********
Эмма ненавидела своего соулмейта так же сильно, как и боялась. Она прекрасно помнила тот день и ужас, сковавший ее, когда чужие отметины появились на коже. День, когда романтичные мечты о родственной душе разбились об отпечаток чужой ладони на горле. Это была всего лишь метка, рисунок на теле, но порой он лишал воздуха так, будто это было настоящее прикосновение. Боже, её соулмейт либо неуравновешенный псих, либо маньяк, и если второе, то кто даст гарантию, что он не придушит её раньше, чем поймёт, кого убивает, и ни один из вариантов не устраивал девушку. Эмма считала себя дружелюбным, открытым и творческим человеком, может, иногда даже излишне доброй и мечтала, что ее родственная душа будет такой же. В своих мечтах она ехала покорять Голливуд, а ее соулмейт, также движимый схожей целью, уже писал сценарии к будущим шедеврам. Эмма мечтала, что у них будет много общего, и они будут вдохновлять друг друга. Она не рассчитывала жить вечно в страхе и не выходить из дома одной после восьми. Черт, ей только полгода как разрешено продавать алкоголь, а она уже большую половину своей жизни провела в страхе и старалась не оставаться в одиночестве даже дома. Этот неадекватный монстр, обещанный судьбой, исковеркал всю ее юность. Эмма не могла посещать любимый, но такой неприступный вокал, потому что была занята уроками самообороны. И ненависть к этому абстрактному пугающему образу каждый чертов раз помогала укладывать соперников на лопатки. Время с сумерек по ранее утро были ее персональным кошмаром, когда каждая тень в родном доме пугала. Вздрагивая каждый раз от постороннего звука, Эмма проклинала свою родственную душу за беспокойный сон и километровые счета за электричество. Всегда в центре внимания, всегда окружала себя людьми, Эмма предпочитала быть в водовороте событий, быть на виду, думая, что в толпе она в безопасности. Она даже пыталась начать встречаться с кем-нибудь, ища защиту у другого человека, но все они были чужими, и девушка принимала горькую правду, что защитить себя она может только сама и шла на очередную тренировку оттачивать навыки рукопашного боя. Она не была сильной или угрожающей.Она не была создана для драк, не была рождена, чтобы строить из себя супергероиню. Но она была быстрой и гибкой, а также свято верила, что ее попытки защитить себя выкрадут лишние пару минут жизни при встрече с дражайшим соулмейтом и позволят сбежать, прежде чем он отберёт у нее самое дорогое. Прикосновения Стива всегда были мягкими и осторожными, он прикасался к ней так, будто она сахарная и может рассыпаться в любую минуту. Стив точно не был идеалом, но рядом с ним было не так страшно. Майк старался не трогать ее лишний раз, и Эмма была ему признательна за это. Один из первых людей, с кем она познакомилась в Голливуде, и такой приятный. Майк был хорошим соседом и вежливым парнем. Он видел, что Эмма не горит желанием сближаться, и поэтому предпочитал заполнять неловкие паузы такими же неловкими шутками. В неуклюжем юморе они совпадали, но это было единственное, в чем они сходились. Ей до сих пор не верилось, что, несмотря на все свои страхи, она собрала волю в кулак, сложила коллекцию атласных платков и шарфиков и отправилась покорять город ангелов. Мысль о том, что не стоит искать известности и привлекать внимания маячила в сознании, но Эмма гнала ее поганой метлой. Она больше не позволит чертовому соулмейту управлять ее жизнью, она станет знаменитой и осветит своим участием лучшие картины современности, и плевать, сколько обезумевших фанатов рискнут придушить ее. Она справится, разве не к этому она готовилась половину своей сознательной жизни?********
Капитан Джефф стоял перед зеркалом допросной, и уже минут пять, не отрываясь, смотрел на девушку, ожидавшую допроса. Каждый сантиметр этой личности бесил его: её глупые шутки, её насмешливый взгляд, её манера держаться. Девчонка пропустила важный суд и должна умолять небеса, чтобы ей позволили отделаться простыми исправительными работами, но она сидела как долбаная королева положения. Сидела на неудобном стуле с качающейся ножкой в этой холодной допросной комнате, освещенной тусклым электрическим светом, с таким выражением лица, будто насмехалась над всем законодательством Золотого штата. Джефф выжидал непросто так, он хотел разозлить ее, потомить в пугающем ожидании, но единственный человек, кто распылялся с каждой минутой все больше и больше, был он сам. Стоял, сложив руки на груди, тяжело дышал и буравил актрису немигающим взглядом. Стоит правильно надавить на