Математик боя

— Ты ждал меня? — спросил Сенсома бывшего учителя. — Именно меня? — Остальные меня интересуют мало, — отмахнулся Мадара, начав обходить юношу по кругу. — Но моя цель — не ты. Сегодня я раз и навсегда изменю этот мир, захватив власть над Конохой. — Как будто господин Хокаге даст тебе это сделать! — фыркнул Томура. — Еще как даст, — спокойно кивнул мужчина. — Хаширама слабеет. Я слышал об этом и сегодня убедился лично. Еще месяц-два, и он вообще перестанет быть для меня хоть сколько-нибудь опасным противником. — Тогда ты идиот. Мог бы подождать эти пару месяцев и атаковать деревню, когда Первый ослабнет окончательно. Мадара не ответил, все так же обходя постоянно поворачивающегося к нему лицом Сенсому. Великий нукенин с прищуром рассматривал бывшего ученика. Физические данные, уверенность в голосе, общая аура: все говорило о том, что мальчик вырос и превратился в достойного врага. Все-таки этот безродный сирота, каким-то случайным образом пробудивший чакру, смог стать настоящим шиноби. И в этом была и заслуга Учихи… — Ты прав, — ответил он наконец. — Но в чем же тогда мне интерес в захвате деревни, если не придется за нее сражаться? Мгновенье, и Мадара уже стоит прямо перед Сенсомой, пристально глядя ему будто в самую душу своим Шаринганом! Сердце перерожденного пропустило удар — так быстро мог передвигаться лишь Тобирама, когда использовал свою технику Летящего Бога Грома, но бывший учитель совершенно точно ею не владел! Кулак Мадары молниеносно впечатывается в лицо Сенсомы, лишь чудом успевшего среагировать и подать чакру в тело, одновременно открывая Первые Врата. Бух! Звук от удара по лицу разносится на весь тренировочный полигон, перерожденный падает на одно колено, не в силах устоять на ногах после такого хука, но и сам Учиха отпрыгивает от юноши как можно быстрее… — Хо-о-о… — потянул Мадара, дотрагиваясь до левой скулы, которая ощутимо саднила. — А ты и правда чему-то да научился… Томура разочарованно сплюнул — его ответный удар ногой, использующий инерцию от панча Учихи, не дал ощутимых результатов, только чуть поцарапал тому кожу. Парень глянул на правую штанину Мадары — в той появился разрез. — Тот мечник неплохо тебя обучил, — снизошел мужчина до похвалы. — Будь на моем месте кто-нибудь другой, и этот удар стоил бы ему ноги. — То ли еще будет, ублюдок, — выпрямился Сенсома и встал в боксерскую стойку, не спеша вновь вынимать меч. Мадара оскалился и вновь рывком сблизился с ним. Удары, которые легендарный отступник обрушил на бывшего ученика были чудовищными — быстрые и непередаваемо сильные. Каждый из них не был обманкой или попыткой нанести какой-либо урон, каждый из них должен был быть смертельным. Но юноша отбивался. С трудом, но он успевал выставлять скользящие блоки, уворачиваться от самых неудобных подач и даже отвечать своими, которые, впрочем, даже ему самому казались несильными тычками по броне Учихи. Лишь адские тренировки тела и техники с детства, многолетний опыт битв и знание стиля тайдзюцу Третьего Томое позволяли Сенсоме держаться против такого ужасного напора Мадары. Еще никогда перерожденный не видел бывшего учителя таким серьезным в битве с кем-то. Это одновременно пугало и… будоражило кровь! — «Это не стандартное Третье… оно отличается…» — перерожденный считал движения Учихи. — «Два, нет… три прыжка на месте перед атакой. Один. Теперь их два. Снова три. Два. Тут есть закономерность, которая обуславливается тем, что он не может предугадать все мои возможные движения — я делаю слишком много обманок. Он отвечает на них четкой системой. Это что, тест?!» В момент очередного прыжка Мадары Сенсома