Ты синий или голубой?

      — ЖЕКА БЛЯЯЯТЬ!!!       "Ну, поехали… "       Евгений Коржов мирно готовил завтрак на кухне своей однушки, когда из ванной, где до этого уже минут пятнадцать из душа лилась вода, донесся истеричный вопль. В принципе, Жека этого ожидал, поэтому только усмехнулся, убедившись, что его прикол удался.       Этой ночью, около половины первого, парикмахера разбудил звук пришедшего сообщения вконтакте. Работа обязывала не игнорировать даже такие сюрпризы, — некоторые особо нетерпеливые и настойчивые клиентки могли возжелать записаться на стрижку в любое время дня и ночи, — поэтому Жека неохотно продрал глаза и взял в руки телефон. На экране высветился диалог. Коржов сначала даже немного удивился, с чего вдруг этому говнохакеру Виктору вздумалось написать ему среди ночи, да еще и прислать голосовое минуты на две. На записи практически ничего не было слышно, но парень смог разобрать на фоне голос своего лучшего друга Антона Серова, который был уже явно пьян до такого состояния, когда начинал буянить, и причитания Кирилла, просившего его успокоиться, причем явно безуспешно. После голосового Виктор скинул их координаты и сообщение: "Забери его. Надоел уже. "       "Ну еб твою мать… "       Жека тяжело вздохнул и вылез из постели. Делать было нечего: хоть Виктор его порядком бесил, Тоху надо было забирать, а практически никого, кроме Жеки, тот больше не слушал.       Коржов подошел к единственному в городе бару в тот момент, когда Антон уже стоял на улице возле входа и весьма живописно блевал в кусты. Стоял — условно сказано, потому что ноги у него сильно подгибались, и от приземления на четвереньки его спасал только торчавший рядом фонарный столб. Кирилл в нескольких шагах от него нервно заламывал руки, а Виктор безразлично наблюдал за происходящим, опершись о стену рядом с дверями.       Серов всегда был любителем выпить, но в последнее время Жека стал отмечать, что друг начал сильно перебарщивать. Пить он не умел, поэтому развозило его довольно быстро. У Антохи было четыре стадии опьянения: легкая веселость, душевные разговоры за жизнь, попытки разъебать все вокруг и отключка. На третьей стадии хотя бы как-то усмирить ударяющий другу в голову алкоголь мог только Жека. Коржову уже порядком надоело чуть ли не каждые три дня забирать Тоху из самых разных мест города, а в этот раз он еще умудрился по дороге заблевать его любимый плащ. Поэтому, когда Серов уже мирно посапывал на разложенном диване в комнате, парикмахер, сидя на кухне и смотря на стоявшую на столе клетку, где спал на жердочке Бени — его красная канарейка, — задумался о том, чтобы проучить друга.       Идея пришла в голову довольно быстро. Действительно, кому еще так шутить, как не парикмахеру? Коржов знал, что утром Тоха первым делом пойдет мыть голову, поэтому уверенно направился в ванную. Открыв шкафчик с красками, парень после некоторых раздумий выбрал синий тоник. Жека считал, что Антону давно пора сменить стиль. Не то чтобы ему не нравились его русые волосы, но такую возможность грех было упускать. Для такого дела было не жалко даже шампуня, и Жека, недолго думая, вылил в него добрую половину тоника, тщательно взболтал и поставил бутылку на самое видное место.       "Прости, Тох, но ты сам напросился… "       Теперь довольный собой шутник стоял на кухне, изо всех сил стараясь не заржать. Бени, который до этого мило чирикал у себя в клетке, испугался и заверещал как резаный.       Дверь в ванную распахнулась так резко, что ударилась о стену, и в коридоре в одном полотенце показался Серов. Его мокрая шевелюра была жизнеутверждающе синего цвета.       — КАКОГО ХУЯ???       Антон влетел в кухню аки разъяренный мамонт и схватил Жеку за отвороты красного домашнего халата.       — НАХЕР ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ, МУДИЛА???       — Тише, тише, — с трудом выговорил Коржов, одной рукой вытирая выступившие от смеха слезы, другой пытаясь разжать цепкую хватку Антона на своем халате. — Во-первых, ты сам виноват…       — ЧЕЕЕ БЛЯЯЯТЬ? — От напряжения на лбу и на висках у парня вздулись жилы, — Я ВИНОВАТ, ЧТО ТЫ С КАКОГО-ТО ХУЯ РЕШИЛ МЕНЯ ПОКРАСИТЬ??? ВИДЕЛ ЖЕ БЛЯТЬ, ЧТО Я БУХОЙ В ГОВНО!!!       — Так, успокойся, — Жека наконец справился с приступом хохота и хорошенько встряхнул взбешенного друга за плечи, — Во-первых, я тебя не красил. Во-вторых, кто тебе виноват, что ты не смотришь, что льешь себе на голову? В-третьих, прекрати уже меня раздевать, а то я, знаешь ли, могу и не сдержаться, — лукаво улыбнулся он, взглядом указав на руки Антона, все еще сжимающие отвороты его халата. Последний от столь неожиданного натиска несколько распахнулся и грозил вот-вот развязаться.       — Пидор блять… — Серов смутился, разжал пальцы и вдруг завис на несколько секунд, вспоминая что-то, затем резко изменился в лице.       — Это че, выходит, я твоей краской башку помыл?..       — Типа того, — усмехнувшись, уклончиво ответил парикмахер. Объяснять другу детали произошедшего он почему-то передумал.       Антон шмыгнул носом и, одной рукой поправляя на бедрах норовившее свалиться полотенце, рванул из кухни.       — Даже не пытайся, все равно не получится! — крикнул Жека, когда из ванной послышался шум воды. Но, видимо, Антон решил не сдаваться. В кухню он вернулся лишь спустя минут десять, одетый в синий халат, который Коржов любезно предоставил ему на то время, когда парень оставался у него дома. Бени уже успокоился и теперь пил воду из поилки, а Жека закончил с готовкой и поставил на стол две тарелки с омлетом.       — Это теперь смыть вообще не вариант, что ли?.. — промямлил Серов, с убитым видом теребя у виска ярко-синюю прядь.       — Ну почему же, — Коржов подошел ближе и провел рукой по влажным волосам друга, — смоется. Недели через две, — он усмехнулся, поймав перепуганный взгляд Антона, — максимум месяц.       — Блять… — Серов плюхнулся на стул и запустил пальцы в свою небесную шевелюру, — это же че пацаны на районе скажут?.. И бабушка…       — Думаю, она оценит, — улыбнулся Жека, ставя сковороду в раковину, — а пацаны-то что? Они же не возмущались, что у тебя грива как у льва. Да и к тому же, тебе идет. Кстати, с цветом халата очень даже гармонирует.       — Заткнись блять уже… И да, ты все равно сука...       — Понял, принял. Кто бы сомневался. В любом случае, будет тебе уроком. Может, бухать будешь меньше. Давай ешь.

***

      "Да он издевается… "       После случая с тоником Серов в течение непривычно долгого для себя времени вообще не брал в рот алкоголь, и Жека уж грешным делом стал думать, что друг наконец-то завязал. Однако хватило Антона буквально недели на две (тоник оказался крепче, чем думал Коржов, и как раз начал понемногу вымываться). Придя в пятницу после работы в бар выпить стаканчик-другой виски со льдом и поболтать со своим другом Мишкой, который подрабатывал барменом, Жека вдруг увидел в толпе знакомую синюю макушку. Ее обладатель шел очень нетвердой походкой, натыкаясь по пути на все подряд, и наконец скрылся за дверью со значком WC.       Допив виски, парикмахер вытащил из кармана крупную купюру, положил ее рядом с пустым стаканом на стойку, бросив через плечо, что сдачи не нужно, и, не слушая робких попыток Мишки возразить, направился в сторону заветной двери. Он сразу же нашел кабинку, в которой находился Серов; судя по звукам, его внутренности выворачивало наизнанку. Коржов рванул дверцу кабинки на себя. Та оказалась незаперта и резко распахнулась, явив миру изрыгающего из себя остатки дешевого пойла Антона в обнимку с фаянсовым другом.       