одну хрупкую девушку и крупное дело о наркотиках можно считать раскрытым. Ещё после первых двух встреч Джефф понял, что с этой особой легко не будет. Он держал ее на расстоянии за все время их вынужденного общения, позволяя себе кроме угроз только едкие замечания. Язык у этой Эммы был подвешен, и она не уставала отвечать ему колкостью на колкость. Но теперь она, действительно, влипла, и Джефф был уверен, что склонить ее на свою сторону будет легче простого. Нацепив на лицо привычную победную ухмылку, мужчина с грохотом открыл дверь допросной и кинул пару тонких папок на стол. Удовлетворенно отметив, как девушка вздрогнула от его неожиданного появления. — Ну, вот мы снова встретились, мисс Ричардс, — Джефф сверкал белозубой улыбкой и даже не пытался скрыть своего самодовольства. — Не могу сказать, что также рада нашей встрече, — Эмма хмыкнула в ответ и окинула мужчину скучающим взглядом. Она знала, что серьезно проштрафилась, не явившись в суд, но скорее согласилась бы на пулю в лоб, чем показала бы этому грубому копу своё волнение. Максимум, что ее ожидает — это штраф и, возможно, несколько часов исправительных работ, а вернуть своего любимца ей поможет Дэвид и его обширные связи. Так что да, у неё практически не было причин волноваться, разве что ей было жутко интересно, к чему весь этот спектакль с эскортом в качестве патрульной машины до самого участка, наручники не надели — и на том спасибо. Джефф оперся на стол, нависая над блондинкой, как коршун, и не сводил с неё взгляда, не желая пропустить ни единой эмоции. — Не явиться в суд — это само по себе серьезное правонарушение, мисс Ричардс, -Джефф сам не понимал, почему рядом с ней и ее насмешливым взглядом контролировать себя становилось в разы сложнее, поэтому решил приступить сразу к делу. — А если я подниму ещё твоё дело о наркотиках, то суд пересмотрит своё решение, только вот не в твою пользу. Эмма догадывалась, что капитан будет ее запугивать, но она законопослушный гражданин и знает о своих правах и не только. Ночь в тюремной камере подсказала, что законы стоит выучить получше. Она знала, что Джефф не сможет приплести сюда то дело, ведь никакого дела, по сути, нет. Но ей было жутко интересно, к чему он клонит, поэтому девушка включила режим актрисы и нацепила самое непонимающее и испуганное выражение лица из своего арсенала. «Что ж, я потешу твоё самолюбие, невротический ублюдок». Джефф купился на это представление и готов был позлорадствовать над бессилием девушки. Немного обломать ей крылышки было, конечно, приятно, но главное — зачем он все это устроил –завербовать шпиона и установить какую-никакую слежку за Тарино. — Но я могу тебе помочь… — лицо мужчины было не похоже на лицо человека, желающего помочь. Скорее, оно обещало сделку с дьяволом. И Эмма, наверное, согласилась бы, не знай она законы. Но стоит повторить, она хорошая ученица, а действо, происходящее сейчас, незаконно. Видимо, решив, что психологического давления достаточно, Джефф сел напротив и, облокотившись на стол, поддался к Эмме вперёд.- Мне нужен свой человек в голливудской тусовке. Надо кое за кем последить и сообщать мне. И у тебя есть два варианта: либо согласиться помогать, либо судья узнает обо всех твоих правонарушениях. Так что, согласна? Победа. Вот, что читалось на лице мудака, шантажирующего ее. Он действительно думал, что победа у него в кармане, буквально упивался ее бессилием. Что за садист? Боже, этому хваленому капитану доставляло удовольствие загонять ее в угол и угрожать. Эмма жаждала разбить уверенность капитана Джеффа об айсберг прекрасной актерской игры и элементарной подкованности в законодательстве. Так хотелось стереть с лица самодовольную улыбку, но роль надо отыграть до конца. Для пущего эффекта девушка опустила голову и принялась теребить в руках краешек папки, лежавший на столе. Руки Джеффа находились невероятно близко, и хоть Эмма была не фанатом тактильного контакта, это никак ее не смущало. — Нет, — ох, как хотелось увидеть его лицо, но Эмма продолжала строить из себя смущающуюся невинность и рассматривать свои руки. Она хотела, чтобы Джефф попытался надавить на неё сильнее. Она хотела, чтобы он захотел надавить посильнее. Черт, она хотела, чтоб он вышел из себя. Ведь тогда, встретив жесткий отказ, ему будет куда паршивее. — Нет? — Взглянув исподлобья, девушка с трудом подавила удовлетворённую улыбку. Все как планировалось, Джефф, оказывается, довольно нетерпелив. Один ее тихий отказ, а он уже готов сорваться. Его голос стал жёстче и теперь больше походил на рычание дикого зверя. Собственно, этого и следовало ожидать, ведь Джефф как животное в человеческом обличии.