Признание

Раздался телефонный звонок, это был Шеннон, брат Джареда. У Колина свело все конечности от испуга: "Что-то точно случилось!", подумал он. Трясущимися руками он взял телефон и ответил на надоедливый звук из трубки: - Шеннон! Привет! - Кол...- минутная пауза с той стороны, - Нам надо встретиться. Сейчас. - Конечно! Конечно! Куда ехать? Что случилось? - Давай не по телефону. Больница святого Майкла. Жди возле входа. Колин был на грани нервного срыва, его колотило, как от передозировки наркоты. Он, словно, в беспамятстве запрыгнул в свой "трактор" (как его называет Джаред) и вдавил педаль газа... Он гнал на высокой скорости по трассе Лос-Анджелеса, мысли путались. Ему сигналили машины, а он обгонял, не видя пределов скорости. "Когда же будет этот чертов поворот на больницу!?" - негодовал он. Какая-то незримая сила мчала его, ведь, предчувствие не могло обманывать. Только не сейчас. Себя не помня, он всё-таки добрался до больницы, у входа уже стоял Шеннон и нервно курил, хотя он бросил, как утверждал Джаред. - Привет! Говори, Шен, не медли! - закричал парню в лицо Фаррелл. - Он в реанимации... У Колина ушла из под ног земля, никто не думал, что эти три слова, страшных, как тьма, могли его так просто подкосить. Он упал в обморок, так и не дослушав. Сильный с виду парень, ирландец не выдержал того, чего он больше всего на свете боялся - потерять Джареда едва обретя его. Фаррелл открыл глаза, все плыло. Над ним столпились врач с ватным диском, который пах аммиаком, и Шеннон с тревожным взглядом. - Я в норме. Отведите меня к нему, - требовал Колин. Врач долго и упорно пытался объяснить мужчине, что в реанимацию не пускают и исключений делать не собираются. На удивление, Шеннон был спокоен и просто ждал, то ли когда Джаред очнется, то ли вердикта докторов. Колин не был таким, он рвал и метал, требовал, переходя на крик. Затем, подумав, остановил доктора, который хотел уже было идти прочь, схватил его за руку и зашептал: - Мистер Кабинс, я могу Вам предложить кругленькую сумму, только сделай исключение, а, дружище! Я всю ночь его искал по окрестностям. Пойми меня правильно... - Ладно, только недолго, - отмахнулся врач. Колин летел сквозь все стеклянные двери больницы, обращай внимание лишь на указатели на стенах. Интенсивная терапия показалась ему очень тихой и мрачной, лишь пищали приборы жизнеобеспечения. Джаред лежал в отдельной палате. У любовника брызнули из глаз слезы, сердце то и дело щимило, увидев Джа в таком состоянии: весь в трубках, лица не узнать, кровоподтеки на всем теле. В палате с бледно бирюзовыми стенами работала одна лампа, видимо, чтобы не шокировать родственников, у кого произошла подобная ситуация, или чтобы не раздражать светом пациента. Он сел рядом с мирно спящим парнем и в сердцах стал проклинать себя за то, что не уберег. - Джаред, любимый! Очнись, ты же сильный, - он взял его за тонкое запястье и всхлипывая продолжал сокрушаться, - Не уберег я тебя, милый. Какой же я - скотина! Господи, всё только стало налаживаться... Как же без проблем то жить!? Никак!? Фаррелл уже был в состоянии аффекта от увиденного: его подташнивало, клонило в сон и изрядно колбасило. Шеннон, чтобы не мешать ему общаться, оставался в стороне незаметной тенью самого себя. Ирландец совсем забыл про отведенное врачом время посещения, поэтому подождав немного брат Лето положил руку на плечо Колину и сухим тоном сказал: - Пора идти. Время вышло. Оторвавшись от любимого тела, лицо Фаррелла побелело и приобрело возмущенный вид, из глаз ручьем текли слезы, не на секунду не останавливаясь. Он бы с радостью прекратил свои эмоциональные муки, но был настолько шокирован увиденным, что не мог успокоиться. Шеннон сразу понял, что тот сейчас начнет бастовать и приготовился к куче дерьма, которое вот-вот должно было политься изо рта актера. - Я останусь здесь, Шеннон, пока твой брат не придет в себя! Я им отвалю столько денег, что им такие суммы и не снились, но добьюсь, чтобы быть с ним сейчас и потом. Я обязан был его защищать и оберегать, а как поступил я!? Отпустил его на прогулку одного, вечером! Чёрт возьми! Проклятье! - Он резко повернулся к возлюбленному и произнес, - Я тут, родной! Я так надеюсь, что ты слышишь меня. Прости меня, мой ангелочек! - Будто между прочим добавил, - Посмотри, как изуродовали его идеальное лицо, Шеннон! А тело... Оно, блядь, все в синяках, живого места нет! Лето вышел за дверь палаты и направился к врачу, чтобы пояснить ему сложившуюся ситуацию. Прошла неделя, как Фаррелл живет с Джаредом в палате. Изредка приходит Шен, но часто звонит и приносит продукты для подкрепления. Матери братьев решили не сообщать о случившемся, чтобы она не переживала. Колин заплатил за тайну лечения и за свое проживание в этой вполне неплохой и светлой, особенно днем, палате. Лучи света проникают сквозь жалюзи, напоминая о жизни снаружи, кричат дети, звучат сирены и прочие прелести быта, которых не замечают простые смертные, пока не случается непоправимое. У одного лишь Фаррелла мир сузился до размеров этой больничной койки, где любимый даже не реагирует на прикосновения, тихо