Любовь вампира

      Взгляд Джэда не отрывался от тонких ухоженных пальцев молодой вампирши, точнее, от кольца на одном из них, что ярко сверкало в мерцающем неверном свете свечей, стоящих на столе. Люсиль держала за тонкие хрустальные края полупустой бокал с красной жидкостью и слабо покачивала им, погрузившись в раздумья. Мужчина молчал. Просто не мог противопоставить её словам больше ничего, а потому, у него словно ком в горле застрял, и вампир не мог выдавить из себя ни слова. Но стоило его губам дрогнуть, как комнату вновь заполнил мягкий обволакивающий женский голос, оставляющий на душе с каждым новым словом очередную рану: — Ты пойми, Джэд… — блондинка подняла грустный взгляд к серым глазам мужчины, и её лицо приняло несчастное выражение: тонкие брови сошлись к переносице, губы поджались, словно вот-вот и она заплачет, а затем из её груди вырвался тяжёлый вздох. Каждая фраза, казалось, давалась ей с трудом. — Я люблю его. И хочу его спасти. Чего бы мне это не стоило. Я не могу бросить Фрэда. — Тише, — негромко попросил вампир сквозь стиснутые зубы, нервно оглянувшись на запертую дверь с опаской, — или ты хочешь, чтобы нас услышали?       Люсиль мотнула головой и, ещё раз качнув бокал в руке, поставила тот на стол, обессиленно опустив руки и отведя взгляд в сторону, рассматривая просторы стильно обставленных апартаментов. Джэд был единственным, кто в этом логове вампиров мог понять её, в её душе теплилась надежда на это, ведь он был всегда с ней таким добрым, таким учтивым, преданным другом. Почему же он не поймёт её сейчас? И будто в ответ на эти её мысли мужчина тихо, но с едва скрываемым раздражением в голосе, вновь сказал: — Он — человек, смертный, ты понимаешь, что тебе никто не даст сделать его одним из нас? Слишком высокая цена за это. Понимаешь, но тебе всё равно. Вот только «наши» — выделил он слово, запнувшись и переводя дух, повторяя уже в сотый раз одно и то же, будто хватаясь за последнюю соломинку с болью в душе, — наши не дадут ему жить. Его просто убьют. И тебя убьют, если об этом узнают. Он — пища. Как можно любить пищу? — Ты меня не поймёшь… — Люсиль закрыла лицо руками, готовая расплакаться, но вдруг, следующие слова Джэда заставили её поражённо замереть, убрав от лица руки, и ошарашено посмотреть на него. — Я должен сообщить о твоём предательстве Хозяину. Ты знаешь, чем это закончится — тебя убьют вместе с твоим человечишкой, — он выплюнул эти слова, сжав руки в кулаки и лишь мельком глянув на часы на стене, а затем со злой усмешкой добавил, повернувшись боком к столу, готовясь встать. — А ему осталось жить от силы полчаса. Впрочем, как и тебе… Скоро его казнь.       Эх, если бы она знала, как тяжело ему было слышать слова о том, что она любит другого. И кого?! Простого смертного. Червя, который не достоин даже жизни! И как же это злило! Бесило, выводило из себя. Но самым обидным было то, что злился вампир больше всего на себя самого. Каким же олухом он был, что не завладел этой женщиной ранее, до того, как она посмела влюбиться в другого! Но сейчас ему было уже плевать. На всё плевать, даже на свою собственную жизнь. О последствиях он уже не думал. — Ты не посмеешь… — и без того бледное лицо Люсиль, казалось, побелело ещё больше, даже губы теперь выглядели обескровлено, словно с последней надеждой на понимание и помощь из неё вытянули даже душу. — Мне нужно спешить… — она дёрнулась было, но вновь замерла на месте, заметив, как насмешливо покосился на неё Джэд и то, как именно он усмехнулся.       