– Ты, кажется, не поняла, я не предоставил тебе не выбор, а всего лишь его иллюзию. Ты либо помогаешь, либо вместо съёмок будешь скакать по тюремной камере. Только два варианта и третьего не дано. Ни отказаться, ни надеяться на мою жалость, пустив слезу, ни попытаться договориться, никаких сделок. Ты услышала меня? Так что будь послушной девочкой и скажи правильный ответ. — Нет, — голос Эммы стал громче и резче. Когда девушка подняла голову, в ее взгляде полыхал мстительный огонь и именно тогда Джефф понял, что просто не будет. — Кажется, это вы не совсем поняли, капитан. Я прекрасно знаю, что притащить меня сюда и не дать возможности связаться с адвокатом незаконно. Никакого дела о наркотиках на меня нет, в чем вы собираетесь меня обвинять? Что я оказалась не в том месте не в то время? А если вам взбредет в голову все-таки состряпать что-то на коленке, то меня снова вызовут в суд, но про этот я уже не забуду и найму такого адвоката, который сожрет вас живьём и с землей сравняет всё ваше управление. А знаете почему? Потому что даже первое мое задержание было довольно незаконным. Ее тон снова стал мягким, будто она рассказывала сказку ребёнку, и только в их зрительном контакте читалась яростная борьба, и Эмма не собиралась сдаваться. Она встала из-за стола и, обогнув его, скользнула Джеффу за спину, словно кошка. Эмма сама не ожидала, что сделает это, но интуиция буквально вопила, что прикосновение — это именно то, что добьёт мужчину, попытавшегося ей угрожать. Да, в ход иногда шли не только скабрезные слова и заломы рук, но и обычная женская мягкость. Она положила ладони ему на плечи, обтянутые тонкой тканью футболки и склонилась максимально низко к его уху, настолько что губы практически касались его кожи, а нос щекотал запах цитрусового шампуня. Только склонившись достаточно низко, Эмма заметила отметины на ухе капитана, но решила, что так будет даже лучше. Пусть такая презираемая им личность, как она, дотронется до чего-то такого личного и интимного, как прикосновение родственной души. Пусть она хоть немного сделает больно этому безжалостному мужчине. — И последнее, судья не обрадуется, если на слушании я расскажу ему об этом разговоре. А знаете почему? Потому что все ваши угрозы, какая неожиданность, совершенно не законны, — те секунды, что Эмма шептала ему, обдавая ухо горячим дыханием, показались Джеффу вечностью. Плечи нестерпимо жгло под девичьими ладонями, хотя Эмма еле дотрагивалась до него. Быть того не может. Видимо, судьба тоже считала его полным мудаком, раз так несмешно над ним пошутила. В голове капитана билась одна единственная мысль: «Его родственная душа все же посмела объявиться и в лице кого?» Господи Боже, хуже быть просто не могло. Джефф сидел неподвижно, словно каменное изваяние, в максимальном напряжении и не мог слова вымолвить. Девушка восприняла его ступор совершенно иначе и могла только радоваться, что ей удалось обыграть этого несносного копа. Вон как бесится, аж кулаки побелели. Интересно, ему хочется сейчас ее ударить? С этого психа станется. Джефф даже не сразу понял, когда Эмма выпрямилась и убрала свои ручонки с его плеч. Теперь она смотрела на него сверху вниз и продолжала добивать своим сладким голоском. — Думаю, нам стоит разобраться с этой ситуацией только в присутствии адвоката, а сейчас я не вижу смысла стоять и разговаривать тут с вами, — Джефф успел только подскочить со стула, как девушка развернулась к выходу, дав по морде блондинистыми волосами. Уже в двери Эмма на прощание бросила Джеффу, застывшему у стола и прожигающему ее взглядом. — До свидания, капитан Джефф, надеюсь, больше не увидимся.*********
Эмма Ричардс — начинающая талантливая актриса, подружка наркодиллера, друг двух известных режиссеров и его родственная душа. Эмма была довольно скрытной личностью.В скандалах не участвовала, о личном не распространялась, иногда мелькала на фотографиях со звездных вечеринок, всегда улыбчивая в своем неизменном шарфе на шее, приветливо машущая в камеру изящной ручкой. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Джефф обнаружил своего соулмейта в лице наглой актриски. Несколько бессонных месяцев неустанной работы над чертовым делом и самокопаний. Ещё очень давно Джефф решил для себя, что если встретит свою родственную душу на работе, то обязательно поставит свои рабочие обязанности на первое место. Если его вторая половина преступница — значит, так тому и быть, пусть гниет в тюрьме, видимо, другого он и не заслуживает. Но столкнувшись с ней в реальности, все планы полетели к чертям. Все было в разы проще, пока абстрактный образ не принял телесную оболочку. Джефф упорно видел в Эмме виноватую и убедил себя, что хоть она ему и подходит, возможно, он не подходит ей, он точно не её соулмейт. Может, такое и бывает, хоть никто про это и не слышал. Ей по-любому нужен кто-то другой, такой же неуравновешенный засранец, как и она. Сидя в патрульной машине и выжидая момент, Джефф думал, что увидит ее в последний раз и все, в конце концов, решится. Он закроет чертово дело и навсегда распрощается с Эммой. И, может, тогда ее образ наконец-то сотрется из его памяти. На их удачу, Энтони Вуд любит устраивать свои вечеринки с размахом и зовёт туда кого ни попадя. Так в лапы к полиции попал молодой актёр за пьяный дебош, не очень известный, зато менее строптивый, чем одна блондинка. Нет, Джефф не следил за ее жизнью и окружением с момента последней их встречи. Он просто прорабатывал план, искал, что может связать актрису с наркотиками, кто ещё из ее знакомых может быть к этому причастен. Ему хотелось посадить всю компанию разом, забыть и, наконец, вернуться к той своей жизни, когда его утро не начиналось с просмотра голливудских новостей и сплетен желтой прессы. Каким-то образом эта девчонка сумела подружится с Тарино и обзавестись кучей знаменитых друзей. За месяцы слежки Джефф так и не нашел доказательств причастности Эммы, но был уверен, что иначе быть просто не может. Какая разница, что она похожа на невинную овечку, внешность бывает обманчива, да и кто знает, чем они занимаются на своих закрытых вечеринках. Джефф надеялся, что сейчас группа захвата и узнает. Ордер на обыск получен, его люди сидят наготове, им остается только слушать информацию с прослушки и ждать. Минуты тянулись убийственно медленно, раздражало все, начиная от болтливых подчиненных, засоряющих эфир, заканчивая бронежилетом, мешающим нормально дышать. И с каких пор он начал испытывать дискомфорт от экипировки? Наконец-то в динамике появилась стоящая информация, захмелевший Энтони Вуд разбалтывает, что в доме целый склад вещества, которое подмешивают в сок. Благодаря прослушке, пол его участка знало, какие выкрутасы устраивали те, кому удалось это попробовать. На любой вечеринке копы нежеланные гости, забавно наблюдать, как многие голливудские шишки на глазах превращались в перепуганных подростков. Один Энтони Вуд, пьяно пошатываясь у бассейна, улыбался ворвавшимся полицейским, буквально раскинув руки, приветствуя их. — Здрасте, а я думал, что сегодня точно не маскарад, — Вуд хотел пойти навстречу, но запнулся о свою же ногу, и если бы не Эмма с какой-то незнакомой Джеффу девушкой, то он точно бы свалился в бассейн. Тут же материализовался Дэвид Тарино и перехватил своего пьяного друга из женских рук. — Это закрытая вечеринка, и вам тут не рады, — Тарино наградил Джеффа уничижительным взглядом, кажется, он тоже помнит свою ночевку на скамейке в полицейском обезьяннике. — Меня это мало волнует, у нас есть ордер, — капитан сунул в руку режиссера документ и крикнул своим людям обыскать все и допросить всех и каждого. Всё это время он чувствовал прожигающий взгляд блондиночки, что крутилась за спиной у Тарино, Эмма даже не пыталась скрыть презрение на своем лице и, казалось, только и ждала момента, чтобы влезть во взрослые разговоры. — Кто вам вообще дал этот ордер? Разве для этого не должны быть веские доказательства? — От ее ледяного тона даже Вуд немного протрезвел на плече друга. Теперь большинство взглядов было устремлено на Эмму, видимо, она редко показывала свою скандальную сторону. Окружавшие Джеффа детективы и криминалисты, Тарино, Вуд, незнакомка в красном костюме, прочая голливудская элита — все, кто стал свидетелем зарождающегося скандала, были в шоке. О, мисс Ричардс, умеет привлечь к себе внимание. — С чего вы решили, что у меня их нет, мисс Ричардс? — Голос мужчины звучал, как сладкая патока, но мало, кто мог заметить, в каком бешенстве он находился. При виде девушки вся его ледяная стена самоконтроля разлеталась на острые осколки, и нет, он не искал её взглядом, стоило им ворваться в дом, она сама нашлась. — Если бы они у Вас были, Вы бы не врывались вот так, не допрашивали бы гостей. Эта бумага фальшивка, настоящую Вам бы никто не выдал, — Эмма стояла возле Джеффа на расстоянии вытянутой руки. — Эм, успокойся, пойдем лучше к остальным, мужчины здесь сами разберутся.