В нашей жизни однообразность явно не в почёте

Чувствовали ли вы страх перед недалёким будущем? Спрашивали себя, правильно ли сделали? Смотрели ли невидящим взглядом, куда-то, находясь в задумчивом состоянии, не слыша ничего, кроме своего внутреннего прикипевшего голоса? Что будет дальше? Какие последствия ждут меня, скаля зубы? Не знаю, и не хочу. После предательства в мафию не вернуться, факт. Я все это время мечтала уйти, но после того, как Дазай-сан и Рю стали для меня словно родными, покинуть эту, пусть и кровавую организацию, больно. Что-то щемит в груди, а, казалось бы, давно высохшие слезы падают градом. Все чувства до этого затихли, и осталось лишь одно, самое жестокое и изнывающее, колящее как будто где-то внутри разбилось стекло — я где-то ошиблась, пропустила важное, вовремя не остановилась. Где именно, понятия не имею, но саднящее ощущение не желает оставить меня не на секунду, усиливается с каждой мимолётной мыслью, кажется, даже не думает утихать. Я никогда не чувствовала себя так хуево до этих пор. — Мы прибыли, — послышался голос, из глубины вертолета. Все закончится всего через мгновение, но… разве это должно было быть так просто? Нет, не морально, этого мне с душой хватает, удача явно не пожалела ангста в мою жизнь, прям с горочкой, я даже бы сказала, отсыпала сердечная. Но физически то было просто. Ева сейчас будет со мной, что-то придумаем, и шикарно, она спасена, и это единственное, что казалось бы нужно. Если не учитывать последствия моего приключения, все кажется слишком лёгким, в моей жизни так не бывает, это как закон без исключений, непосредственное условие моего существования. Предчувствие, которое давно научилось предугадывать тотальный пиздец, сейчас пробивает нестерпимой дрожью, в страхе перед опасностями впереди. А если задница предвещает что-то плохое, тогда сомнений быть не может, надо брать ноги в руки и улепетывать со скоростью пули. Единственная помеха — это мое с детства уебанское желание позырить. Любопытство, проще говоря. Которое заводит меня настолько далеко в проблемы, что удивляешься, как до сих пор не потерялся, и почему каждый раз выбираешься, да, не сухим из воды, естественно, который раз жалея о поступке, а потом ещё и опять же самовольно заходишь все дальше, будто бы ища конец, самую адскую точку, из которой уже нет выхода, как насекомое, которое тянется к свету, приземляясь на лампочку, обжигая ноги и крылья. Но не горит. Не сгорает до пепла, только разжигает жажду узнать, что будет. Сколько бы я не убеждала себя остановиться, я все равно хотела знать, какой ужас могу осилить, отплевываясь кровью, и есть ли на самом деле тот самый пик, который не оставит после ничего, даже мою безнадежную дотошную душенку. Неважно, уже слишком поздно для таких бесед с самой собой. Через какой-то промежуток времени вертолет сел на специально подготовленную для этого площадку. На небе полночь — самое красивое время суток, нет не облаков, только звёзды и необычайно яркая луна. Вдохнув побольше свежего воздуха, я, улыбнувшись, зашагала к кабинету босса «Черепа». Уверяя себя, в правильности своих действий, я огибала повороты с достаточной скоростью, ведь хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. Жаль, не суждено. Я отворила дверь, входя в уже знакомое помещение. За столом сидел тот же мужчина, которому уже передали украденные мной документы. Он проверял их, злобно смеясь как учёный из мультиков, который придумал дурацкий план по захвату мира. И бубнил себе под нос какие-то себялюбивые слова. Глупое зрелище, я еле сдержалась, чтобы не поморщить нос. Я кашлянула, обращая на себя внимание. Босс поднял удивленный взгляд и поморгал, будто совсем не ожидал меня