Вкус лимонного чизкейка

Большие тыквы со страшными лицами и гримасами отправлялись к потолку зала Хогвартса. Повсюду летали призраки, которые вовсю украшали помещение, а многие просто летали без дела. На столах была тёплая еда, а также множество сладостей и напитков. У Макгонагалл была довольная и счастливая улыбка. Она любила Хэллоуин, единственный день в году, когда женщина может свободно прогуляться по маггловскому Лондону и её не посчитают сумасшедшей. Дамблдор, как всегда, восседал на своём троне, наблюдая за происходящим. Многие учителя ещё не подошли: кто-то заканчивал работу, а кто-то сам готовился к празднику. Вдруг дверь распахнулась и множество детей разных возрастов ворвались в зал. Старосты пытались направить ребят за столы их факультетов, что плохо получалось. Многие соскучились по своим друзьями, кто-то хотел завести новых, а кто-то — просто поболтать. Когда все уселись на свои места, но не прекращали разговоры, гул прервал директор магической школы. — ТИШИНА! — все тут же замолчали и перевели взгляд на старца. Он поднялся с закрытыми уставшими глазами, поправляя длинную, седую бороду. — Вот и два месяца вашего обучения подошли к концу, надеюсь, у всех появились заметные улучшения в учёбе, и вы стали ещё на шаг ближе для становления великими волшебниками. А пока что веселитесь, танцуйте и наслаждайтесь едой, — сделав отступление, он открыл глаза и осмотрел весь зал со своей фирменной улыбкой. — И да, советую вам всем попробовать лимонных чизкейков, загляденье, — сказав последние слова, он сел на своё место и три раза хлопнул в ладони. Никто не успел моргнуть глазом, как столы были вплотную прижаты к стенам, а дети оставались на своих местах, ничего не почувствовав, что вызвало много восторженных вдохов у первого курса. Призраки снова начали летать и хохотать, а дети собрались в группы, начав болтать о всяком насущном. Возле стола с вишнёвым шипучим пуншем стояла компашка из пяти человек. Все были рыжие, кроме одной бестии с чёрными, как ночь, волнистыми волосами, которые доходили до плеч, и большими ярко-зелёными глазами, как из сказок про ведьм. Улыбка была светлой и невинной, словно не было тех ужасных одиннадцати лет у Дурсли и смерти родителей от рук твари, что оставила ей ужасный шрам на лбу. Для Поттер весь магический мир продолжал быть новинкой и диковинкой, ей довольно тяжело привыкнуть, что у неё появились друзья, что она избранная, которая спасла мир от Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть три раза, погубив ещё и эту ползущую тварь. Она боялась, что это всего-лишь сон от удара Дадли и скоро снова очнётся в душном чулане, с синяками и ссадинами. Хотя если бы это был сон, то она бы пожелала спать вечно. — Вау, Поттер, я в восторге, у тебя такой страшный костюм! Стой, это же твоя рожа,— перед друзьями появился сам принц Слизерина, со своей коронной волчьей улыбкой, и компашкой. Да, только в волшебном «сне» есть один чёрт по имени Драко Малфой. С момента, когда волшебница не приняла дружбу с этой чистокровной неженкой, он начал всё время её терроризировать: то за волосы дернет, то обидное что-то вслед скажет, то заберёт книги и поднимет вверх руки, чтобы девочка не смогла достать. Она была ниже Драко, наверное, из-за генов или недоедания, не суть, главное, что это ужасно бесило, поэтому хотелось ему ударить столько же раз, сколько он оскорблял её и друзей. Да только избранную всё время останавливали. Не успев ничего ответить, Гарри закрыли двое братьев-близнецов, схватив её за руки, чтобы не началась драка.  — А тебе не нужно было и надевать костюм вампира, ты и так по жизни кровосос, — у парней в глазах горел огонь. Они знают всю трагедию Гарри, всю боль, которую она пережила, да что тут, они сами видели, как дядя «ласково» к ней относился, и слышали, как отзывался о своей сестре. — О, вижу, у тебя появились фанбои. Тоже решила стать нищей или будешь кормить их семейку из своего кармана? Я лучше предпочёл остаться один, чем с такими, как Уизли, — братья опустили глаза, стиснув зубы. Если они что-то ответят, Малфой точно не отстанет. За спиной наследника Слизерина начали смеяться и перешептываться его дружки. Гермиона уже хотела достать палочку и прокричать «Авада Кедавра» или «Круциатус», чтобы заставить этих идиотов страдать. Девушка желала им смерти и вечных мучений, но только из-за двух причин это не сделала. Первая — её держал Рон, вторая — просидеть несколько лет в Азкабане — не давала ей стимула использовать эти заклинания. Не дождавшись ответа от Поттер, блондин переключился на молчащих братьев. — Хей, Уизли, вам денег даже на очки не хватает? — Гермиона не смогла больше себя сдерживать и со всей накопленной злостью произнесла:   — Ещё раз посмеешь их как-то унизить, я превращу тебя в ночной горшок и, клянусь, отдам его первому встречному троллю, — ничего не услышав от Уизли, он быстро метнул взгляд на полукровку.   — Мнение грязнокровок никто не спрашивал. Что-что, но самая бесполезная в этой компашке олухов — это ты, — как всегда в своей надменной манере произнёс Малфой. Его дружки всё громче и громче начали хохотать, смотря на рыжую девочку, которая решилась защитить дорогих ей людей. Молчание друзей напрягало её, и противный смех давил на Грейнджер. На её глазах начали наворачиваться слёзы, а чтобы их не видели, волшебница отвернулась к Рону, прижавшись к нему. Приобняв Гермиону, Уизли прошептал: — Просто уйди, Малфой… — он не хотел драки, его больше волновало сейчас состояние его семьи и девочек, а не бездумная драка, за которую их явно накажут. Гарри терпела… очень долго терпела: на каждое оскорбления она считала до десяти — но довести лучшую подругу до слёз — это уже перебор. Отпустив руки братьев, волшебница направилась к Малфою. Увидев, что выжившая вышла из-за крепости Уизли, он лишь хмыкнул над внешностью и ростом девочки, уходя со своей бандой. Девочка-Которая-Выжила не собиралась ничего кричать ему вслед, ей надоели пустые слова, она решила перейти к действиям. Избранная всё быстрее подходила к компашке Слизеринцев и, выхватив уходящего Драко за руку, притянула его к себе. Она была ниже, она была слабее, сейчас её не волновали эти факторы, волновало только одно: он обидел самых дорогих людей в этом мире. Чистокровный маг был на уровне лица девушки, смотрел в её большие изумрудные глаза. От злости эти глаза сузились, а линзы запотели. Они стояли посередине зала. Учителя поднялись со своих мест, чтобы разделить молодежь, но Дамблдор лишь улыбнулся и предложил просто посмотреть. После пары секунд молчания Гарри начала свою речь. — Драко Люциус Малфой, ты ничего не знаешь о жизни, всю жизнь ты был как сыр в масле. Каждую твою прихоть выполняют, не имея значение, что это и сколько стоит. Если бы не твой отец и твоя фамилия, ты был бы бесполезной пустышкой, никому не интересной, никому не нужной. Твои дружки водятся с тобой только из-за твоего статуса. Ты думаешь, что деньги все решают? Как бы не так! Деньги могут пропасть, сгореть, а вот преданные и надёжные друзья пойдут с тобой в огонь и воду. Я всю жизнь прожила в чулане, моя одежда была на четыре размера больше, мне запрещали есть, если я случайно использовала какую-либо магию, то работала за семерых человек! Так было всегда, всю мою проклятую жизнь, и ни мамочка, ни папочка не пришли ко мне на помощь, как бы сильно я хотела всё им рассказать, — на протяжении всей речи её голос срывался на крик и писк. На глазах появлялись слёзы из-за воспоминаний моменты из своей жизни. Избранная смотрела ему в глаза, пытаясь найти хоть каплю совести или сострадания. Её поиски не увенчались успехом, он лишь смотрел ей в глаза, совершенно не слушая, это расстроило Поттер, она надеялась, что в нём ещё есть огонёк чистой души. Закончив свой монолог, девушка оттолкнула его, отправившись к своей компании. В то же время наследник смотрел ей в спину с абсолютно пустым взглядом, явно о чём-то размышляя. Он уже хотел открыть рот и что-то ей крикнуть, но лишь тихо прошептал: — Значит, жила в