Number Neighbor! (Номер по соседству)

      — Я клянусь, ты мог бы быть его чёртовым близнецом! — заявила Эл, а после заразительно захихикала, что заставило Майка улыбнуться.       Они только что закончили просмотр фильма, и Эл подметила, как парень, сидящий на диване рядом с ней, был до безумия похож на одного из главных персонажей.       Конечно, он был очень настойчивым, так что она могла только воображать это удивительное сходство.       — Ага, если бы я был низким, круглолицым и с долбанными дурацкими очками!       Она резко вздохнула, притворяясь, будто её задели его слова. Она отдёрнула свою руку от его руки, которую он изначально протянул в ответ на первое скримерное появление Пеннивайза в сцене с домом. После того, как эта сцена закончилась, он всё ещё не хотел убирать её обратно, так что продолжил до конца фильма бездумно играть с её пальцами или поглаживать своим большим пальцем тыльную сторону её ладони.       — Ты думаешь, что очки дурацкие, да? — бросила она, указательным пальцем поправляя свои очки на переносице.       Он решительно снова взял её за руку и ухмыльнулся.       — Его — да. А твои милые.       Она определённо не привыкла к этой новой прямолинейной версии Майка, что в настоящий момент отвечала взаимностью на её беспокойные чувства. Она склонила голову, надеясь скрыть пылающие щёки.       Конечно, Макс настояла на том, чтобы накрасить её и найти ей милый наряд на сегодняшний вечер. Рыжая преобразила её путём простой блузки мандаринового цвета, которую Эл купила ранее в молле, заправленной в пару выцветших mom-джинсов, которые у неё уже были, завершив образ белыми сникерсами. Макс покрыла её щёки румянами, а губы — тонким слоем блеска, вознося её внешний вид до статуса шедевра.       Сначала, когда Майк подобрал её, всё шло немного неловко. Не некомфортно или нерадушно, просто очень незнакомо. Она никогда не думала, что будет ехать в его машине или находиться у него дома, но очень неожиданно она была на этом свидании, делая все эти вещи. Это просто воспринималось ею очень странно.       Хотя, я предполагаю, «странно» — часто повторяющаяся для них тема.       Во время фильма напряжение пропало. Она продолжала хихикать над его вздрагиваниями или над тем, как его хватка на её руке усиливалась каждый раз в течение определённых сцен. Она уяснила одно: ему не нравились клоуны.       — Итак, ты голодна? — предложил он, к счастью, не поднимая тему ярко-красного оттенка на её щеках.       Она хмыкнула.       — Определённо. Хотя я помню, что ты говорил, что ты не умеешь готовить, так что мне уже следует беспокоиться?       Он издал невыразительное «Ха-ха», прежде чем по-настоящему посмеяться, когда она начала хихикать.       — Я купил снэки тип полуфабрикаты. Я знаю, вероятно, было бы куда впечатляюще, если бы я приготовил для тебя ужин, но я знаю свои сильные стороны. И готовка не одна из них.       Она кивнула.       — Ну, по крайней мере, ты их знаешь.       Он поднялся со старого, но всё ещё супер уютного дивана, который был у него в подвале с тех пор, как он родился, и потянул её за собой при помощи их сцепленных рук.       — Еда наверху. Я бы принёс её вниз, но пару недель назад Дастин оставил здесь мармеладных червячков, и завелись муравьи, так что моя мама запретила еду в подвале.       После всего, что Эл узнала о Дастине, она вообще ни на йоту не была удивлена.       Парочка побежала вверх по лестнице, секундой позже оказавшись на кухне. Он неохотно отпустил руку Эл, которую он нежно держал до этого, чтобы открыть буфет.       — Дерьмо, я планировал приготовить нам попкорн перед фильмом, — отозвался он, завидев упаковку попкорна для микроволновой печи на верхней полке.       Эл сморщила нос и покачала головой.       — Всё в порядке. Я не особо ем попкорн.       Его лицо застыло в недоверии.       — Ты шутишь? Как тебе может не нравиться попкорн?       Она пожала плечами, прежде чем объясниться.       — Ну, он слишком солёный, из-за чего мои губы трескаются. Плюс, маленькие кусочки шелухи застревают в зубах, и, ну, это просто отвратительно.       — Может быть, тебе следует уйти. Мне нужно переосмыслить это. — Он сделал жест между ними двумя, намекая на что-то неопределённое, происходящее между ними.       Она задохнулась, прежде чем потянуться и пихнуть его в плечо.       — Грубиян. — Она прищурила свои огромные оленьи глаза, сделав искусственный, но весьма убедительный взгляд.       Он расцепил пару тонких рук, которые она скрестила у себя на груди, и обхватил обе её нежные ладони.       — Это шутка, Эл, — убедил он, пристально глядя ей в глаза.       Её взор немедленно смягчился, когда она заметила, что его взгляд проследовал ниже, на долю секунды приземляясь на её губы, прежде чем вернуться обратно к её глазам. Она облажалась с резким вздохом, поэтому прочистила горло, чтобы скрыть это.       Майк усмехнулся, прежде чем пройти к холодильнику и выдвинуть нижний ящик.       — Как насчёт того, чтобы пропустить снэки и сразу перейти к чему-нибудь годному? — Он достал две пинты мороженого и умышленно поднял их.       Эл улыбнулась и кивнула.       — Это самая лучшая идея, что у тебя когда-либо была.       Он наклонил голову, прежде чем напомнить:       — Ну, это свидание было моей идеей, не так ли?       Она не утруждала себя ответом, а только закатила глаза и украла шоколадное мороженое из его правой руки, прежде чем пойти прогулочным шагом обратно к лестнице.       Она услышала, как он закрыл холодильник и последовал за ней к прокаченному подвалу.       — Гирлянды крутые. Я была права, кстати, — это e-boy гирлянды, — сказала она, когда заметила синие лампочки, которые вытянулись вдоль потолка его подвала.       — Я не e-boy, — запротивился Майк, снова следуя за ней к дивану.       Её глаза загорелись.       — По крайней мере, ты знаешь, кто это. Посмотри, как далеко ты продвинулся с тех пор, как встретил меня.       — Да, я оказался очень удачлив, что наши номера были так похожи и что ты такая раздражающая, что не оставляла меня в покое, — согласился он, прежде чем передать ей одну из двух ложек, которые он взял, когда она покинула кухню.       Она тихо поблагодарила его, прежде чем отвинтить крышку с мороженого её самого любимого вкуса, подсознательно облизывая губы в нетерпении.       — И на будущее — я предпочитаю есть своё мороженое вилкой, — прежде, чем он смог сказать ей, как это было странно, она продолжила: — а ещё, если всё получится, ты должен прекратить так часто называть меня раздражающей. — Она зачерпнула ложкой шоколадное мороженое и вскоре поднесла его к своим губам.       — Если что получится? — он прикинулся наивным, открывая своё собственное мороженое со вкусом Mediterranean mint.       Осознав, что она понятия не имела, были ли они друг другу вообще хоть кем-либо, она неожиданно растерялась.       — Эм, что?       Он вскинул бровь.       — Ты сказала «Если всё получится». Если что получится, Эл? — Она не могла сказать наверняка, шутил ли он, насмехаясь над её горящими щеками и распахнутыми глазами. Он рассмеялся. — Я шучу. Ты всё воспринимаешь слишком серьёзно.       Она фыркнула, ни на йоту не находя его шутки забавными.       — Ты такой глупый, — разозлилась она, глядя на джелато, которое она гоняла по кругу своей ложкой.       Она увидела, как он наклонился вперёд, поставив своё едва тронутое мороженое на кофейный столик перед ними. Прежде, чем она могла спросить у него почему, он украл её собственное мороженое из её маленьких рук, заслужив в процессе насмешку.       — Окей, а вот теперь серьёзно. — Он повернулся к ней лицом. Она озадаченно свела брови вместе. — Я хочу, чтобы всё получилось. — Он указал между ними двумя. — Ты знаешь, что ты мне нравишься, и я достаточно уверен в том, что ты чувствуешь ко мне то же самое… По крайней мере, я надеюсь, что нравлюсь. Так что я хочу, чтобы ты знала, что я хочу, чтобы это… Я хочу, чтобы всё получилось.       Может быть, это было из-за того, как пристально он смотрел на неё, пока говорил, но она больше не могла этого выносить. Она подверглась бомбардировке со стороны её быстро колотящегося сердца, а ещё её желудок будто сделал сальто. Желание взять его веснушчатое лицо и поцеловать его мягкие пухлые губы было невыносимо. Так что в наиболее нехарактерной для её скромной жизни форме она сделала то, чего желала.       