Разврат и тентакли

      Лене очень хотелось развеяться. На ужине ей не удалось сесть рядом с Лёшей, поэтому она так и не знала, догадывается ли он о чём-нибудь, и листал ли книгу. До наступления темноты оставалось около двух часов, и Лена решила, что может себе позволить сходить в лес.       Девушка покинула домик и направилась к умывальникам, от которых шла большая широкая тропинка. Лена оглянулась на куст, за которым пряталась сегодня рано утром. Сейчас она, остыв, корила себя за поступок, на который она решалась, явно не руководствуясь мозгом. Но это и подтвердило, что ей понравилось такое путешествие. Если бы только у неё была машина времени, чтобы можно было отменить любой момент, чтобы во время таких прогулок она могла отменить момент, когда её раскроют. С другой стороны, страх и скрытое желание быть замеченной как раз и создавали ту атмосферу, когда низ живота горел сам по себе, а адреналин разгонял сердце до предела.       Лена потянулась к краю юбки и стала теребить его. От утреннего азарта уже давно ничего не осталось, но воспоминания всё равно приятно отдавали в эрогенные зоны. Господи, как же ей хочется кого-то, с кем она сможет остаться собой и не ужиматься. Станет ли Лёша таким? Если он не отвергнет её, когда прочитает книгу, то это будет очень хорошим знаком. А пока что остаётся ждать. Весь день ей постоянно что-то мешало поговорить с ним. Она опоздала на ужин и встретила его только на крыльце, когда он уже уходил, а Лена ещё не зашла. Ей так хотелось намекнуть ему, что она «до последней нитки» всё та же Лена, какую он видел, когда забирал «Трёх товарищей». Все признаки влюблённости, оговорённые Робби, были соблюдены: она болтает, несёт всякую чушь и к тому же обманывает.       Лена подумала, почему бы немного не расслабиться, опёршись на дерево и приспустив юбку к коленям, но быстро одёрнула себя: три раза за день это многовато даже для неё. Надо ведь оставить при себе хоть немного целомудрия. Мысли её, конечно, уже безвозвратно погрузились в дебри фантазий об Идеальном Мальчике, но это ведь не всегда плохо, что она у себя в голове проводит диалоги между собой и вымышленным парнем? Надо ведь иногда и поговорить с таким же умным человеком, как ты. Мику сегодня предлагала некую «штучку». Интересно, о чём она говорила? В Ленинграде, конечно, она успела повидать почти весь ассортимент как Баковского, так и нового Московского резиновых заводов, но какой вещью может удивить гостья из Японии? Вряд ли это будет что-то более необычное, чем…       Лена ещё раз одёрнула себя. Не хватало в извращения ударяться. И вообще, она хотела подумать о чём-нибудь более высоком. Развеяться, вспомнить прошедший день. Но что делать, если он начался с извращений, ими же продолжился, а потом проходил абсолютно скучно, пока не пришёл Он? Не хочется думать о физике, нельзя думать о любви. О чём ей вообще тогда думать? В голову до сих пор лезли пошлые мысли, и перебить их могли только въевшиеся в мозг истории из детства.       Первый класс, девочка с длинными чёрными волосами, сплетёнными в две косички, одетая в школьную парадную форму, встречает первое сентября. Вот она же, через год, просит дать поспать ещё немножко, но через пару минут уже несётся по большой квартире, как метеор, готовясь использовать тот короткий промежуток времени с восьми до восьми по максимуму. Четвёртый класс, участие в множестве школьных спектаклей, в основном главные роли. Роль Розы в «Маленьком принце». «Актриса растёт», — смахивая слезу, хвалит родителей и их дочку завуч после выступления. Пятый класс. Новый корпус школы, она снова оказывается внизу иерархии, где она не самая старшая, а совершенно наоборот — маленькая девочка, теряющаяся в поисках класса между высокими семиклассниками и небоскрёбами—старшаками. Она всё ещё учится прилежно, несмотря на то, что ребята из параллели совершенно невзлюбили её. Вместо дополнительных занятий быстрее домой, её в школе обижают. Классные руководители постоянно игнорируют. Зима. В школе появляется новенькая — единственная рыжая, кажется, на всю школу. Волосы цвета меди, дерзкое поведение и оценки на грани двойки. Лена не думала, что именно Алиса станет её щитом и укрытием от внешнего мира. Две противоположности, они притянулись друг к другу. Пока подруга отпугивает мальчуганов, привыкших к легко поддающейся оскорблениям Лене, сама Лена делает вторую домашку, чтобы медная девочка продолжила защищать.       