Человек, чьё имя будет написано в этом фанфике

Однажды утром Лайт и L проснулись в одной кровати, скованные вместе наручниками (такого рода истории ВСЕГДА происходят в этот отрезок времени). Лайт осознал, что во сне он перевернулся и спал в обнимку с L. Он, смутившись, быстро высвободился из объятий. Лайт ненавидел делить постель с детективом (в такого рода истории они ВСЕГДА делят кровать). А ещё L страдает бессонницей. Теперь он спит только тогда, когда Лайт читает монологи (просто монологи Лайта настолько скучны). L проснулся после того, как Лайт потратил несколько минут на скучные разглагольствования о том, что L был единственным человеком, которого Лайт видел равным себе. Затем они вместе пошли на кухню (в какой-то момент они должны пойти на кухню вместе) и снова завели обычный скучный разговор о деле Киры. К счастью для читателя, дело Киры упоминается в этой истории в последний раз. L ел торт, закусывая вездесущей клубникой, а Лайт жаловался (потому что в этом фанфике Лайт — скулящая примадонна, а не вежливый и сдержанный персонаж оригинала). Затем Лайт и L завели ещё один очень обычный скучный разговор о пищевых пристрастиях L. Автор безуспешно пытается приправить этот разговор сексуальным напряжением. Читатели начинают понимать, что когда-то они читали точно такой же диалог. Весь фанфик кажется смутно знакомым. Спустя бесконечность эта сцена заканчивается, и автор считает, что теперь можно приступить к основному сюжету. После надоедливого начала мы читаем об «обычной комнате в штабе расследования». L и Лайт сидели на диване рядом друг с другом, наслаждаясь узами дружбы… или не только дружбы? Миса сидела напротив них и визжала. Миса всех раздражает, её ненавидят. Она тупит, надоедает, визжит. Она — блондинка. Она мешает развитию отношений одной парочки, поэтому читатель должен продраться сквозь кучу абзацев, полных ненависти к Мисе, прежде чем в истории снова начнётся сюжет. Лайт сидел на диване и наблюдал, как между L и Мисой происходит «обычная ссора». Диалоги всё ещё вызывают чувство дежа вю. Это начинает пугать. Лайт подумал о том, как сильно он не любит Мису, хотя она является его девушкой, и насколько односторонними были их отношения. Читатели бьются головой о клавиатуру, как мантру повторяя: «Да мы поняли!» L наблюдал за Лайтом, мысленно описывал его. Очевидно, так поступают влюблённые. Они перечисляют физические качества партнёра, используя огромное количество необычных метафор. L словно описывает выпечку, а не привлекательного молодого студента колледжа. Читатели должны смириться с этим, потому что L любит сладкое. В этот момент все осознали, что история превратилась во что-то бессмысленное и бессюжетное. L совершенно спонтанно забыл, что он — антисоциальный детектив, работающий над одним из самых опасных дел в мире. — Я считаю, что мы все слишком уставшие (потому что Лайту до Морфея как до Плутона по-пластунски. Сны, насылаемые парнем, не позволяют отдохнуть) и напряжённые. Сегодня мы не сможем продолжить работу. Давайте возьмём выходной и пойдём на пляж/в парк развлечений/на бейсбольный матч/на кастинг шоу «Голос»/в стриптиз-клуб. Миса раздражающе визжит о том, как весело она собирается повеселиться с Лайтом, а затем убегает, чтобы одеться, словно шалашовка. Остальные также готовы бросить работу над делом, которое они поклялись расследовать ценой собственных жизней. Когда все они прибыли в «обычное место для развлечений», L и Лайт начали снова обмениваться клишированными шутками. Как только надоедливая визжащая распутная девка куда-то ушла, L начал задавать якобы милые вопросы об отношениях. Разговор получился на удивление неинтересным. Пришло время «обычной сцены сближения», в которой L рассказывает о том, как он был грустным маленьким сиротой, не знавшем материнской любви. Читатели стараются удержать содержимое своих желудков внутри. Лайт приносит «обычные извинения за дерьмовое детство» и, вероятно, заканчивает речь какой-то клишированной фразой, описывающей важность «умения впускать людей в своё сердце». Читатели начинают задаваться вопросом, кто же этот сентиментальный обниматель, заменивший Лайта Ягами. Не похож он на парня из оригинала (потому что убивать людей, чтобы стать богом — мило). В конце дня они смеются над Мацудой, который, вероятно, каким-то образом попал в беду. Какие же они