вытащил свой меч и рубанул по тому месту, куда должна была приземлиться нога мужчины! Удар был рассчитан превосходно, почти идеально, а время подобрано и того лучше — даже Учихи, обладающие Шаринганом, не смогли бы сделать лучше. Но Мадара не попался на этот трюк… Не приземляясь, он схватил юношу за воротник и впечатал лицом в землю! Только когда рука с мечом коснулась песка, тело нукенина обрушилось на парня всем своим весом, вышибая из него дух и давая Мадаре отличную возможность бить лежачего сверху. Один удар по лицу. Два. Три. На четвертом Сенсома смог-таки увернуться, и кулак Учихи впечатался в землю. ненадолго — всего на долю секунды, но перерожденному этого хватило для того, чтобы сложить печать активации… Взрыв! Мадара моментально отпрыгивает от лежащего бывшего ученика, тряся несильно опаленной рукой, а Сенсома так же быстро встает на ноги, входя во Вторые Врата и принимая боевую стойку с мечом. — Я с десяти лет покрывал этот полигон своими фуин, — тяжело дыша, поведал Сенсома. — Ты стоишь на огромном складе взрывчатки, тварь. Учиха изогнул бровь и смахнул пыль с наплечников. Его правая нога поднялась и… Взрыв! Прямо под ногой нукенина взорвалась новая печать, но ее он попросту… придавил той же самой ногой, ничуть не шелохнувшись. — Уровень мастерства и заряд чакры разные, — оценил он, доставая из-за спины гунбай. — И сколько же из них ты установил в последние годы? Не отвечай, мне все равно. Один несильный взмах веером, и пространство вокруг Мадары взорвалось землей и песком, вышвыривая и заряженные фуин участки прямо у него из-под ног. Всего одним взмахом руки Учиха обезопасил себя на том участке. — Замахаешься махать, — усмехнулся Сенсома, вновь сложив печать. Все фуин, находившиеся там, где очистил землю Мадара, взорвались прямо в воздухе, а остатки самых глубоких — под землей, там, где их не достала сила веера нукенина. Из-за многочисленных взрывов Учиху окутала пыль, но его это совершенно не волновало, ведь теперь в его глазах горел Вечный Мангеке Шаринган… — Стихия Огня: Веер Разрушения! Могучая волна жара и пламени пронеслась сквозь пыль и песок прямо в то место, где стоял Сенсома, но юноша не стал уклоняться, а наоборот! Мадара пристально следил за тем, как юноша бежит прямо на его технику, размышляя о том, идиот ли он или что-то задумал. Но когда тело бывшего ученика охватило пламя, оно распалось на воду, мгновенно потушив технику, а прямо из пара, вызванного соприкосновением водяного клона с огненным ниндзюцу, вылетел сам Сенсома, вошедший в Третьи Врата, и впечатал свой кулак прямо в лицо Мадары! — Интересно, — выдохнул Учиха, отлетевший на добрый десяток метров и теперь просто лежащий на спине. — Это любимый трюк альбиноса. Я даже помню тот день, когда он впервые его показал. — Я учился не только у мастера Мусаси или у тебя, — перерожденный подошел к лежащему Мадаре. — И поверь мне — учился я всегда прилежно! От четырнадцати точных, даже ювелирных, ударов мечом Учиха уклонился лежа, а вот на пятнадцатом смог-таки подняться и ответить Томуре своим джебом. Сложив ручные печати, пока юноша отшатнулся от удара, нукенин выдул огромный шар огня и запустил его в противника. Тот не растерялся и тоже сложил печати. Шаринган показал, что земляной стены, воздвигнутой Сенсомой на пути шара, будет достаточно для его полной блокировки, так что Мадара хотел было отойти чуть подальше, дабы применить еще одну технику, но неожиданно уперся во что-то твердое. Вторая земляная стена, воздвигнутая за его спиной одновременно с первой, сдетонировала в разы мощнее, чем взрыв той фуин, что обожгла ему руку. Взрывной волной Мадару унесло за