Не помогло. К восьмому классу Лена подросла, перестала замыкать шеренгу на физкультуре, а её тело приобрело неожиданные круглые формы. Смена чёрных форменных платьев с фартучками на юбки, блузки и пиджаки усиливала вау-эффект. Одноклассницы быстро перестали пытаться оскорбить повзрослевшую и начавшую игнорировать весь мир девушку, лишь сетовали на нечестность со стороны Матери-Природы, а одноклассники сворачивали шею, засматриваясь на похорошевшую школьницу. Скоро от поклонников снова стало сложновато отбиваться, и Алиса взяла на себя эту роль. К сожалению для самой Алисы, это стало проклятьем, — первые же отношения рыжей бунтарки и мужского секс-символа школы были испорчены Леной, которая, даже стоя на фоне, смогла переманить внимание на себя. Она честно не хотела такого исхода, и её действия, которые она до последнего момента считала сначала вежливостью, а потом дружбой, привели её к первому в жизни свиданию, первому в жизни поцелую и первому в жизни сексу. А потом и ещё, и ещё… Лену выдало за него замуж всё её окружение, и учителя порой не упускали возможности заметить, кто стоит после урока около двери кабинета. А потом страсть и любовь внезапно испарилась. Они взаимно стали уделять друг другу меньше времени, прогулки до дома становились всё более редким событием, а свидания просто исчезли. В какой-то момент парень просто предложил разойтись, и Лена мгновенно согласилась. В следующем году всё повторилось, как под копирку, — выпустившегося харизмата сменил новенький. Снова Алиса завлекла его внимание, и снова Лена, с каре и двумя небольшими хвостиками, начавшая придавать своим волосам фиолетовый оттенок, всё ещё сливавшаяся с окружением, смогла зацепить и его. Уже не первое свидание, уже не первый поцелуй, уже не первый секс. И ещё, и ещё… Снова вопросы «Когда дети?», снова складывающееся ощущение недосказанности. И худшее было в том, что никто из них снова не мог сказать, чего им не хватало. После второго расставания Лена надолго закрылась в себе. Последовавшая ссора с Двачевской не привела ни к чему, и после примирения они просто почти перестали общаться.       А Лена поняла, что ей стало не хватать мужской ласки. На ещё одни отношения её точно не хватало, а пальцы не доставляли удовольствия. Вежливое умалчивание подробностей половой жизни позволило Лене, дождавшись шестнадцатого дня рождения, прийти домой в воскресный вечер с картонной коробкой с логотипом «Yorucha» в непрозрачном пакете. Дилдо на присоске оказалось неотъемлемой частью вечера после тяжелого дня. К нему скоро присоединилась небольшая металлическая пробка с красной стекляшкой, а крем для рук заменил тюбик с лубрикантом. А потом…       «Нет. Даже в мыслях произносить не хочу. Слишком непристойно, слишком грязно, слишком… Запретно». Вещь, которую Лене было стыдно даже вспоминать, была импульсивной покупкой, и девушка доставала её только в те моменты, когда одиночество совсем не хотело отпускать, а родители засиживались на работе. Перед тем, как использовать её, Лена проводила чуть ли не целый ритуал.       «Тьфу. Начала с Сент-Экзюпери, закончила самотыками». Это было определённо пагубное влияние Идеального Мальчика, — но воображаемого парня или его живого прототипа, который сейчас наверняка сидит и зачитывается Ремарком?       Лена успела пройти достаточно далеко в лес. Теперь она шла вдоль кирпичной стены до калитки. Девушка надеялась, что она сегодня не закрыта. К счастью, так и оказалось, и замок висел открытым на петлях. Лена перевесила замок, показав, что человек вышел, и продолжила свой путь. Тропинка заметно сузилась, но девушка продолжила гулять. В лесу приятно пахло хвоей, но кроме этого, Лене казалось, что она сейчас находится у завода «Красный октябрь». Воздух был на вкус сладким, будто она только что съела сливочную помадку.       