Старый город помнит всё

Англия. Конец 19 века. Лондон. Поместье МакЭвой. Три недели до Рождества.

— Жан, вы уже отправили приглашения гостям? — Да, мадам, — ответил дворецкий, ставя блюдо на стол перед госпожой. —  Превосходно, — сказала миссис Делавер и сделала глоток чая. — Мам, а тот мужчина, о котором ты говорила, приедет? — спросила Эмилия. Она уже где-то месяц без умолку болтала о том, что её хотят выдать замуж за благородного аристократа немецких кровей. Казалось, что Эми успела рассказать об этом всему городу и не один раз. Её подруги восхищались и поздравляли девушку, пряча свою зависть за натянутыми улыбками. Родители во всю готовились к Рождеству, а заодно и к помолвке дочери. " Это будет прям как в сказке! — мечтала Эмилия, — Мы будем гулять в заснеженном саду за поместьем. Наступит полночь. Белые хлопья снега будут медленно кружиться в вальсе. Одна снежинка упадет на моё лицо. Он смахнет её, задерживая свою горячую руку у моего лица. Именно тогда мы оба поймём, что пора. Он встанет на одно колено и произнесёт эти заветные слова… " Она всегда была мечтательницей. А что ещё можно было ожидать, когда ей сказали, что высокопоставленный аристократ собирается на ней жениться? Эми сразу представила принца на белом коне и жизнь чуть ли ни во дворце. И никого не смущало, что представительница буржуазии будет в браке с аристократом. В то время это уже стало нормой.       Старший брат Эмилии, Джеймс, был крайне равнодушен по поводу свадьбы сводной сестры. Он всё так же целыми днями сидел в библиотеке. Порой, увлекшись новой повестью, он забывал про сон. Утром его ругала мать, а иногда и отчим. Однажды он запретил Джеймсу посещать библиотеку и запер её. Но кто остановит неугомонного двадцатидвухлетнего парня? Правильно. Никто и ничто. Так что ночью он тайком пробирался в библиотеку через окно, а как только из-за горизонта появлялись первые лучи солнца, Джеймс уходил обратно в свою комнату и досыпал оставшиеся часа два. Жан застал однажды его за этим занятием. Молодой организм рано или поздно не выдержал, и Джеймс отключился прямо во время чтения последней главы полюбившегося романа и проспал в кресле до обеда. Дворецкий как раз собирался навести порядок в библиотеке, когда увидел эту милую картину. После инцидента Питер Делавер, отчим Джеймса и отец Эмилии, приказал запирать спальню пасынка на ночь, а к двери приставил охранника. Звучит строго, но всё это он делал любя. Отчим думал только о здоровье юноши. Но Джеймс уже успел затаить обиду на отчима, а когда тот запретил поездки к отцу, Нику МакЭвою, то совсем потерял уважение к Питеру и его компании. Но обо всем по порядку.       У этой семьи была очень странная история. Ханна, мать Джеймса, рассказывала, что Ник был парнем мечты. Все новоиспечённые буржуазийки и давно богатые молодые аристократки хотели стать его девушкой, ведь этот казанова был настоящим романтиком. Кто бы что ни говорил, а Ник умело ухаживал за Ханной. Каждый день дарил цветы, украшения, писал для неё стихи, водил в дорогие рестораны. Вроде он остепенился и перестал заглядываться на других девочек, которые, чуть только заметив его внимание, падали Нику в руки. МакЭвой и Олиттер (девичья фамилия матери) вступили в брак. Жизнь казалась для обоих сказкой, но в один не совсем прекрасный день Ханна объявила мужу, что беременна. Она была счастлива, а вот её муж был другого мнения. " Я только что женился на тебе! Мы даже не успели почувствовать вкус совместной жизни. Как скоро у нас появится этот ребенок?! Я совершенно не этого хотел!» — возражал Ник. Их разногласия оказались непримиримы. Он ушёл, пообещав, что будет помогать чем сможет. Ханна безмерно любила своего мужа, но понимала, что ничего общего, кроме этого ребенка, у них больше не может быть. Она простила его сразу и продолжила жить дальше. МакЭвой уехал на родину в Шотландию и стал там известным поэтом и писателем под псевдонимом — Вильям Кохто. Ханна же осталась жить в Лондоне в их бывшем совместном доме. На последних сроках беременности она познакомилась прогрессирующим буржуазийцем и создателем одной из известнейших бирж — Питером Делавером. Слово за слово, пару встреч, разговоров и т. п. И вот заголовки газет пестрят о свадьбе популярных в высших кругах Питера и Ханны с младенцем Джеймсом на руках. Через год на свет появляется Эмилия. Но любимчиком для матери всё равно остаётся её сын, который внешностью был вылитый отец, только немного миловиднее. Джеймс рос таким же романтиком. Он любил читать, прекрасно