В его усмешке не было и грамма веселья, этакая точка в их бессмысленном часовом разговоре о несчастной любви бывшей подружки, сейчас больше походившей на холодную мраморную статую. Как же хотелось разжечь её… Согреть теплом своего дыхания, словами о любви. Как же больно было видеть это её испуганное лицо.       Убрав с лица усмешку, Джэд скрипнул зубами и резко поднялся со стула, отошёл к двери, проверил запертый замок и простоял так немного дольше, чем было необходимо, решаясь сделать то, на что не мог решиться все два года, которые был рядом с этой прекрасной женщиной, с этой кошкой, очаровывающей его сознание. — Пожалуйста, не надо, — встрепенулась Люсиль, повысив голос и резко выскочив из-за стола, подбежала к вампиру, крепко сжав его плечи своими руками и с силой развернув к себе лицом, с надеждой и мольбой заглянула в его глаза. — Пожалуйста, не нужно этого делать, — заговорила она тихо и торопливо, — меня ведь убьют, если ты кому-то скажешь, не убивай меня, прошу тебя, ты ведь мой друг. Друг же? Да? — Своя рубашка ближе к телу? — с иронией проговорил вампир, заметив, что о любимом Люсиль перестала заикаться, но она даже не заметила этой подколки. — Умоляю, я сделаю всё, что ты захочешь, только не говори. Ты же не… — она осеклась на полуслове, видя, что лицо Джэда просто окаменело, он смотрел прямо, но будто сквозь неё. Не выдержав такого безразличия к своей жизни, Люсиль замахнулась и отвесила ему пощёчину, отчего бледная кожа на щеке мужчины чуть порозовела, но он не дёрнулся, не заметив этого удара. А после она прошептала едва слышно, — Джэд… Ты предатель. Ты ведь уже всё решил, да? Решил всё рассказать Ему!       Вампир сжал зубы так, что желваки заиграли, а руки его тем временем обхватили запястья Люсиль и дёрнули вниз, а затем за спину девушки и с силой прижали её к нему, заставив прочувствовать каждый вдох и выдох, ощутить друг друга. Люсиль испуганно замерла, как пойманная в клетку птица. Она вглядывалась в его глаза, ничего не понимая, пытаясь торопливо придумать, что ещё сказать, как неожиданно его губы приблизились к её губам и… соприкоснулись, выбивая почву из-под ног девушки. Поцелуй был долгим и… нежным, а мягкие губы казались такими горячими. Ни разу, никого ещё Люсиль не подпускала к себе близко, а поцелуй этого вампира избавил её от страха, но причинил боль, душевную боль. Джэд ощутил, как напряглись и дёрнулись её руки, оторвался от её губ. И, словно бросаясь с обрыва в неизвестность, решив, будь, что будет, он тихо, искренне, впервые за всё это время, признался себе и ей: — Я люблю тебя, дурочка, — и, не замечая её удивлённого взгляда, продолжил, несмотря на то, что с каждым мигом произнесённого решения его сердце всё больше сжималось от боли, — и хочу тебя, несмотря на то, что ты любишь другого. Но ему всё равно осталось жить всего ничего. Прости, что не сказал тебе раньше. Я… — он выпустил её руки и как-то виновато, по-мальчишески, несмотря на свои сто пятьдесят три года, потупился, глядя себе под ноги, прислонившись спиной к запертой двери, словно бы и не заметив, что она отступила на шаг назад. Его голос стал ещё тише, — Я боялся признаться тебе. Ты всегда такая… холодная, отстранённая, вроде бы и улыбаешься мне, но тепла не чувствуется. Это так… больно. Будто ты не воспринимаешь меня серьёзно, как мужчину. — Ты шутишь? — потрясенно пробормотала Люсиль, помотав головой, — нет, ты издеваешься. Как ты можешь сейчас говорить о таком? Нет. Молчи. Я поняла. Ты говоришь это для того, чтобы я забыла о нём, да? Только ради этого? Считаешь, что если признаешься мне, то я его брошу, забуду о нём и посмотрю в твою сторону? Ты наивен, Джэд.       