У ноги в босоножке Лена почувствовала, будто кто-то облил её тёплой водой. Однако вместо воды или, в худшем случае, какого-то заползшего на неё лесного гада, она увидела фиолетовый полупрозрачный отросток, который постепенно обвивал ногу и тянулся выше. Лена постаралась стряхнуть странного слизняка, однако безуспешно, и, кроме того, его силы хватило, что не позволить Лене опустить ногу обратно на землю. Посмотрев через плечо, Лена проследила взглядом путь щупальца к владельцу. Из небольшого оврага лезли ещё несколько щупалец, чьих владельцем была невероятно странная розово-фиолетовая огромная капля. Неизвестная тварь была просто монструозной для слизняка, да и таких больших слизняков она не видела, тем более тех, у которых растут несколько щупалец. Борясь с потерей равновесия, Лена потянулась вниз, чтобы как можно скорее отодрать от себя щупальца, пока оно не начало её пожирать или, что хуже, начать переваривать, как какое-нибудь хищное растение. Лена была в сильном шоке, и не могла даже сказать и слова, а старалась совсем избавиться от щупалец. Однако они, хоть и откреплялись от ноги Лены при должном усилии, не успевали быть отмотанными и потому быстро возвращались назад.       — П-помогит-, — закричала Лена, однако щупальце почти сразу же залетело в раскрытый рот и заняло место на языке, не доходя до горла.       Попытка сжать зубы не увенчалась успехом, так как щупальце было как будто резиновое, и сразу же восстанавливало форму, не успевая быть перекушенным. Внезапно капля потребовала обслужить ложноножку, и, источая смазку, начала двигать собою во рту Лены, будто это был член. Распробовав солоновато-карамельную жидкость, пах Лены практически воспламенился, и мысли о высвобождении отправились на второй, третий, сотый план. Лена практически прекратила дёргать ногами, и только сладко постанывала, когда щупальца стали двигаться по внутренней стороне бедра. Пионерка стала расстёгивать пуговицы рубашки и ремень юбки пока ещё свободными руками. Рубашка с галстуком полетела на землю, ненамного раньше форменной юбки. Монстр, поглаживающий одним из отростков тело пионерки, видимо, был удовлетворён количеством обнажённой кожи, и запястья Лены тоже были взяты под контроль.       Девушка, видя приближение Капли к ней, почувствовала, как медленно лишается почвы под ногами и оказывается на весу. Новые щупальца в поисках нужных точек стягивали последний слой защиты Лены. Две больших груди выпали из через силу расстёгнутого бюстгальтера, а половые губы вновь почувствовали лёгкий ветерок на свежем воздухе. Ложноножки, раскрывшись на окончании, как бутон цветка, впились в розовые соски, сопровождая волны удовольствия небольшим жжением. Лене казалось, что она сейчас кончит от одних этих ласк, однако существо и не собиралось останавливаться на достигнутом. Голова Лены оказалась запрокинута назад, и девушке приходилось полагаться на притупленные опьянением ощущения, чтобы понять, что ждёт её. О, наконец-то капля нашла лоно. Перевозбуждённая Лена молила, чтобы щупальце перестало парить низко над клитором, а наконец хотя бы коснулось его. Однако оно пролетело в ложбинку между двумя частями попы и, найдя отверстие, впилось в него, как острый и тонкий язык. Оно продолжало путь, пока не оказалось слишком далеко, после чего уменьшилось в длине и начало увеличиваться в ширину. Разработанный анус без большого труда поддавался растяжению, но Лена очень скоро пожалела, когда ложноножка стала приобретать размеры, которые казались ощутимо большими даже для самой Лены. К счастью, Капля не хотела разрывать девушку, и остановилась, когда компенсация боли удовольствием перестала быть столь ощутимой. В попе Лены почти не было движения, пока девушка не свыкнулась, но при первом же ощущении относительного комфорта щупальце начало свои фрикции, нечастые, но резкие и глубокие.       Тем временем в несчастной киске творился настоящий потоп у очага пожара. Два щупальца, предназначенные для вагины, до сих пор не покинули территории бёдер и постоянно дразнили Лену. Пионерка наконец смогла поднять голову, чтобы увидеть, почему до её самого желанного места до сих пор не добрались, и увидела увивающийся около текущей щёлки отросток, который сплёлся в некое подобие косы.       