дыша и обозначая жизнь свою на экране прибора. Регулярные разговоры с молчаливым и бледным, как у куклы, лицом спасали его все это время, он безоговорочно верил, что Джей крепко спит, но слышит его голос, и возможно, пытается ответить по-своему. Каждый день тянулся вечность, каждый божий день был днем сурка и вот однажды, когда Колин уснул в кресле измотанный однообразием и уставший от ежедневных молитв, Джаред приснился ему и даже говорил с ним. Содержание сна очень удивило Фаррелла, так как, последовали ответы на все вопросы за эту неделю, обращенные в адрес Джея. Колин вспомнил сон до мелочей: во что Джаред был одел, пшеничное поле, где они стояли вдвоем, выражение лица, и в конце концов, каждое слово его странного и жуткого монолога: "Слушай меня внимательно и не перебивай! Я тебя слышу и всегда буду слышать, что бы ни случилось! Посмотри, как тут красиво и свободно. Никого нет, только желтое поле, ветер и мы, Колин! Ты ни в чем не виноват. В том, что случилось виноват только я сам, и никто кроме. Прекрати себя винить, умоляю! Ты же помнишь про телепатическую связь, родной? Я же говорил, что этот способ связи работает, а ты не слушал! Милый, любимый, единственный, я так рад, что повстречал тебя в этой жизни. Надеюсь на продолжение в другой...". Он, как на экране старого телевизора, стал рябить и пропадать, не давая Фарреллу ни малейшего шанса на ответ. Как только ирландец вспомнил этот сон от начала до конца, он поднялся со своего кресла и подбежал к Джареду: - Не умирай! Борись!!! Не оставляй меня одного! Что же ты делаешь!? Прекрати немедленно! Не отпущу! Даже не рассчитывай! - У Колина окончательно поехала крыша. Медсестра, дежурившая сутки через сутки, услышала его крики и вбежала в палату интенсивной терапии. Но у нее не было столько сил, чтобы оттащить парня от постели. Нажав на тревожную кнопку, быстрым темпом вошли санитары - два крупных парня, и схватили Фаррелла за руки. Врач, который вёл Лето, как пациента, тут же вколол успокоительное актеру, и тот уснул. На следующее утро Колин проснулся от яркого света и голосов. Медики сидели в противоположной стороне от его койки и о чем-то мило беседовали. - Где я? - хриплым голосом пытался разведать парень. - У Вас вчера случился психоз. Мы были вынуждены Вас обезвредить. Всё хорошо, не волнуйтесь. Может быть, Вам дать воды? Вы спали около суток. - Как около суток? Я же только вчера сидел с Джаредом. Вы не путаете? - Нет, - абсолютно спокойно сказала медсестра, - Вам так показалось. Извините, но мы вынуждены запретить Вам заходить в палату друга. После Вашей истерики, у него подскочило давление и другие показатели начали вздыматься до небес. - Правильно, потому что он меня слышит! Он все знает! Вы ничего не понимаете! - стал заводиться Фаррелл, - Проводите меня к нему! Я хочу его видеть! Шеннон узнал, что произошло и тут же примчался в лечебницу. У Лето было огромное преимущество: он умел разговаривать с людьми своим монотонным голосом, что те впадали в какой-то транс и открывали ему все "двери". В этот раз такого не произошло, но он отчаянно пытался добиться их с Фарреллом свидания. Парни вышли на улицу покурить и Шеннон заговорил первым: - У тебя сдают нервы, Кол! Езжай домой, отоспись, приведи себя в порядок. Как что-то изменится мед. персонал сообщит. - Шеннон! Он попрощался со мной через сон... Как ты не понимаешь!? Я обещал, что буду рядом, что бы ни случилось! Я поклялся, а они - сволочи, не пускают меня! - У Колина вновь брызнули из красных глаз слезы. Он так уже устал плакать, но ничто не могло его остановить, произвольно солёная жидкость то и дело мочила щёки. Лето старший стоял в шоке от услышанного, ступор заволок его разум, и он уже не слышал Фаррелла. - Как попрощался? Это всего лишь глупый сон, Фаррелл! Что ты несёшь!? Мой брат будет жить до старости! Понял? Лето с силой бросил окурок об асфальт так, что мелкие искры разлетелись в воздухе, и исчезли, он побежал к своей машине и уехал. Колин вернулся в больницу, он не был намерен сдавать позиции и стоял на своем, уж если и не в реанимации, то в одном помещении с ним останется. Сев на лавку ожиданий, он вырубился снова, действие седативного вещества еще не улетучилось из организма. Сон, который снился на этот раз был страннее предыдущего: "- Что мне, блядь, делать Джаред!? - Отпустить! Из-за тебя я здесь! Торчу с трубкой в горле! - Ни за что! - Ты - эгоист! Ты думаешь, мне нравится лежать мертвым грузом и ничего не делать!? Я хочу уйти! Сейчас же иди и отключи всю эту хрень, - Джаред переходил на крик, он буквально рвал глотку, чтобы донести информацию. - Вспомни нашу квартиру, помнишь? Вспомни наши ночи, за которые я был готов душу продать дьяволу, чтобы они были нескончаемыми. Вспомни, как мы планировали съезжаться, какой был кайф наблюдать за тобой, как ты носился по своей квартире и собирал шмотки. Боже мой, ты был так прекрасен, улыбался и никак не мог поверить в то, что мы вместе, что эта взаимность нас сделала счастливыми и сумасшедшими! Ты готов опустить руки и забыть всё это!? Ты готов меня бросить здесь, в этой дурацкой реальности одного!? Джаред