Оказывается, я сумасшедший.

В конце концов Чэнь Цяньцин вздохнул с облегчением когда Лу Чжэнфэем снял комнату. Они вошли внутрь. Как только Чэнь Цяньцин зашел, он пошел прямо в ванную. Эта сволочь, Сюй Шаорен подсыпал довольно сильное лекарство в его суп, что у него началась реакция всего через несколько шагов от ресторана. В этой комнате между ванной и кроватью была перегородка в виде матового стекла. После того, как вошел Чэнь Цяньцин, он запер дверь, снял одежду и включил горячую воду. Он снизил температуру воды, пытаясь подавить гнев в своем теле. Пар быстро распространился во всем маленьком пространстве, Чэнь Цяньцину становилось все труднее дышать, его рука невольно коснулась его члена и начала нерешительно двигаться. В ванной комнате было несколько зеркал. Чэнь Цяньцин быстро вздохнул, подошел к зеркалу, протянул руку и вытер пар с поверхности зеркала. В зеркале было лицо которое принадлежало Чэнь Цяньцину. Губы были крепко сжаты, а по переносице капала вода. Чэнь Цяньцин смотрел на внезапно рассеянное лицо в зеркале. Тот кто был в зеркале, был тем кого он любил. Препарат, который ему подсыпали, приводил мысли Чэнь Цяньцина в полный беспорядок. Он чувствовал, будто вернулся в определенный период времени. Человек, которого он любил, все еще был перед ним и молча смотрел на него. «Цянь Цин». – вскрикнул Чэнь Цяньцин: «Я так по тебе скучаю... Цин Цин». «Я не могу думать о том, что больше никогда не смогу увидеть тебя... Я буду тобой, но я никогда не буду с тобой». «Цянь Цин». - Слезы все еще собирались в его глазах, он сказал: «Что делать? ... Что мне делать?...» Никто не дал ему ответ. У человека в зеркале было тоже выражение лица, что и у него, в его глазах были слезы. Глаза выражали все отчаяние и боль, что он чувствовал. Чэнь Цяньцин смутно осознавал, что его нынешнее состояние было неправильным, но он оказался бессилен и не мог справится с ним, он подавлял его с тех пор, как пришел в этот мир, но это подавление достигло определенной нулевой пограничной точки, и с небольшим толчком, все это вырвалось наружу. Зеркало снова было покрыто слоем пара, и Чэнь Цяньцин снова медленно вытер поверхность зеркала. Лицо, которое он так любил, снова предстало перед его глазами. «Цянь Цин». - Он назвал имя, которое любил всю свою жизнь. Он медленно, медленно приблизился к зеркалу, затем осторожно прикоснулся своими губами к отражению. Зеркало было холодным и твердым, на губах не было мягкого прикосновения, но он целовался так искренне, будто там был настоящий Чэнь Цяньцин. Мысли Чэнь Цяньцина были в хаосе, поэтому он не заметил, что когда он поцеловал зеркало, матовое стекло стало прозрачным – стекло в ванной комнате в этом отеле могло переключатся с прозрачного на матовое и обратно. Лу Чжэнфэй первоначально думал, что он сможет насладится эротическими сценами, но он не ожидал, что увидит совершенно другую картину. Чэнь Цяньцин действительно успокаивала себя, но, пока он это делал, он продолжал целовать зеркало. Он был словно зачарован. Такая картина была очень заманчива, но... Было странное чувство, которое невозможно было описать. Лу Чжэнфэй внезапно вспомнил, что сказал Чэнь Цяньцин, что в этом мире, он может занимается этим перед зеркалом со своим отражением. Лу