(Err)otic Comedy

Клинт вывалил перед Стивом и Тони кучу разноцветных презервативов прямо на стойку, за которой они любили завтракать, в то утро, когда Стив достал пылившееся в кладовке последние полтора года проститутское синее ретро-трико. К несчастью, трико пришлось выкапывать из закромов не потому, что Тони потребовал немного ролевых игр в спальне, а потому что он был мстителен, злопамятен, дышал диафрагмой из-за боли в ребрах и бесился из-за ограниченной функциональности левой руки. К Стиву уже подкатывали люди из министерства образования с идеей коротких воспитательных роликов для молодежи. Стив не видел в этом ничего плохого, но Тони, прочитав тексты и требования, категорично заявил, что не позволит ему так позориться. Теперь, судя по всему, он возжелал обратного, так что Стив уже предвкушал многие нудные часы перед камерой с улыбкой "ты нужен своей стране, приятель". Стив был не против, правда. Это же ради детишек. А Тони хоть посмеется — Стив видеть его не мог с этим похоронно-болезненным выражением лица. Которое почти не поменялось, когда Тони выудил из своего омлета один цветной квадратик и, щурясь, прочел мелкий шрифт. — Не слишком метко для Соколиного Глаза, Бартон. — Цвет не нравится? — вздернул бровь Клинт, пока Стив пытался выловить аналогичный пакетик из своего кофе. — Нашему Капитану Кирку должен пойти желтый. — Размер, Леголас. Ни мне, ни Кэпу. К тому же, нам без надобности, — фыркнул Тони, отправив квадратик в лоб Клинту, но тот увернулся. — Кэп не переносит болячки, никто из нас не может забеременеть. И просто незачем, анал — это слишком травматично. Ухмылка на лице Клинта тут же оплыла, став откровенно кислой. — Не хочу ничего знать о твоих анальных трещинах, Тони. — Фу, — поморщился Тони и оглянулся на пламенеющего лицом Стива. — Возможно, я переборщил с обидками, могло быть и хуже. — Тони... — Стив сжал пальцами переносицу. — Я же тебе кости переломал, можешь крыситься на меня сколько тебе будет угодно, я заслужил. — Постойте-ка, — моргнул Клинт, всю неделю после свадьбы Барнсов отдыхавший у себя на ферме. — В газетах не врали? Ты угодил в больницу? Как вы вообще умудрились? — Снеговичок любит жаркие объятия, — ограничился Тони цитатой из недавнего мультика, за что Стив был ему благодарен. После двух эпических фиаско подряд они решили больше не рисковать. Оно и к лучшему... наверное. С одной стороны, Стиву и так было хорошо с Тони: он был изобретательным, чувственным, отзывчивым и совершенно бесстыдным. А с тех пор как Наташа начала заниматься с ним ушу, и у Тони стало лучше с растяжкой... французские куртизанки нервно курили в сторонке. И при этом Тони умудрялся краснеть от сущей ерунды — например, Стив ему как-то цветы прямо в мастерскую притащил, еще в первые дни после возвращения из Лондона, так у Тони дар речи пропал. А стоило вдобавок поцеловать ему пальцы, как барышне — щеки побагровели под щетиной. Что-то в этом было: тело телом, а чувства — это личное, хрупкое; скажешь, и рассыплется на сотни осколков. У самого Стива по жизни все наоборот получалось, как было принято в его эпоху: возвышенное, которое ничем не замараешь, как ни старайся, против низменного и пошлого, о котором все знают, но не говорят. Он уже пообвык, понимал, что оба подхода имеют право на жизнь, и клозетного романтика в Тони за барьером из пошлых шуток прекрасно видел. Со стороны, каким бы заезженным ни было такое сравнение, они со своими романтическими играми явно были похожи на ангела и демона, ко взаимному удовольствию друг друга смущающих на ежедневной основе. В общем, Стива все устраивало. Тони был соблазнительным, великолепным, и Стиву с ним очень повезло. С другой стороны... Да, Стив сам все испортил, но теперь у него в копилке был абсолютно крышесносный опыт, который действительно хотелось бы повторить. В нем было все: доверие, интимность, даже нежность — Тони тогда, казалось, и имя свое забыл, и все равно умудрялся ласково гладить мозолистыми пальцами по спине, виски целовать, царапая щетиной. И Стив понимал, что контролировать себя, если они захотят повторить, не сможет, а Тони снова пострадает. О том, чтобы