умел танцевать и превосходно пел. Он был очень талантлив. Учителя называли его вундеркиндом. Правда, когда Джеймс подрос, то почему-то перестал заниматься вокалом и танцами. Лишь изредка можно было услышать его чарующее пение: либо когда он думал, что никто его не видит, и, прогуливаясь по саду, напевал что-нибудь, либо когда он мылся в ванне, а если задержаться у двери, то можно было услышать полноценный концерт. В детстве Джеймс любил ходить в театры. Иногда на представлении он заучивал реплики, а дома играл для матери и сестры театр одного актера. Ханна восхищалась талантами сына и во всем поддерживала. Но, в противовес характеру и внешности отца, Джеймс был реалистом и однолюбом, как и его мама. В нем сочеталось несочетаемое, при этом идеально гармонируя. Джеймс был волшебным ребенком. Развитие его отношений с отцом началось в возрасте лет 7-8. Тогда Питеру нужно было на неделю вместе с семьёй отправится на очередное собрание, только на это раз там предпочитались гости в сопровождении жены и родных детей, и так как Джеймс был пасынком, а не сыном, было решено отправить его к Нику на неделю. Это была не первая его встреча с отцом. Ник иногда приезжал на День рождения сына. Но в этот раз Джеймс приехал к отцу, а не наоборот. И мальчик был удивлен, когда вместо многоэтажного многокомнатного дома в центре столицы домом его отца оказался небольшой двухэтажный домик в деревне на краю страны. Эта неделя стала лучшей в жизни обоих МакЭвоев. Джеймс и Ник сблизились: ходили в лес, на рынок, каждый день обедали и отдыхали вместе, обсуждали творчество писателей, в том числе и Ника. Тогда отец понял, что когда ушёл от Ханны семь лет назад, то потерял не только самую прекрасную девушку на свете, но и самого великолепного сына. С того момента Джеймс все чаще ездил к отцу, а когда-то даже остался у него на всё лето. Ник научил Джеймса всему, что знал сам. Прошло пару лет. Джеймс вырос и стал завидным красавцем с огромным состоянием за плечами. Девчонки за ним так и бегали. Но парень был очень хитёр, и видимо, набравшись отцовского опыта, научился манипулировать бедняжками. Он обманывал их: говорил, что всегда будет только с ней одной, если та сохранит ему верность, и развлекался с наивной дурочкой пока не надоест, а потом проворачивал всё так, что эта дуреха изменяла Джеймсу с его другом, который был только рад участвовать в подобных аферах. Джеймс постепенно из умного и красивого парня превращался в казанову и хулигана. Ханну и Питера это испугало. Первая не хотела, чтобы тот превратился в старшего МакЭвоя и испортил жизнь не только себе, но и людям вокруг него. Второй видел в Джеймсе талант и интеллект, задумывался о внедрении пасынка в бизнес, и ему была не очень выгодна перспектива пасынка в его бесчестных начинаниях. В качестве наказания за своё поведение Питер запретил поездки к Нику и начал брать Джеймса с собой на работу. Но тому не нравилось слушать лекции и расчетах, прибыли, убытках и т.д. И парень сбегал либо с другом детства Эдди Флингером в бар, либо заседал в библиотеке. Ну, а что произошло дальше, вы знаете.        Неприязнь к Питеру и его дому только росла в душе Джеймса. Парень буквально был заперт в невидимой клетке из комендантского часа, запрета поездок к отцу и походам в биржу на очередное учение. Джеймс хотел лишь вдохнуть свободы и отправиться в невероятное путешествие, как герои из его любимых книг. Он хотел покорить самую высокую гору, найти все затерянные земли, проплыть на корабле вокруг света и вернуться домой к своей второй половинке, ради которой он и совершал эти подвиги. Но это были лишь мечты одинокого молодого парня, которым не суждено было сбыться… Или же нет? — Да, он приедет, — перебил жену Питер, — и не волнуйся, моя принцесса, всё будет точно так, как ты мечтаешь. — Ох, какое красивое у него имя — Майкл… Джеймс, а что ты о нем думаешь? — Эми пихнула брата в бок, и он вздрогнул, очнувшись от раздумий, — Эй, ты слышишь меня? Джеймс! Опять допоздна свои рассказики читал? — Что? Нет! — возразил Джеймс, наткнувшись на сердитый взгляд Питера, — О чём ты? — Что ты думаешь о Майкле? — повторила девушка. — Пф! — усмехнулся юноша и отпил чай. — Ну, и что это значит? — недовольно спросила Эмилия. — Я, что, должна научиться читать по твоим вздохам?! — Это значит, что с ним всё и так понятно, — Джеймс положил чашку на блюдце, — Он очередной обедневший аристократ, которому, в связи с возрастом, не найти более подходящей невесты, чем дочь успешного буржуазийца — биржевого