Слова Люсиль били не хуже кнута. Вампир стоял, словно оплёванный, отвергнутый в самых искренних чувствах, и ощущал, как в душе его поднимается такая привычная, горячая и родная вампирская ярость. Вампиры созданы, чтобы убивать. Любовь? Счастье? Они не могут даже мечтать об этом. Злость? Ненависть? О, да… Этого у бессмертных через край.       Один рывок и с глухим стуком Люсиль уже распластана по полу, а её чёрное платье, ещё миг назад облегавшее стройную фигурку девушки, с громким треском разрывается на части. Тихий вскрик тонет в обжигающем властном и страстном поцелуе.       Когда всё закончилось, Люсиль тихо всхлипывала, лёжа на полу и понимая, что времени назад уже не вернуть. И только тихо шептала, что она уже не успеет помочь любимому. Ведь время, такое изменчивое, иногда тянущееся бесконечно, а иногда часы улетают за миг. Уже не успеет… Он умрёт. Её любимый умрёт, а её слёзы никак не помогут ему, бежать уже некуда, поздно…       Джэд, опомнившись и осознав, что только что сделал, виновато смотрел на неё, мягко поглаживая по голове. Её шёпот пробирал его до костей, пуская по телу мурашки. Не так, не так всё должно было быть. И значит, что-то, что она быстро перестала сопротивляться, было вовсе не потому, что у него был хоть какой-то шанс. — Прости, прости меня, милая, — голос его дрожал, он нервно облизывал губы, — Фрэд жив, он всё ещё жив… Я соврал тебе… Прости меня. — Что? — Люсиль повернула голову, потрясённо посмотрев на него заплаканными глазами и словно не веря услышанному. — Это всё была ложь? — Твой человек жив, — тяжело на выдохе повторил Джэд, отводя взгляд. — Ты! — коротко вскрикнула Люсиль и всхлипнула, присев на полу, вытирая лицо руками, — как ты мог?! Как ты мог соврать мне о таком, ублюдок?! Я ведь верила тебе! А ты… Ты поступил как последний мерзавец! — тело её болело, сил уже не было, но она с трудом поднялась и прошла к шкафу, резко открыв тот и вытащив первое, что попалось под руку, начала натягивать на себя его рубашку. Бельё было безнадёжно порвано, но сейчас её это уже не волновало. — Я никогда тебе не прощу того, что ты со мной сделал! — вытащив следом за рубашкой и его брюки, кое-как их затянув на пояс, она обула свои туфли на невысоком каблуке и, всхлипнув последний раз, подошла к двери. — Никогда не прощу тебя, — уже уверенно произнесла она, открыв замок и злобно посмотрев на торопливо одевавшегося Джэда. — Постой, — тихо проговорил вампир, сглатывая. Случившееся, то, о чём он так долго мечтал, не принесло ему никакого удовольствия, оставив после себя только зияющую темнотой пустоту в душе. Это было невыносимо. — Я помогу тебе. — Я иду спасать Фрэда! — уверенно и серьёзно сказала вампирша. — И не мешай мне! — Я помогу тебе его спасти… и сбежать с ним, — вздохнул Джэд, подойдя к ней, всё тем же виноватым взглядом посмотрев в её глаза. — Я хочу загладить свою вину. — Эгоист… И как я могу тебе довериться после такого? — руки Люсиль дрожали, но голос зазвучал возмущённо. Она не верила ему, не верила ни единому его слову после произошедшего. — А разве у тебя есть выбор? Разве самостоятельно ты сможешь это сделать? Все знают, что вы с тем смертным знакомы, без сопровождения ты одна далеко не пройдёшь, — покачал он головой. — Тебя просто могут убить или запереть в склепе. — Хорошо, — вздохнула Люсиль, обессиленно опустив голову и плечи, её голос дрогнул, — у тебя есть план?

