Not My Bella, You Bitch!

Вернувшись в домик из ракушек, Гарри зарыл ее серебряный кинжал глубоко в прибрежную почву вместе с телом Добби. Никто не видел Гермиону, которая тайком пробиралась среди ночи, чтобы выкопать могилу Добби. Никто не видел, как она взяла кинжал и спрятала его под розовым свитером. Вернувшись в домик-ракушку, Рон спросил, почему бы ей не сварить зелье для разглаживания шрамов. Зелье, которое стерло бы слово" грязнокровка", которое она выгравировала на предплечье Гермионы. Рон не получил никакого ответа на этот вопрос. Рон никогда бы не понял, как много значил для нее драгоценный шрам, вырезанный на теле . Вернувшись в домик-ракушку, Рон спросил, почему Гермиона была такой холодной, такой отстраненной. Почему она избегала любого контакта с ним; почему она опускала свой пристальный взгляд каждый раз, когда они были в комнате вместе. Рон так же не получил никакого ответа на этот вопрос. Потому что... для Гермионы это было ясно как божий день. Это была медлительность Рона против её  жгучей страсти. Это была поверхностность и мелочность Рона против её  фанатичной погони за целью. Это были обжорство и эгоизм Рона против кипящей ртути в её  венах. Это была незрелость и ребячливость Рона на фоне её  многолетнего опыта. Это была неуклюжесть Рона в спальне против чистого, безумного экстаза, который она предлагала. Вернувшись в домик-ракушку, Гарри спросил Гермиону о её внезапно изменившемся поведении. Он спросил, почему она начала отстраняется от них. Он спросил, почему она не участвует в обсуждении, составлении планов и планов дальнейших этапов охоты на крестражи. –Мне нужно о многом подумать, Гарри . Искренний, простой ответ. Вернувшись в домик-ракушку, ребята сварили зелье. Они заставили Гермиону замаскироваться под неё  . Гермиону совершенно не волновали все старания Гринготса. Все это время она прятала лицо в угольно-черных кудрях своих волос, жадно вдыхая пьянящий аромат. Теперь, это больше не мирные окрестности коттеджа. Теперь они окружены пылающей битвой. Обломки и пожар. Кровь и страдания. Нанесённые увечья. Гермиона делает вид, что тоже участвует. Она притворяется, что борется. На самом деле, ее глаза постоянно ищут её  . - Только не моя дочь, сука! Гермиона оборачивается. Молли Уизли. Пухлое, веснушчатое лицо, сморщенное от ярости. Молли сбрасывает плащ и бежит к ней...  . Гермиона задыхается и задерживает дыхание. Ощущение в животе, вызванное тем, что она снова видит Беллатрису, ... неописуемо. - Прочь с дороги! - Кричит Молли во всю мощь своих легких. Кажется, что-то не так. Визгливый голос, исходящий из ее рта, совсем не похож на голос старой миссис Уизли. Это голос сумасшедшего человека. - Отойди назад! Вернись, она моя! Молли бросается на Беллу, срезая стреляющие из ее палочки огоньки. Зрачки Гермионы расширяются. Заклинания, которые использует Молли. Эти заклинания удивительно темные... и на удивление незаконны. Все они имеют свое место на крайней стороне темного спектра. Они все предназначены для того, чтобы убивать. Гермиона оглядывается вокруг. Неужели никто этого не видит?..? Но , нет. Вокруг дерущихся женщин-десятки зрителей. Почему никто не реагирует? Молли напала первой. Молли использует запрещенную магию. Боевой стиль Молли-это буквально полярная противоположность тому, что одобрил Орден Феникса. Белла вынуждена отступить, столкнувшись с непрекращающейся канонадой. Гермиона издает приглушенный крик. Она стоит достаточно близко, чтобы видеть капли пота на лбу Беллы. Она стоит достаточно близко, чтобы видеть блеск в темных глазах Беллы. Она стоит достаточно близко, чтобы видеть поразительно белые зубы Беллы, кусающие ее нижнюю губу, когда она сосредотачивается на дуэли. Мне нужно всего несколько шагов, чтобы оказаться рядом с Беллой. В этот момент нет ничего, что Гермиона не сделала бы, чтобы снова оказаться в теплых объятиях Беллы. Что бы снова почувствовать вкус её полных губ. Чтобы снова оказаться на том конце её проклятия Круциатуса. Она не помнит, как вызвала или наколдовала толстую цепь. Она просто оказался в её руках, удобно и как раз вовремя. Требуется одно энергичное, решительное движение, чтобы обернуть цепь вокруг шеи Молли. Один, очень мощный рывок. Отвратительный треск сломанной шеи. - Только не моя Белла, сучка.- Шепчет Гермиона мертвому телу рыжеволосой ведьмы и отпускает цепь. - Она поднимает голову. Белла стоит там же, где и стояла. Карие глаза встречаются с черными. Белла не успевает прийти в себя. У неё нет времени обдумывать то, что только что произошло. На этот раз Гермиона ей не уступает. Она закрывает глаза и обнимает Беллу за плечи. Её тонкие бледные губы встречаются с полными и влажными губами Беллы. Она теряет себя в невероятном вкусе её губ. Белла не отступает ни на шаг.