здесь увидеть. — Чего тебе? — шокировано спросил тот, кажется, и вправду забыв о моем существовании. — Ваша часть сделки, — коротко, но твердо напомнила я, прищурив глаза. Послышался весёлый смех. Ясно, все к этому и вело. — Ты серьезно, думала, что я тебя не обману? — мужчина прямо заливался, ещё чуть-чуть и он грохнется со стула, чему я, собственно, буду несказанно рада. Еле слышимо рыкнув, я развернулась, и ушла в коридор, похоже оставшись незамеченной. Предсказуемый поворот событий, буду сама вызволять Еву из плена. Но на последок. — Чтоб у тебя хуй отпал, — прошипела я, словно проклиная ублюдка, да так громко, чтобы он тоже знал об этом. И через секунду, почти сразу же послышался удивленный вскрик. Что серьезно отпал? — Документы! Они ведь пустые! Схватить ее! — ого-го, так ему и надо. Предвкушая погоню, я устремилась, куда глаза глядели. Но как же это произошло? Вероятно, Мафия догадалась и перепрятала настоящие документы в другое, более защищённое место. Ух, я, пожалуй, впервые рада, что провалилась. Я не выполнила свою часть сделки, он не выполнил свою, все честно и справедливо. Только вечно попадающиеся охранники мешают, найти путь к подруге. Я иногда еле поспеваю увернуться, и ускользнуть от их рук, этому помогает жестокая подготовка наставника, и я ему за это очень благодарна. Приходится, конечно, вступать в небольшие битвы, но ловкость поддерживает мое равновесие и я как можно скорее пытаюсь свалить от них, ведь вряд-ли я смогу победить в рукопашном — увы, не настолько хорошо натренирована для таких случаев, за то я мастер сбегать. А способность, лишь добавляет путаницы и невозможности меня поймать. На коротком и видемом моему глазу расстоянии дар можно использовать часто, оказываясь за спинами противников. Я воистину не боевая одаренная. После некоторых особых тренировок Осаму, теперь я в состоянии создавать порталы в воздухе, не используя твердую поверхность. Это случилось после моего с Рюноске экзамена, а вернее теста для всех новеньких. Тогда я смогла выжить лишь благодаря открывшемуся новому навыку. А позже мне пришлось долго отрабатывать умение, чтобы привести это до стадии автоматизма, ведь сил это отбирает все же немного больше, а сейчас это практически ничего не стоит. Только переносить себя на дальние расстояния тяжело, как и было, есть лимит, и он крайне меня вымораживает, его категорически не хватает на день, особенно учитывая мои постоянные миссии. Но, вдруг, послышался оглушительный грохот, и выбежав, в дальний коридор, я наткнулась на… Черных Ящериц?! Мафия, что, напала на эту базу? Нет, нет, нет. Подождите, я ведь не успею, спасти Еву и при этом убежать от преследующих, если здесь будет вестись бойни и перестрелки, заляпывающие стены, пол и даже потолки горячей кровью. Не успела, я ничего предпринять, как холодный предмет коснулся шеи, едва надавив и выпуская красную жидкость. Меня прижали к каменной кладке, в одном из поворотов, не давая никакой возможности уйти. И я уже даже была готова к гибели, как случилось кое-что непредвиденное. — Ася?! — знакомый голос звонко ударил по ушам, заставив открыть, машинально закрытые глаза. Гин… Девушка застыла в недоумении, пытаясь держать холодное спокойствие, но дрожь исходящая от ножа, угрожающего моей жизни, выдавала настоящие эмоции Акутагавы младшей. — Почему ты предала Мафию, что произошло? — она шокировано спросила, и метающимися из стороны в сторону глазами, как будто желала найти ответ на собственный вопрос. — Прости, я просто хотела сохранить жизнь подруге, — если бы могла, я отвела бы взгляд, но оружие мешает мне это сделать, и осталось лишь с сожалением посмотреть на киллершу. — Еве? Я тоже здесь для того, чтобы ее