пределы «очищенной» гунбаем земли, а уж там ему пришлось изрядно попрыгать, стараясь не попасть под взрывы других «земляных» фуин. — «Тут не только взрывы,» — отметил он. — «Я не видел, как он подменил себя на водяного клона, а значит — пыль от взрывов разметала и скрывающие печати, которые заблокировали мне обзор. Можно попробовать уйти с полигона, но…» — Искусство Печатей: Великий Барьер Хозяина! — Сенсома сложил пальцы в незнакомых ручных печатях, а после весь полигон накрыло красноватым куполом из мощной чакры. Мадара ошарашенно отметил, что такой барьер даже ему будет непросто пробить, не прибегая к своим самым разрушительным техникам. Либо пацан и правда хотел заставить его использовать козыри, либо просто сильно не хотел, чтобы в их бой кто-то вмешался. — Ты ведь так и не использовал Сусаноо, — как-то укоризненно произнес Сенсома, походя отбивая брошенный на удачу кунай мечом, а свободной рукой складывая печати. — Хочешь помереть? Мадара посмотрел на него, будто между ними никогда не было ученичества, почти братской любви и яростной вражды, разгоревшейся после. Высокий худощавый юноша в очках, окутанный легкой голубой дымкой из-за открытия Третьих Врат с разгорающимся ромбом Печати Силы Сотни на лбу. Потративший почти всю родную чакру, знающий сотни различных стоек и приемов, превосходно разбирающийся в фуин и земляных ниндзюцу, а так же освоивший почти все пять природных преобразований… Удивительно расчетливый, спокойный и решительный шиноби, на пике своих сил достигающий ранга джонина, если не выше, но… — Ха… Ха-ха… Ха-ха-ха-ха! — рассмеялся Мадара, с удовольствием отмечая, что Сенсома остановился и непонимающе нахмурился. — Ты?! Убьешь меня?! Мальчишка! Ха-ха-ха! Неужели ты думал, что я пришел сюда для того, чтобы смахнуться с тобой и Хаширамой?! Нет! Это не так! Я пришел сюда сразиться ТОЛЬКО с Хаширамой! Ты — лишь приманка для него, так как он сразу поймет, что происходит. Да и выманить конкретно тебя мне было проще простого — всего лишь помани пальцем. Да ты не достоин даже десяти процентов моего запаса чакры, щенок! Я убью тебя здесь, а потом сломаю твой глупый барьер и смахнусь с Хаширамой! Ты даже не разминка — ты способ убить время! Тобирамы в деревне нет, так что я загодя почувствую, когда мой дорогой соперник явится сюда, чтобы спасти твою жизнь. О, ну и конечно, так как он тоже сенсор, я не стану убивать тебя до его прихода. Можешь… поспать. Сказав это, Учиха поймал взгляд хмурого Томуры, Шаринган раскрутил Томое в изящном танце, и на юношу обрушилось легендарное гендзюцу клана Учиха — техника, которую почти невозможно одолеть. Мадара удовлетворенно хмыкнул, глянув на цепочку земляных стен, выстраиваемых до этого Сенсомой. Гендзюцу такого уровня невозможно рассеять, если ты не знаешь, что находишься в другой реальности — выдуманной. На сто процентов не знаешь. А человек — существо сомневающееся, так что любые причудливые ниндзюцу, коими его будет загонять иллюзорный Мадара, он будет принимать сперва как неизвестные ему техники, а уж потом думать о том, что попал в мир грез. Но… Учиха нахмурился. Юнец оказался достаточно сильным, чтобы его пару раз задеть, и это при том, что он еще не использовал Шестые Врата — его нынешний потолок, насколько известно Мадаре. Активируй он их, и пришлось бы туго — Учиха всерьез не хотел тратить силы перед прибытием Хаширамы. Хотя… малец все же напакостил — этот барьер тихо и легко не пробить, так что придется подумать. — И что же мне теперь делать?.. — хмыкнул мужчина, смотря на это грандиозное фуин-сооружение, достойное похвалы лучших мастеров из Узушио. — Умирать, — мрачно ответили