Дождавшись, когда парня наконец отпустит, Жека схватил его под мышки и рывком поднял на ноги. Очень хотелось дать ему увесистого такого леща, но подсознание справедливо подсказывало, что от подобного обращения его может стошнить повторно.       — Тебя вообще ничему, что ли, блять, жизнь не учит? — злобно вопросил парикмахер, перекинув руку друга себе через плечо и вытаскивая его из кабинки. — Прошлого раза не хватило? Да и даже если пьешь, разве не говорил я тебе — не бухать всякое дерьмо и, тем более, не понижать градус?       — Оо, Жееека… — пьяно хихикая, с трудом выговорил Антон. Он отчаянно пытался сфокусировать осоловевший взгляд, но ему это слабо удавалось, и зрачки разъезжались в разные стороны. — А ты че тут… Дееелаешь?.. А, Жееекааа…       — Хуека, — передразнил Коржов, одной рукой пытаясь отрегулировать воду в кране. — Умывайся давай, сейчас домой пойдем…       Уже на улице колени у Антона начали подгибаться настолько, что Жеке пришлось сажать его к себе на спину и тащить на закорках до самого дома. Он старался идти как можно медленнее, чтобы парню снова не стало плохо, но, благо, больше его уже не рвало.       Оказавшись в своей квартире (Жека решил оставить Серова на ночь у себя, потому как Таисия Петровна вряд ли была бы в восторге, притащи он ей домой внука, синего, как его волосы), Коржов сразу направился в ванную, сгрузил Антона туда и принялся стаскивать с него одежду. Ритуал этот за время многочисленных попоек стал вполне привычным, но Жека был ни разу не рад тому, что ему снова приходится выполнять его. Во-первых, раздеть сопротивляющегося и в любой момент норовящего проблеваться друга, а после этого еще и заставить его помыться — задача далеко не из легких. Во-вторых, при виде Антона, полностью голышом лежащего у него в ванной, у Коржова почти всегда неконтролируемо вставал, и он не мог успокоиться и заснуть до самого утра. Он мог сколько угодно говорить на районе, что он не гей, но такая реакция организма прямо заявляла об обратном.       К сожалению, этот раз исключением не стал, и едва Жека наконец стащил с Тохи трусы и включил воду, держа в одной руке душ (кстати, Серов, как ни странно, совсем не сопротивлялся), «бравый солдат» тут же проснулся и вытянулся по стойке смирно. Коржов состроил морду кирпичом и решил не подавать виду, как вдруг Тоха, который к этому моменту уже почти заснул, распахнул глаза и уперся взглядом в находившийся прямо по курсу бугорок в штанах у друга.       "Блять… "       Жека покраснел как рак и попытался прикрыться свободной рукой, но Антон помешал ему это сделать, протянув руку и схватив его за уже почти совсем твердый член через ткань джинс. В паху словно прошибло током, и Коржов от неожиданности не смог сдержать стон. Серов хихикнул и медленно провел рукой вверх-вниз, слегка надавливая.       — Ты… что делаешь?.. — тяжело и прерывисто дыша, выдавил из себя Жека, пытаясь отстраниться и все больше заливаясь краской. Однако Тоха с необычной для пьяного резвостью приподнялся в ванне и крепко ухватил его другой рукой за бедра, что сильно ограничило возможности выкрутиться. Парикмахер от смущения готов был провалиться сквозь землю, как вдруг увидел, что у Антона тоже стоит. Вполне уверенно причем стоит: крайняя плоть сама собой отодвинулась и приоткрыла влажную розовую головку. Жека сглотнул. Серов поймал его взгляд, пьяно усмехнулся и ускорил движения рукой. Коржов от стыда спрятал лицо в ладонях. Поскольку он тоже был не совсем трезв, он довольно быстро почувствовал, что тормоза его долго не продержатся, и такими темпами он скоро сорвется. Когда тяжелое дыхание парня стало все чаще сбиваться на хриплые постанывания, Тоха облизнулся, расстегнул джинсы и вытащил полностью вставший орган из трусов.       — Что ты… Перес…       Договорить Коржов не сумел. По члену от основания до головки прошелся горячий язык, и слова буквально застыли в горле. Не сдержавшись, он издал сдавленный протяжный стон.       "Что ж ты творишь, Тоха?.. "       Еще несколько раз проведя языком по всей длине, Антон переключился на головку. Поигравшись с ней языком, он обхватил ее губами и начал посасывать, как леденец.       "Бляяять… "       Жека закусил губу, из последних сил стараясь держать себя в руках. Но когда Серов одним махом погрузил член себе в рот где-то наполовину, тормоза сорвало окончательно.       "Прости, Тох… Но я больше не могу… "       Коржов схватил друга одной рукой за затылок и с силой толкнулся ему в рот. Тот не ожидал такого напора и громко застонал. Горло перехватило, а на глазах выступили слезы. Жека другой рукой дотянулся до его члена и тоже начал ласкать его. Возможно, это немного помогло, потому что Антон наконец расслабил горло и тоже начал негромко постанывать. Через некоторое время он обхватил член Жеки у основания и начал двигать рукой вверх-вниз.       — Тоха, хватит… Отпусти… Я же сейчас…       Парикмахер почувствовал скорую разрядку и попытался выкрутиться из крепкого захвата, но Серов только сильнее сжал его бедра и стал еще интенсивнее работать ртом. Коржов хрипло простонал и кончил. Глаза Антона расширились, он тоже издал высокий стон и забрызгал себе живот белесыми каплями, но не разжал губы.       Отдышавшись, Жека немного подался назад. Член выскользнул изо рта, и от головки к губам протянулась ниточка слюны, смешанной со спермой. Антон перевел мутный взгляд на лицо друга, улыбнулся и сглотнул.       — Ты… Серьезно… — Коржов с размаху ударил себя ладонью по лбу и зашипел. От такого зрелища у него снова встал, как по команде. — Так, блять, короче, иди сюда!       Серов не успел издать ни звука — его рывком подняли из ванны, и Жека на руках потащил его в комнату. Уложив его на кровать и нависнув сверху, он начал страстно целовать его в губы. От Антохи довольно сильно несло перегаром, а на губах все еще оставался солоноватый привкус спермы, но парикмахера это не смущало. Когда воздуха стало не хватать, Жека оторвался от губ друга и начал выцеловывать его шею и плечи, время от времени оставляя на коже багровые следы. Антон закидывал голову и тихо постанывал. Его стоны стали выше и громче, когда Коржов дошел дорожкой поцелуев до паха и провел языком по его члену.       — Ну что, теперь моя очередь, — Парень улыбнулся и обхватил губами розовую головку…       На этом моменте Тоха окончательно перестал что-либо соображать…

***

      Проснувшись утром, Серов отметил, что голова болела просто ужасно. Но что странно, помимо головы еще болела жопа.       — Бля… Да ну нахуй… Пора завязывать с бухлом…       Продрав глаза и сев на постели, Антон обнаружил, что он почему-то находится в кровати у Жеки. Странно, обычно же он всегда спал на диване… Самого Жеки в комнате не было, но из ванной доносился шум воды. Антоха сполз с кровати и направился на кухню.       "Бля… Хули так больно-то?.."       Проходя мимо большого зеркала в коридоре, Тоха бросил взгляд на свое отражение… и застыл. Вся шея была усыпана багровыми отметинами. Были они и на плечах и спине; парень даже насчитал несколько штук на боках и парочку на животе.       "Погодите… Серьезно, блять, что ли?!."       В голове начало проясняться, и Серов стал понемногу вспоминать то, о чем предпочел бы не вспоминать никогда в этой жизни. А лучше и во всех последующих. Очень хотелось списать все на то, что он был пьян, и все это ему приснилось, но засосы и боль в жопе были вполне себе реальными и очень красноречиво говорили о том, что произошло сегодня ночью.       —…ЖЕКА БЛЯЯЯЯЯЯЯТЬ!!!       — Мне кажется, или где-то я это уже слышал? — Коржов, сияя, как новенькая монетка в десять рублей, и улыбаясь во все тридцать два, показался в дверях ванной. — Убивать меня будешь потом, ладно? Лучше расскажи, где ты так сосать научился? А то говорил, «не пидор, не пидор»?       —…УУУУ, СУУКААААА!!!