смотрел на Колина и внимательно слушал, в омуте его синих глаз не было понятно, что он испытывал, но, всё-таки, чувство сострадания или стыда Колин заметил". На этот раз парня разбудил доктор и предложил: - Пройдемте со мной! Я Вас чаем угощу и поговорить не помешало бы. Колин встал ничего не соображая ото сна и поплелся вслед за мужчиной в белом халате. Они сидели в обеденной комнате врачей вдвоем, крепкий, бодрящий чай сейчас был очень даже кстати. Фарреллу необходимо было привести мысли в порядок и наконец отойти от этого медикаментозного сна, туманность в сознании ему явно была не по душе. - Мистер Фаррелл, - обратился к нему врач, отпивая из мраморной кружки свой чай, - на что вы рассчитываете? - На Вас! - вырвалось у Фаррелла, - Чего мне ждать? Какие у Вас прогнозы, мистер Кабинс? Прошу, только не юлите, скажите правду. - Я не хочу Вас обнадеживать. Будем ждать перемен. "Хоть этот не намерен сдаваться!" - подумал мужчина, и обращаясь к Джареду, который живет в душе Колина, произнес, - "А ты руки опускаешь...". Пролетел месяц. Фаррелл был в их с Джаредом квартире всего два раза за эти тридцать дней. Его воротило от уюта, где не было самого главного в его жизни человека. Теперь он привыкал к больничной палате и считал их гнёздышком это скучное место, где не было роскоши, деревянных шкафов и огромной кровати. Доктор разрешил возобновить "проживание" Колина в палате Лето, пояснив, что когда они вместе, Джаред реагирует на голос и можно отследить его эмоции по показателям. Отеки с лица Лето спали, и он стал выглядеть умиротворенным, но до ужаса худым. - Малыш, доброе утро! - поздоровался Колин, как только открыл глаза. Джаред зашевелил рукой и пальцы кратко двинулись по одеялу. Фаррелл от растерянности бросился к кнопке вызова медсестры и зажал ее так, что чуть не вдавил ее в стену. Медсестра молниеносно примчалась, поправляя на носу очки: - Что случилось? - Он только что пошевелил пальцами, представляете!? - Изумленно пытался донести Колин свой восторг. - Мистер, к сожалению, это может быть обычный рефлекс, он не несёт за собой смысла пробуждения, поймите меня правильно... Фаррелл тут же перебил ее, не давая продолжать свою скучную лекцию: - Нет же! Не веришь мне, да? А давай проверим! Парень подошел к койке, на которой спал друг, взял его за руку и начал выводить его на контакт с внешним миром через звуки собственного голоса: - Джаред, ты меня слышишь? Если да, то пошевели тем, чем можешь. Ответа не последовало, но ирландец так просто не сдается. Медсестра уже готова была уйти назад на пост, где она пять минут назад сладко спала, как вдруг Лето поднял пальцы вверх и тут же опустил. - Свершилось!!! Он слышит меня!!! Медсестра была вынуждена удалиться, чтобы привести врача на осмотр больного. Пока медики отсутствовали, Лето открыл глаза и зажмурился, слишком ярким сегодня было солнце, оно заполняло всё помещение своим светом, лучи проникали в палату, видна была даже пыль, летающая в воздухе. Колин не мог сдержать слез, когда увидел родные глаза спустя месяц пыток, он уже и позабыл, этот теплый, нежный взгляд любимого. Вовремя подоспели врач и его помощница, они склонились над приходящим в себя телом, пациента внимательно осмотрел врач, медсестра фиксировала замечания в блокноте. Мистер Кабинс кивнул Фарреллу, когда тот сидел в кресле и ждал вердикта от врача. - Повезло Вам, Фаррелл. Любовь спасает мир, да? - Кабинс улыбнулся непринужденной, дежурной улыбкой после этих слов и приказал девушке вытащить трубку из носоглотки Джареда. Она быстро управилась и оставила двоих мужчин наедине. - За ним будет нужен тщательный уход, фиксация состояний. Рекомендации я дам, - он обернулся на Лето, - Не могу сказать, что это редкость, когда из таких состояний выбираются, но процентность крайне низка. Думаю, еще пару деньков полежит он у нас, немного придет в себя и отпустим домой, а уж там вы будете его врачом. Я вижу, он в хороших руках. До встречи, Колин! Фаррелл внимал каждое слово доктора, пока тот не завершил свой монолог прощанием. Он словно отошел от концентрации и взяв его за руку тихо произнес: - Вы не представляете, что Вы сделали для нас обоих. - Это Вы его спасли, поверьте мне, - Врач явно зная, о чем говорит, вышел прочь из палаты. Джаред лежал молча, закрыв глаза, по щекам текли обжигающие слёзы. Колин вернулся из холла, где стоял кофейный аппарат, между прочим, именно кофе спасал его весь месяц. Прекрасное настроение и одновременно шоковое состояние не покидало его душу, он парил по больнице, как только очнулся его любимый, но вот любимый вёл себя очень странно и отрешенно. - Джаред, любимый, почему ты плачешь? - подлетел к нему с заботой Фаррелл и нежно смотря ему в глаза, ждал ответа. - Кол, не подходи ко мне. От меня, наверное, воняет, как от старой лошади! Самому противно, - хрипло ответил Джаред и поморщился. - От тебя исходят самые прекрасные, родные запахи, малыш. Не придумывай, я мыл тебя вчера! - Колин наклонился и поцеловал, оставив влажный поцелуй. - Ты меня мыл? - удивился он и смущенно спрятал глаза под тяжелыми, как свинец, веками. Лето натянул на лицо одеяло в