чулане… как грязная крыса, при этом издевались над ней магглы. Смешно. Крэбб и Гойл непонимающе посмотрели на своего лидера, который продолжал пялиться на Поттер. Так они обратили внимание Драко, который сразу же развернулся к их столу и медленным шагом к нему пошёл. Ему явно не была безразлична Поттер. Когда Малфой-младший сел возле Панси и Забини, он снова начал о чём-то думать, не обращая внимания на друзей, и единственное, что они слышали, — это лишь фамилию избранной и какие-то ворчания. Панси, доев свой торт, подозвала Блейза. Тот встал со своего места, пройдя к ней. — Знаешь, даже своему врагу столько времени не уделяют, он постоянно о ней думает. Может он… того?  — Что того? — смуглый парень смотрел на девушку как баран на новые ворота. — Ты что, не понимаешь? — снова посмотрев на Драко, очевидно, что даже в своих раздумьях тот услышит их. Так что Панси наклонилась к уху своего собеседника, прошептав, словно мышь: — Влюблён в Поттер. Никакой дурак не будет столько внимания заострять на своем сопернике. Постоянное его стремление найти её в толпе, как он смотрит на неё в столовой. Да боже, он провоцирует её, чтобы она его заметила. — Боже, Панси, тебе пора прекратить читать свои второсортные романы. У нас не сказка, написанная какой-то писательницей, у нас настоящий мир. Только задиры в книжках и фильмах любят девушку, которую обижают, да и Драко под такой типаж не подходит. Так что выкинь это из головы, — всё так же шёпотом ответил ей чернокожий. — Хм, хорошо, но помни мои слова. Когда они повенчаются, я посмеюсь над тобой, — слова были сказаны с полной уверенностью, на что Забини лишь хмыкнул, вернувшись на своё место. Подойдя к своим друзьям, Гарри крепко обняла своих рыжих бестий. Друзья для неё всегда стояли на первом месте, ничего важнее них нет и не будет. Близнецы предлагали план, как лучше всего отомстить хорьку, но избранная посоветовала больше с ним не связываться, чему и последовали братья. Хотя план, как налить в чай зелье старения, не был отменён. — Надеюсь, он хоть что-то вынес из этого разговора. Хоть каплю мозгов ему должны были дать родители. — Не думаю, что он что-то понял. В следующий раз мы его все дружно побьём. Но вам, дорогая, дан первый удар, — сказал Фред с усмешкой, поглядывая на девушку, на что она лишь улыбнулась. — Кстати, я слышала от старшекурсниц, что они готовят для нас сюрприз. — М-м-м, наверное, из-за этого нас заставили надеть костюмы, в прошлых годах такого не было, — Джордж произнёс это с задумчивым видом, как Дамблдор гладит свою невидимую бороду. Гермиона была довольно милой банши. На её лице была белая пудра, которая делала её лицо мёртвым, глаза были подчёркнуты чёрной краской, но из-за слёз она растеклась, что делало вид мёртвой ведьмы ещё лучше, а надела она на себя старое бабушкино рваное платье, при этом залив его «кровью», или клюквенным сиропом. На ногах красовались ботинки с поднятыми носками, на которых были шипы. Грейнджер относилась ко всему серьезно, даже к выбору костюма. Рон же в свою очередь просто накинул на себя простыню и так же запудрил лицо белой пудрой, сказав, что он приведение. Хоть многие приведения оценили костюм Рона, он всё равно оставался просто крашеной простынёй. Близнецы тоже просто зашили растянутый отцом свитер и назвали себя сиамскими близнецами. Хотя управлять телом у них получалось хорошо, им пришлось обоим прятать вторую руку, а ногу привязать к внутренней части бедра, но ходили они словно один организм. А Поттер была сама оригинальность — ведьма: большая острая шляпа, чулки, длинная мантия, а также её собственная палочка. Одеждой служило длинное платье с ремнём на поясе, само же платье было грязно-оранжевого цвета, с белыми фонариками на плечах. Зато накрасила Поттер Гермиона словно на парад: скулы были подчеркнуты, глаза были накрашены чёрной краской, губы — какой-то тёмно-фиолетовой помадой. Гарри никогда не нравились идея чем-либо накрашивать своё лицо, хоть и тётка Петунья постоянно это делала, конечно, без согласия. Выглядела она в этом скорее мило, нежели пугающе. Когда часы пробили девять, музыка закончилась и еда пропала, а директор снова встал со своего места и проговорил: — В этом году наши старосты придумали для первого и шестого курсов развлечения. Сегодня все гостиницы факультетов открыты, как и коридоры. Дети старших курсов будут раздавать вам конфеты, если возле двери будет такой знак… Неожиданно на гобеленах появился знак Хогвартса, но только на всех талисманах были надеты шляпы ведьм, и они светились тусклым зелёно-фиолетовым светом.  — …то там раздают конфеты. Ах да, когда пробьёт одиннадцать, игра заканчивается. Два хлопка — и в руках детей оказались пластмассовые тыквы с вырезанной на них эмблемой факультета. — Мы посмотрим, какой факультет наберёт больше всего конфет, и тогда они получат главный приз, но это пока секрет… удачи, да пребудет с вами сила. Хлопок, и все дети исчезли из зала, оставив его пустым. — Профессора, пожалуйста, проследите, чтобы всё было хорошо и никто не пострадал. Если вы заметите хоть любую подозрительную активность, собирайте детей, а больше всего следите за Гарри. Пусть она не находится надолго одна, всегда будет под присмотром. Нельзя допустить, чтобы Сириус Блэк добрался до Гарри Поттер. В коридорах... Приземлившись на мягкое место, дети оглянулись, пытаясь понять, где находились. После пару минут раздумий они поняли, что находятся в юго-восточной крыле Хогвартса. — Так, что-то я не вижу никаких знаков… — прижав к себе тыкву, Рон спрятался за спинами братьев, немножко испугавшись тьмы. В ту же секунду появился яркий свет, который ослепил всех, после же возле дверей всё-таки появился долгожданный знак. Переглянувшись, компашка решила постучать. Им сразу открыла дверь молодая высокая старшекурсница с голубыми глазами и чёрными волосами. — Добрый ночи и с днём всех святых вас. Что нужно сказать, чтобы получить конфеты? Ребята немножко заволновались, в особенности Уизли: они никогда не просили конфеты, как и Гермиона, родители которой никогда не праздновали этот праздник и не разрешали девочке выпрашивать сладости. — Сладость или гадость! — воскликнула Поттер. Тёплые воспоминания о том, как впервые и единственный раз Дурсли разрешили ей просить сладости, осталась в памяти надолго, особенно эта фраза. — Отлично! Вот ваши конфеты! — из миски с конфетами высунулась рука, что напугало ребят. Каждому она положила разное количество конфет: Рону всего пять, братьям — по десять, а Гермионе с Поттер — по двадцать. Когда рука закончила раздавать конфеты, она нырнула в кучу. — Удачи вам, — тут же дверь захлопнулась. — Эй, почему вам дали по двадцать, а мне всего пять? Что за дискриминация? — Во-первых, действительно дискриминация, во-вторых, наверное, из-за костюма — ты простыня, а мы ведьмы. — Всё равно это угнетение прав простыней. Грейнджер ударила себя ладонью по лицу — иногда она уходила в шок от его слов. Братья и брюнетка тихо смеялись над всей этой сценой. Эти трое уже давно хотят свести Рона и Гермиону. Но из-за выходок рыжего мальчика всё шло коту под хвост. — Так… Гарри, у тебя с собой карта? — взгляд устремился на брюнетку. Опустив глаза, Гарри прошептала: — Профессор Люпин конфисковал её, сказав, что это небезопасно, а если она попадёт в руки Сириуса Блэка, он с лёгкостью сможет найти меня… и убить. Все замолкли, но тишину разрушил радостный голос Фреда: — Ну и ладно, главное, чтобы всё было хорошо с тобой, — потрепав её по волосам, он улыбнулся ей, смотря в глаза. На лице у девушки появился румянец. Рон подошёл поближе к Гермионе, наклонившись к уху и прошептав: — Чур, я свидетель на их свадьбе, — увидев эту милую сцену, полукровка сама улыбнулась. — Тогда я главная подружка невесты. — Эй, вы двое, голубчики мои, хватит женить их, — тут уже подключился к разговору Джордж, произнеся во весь голос: — О чём ты говоришь?! Мы обсуждали… это… как собрать больше конфет. — Да-да, конечно. Ну всё, идёмте, а то всё кончится, пока разбираемся в своих