спасти. Разве тебя об этом не предупредил Дазай-сан? Кровь ударила в уши, чуть ли не заглушая слова девушки. Сначала, я и вовсе не поняла сказанного, но осознание волной накатило, позволяя вертеться ранее неподвижным шестерёнкам в голове. Тогда. После собрания он подошёл ко мне, и хотел что-то сказать, но я упрямо не хотела ничего знать. А после этого и появилось чувство, что я где-то ошиблась. Только сейчас я поняла, где именно. Наставник сказал мне. «Я нашел способ спасти Еву» Дура, какая же я дура. Если бы я сразу поняла смысл тех слов, не предала бы Мафию, ощущая невыносимую вину перед друзьями, и Ева точно была бы в безопасности, а я… я бы не потеряла доверия, его доверия. Осаму, мне жаль. Дазай-сан, ты бы не разочаровался во мне, если бы не мой ужасный характер. Слезы снова пустились вниз по щекам. — Я… не желала слушать его тогда, — подрагиваюшим голосом оповестила я Гин. И она убрала от моего горла нож, смотря словно с соболезнованием. Хотя это странно, что она меня не винила. — Пойдем, поможешь нам, — мягко сказала девушка. А я слабо покачала головой. — Нет, если Осаму увидит меня, — я остановилась на полуслове, ведь на самом деле даже предположить не могла как сильно разозлиться наставник. — Но если ты не вернёшься добровольно, он наверняка убьет тебя, — Акутагава убеждающе сжала мою ладонь. И мне и вправду ничего не осталось, кроме как идти за ней. На душе стало даже тяжелее чем раньше, но голова была пуста, не забилась разнообразными мыслями, итак все было до нельзя ясно. Хироцу и Тачихара удивлённо посмотрели на меня, когда я попалась в их поле зрения. — О, наша горе-предательница пожаловала, собственной персоной, — Тачихара, кажется, хотел пошутить, но лишь сильнее навёл тоску. Гин угрожающе зыркнула на него, и парень притих, осознав, что не комик из него никакой. — Хорошо, что хотя-бы вернулась, начальник вне себя от ярости, — Хироцу тоже ничем не отличался от коллеги. Мысленно я уже раздражённо рычала, понимая, что дальше будет все идти как, наверное, заранее и планировалось — к хуям. Бля, ну как так-то. Сказать что-то я не отважилась, молча пошла за ними. На полпути мы разделились, турьма была слишком большая, а времени было слишком мало. Я попросилась идти одной, и меня поколебавшись, все же отпустили. Я проходила клетки, и не обращала внимание ни на что, ушла куда-то в прострацию. Пусто, пусто, пусто, пусто, пусто, Ева… Стоп. Пройдя ещё немного, я остановилась. Мне показалось, или я увидела знакомую, волнистую шевелюру? Вернувшись, я увидела сидящую на полу девушку в черной шляпе, и смотрящую куда-то в стену. — Ева, — радостно закричала я, забыв обо всем, сжав в ладонях пруты. — А… Ты что здесь делаешь, придурошная? — подруга тут же вскочила на ноги и с нескрываемым облегчением поглядела на меня, пусть и взгляд совершенно не соответствовал фразе. — Твою задницу спасать пришла, а то без меня ты как мафиози без пистолета, — едко заметила я, на что девушка усмехнулась. — А где остальные? — после заданного вопроса я встала в ступор, не зная, что ответить. На несколько секунд я задумалась, стоит ли мне вообще что-то говорить. Но все же мне пришлось. — Я пришла одна, — прошептала я. — Ты предала Мафию? — будто почуяв неладное, угадала Ева. А я на это лишь кивнула, натянув на себя улыбку, хотя бьюсь об заклад она лишь добавила мне растерянности для вида. И пока я пыталась неловкими движениями вскрыть замок, подруга еле держалась, чтобы на меня не заорать. Казалось ей — до нельзя приличной хотелось одарить меня крепким матом, а после огреть чем-нибудь тяжёлым. Но мои мысли были заняты другим. Ну я же видела как быстро Осаму щелкает эти замки, почему я не могу? Покопавшись ещё какое-то