сзади, и Мадара еле-еле успел отпрыгнуть от быстрого рубящего удара. К последней земляной стене, которая моментально достроилась до конца… Череда оглушительных взрывов эхом раздалась внутри барьера, с трудом пропускающего звуки, а Мадара был вынужден совершать немыслимые кульбиты по всему полю, дабы не быть взорванным особо мощной взрывчаткой, коей его бывший ученик начинил всю землю своего тренировочного полигона! Наконец, взрывы кончились, и Мадара вдруг с ужасом осознал, что это не печати в земле закончились, и не его противник устал — это он пришел туда, куда было нужно Сенсоме. — Стихия Земли: Земляная Пила! — клинок перерожденного, как в масло, вошел в землю на том месте, где только что находился нукенин. Сенсома не собирался давать бывшему учителю время на отдых, а потому сразу же активировал Шестые Врата, рывком, пропустив Четвертые и Пятые. Такое качественное усиление даже Вечный Мангеке Шаринган был не в состоянии прочитать сразу, а потому Мадаре пришлось уворачиваться от сокрушительных ударов укрепленного стихией Земли клинка на одних голых рефлексах и инстинктах, что не прошло даром — несколько раз Томура задел его по рукам, оставив саднящие царапины. — А молодец! — рассмеялся Мадара, резко переходя из отступления в атаку и легко перехватывая инициативу. Поднырнуть под руку с мечом, ногой сбить построение ручных печатей в другой руке, подбросить себя в воздух и с разворота впечатать колено в голову врага! Мадара никогда не давал своим приемам названия, но этот прием свое имел, ибо Хаширама, увидевший его впервые на детском спарринге воскликнул: «Беспрекословное поклонение!». И правда — теперь Сенсома, который секунду назад держал бой в своих руках, «преклонил» свою голову перед Мадарой, не в силах что-либо сделать своими руками. — И как ты избежал гендзюцу? — заинтересованно спросил Учиха, поднимая голову ошеломленного юноши вверх. По его подбородку стекала кровь, из носа тоже прошел алый ручеек, а взгляд был одернут легкой дымкой — признак хорошего такого сотрясения мозгов, но Мадара знал — через секунду этот шиноби уже будет продолжать свои попытки его победить. Но уж теперь-то щенок точно смотрит ему в глаза… — Спи! — приказал отрывисто Учиха, замечая, как дымка уходит с глаз Томуры, заменяясь на… — Сам спи, сука! — рыкнул вдруг Сенсома, вырывая голову из захвата Мадары и пиная того ногой. — Убью-закопаю, нах! Его движения стали… другими. Если раньше Шаринган видел в них какую-то систему, или точнее — шаблоны ударов и действий, то сейчас Сенсома Томура превратился в комок хаоса, ощетинившийся мечом и кулаком, который беспрестанно атаковал величайшего Учиху в мире! Вечный Мангеке Шаринган — мог читать его движения, а тело успевало за его скоростью, но вот все остальное… Мадара мог лишь обороняться, пусть и не тратя при этом почти никакой существенной энергии. Однако — его попросту бесило то, что наглый мелкий засранец не поддается гипнозу Шарингана, да еще и так явно, и, к тому же, немного, но наступает, заставляя уйти в защиту. — Доигрался! — воскликнул Учиха, призывая самый простой и экономный вариант Сусаноо — частичный скелет. Вечный Мангеке Шаринган давал обладателю глаз полный контроль над призываемым чудовищем из чакры, так что Мадаре даже не было нужды постоянно поддерживать Сусаноо — он активировал его только тогда, когда удары Сенсомы могли достичь его тела, либо тогда, когда надо было самому дотянуться до излишне юркого противника одной из костяных рук, вооруженных мечами. Сражение перешло на новый уровень, ведь теперь Мадара вновь наседал на юношу, имея превосходную защиту и нападение. Перерожденный мог лишь