Я больше чем уверена, что это всего лишь недоразумение, — девушка в красном пыталась взять актрису под локоть и увести, пока та не сказанула чего лишнего, но остановить Эмму могли разве что всевышние силы, но никак не слабые убеждения ее подруги послушать голос разума. — Но для Вас же это так привычно, врываться туда, куда не звали, и обвинять в том, чего не делали. Белокурая фурия подлетела к капитану почти вплотную, а её фразы отдавались в голове неприятным шипением. Девчонка и правда думала, что может говорить, что захочет и не поплатится за это? — Вы же ничего больше не можете, капитан Джефф, только приходите тычете в лицо значком и думаете, что имеете право на все. Задерживать тех, кто подвернется под горячую руку, оскорблять и запугивать. А как насчет того, чтобы добросовестно выполнять свою работу? Она намерено переходила границы, лучше бы пустилась в простые оскорбления, чем посмела открыть рот в сторону его работы. Руки чесались дать ей хорошую затрещину, но какого-то черта Джефф молчаливо слушал все обвинения, вырывающиеся из этого красивого ротика. Джефф стоически сносил все ее истерические выпады в его сторону, но когда она на секунду сделала перерыв, чтоб глотнуть воздуха, он и вовсе перекрыл ей кислород. Рука сама потянулась к её горлу, Джефф мог бы сказать, что действовал неосознанно, но он хотел свернуть её чертову шею, и ему было не стыдно в этом признаться, да после всего, что наговорила эта пигалица, его бы даже в суде оправдали. Наверное, Джефф сам оказался под действием наркотиков, ощущая под пальцами шелковую полоску её шарфика. Время, будто специально замерло, давая возможность заглянуть в бесстыжие глаза той, которая не давала ему жизни последние месяцы. Страх, злость и предвкушение смешались в её взгляде. Кто вообще сказал, что глаза цвета моря дарят спокойствие? В них нет ничего поэтичного, они захлестнут тебя своим цветом, а потом утопят, потянув на глубину ко всем злым тварям. Омуты чертовы. Из отрешенного состояния мужчину вывел сильный удар по руке, не дав ему опомниться, Эмма сделала мастерскую подножку и, надавив на плечи Джеффа, опрокинула капитана полиции на спину. Он издал тихий болезненный стон и уже собирался подняться и поймать обезумевшую блондинку, но Эмма не дала этого сделать. Джефф схватил ее щиколотку, как только Эмма попыталась пнуть его в бок. Бить лежачего — низко. Он не собирался отпускать, она не собиралась вырываться, а наоборот — уперлась каблуком ему прямо в грудь. — Это ты, — прошипела она сквозь зубы — Это всегда был ты! Чертов ублюдок! Да ты хоть знаешь, что мне пришлось пережить?.. Эмма сорвала искусно завязанный платок со свой шеи и бросила рядом с головой мужчины. Теперь любой желающий мог увидеть, как на её горле красуется красный отпечаток мужской ладони, но это представление было лишь для Джеффа. — Ты знаешь как жарко в долбанных шарфах? А мы ведь в чертовой Калифорнии! Здесь печет, будто в Аду! А знаешь, как обидно, когда ты влюбляешься в платье, но не можешь себе позволить его, потому что иначе весь гребаный мир узнает о том, что твой психованный соулмейт долбаный фетишист и БДСМ-щик? Твою лапищу даже ни один тональник не берет! Какого хрена ты молчишь? Скажи уже что-нибудь! Ошибки быть не могло, судьба нагнула его, причем конкретно. Джефф лишь страдальчески простонал, на его могиле попляшут все, кто его ненавидит.Говнюки оказались правы.Всю жизнь он клял свою родственную душу и никогда не думал, что сам может нанести вред. Схватить кого-то за горло, причинить боль, нагрубить– это так на него похоже. Девчонку захотелось только пожалеть.Всю жизнь провести в опасении …Джефф видел жертв нападений, изнасилований, похищений и прочего незаконного дерьма, и не всем им помогали психологи. Любому другому сложно было бы понять Эмму, вечный страх перед неотвратимой встречей, но Джефф понимал. Она склюет его мозг и будет иметь на это полное право. — Долбани меня посильнее, пожалуйста, так что бы мозги остались на этой плитке, — пробормотал он, кляня себя. Эмма убрала ногу, и Джеффу пришлось подняться. Ему, конечно, хотелось полежать возле бассейна с прохладной водой под грузом навалившегося осознания, но он все-таки на работе — не презентабельно. Девушка даже не замечала устремленные на нее взгляды, она прожигала капитана полиции ненавистным взглядом и проклинала тот момент, когда решила пойти на злосчастную вечеринку. Обрести родственную душу — это подарок. Да в гробу она видела такие подарки. Актриса была на грани истерики, девушка, минутой назад уложившая на спину здорового мужика, еле держалась на ногах. Джефф хотел помочь ей, придержать, не дать переломать ножки на высоких каблуках, но Эмма вздрогнула от его движения в её сторону. Его прикосновения — явно не то, что ей нужно. Девушка в красном материализовалась над Эммой молчаливой тенью и мягко тронула её за плечо, привлекая внимание. — Пойдем в дом, я тебе помогу, –голос ее подруги звучал мягко, слишком мягко. Джефф хотел закатить глаза, её не так надо успокаивать.