону экрана Какеру вручают медаль, и он даже встал с дивана и подполз к телевизору, чтобы рассмотреть его поближе. Темноволосый парень улыбался, но всё равно был смущён таким вниманием. Как же Хайджи любил его достижения. Всё, что ему хотелось, это то, чтобы Курахара добился многого в спорте, стал звездой бега, пусть все знают о нём, пусть хотят видеть его на экране телевизора. Когда прямой эфир закончился, Киёсэ убрал звук, но не выключил телевизор, чтобы хоть что-то освещало комнату. Парень думал о том, как это прекрасно, бегать вместе с Какеру. Он помнил эти чувства. Бежишь с ним плечом к плечу, смотришь на его сосредоточенное лицо, капельки пота, мышцы, слушаешь стук подошвы об землю. Когда-то Хайджи сам подавал большие надежды на спорт. Он мог бы стать лучшим, соревноваться с Какеру, быть с ним в одной команде, передавать эстафету в марафоне. Размышляя об этом, Киёсэ попытался встать, морщась от постоянной боли в ноге, которая больше не позволяла ему нормально ходить, не говоря уже о беге. Теперь единственное, что напоминало ему о любви к бегу – его парень, Курахара. Он искренне радовался за его победы как за свои. Может быть, это и послужило решению, о котором он мог бы жалеть до конца своих дней.***
Курахара приехал обратно на следующий день рано утром. Все жильцы дома были на учёбе в университете. Только Хайджи, оставшись в гостинице, с тёплыми объятиями встретил Какеру сразу, как он открыл дверь. — Хайджи. – покраснел темноволосый, обняв парня в ответ. – Я скучал по тебе. — Прошло всего пару дней. Но я тоже скучал. – улыбнулся Киёсэ. – Чего такой скромный? Где твоя медаль? Какеру достаёт из сумки медаль и надевает на себя. Он всегда смущался, когда Хайджи начинал хвалить его победы. Никакие новостные ленты и комментаторы не смогли бы вызвать у него такую радость от похвалы, как от любимого человека. — Какой ты красивый. – нежно, соблазнительно приговорил Киёсэ, обхватив шею парня и притянув к себе. Он поцеловал его. Их поцелуй напоминал тёплый день, уютную кровать, хороший сон. Он напоминал все самые прекрасные вещи в жизни. Какеру так любил это. Бег и Хайджи - единственное, без чего парень не мог бы жить счастливо, хотя очевидно, что ему было дороже. Парень попятился назад, заставляя Какеру идти за ним, не отвлекаясь от поцелуя. Курахара чувствовал, как при ходьбе Хайджи старается не упасть, борясь с болью в ноге. Замечая это, ему становилось грустно. Киёсэ упал назад на диван, потянув за собой Какеру, который мягко упав на него, покраснел, когда нежные руки парня залезли ему под футболку, касаясь груди. — Х-Хайджи... — Вот только не говори, что не догадывался об этом, – хмыкнул Киёсэ. – Это твоя награда. Затем он снял с него всю одежду, не убрав лишь медаль, которая так красиво смотрелась на нём. Он усадил Какеру на себя и толкался в него, слушая приятные стоны парня. Внутри него было горячо, а возбуждение росло в них всё сильнее и сильнее. — Ааах... Хайджи... Хайджи... – сладко произносил парень его имя. – Я люблю тебя... — Я тоже тебя люблю. – с улыбкой прошептал Киёсэ, вытягивая из него стоны наслаждения. — К... Как твоя нога... – между толчками спросил Курахара, двигаясь ему навстречу. – Пару дней назад на работе ты упал и не мог встать из-за боли.. — Ты думаешь об этом даже в такой момент? — Извини... Я просто... Ааах!! В это время Хайджи резко толкнулся в него, заставив замолчать. Это значило то, что он не хочет говорить об этом. Ему не нравилось, что Какеру не уделяет внимание тому, что происходит между ними сейчас. — Поговорим об этом потом. – сказал Киёсэ, вздыхая от каждого толчка. Всё тело напряжено, особенно внизу живота. Это было безумно приятно, а тело любимого возбуждало каждый раз с большей силой. Выплеснув в него всё накопившееся наслаждение, они поменялись местами, и теперь Хайджи стонал находясь под Какеру, принимая его глубоко в себя. Тела их сливались, и оба разделяли эти приятные телу и душе чувства. Курахара до сих пор не может перестать смущаться от такого и не краснеть во время секса. Хотя, он был намного лучше и смелее, чем в самый первый раз, когда Хайджи на втором месяце их отношений предложил заняться сексом. Тогда тело Какеру казалось деревом, без способности шевелиться и выгибаться. Ему было очень тяжело привыкнуть к проникновениям, так как на тот момент он был девственником, из-за чего рука Киёсэ онемела из-за его растяжки. А ещё Курахара кончил почти сразу же, когда вошёл в Хайджи. Киёсэ был уже опытен в этом, поэтому не мог скрыть тихих смешков и неловкости. Какеру было так стыдно, что он отказывался заниматься этим ещё месяц, и тот же месяц доказывал Киёсэ, что не скорострел, а всего лишь переволновался. Хайджи поверил ему на слово, но что возьмёшь с такого чувствительного человека, как Курахара, который до сих пор тревожиться из-за этого.***