знак стыда и протяжно застонал. Колин тут же отреагировал, раскрыв одеяло, одной рукой отбирал у пациента ткань, другой щекотал, пока тот с натяжкой глухо не засмеялся. Колин никак не мог поверить в чудо из чудес, в то, что сегодня очнулся смысл его жизни, и сейчас разговаривая с ним, ему хотелось кричать на всю больницу и целовать алтари. Как же он скучал по этому теплому, как луч солнца с утра, мраморному, как статуя, телу, по широко распахнутым голубым, как лагуна, глазам. Пока Джаред пытался ему что-то объяснить, Фаррелл был весь в своих фантазиях и даже половины не услышал. Рокер всегда много говорил, это и зацепило ирландца в свое время, рот у него действительно не затыкался. Каждую клеточку тела, омывая каждый вечер перед сном, Колин изучил досконально. Он не уставал ежедневно молиться, чтобы эти синие глаза распахнулись и улыбнулись обветренные розовые губы. - Колин, ты меня слышишь? - Джаред взвел бровь и пристально посмотрел на мечтателя. - Я люблю тебя! - Констатировал Колин и улыбнулся. - Ты меня не слушал и решил перевести разговор! - Джаред насмешливо надул губки и сделал вид, что обиделся. - Слушай. Я просто сейчас в трансе, малыш. Прости. - Колин поцеловал его исхудавшую руку и опустил глаза, - Эх, как начну тебя откармливать, чтобы ветер не сдувал... - размечтался Фаррелл. - Я даже боюсь смотреть на себя в зеркало, не хочу быть чрезмерно тощим. Больной вид - не для меня. - Джаред хотел было встать с кровати, но Колин усадил его на место. - Не торопись! Я схожу за врачом. Вечер опускался на город крадучись. Темнеть стало раньше прежнего, сильный ветер задувал в окна больницы. У Джареда после пробуждения ближе к ночи начали проявляться непредвиденные симптомы и обострились страхи. Его прошиб пот, появлялись периодически галлюцинации и слабость. Он боялся оставаться один в темном помещении. Конечно же, врач разговаривал на эту тему с ирландцем и предупреждал об этих издержках комы, но Фаррелл, пока ему очно не представилась возможность это наблюдать, не думал, что это настолько страшно. Всю ночь они оба спали урывками, то и дело Колин будил парня, который то тонул, то задыхался во сне. Ему постоянно снились кошмары и Кол даже представить себе не мог, к чему в итоге готовиться, и что предпринимать в этих случаях, кроме рекомендации Кабинса. Фаррелл недолго соображая разбудил парня. Создавалось впечатление, что Лето даже не знал, где находится: он открывал глаза, затем закрывал, и только потом уже он увидел сквозь туманный взор своего единственного. - Колин, ты не снишься мне? - Весь мокрый, как мышь, обеспокоенно спросил Джаред. - Нет, мой ангел. Двигайся, я лягу с тобой. Колин помог ему отодвинуться к противоположному краю больничной койки и с трудом, но уместил свое немалое тело на матрасе. Джаред положил голову ему на плечо и обвил рукой его торс. Они проспали до утра, ни разу при этом не проснувшись. - Все будет хорошо, спи спокойно... - Приговаривая, Колин гладил парня по влажным волосам. Холодные ветер обжигал щёки, осень не щадила своими пасмурными, серыми красками природу, окрашивая ее в лирику чувств и тревогу. Сквозь обжигающий ветер Фаррелл, укрыв теплым пледом Джареда подкатил его к автомобилю, и они отправились в свою квартиру, наполненную светом и любовью. Лето не говорил Фарреллу, как ему тяжело переносить нескончаемые боли в подреберье, он скрывал факт своего ничтожного, как ему казалось существования, лишь грусть в глазах выдавал его чувства. - Джаред, да что с тобой? Ты всю дорогу молчал, как рыба. Всё в порядке? - Колин не на шутку забеспокоился за любимого и слегка обнял его за плечи, когда они были уже в квартире. - Всё нормально, - отмахнулся Лето, - У нас хоть сухой корм есть? - с издевкой спросил Джаред. - Сейчас что-нибудь найду, не переживай. Кстати, давай я сбегаю в магазин и приготовлю тебе обед, о котором в больнице ты мог только мечтать? - Колин озорно, играя бровями уставился на Лето в ожидании ответа на его предложение. Но ответа не последовало. Джареда будто бы подменили за этот месяц, перепрограммировали, негативные мысли так и вспыхивали в его когда-то светлой и жизнерадостной голове. Сейчас же его было просто не узнать. Колин приходил в недоумение и постоянно испытывал страх, что ему, Джару, были неприятно общество некогда любимого человека, который клялся в любви, который признался в своих чувствах спустя несколько лет. Фаррелл был намерен поговорить серьезно с парнем и выяснить, выбить признание, но на этот раз не в любви. Закупив под завязку продуктов, Колин направлялся к дому, как на его мобильном телефоне высветился номер Шеннона, он с радостью ответил на звонок, но радоваться было нечему. - Кол, привет! Ты мне не скажешь, что между Вами происходит? Мне только что позвонил Джаред и попросил забрать его домой. У Фаррелла выпал из рук телефон и поплыло всё перед глазами после услышанного. "Не может быть! Только не сейчас! Чёрт!" - пронзительным шумом запульсировали фразы в его голове. Он поднял телефон с асфальта и тяжелым тоном сказал: - Забирай! Фаррелл шел домой, как в бреду. Тяжёлый пакет возвращал его в реальность своим