<center><center>***
</center></center> — Какая же здесь темная и гнетущая атмосфера… царь Энма стоял перед дверью в комнату своей верной помощницы и набирался сил зайти. Опыт несанкционированного вторжения в эту обитель зла в аду у него уже был… Стоило вспомнить этот опыт, как все собранные по крупицам силы ушли и их пришлось с еще большим трудом гнать обратно. Наконец, сильно трясущаяся и блестящая от пота ладонь потянула ручку вниз и толкнула дверь. Невероятным усилием и заверением самого себя, что сейчас ситуация действительно странная, Энма переступил через порог. — Ходзуки-чан, извини за вторжение… Ходзуки, что с тобой?! Энма не смог удержаться от восклицания, увидев в каком состоянии находится гроза всех кругов ада. Женщина напоминала не демоницу в самом расцвете сил, а труп первой свежести, которыми обычно запугивают новоприбывших грешников. Она, кажется, даже не дышала! Как только эта мысль прострельнула в голове, царь уже видел, как его хоронят вместе с ней… Бросившись к кровати, по пути чуть не сбив небольшой столик с какими то травами, судорожно начал смотреть есть ли дыхание или все-таки заказывать два гроба. Для Ходзуки и для самого себя. Какое же облегчение испытал Энма, когда понял, что дыхание, пусть безумно слабое, но есть. И как же ему стало не по себе, когда стало ясно, что нужен врач, а самых лучших было всего лишь двое. Один здесь, и это была сама Ходзуки, а другой в раю… И этого другого Ходзуки на дух не переносит уже как несколько тысяч лет! Бросив еще один взгляд на больную, Энма принял, кажется, самое сложное за всю его жизнь решение… А в это время многие демоны и демоницы не могли понять, почему Царь сегодня никого не принимает<center><center>***
</center></center> Райский сад. -Хакутаку-кун, пожалуйста, помоги — царь чуть ли слезы не лил перед китайцем -Ходзуки сейчас в очень плохом состоянии! С самого утра у Хакутаку все пошло наперекосяк: мало того, что встал намного раньше, чем обычно, так у него и из рук все валилось по неведомой причине. И это не просто злило или бесило, это доводило до бешенства и тихого рычания! И вот сейчас, когда лекарь рая пытался вернуть себе благодушное состояние, в котором его привыкли видеть все, к нему в дом ворвался Царь Ада! Все время болтовни Хукутаку испытывал сильнейшее раздражение, но стоило услышать слова «ходзуки» и «плохое состояние», как все негативные эмоции словно рукой сняло! -Так значит она заболела… На губах по мимо воли заиграла змеиная улыбка, а в глазах загорелось что-то, смутно напоминающее злорадство. В этот момент Энма подумал, а правильно ли он поступил обратившись за помощью к этому китайцу? — Хаха, Хаку-кун, я надеюсь, ты позаботишься о Ходзуки-чан. На лице царя сияла улыбка, зато внутри он бился в тихой истерике. Хакутаку был не в курсе, что происходило сейчас в душе демона. Так что, сменив ядовитую улыбку на спокойную, лекарь проговорил: — Ну конечно же помогу, Энма сама. Как могу оставить кого-то страдать? Не беспокойтесь. Божественный зверь начал подталкивать облегченно вздохнувшего царя ада к выходу. -Я скоро прибуду и посмотрю, чем эта су… — неловко закашлявшись под подозрительным взглядом демона, Хакутаку проговорил, как будто ничего не произошло — Сумасшедшая до экспериментов женщина заболела. А вот вам лучше вернуться во дворец и приступить к работе! Наконец, убедившись, что полностью выставил из своего дома Энму, Хакутаку еще раз нежно улыбнулся и, не дав возразить даже словом, закрыл дверь. Царю ничего не оставалось, как вздохнуть и сделать, как ему посоветовали. Он лишь надеялся, что лекарь ставит превыше мести свою работу и действительно вылечит, а не отравит Ходзуки… В одном царь был прав — дракон верен своему делу. Только вот двигает им совсем не желание облегчить муки Стервы, а именно ей он и считал Ходзуки, а жгучий интерес. Ему было до дрожи интересно, каким образом специалист, иногда это приходилось признавать, по японской медицине могла отравиться, такой вариант хакутаку не исключал, или заболеть?<center><center>***