Да, она напуганная, но не умалишенная. Он думал, что сейчас справился бы лучше? — Нет, Сэм, я поеду домой, хватит с меня на сегодня общения со стражами порядка, — Эмма пыталась придать голосу злость, но Джефф уловил все то, что она пыталась скрыть. — Но мы ещё не допросили вас, мисс, — о, его подчиненные наконец-то вспомнили, как выражать мысли через слова. Тупее вопроса сейчас и не придумаешь, но этот детектив справился. — Пусть идет, думаю, мисс Ричардс не расскажет нам ничего полезного, — когда он превратился из капитана в няньку для детсадовцев, которым надо разжевывать суть всего? Он выхватил из присутствующих лицо её подруги. — Сэм, посади её в такси и возвращайся. Саманта только сейчас перевела взгляд на капитана, пока что в её взгляде читалось беспокойство за подругу, но он уже понимал, что ему предстоит еще одна полномасштабная женская истерика. Джефф не обернулся проводить Эмму взглядом, старательно игнорировал все удивленные взгляды. Пожалуй, это самая неромантичная встреча соулмейтов за всю историю человечества. — Какого хрена вы еще не собрали всех в доме? — Крикнул он на детектива. — Или забыли, как делать свою работу? Наконец-то площадка перед домом ожила, гости и полицейские засуетились, и скоро все зашли в огромный дом. И как бы ему сейчас ни хотелось оказать в другом месте, долг зовет. Джефф убрал в карман платок Эммы и свои мысли подальше. Ночка обещает быть тяжелой.*********
Несмотря на всю плачевность ситуации, какой-то процент в душе девушки верил, что её половинка окажется нормальным человеком, милым парнем, а его первому прикосновению найдется какое-нибудь адекватное объяснение. До вчерашнего вечера. Но тогда, в окружении тысячи людей, перед ней стоял грубый коп, и все, даже самые мизерные надежды на счастливый исход, таяли буквально на глазах. Целый день Эмма слонялась по квартире, игнорируя звонки и сообщения, разрывающие её телефон. Она просто пыталась осознать, как такое могло получиться. Тогда в участке, заметив отметины Джеффа, она была уверена, что они появились из-за кого-то другого. У капитана, как и у любого человека, была своя родственная душа, после того неприятного разговора Эмма часто задумывалась об этом. Сначала она злорадствовала, вспоминая его озадаченное лицо, потом начала задумываться, что даже ему все человеческое не чуждо. От этого стало только сложнее. А ведь у него тоже есть семья, друзья или просто люди, которых он не испепеляет взглядом при встрече. Стало сложнее не видеть в Джеффе уставшего человека, ожесточенного своей работой. Странное сочувствие поселилось в её сердце с того допроса. Иногда Эмма задумывалась, какой же у Джеффа соулмейт. Её воображение подкидывало образы бойкой девушки, любящей прямолинейность и не терпящей все романтическое. Она наверняка должна жить своей работой на благо людям, такой же трудоголик, как и он. Чертова идеальная девушка для Джеффа. Эмма не могла понять, что за чувство брало над ней верх, стоило ей подумать о капитане, о своих прикосновениях к нему и о том, кто мог оказаться его родственной душой, поэтому запретила себе думать обо всем, что связано с полицией. И это, надо сказать, сработало, до вчерашней вечеринки. Она не хотела идти туда, знала же — что-то будет, но все равно притащилась. Из мыслей ее вывел лай Лаки, собака надрывалась в унисон со звонком. Кто-то все же не выдержал и пришел проверить, как она. Пижама, в которой Эмма пробыла с самого утра, и растрепанные волосы — не лучший вид для приема гостей, но она и не звала никого, так, что, кого бы там ни принесло, ему придется смириться с её видом. — Сэм, если я не беру трубку — значит — не хочу разговаривать, — от нее было больше всего пропущенных, и, возможно, прочитай Эмма хоть одно из ее сообщений, совесть заставила бы ответить. Но за дверью оказалась вовсе не Сэм, а человек, которого она меньше всего ожидала увидеть. Джефф стоял, оперевшись рукой на дверной косяк, а другой продолжал трезвонить в этот раздражающий звонок. Он не выглядел уставшим, он вообще не напоминал человека, который переживал хоть минуту. Хладнокровный мудак. Эмма была больше чем уверена, что после вчерашнего он просто пошел выполнять свою работу, страдать последние пятнадцать часов — удел актрисы. — Пустишь? — Зачем? — Эмма не боялась его.