магната, которой будет отдано всё наследство, если я его не получу. А я и не собираюсь, несмотря на то, что твой отец насильно пытается навязать мне это, пугая твоей свадьбой. — Ах! — Как это, гхм, понимать, гхм, молодой человек?! — Питер аж поперхнулся вафлями, — Что вы себе позволяете? — Говорить правду, какой бы неприятной она не была, — Джеймс поднялся из-за стола и уверенно вышел из столовой. — - Как говорится, лучше горькая правда, чем сладкая ложь. — Джеймс МакЭвой! Сию же секунду, развернись, подойди сюда и изволь объясниться за свои слова! — приказал Делавер. Но бунтовщик даже ухом не повел и скрылся за дверью. — Да как он может?! — не унимался Питер. — Успокойся, Питер, успокойся, — к мужу подошла Ханна и принялась вытирать стол от пролитого чая, — Он просто ещё слишком юн и многого не понимает. — Мам, а это правда, то что Джеймс сказал? — На лицо Эми не изменилась, но вот глаза выдавали её волнение. И мать не могла этого не заметить. — Нет, доченька, конечно неправда, — не беспокойся. И пожалуйста позови Патрицию, чтобы она здесь убралась. -Хорошо, мам, — девушка вышла из-за стола и побрела в комнату прислуги. Она поняла по взгляду матери и искреннему возмущению отца, что её ненавистный сводный брат говорил чистую правду.       Эми была младше Джеймса всего на год, но они были совершенно не похожи друг на друга. И если тот был чертовски умным, обожаемым, талантливым, но дерзким и своенравным наследником богатств её отца, то Эмилия напротив отличалась неисчерпаемым спокойствием, терпеливо пережидала все трудности, стараясь не влезать в конфликты, и вообще была серой мышкой в тени славы и талантов её брата. Она прекрасно видела, что родители сделали своим любимчиком сына, а не дочь, но не возникала и прятала обиду глубоко внутри себя. Но порой нахлынувшие эмоции переполняли девушку и та, закрывшись в своей комнате, ревела в подушку о своей никчёмной жизни. Эми считала брата эгоистом, и по сути, он им и был. Ведь тому уделялось огромное внимание со стороны Ханны, Питера, Ника, его друга Эдди, девушек-любовниц и т.д., а ему как будто было этого мало, и он начал бунтовать, чтобы привлечь к себе ещё больше внимания, пока его примерная, ничем не примечательная сестра стоит в сторонке и не мешается. И вот, когда ей сообщили, что родители сватают дочь за аристократа, представьте себе, какие светлые и счастливые чувства её переполняли. Эми думала, что вот — вот её билет из этого ада в виде бесконечной опеки о ненавистном брате. Но тут же все её мечты рухнули, упали в пропасть и разбились на тысячи осколков, после этой пламенной, но, черт возьми, искренне правдивой речи МакЭвоя за завтраком.       Эмилия быстрым шагом, вытирая слезы рукавом утреннего платья, спешила в свою комнату. По пути она заметила Джеймса, скрывшегося за поворотом в библиотечное крыло. На секунду она остановилась, задумавшись над тем, чтобы догнать братца и влепить ему нехилую такую пощечину за его дерзость за столом, и вообще за всю боль, что он ей причинил одним только своим существованием, но быстро передумала. Напомнить Джеймсу о своем существовании надо было уже давно, но это не в стиле Эмилии, девушки, всегда остающейся в стороне от любых конфликтов. И сейчас она решила всё так же оставаться в стороне и поспешила в свою комнату.       Дверь была не заперта, что удивило девушку, но, войдя в комнату, она увидела Патрицию, которая меняла постельное белье, и приказала ей идти в столовую и помочь Ханне убраться там. -Мисс, у вас всё хорошо? -Горничная не могла не заметить расстроенное выражение лица Эми и красные от слёз глаза. — Может вам нужна помощь? — Нет, моей матери она сейчас больше нужна, чем мне. — Эмилия догадалась в чем дело, и отвернулась от Патриции к окну. — Ты что там, застыла что-ли? Давай поспеши в столовую! Девушка решила не спорить с хозяйкой, забрала старые простыни и вышла из комнаты.       Эмили посмотрела в зеркало. Всё бы увидели в отражении красивую молодую девушку на выданье, примерную и ответственную дочку. Но вот только сама эта девушка не видела там ничего. Пустое место. Вот кем она себя считала, и, по сути, была. А оставаться дыркой в бублике она не была намерена. Только не знала, что для этого нужно сделать. А просить у кого-то помощи Эми не станет, ведь все в окружении давно перестали считать её всерьез. Надежда бедной Эмилии на признание и последующее вслед за ним счастье ехала, а если точнее, ехал на паровозе через всю Англию в вагоне класса люкс. А имя той надежды было Майкл Фассбендер.