чуткие и внимательные ребята. Той же ночью, после того, как эта надоедливая визжащая профурсетка Миса легла спать, L и Лайт вернулись к «обычным шуткам» и поеданию пирожных. История замкнулась, и те, кто всё ещё её читает, готовятся к ещё большему количеству отупляющей скуки. К счастью (или нет), автор, оценив всё «развитие персонажей», произошедшее в тот день, приходит к выводу, что настало время постельной сцены. Она начнется с того, что L задаёт жалкий вопрос о поцелуях, имея в виду унылую сцену, связанную с вопросами об отношениях. Лайт даёт какой-то тошнотворный ответ о том, что он мог бы «показать ему». (Потому что все мы знаем это уравнение. Один день, полный обычных диалогов + Лайт, не любящий свою девушку + L, рассказавший о своём трагическом прошлом = {ВСЕГДА} Настоящая Любовь = Секс!) Вероятно, будет сказана фраза «ты — единственный, кто равен мне». Затем следует очень расплывчатое описание секса, которое, если поменять несколько слов местами, сойдёт за описание галлюцинаций наркоманов. Велика вероятность, что подробно будут описаны только те части, о которых вы не хотите знать. По какой-то причине, L, который не может понять основы обычных отношений, имеет огромный сексуальный опыт. На следующее утро, стоило L и Лайту вернутся в «обычную комнату в штабе расследования», Миса начинает раздражающе визжать. Внезапно L теряет рассудок. После секса в его мозгу произошла загадочная и сложная химическая реакция, из-за которой он не может думать ни о чём другом. Он хватает Лайта при каждой возможности и делает извращённые комментарии. Дело пахнет сексуальными домогательствами. Никто, кроме Мисы, не видит в этом проблемы, и, поскольку она — надоедливая визжащая прошмандовка, её мнение не имеет значения. Этот период может длиться и десять минут, и десять дней. Сексуальных шуток больше, чем упоминаний о Кире. Что касается дела Киры, то оно притворилось Одиссеем и пропало. Читатели удивляются, когда история волшебным образом перескакивает на поимку Хигучи. Читатель теперь ожидает чего-то лучшего, потому что на дне ящика Пандоры всегда есть надежда. Может быть, история начнёт исследовать психологическую драму нахождения в сексуальных рабочих отношениях со смертельным врагом. Читатель ошибается. В тот момент, когда Лайт касается Тетради Смерти и восстанавливает свои воспоминания, он обнаруживает странный побочный эффект. АНГСТ. Много его. Что же он выберет? Силу и славу? Настоящую любовь? С кем он останется? С вечно визжащей и надоедливой Мисой? С единственным равным ему любовником L? Ожидание смертельно опасно (потому что Лайт определенно не получит власти и славы, если будет работать с величайшим детективом в мире). Лайт вспомнил времена, когда до него домогался L. Золотое время было. Лайт вспомнил, каким грустным и одиноким был бедный маленький сиротка L. Лайт решил, что он должен отказаться от личности Киры и сделать предложение своей настоящей любви. Речь идёт об L . Напоминание на тот случай, если вы забыли. К сожалению, трудно не быть пойманным. Лайт решает совершить единственное благородное дело, возможное в этой ситуации. Он подставляет Мису. Все поверят. Она всё равно раздражающая визжащая шаболда (а Рем, очевидно, в этой вселенной не существует, и Лайта никто не остановит). Итак, дело Киры раскрыто, L и Лайт целуются на глазах у всех. К счастью, все полностью принимают основанные на сексе рабочие отношения между двумя парнями. Даже мистер Ягами. Лайт может жить с чувством вины за убийство сотен людей. Он же исправился, да и L считает, что дело закрыто (потому что Лайт никак не может быть Кирой! Он никогда не лжет, верно?). Затем у L возникает странное желание усыновить всех детей из дома Вамми или, по крайней мере, усыновить всех важных воспитанников. Затем они живут счастливой семейной жизнью. L и Лайт постоянно занимаются сексом в доме, в котором полно морально травмированных детей. Рюку, наверное, скучно. Удивительно, что он не убил их всех и не ушёл. Читатель в замешательстве. Как что-то настолько общее и клишированное может иметь так мало смысла? Такое ощущение, что вы читали что-то похожее уже тысячу раз, но каким-то образом, никто не видит ни одной сюжетной дыры. Слэш — загадочная вещь. Но мы должны сказать, что все были счастливы. Даже Мацуда, который, вероятно, связался с Миками или кем-то ещё.