</center></center> Хакутаку впервые оказался в комнате своей вечной сопернице. Но в глаза бросается не интерьер комнаты, а кровать, на которой и лежит хозяйка сей обители. Подойдя ближе лекарь окинул девушку профессиональным взглядом и увиденное ему не понравилось: бисеринки пота на лбу и висках, учащенное дыхание, да и вся она была больно бледной. Приложив руку ко лбу Хакутаку обнаружил, что у Ходзуки жар причем, довольно сильный. Симптомы были смутно знакомы, но… Проверив все жизненные показания демоницы, мужчина с полной уверенностью мог заявить, что никакой болезни нет. Остается вариант с отравлением, но и здесь не понятно. Все виды ядов он давно изучил и ни одного не обнаружил у больной. А это значит, что Ходзуки не больна и не отравлена… Она просто решила стать подопытной в собственном эксперименте! И если он все еще хорошо знает ее… Внимательно осмотрев комнату, лекарь наткнулся на какие-то записи, валяющиеся на столе. Взяв в руки листы, он начал читать и по мере прочтения взгляд лекаря становился все более напряженным и даже злым. Дойдя до третьего листа исписанного широким подчерком, дракон с рычанием откинул листы от себя прочь и практически подлетев к демонице, схватил ту за шею и хорошенько встряхнул. — У тебя совсем шарики за ролики заехали а? Несмотря на собственное бешенство, хватку Хаку контролировал и синяков остаться не должно. — Идиотка, ты хотя бы смутно представляла, до того, как приняла, каким образом этот препарат действует на организм, к тому же женский? — понимая, что нотации в данный момент бесполезны, женщина отреагировала только еле слышным стоном, Хакутаку помянул всех ее родственников и полез за травами. Благо, почти все виды он носил с собой. Если исходить из того, что он успел прочитать, выходит, корень она съела вчера днем… Днем! Съела весь корень, который действует как один из сильнейших афродизиаков! Нет, воистину дура. Решив, что не оставит ее до того, как прояснится сознание только для одной цели: потоптаться на самолюбии Ходзуки! Продолжая вполголоса костерить чертову экспериментаторшу, дракон не заметил, как тонкие бледные пальцы обернулись вокруг собственного запястья и, с удивительной для таких изящных конечностей, дернули на зад. Не среагировав вовремя, мужчина уже в следующее мгновение обнаружил себя лежащим на Ходзуки. Обе его ладони находились по бокам от головы больной, а ее пальцы продолжали сжимать одно из запястий. В близи лицо смотрелось невероятно притягательно: успевшие раскраснеться щеки, приоткрытые губы из которых вырывалось дыхание и чуть приоткрытые глаза… Глаза, в которых пылал самый настоящий пожар. Громко сглотнув, он попытался отстраниться. Но кто бы ему это еще позволил. Поняв что вырваться без вреда для женщины не получиться, лекарь решил пойти в обход: — Ходзуки, прием. Ад вызывает Ходзуки, очнись! Хотя бы на несколько мгновений! Все, чего удалось добиться- очередного стона и жажда в глазах. Уже еле сдерживаясь, Хаку наклонился так, что пряди челки стали падать на глаза Ходзуки и прошептал на ухо срывающимся голосом: -Если ты сейчас же меня не отпустишь, то пеняй на себя. У меня сегодня и так паршивое настроение, а твоя идиотская выходка взбесила еще больше. При таких обстоятельствах нежным я быть точно не смогу. Еле слышный шепот: — Пожалуйста — сорвал все тормоза. Выдернув руку из, уже совсем слабой хватки, мужчина завел руки девушки за голову — Я хочу, чтобы твои руки оставались здесь. Слегка впиваясь пальцами в плоть, дракон начал вести от запястий до бедер, наслаждаясь постаныванием Ходзуки. Как же прекрасно, что демоница предпочитает спать без одежды. Сейчас ничего не мешает впиться в темно розовые соски. Пососать их, укусить, впитав в себя женский вскрик, а затем, как бы извиняясь за причиненную боль, зализать небольшое покраснение. Пальцы уже сами начали ласкать сосредоточие наслаждения изредка вводя пальцы внутрь по самую костяшку. В такие моменты, если бы не Хакутаку, Ходзуки бы изгибалась дугой от острого наслаждения, когда пальцы задевают что-то такое внутри, от чего становится очень сладко. Когда темноволосая голова расположилась между бедер девушка не выдержала, руки опустились, а пальцы впились в шелковистые волосы дракона. Реакция последовала незамедлительно: рыкнув мужчина оторвался от вылизывания складочек и клитора, схватил запястья и вернул их на место. Однако, теперь их удерживала его рука, вторая же опустилась между бедер. Не прошло и нескольких минут, как из