отбивать удары темно-синего исполина, да и то — с трудом. О том, чтобы пробиться теперь к настоящему телу Мадары, скрытому за ребрами из чакры, речи и не было! Хотя была одна мысль… — «Это может сработать лишь пару раз, потом он привыкнет…» — подумал Сенсома, подбираясь к врагу ближе. — «Но если я смогу убедить его, что все реально… Мне нужно обмануть его еще несколько раз, и тогда можно будет переходить к финальной стадии.» — «Думаешь о том, как меня задеть?» — усмехнулся про себя Учиха. — «Тебе это не по силам. Хоть я и не знаю, как ты смог противиться моей технике, но это ничего не значит. Сейчас я тебя измотаю, а потом применю совершенное гендзюцу…» Внезапно, Сенсома остановился, будто специально вызывал удар по себе. Ловушка или нет, Мадара его не боялся, так что уверенно атаковал клинком Сусаноо. Но юноша провернул тот же самый трюк, что совсем недавно против него исполнил сам Учиха — он пропустил меч над собой и подпрыгнул, занося для удара… правую руку! — «Глупец, думает пробить ребра своей рукой?» — Мадара непонимающе смотрел на движение парня сквозь Вечный Мангеке Шаринган. — «Он не сможет… его меч в неудобной позиции… Неужели он и правда собрался бить голой рукой? Стоп, что это? Он что-то держит, но…» — Мастер, почему вы не использовали истинное владение мечом против Мадары? — спросил Сенсома Мусаси после очередной тренировки. — Мой реальный клинок не повредил ему, — самурай посмотрел на юношу, как на идиота. — Ты совсем тупой? Истинное владение основывается, в первую очередь, на мыслях врага. Это как ваше блядское гендзюцу! Но не станет же Мадара бояться иллюзорного клинка того, кто не может сразить его настоящим! Это долбоебизм! — А я… Смогу ли я его достать? — перерожденному и правда стало любопытно. Не то чтобы он надеялся когда-нибудь испытать величайшее изобретение своего мастера на великом нукенине, но просто так… — Все может быть, — задумчиво вздохнул Миямото. — Но одно я знаю точно — если ты сейчас не пробежишь девять кругов за тупые вопросы, то завтра будешь бежать все десять! Понял, блять?! — Ха-а-ай… Диалог с Богом-Самураем промелькнул в голове Сенсомы, вызывая мимолетную улыбку. Что же — теперь он и правда собирается достать Мадару этим приемом. Взмах левой, отвлекающий внимание Шарингана, и сильный выпад правой, который Учиха видит уже совсем поздно, но… С тяжелым вздохом Мадара падает на колени, «перерубленный» почти напополам своим же воображением и ярким осознанием того, что Сенсома Томура только что нанес ему смертельный удар, от которого его не защитило даже его Сусаноо… Удар ногой в подбородок, глубокий порез сверху-вниз-наискосок клинком в левой руке. Тело нукенина падает, а мозг уже приходит в себя, понимая, что он еще жив. Но Сенсома не собирается давать ему много времени… — Стихия Земли: Трехглавый Земляной Дракон! На Змея-Горыныча из прошлой жизни перерожденного это ниндзюцу походило мало — скорее уж оно было похоже на легендарную гидру, о которой даже в этом мире были слухи. Три исполинские каменные пасти раскрылись и сошлись прямо на Мадаре, а после мощнейшие фуин-взрывы внутри них активировались, превращая все внутри малого пространства между пастями в огненный ад. — Сильно… — выдохнул Сенсома, припадая на одно колено. — «Осталось еще пару раз… Ему этого явно не хватит.» — Действительно сильно, — донесся голос из-за спины, а после оттуда же прилетел мощный хук, откинувший юношу к ближайшему дереву. — Если бы не техника замены, мне бы пришлось активировать третий уровень Сусаноо. Когда ты успел скопить столько чакры, чтобы использовать такие техники? — Не твоего ума! — оскалился перерожденный, подрывая