***

      Спустя полчаса за ними закрылась дверь комнаты, и они прошли по длинному коридору подземелья, больше похожего на заброшенное несколько столетий назад метро. Гладкие бетонные стены, электрические мигающие с тихим треском лампы под потолком, какие-то указатели на вывесках. Пыльно. Вот только поезда здесь не ездили, да и рельс для них предусмотрено не было. Коридоры, лестницы, повороты, спуски и двери по бокам коридора, огромное количество запертых дверей. Стоило им добраться до нижнего этажа, перед последним поворотом Люсиль остановилась, а Джэд пошёл дальше, направившись в конец очередного коридора. Ему пришлось столкнуться с подпиравшим спиной стену охранником, привычно читавшим книгу и оторвавшим взгляд от страниц лишь тогда, когда вампир был уже в паре шагов от него. — Чего надо? — поинтересовался высокий широкоплечий охранник, лицо которого и близко не походило на интеллектуала, смерив взглядом Джэда. — Открывай, — пожав плечами и сделав вид, что это вовсе не его желание, ответил ему Джэд, — Хозяин послал за тем придурком, который припёрся к нам, чтобы подорвать гнездо, сказал, что надо его привести к нему. — И чего ж он от него хочет? — недоверчиво скривившись, поинтересовался тот. — Он об этом разве кому-то докладывает? — вернув тоном голоса недоверие, вампир даже фыркнул, тут же разворачиваясь и делая пару шагов в обратном направлении, сказал на ходу. — Давай, отпирай дверь, вытаскивай его, ты же знаешь, что Хозяин ждать не любит. Отведёшь его к нему, Хозяин у себя.       Охранник поморщился. — Вот проблем не было… Слушай, может, ты его отведёшь? Я же не могу оставить пост. Там ещё эта сидит, девица, которая возомнила себя Баффи — истребительницей вампиров, — он хохотнул, сам порадовавшись своей шутке.       Джэд замер на миг, про себя порадовавшись, что не придётся вырубать по ходу дела охранника, и тяжело вздохнул, лениво разворачиваясь обратно, скрестив руки на груди. — Вообще-то, у меня были другие дела… — поморщившись, он качнул головой, раздумывая и оттягивая время, пока на лице охранника не проявилось просящее выражение, и махнул рукой, — ну да ладно уж, выводи, отволоку его. — Сейчас, — охранник расплылся в довольной улыбке и, достав из кармана ключ, отпер большую железную дверь.       Со скрипом дверь распахнулась, и охранник скрылся в темноте, проскользнув в чёрный проём, словно тень. Джэд нервно переступил с ноги на ногу и прикусил губу.       Если так задуматься, выбраться из подземелья с человеком им будет непросто, очень не просто. На верхних этажах слишком много вампиров, которые учуют человека задолго до того, как они смогут подняться. И что же делать? Их план с Люсиль был наивен и невозможен, но именно потому и мог сработать. Это был единственный шанс. И, чёрт возьми, как же ему не хотелось этого! — Держи, — охранник выволок избитую, с завязанными за спиной руками человеческую тушку, уже не держащуюся на ногах, с обречённым безразличием взирающую на то, что делали с ней. Было видно, что из этого Фрэда уже выбили всё желание жить. Опухшее лицо в кровоподтёках, а судя по дыханию, так и пару рёбер сломаны, куда уж без этого.       «И это её любовь?» — Джэд поморщился от таких мыслей. Даже запах человеческой крови при виде куска полуживого мяса, которое, может быть, когда-то и было человеком, но не теперь, не вызывал в нём аппетита. — Теперь я понял, почему ты не захотел его сам туда отвести… — недовольно прицокнул языком Джэд и подхватил за шкирку едва не падающее на пол тело. — Нууу… — с хитрой улыбкой развёл руками охранник. — Вот мне и ну, — буркнул вампир, вздохнув, и неторопливо поволок тушку на выход, пока не зашёл за угол.       