шуршанием, на улице стояла мертвая тишина, спальный район "спал". Он ощущал себя покинутым, как бездомный пёс, который стал ненужным в силу обстоятельств своим хозяевам. Войдя в квартиру, Колин прошел в кухню, разобрал пакет с продуктами и остался там, выкуривая одну за одной сигарету. Джаред за это время, пока тот уже прикончил пачку, ни разу не приблизился к другу, в подтверждении того, о чем размышлял Фаррелл по дороге в магазин. Лето старший приехал быстро и завидев мертвую тишину квартиры немного перепугался: - Вы все где? - Я тут, брат, - Тон раздавленного человека выдавал его с потрохами. Шеннон поздоровался с младшим и проследовал к Колину, войдя он уже хотел выругаться, что в кухне топор вешай, сколько было там дыма, но не стал, увидев выражение лица Фаррела. Чтобы Джаред их не слышал, Шеннон прикрыл дверь и закурил: - Что? - Ничего. Видимо. Всё. Кончено, - Фарреллу явно было не позавидовать, он смотрел в одну точку и говорил не с Шенноном, а со своим тлеющим окурком. - Колин... - начал было Лето, но ирландец перебил его. - Ше, можно я буду звонить тебе, а? Как же я теперь буду без своего Гефестиона!?! - Он бросил окурок и закрыл от боли лицо руками. Конечно же, Джаред умудрился подслушать их разговор, но апатичность и отторжение собственной души и тела сейчас не давали броситься на шею тому, кто ухаживал за ним столько времени, омывал его тело, подавал зонд с едой, ночевал с ним в ежедневной надежде на чудо, кто любит его за то, что он есть, а не за то, кем он является. Он любит человека, который сейчас представляет из себя живого мертвеца. - Кол, - он наклонился и на ухо ему стал шептать план действий, - если что я сам тебе буду звонить. Он сидит за дверью и слушает, я видел его тень в дверной щели. Короче, я добьюсь от него, что произошло в его тупоголовой башке! Господи! Заебало! Если он тебя потеряет, он будет последним на этой Земле кретином. Это мое мнение. И...Колин, я бы один, там в больнице, не справился... Огромное спасибо, ты настоящий...человек! Я "за" тебя! Шеннон встал и пожал руку Колину, но второй был уже мыслями далеко отсюда. Лето старший очень любил своего брата и всегда оберегал его от нежелательных последствий их бурной молодости, всегда вступался, когда это требовалось, но сейчас... Сейчас он был зол, как дьявол на брата, за его нерациональность, неблагодарность и элементарное предательство. Шеннона никто никогда так не опекал и таких чувств, как у этих двоих, не было ни разу в жизни. И он, видя то, что сегодня произошло гневался, как никогда. И Джареда он сейчас хотел бы пнуть, чем пожалеть. Ше забрал Джареда из квартиры. Колин так и не вышел их проводить. Братья грузились в машину, Фаррелл мог наблюдать их в окно. Порываясь крикнуть слова любви другу, решительно открыл нараспашку окно в кухне и не своим голосом закричал: - Джаред! Я люблю тебя несмотря ни на что! Слышишь!? - Как во сне раздался голос ирландца по все округе, эхом пронеслось, будто по всему Лос-Анджелесу. Разумеется, Шеннон только махнул ему рукой, а Джаред даже не глянул на этаж, где они были так счастливы совсем недавно. Младший сидел мрачнее тучи, опустив голову. Шеннон завел машину, чтобы прогреть ее и дать шанс мелкому всё исправить, пока не поздно. - Ты охуел!? Что ты делаешь, Джаред!? Я тебя абсолютно не могу понять, - задыхался от возмущений Шеннон, - Этот человек тебя боготворит! А ты?! Ты его предаешь просто так, потому что ТЫ так захотел. Захотел - ушел, захотел - пришел! Да если бы не он, ты бы умер! Понял? Это мое мнение! Ты разрушаешь его жизнь и свою тоже. Не знаю, что ты там себе напридумывал, но ты... Джаред перебил его хриплым заявлением: - Да, давай! Я поступаю, как мудак, мне нет прощения и объяснения. Я долго буду это слушать!? - Глаза округлились от злости и непонимания, руки затряслись от нервов. - А ты, блядь, не перебивай старших! - воскликнул надменным тоном Ше, - Пока не поздно! Мы еще здесь! - Да поехали уже... Мне плохо в машине. Укачает, наблюю на твою дорогую обивку, будешь орать и выставишь счет. Дождь лил, как из ведра, дорогу застилали слезы небес. Пробки для Лос-Анджелеса были не новостью, но в такую погоду страшно было жать на газ, как это обычно любил делать Шеннон, газуя изо всех сил. Шеннон не представлял, как ухаживать за братом, ведь, он даже не был в курсе конкретных действий по рекомендациям врача, досконально изучал, вплоть до наименований лекарств и дозировок таблеток. Придется всё равно звонить Фарреллу и теребить его разодранную душу. И эта ситуация ему напомнила о трагедии прошлого. Однажды, мелкому разбили сердце, так разбили, что он года три ни с кем не общался, кроме как с актрисами на съемках, по работе, с фанатами и прочими людьми, подкаты которых были проигнорированы сразу, если кто-то и порывался закадрить Лето. Закрылся в себе, писал лирику и не подпускал близко даже друзей. Замкнулся. Только Шеннон его подбадривал и старался морально помочь, они жили вместе, и он просто не мог спокойно наблюдать, как его брат чахнет. Лето поступает так, как когда-то поступили с ним. Он забыл об этом, как о страшном сне. Пришло время