***
Тёплый свет фонарей почти не заметен за неоновыми вывесками кафе и баров, тишину нарушает рёв проезжающих машин. Город не спит в преддверии воскресенья. — И куда мы? — Джун несмело семенит за Паком, годы дружбы с Минки приучили к быстрому шагу. — Сначала в кино, а там, — старший останавливается, будто взвешивая варианты на мысленных весах, — А там посмотрим, сегодня у нас нет планов, только цель. — Какая…цель, — Хон непонимающе хлопает глазами смотря на улыбающегося Хва. — Познакомиться поближе и устроить тебе шикарный день рождения, — мягко треплет Кима по чёрной макушке, сверкая добрыми глазами. Они и не заметили как дошли до кинотеатра. В кинозале они оказываются одни, да и сеанс последний, или самый ранний, учитывая что дисплей телефона уже сменил дату на восьмое. Последний ряд с милыми, мягкими диванчиками, последний день проката фильма, не очень-то интересного откровенно говоря, последние крупицы неловкости растворяющиеся в маленьком зале, пропахшем попкорном и сладкой газировкой. Хонджун почти засыпает на плече старшего, но тот вовремя гонит Морфея прочь. — Не нравится фильм? — Пак осторожно зарывается пальцами в чужие тёмные волосы, нежно массируя затылок. Как хорошо, что в темном зале не видно залившихся румянцем щёк. — Нет, просто устал, — парень встряхивает головой, просыпаясь, чёрная косичка раскачивается из стороны в сторону, точно маятник на ветру, — Скоро экзамены, приходится очень много работать, — тёмная макушка укладывается Сонхва на плечо, в ноздри забивается сладковатый аромат чужого шампуня. Приятно. — М, я же ничего о тебе не знаю, ни имени, ни сколько тебе лет, — вновь раздаётся в кинозале через минуту. Хонджун оборачивается с старшему, теперь уже оперевшись подбородком на плечо. Хва косит в его сторону, у мелкого заинтересовано светятся звёздочки в глазах, и сам взгляд по детски невинный. — Пак Сонхва, мне 22, — глаза второго удивлённо округляются, он даже отрывает голову от чужого плеча, откинувшись назад в попытке лучше рассмотреть собеседника, — Теперь ты должен называть меня хёном! — здесь брюнет позволил себе лёгкий щелбан по лбу, не прикрытому короткой чёлкой. — Хорошо, — потирая «атакованное» место отвечает Джун, — И как ты собирался провести этот вечер если бы не я на твою голову, Сонхва-хён? — на последнем он специально тянет гласные, не коверкая, но выделяя слово. Хва только закатывает глаза на это и только собирается поддеть парня в ответ, как свет в зале оповещает о конце фильма… Упс. Ким крутит головой по сторонам, будто пытаясь найти других посетителей, а после коротко чмокает Пака в нос, подскакивая с места и несясь к выходу. — Вот чертёнок, — шипит брюнет, на коже едва ощутимо стягивает мокрое пятнышко чужой слюны и красного тинта, — А в клубе не казался таким уверенным, — бросает о вслед быстро удаляющейся спине и кидается вдогонку. Тяжёлая куртка мешает бежать, сейчас идея надеть её уже не кажется такой замечательной как бы не настаивал Минки. Чёрт, стоило написать прежде чем уйти из клуба. Сонхва ловит его у самого выхода, просто хватает рукой за ворот куртки, как мелкого беспризорника своровавшего яблоко в чужом саду. Работники лишь сонно наблюдают за странной парочкой, хихикающей у дверей. Время перевалило за первый час ночи,***
— Так, и куда же ты меня ведёшь, — Пак ёжится от холодного ветра играющего на рёбрах как на ксилофоне. — М? В кафе, — Джун сильнее кутается в огромную куртку, Хва чувствует как сжимается сердце от такого контраста, — Сам же сказал что хочешь пончик, почти пришли, кстати, — он Вскоре действительно показывается миленькое здание в стиле придорожных кафешек из старых американских фильмов, Сонхва издалека замечает ярко-розовую крышу, глянцевая поверхность отражает неоновую вывеску со слащавым названием, сквозь панорамные окна виднеются винтовые стулья у стойки и розовые диванчики возле белых столов. Зайдя, Хва