время, все-таки послышался характерный звук и я открыла дверь девушке. Возможно, я просто все сломала. Кивнув друг другу мы побежали прочь. Кажется таким образом можно и ноги накачать. Путь я запомнила и мы без особого труда выбрались из чокнутого местечка. Но только мы вышли из тюремной зоны, как на глаза предстала кровавая картина. Кучи трупов, с самыми разными мерзотными ранениями, разбрызганная алая жидкость, которая застывает на холодной поверхности, и летающие со всех сторон пули, жаждущие криков и плоти. По телу пробила дрожь, принуждая остаться на месте, не в состоянии отвести взгляд от жуткого зрелища. И это было ошибкой, ведь оставить нас, а вернее меня в живых не хотелось обоим сторонам. От неминуемой гибели, меня спасла рука, притянувшая к ее владельцу с такой силой, что я врезалась в широкую грудь, похоже знакомого мужчины. — И как ощущения, безрассудная моя? — слышать этот голос было больно, казалось лучше бы мое тело прошила та пуля. Я боязливо подняла взгляд на наставника, по лицу которого было совсем не понятно, злиться тот или нет. А его тон можно было бы прочитать как угодно, вроде бы строго, а вроде с насмешкой. Я прикусила губу чуть ли не до крови, ясно осознавая, что вляпалась в редкостные проблемы. — Не очень — хрипло выдавила я, испуганными глазами прося прощения у Дазай-сана. — Естественно, — он поднял бровь, и рывком заставил идти за собой, не оставляя права на выбор. И меня повели сквозь перестрелку, возникло ощущение, будто Осаму своей аурой отталкивает выстрелы винтовок и пистолетов, иначе почему его не смог достать даже тот, кто в него целился. Главаря, в прочем, и не волновала всеобщая бойня. Мафиози был спокоен, и даже стучащие по полу гильзы не имели для него значения. Хладнокровность наставника всегда меня пугала. Не знаешь, что он сделает через даже всего одно мгновение. А безразличие к кровавым зрелищам лишь усугубляли ситуацию. В какой-то момент, когда поле боя осталось почти позади, я не смогла вытерпеть вновь давящую атмосферу, она кажется следует за мной по пятам. — Дазай-сан, прости меня, пожалуйста, мне очень, очень жаль, — я крепко прижалась к его руке, мысленно упрекая себя за свои поступки. — Я с тобой потом об этом серьезно поговорю, сначала нам нужно отсюда выйти, — наставник ответил серьезно, даже не желая слушать мои глупые оправдания. — Но я правда виновата перед тобой, — хныкнула я, пусть и понимая, что ни к чему мои просьбы не приведут. — Прекрати плакать, предатели обычно не раскаиваются после своих поступков, — отрезал Осаму, таща меня за собой. — Я не предатель, ну, прости меня, прошу, я так больше никогда не поступлю, — взмолилась я, и мафиози остановился, поворачиваясь ко мне. — Это так важно, перед твоим наказанием? — спросил Дазай-сан, делая упор на слово «твоим», но я даже не заметила этого, зря. Я молча кивнула в ответ и только сильнее сжала его руку, пряча глаза от его тяжёлого взгляда. И послышался смешок. — Учитывая то, что я собираюсь тебя казнить? — с явной ухмылкой задал вопрос наставник, и я на мгновение потеряла все свои чувства, будто бы ударом в грудь словив смысл сказанного. Что.? Я отпустила его руку и отшатнулась, не веря, отказываясь воспринимать и одновременно осознавая, что он уже это упоминал, когда я была в вертолете. — Ты… ты серьезно? — дрогнувшим от шока голосом спросила я. — Конечно, — Осаму утвердительно кивнул, а я замотала головой. Я категорически против принимать это за правду. — Но… — А, ты, что думала, я похвалю тебя? Ты ослушалась моего приказа, а ты знаешь, что при таком раскладе главарь хорошо «позаботиться» о своем подчиненном. Ты ведь знаешь значение слова «позаботиться» в преступных кругах, — глаза наставника