Chokkan

      Обычно интуиция меня не подводит.       Аканэ, оглядываясь, шла по улице. Ее мучило ощущение, будто скоро произойдет нечто страшное. Это чувство поселилось в груди холодным комком, покалывая изнутри неприятными иголочками. Девушка открыла зонтик и вышла из магазина на улицу, крепко прижав сумку рукой.       В планах была прогулка с бойфрендом. Всю неделю они вдвоем обсуждали, куда пойдут на Хэллоуин. Идти на шумную вечеринку в какой-то бар совсем не хотелось. Наоборот, душа просила просто погулять, а потом накупить еды, посидеть дома и поговорить о всяком. Никто не был против, ничего лучше в голову не пришло, и на этом решили успокоиться.       На улицах тут и там сновали люди, вырядившиеся в костюмы всевозможной нечисти, — в основном молодежь, шустро перенимающая у Запада обычай за обычаем. Улицы и магазинчики были усыпаны тыквами, скелетами, летучими мышами и прочей хэллоуинской атрибутикой. Аканэ неслась в сапогах по лужам, пытаясь нагнать упущенное время. Опаздывать она не любила, но понимала, что в книжном магазине время течет другим образом. Отвлечешься, зачитаешься, и все. Мир останется за порогом, а время полетит быстрее обычного. Поэтому те двадцать минут, которые Аканэ должна была провести в дороге, она потратила на прочтение главы, а теперь неслась по улице, будто от этого зависела ее жизнь. Навигатор показывал кратчайший путь до места назначения, но тогда пришлось бы бежать через дворы, а девушке эта идея совсем не нравилась. Тем более, совсем недавно по телевизору говорили о каких-то безумцах, которые убивают людей, полностью уродуя лица и забирая внутренние органы своих жертв.       Фантастика. Но нет.       Даже звучит жутко, а в реальности никаких слов не хватит, чтобы в полной мере описать их зверства. Полиция не давала никаких комментариев; эту тему старались не поднимать ни блогеры в соцсетях, ни медиа. А прохожие на улицах были в предвкушении праздника, и никто не хотел думать о по-настоящему жутких вещах.       Но если не говорить о проблеме, сама она не исчезнет. Да и мало тех, кто верит в это по-настоящему.       Поэтому Аканэ медленно подошла к переулку, по которому советовал идти навигатор. Девушка переминалась с ноги на ногу, решая, как быть. И прежде чем идти, благоразумно решила позвонить.       — Канеки, я опоздаю. Зайди в магазин у перекрестка, чтобы не мокнуть, — произнесла тихо Аканэ, чувствуя вину. — Не обижайся, я быстро прибегу!       — Будь осторожна, а то тебя вампиры съедят, — усмехнулся на том конце Канеки, напоминая о ряженой нечисти на улицах города. — Как я потом жить буду?       — Ладно, бегу-бегу, — девушка повесила трубку и еще раз заглянула в навигатор. Злосчастный путь через дворы занимал всего каких-то семь минут. Аканэ всмотрелась в темноту переулка: мусорные ящики, какие-то коробки, пакеты… И никакого намека на освещение, никакой тускленькой лампы или вывески…       Мобильник в помощь.       Девушка шагнула в темноту, надеясь, что семь минут пройдут так же быстро, как и в книжном. Проходя мимо многочисленных баков с мусором, девушка то и дело вздрагивала от неожиданных шумов, которые издавали крысы и кошки, роющиеся то здесь, то там. Аканэ одной рукой прижимала к груди сумку и зонтик, а другой освещала фонариком телефона дорогу. Преодолев полосу мусорных баков, она вышла через арку во дворик, окруженный со всех сторон домами — настоящее колодезное дно. И еще огромные многочисленные трубы тянутся к крышам, будто длинные щупальца. Внутри девушки все вздрогнуло: она прислушивалась ко всем звукам, чтобы в любой момент рвануть либо вперед, либо назад. Звуки оживленной улицы уже давно растворились в тишине позади. Даже сигнализацию здесь было слышно издалека, словно комариный писк.       