Чжэнфэй первоначально думал, что Чэнь Цяньцин шутит, но когда он увидел такую сцену, он понял, что Чэнь Цяньцин был очень серьезен. Спина у Чэнь Цяньцина была очень красивой, белая кожа, слегка вздутые кости бабочки, красивые бедра и стройные ноги, все выглядит так прекрасно. Лу Чжэнфэй стоял перед стеклом и смотрел на Чэнь Цяньцина, и на его поцелуй в зеркале, он хотел засмеяться, но не смог. Чэнь Цяньцин и Лу Чжэнфэй – один был мягким, второй жестоким. Если они хотят жить мирно, они должны идти на компромисс. Теперь Чэнь Цяньцин стал тем, кто идет на компромисс, поэтому атмосфера между ними стала намного лучше, чем раньше, но если это компромисс такого рода – то это всего лишь иллюзия, а значит, это еще один огромный удар по Лу Чжэнфэю. В ванной Чэнь Цяньцин слегка задохнулся, его руки двигались все быстрее и быстрее. Глядя на тело Чэнь Чжэнцина, Лу Чжэнфэй тоже отреагировал, но в его сердце был холод. Теперь он может быть уверен, что лекарство, которое дал Сюй Шаорен, определенно работает. Ноги Чэнь Цяньцина казались мягкими. Его руки нежно поглаживали себя в зеркале, а лицо выглядело опьяненным. Он постоянно произносил: «Цянь Цин». Лу Чжэнфэй не знал, что происходит, но, услышав эти два слова, он почувствовал, что странность этой ситуации усилилась, он сильно похлопал по стеклу: «Чэнь Цяньцин, проснись!» Чэнь Цяньцин его не услышал. Он медленно соскользнул на пол, его зрачки были немного увеличены, а уголки рта мягко улыбнулись. Он повторял: «Цянь Цин, Чэнь Цяньцин ...» Все это походило на хаос, и он погрузился во тьму. *** Проснувшись снова, Чэнь Цяньцин обнаружил, что был в больнице. Он не чувствовал никакого дискомфорта, вместо этого он чувствовал себя очень даже расслабленным. Лу Чжэнфэй сидел рядом с Чэнь Цяньцином, увидев, что он проснулся он наклонился к нему: «Цянь Цин, ты в порядке?» Мысли Чэнь Цяньцина были немного беспорядочными. Он только помнил, что он и Лу Чжэнфэй вошли в отель вместе. Воспоминания после того, как он вошел в ванную, были немного размытыми. Он спросил: «... Как я попал в больницу?» У Лу Чжэнфэя было странное выражение на лице: «Ты ... ты не помнишь?» Чэнь Цяньцин сказал: «Что не помню?» После недолгого молчания Лу Чжэнфэй сказал: «Забудь, ничего страшного, ты чувствуешь какой-то дискомфорт?» Чэнь Цяньцин покачал головой: «Все в порядке, я чувствую себя довольно хорошо». Лу Чжэнфэй сказал: «Хорошо, хорошо, я пойду, позвоню». - После этого он взял свой мобильный телефон и вышел, набрав номер некоего преступника. Как только звонок был подключен, Лу Чжэнфэй сказал: «Сюй Шаорен, лучше дай мне идеальное объяснение!!!». Сюй Шаорен сказал: «Объяснение? Где вы ребята? Разве вы не потрахались?» Лу Чжэнфэй сказал: «К черту трахатье! Он потерял сознание! Сюй Шаорен, какое лекарство ты мне дал?!» Сюй Шаорен мгновение колебался: «Нет ... Ну как это лекарство может иметь такой сильный эффект?... Скажите мне, что он сделал?» Говоря о том, что сделал Чэнь Цяньцин, лицо Лу Чжэнфэя почернело, он сказал: «Не важно что он сделал, для чего это лекарство?!». Сюй Шаорен услышав тон Лу Чжэнфэя, он понял, что тот вот-вот взорвется, поэтому сказал: «Я клянусь, что основная функция этого лекарства - стимулирование, а некоторые небольшие побочные эффекты – расслабляют мысли. Я врач, и я принимал это лекарство в течение длительного времени, и такого никогда не случалось. Лу Чжэнфэй, скажем так, я подозреваю, что у Чэнь Цяньцина серьезные психологические проблемы». Лу Чжэнфэй спросил: «Психологические проблемы? Какие психологические проблемы?» Сюй Шаорен сказал: «В прошлый раз, когда ты просил меня навестить его, я заподозрил кое-что... Не слишком ли странно, что он так сильно изменился?» Как психиатр Сюй Шаорен чувствовал, что изменения в теле Чэнь Чэньцина были не нормальными. Лу Чжэнфэй сказал: «Что ты имеешь в виду? Объясни!» Сюй Шаорен сказал: «Подозреваю ... У него есть склонность к раздвоению личности». Лу Чжэнфэй крепко держал телефон в руке: «Ты уверен?» Сюй Шаорен сказал: «Я не уверен, но ты можешь привести его на профессиональное тестирование, и даже если у него не раздвоение личности, у него точно серьезное психическое заболевание, иначе он никогда бы так сильно не отреагировал на это лекарство». Раздвоение личности. Услышав это слово, в сознании Лу Чжэнфэя появилась сцена где Чэнь Цяньцин мастурбирует перед зеркалом и постоянно повторяет - «Цянь Цин». Лу Чжэнфэй только на мгновение почувствовал, как же трудно ему дышать. Сюй Шаорен сказал по телефону: «Лу Чжэнфэй, было ли что-то еще, что он сделал в то время? Скажите мне, я пойму, есть ли проблемы». Лу Чжэнфэй долго колебался, но все еще не мог сказать, что он видел, он вздохнул: «Забудь об этом, поговорим в другой раз». Сюй Шаорэнь услышал по интонации Лу Чжэнфэя, что тот что-то скрывает, но не стал задавать вопросов: «Позвони, если что-то случится». Лу Чжэнфэй угукнул. Чэнь Цяньцин сидел в оцепенении, когда увидел, что Лу Чжэнфэй возвращается, он спросил: «Что со мной случилось?» Лу Чжэнфэй ответил: «Ты слишком долго купался».- Почему-то он не хотел никому рассказывать, что случилось с Чэнь Цяньцином, как будто он подсознательно знал, что многое изменится после этого. Чэнь Цяньцин сказал: «Не давай мне это лекарство в будущем». Лу Чжэнфэй кивнул, его настроение сейчас очень сложное, с Чэнь Цяньцином точно было что-то не так, но он не хотел, чтобы другие знали об этом. Хотя Лу Чжэнфэй ничего не сказал, Чэнь Цяньцин нашел некоторые подсказки на лице Лу Чжэнфэй. Он сказал: «Лу Чжэнфэй, есть ли что-то, что ты мне не говоришь?» Лу Чжэнфэй покачал головой. Чэнь Цяньцин сказал: «Что я делал? Неужели это действительно случилось из-за того, что я долго принимал ванную?» Лу Чжэнфэй сказал: «Да, из-за этого». Чэнь Цяньцин некоторое время молчал, пытаясь вспомнить, что произошло, но так и не смог ничего вспомнить. Можно сказать, что память была пустой, но глядя на Лу Чжэнфэй, не было похоже, что ничего не произошло. Чэнь Цяньцин сказал: «Так как у меня нет проблем, давай сначала выберемся из больницы». Лу Чжэнфэй секунду поколебался, но согласился. Он чувствовал, что Сюй Шаорен был прав, у Чэнь Цяньцина была проблема, но это была психологическая проблема ... И ситуация все еще была очень серьезной. Глядя на равнодушные глаза Чэнь Цяньцина, Лу Чжэнфэй решил найти время, чтобы провести всесторонний психологический тест на Чэнь Цяньцине. Лу Чжэнфэй сказал: «Сначала пойдем домой». Чэнь Цяньцин оделся и последовал за Лу Чжэнфэем. Они оба молчали, пока не вернулись домой.