самому лечь под Тони, вообще не могло быть и речи — рефлексы контролю не поддавались, особенно в моменты, когда от удовольствия искры сыпались из глаз, а уж Тони тогда со своим ртом и пальцами постарался, иначе и начинать бы не стал. Итак, они приняли правильное, разумное решение, как взрослые люди. В том, чтобы быть разумным взрослым, была отчетливая горечь трагизма. Впрочем, записывая позже в тот же день пятнадцатый дубль ролика "Итак, ты получил наказание", потому что он рефлекторно после слова "итак" начинал петь заставку из "Друзей" (над чем Тони ржал как сволочь и плакал, потому что ребра давали о себе знать), Стив уже не чувствовал себя ни взрослым, ни разумным. * * * Ближе к Рождеству Башня опять начала пустеть. Брюса с Майей позвали на конференцию по поводу их проекта: на горизонте замаячило полное примирение Брюса с Халком с помощью Экстремиса. Брюс был стреляным воробьем и экспериментировать на себе больше не торопился, так что они зачастили в Рафт, к Эмилю Блонски, он же Мерзость, — тому терять было нечего. Брюс по секрету поведал Тони, что Майя запала на британский акцент этого чудилы, с чего Тони сначала расстроился, потому что ему казалось, что из Брюса и Майи выйдет милая парочка, пусть даже Зеленый Заюшка и переписывался с Бетти Росс до сих пор. Брюс, услышав это, снисходительно постучал Тони кулаком по лбу и напомнил, что даже со своей правой рукой отношений иметь не может, потому что, сука, Халк. ( — Так вот почему ты говоришь, что всегда злой. — А ты как думал?) Фостер вынужденно вспомнила, что финансирование и право пользования некоторым оборудованием ей выдает университет, и только при условии, что она ведет там определенное количество лекций, так что ей пришлось с горящим задом лететь в Калифорнию, прихватив с собой философски настроенную Дарси — такая фигня случалась уже не в первый раз. Бартон, как нормальный семейный человек, собирался провести праздники дома, на ферме. Наташа явно собиралась туда же, с прицепом в лице Барнса. Тони с ужасом представлял себе их будущих отпрысков — очаровательных троллячих ассассинов со страстью к балету и мерзким русским папиросам. Пеппер, удивленно оглядев опустевший пентхаус, заявила, что праздновать Рождество втроем с Тони и Стивом не будет, потому что это извращение, и приняла приглашение на какую-то шикарную, пафосную вечеринку, предварительно потребовав у Тони ключи от его особняка в Малибу. Тогда Тони в голову и пришла эта дурная мысль: почему бы им не съездить в Лондон, к тете Пегги? Праздновать ей было особо не с кем, если только Шэрон не решит внезапно пропустить с престарелой тетушкой по гоголь-моголю, Тони относился к ней определенно лучше, чем к большей части своих кровных родственников, да и Стиву не помешало бы закрыть Гештальт. Перегруженные на праздники авиарейсы не являются проблемой, когда у тебя есть несколько личных самолетов. — Она точно будет рада нас видеть? — беспокойно спросил Стив уже не в первый раз, когда безликий черный кэб вез их к таунхаусу тети Пег. Тони не любил такси, но свой автомобиль в центре Лондона был бы скорее проблемой, чем удобством. — Да, солнышко. Если начнет бурчать — не обращай внимания, ей нравится эксплуатировать образ старой ведьмы. Тетя Пег была очаровательной старушкой, на вкус Тони. Ворчливой, немного эксцентричной. Когда у нее аннулировали разрешение на огнестрельное оружие в связи с возрастом (в Великобритании с этим вообще было строго), она достала через какого-то своего друга арбалет, и не зря она это сделала: тем же летом к ней вломился какой-то торчок с мачете. Пегги его успокоила болтом в ляжку, а потом еще и жаловалась, что стала слишком стара, чтобы отмывать от кровищи паркет. — У нее кто-нибудь?.. — Стив хмуро закусил губу, пряча глаза от Тони. — Был один, я его не застал, — милостиво припомнил Тони. — Тоже служил в разведке. Его застрелили в пятьдесят шестом, и тетя Пег завязала с серьезными отношениями. Тони не знал, как именно Стив представлял свою встречу с бывшей возлюбленной, хотя пара догадок у него была. И вот, они на крыльце, взволнованный Стив с букетом роз, Тони с винишком и подарками... И