девушки начали вырываться стоны вперемешку с мольбами и угрозами: — Ну, пожалуйста… Пожалуйста… Чтоб тебя, чертов дракон! Над всем этим «чертов дракон» только смеялся. Когда Ходзуки охватило почти отчаяние, ее запястья освободили и убрали руку от киски. Не успев понять, что произошло, она почувствовала как стенки лона раздвигаются под размер побольше пальцев. С радостным стоном она приняла Хакутуку. Контроль второго уже давно попрощался с ним поэтому, как только он оказался весь в теплом лоне, уже не сдерживаясь, начал в бешенном темпе работать бедрами. Ходзуки не понадобилось много времени, чтобы кончить от жестких толчков. Как только волны наслаждения утихли, мужчина перевернул к себе задницей и поставив, не сопротивлявшуюся демоницу, на колени снова вошел. На этот раз толчки стали до безумия медленными, что начало сводить Ходзуки с ума — Двигайся! — не обратив никакого внимания на приказ женщины, дракон продолжил неспешно вынимать член из киски, а затем жестко и быстро, до судорог входить обратно. Сколько это продолжалось Ходзуки не могла сказать, но через какое то время стало появляться странное острое наслаждение, практически болезненное, от которого хотелось даже уйти, что собственно она и собиралась сделать, и чему помешал мужчина. Как только он почувствовал, что Ходзуки хочет вырваться, Хакутаку одну руку оставил на клиторе, а второй больно схватил за волосы женщину. — Пусти! –Даже не подумаю, дорогая. Усилив хватку на волосах и услышав слабый вскрик, мужчина улыбнулся краешком губ и начал в быстром темпе входить в тело Ходзуки. Сама же девушка не могла понять, нравиться ей испытываемые ею ощущения или нет… Они заставляли ее дергаться и взвизгивать при каждом шлепке входящего в нее члена. Еще и рука на клиторе… О, черт! Не успев додумать мысль, Ходзуки начало очень сильно трясти, внизу живота стало мокро. Дракон же, словно именно этого и добивался. Он еще больше увеличил скорость толчков и окончательно убрал руку. Уже не контролируя собственный голос, Ходзуки чуть ли не визжала. Наконец, когда наслаждение обоих утихло, дракон отпустил волосы девушки и вышел из нее. Увиденное зрелище радовало: лежащая без сил, явно удовлетворенная, давняя соперница. Встав с постели Хакутаку порылся в своей сумке с травами и через несколько мгновений достал явно то, что требовалось. Вернувшись к уже полностью открывшей глаза Ходзуки, Хакутаку предстала занимательная картина: гроза всего ада да и, чего скрывать, рая также, несщадно краснела и прятала глаза… На такое поведение Хакутаку только посмеялся. Это надо же а… –Проваливай, чертов хвостатый! Ходзуки смеяться перестал, однако улыбку не убрал — Обязательно. Моя работа, как лекаря, выполнена. Ты выздоровела. — Не дав сказать, уже попытавшейся перебить, девушке, продолжил — Ты просто перестаралась с экспериментальным лекарством вот и все. Во время своего монолога лекарь успел одеться с сожалением отметив, что сейчас не время и не место для принятия душа. Однако, кое что отдать экспериментаторше он обязан — Съешь-ка вот эту травку. — Протянув Ходзуки листья, которые достал недавно из сумки, дракон продолжил — Надеюсь, не нужно говорить для чего она. Они оба знали, что это риторический вопрос. Оба изучают медицину и контрацептивы в эту область науки входят также. Больше не смотря в сторону демоницы, дракон собрал все свои вещи и собрался уходить. Уже на выходе ему в голову пришла идея: — Когда в следующий раз решишь поэкспериментировать с чем-то, позовешь? -Хм? С чего бы это? — А с того, дорогая моя, и не стоит так пыхтеть! Так вот, вдруг ты опять не рассчитаешь дозу… И в следующий раз Энма может не обратиться ко мне за помощью… Так что, как насчет перемирия на время твоих или моих экспериментов? Молчание за спиной напрягало, а почему, дракон не понимал. Как и не понял сильного облегчение после слов: — Только на время экспериментов. Не более. Радостно улыбнувшись и не сказав не слова, Хакутаку ушел, прикрыв плотно за собой дверь. Оставшись одна и закинув лекарство от нежелательной беременности в рот, Ходзуки стала думать, как бы намекнуть царю Энме, чтобы он больше не совался на ее территорию… < А в это время сидя на своем троне, царь Ада Энма, по непонятной ему причине, покрылся холодным потом…