несильные фуин прямо у ног Мадары. Тот остановился, с прищуром разглядывая парня. А ведь не слабак — далеко не слабак. По глазам видно — задумал нечто пакостное — вероятнее всего, где-то на полигоне есть особая ловушка, скорее всего та, которой он с мелкой Сенджу заставил его беспокоиться в тот раз. Что же, подыгрывать ему совсем не хочется, а тягаться с пацаном в игре «кто кого перехитрит» было глупо — Мадара всегда признавал, что Изу… Сенсома всегда был чуть умнее, чем он сам. Нет, не так — гениальнее. Всего ничего — совсем капля, но этого может хватить, а тогда начнутся проблемы. — Ты мне надоел, — скривил в презрительной усмешке губы Мадара. — Думаешь, что можешь так просто смотреть мне в глаза? Цукуеми! Сенсома Томура отступил на шаг, поняв, что за технику использовал против него Учиха, а после… Провалился в пучину гендзюцу. — Уверен, ты слышал об этой технике, — улыбаясь, говорил Мадара, подходя к обездвиженному парню. — Мир, в котором секунда считается за неделю. Это сложное дзюцу, и овладеть им могут лишь единицы из моего клана. Знаешь, в чем проблема? — мужчина наклонился прямо к ничего не выражающему лицу Томуры. — Не важно, знаешь ты о том, что все нереально, или нет — преодолеть технику можно лишь извне, либо имея такой же Шаринган как и у меня. Ну еще Хаширама, да… Просто Хаширама. Сам не понимая почему, Мадара вгляделся в лицо Сенсомы. Правильные, аккуратные черты, прямой, симпатичный нос и такой пустой взгляд стальных глаз из-под очков. — Никогда не любил это уродство, — сообщил в никуда Учиха и снял их с лица юноши. Одним мгновенным усилием он раскрошил их, а потом… получил четким джебом прямо по лицу! — Да какого черта?! — взъярился он, отпрыгивая назад. — Ты же закован в Цукуеми! Ничего не отвечая, Сенсома, с таким же отсутствующим выражением лица, сложил печати рассеивания и произнес заветное «кай». В миг его глаза загорелись жизнью, а тело пружинисто подпрыгнуло, принимая боевую стойку. — Лапал меня, урод красноглазый? — усмехнулся перерожденный. — А ведь я еще тогда говорил тебе об этом способе. Кстати, если Цукуеми развеять насильно, то никаких побочных эффектов не будет — проверено только что. — Гаденыш! — рыкнул Мадара, мгновенно сближаясь с развеселившимся юношей. Тело Сенсомы, тренируемое им с самого детства и закаливаемое в сотнях и тысячах боях, научилось действовать автоматически, когда его хозяин не может отдать приказ. Этот прием перерожденный придумал еще во время ученичества с Мадарой, но доработать его он смог лишь с Миямото, который куда лучше смыслил в таких вещах. Конечно, еще никто в жизни не накладывал на Томуру Цукуеми, так что он шел на определенный риск, но… сражение с Мадарой — риск куда больший, не правда ли?! Они вновь сошлись, но теперь, преодолев величайшее гендзюцу красноглазого клана, Сенсома чувствовал себя превосходно — он упреждал атаки Мадары и всегда молниеносно контратаковал. Он вертелся ужом, задевая одежду и тело Учихи мечом и изредка полосовал его еще и истинным владением, к которому опытный нукенин уже начал понемногу привыкать. Сенсома чувствовал себя на подъеме, он видел свое превосходство над ничего не понимающим Мадарой, который не использовал Сусаноо лишь из гордости и собственной злости на себя же, а потом понял, что он побеждает… Ведь он открыл Седьмые Врата. В тот самый момент, когда Цукуеми спало, тело перерожденного скакнуло на новую ступень развития, и теперь могло предоставить своему хозяину куда больше сил, чем до этого. Поначалу не понимающий, почему малец начал его доставать, Мадара тоже быстро осознал в чем дело, и тогда решился… Сусаноо без ног, но в броне