любые фантазии Стива разбились о реальность после того, как Тони нажал кнопку звонка: — КТО, ЧЕРТИ ВАС ДЕРИ, ШЛЯЕТСЯ ПО ДОМАМ, КОГДА ПО ТЕЛЕВИЗОРУ ИДЕТ "ДОКТОР КТО"? — сурово гаркнула тетя Пегги, открывая дверь. — Идет "Доктор Кто"? Чертовы часовые пояса! — вскинул руки Тони, чуть не выронив пакеты, и тепло улыбнулся. — Привет, тетя Пег. Может, внутри обнимемся? Стив, судя по всему, был слегка в шоке. Улыбка Тони вскоре тоже слегка увяла: Шэрон Картер с какой-то радости действительно зашла к тете Пег на гоголь-моголь. — Не ожидал тебя здесь встретить, — с ламинированной улыбкой сквозь зубы сказал Тони бывшей сопернице, вскрывая вино. Доктор в работающем телевизоре, как водится, куда-то (или от кого-то) бежал. — Взаимно, — фыркнула Шэрон, а затем посерьезнела. — Она себя странно вела в последнее время, недавно прошла обследование. Это Альцгеймер. Скорее всего, придется переселять ее в специальное учреждение. — Твою мать, — выдохнул Тони, и они с Шэрон в солидарном молчании опрокинули по бокалу, пока Стив трогательно обнимался со старой каргой Пегги. Вечер получался вполне праздничным, несмотря на плохие новости. Когда закончился британский святая святых, "Доктор Кто", Стив заметил виниловый проигрыватель и предложил Пегги вернуть танцевальный должок, с легкой неуверенностью оглянувшись на Тони, за что ему полагался мысленный плюсик. Тони милостиво кивнул и даже вызвался найти какой-нибудь милый диск в коллекции. Зря он его танцевать учил, что ли? Среди кучи джаза, Элвиса Пресли и творчества The Who Тони в глаза бросился диск Уитни Хьюстон, и у него в голове всплыл смутный сон, который ему приснился в ночь после Битвы за Нью-Йорк: сначала он говорил Стиву, что и хорошо, что он с тетушкой Пег тогда не потанцевал, потому что ее любимую песню написали только в восемьдесят седьмом... А потом он уже сидел в столовой в незнакомом ему доме, и бассет-хаунд пускал слюни на его джинсы; невероятно красивая женщина с девочкой младшего школьного возраста на коленях говорила, что "человек-Франклин сегодня приехать не сможет", а неприметный мужчина с отрешенно-задолбанным выражением лица интересовался, "заперлась ли мама в кабинете с документами на всю ночь". А еще там был Стив. Он был заросший, рыжеватый, с бородой и в очках, но это точно был он. И после последней реплики он начинал хитро улыбаться. "Сейчас я покажу вам немного уличной магии", — говорил этот странный постаревший и заросший Стив, а затем ставил пластинку Уитни Хьюстон и включал погромче. И когда Уитни начинала выть "I-i-i-i wanna dance with somebody", в дверях появлялась тетя Пегги (уже довольно седая, ей было, должно быть, около шестидесяти), и они со Стивом начинали танцевать. Тони помотал головой, отгоняя ощущение, похожее на дежа вю, и ухмыльнулся, покачивая пластинкой. — Тетя Пег, ты что, любишь Уитни Хьюстон? — "I Wanna Dance With Somebody", обожаю эту песню! — подтвердила Пегги. — Но лучше найди что-нибудь помедленнее, пожалей старушку. Шэрон тоже подошла к полке с винилом, чтобы помочь с выбором, хотя большинство имен ей явно ни о чем не говорило. — Тогда Элвис? — предложила она, покачивая в ладони сингл "Fever". — Слишком сексуально! — категорически не одобрил Тони, невольно оглядываясь на Стива, который на последнем слове тоже поднял на него глаза. Пегги посмотрела на них обоих, сощурившись, а затем с явным подозрением в голосе произнесла: — У вас двоих что, фондю? Тони был озадачен, а вот Стив жутко покраснел и не знал, куда деть глаза. Это у них в сороковые был такой сленг, что ли? — Эм, ну, в общем, так получилось... — начал заикаться Стив, разом утратив все свое красноречие. — Ага, — со спартанским спокойствием хмыкнула Пегги, а затем достала из кармана двадцать фунтов и протянула Тони, зажав между пальцев. — Что ж, поздравляю, Говард, ты победил в честной борьбе. — А?!!! — Теть, я не Говард, я Тони, — слабо просипел Тони, на автомате слабыми пальцами забирая банкноту. — А, точно, то-то я думаю, борода странная, — невозмутимо сказала Пегги. Шэрон театрально медленно похлопала. — Сто лет так не развлекалась. Мужики, вы сделали мне вечер. — Она вытащила из