Капля собиралась продолжить вызывать у Лены большее возбуждение, но, стоило закрутившемуся буру протереться по налившейся кровью коже и задеть твёрдую горошину, как Лена, словно у неё был приступ эпилепсии, начала трястись и пытаться сжаться в позу эмбриона. Монстр не давал Лене сдвинуть ноги, но это не мешало Лене несколько секунд дышать и сжимать своими губами и языком ложноножку во рту.       Лишь через некоторое время Лена пришла в себя из состояния обмякшего тела. Капля медленно освобождала девушку и собиралась сваливать с тела, однако освободившиеся руки остановили щупальца, заполнявшие её рот и анус. Язык заработал, вызывая выработку кажущейся амброзией смазки, и монстр понял, что от него не хотят бежать. Он снова обхватил груди и начал приятно обжигать соски, и бур из щупалец снова показался на горизонте около таза. Он плотно стал обтираться о промежность Лены, экономя на своей смазке с помощью настоящего водопада, источник которого был глубоко в девушке.       Тентакль решил закрыть эту пробоину и наконец вошёл в киску пионерки. Лена замычала от удовольствия и стала наслаждаться постепенным ускорением движений. Конец, длине которого мог позавидовать любой из её ровесников и парней постарше, дотягивался до матки и приносил невероятное наслаждение Лене, до этого момента не достигавшей таких высот в удовлетворении, будь то самой или с кем-то.       Как будто этого было недостаточно, к клитору присосался такой же «веничек», как и к груди, и начал приятно покалывать и стимулировать Лену, буквально форсируя её получать удовольствие. Капля, кажется, ждала момента, когда Лена снова будет на грани достижения точки экстремума в ощущениях, и теперь её щупальца стали расширяться и пульсировать по всей их длине, а Лене казалось, что она сейчас описается.       Долгожданный момент настал, и из всех щупалец, скрывавшихся в промежностях, брызнула сладкая слизь, похожая на вкус на ананасовый сок, а Лена, достигшая кульминации, почувствовала, как её мочевой пузырь стал изливаться прозрачным эякулянтом, поливающим и щупальца, и бёдра пионерки. Полминуты Лена не могла перестать подёргивать тазом и забрызгивать всё струёй жидкости. Тентакль во рту покинул тёплое пристанище и дал девушке полноценно отдышаться. Тяжёлое и частое дыхание с частыми постанываниями продолжалось даже тогда, когда Лена осталась лежать на испачканной рубашке.       Лена, оказавшись одна, потянулась рукой к влагалищу. Жидкости было столько, что всю Африку напоить можно. И клитор отзывается на прикосновения намного ярче, чем обычно. Лена решила воспользоваться этим, и начала теребить средним и безымянным пальцем раскрасневшуюся и горящую щель. Оргазм за оргазмом, Лене потребовалось ещё три раза непрерывной мастурбации, чтобы туман в голове и жар ниже живота хоть немного ослабили своё действие на девушку. Так сильно хотелось в ванную или душ. Или хотя бы на речку. Просто прыгнуть в воду и освежиться. Но вода уже холодная, и придётся ждать вечера, когда очередь в душ исчезнет, и можно будет не стыдясь идти во взъерошенном и помятом виде в кабинку.       Девушка поднялась с несчастной рубашки и постаралась найти куда более необходимые детали одежды, однако комплект белья был безвозвратно испорчен: чашечки и застёжка сломаны раз и навсегда, а шов трусиков не выдержал и превратил их в два лоскута обычного белого хлопка. Наспех снятая форма, покрытая ровным слоем пыли и вымоченная в соках, выглядела чуть лучше, хотя надевать её было бы крайне неприятно. Хотя бы босоножки остались в порядке.       Лена решила забросить нижнее бельё, но всё же забрала, хоть и не надела, пионерскую форму: объяснить Славе в конце недели, что ты её «потеряла», было бы крайне сложно. К счастью для Лены, сейчас на место ветерка пришёл штиль, благодаря которому обратный путь по тускнеющему лесу прошёл без дискомфорта.       