и с оружием, появился на полигоне под номером двадцать четыре и моментально стал крушить все вокруг! Сенсома не боялся монстра и вовсю принимал его атаки на свой клинок, усиленный стихией Земли. Два великолепных фехтовальщика сошлись в поединке грубой силы, в котором никто пока не мог одержать верх. Нетерпеливый Мадара скрипел зубами, раздосадованный тем, что тратит чакру впустую. Он видел движения Сенсомы, но не мог его победить. Он знал о его силе, но не мог ее преодолеть. Вернее — он мог бы сделать это, но тогда это бы означало, что он его… признал? — Что такое, старший брат?! — веселый Томура, покрытый Печатью и испускающий зеленый пар, оказался совсем рядом с настоящим телом Мадары. — Неужели я для тебя недостойный противник? Увидев его глаза, Мадара истошно закричал, обрушивая мощнейший удар всех четырех рук исполина-Сусаноо на этого ублюдка! Эти глаза! Глаза! Они были красными! И узор в них точно соответствовал тому узору, что Учиха помнил еще с молодости! ЭТО БЫЛИ ГЛАЗА ИЗУНЫ! — Ублюдок… — хрипел Мадара, сбив дыхание и деактивировав Сусаноо. — Ты ублюдок… Не трогай моего брата! Миг, и из пыли и песка, поднявшихся в воздух из-за атаки Учихи, вылетает точная копия Изуны — черные, как смоль, волосы, красные глаза со знакомым узором, и даже та же одежда, что и всегда. Лишь Печать, горящая во лбу, и зеленый теплый пар, исходящий от тела, выдают в нем чужого. Но чужого ли?.. Мадара выставил вперед все четыре руки своего Сусаноо, чтобы блокировать выпад бывшего ученика. Успокоиться, выдохнуть. Он просто провоцирует. Это — не Изуна. Это… В голове мужчины пронеслись все воспоминания, связанные с Сенсомой Томурой, но не как с младшим братом, а как… с учеником — мелким сорванцом, который всегда и везде удивлял вся и всех. Тем парнишкой, который учился не просто отлично — идеально, и который точно так же как и сам Мадара обожал битвы, живя ими. — А ты хорош, Сенсома Томура! — рассмеялся, наконец, нукенин. — Приношу свои извинения — я был не прав. Ты — достойный противник! Юноша, мгновенно избавившийся от накладных волос и линз, брезгливо отбросил одежду клана Учиха. — Сколько ловушек в одной битве, и это только те, что я увидел! — продолжал нахваливать парня Мадара. — Ты действительно умнейший из всех моих противников! И под конец, выведя меня из себя, ты подталкивал меня сюда, на это место — именно здесь находится самая сильная взрывчатка на поле, я прав? — Тебе не выдержать этой силы в таком Сусаноо, а обратно я тебя не пущу, — усмехнулся Сенсома. — А приняв следующую форму, у тебя останется только один, последний уровень. Доведу тебя до него, и можно будет не беспокоиться о твоей силе — останется только победить его. — Самонадеянно, — растянул губы в улыбке Мадара и мгновенно сложил печати. — Техника Призыва!.. Секунда, две, но ничего на полигоне не поменялось. И Мадара и Сенсома улыбались друг другу понимающими улыбками. — Хвостатый? — где-то даже любезно спросил Томура. — Девятихвостый, — благосклонно кивнул Учиха. — Видимо, тебе его показать не судьба. — Ну так что же ты будешь тогда делать — дашь мне взорвать тебя или потратишь чакру на безродного, чей клан вырезал долгих семнадцать лет назад? Учти, при втором варианте ты раздавишь барьер и остальные шиноби придут на огонек. — Плевать мне на них, — отмахнулся Мадара, активируя предпоследнюю форму Сусаноо. — Ты не пробьешь это взрывами, а большего у тебя и нет. Но прими мое восхищение — ты, человек, рожденный ущербным шиноби, смог заставить меня использовать эту технику! — Прими же и ты мое восхищение… — прошептал Сенсома себе под нос. — Ведь ты — сильнейший из тех, кого я