стопки сингл "Dream a Little Dream of Me" в версии Эллы Фицджеральд. — Эту даже я знаю, она неплохая. — Ставь, — кивнул Тони, нервно набулькивая себе вина до краев бокала. Шэрон, поставив пластинку, присоединилась к Тони у стола с напитками, ухмыляясь, как последняя мразь. Тони стукнулся с ней бокалом и сразу же ополовинил свой. Серьезно, Говард? Теперь его помешательство на поисках Капитана Америка стало понятнее. И... приобрело довольно противный (для Тони) окрас. Шлягер был чудным, Стив с Пегги очень мило под него танцевали: Пегги выглядела довольной, а Стив — дико смущенным. — Пегги, ты не представляешь, как мне неловко... — Я не представляю, — оборвала его Пегги. — Я этим наслаждаюсь. — Да ладно тебе, теть, может, ты не будешь кошмарить Стива? — вставил Тони. — Тони, дорогой, что ты сделаешь, если твоя зазноба опоздает на свидание на, допустим, тридцать два часа? — Тетя Пегги прижалась щекой к груди Стива и хитро сверкала темными глазами из-под седых локонов. — Убью ее? — неуверенно ответил Тони. — Славный ответ. Капитан Роджерс, как сильно вы опоздали на наше с вами свидание? — Мне очень жаль. Пожалуйста, не надо стрелять в меня из арбалета, — понятливо ответил Стив. — Умничка, — ласково сказала Пегги. — Тетя Пег, ты старая ведьма, — пробормотал Тони в свой бокал. — Мой кумир, — мечтательно вздохнула рядом с ним Шэрон. * * * Мысли Тони на следующее утро: 1. "ЕБАНЫЙ БАРНС!!!" 2. "...нет, я не хочу этого знать". * * * Таблоиды утверждали, что каждый раз, когда у Тони начинается хандра, он на неделю запирается у себя в особняке с сотней галлонов спиртного и парой дюжин манекенщиц. В принципе, таблоиды здесь не ошиблись, хотя подобный способ отвлечься Тони уже несколько лет как исключил из практики. О чем таблоиды не знали, так это о том, что когда Тони все действительно задалбывало в край, и он хотел отдохнуть, он сбривал свою легко опознаваемую бородку и ехал в Италию к своему любимому кузену Джованни. Джованни держал в Риме маленькую татторию, а любимым был, в числе прочего, потому что никогда не просил у Тони денег. Серьезно, даже за постой. Только просил машину посмотреть, или смеситель починить, по мере надобности. (Тони Старк, который чинит тебе смеситель... шикарные ощущения, должно быть.) Во второй половине марта Фьюри сказал, что Тони со Стивом могут свалить куда-нибудь, все равно Барнсы свой длинный зимний отгул отрабатывали, а Пеппер категорически посоветовала Тони не путаться у нее под ногами до пятнадцатого апреля, только отчеты прислать вовремя. И Тони решил удостоить Стива великой чести: взять его с собой к Джованни. Со своим кузеном он до этого только Пеппер знакомил, и то уже после того, как купил ей кольцо, так что... да, это было серьезно. Увидев Тони гладко выбритым и с не уложенными, как обычно, а вьющимися волосами, Стив посмотрел на него с минуту, а затем протянул: — У меня сейчас такое ощущение, что я тебе изменяю. — Самому не нравится, но я не хочу наводить на дом Джованни паппарацци, — дернул плечом Тони. Тогда Стив заявил, что Тони ужасно тщеславный, но это дико мило, и да, поцелуи — отличный аргумент для доказательств чьей-нибудь неотразимости. Разумеется, Тони взял с собой костюм — мало ли. И арсенал Стива они тоже прихватили, хотя надеялись, что ничем из этого им пользоваться не придется. И вот так, в Риме, за прекрасным утренним кофе (Тони еще и починял пожилой соседке радио), они узнали, что в Нью-Йорке появилось еще четверо героев с паранормальными способностями. Переглянувшись со Стивом, Тони полез в сеть, и... — СУКА ЕБАНЫЙ РИД РИЧАРДС! Стив аж вздрогнул. — Ты их знаешь? Тони вывел изображение "Фантастической Четверки" на планшете и стал показывать, кто есть кто. — Рид Ричардс, бывший однокурсник. Гений гением, вот только все его опыты напоминают попытки создания Машины Судного Дня, и он стабильно разоряет своих спонсоров. Фон Дум на очереди, и если он не хочет продать нам кусок своей страны, ему придется объявить себя банкротом. Бен Гримм, астронавт НАСА... вот же его распидарасило, беднягу. Вроде нормальный мужик, адекватный, почему дружит с Ридом — не понятно. Наверное, дело в том, что