В центре дворика стоял одинокий фонарь и пытался осветить все пространство вокруг: тут уже были битые машины, разобранные «стервятниками», скамейки для «элиты» улиц, разрисованные граффити стены… У стены чуть поодаль, в самой темноте, что-то вдруг зашевелилось. Аканэ заметила это краем глаза, а затем повернула голову, прищурившись, чтобы рассмотреть очередную крысу.       Но лучше бы она не поворачивалась.       Там были люди… Необычные люди. Из их спин торчали светящиеся разными цветами отростки, напоминающие щупальца осьминога. Два существа стояли на четвереньках, склонившись над темным пятном… И вдруг разом подняли головы и уставились на Аканэ. Та, судорожно набирая до ходу номер Канеки, бросилась через площадку к просвету — к выходу.       — Что-то случилось? — на первом же гудке Кен снял трубку.       — Я на площади, позади магазина. Здесь какие-то… — протараторила со сбившимся дыханием девушка, чувствуя на себе звериное внимание.       — Монстры? — подсказал ей голос над самым ухом.       Он прозвучал так внезапно и так спокойно, что внутри Аканэ все сжалось — ноги перестали слушаться. Девушка остановилась как вкопанная, вытаращив глаза на незнакомца. Он вырвал из ее руки телефон и с силой бросил в стену дома:       — Или как бы ты нас описала, солнышко?       — Я… я не хотела вам мешать… — Аканэ подняла взгляд и поняла, что перед ней стоял вовсе не человек: глаза с темными белками, лицо и руки залиты кровью. Щупальца позади спины шевелились, касаясь друг друга. Он — вроде это был он — поправил мокрые от дождя волосы. С подбородка стекала кровь, а он, улыбаясь, смотрел на девушку в упор.       — Веди ее сюда, Ито! — второй поднялся с земли.       — Прошу вас, не надо! — девушка вырывалась из рук чудища, упираясь ногами в асфальт. — Канеки!       На этих словах Ито обернулся, опасливо вглядываясь в проход между домами. Подумав с секунду, он нервно клацнул зубами, а затем резко закинул девушку на плечо. Та отбивалась — колотила по голове, пыталась пихнуть ногой в живот. Ито охнул от такой прыти, но, ухмыльнувшись, за пару секунд поравнялся с приятелем.       — Эта дрянь его знает! — прорычал второй. Он был выше Ито и крепче, с короткими светлыми волосами. Аканэ увидела его перекошенное от злобы лицо и посмотрела куда-то ему за спину, из которой торчало что-то наподобие хвоста. Он поблескивал в темноте сине-фиолетовым сиянием и отчего-то, вопреки здравому смыслу… завораживал своей красотой.       — Мы зашли на их территорию… — проговорил монстр.       — Значит, пора валить, пока они не прознали о нашей ошибке, Кокэху, — ответил тот, что держал Аканэ.       Красно-фиолетовые отростки касались ее рук, поглаживали ей волосы. На ощупь щупальца были жесткие и шершавые. Аканэ всем телом ощущала отвращение. Она опустила взгляд на асфальт: лужа крови, затекающей в трещины асфальта, клочки одежды… тело человека. И не одного.       О боже…       Тела были настолько изуродованы, сплющены, выпотрошены и бесформенны, будто по ним проехался бульдозер. Кое-где угадывались сломаные кости, торчали осколки ребер…       Давление в висках заглушало реальность. Аканэ не понимала и даже не слышала, о чем говорили те двое: все ее внимание заполнилось месивом из останков, а воображение с лихвой дорисовывало то, что совсем скоро ждет и ее саму. Желудок предательски скрутило, к горлу подкатила тошнота. Звериный ужас сковал все тело, и Аканэ уже не сопротивлялась — только плакала от безысходности.       Почему, черт возьми, я вообще сюда пошла?       — Аканэ!       Голос Канеки. Самый любимый, светлый и дорогой сердцу голос.       Весь в мыле, юноша выбежал из темноты переулка на площадку.       — Уходи! — прокричала ему Аканэ.       Опомнившись от звуков своего имени, она стала вырываться с новой силой. Более не церемонясь, ее грубо сбросили на землю. Подняв голову и убрав с мокрого лица прилипшие волосы, она с ужасом увидела перед собой раскуроченный труп, вернее, то, что от него осталось. Коротко вскрикнув, девушка торопливо отползла от горы внутренностей.       