Когда они закончили, парни лежали в обнимку и отдыхали. Оба вспотели, но очень хотелось остаться в кровати и валяться дальше. — Ты хорошо справлялся без меня? – начал Курахара. — Всё нормально. Нога немного болит, но терпимо. — Мне сказали, что ты пропустил несколько дней работы из-за сильной боли. Ты упал прямо в середине рабочего дня и не мог подняться. — Я просто перенапрягся. Ничего смертельного. – уверено заявил Киёсэ. – Не беспокойся по пустякам. — Это не пустяки. Пока я был на соревнованиях, я жутко волновался. – грустно опустив взгляд признался парень. — Так ты думал об этом там? – приулыбнулся Хайджи, умиляясь от такой взволнованности парня, но не одобряя такую чувствительность к любым ситуациям. – Ты слишком близко всё воспринимаешь к сердцу. — Я просто люблю тебя. – покраснел Курахара, уведя от него взгляд. Киёсэ опять умилился, после чего снова поцеловал его в губы.***
Они определённо были прекрасной парой. Оба любили, поддерживали, умели заботиться друг о друге. Курахара чувствовал себя с ним как никогда живым. Для него Хайджи – олицетворение добра и заботы, тепла, уюта. Курахара мог бы долго перечислять определения, и всё равно не передал бы, насколько же прекрасен этот человек. Он был очень счастлив, когда после марафона Хайджи ответил на его признание в любви. Это определённо было одно из лучших событий в его жизни. Киёсэ чувствовал то же самое. Он был влюблён в парня, в его движения, телосложение, душу. Да, они были прекрасной парой, имеющие большое будущее. После сбывшейся мечты, а именно - марафон Хаконэ, прошло полтора года. Многое изменилось. Хайджи и остальным, окончившим четвёртый курс университета, пришлось переехать из общежития. Юкимура уехал в семейный дом, пока не найдёт квартиру, Сугияма отправился к своей большой семье, Сакагути нашёл работу и переехал в арендованную квартиру, Хайджи потратил все накопленные деньги за 4 года на квартиру. Курахара был только на середине третьего курса, поэтому остался в общежитии, но не смотря на это, часто приходил к Киёсэ, и ночевал у него. Он вскоре привык к новому жилищу парня, поэтому быстро начал ощущать чувство родного уюта. У пары были большие планы на будущее. Когда Курахара закончит университет, он переедет жить к Хайджи, оба начнут работать, и станут намного ближе друг к другу. Какеру даже не думал о других вариантах своего будущего, кроме жизни с Киёсэ. Он просто не представлял себя без него. Но не все истории любви продвигаются без проблем.***
Утро было таким же тёплым, как всегда. Киёсэ разбудил Какеру, гладя его по голове. — Мне ко второй... – сонно пролепетал Курахара, повернувшись на другой бок. — Сегодня выходной. – нежно прошептал хрипловатый голос. – Но нужно вставать. Завтрак готов. Какеру потёр глаза, и присев, чмокнул Хайджи в щёку, после чего начал одеваться в повседневную одежду. — Жду тебя на кухне. – сказал Хайджи. Курахара даже не знал, о чём думал парень всё это время, какие теории придумывал. Киёсэ не мог успокоиться, и всю ночь его посещали мысли о том письме, которое он спрятал в свою спортивную сумку. Хайджи чувствовал себя детективом, пытаясь узнать причину такой безразличности к своей карьере спортсмена. Когда пара начала завтракать, Хайджи решился начать разговор. — Что ты думаешь о карьере заграницей? Мне кажется ты бы точно стал величайшим бегуном. — Раньше я мечтал об этом. – с воодушевлением ответил Какеру. – Это и правда здорово. Для спортсмена вообще лучшее, что могло случиться. Хайджи находился в большом ошеломлении от его слов. Курахара говорит с таким возбуждением о том, что только недавно лежало в мусорном ведре. Как он мог отказаться от того, что сейчас назвал мечтой! — И правда. Это очень круто. – приподнял Киёсэ уголки рта. – А если бы тебе предложили, ты бы поехал туда? Курахара посмотрел на Хайджи удивлённо, будто только начал догадываться о том, что парень узнал о письме. Киёсэ не собирался себя выдавать. Если всё сложится так, как он предполагает, то придется сохранить в секрете знание о письме. — Ну, у меня же есть ты. – улыбнулся Какеру. – Я бы поехал, но мне было бы некомфортно оставлять тебя одного. И вот тут Хайджи начал всё больше и больше понимать, что план, который он надеялся никогда не реализовывать, сейчас будет подходить к началу. — Но Какеру, ты же знаешь что меня не нужно опекать. – не переставал улыбаться парень, хоть и поддельно, но убедительно. Курахара ничего не подозревал, но внутри Хайджи всё копилось недопонимание, грусть и решимость. — Я знаю. Просто хочется быть рядом. Главная причина, по которой парень решил отказаться от своей мечты - Хайджи. Курахара собирается перечеркнуть своё будущее, свой статус великого бегуна. Он был уверен, что когда-то Какеру начнёт жалеть о своём выборе, и подсознательно винить в этом Киёсэ. — Скажи, Какеру. – внезапно голос Хайджи потерял прежнюю теплоту. – Ты правда бы хотел поехать заграницу? – этот вопрос был решающим. — Думаю да. – насторожился Какеру. Хайджи всегда был нежным и заботливым, поэтому контраст добра и чего-то злого был очень заметным. – Это было бы здорово. — Вот как. – задумчиво пробормотал парень. – Ты бы очень этого хотел? — .....ну... Да? Какеру что-то чувствовал. Что-то странное и неприятное в поведении Киёсэ. В ту же секунду, он в этом убедился. — Мы расстаёмся. – заявил Хайджи с хладнокровным спокойствием.