приобрели ещё более темный оттенок, будто бы пленя в собственный ад. Он в ярости… И ждать от него пощады будет стоить невыносимой боли. — Это значит…убить… — последнее слово я почти что сказала одними губами. Где-то внутри я перестала чувствовать вовсе. А с этим пришла и мысль. Вот я и дошла до точки невозврата… Но это не сделало меня счастливой. Я больше никогда не увижу друзей, никогда ничего не натворю, никогда не скажу Дазай-сану то, что так давно жаждала сказать. И теперь меня оставит спаленной собственное любопытство и чувство справедливости. А вернее сама я завела себя в беспросветный конец. Мои глаза смотрели в пол, но я ничего не видела, мои мысли заглушали звуки борьбы, а я не шевелилась, просто уже незачем. Я не винила в этом Осаму. Ведь это я — причина всех проблем. — Убежишь? — Зачем… Ты все равно меня поймаешь. — Так и есть. Умница. Пойдем, нам пора, — и наставник повел меня в неизвестном направлении. *** Рассвет, здание Мафии, помещение полное мафиози. Ева сидела на полу у стены, в ожидании меня. Она смотрела невидящим взглядом на своих коллег, кажется, до сих пор не вернувшись в нормальное состояние после всех событий. Я ее понимаю, и теперь мне нужно будет ей кое-что сказать. Но как можно сказать то, во что не веришь, чего боишься знать сам, от чего глаза кажутся опустошенными черными дырами. Но эта истина, которую пусть и сложно принять — то, что я безоговорочно переживу, а вернее… нет. Ослушайся приказа верхушки и тебя казнят — это первый и самый важный закон Портовой Мафии, его знают все, наизусть. Я никогда не наблюдала этого и даже не в курсе, как именно убивают предателей, но видимо мне уже поздно интересоваться. Лишь бы подруга была в порядке. Я подошла к заскучавшей девушке, и та, увидев меня, ярко улыбнулась. — Все хорошо, Ася? — спросила она меня, до этого разговаривающую с наставником. — Да… Типо того, — чёрт, прикусить бы себе язык. Она должна знать. Я присела рядом с удивленный моим поведением Евой. — Разве? — подруга, кажется, заподозрила что-то в моих словах. — Нет… я вру, — мне нет нужды скрывать, если ей скажут позже, я уже не смогу попрощаться. — Что… что случилось? — ее голос стал более обеспокоенным, а сама девушка едва дрогнула, догадываясь о возможный исходах. — Меня… собираются казнить, — я смотрела в пол, мой тон был холоден, а я даже не имела желания плакать. Это конец, конец моему существованию, а лить слезы почему-то не хотелось. Что я могу? Да, ничего, изменить ход событий я не в силах. Тогда зачем, если мне уже не помочь… Осталось 5 минут, и этого категорически мало, чтобы сделать хоть что-то. Я обречена, своей рукой подписав собственный смертный приговор. — Нет, подожди, я люблю твои шутки, но не такие, — искорка надежды забилась в душу Евы, но соленая жидкость, покатившаяся по ее щекам, давала знать, что она верит. — Я не шучу, — мне было жаль, но даже не себя, друзей, которые потеряют меня, а я в состоянии лишь улыбнуться напоследок. — Почему? — этот вопрос был задан скорее вселенной, чем мне. Пережить столько с таким родным человеком, что вы считаете друг друга кровными сестрами, а по итогу умереть оставив ее одну, в организации, из которой вы клялись сильнейшим обещанием выбраться вместе. События в нашем существовании сменяются со скоростью света, а ведь и правда. В нашей жизни однообразность явно не в почёте. Теперь поздно спрашивать «Что делать дальше?». Давящая тишина длилась долго, будто Земля замедлилась, а мы даже языком не могли пошевелить. — Ася, идём, давно пора с этим расправиться, — кажется, я уже несколько раз потратила данное мне время. И я встала, направляясь за наставником. — Нет, подожди, стой, — закричала Ева, понимая, что спасти меня