С Люсиль они встретились спустя минут пять. Она охраняла ближайшие подходы. Стоило девушке увидеть Фрэда, как она тут же тихо взвизгнула и бросилась к нему, обнимая его и развязывая. Человек немного ожил, в его глазах появилось узнавание, и даже мелькнула надежда на спасение. Им пришлось протиснуться в небольшой тупичок, всего на два метра уходящий в стену. — Люсиль… — прохрипел человек сорвавшимся голосом. — Фрэд… Тихо, молчи, — зашептала девушка ему на ухо, — мы уйдём отсюда, скоро будем дома, не волнуйся только. Всё будет хорошо. Доверься мне.       Джэд отвернулся. Ему было противно делать то, что он делал, и он прекрасно понимал, что за предательство такого плана в гнезде его по головке не погладят. Ох, как не погладят. Скорее, лишат этой самой головки. Но… счастье в глазах Люсиль было настоящим и оно того стоило. Наверное, стоило. Ему очень хотелось так думать. И когда они вместе сбегут из гнезда, он просто найдёт себе новое жилище. И будет жить дальше, постаравшись забыть о ней. Может быть, они даже смогут видеться иногда.       Вампир не смотрел на то, как его любимая бережно укладывает Фрэда на пол, как склоняется над избитой тушкой, он отошёл от них на пять шагов, вглядываясь вглубь коридоров, прислушиваясь к шорохам, чтобы заранее угадать, если кто-то захочет свернуть именно в их сторону или охранник вдруг надумает всё-таки отлучиться от своего поста. Тихий хрип умирающего, стон и тишина. Джэд обернулся, заметив, как поднимается на ноги Люсиль. Её лицо в крови, взгляд затуманен, тело напряжено, как это и бывает обычно после еды, она испытывает эйфорию. На полу изуродованный побоями и… обескровленный труп… — Вот и всё, — спокойно, спустя минуту, с улыбкой сказала Люсиль, вытерев кровь с лица рукавом его бывшей рубашки.       Джэд даже поразился её спокойствием, качнулся на месте и подхватил небольшую сумку с пола, которую до этого несла в руках блондинка, отдал сумку ей. — Почти всё, осталось самое сложное, — он кивнул и, достав из сумки пакет для трупов, наклонился и пугающе привычными движениями рук запаковал тело в пакет, а затем закинул его на плечо так, будто мужчина не весил ровным счётом ничего. — Осталось только выкинуть этот мусор.       Люсиль усмехнулась и утвердительно кивнула головой. — Именно, пойдём. Составлю тебе компанию, чтобы скучно гулять не было.       Почти весь путь они прошли особыми ходами, не привлекая к себе лишнего внимания. Они спешили, но бежать было нельзя, это бы вызвало подозрение. Страх подгонял Люсиль всё больше и больше, и чем выше они поднимались, тем чаще Джэду приходилось хватать её за руку, чтобы она не выдала их обоих. Они старались не приближаться даже к одиночкам, идущим по своим делам по подземелью, но всё равно нехорошее чувство вертелось в районе живота, предостерегая. На них косились прохожие, и приходилось делать виноватый вид или нагло ухмыляться, или прятать лицо, это зависело от того, кто именно шёл мимо. Им нельзя было водить людей в гнездо, им нельзя было убивать в гнезде. Хотя, иногда эти правила и нарушались, в основном новичками — молодыми вампирами, ещё не понимающими, чем может обернуться для гнезда подобная шалость. Вот только Джэд не был новичком. А пакет с трупом на его плече, пусть и затянутым чёрной непрозрачной плёнкой, очень явственно говорил об этом нарушении. И сбросить эту ношу на кого-либо он просто не мог. И только когда они проскользнули мимо покоев Хозяина, что занимали целый этаж, он вздохнул с некоторым облегчением и немного расслабился. Наивный…

***

— Джэдлер Мориссон Де Груа приговаривается к смертной казни, — голос правой руки Хозяина в тронном зале прозвучал безразлично и холодно.       Джэд невесело усмехнулся, взглянув на расположившуюся со всеми удобствами в кресле рядом с троном Хозяина Люсиль. Она не выглядела виноватой, скорее, безразличной, но нет, в уголках её губ угадывалась едва заметная улыбка. И сокрушённо опустив голову, стоя на коленях перед Алтарём Великого, Джэду оставалось только молиться. Всё. Его жизнь кончена. А ведь каким он был дураком… Перед закрывшимися глазами вновь всплыла та ночь.