Теперь нет.Просто еще одной их перепалки она не выдержит. Она знала, зачем он пришел, и поговорить стоило, но она уже заранее знала, чем все закончится. Знала, что у них ничего не выйдет, даже несмотря на эту связь между ними.И хоть пыталась мыслить рационально, понимала, что руководствоваться чувствами нельзя, от этого мужчины было и так слишком много бед в её жизни. — Думаешь нам нечего обсудить? — Если ты пришел опять обвинять меня, то… — Ты же знаешь, что я здесь не за этим, — он смотрел на нее испытующее, гадая, решится ли пустить его или захлопнет дверь перед носом. — Не хотелось бы обсуждать это на пороге. Посторонившись, Эмма пропустила Джеффа в прихожую, быстрее разделается с этим — быстрее вернется к своей обычной жизни. Но мужчина никуда не спешил, изучал ее взглядом, усмехался своим мыслям, наверное, думает, какую лучше обидную фразу сказать ей, ведь очевидно — его не трогает эта ситуация, как её. — Ну, говори, или пришел ко мне домой, чтобы помолчать? — Технически я всего лишь в твоем коридоре. Эмма страдальчески завыла, перебирая варианты, за что же именно её пытается наказать вселенная. — Давай уже перейдем к той части, где ты говоришь, что тебе это не нужно и не соответствует твоим ожиданиям, я говорю тоже самое, и напоследок мы решаем вести себя как взрослые люди и больше никогда не видимся, забывая про все это, — взгляд Джеффа стал каким-то колючим, а губы изогнулись в ухмылке. — Значит, ты думаешь, что я пришел сказать именно это? По-твоему, это очень по-взрослому бегать от своей судьбы? — Нет, Эмма не позволяла своей романтичной натуре одержать победу над здравомыслием, он не придет к ней с цветами, не будет извиняться. И потом, из-за него она лишилась покоя на многие годы, заработала парочку фобий, как только отпечаток его лапищи проступил на ее беззащитной шее. Начинать отношения с кем-то настолько неуравновешенным не входило в ее планы. — А что тогда, пришел извиниться? — Определенно, нет. — Тогда не понимаю, к чему ты здесь. — Конечно, не понимаешь, ты же не даешь мне сказать, — Эмма видела, как тяжело ему дается не включить режим злобного капитана, но облегчать задачу не собиралась. –Так, может, помолчишь хоть минуту? — Дождавшись ее снисходительного кивка, Джефф продолжил.– Отлично, спасибо. В общем, я решил, что игнорировать очевидные вещи нельзя и… — И ты решил обратиться за помощью к психиатру? Не очень своевременно, но все равно похвально, — Джефф буквально рычал от недовольства. Может, сейчас Эмма и казалась мелочной, но скрывать то, какое удовольствие ей доставляет разгневанное лицо капитана, она тоже не собиралась. — Ты дашь мне объясниться и позвать тебя на нормальное свидание? — Джефф тяжело дышал, пытаясь усмирить свое недовольство, сдерживался изо всех сил, чтобы не закрыть блондиночке рот рукой и наконец-то сказать то, зачем пришел. Джефф сдерживался и старался показать ей более тактичную версию себя. — Что ты хочешь сделать? — Стоп, что? Он пришел не для того, чтобы сказать ей, что не о такой родственной душе он мечтал? — А разве это не очевидно? Я думал об этом несколько месяцев, и скажу честно, мне было паршиво от того, что случилось такое недоразумение. Даже пытался убедить себя, что это какая-то ошибка. Не пойми меня неправильно, я, конечно, мудак, но не ублюдок, чтоб жизнь решила подогнать мне такой подарочек, как ты. Но вчера, когда все подтвердилось, стало как-то понятнее, — было видно, что Джефф не привык говорить о чувствах, но он стоял тут, в её тесной прихожей, и распинался перед ней, пытаясь донести свои мысли на этот счет, на их счет. — Черт, думал, ты сразу меня поймёшь. Вы же, девушки, вроде, верите во все это судьбоносное дерьмо. — Честно сказать, я ожидала другого, — Эмма старалась смотреть сквозь капитана, не видеть волнения в его глазах, не улавливать отчаявшиеся нотки в его грубом голосе. Какая-то часть ее души, та, что отвечала за веру в судьбу, знаки и суеверия, просто процветала от осознания того, что Джефф не спешит ее оставить, более того, он сам принял их связь и хочет попробовать. Но Эмма знала, что попробовать — не значит, что из этого что-то получится, и тогда будет еще больнее.