Канеки тем временем, восстановив сбившееся дыхание и придав себе смелый, даже спокойный вид, стоял в центре площади. От жара после долгого бега он скинул рюкзак и расстегнул куртку. Двое монстров, слово принюхивающиеся звери, обошли его с обеих сторон и наконец остановились.       — Ты Сколопендра? — втянув шею и рассматривая Канеки, спросил Ито.       — Он жрет подобных нам, — сплюнул второй, выразив неодобрение и презрение. — Какуджа! Разорву тебя на мелкие куски!       Канеки бегло осмотрел их, потом взглянул чуть дальше — на Аканэ. Его лицо расплылось в безумной улыбке. Убедившись, что с девушкой все в порядке, он перевел взгляд на Кокэху.       — Чего лыбишься, урод?! — закричал тот и сразу же ударил с разворота сине-фиолетовым хвостом. Кен увернулся, приземлившись на колени, и из его спины выросло нечто: две пары щупалец красно-желтого цвета. Фонарный столб за спиной Кена не выдержал удара острого хвоста и распался на две половины. Двор погрузился в непроглядную тьму — лишь горели разноцветными огнями щупальца и хвост и мелькали то у стен, то вдоль труб.       Аканэ сидела на земле, не веря своим глазам и неотрывно наблюдая за битвой. Обычно она любила смотреть всякий экшн о сверхъестественных существах, но сейчас перед ней обнажилась суровая реальность. К ней наконец вернулся рассудок. Девушка вспомнила, что жизнь — это не чудесная сказка, а быть главным героем в такой ситуации смертельно опасно. Оставив сумку и зонтик, она вскочила и рванула в переулок, из которого пришла. Аканэ было уже все равно, что она вымокнет под дождем и простудится, что в сумке остался кошелек, что ее парень оказался тем самым существом, о которых говорят по телевизору и на которых охотится спецподразделение полиции. Девушка, не оглядываясь, бежала по переулку, пока не оказалась на оживленной улице.       Запыхавшись на перекрестке от долгого бега, Аканэ обхватила руками столб и посмотрела на свое отражение в витрине ближайшего магазина: длинные мокрые волосы облепили бледное лицо, бежевый плащ запачкан кровью, вперемешку с дождем капающей на асфальт. Она с ужасом смотрела на себя, пока не поняла, что и за стеклом на нее тоже смотрели люди — то ли со страхом, то ли с восторгом.       Хэллоуин же! Попробуешь рассказать — не поверят.       Через некоторое время она уже поднималась по лестнице своего дома. Ключи от квартиры, слава богу, она оставила в кармане плаща, а не в забытой сумке. Войдя в квартиру, Аканэ сразу включила свет, сняла плащ и затолкала его в черный мусорный пакет, который понесла в мусоропровод. Вернувшись, закрыла на все замки входную дверь и для надежности и собственного спокойствия — хотя какое тут, черт побери, спокойствие — пододвинула к самой двери тяжелый комод.       Пытаясь согреться, она встала в ванной под горячий душ. Перед ее взором все еще стояли картины пережитого: кровь, мясо, глаза с черными белками, хвосты и щупальца, безумная улыбка Канеки…       Он монстр! Интуиция не подвела меня…       Хэллоуин. Пройди они в таком виде по главной площади, никто из проходящих мимо и бровью бы не повел — лишь посмеялся бы и восхитился, насколько реалистично выглядел костюм.       После душа Аканэ зашторила окна по всей квартире и включила телевизор: по всему району находили людей, обглоданные трупы. А ночь только начиналась…       Тут в дверь постучались. От этого девушка едва не повалилась с дивана — испугалась, что до нее уже добрались. Но, собрав волю в кулак, она прокралась в прихожую и посмотрела в глазок.       За дверью стоял Канеки, смотря куда-то себе под ноги. Выглядел, как человек, разве что с белоснежно-белыми волосами. Он постучал еще раз и поднял взгляд прямо на Аканэ, сквозь этот самый глазок. Та нервно дернулась. У Кена потемнел один глаз, а радужка светилась ярко-красным. Юноша ждал реакции, но в итоге нарушил повисшую тишину.       — Я слышу твое дыхание. Ты боишься, — он нервно сглотнул и провел рукой по взлохмаченным волосам. — Я понимаю. Я должен был сказать тебе… Прости меня.       — Уходи, Канеки, — тщетно пытаясь сохранять спокойно-строгий тон, сказала Аканэ. — Я не хочу, я… не могу. Они везде… Они такие же, как мы! — все же голос предательски надрывался. — Такие же, как ты! Ты такой же! Спасибо, что спас меня… Я думала, что умру! — подкатывала истерика. — Я была вся в крови этих бедолаг! Я думала, что умру! Понимаешь?! Умру! Какого черта я вообще… Уходи! Никогда не приходи больше!       — Ты ошибаешься. Я совсем не такой, как они. Физически — да, но… Они едят людей, а я охочусь и убиваю их самих… — Канеки объяснялся тихо, чтобы соседи не расслышали. — Те двое не придут за тобой, Аканэ. Они мертвы.       — Ты убьешь меня, если я тебя впущу, — девушка вытирала горячие слезы, стекающие по щекам. — Теперь я в темноте повсюду вижу эти красные глаза!       — Есть гули, которые живут обычной, человеческой жизнью. Ты ходишь на работу — там они, приходишь в универ — и там тоже. На улицах, в кафе, в музеях, на вечеринках… — начал перечислять парень и затих, когда кто-то из соседей вышел на лестничную клетку и вызвал лифт. Прошло с полминуты, мужчина косо поглядел на парня и скрылся в лифте.       — Повсюду?.. — дрожащим голосом спросила Аканэ.       — Абсолютно, — Кен устало прислонился лбом к двери. — Если бы у меня была причина тебя убить, я бы уже с легкостью, не раздумывая, снес дверь. Но я не причинял тебе вреда ни до этого, ни впредь не собираюсь… Ты все так же тихо и спокойно будешь спать рядом. Я просто хочу жить, как обычный человек, так же, как ты!       Он помолчал. Молчала и Аканэ — да и что она могла сказать?       — Я люблю тебя! — наконец выдохнул Канеки. — Если нашу стычку видели другие гули, тебя убьют. Со мной рядом безопаснее. Они думали, что стоят на вершине пищевой цепи, но появился я и напомнил им их место. И если они поймут, что ты дорога мне, они не тронут… Я должен был знать это, должен был знать наперед! Но ты была так добра ко мне, так открыта, что я забылся и поддался.       Значит, интуиция подвела гораздо раньше!       Аканэ до сих пор не верила, что все это реально с ней происходило.       — Или похитят, — заговорила она, — будут пытать, записывать тебе видео. А потом присылать по одному пальцу, как в фильмах. Знаешь, что…       Канеки молчал.       — …лучше нам расстаться прямо сейчас, Кен, — и, не дожидаясь ответа, Аканэ торопливо ушла на кухню.        Там она долго смотрела в окно, пытаясь успокоиться. В дверь больше не стучали. Погода совсем испортилась. Ливень хлестал по подоконнику, заставляя бессмысленно нервничать.       Звонить в полицию Аканэ не стала.

***

      Ночью она проснулась оттого, что ее укрыли одеялом и крепко обняли. Аканэ вздрогнула и открыла глаза: рядом лежал Кен. Видимо, залез через балкон — для него это не составит труда, как выяснилось.       — Мне очень жаль, что ты узнала обо мне таким образом, — тихо прошептал парень. — Я хотел рассказать, но тянул, боясь реакции…       — Канеки, ты… всегда был гулем?       — Нет. Я вообще Франкенштейн в своем роде, — Кен поправил подушку под головой. — Я родился человеком, а потом как-то неудачно сходил на свидание. После этого оказался в больнице и понял, что больше не человек. У меня потемнел только один глаз — дурная примета у той расы. Они боятся и ненавидят меня, и на это есть причина. Я сильнее, поэтому убиваю нарушителей спокойствия. Поедая их, я увеличиваю свою мощь. Кошмар, да?       Аканэ молчала какое-то время.       — Наверное, они вкуснее моей стряпни… — выдала она. — Ты хоть не хранишь что-нибудь такое в моем морозильнике?       Кен подозрительно долго тянул с ответом, отчего Аканэ заерзала по кровати, отстраняясь.       — Насколько я знаю, в морозильнике у тебя две пачки пельменей, тесто для пирожков, а из мяса только два куска свиной шеи. Твоих соседей там точно нет.       — Точно?       — Клянусь!