Идиот

      - Я тебе не верю, - Гамора быстро отвернулась к сестре, когда Квилл оторвался от любования своим плеером и рисковал перехватить ее взгляд. — Он же идиот.       Небула только равнодушно повела плечом, ковыряя механическую руку отверткой, игнорируя Квилла и остальных Стражей как само явление. Они интересовали ее не больше, чем возможность задаром воспользоваться чужим кораблем.       Гамора взошла на корабль, потому что ее никто остановил. Они не спросили, куда она направляется и какое оружие прячет, словно все разумелось само собой. Стражи собирались в путь, обтекая ее, как вода, не задевая своим шумным соседством. В звенящем гуле Гамора выцепила долгий взгляд со стороны - Питер Квилл, проследив, что она поднялась на борт, зычно дал команду на старт.       Пообщаться с Квиллом ей не случилось. Он даже не успел позвать ее с собой в путешествие - Гамора решила присоединиться к сестре, не дожидаясь приглашения от хозяина корабля. Ракета, гаденько хихикая, поделился с Драксом наблюдением: единственное, что успел Квилл - это получить коленом промеж ног, и не единожды.       - Она и раньше его не жалела, - заключил он со смешком и, махнув хвостом, умчался в моторное отделение.       Неосторожно брошенные слова в очередной раз неприятно кольнули сердце, напоминая, что она лишь подмена подохшему хомячку для целой команды взрослых детей. Стражам, как и Таносу когда-то, она была нужна лишь для выполнения уготованной ей роли. В огромной, необъятной Галактике ей нигде не находилось места. Раздражение стремительно пожирало все остальное, щадя только одну мысль - зачем она вообще увязалась за ними?       Гамора проигнорировала предложение Мантис показать ее отсек и демонстративно уселась рядом с Небулой, доставая из ножен кинжал и заранее припасенную тряпочку для полировки. Чтобы все видели — у нее есть и занятие, и компания. И не трогали.       Квилл урок извлек и больше не лез к ней с ненужными вопросами и прикосновениями. Зато смотрел прежними щенячьими глазами, когда думал, что она не видит, и заставлял чувствовать необъяснимую вину. Гаркнуть на него тоже выходило не к месту — он держал дистанцию и не расставался с плеером, заткнув уши своими проводами.       Тихая Мантис не отходила от своего капитана далеко и скромно тупила глаза, сливаясь со стенами как безмолвный часовой. Гамора не понимала, в чем дело, пока однажды не столкнулась с бесшумно покидающей капитанский отсек тихоней.       - Он страдает, - прошелестела Мантис, будто ее об этом спросили. - Я помогаю ему заснуть, на время облегчаю боль…       - Могу прекратить его страдания, - угрожающе оскалилась на нее Гамора, но угроза на удивление действия не возымела. Мантис только печально улыбнулась, незаметно, как служанка, отступая в темноту коридора.       - Да, только ты и можешь.       В отличие от сгинувшей версии себя, Гамора семьей не обзавелась, даже не рассчитывала на нечто большее, нежели короткое перемирие с сестрой. Но в своем отсеке помимо свойственной ей поклажи она нашла любимое лакомство Ракеты в крепко перевязанном мешочке, слишком увесистый для ее роста клинок, больше подходящий под руку Драксу, и знакомый комок проводов, с которыми не расставался Квилл. Тень мертвой Гаморы набирала силу за ее спиной, нависая и заслоняя.       У Стражей была причина звать ее за собой и вовлекать в привычные их странной компашке занятия. Они потеряли члена команды, не имея возможности даже попрощаться, когда на горизонте так вовремя объявилась ее нежданная копия. И их любовь раз за разом неприятно ударяла рикошетом по ней.       Стражи будто не понимали: памятники павшим должны быть каменные и холодные.       Гамора вышла из отсека, только когда Стражи разошлись ко сну. Присела на ступеньку на опустевшем капитанском мостике, в задумчивости перетирая между пальцами найденный под матрасом комок проводов, назначение которых она с трудом понимала. Обдумывать лезущие в голову мысли отчаянно не хотелось, как и оглядываться назад в тщетных попытках найти тот жизненный поворот, что привел другую Гамору в единственно-верном направлении - ведущем к друзьям. Поворот, который она, кажется, пропустила.       Услышав приближающиеся шаги, она выхватила припрятанный клинок прежде, чем успела это осознать. В дверном проеме замер главный неудачник и шут всей Галактики, сжимая в руке свой бессменный плеер, в котором крутилось кассетное колесо, и не сводил преисполненного горечи взгляда с пары наушников в ее руках. Сейчас Квилл не казался тем идиотом, что нелепо танцевал, шагая задом наперед, и будто не принимал очевидного факта, что его Гамора навеки ушла в небытие.       Нет, он понимал; даже держал лицо для команды, спрятавшись за репутацией неисправимого балагура, но в эту минуту оказался не готов к столкновению. Стены вокруг словно сжались, запирая ее в нелепом треугольнике с Квиллом и его ожившим воспоминанием.       И Гамора сделала то, о чем думала последние сутки - потребовала высадить ее на ближайшей населенной планете, дополнив ультиматум парой изощренных кровавых деталей. Только Квилл предсказуемо не слушал – иначе он не был бы тем Квиллом, о котором ей рассказывала Небула. Он вытащил из уха наушник и медленно, не наседая, приблизился. Гамора уже знала, что за этим последует, словно переживала этот момент или заглядывала в будущее - и с удивлением понимала, что не станет ему препятствовать. Клинок сам собой опустился острием в пол, будто следуя давно приобретенной привычке. Питер бережно вложил ей в ухо гладкую капельку, из которой лилась дивная связанная дисгармония из звуков и мелодий, но не взял за руку, притягивая, как поступал раньше, выдерживая вежливую дистанцию.       Гамора дернулась, пытаясь отстраниться от странной вибрации в ухе, как среди музыки вдруг возник голос, и слова его песни показались ей не просто знакомыми - почти родными. Питер улыбнулся ей тепло и обреченно, словно на прощание, и достал из-за пояса плеер, жестом указывая на пустующий разъем и комок зажатых в ее руке проводов.       Любая планета в галактике могла подождать одну песню. Или не одну.