напомнить. - Слышь, ты помнишь свои самые серьезные отношения? Помнишь Кэм? - Начал бить на эмоции Шеннон. - Помню! - Джаред нервно загрыз заусенец на пальце и отвернулся к окну. - Ты сейчас, это - она! Только ты не тому сердце разбиваешь... Джаред ничего не ответил, а лишь задумался и сделал вид, что засыпает, зарывшись лицом в капюшон. *** Фаррелл потерялся во времени, ему было так душевно плохо, что он не знал, куда податься, к кому обратиться за психологической помощью - разговором. Парочка дней пролетела в пьяном угаре, телефон в отрубленном состоянии валялся у кровати мертвым грузом. Колин в один из дней очнулся, увидел, какой срач творится в этом грязном, отвратительном гнездище: бутылки виски, море бутылок виски, пачки сигарет, одежда Джареда на полу, на кровати, в прихожей, в гостиной. Фаррелл почесал репу и закопался в воспоминаниях дурмана. Он ничего не помнил! Он только помнил то, как сел за стол и открыл первую бутылку "Рэд Лэйбл". Стаканы? Стопки? Ни одной тары не валялось поблизости. Из горла, по-мужски, он пил свой любимый напиток. "И как я остался жив после всего этого дерьма?!" - Колин вслух хихикнул ужасу, что творилось у него под ногами и в квартире в целом. Он даже не догадывался, что в свои годы он еще способен на длительные запои и поглощение алкоголя в таких неимоверных количествах. "Хватит себя хоронить! Взбодрись, приведи себя...- рассуждал он и заткнулся, когда подошел к зеркалу, - Мне что, девяносто лет!?". Похмелье давало о себе знать, но он старался не думать о своем состоянии и больше не пытаться вспомнить подробностей о запойном рандеву. Освежившись контрастным душем, который ему ранее, время от времени помогал, он собрал весь мусор в квартире в пакеты, одежду Джареда тоже сложил в мешок и поставил в угол. Он планировал связаться с Шенноном и отдать ему всё добро его родного брата. Телефон разрывался на части от изобилия сообщений и звонков, когда Колин рискнул включить его. Полсотни звонков только от Лето старшего. Не успел Колин перезвонить ему, как Шеннон тут же высветился на дисплее экрана. - А? Привет-привет! - Колина заколотило, он не знал, чего ожидать на этот раз от этой семейки. - Кол, привет! Тебя убить мало! Хрен ли трубка выключена? Почему дверь в квартиру заперта!? Я приезжал, чтобы забрать вещи Джареда и поговорить... - Приезжай, забирай, - спокойным тоном сказал Фаррелл. - Ок. Скоро буду! Жди! - и Шеннон положил трубку. - Возьми меня с собой! Я в машине посижу, не буду показываться! Шеннон!!! Прекрати себя так вести! - Джаред не унимался, лежа на диване в теплой пижаме, канючил без перебоя и перерывов на обед. - Хорош орать, мать твою! Ты свой шанс проебал!? Проебал! - Бегал по дому Ше, собирая необходимое и переглядываясь с Джаредом свирепыми взглядами, - Вот и лежи тут дальше. Найму тебе медсестру, будет за тобой ухаживать, ну, уколы там в жопу делать и далее по списку! - Шеннона до сих пор не отпускала эта ситуация. - Ше... - Застонал Джаред и спрятался лицом в подушку. - До вечера, брат! - Дверь хлопнула так, что рискнула сорваться с петель. Заполняющая эхом хлопка квартира стала пустой и безжизненной. Джаред на протяжении последних дней, как он попал, вернулся в "бухту" брата, не оставался один. Приходили друзья старшего, развлекались игрой на барабанах, приходили соседи, плавали в бассейне и делали молочные коктейли... Шеннон всегда был тем человеком, с которым легко, интересно и весело. В его окружении никто не был одинок, как и он сам в присутствии людей. Может быть именно поэтому в его доме извечная толпа? Он просто боялся оставаться один на один со своими мыслями, они его угнетали? Сильный человек, по своей натуре, всегда одинок, это относилось и к барабанщику. Шеннон припарковал автомобиль в том же месте, что и в прошлый раз, Колин услышал визг резины и ринулся к окну. Он все еще надеялся, что увидит Джареда, что тот передумает и вновь приедет, а Фаррелл простит его за дурость. Он бы ему всё простил! Но, нет. Шеннон вышел из машины один со спортивной, больших габаритов, сумкой, в бейсболке с огромным, как сейчас модно, козырьком и темными очками. Штаны-треники были настолько растянуты, что топорщилась ткань на коленках, и футболка в дырку не внушала доверие, но даже весь этот безобразный вид и неряшливость делала из братьев законодателей моды, и это - факт. Шеннону не надо было звонить в дверной звонок, было открыто, он прошел вовнутрь и обозначился стуком в стену: - Можно? - Да, заходи, - Буркнул Фаррелл заваривая кофе, фартук на нем немного задрался и от этого Шеннон расхохотался при входе в кухонную, выглядел ирландец нелепо. - Ахахаха. Че ржешь!? Я кофе нам варю, будешь? И круассаны очень вкусные. Пекут напротив, - он показал пальцем на окно, не отрываясь от турки, - в кафе. Всё бы отдал, чтобы на дом приносили, ей-Богу. - Фаррелл старался не обострять ситуацию и делал вид, что всё хорошо, и он не страдает. Шеннон снял кепку и очки, поместил аксессуары на тумбу, и уселся за стол: - Угощай, хозяин! Я люблю кофе, особенно после нервотрепки. Очень помогает! И выпечку люблю. Да прям праздник какой-то! Я к тебе буду на завтрак