***

      Стоило им добраться до предпоследнего этажа, как вдруг ими заинтересовались трое охранников, внезапно вышедших из комнаты, которую им только-только удалось пройти мимо. — Джэд, это ты? — удивлённый голос одного из них, Кларка, с которым Джэд уже давно дружил, заставил его остановиться и обернуться. — Ты что несёшь? — продолжил допытываться охранник, шумно втянув носом воздух, а затем нехорошо осклабился и прищурился. — Труп человека. Джэд… Не ожидал. Разочаровываешь ты меня. Где взял? Откуда привёл? Как умудрился? А ну-ка, давай, опускай пакетик на пол и дай посмотреть, — охранник надвинулся на вампира и его коллеги не преминули обойти Джэда с другой стороны, беря его в окружение.       Джэд сплюнул. Бежать с трупом на плечах, конечно, можно было. Вот только оно ему надо? Он покосился в сторону Люсиль, но её там не оказалось. Обернулся. Её вообще не было и близко. — Вот… — ругнувшись про себя на блондинку, он сбросил тело на пол и отпихнул его от себя ногой. — Смотри, коли так хочется. Мусор хотел вынести. А где взял — там уже нет.       Ситуация была патовой. Вдвоём с Люсиль они, возможно, и смогли бы выкрутиться, даже с этим трупом на горбу убежать, а вот ему одному с тремя вампирами не справиться, даром, что тоже вампир. Постаравшись спиной незаметно попятиться назад, хотя бы на пару метров от трупа, он внезапно упёрся лопатками в грудь одного из охранников и ощутил на своём плече крепкую руку. Кларк тем временем уже присел над пакетом и расстегнул его, изучая его содержимое и вздыхая, а когда поднял взгляд, то Джэду по этому взгляду всё стало сразу понятно. Одним «шёл и вдруг нашёл» не отделаешься.       И он рванулся, неожиданно резко ударив локтём в живот охранника, что был у него за спиной, заставив того согнуться от неожиданности, развернулся и помчался, с трудом разбирая дорогу под своими ногами. Это был конец. Конец всему. Конец его жизни в гнезде. И если удастся выбраться, как он думал, то придётся жить волком-одиночкой, неприкаянным. Лишь бы суметь сбежать. Топот ног за спиной он слышал прекрасно, а потому даже не тратил время, чтобы обернуться и посмотреть назад. Коридоры, лестницы, ступеньки, вновь коридоры, толчки прохожих, встречавшихся ему на пути и мешавших бежать. Бежать к цели, которую теперь он считал единственной.       Он успел добежать до лестницы на верхний этаж. Оставалось совсем немного, и он бы выбрался на улицу, а там, по лесу было бы проще плутать, путать дорогу и бежать, куда глаза глядят. Спрятаться, скрыться, уехать в другой город и жить там, далеко от гнезда. Его не будут искать. Или будут? И тогда придётся вновь и вновь убегать. Люсиль по пути вампир так и не увидел. Убежала ли она? Спряталась ли? Может быть, убежала в другую сторону, а не к выходу? Он не знал этого. Как и не знал того, что за следующим поворотом его уже ждали ещё четверо охранников…

***

      А теперь она сидела рядом с троном Хозяина и улыбалась, глядя куда-то поверх его головы. — Хозяин, разрешите мне казнить его, прошу вас, — из-за спины совсем близко прозвучал незнакомый голос, в тоне слышалось почтительное уважение и уверенность, уверенность в том, что ему разрешат, что эта просьба лишь формальность, дань условностям.       И Хозяин кивнул, внимательно посмотрев на просившего. И даже улыбнулся. — Всем смешно, чёрт подери… Одни предатели вокруг… — Джэд из любопытства повернул голову на звук и, вздрогнув, ошарашено замер. Чёрный выглаженный костюм, белая рубашка, галстук и чисто выбритое лицо. Это лицо отдалённо показалось ему знакомым. И тут он вспомнил. Конечно же! Кто же ещё мог попросить об этом?! Смех. Дикий и безудержный смех сходящего с ума, преданного и раздавленного вампира разнёсся в стенах подземелья эхом. Миг. И смеющаяся голова покатилась по полу. Уже без звука.       Ненадолго, но всё гнездо замерло. Все вампиры ощутили смерть собрата, пережив короткий ментальный удар, слишком слабый, чтобы об этом можно было беспокоиться, но такой, который не заметить было нельзя.       Тишину разрушил сам Хозяин. — Уберите здесь всё. А потом мы проведём ритуал приветствия нового члена нашего гнезда, — величественно сказал он всем, обведя заполненный сотней вампиров зал взглядом, а после остановил свои чёрные глаза на палаче, который улыбнулся белозубой клыкастой улыбкой, отложив топор на подставку у Алтаря. Хозяин помолчал немного, рассматривая новичка, умудрившегося не запачкаться в брызгах чужой крови, и произнес, обращаясь уже к нему, — Фрэд, надеюсь, ты не повторишь его ошибок, и не будешь предавать меня и гнездо. Ты уже знаешь, чем это оборачивается для тех, кто на это становится способен даже мысленно…