Она поцеловала его.       Очевидно, что последнее, чего ожидал кудрявый парень, — это то, что та девушка, которая была так застенчива по поводу своих чувств (не беря в расчёт её волнующие сообщения и эмоджи, которые она отсылала ему в начале их дружбы), схватит его и поцелует.       Пару ударов сердца спустя он зажмурил свои широко распахнутые карие глаза и поднял одну из своих рук, чтобы обхватить её щёку и вернуть объятие. Его губы нежно двигались напротив её, и он не был уверен, целовалась ли она вообще хоть с кем-либо прежде, но желал, чтобы их первый поцелуй был превосходным по сравнению с её в принципе первым поцелуем, был он или нет.       Одна из её ладоней, всё ещё холодная от того, что она ранее держала свою пинту мороженого, сместилась с его щеки и приземлилась ему на грудь поверх его багряной рубашки. Майк притянул её ближе, углубляя их нежный поцелуй, прежде чем прижаться своим лбом к её и разъединить их губы с едва слышным звуком.       Эл, у которой сбилось дыхание, осознала, как сильно её лёгкие горели от нехватки кислорода, только тогда, когда она наконец-то вздохнула его снова. При виде его незначительно распухших губ она распахнула глаза и улыбнулась.       Он тихо хмыкнул, прежде чем любопытно спросить:       — Это был твой первый поцелуй? — Она прикусила свою раскрасневшуюся нижнюю губу и кивнула. — Он был хорош? — И снова лёгкий кивок.       Он усмехнулся, тыкаясь своим носом в её, прежде чем отстраниться, всё ещё удерживая её в своих руках.       Она заправила выбившуюся прядь медовых волос за ухо, прежде чем осторожно предположить:       — Наверное, я не была твоим первым поцелуем?       Лёгкая гримаса исказила его лицо, а его чёрные завитки подпрыгнули, когда он покачал головой. Она это знала, глупо было разочаровываться, но она бы солгала, если бы сказала, что мысль о нём, целующим другую девушку, не заставляла её хотеть сжаться в комочек и умереть. Но, несмотря на это, она подавила желание нахмуриться и кивнула.       — Макс и парни уже рассказывали мне о том, что ты та ещё шлюха в мужском обличье, так что я не могу сказать, что я удивлена.       Он приоткрыл рот, очевидно, задетый этим описанием от его друзей.       — Я не шлюха в мужском обличье, — оспорил он, услышав неубедительный смешок от привлекательной брюнетки, сидевшей перед ним. Он вздохнул. — Хорошо, у меня было несколько девушек, но они все были… Они не имеют значения. Поверь мне, когда я говорю, что мой вкус в девушках за последние несколько лет был очень сомнительным.       Она приподняла брови.       — Что насчёт меня?       — Ты другая.       Она фыркнула от смеха, прежде чем сузить глаза.       — Окей, но разве это не то, что все шлюхи в мужском обличье говорят каждой девушке?       Он покачал головой, прежде чем решительно схватить маленькую руку, которая всё ещё прижималась к его груди.       — Эй, — позвал он уверенным тоном, — ты другая, Эл. Я не могу это объяснить. Ты будто заставляешь меня хотеть быть другим. — Он сморщил нос, покоробившись от того, как сопливо прозвучали из его уст эти слова. Он покачал головой, избавляясь от этого нежелательного чувства, и вновь подтвердил: — Просто, знаешь, всё это… — Он указал между ними. — У меня не было такого с Мэгги или Кэндалл, или с теми другими девушками, окей?       Сдержанная улыбка растянула её губы, и она кивнула.       — Окей. — Она наконец-то прервала их зрительный контакт и глянула на их мороженое. — Теперь я могу получить обратно своё мороженое?       Он фыркнул сквозь усмешку и кивнул.       — Итак, я здесь исповедуюсь тебе в своих нежных чувствах, а ты думаешь о мороженом?       Она хихикнула, не отвечая до тех пор, пока он не вернул картонную упаковку обратно ей в руки.       — Как твои чувства могут быть реальны? Я имею в виду, ты даже не хочешь добавить эмоджи рядом с моим именем. Я вижу это так, будто мы вообще едва с тобой друзья, не говоря уже о том, что я… — Она остановилась, когда он вытащил свой безупречный телефон из кармана, не обращая на неё внимания.       