приезжать! - Идиллия, да? - Колин стал серьезным и разлил кофе по кружкам с видом профессионального баристы. - Не говори. В вашей, - он осекся и поправил сам себя, - твоей квартире так приятно находится. Запах, как в кафе. И алкоголь тоже уместен. - Спалил меня?! Шеннон, я же актер! Мне не удалось сыграть, как следует? Теряю навык, блин, - Колин продолжал задорно восклицать и расставлять посуду на стол, метаясь из одного угла в другой за приборами. - Он порывался со мной ехать. Я не пустил, - Шеннон увидел фаррелловское разочарование, которое никуда не денешь, каким бы крутым актером ты не был. Истину не заткнешь, - Пускай подумает над своим поведением. Причем, в квартиру он заходить не хотел. Сказал, что в машине посидит. Сколько ты пил, Кол? - Ше с прищуром вопросительно вскинул бровь. - Не знаю, как вы уехали. Вот только сегодня очнулся. Хорошо, что дверь была закрыта, когда ты приезжал. Ты бы, откровенно, охерел от масштаба свалки царившей здесь. Ну, что ты смотришь? Я так справляюсь со стрессом. Иначе, не умею и не хочу, - Колин раскаивался в своих деяниях накануне брату его возлюбленного и ему становилось легче. Он чувствовал, что ему есть на кого положиться, он верил Лето. - Ты же знаешь, что после того, как просочилась информация в интернет, что мы с Джаредом вместе, от меня все отвернулись. Мне даже поговорить не с кем! Дожил, блядь! - сокрушался Фаррелл, - Влез, куда ни стоило. Хотя, знаешь Шен, оно того стоило. Я только с ним прочувствовал понятие "настоящая любовь". Я понимаю, что это звучит обыденно и банально до одури, но это правда. И я уже сомневаюсь, что кому-нибудь на этом свете смогу так довериться и отдать свое сердце. Он его забрал с собой той ночью, - Колина отпускала постепенно мелкая дрожь, и кофе помогал эмоциям остыть. Они сидели, говорили, обсуждали эту тему и многое другое, в чем нашли точки соприкосновения. Даже ухитрялись спорить, но в шутку. Колин бы хотел иметь такого друга. И Шеннон, как он понял, был не против их общения и совместного досуга. Шеннону чисто по-мужски было жаль парня. Он не мог его оставить одного. Джареду становилось лучше, его личная медсестра, как и обещал брат, старательно помогала Лето вставать на ноги, он мог уже самостоятельно передвигаться и обслуживал себя сам. Она дежурила днями, а ночами она отправлялась в комнату для гостей, которую выделил ей Шеннон для проживания на время реабилитации. Женщина в возрасте радовала младшего своими рассказами из жизни, ведь, у нее было столько проб и ошибок, и теперь она знала, о чем говорит: - Дружок, ты, конечно, прости меня, что лезу не в свое дело, но тебе нужно сделать выбор. И сделать его будет не так просто, как кажется. На кону твое благополучие. Ты любишь его? - Она удобно расположилась напротив Джареда и вопросительно уставилась на него, как мать. - Люблю, Мэри. Я бы всё отдал, чтобы сейчас быть с ним, я бы упал перед ним на колени, если бы это помогло, - Джаред представил себе эту картину и завернулся в плед, будто бы его окутал холод. - Будь мудрее, попроси у него прощение. Верни его! Если он с тобой так поступал, ухаживал за тобой, то пределам его любви нет границ и возможных рамок. Не глупи, малыш. Ладно, это твое дело. Пойду к себе, попозже спущусь, сделаю тебе укол в твою ореховую попку! - Она нежно улыбнулась ему и отправилась к себе. Лето старший появился в дверях, явно куда-то намеревался слинять. Брат помогал младшему, чем мог, но через оскал и обиду за ирландца. Шеннон сам не понимал, что на него нашло: брата загнобил, зато Фаррелла поощряет, общается с ним и помогает пережить разрыв. Парни действительно стали общаться гораздо чаще и их традицией стало совместное посещение баров, но без фанатизма: они просто разговаривали и выпивали пару-тройку коктейлей. Фаррелл пустился же во все тяжкие, в арсенале развлечений появились наркотики, и это было их секретом. Лето старший никому не говорил об этом, даже Джаред не был в курсе. - Эй, ты куда!? - младший подал голос из зала, когда услышал звон ключей. - По делам. - отмахнулся Шеннон. - Вывези хоть меня куда-нибудь, я уже прирос к этому дивану... - Восстанавливайся, Джей. Вот будешь себя чувствовать лучше - возьму, а пока... все, я пошел. Ужин на плите! Шеннон снова оставил брата, и Джаред придя в ярость на столь нахальное поведение Ше, взял телефон и решил набрать Фарреллу, так как, в последнее время Лето старший активно общался с Колином. - Алло, привет... это Джаред, - длительная пауза. - Привет. Как дела? - Сердце Колина пропустило удар, когда он услышал до боли родной голос. - Мой брат сейчас едет к тебе, какие планы? - Джаред проигнорировал вопрос Колина и продолжил, - Вы двое, спелись, я смотрю. - Какие-то проблемы, Лето? - Без церемоний парень решил его осадить. - Никаких проблем. Даже по фамилии...