одолел! Чудовищной силы взрыв снес барьер как будто он был из бумаги, а ударная волна от него, казалось, дошла и до самой Конохи, до которой, к слову, было около тридцати километров! Сусаноо Мадары пошатнулось, но устояло на ногах, а вот Сенсома… — Восьмые Врата… — прохрипел он, чувствуя, что обычная чакра в Печати заканчивается, и активируя запас той самой, природно-целебной силы, что у него оставался с года путешествий с Мусаси. — Врата Смерти… Открыть! Сила! Истинная Сила всех открытых Врат хлынула в тело перерожденного, буквально выжигая его изнутри! Чудовищная боль пронзила каждую клеточку организма, но главное… Он был способен двигаться. — Красный пар? — не понял Мадара, глядя на юношу, что, будто свечка, светил посреди чудовищных последствий взрыва. — Неужели это?.. Договорить Бог Шиноби не успел, так как его совершенный Вечный Мангеке Шаринган впервые не смог уследить за движением цели! Мгновенно, нет — молниеносно, нет — бесконечно быстро Сенсома оказался прямо напротив настоящего тела Мадары, ошарашенно распахнувшего глаза, и со всей силы ударил по нему кулаком! КРАКХ! Сусаноо разломилось прямо в своей прочнейшей части, чудом спасая своего хозяина, и улетая далеко за пределы полигона. Много тише хрустнули все кости в руке у перерожденного, и даже Божественная Регенерация Силы Сотни не смогла быстро залечить эту чудовищную рану, ведь для начала нужно было исцелить ноги, так же пострадавшие из-за могучего прыжка. — ХА-ХА-ХА-ХА, Сенсома Томура! — рассмеялся ошарашенный ударом Мадара, когда увидел яркий красный огонь в небе. — Я полностью признаю твою силу! Гордись — ты заставил меня сражаться на полную! Завершенное Сусаноо несокрушимым исполином встало на пути Сенсомы. Тот уже более четко примерился, для нанесения удара здоровой рукой, но чудовище из чакры Мадары просто приняло атаку на одну из рук, которая, пусть и сломалась из-за этого, дала возможность остальным атаковать. Разрывая все связки и жилы, Сенсома заставил себя прыгать. Прыгать, отталкиваясь прямо от воздуха! Заметавшись вокруг Сусаноо Мадары и нанеся еще три оглушительнейших удара, он понял — ему не победить. Слишком долго он мучал сегодня организм и слишком мало целебной чакры у него осталось. Возможно, имея какие-либо специальные приемы, основанные именно для использования Восьмых Врат, он бы и смог победить, но теперь… Последний прыжок и последний рывок — крохотная, по сравнению с Сусаноо, фигурка Сенсомы оказывается на груди исполина. Мадара сидит внутри и улыбается, чувствуя радость от проходящего боя, а перерожденный. — Позволь и мне дать тебе повод для гордости, Мадара Учиха… — разбитыми в кровь губами произносит Сенсома. — Ведь ты заставил меня использовать величайшее оружие Страны Огня, — в его руке оказывается сложная фуин, до краев наполненная чакрой. — И имя этому оружию — Первый Хокаге! — ВЫСШЕЕ ПРЕОБРАЖЕНИЕ БУДДЫ! — гремит над полем битвы голос Хаширамы Сенджу, полностью облаченного в боевые доспехи. — Перенос Бога Грома, Печать — Стабилизация Прибытия! — слышится голос его младшего брата. Огромнейший колосс из дерева в форме статуи Будды — величайшая техника Первого Хокаге, моментально оказывается перед Завершенным Сусаноо Мадары, беспомощно хлопающего глазами. Его темно-синий исполин закрылся от двадцати-тридцати чудовищных ударов, но таких ударов было больше тысячи. Величайшая техника Вечного Мангеке Шарингана рассыпается чистым светом, а трое шиноби Конохи оказываются над телом поверженного Учиха. — Но… как?.. — непонимающе прохрипел он. — Я объясню, — усмехнулся Сенсома, буквально выпадая из всех активированных Врат на руки к Тобираме. — В последний раз…