замечает притаившийся в углу музыкальный автомат. — Любишь ретро стиль? — садясь за дальний столик спрашивает старший, Хон по пути уже успел поздороваться с официанточками в светло-розовых платьях и белых фартучках, похоже они с другом часто здесь бывают. — Угу, но это место особенно уютное и сладости здесь шикарные, можешь не сомневаться, Хён, — подмигивая отвечает тот. Милая девушка, всё в том же розовом платье с передником, подходит к ним чтобы принять заказ, Сонхва не подаёт виду, но кокетство с которым та поправляла сползший чулок его раздражает. Из проявления банальной ревности он мягко поглаживает запястье младшего, пока смотрит меню и диктует заказ девушке. Самое приятное в том, что Хонджун подыгрывает, сплетая их пальцы вместе. — Впервые меня привёл сюда друг, — рассказывает Ким, когда девушка уходит, — Эта куртка принадлежит ему, собственно как и идея прийти в твой клуб. — О, так вот кого я должен благодарить за нашу встречу, точнее за то что он бросил тебя одного, — официантка ставит перед ним тарелочку с миленьким пончиком и чашку кофе, почти тот же набор появляется у Хонджуна, только заместо пончика кусочек тортика с белым кремом и свечкой. — Даже не думай что мы забыли про твой день рождения, — говорит она с улыбкой и трепет Джуна по коротким волосам, тот смешно фыркает, тихо благодаря нуну. Девушка уходит, а вопросы Сонхва нет. — Не сверли Юну взглядом, у неё четвёртый месяц стажировки в агентстве, колоссальные счета за консилер из-за бессонных ночей в залах для практики, и семья в Сунчоне не одобряет её выбор — не отрываясь от кофе поясняет Ким, — А за стойкой сегодня Джихё, на ней уход за больной сестрой, ночные подработки в пяти разных местах и заочное обучение в ВУЗе, — кивая в сторону стойки продолжает он отставив чашку. Хва удивлённо таращит глаза на младшего, не каждый постоянный клиент их клуба знает хотя бы имя бармена обслуживающего его, а ведь они прописаны на бейджах! — И не будь так строг к Минки, он конечно не без грехов, но друг чудесный, — с этими словами Ким отправляет первый кусочек торта в рот, белый крем слегка размазывается по губам и тут же стирается юрким язычком. — Ты много знаешь о них, — старший задумчиво смотрит в сторону девушек, сейчас они обе выглядят очень уставшими без натянутых дежурных улыбок и тоже о чём-то переговариваются у стойки, — Вы с ними друзья? — Угу, есть ещё Йеын, она даёт скидки клиентам приходящим пожаловаться на жизнь, — Хон слегка жмурится съедая очередной кусочек лакомства, — Мы познакомились в не самый приятный день, ну, понимаешь когда ты хочешь одного, родители совершенно другого, — уголок рта ползёт вниз и в сторону, не самая лучшая тема, Пак понимает его, но всё же… — Чем ты хочешь заниматься в будущем? — задаёт он вполне логичный вопрос, — Конечно, если не учитывать выбор родителей, — спешит добавить Хва, заметив грустный взгляд напротив. Расстраивать парня не хочется, похоже они и так затронули больное место, но любопытство пересиливает. Маленькая вилочка упирается зубцами в красноватую от тинта губу, Ким точно взвешивает варианты на метафорических весах. Взгляд теплеет и вновь яркая улыбка освещает его лицо. — - Я бы хотел заниматься музыкой, писать и продюсировать песни, — мечтательно закатывает глаза он и тут же кривится как от лимона — А родители настаивают на экономическом и…не думаю что могу это изменить. Оба замолкают на время, Джун грустно доедает торт опустив голову, а Сонхва тупо немигающе смотрит на остатки кофе в кружке, слова младшего теребят болезненные темы и в его душе. — Вставай, хочу ещё кое-что тебе показать.***