он с физикой не в ладах. Сьюзан Шторм, биолог, бывшая девушка Рида. Не представляю, что она в нем нашла. И ее братец Джонни, тоже астронавт, его уволили из НАСА, когда он протащил в полетный тренажер двух моделей и умудрился врезаться на нем в стену. В последнее время работал у фон Дума. — Тони покачал головой. — Надо звонить Фьюри, чтобы не смел их вербовать. Нам в команде не нужен этот дятел. — Ты уверен? — скептически посмотрел на него Стив. — Может, стоит дать ребятам шанс? Тони уронил Стиву на колени планшет. — А ты посмотри на вот эту съемку. Они не "внезапно появились и спасли людей", когда ни полиция, ни Мстители не успели ничего сделать, они сами кашу заварили. На фиг, Стив, на фиг. Тони набрал сообщение Фьюри и продолжил починять радио, пока Стив изучал информацию по инциденту на мосту. — Не могу ничего сказать насчет этого твоего Ричардса, но пацан — просто геморрой. Не знаю, чего больше — безответственности или гонора. — Стив увеличил фотографию Шторма и поднял планшет. — Ты посмотри, наглость так и прет. Тони поднял взгляд от радио на Стива с планшетом, на котором строил глазки всем камерам подряд Джонни Шторм, и чуть не уронил отвертку. "Они на меня в карты играли, Бак!" — вспомнился ему давний разговор за шахматами. "Да ладно, быть не может", — подумал Тони. — Я рад, что мы сошлись во мнениях! — улыбнулся он и чмокнул Стива в нос. * * * — Сэр, код красный! — сказал Джарвис с телефона. Тони, задремавший в шезлонге на крыше дома, встрепенулся и потер глаза тыльной стороной ладони. — Эм... Джей, напомни, что за код красный? — пробормотал он, подбирая выпавший из рук роман Переса-Реверте. — Моника Беллуччи и Венсан Кассель объявили о разводе в прошлом месяце. Синьора Беллуччи десять минут назад была замечена в ресторане вместе со Стивеном Роджерсом. Код красный, сэр. — КАКОГО ХРЕНА? Джарвис, костюм мне! Тони, конечно, этим херил всю маскировку, но ПЛЕВАТЬ! Уже через три минуты он "запарковал" костюм на тротуаре у искомого заведения, драматично ворвался внутрь, нашел родную соломенную макушку и "ласково" поприветствовал Стива. — Ах ты, шлюха белобрысая, ты чего это удумал? — возмутился Тони, даже не думая понижать голос. — Чао, синьора, — кивнул он Монике, потому что... ну, Моника. У Стива знатно шаблон порвался. "Прелесть", "солнышко", "любимый", и тут это. Он моргнул непонимающе и ответил с явной вопросительной интонацией: — Это просто... кофе? Тони оглянулся на слегка заинтересованную ситуацией, но в остальном невозмутимую Монику и ехидно посмотрел на Стива. — Просто кофе? Вот с этой богиней? Ты меня за идиота держишь, Роджерс? Да если бы она прямо сейчас предложила тебе переспать, а ты отказался, я бы перестал тебя уважать! — Тони, кажется, ты запутался, — сказал Стив, переглянувшись с Моникой, он, кажется, был в секунде от того, чтобы засмеяться. — ...черт, да, действительно. То, что произошло дальше, впоследствии разлетелось по всему твиттеру. Моника встала из-за стола и тронула Тони двумя пальцами за плечо. — Мистер Старк? Тони, конечно же, развернулся, но сказать ничего не успел: Моника, положив ладонь ему на шею, прогнула его назад, словно героиню "Унесенных ветром" (так даже Стив не делал), и поцеловала так, что у него дух вышибло. Прямо перед выпавшим в осадок от такого поворота Стивом. Тони, кажется, на пару секунд выпал из реальности: когда мозг снова начал (относительно) функционировать, он уже сидел за столом напротив Стива, все такой же ошарашенный. Моника, ласково погладив Стива по руке, сказала: — Ничего, Стив, поболтаем в следующий раз. К Стиву дар речи еще не вернулся (он так и сидел с отвисшей челюстью), зато он вернулся к Тони. Когда Моника направилась к выходу, он выкрикнул ей вслед (и звучало это влюбленно и жалко): — Позвони мне! С минуту Тони и Стив смотрели друг на друга, пока посетители ресторана с телефонами строчили свои посты в соцсети. — Ну что, пойдем домой, займемся сексом? — будничным тоном сказал Тони, доставая из бумажника пару сотен евро. — Давай, — кивнул Стив, все еще слегка растерянный. — Ты будешь представлять ее, да? — Угу, — покаянно покивал Тони. — Да... я тоже.