теперь. Удивительно! Как быстро меняются люди, Колин... Пока-пока. - Что?! Меняются!? Ты отвернулся от меня так и не объяснив ситуацию, ты разбил мне сердце! Тебе не стыдно за твои действия?! Что я тебе сделал? Ну?! - Фаррелла будто прошибло, он сорвался на крик и уже не мог остановиться, - Я любил тебя больше жизни, а ты на меня положил и сейчас звонишь с предъявами. Твой брат, между прочим, очень хороший человек и отличный друг! Только благодаря ему я с тобой разговариваю по этой ебаной трубке. Пошел к черту! - Телефон с громким ударом спустился по стенке на кафель. Джаред так и сидел с телефоном у уха, слезы произвольно покатились по розовым щекам и наконец он понял, как ошибся и как напортачил, он вспомнил слова медсестры. "Да, за такое не прощают! И на коленях ползать...этого будет мало", - подумал он и завалился на диван. *** - Кол, еб твою мать, что опять с мобилой? - встревоженно сверлил глазами Ше стену в гостиной. - Твой брат звонил, хотел разузнать, какие у нас планы на вечер. И с какой стати мы так спелись! - на Колине не было лица, он растеряно посмотрел на Шеннона и тихо спросил, - Что мне делать!? А? - Собирайся, блядь! - Куда? - Куда надо! Колин уже был готов к очередному бару, ресторану, пабу, но только ни к этому! Шеннон со свистом припарковался возле своего огромного особняка, напоминающего больше замок, нежели дом холостяка и с ехидным взглядом пригласил Фаррелла на территорию своих апартаментов. У Колина разбегались глаза от утонченного вкуса хозяина дома: аккуратный сад из розовых цветов алого цвета украшал палисадник напротив спальни, в окне которой горел тусклый свет, кусты подстрижены в виде знаков их с Джаредом музыкальной группы, тропа в дом из разноцветных камней, которые переливались и от света луны, и от лучей солнца одинаково красиво. Потрясающее зрелище, которое никакого не могло оставить равнодушным. Колин перестал радоваться взору и напрягся, когда они оба подошли к входной двери. - Ты че так быстро? Облом? - Джаред с дивана не мог наблюдать за вновь прибывшими людьми и кричал из-за спинки не отрываясь от телевизора. Он принюхался, - Ты уже пропитался запахом Колина, Шеннон! Я чую его прямо сейчас. Шанель. Парни оба подошли к дивану и Джаред осекся. - И? Чего уставился? - с этими словами барабанщик обошел диван и вальяжно сел на стул. - Почему ты не предупредил меня, что у нас будут гости? Я бы хоть марафет навел, мало ли... - Джаред всё пытался перевести в шутку, но слабо получалось, его колотило, и с трудом произносились слова. Колин смотрел во все глаза, он так скучал по нему, словно не видел годами своего ангела. Он уже даже начал забывать этот курносый носик, нежную кожу и щеки, что горели от смущения, Фаррелл налюбоваться не мог его тощим, обессиленным телом. До его ушей не долетали фразы Шеннона, который уже, как две минуты пытается достучаться до Колина. - Понятно... Так, мне надо выпить! - Шеннон встал и скрылся из вида парней. Фаррелл так и молчал, стоя у дивана, и Джаред не знал, что сказать. Американец хотел прикоснуться к теплой руке и почувствовать импульсы, что сейчас бурлили, как лава в вулкане, даже на расстоянии ощущалось его волнение, но его останавливала внутренняя сила, интуиция. - Извини, я пойду покурю, - Колина потянуло на улицу, он задыхался от этого напряженного момента и поплелся к двери, доставая из пачки сигарету. Джаред молча наблюдал за парнем, затем прохрипел: - Я с тобой, мне надо подышать. Джаред, опираясь на диванную спинку прошел шаг и его шатнуло. Колин завидев это, тут же, молнией подлетел к любимому и схватил его за талию: - Боже мой! Ты еще так слаб! - Испепеляющий взгляд Фаррелла буравил от испуга или от возбуждения Лето. - Все нормально. Пойдем на веранду! Я целый день не выходил, Кол. Мне необходим кислород, особенно сейчас, когда ты в такой опасной близости от меня. Фаррелл опешил от его откровенности, его бросило в дрожь, и кожа покрылась мурашками от счастья, услышав эти слова, но виду он не подал. Сейчас, когда Джаред так был близок, когда его дыхание обжигало шею Колина, он едва сдерживал себя, чтобы не наброситься на парня и не зацеловать его до смерти. "Господи, за что мне это наказание?" - размышлял Колин. Его размышление прервал Лето, обвив, удерживаясь за могучие, крепкое тело мужчины, что был, как скала, за которой можно было бы спрятаться от всего на свете. Лето старался не упускать любой возможности коснуться объекта желаний, своих фантазий и самой большой любви жизни, поэтому давил на жалость своим "плохим самочувствием". Выкурив сигарету, рука предательски тряслась, он выдохнул струйку дыма и обратился к Джареду: - Давай я доведу тебя до дивана. Холодает и мне пора. Еще куча дел, которые сами себя не переделают, так что... - Как я тащусь от запаха твоих сигарет вперемешку с одеколоном. Не уезжай, прошу тебя! - Джаред уже готов был действовать по своему плану, лишь бы удержать любимого. - Нет, Джаред, мне пора. Джаред резко развернулся и зашуршал своими огромными меховыми тапками в сторону кухни. Фаррелл вдохнул и выдохнул с шумом, но Лето этого уже не слышал. - Шеннон, отвезешь меня? А то отсюда я не выберусь без твоей помощи. - Да, пойдем к машине. Конечно же, они стояли возле автомобиля, и как две бабы, обсуждали, что будет дальше, но ехали молча, каждый думал о своем. - Присмотри за ним, пожалуйста, Ше. - Обязательно, Кол! О чем речь? - Они пожали друг другу руки, и Колин направился в квартиру.