Лучше пресечь все попытки сейчас, чем потом захлёбываться слезами. — Думаю, мне не очень понравится на свидании с человеком, которого я боялась большую часть своей сознательной жизни. — Справедливо, но если тебе станет от этого легче, то мне жаль, правда, жаль, потому что я понимаю, в каком страхе ты жила. Откровенно говоря, Эмма не боялась находиться с Джеффом наедине, девушка была уверена, что он не причинит ей никакого вреда, по крайней мере, физического. Она цеплялась за свой страх и ненависть к нему, но ничего подобного больше не осталось, из нее, будто выкачали все отравляющие чувства, позволив наконец-то дышать спокойнее. Кажется, Джефф, действительно, понимал её, но не кидался жалеть и сочувственно причитать, он просто принимал то, что ей пришлось пережить. Эмма была благодарна ему за это, она столько раз видела жалость от тех людей, которым доводилось узнать, что это начало действовать на нервы.В конце концов, этот страх перед неизвестным незнакомцем только закалил её и сделал из неё ту, кем она стала. — А насчёт вчерашнего? — О, нет, за это я извиняться не буду, если бы ты контролировала то, что говоришь, то мне не захотелось бы так сильно тебя заткнуть, — отлично сказано, вовремя, ей как раз нужно зацепиться за что-то, чтобы отказать. — Все же, пожалуй, я откажусь. — Ладно, — «в смысле, ладно? Разве ты не должен начать уговаривать меня? Раз притащился — значит – не уйдешь с пустыми руками? От своего не отцепишься». Стало немного обидно, что Джефф так легко согласился, видимо, не так уж и хочется. — Но для начала, мне хотелось бы проверить ещё кое-что — правда ли все то, о чем болтают все эти счастливые парочки. Пора было понять, что мужчина перед ней привык доказывать свою правоту не словами, а делом. Но Эмма поняла это, только оказавшись прижатой к сильному телу. Она даже пискнуть не успела, когда губы Джеффа коснулись её в мягком поцелуе. Он осторожничал и не давил на неё, терпеливо выжидая, когда Эмма сдастся. И поддаться ему казалось достойной наградой за все переживания. Эмма схватила Джеффа за плечи, как раз там, где находились отпечатки её ладоней, ей нужно было найти хоть какую-то точку опоры, лишь бы не потонуть в этом водовороте. Она чувствовала, как его язык ласкает её рот, как жесткая щетина иногда касается нежной кожи, как горячая ладонь пробирается выше по её спине и зарывается в волосы. Эмма могла понять Джеффа. Находясь в его объятьях, всё казалось таким простым и логичным, рядом с ним всё было проще. Девушка понимала желание Джеффа испытывать это чувство снова и снова, она сама ощущала необходимость этого. Не хотелось разрывать этот сладкий поцелуй, но капитан отстранился также неожиданно, как и начал. Прижавшись лбом к ее лбу, он пытался восстановить дыхание и продолжал гладить ее по волосам. — Ты не спросил … — А ты не оттолкнула и не испугалась, — Джефф констатировал факт, отрицать было бы глупо. — Да, моя теория, определенно, верна, — ему срочно стоит перестать говорить с таким придыханием хотя бы для того, чтобы Эмма сохранила остатки самообладания и не кинулась ему на шею после очередной фразы. — И в чем она заключается? — В том, что рядом с тобой все наконец-то становится на свои места, — «Только с тобой я смогу обрести то спокойствие, которое так долго искал». Джефф заставил себя отпустить актрису, чтобы иметь возможность посмотреть ей прямо в глаза, распознать ложь в случае чего и склонить к верному ответу. Да, он не собирался спрашивать по сто раз, но это не значит, что он не может добиться желаемого как-то по-другому. — Не собираюсь тебя упрашивать, но спрошу последний раз — может, попробуем сходить на нормальное свидание? — Ты понимаешь, что это будет катастрофа? — Эмма усмехнулась, ей требовалось еще хоть одно доказательство, чтобы убедиться, что Джефф понимает, о чем просит. — Если ты будешь периодически помалкивать, то все окажется довольно сносным, — они снова вернулись к тому моменту, когда их разговор превращается в обоюдные подколки. Кажется, каждый из них получает от этого свою порцию удовлетворения. — Не думаю, что судьба столкнула меня с тобой только для того, чтобы посадить за убийство. — Знаешь, я ведь даже хотела начать встречаться парнем из полицейской академии, думала, что если рядом со мной будет полицейский, то это отпугнёт моего карманного маньяка, — раз уж у них вечер откровений, то почему бы не рассказать этот забавный факт. — Можешь не волноваться, теперь тебя придушивать буду только я, и то если сама попросишь. — Это ты так говоришь, что не дашь меня в обиду? Рядом с Джеффом стоило опасаться только Джеффа, но Эмма не боялась, кажется, капитан решил попробовать за них двоих, и ей хотелось довериться ему. — Я заеду завтра в восемь, будь готова.