даже я сама не могу. Она хотела побежать за мной, но вовремя подоспевший Чуя помешал ей этого сделать. Как больно сердцу слышать плач подруги. Но я ещё в состоянии исправить хотя-бы это. Перед тем как зайти в дверь, ведущую на мой настоящий эшафот, я повернулась, подарив самую искреннюю улыбку, в последний раз. Я была рада с тобой познакомиться. Прощай. И темный коридор встретил меня своим явным «гостеприимством». Он ведёт через клетки, где хранят пленных. А значит мы идём в камеру пыток. Я без особого интереса ступала по каменному полу, разглядывая его скучающим взглядом, надеясь, что все закончится как можно быстрее. Но судьба решила подкинуть мне ещё досочек в разгоревшиеся проблемы. Акутагава. Он удивлённо распахнул глаза, глядя в след. И я пересеклась с ним взглядом. Зачем… Прости — это все, что могли сказать мои глаза. Я опустила голову ещё ниже, не желая знать его реакции. А дальше темное помещение. Не окон, не выхода, единственная дверь, которая ведёт сюда, это та, в которую мы только что зашли. Везде засохшая кровь, которая напоминает о предназначении данного адского места. В каменные столбы вделаны кандалы, держущие жертв агонии во время пыток. Жуткое пространство дополняется запахом алой жидкости. А стены, говорят, поглощают крики отчаянья всех невольных, которые ждут своего непосредственного конца. Гибель настигает здесь всех, лишь не многие выбираются отсюда живыми. Остальные же только вперёд ногами. Дазай-сан прижал меня к столбу, не облучая в цепи и приставил пистолет после того, как вытащил почти все пули, оставив одну. — Твои последние слова, — Осаму прищурил глаза, тяжело глядя на меня. — Прости, их нет, — где-то глубоко в груди появилось знакомое желание ответить что-то колкое. Типо «А как же последнее желание, отпусти меня» немного ядовитым тоном. Но оно настолько маленькое, что я его даже не сразу заметила. — Серьезно? — он поднял вверх бровь, немного осуждающе посмотрев в мои глаза. — Да… — говорить становилось все сложнее. — Жалеешь? — наставник нарочно тянул с выстрелом, словно наслаждаясь как растет чувство страха в моей душе. — Жалею, и умирать не хочу. Я такой глупой смерти ещё не видела, ведь даже не сыграла никакой роли в спасении Евы, ты и так все придумал. Если это плата за беспричинное предательство, я готова, — язык развязался сам собой, как и полились слезы, должна же я была оставить в памяти хоть какие-то последние слова. В груди давило, я сказала не все. В глазах темнело от паники, накрывшей с головой и от осознавания, что я не могу так просто погибнуть, оставив почти все цели и мечты испарятся в горячем воздухе. Чувство вины перед моим главарем разгорелось до такого жаркого пламени, что казалось, я сгорю до того как пуля достигнет моего тела. Да, я не хотела уйти и навлечь на подругу одиночество. Но это не все, что терпит моя повреждённая душа. Я так и не стала надёжной подчинённой для Дазая. Предала. Какая же я ужасная ученица. Бросила его, не сказав ничего. От любви недавно мне распирало так быстро бьющееся сердце, а сейчас эта же любовь душит меня, принуждая винить себя ещё сильнее. А тот поцелуй… я никогда его не забуду. Я помню каждый миг, проведенный рядом с любимым мафиози, и вечно жду, чтобы снова оказаться рядом с ним, но его раскленные яростью глаза дают понять, насколько он разочарован. Все, что я могу — принять свою судьбу. За свои поступки своя плата, и иногда она стоит самого дорогого, в моем случае — жизни. — Мне уже незачем сожалеть о содеянном… Щелчок предохранителя разразился на все помещение, все звуки начали казаться слишком громкими, а зрение отказывалось воспринимать происходящее. Крепко сжатый курок свидетельствует лишь об одном. Выстрел.