Её сформировавшееся возмущение пропало, когда он ткнул экраном ей прямо в лицо, демонстрируя её контакт. Увидев имя на дисплее, она приподняла уголки губ.       Она глянула мимо его телефона на него самого и деликатно спросила:       — Когда ты это добавил?       Он обыденно пожал плечами, как будто это не он был причиной её учащённого сердцебиения в этот самый момент.       — Несколько недель назад.       Она распахнула глаза и повторила:       — Погоди, несколько недель назад? Когда?       Вы не можете винить её за то, что она хотела выяснить точное время и место, когда и где он начал питать к ней чувства. Он покачал головой, молча отказываясь рассказывать ей. Она фыркнула.       — Нет, нет, нет, ты должен рассказать мне!       Он улыбнулся.       — Ты реально охуенно милая, когда ты злишься, — заявил он, нежно прослеживая подушечкой пальца её сморщенный нос, заслужив другой злобный пых. Он признался дочери шерифа: — Хорошо. Я изменил его после нашего первого телефонного разговора. Теперь ты счастлива?       Её пронзительный взгляд смягчился, и она просияла.       — Погоди, серьёзно? Так вот когда я начала тебе нравиться? — Её глаза распахнулись от того, каким отчаянным был её вопрос, и она быстро закрыла его: — Ох, балин. Это реально было так по-детски, ты не должен отвечать на него.       Он усмехнулся, но пожелал ответить.       — Я думаю, что так; по крайней мере, именно тогда я осознал, что ты мне нравишься… Когда я услышал твой смех.        Она приоткрыла рот.       — Ты дал мне эмоджи сердечка, потому что тебе понравился мой смех? — Она с обожанием смотрела на него. — Воу, ты такой простой, Майк Уилер. — Шутка была только прикрытием того факта, что она растеклась внутри.       Он поправил её:       — На самом деле до того момента твоё имя в моём телефоне было просто «Элеонора». И тогда я поменял его на «Эл» и добавил красное сердце. — В этот раз она не ответила с сарказмом; она только покраснела, прежде чем зачерпнуть немного холодной вкуснятины. — Если это заставит тебя чувствовать себя особенной, то ты единственный человек в моём телефоне с эмоджи.       Она быстро проглотила мороженое, чем, вероятно, заработает себе brain freeze² в ближайшем будущем, и чмокнула его в щёку.       — Да, это заставляет меня чувствовать себя очень особенной, — подтвердила она, хотя «очень особенная» было далеко не тем, как она на самом деле себя чувствовала.       Затем ещё-пока-не-парочка закончила есть своё мороженое, флиртуя и узнавая друг друга настолько, насколько они могли.       Эл держала подальше тему о своей школе, вместо этого разглагольствуя о своей работе в ветклинике и об отце. Она показала Майку тонну фото и видео с Мило. Она рассказала ему о её нелепых бабушке и дедушке по маминой линии и обо всех экстравагантных выходных в семейном кругу, на которых она была вынуждена присутствовать в течение многих лет. Она была благодарна за то, что он не спросил её об её маме, потому что неважно, как хороша она была в том, чтобы скрывать свою боль в течение последних нескольких лет, она не хотела быть вынужденной скрывать это и от него.       Майк же рассказал о своих друзьях, хотя она уже знала Макс, и обо всех смешных ситуациях, в которые они попадали в течение их многолетней дружбы. Её изумило то, сколько проблем у них возникало из-за друг друга, что почти заставило её быть благодарной за то, что у неё не было своей собственной близкой группы друзей, которые бы втянули её в такие антиморальные схемы.       Как только время перевалило за девять часов, у Эл появилась ребяческая идея построить вместе форт, состоящий из подушек и одеял. После множества ошибок и Эл, журящей Майка за его ужасные способности в постройке фортов, их маленькая крепость из одеял была собрана, и они расположились внутри. Эти двое продолжили искренне болтать абсолютно обо всём и при этом ни о чём, из-за чего оба стали сонными.       И прошло не так много часов, когда их любовный дуэт открыл глаза и осознал своё большое «Уууупс».