Лена встретила почти пустые умывальники практически в том же виде, что и утром. По закону подлости, к раковинам приближались двое ребят, и из-за включившегося уличного освещения Лена легко просматривалась. Девушке снова пришлось совершать перебежки. Как оно приятно, когда ты занимаешься таким по своему желанию, и как неудобно, когда тебе приходится…       — Эй! — один из безымянных пионеров окликнул Лену. — Ты что там делаешь?       Этого Лена никак не ожидала. Услышав быстрые шаги в свою сторону, она, как смогла, прикрыла висящей до этого на руке одеждой свои промежности и грудь, и сделала быстрый рывок в сторону домика. Чёрт, теперь они знают, где она живёт. Возможно, даже будут догадываться, кто из них конкретно таким занимается. Нет у Лены длинных кос до пола. Девушка забежала в домик, накинула на себя своё повседневное платье и взяла с собой полотенце и пижаму, состоящую из фиолетовых шорт и футболки.       Душевые встретили её пустеющим входом. Лена направила взор на часы на площади: половина двенадцатого. Мелкие уже помылись, а старших не так много, чтобы они занимали душевые долго. Лена с облегчением зашла в раздевалку и сбросила с себя грязную одежду, и, не заморачиваясь с развешиванием одежды в шкафчике, сразу же направилась отмывать себя везде, где только можно, и даже волосы были вымыты.       Выйдя из кабинки, обёрнутая в полотенце, Лена задумалась, зачем она, высушенная, вообще прикрывается. Несмотря на то, что она находилась обнажённой в том месте, где люди были одетыми лишь в случае, если они приходили или уходили, безнаказанность, которую она чувствовала благодаря одиночеству, будоражила её. Лена кинула полотенце на скамейку. Пробежалась на цыпочках по всему периметру комнаты, забежав на «мужскую» часть раздевалки. Постояла раком, выпятив попу повыше, на проходах. Интересно, в каком шкафчике складывает одежду Лёша? Она бы как-нибудь придумала, что ему оставить. Чёрт, и о чём она только думает? Она с ним почти не успела пообщаться. И снова потекла.       Ладно, в последний раз — и тогда она перестанет носиться возбуждённой и придёт к себя. Лена ещё раз зашла в душ и переключила режим насадки на одну тонкую струю. Воду потеплее, и направить на ненасытную дырку. Снова приятно, но в этот раз хотя бы на фантазию шликает, а не просто ради того, чтобы унять огонь. Поиграться с направлением потока воды, с напором, и… Наконец-то. В голове пустота, ни о чём думать не хочется, и теперь к паху теперь не прикоснуться — износила, ноет. Зато появилась сильная усталость и сонливость.       Кажется, уже потеряла счёт оргазмам. Сколько успела за сегодня, раз семь? Лена решила посчитать, и ужаснулась тому, как память набрала целый десяток. Да уж, вот он, рекорд рекордов. Лена переоделась в пижаму, забрала форму и собралась устроить марш-бросок до домика, но прямо у входа в душевые, как по закону подлости, она встретилась… с ним.       — С лёгким паром, — поприветствовал её пионер.       — П-привет, — промямлила девушка. Больше всего после произошедшего ей не хотелось поддерживать разговор.       — Ты вчера в такое время ещё с книжкой сидела. Набегалась за день?       — Да… С-сходила погулять, устала… — односложно отвечала девушка, стараясь не врать.       — Ты пахнешь приятно, — улыбнувшись, заметил Алексей. — Будто карамелью или варёной сгущёнкой.       — С-спасибо…       — Ну ладно. Тогда не буду тебя мучать разговорами. Спокойной ночи.       — Спокойной ночи…              Лена тяжело зевнула, поблагодарила всех богов за то, что Алексей заметил её усталость и, главное, списал на неё странное поведение, и направилась в сторону своего домика.       Внутри отдыхала Мику. Девушка, кажется, только вернулась из музыкального клуба: на подушечках пальцев на левой руке были видны следы от гитарных струн.       — Доброй ночи, Леночка! Ты уже помылась? А я вот только домой пришла, сейчас мыться собираюсь.       — Мику… Можешь попросить Ольгу Дмитриевну не будить меня, а дать часик поспать? Скажи, что я газету до ночи делала.       — Хорошо, Леночка… Тогда я свет выключу, а ты ложись, я буду тихонько, как ниндзя-мышка!       — Спокойной…       — Оясуми.