Тяжёлая дверь ведущая на крышу никогда не запирается в этом доме. Оно и понятно ведь сама площадка является небольшой зоной отдыха, даже есть пара скамеек и клумб, раньше пытались развести настоящий сад, да что-то пошло не так. Сонхва подводит младшего к самому краю площадки, ещё когда он снимал квартиру в этом доме здесь не было сетки, да и скамеек с клумбами. Жаль. — Хён, — Джун легко теребит рукава чужой белой рубашки, — Всё в порядке, ты выглядишь не хорошо. — Это двадцать четвёртый этаж, — тихо отвечает тот, — Когда-то мы с другом снимали квартиру на восьмом, я только поступил в университет своей мечты, он уже год учился в юридическом с пинка родителей, — голос предательски срывается, Хва специально не говорит имени, знает, что после этого не сможет сдержать слёз, — Дело шло к сессии со стороны казалось что всё нормально, хоть он и стал тревожное чем обычно, более дёрганным, если так можно сказать и… однажды он встал из-за стола и сказал что пойдет проветриться, я обрадовался, ведь уже три дня не мог его уговорить на это, — брюнет всхлипывает, предательская влага застилает глаза, — Он долго не возвращался, телефон остался в квартире, а утром его нашли мёртвым, — снова всхлип, — Ещё через день я узнал о дневнике который он вёл, там было всё: его тревоги, грустные и весёлые моменты и… очень много страхов, чаще всего он писал, что боится разочаровать семью, что не выдержит давления — маленькая рука опускается на подрагивающее плечо, простой успокаивающий жест, пусть и растерянная, но попытка напомнить, что Хва не один, — И я виноват, не заметил вовремя что ему тяжело, что его беспокоит это настолько сильно, я- — Прекрати, ты не мог знать что с ним что-то не так, если он сам этого не хотел, — Хон обрывает старшего на полуслове, настойчиво тянет того за плечо, заставляя наклонится и обнять себя за плечи, — Уверен, ты бы заметил это не скрывай он своё состояние, ты уже большой молодец, ведь не зациклился на этом и продолжаешь жить дальше, ты даже привёл меня сюда, — чужая хватка становится слабее и рассказал эту историю, всхлипывания постепенно останавливаются, — Мне жаль что так произошло, но… спасибо что поделился этим. — Хонджун-а — Да, Хён? — Спасибо, — тихий шепот на ухо, красное от холодного ветра и смущения, — И, ещё раз с днём рождения тебя, — Пак осторожно, будто боится что тот растворится от его близости, целует Джуна, сначала просто касаясь губами его губ, а после сам младший углубляет поцелуй, мягко сплетая их языки и пробираясь рукой под красный жилет. Да, с подачки Минки учился на помидорах, и что?!***
Утром понедельника Сонхва почти не соображает. Как провёл выходные, что произошло после смены, когда вообще он вернулся домой? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Всё воскресенье провёл в кровати силясь хоть что-то вспомнить о прошедшей ночи и записке, странным образом приклеенной к рубашке. Раздумья плодов не принесли, лишь сильнее разболелась голова. Хотя это может быть из-за давки в метро, даже сейчас на очередной станции поток людей сильнее сносит уже стоявших пассажиров глубже в вагон. Дышать невозможно и чья-то тёмная макушка больно бьёт его под лопатку. — Простите, пожалуйста, — раздаётся смущённый голос где-то за спиной. Подозрительно знакомый смущённый голос. Пак даже оборачивается, силясь найти его обладателя, но тщетно. Голову вновь сжимает тисками, перед глазами мелькают сцены дурацкого фильма, песня из маленького кафе, крыша здания бывшего его домом. И маленький силуэт маячит рядом в каждом воспоминании. Но чей он? — Станция *******, — оповещает механический голос из динамиков. Людей становится меньше, основная масса выйдет через две станции и Сонхва сможет вздохнуть спокойно… Во всяком случае так он думает ровно до мелькнувшей в толпе тонкой чёрной косички. — Стой! — не задумываясь он бросается следом за выходящими людьми, ища взглядом только одну несчастную косичку и узкую спину скрытую под светлым школьным свитером. — Хён? — отзываются сбоку и несмотря, понимая по одному голосу он оборачивается, тут же обнимая Хонджуна за плечи, как тогда сквозь слёзы на крыше. — Нашёл, и больше не отпущу.