отношениях. Собирали они конфеты быстро, проходя многие двери. Детей было множество, и все бегали от одной двери к другой. Дух радости и счастья витал в воздухе, пока золотая пятёрка не столкнулась с компашкой Слизеринцев. По счастливым обстоятельствам избранная врезалась в Малфоя-младшего. — Поттер, купи уже себе нормальные очки. Ничего не видишь дальше своего носа. На удивления всех девушка лишь, поднялась, отряхнув юбку, и пошла дальше, полностью игнорирую всех змей. Этим же примером последовали и остальная чётвёрка. Слизеринцы перешли на шаг, явно хотев перегнать пятёрку, что у них не получалось. Вся компания была спокойна, о чём-то беседуя, не замечая других. — Поттер! — напротив Гарри встал Драко, смотря на неё со всей ненавистью. Она лишь обошла его, что ещё больше разозлило его. Подбежав к ней, принц Слизерина не оставлял свои попытки достучаться до неё. — Поттер! Поттер! Боже, ты ещё и глухая, что ли? Поттер! Заметь меня! — но игнорирование любых его слов продолжалось, пока сама брюнетка не остановилась. Посмотрев назад, она не увидела никого из своих друзей, а перед ней всё так же стоял хорёк. — О, наконец-то ты проснулась, так вот, глупая ты корова, я хотел сказать тебе… — ладонь, прислонившись к рту парня, остановила его диалог. — Малфой… заткнись, мы ушли от наших групп. Нам нужно вернуться, я никогда не была в этой части Хогвартса. Убрав от своего рта ладонь, Драко посмотрел по сторонам. — Что ж, хоть с чем-то я с тобой согласен. Тут я тоже не был. Мы шли всё время прямо, нам нужно просто пойти назад. Лишь кивнув, Поттер пошла вперед, а Малфой рядом с ней. Эта часть Хогвартса была плохо освещена. Взмахнув палочкой и произнеся нужные слова, у двух подростков из палочек загорелся тусклый свет. — Мы идём уже две минуты, но коридор продолжается, ничего не меняется, даже картины. Остановившись, парень посмотрел по сторонам: всё было так же одинаково, словно они и не уходили с того места. Подойдя ближе к картинам, пытаясь их разбудить, Гарри пришла в шок: картины были просто нарисованные, неживые — ни в каком уголке Хогвартса нет таких картин, везде они были живы. — Так… кажется мы попали в петлю, только из природной петли мы можем выбраться, подумав о месте и направляясь к нему в любую сторону. Но… эта искусственная… из неё практически невозможно выбраться. Искусственные петли выдаёт отсутствие живых картин, призраков и призывом других существ… Поттер, отойди. Послушав своего врага, Гарри отошла на пару сантиметров. На место, где стояла Поттер, Драко попытался призвать змею, но всё было бестолку. — Чёрт… нас поймали, кто это мог быть, может… — его слова слова снова перебила Поттер. — Сириус Блэк… — Именно, тебе бы стоило научиться этикету и не перебивать людей. — Сейчас нет на это время. Он может в любую секунду оказаться тут… и убить нас. — Меня вряд ли, я для него прихожусь племянником. — Хвастаешься, что родственник сумасшедшего? Хотя у вас вся семейка такая. — У меня хотя бы есть семья! — оскорбления собственной семьи Драко не выдержал, решив ударить по самому больному. Повисло мучительное молчание. — Лучше я погибну от рук Блэка, чем останусь с тобой, — развернувшись от Малфоя, Гарри направилась вперёд, уже ничего не боясь. Только после ухода избранной он понял, что сказал слишком ужасные вещи. Услышав дальше женский крик, он со всей силой, что у него была, побежал вперёд. Идя по коридору, Гарри вытерла слёзы, обдумывая слова Малфоя. Она и правда был без семьи, как никому не нужная корова без молока. Избранная очень сильно хотела обнять сейчас маму, и рыдать на её коленках, но… не было мамы, не было папы, не было… никого, кто бы её любил из родни. — Отчего ты плачешь, милая? — голос напугал юную волшебницу. Подняв глаза, она увидела того, кого боялась после Волан-де-Морта и дементоров, — Сириуса Блэка. У него волосы были длинные и запутавшиеся, борода грязная и неухоженная. Длинное пальто закрывало порванную робу. Сердце начало колотиться, словно после пробежки. Гарри пыталась отойти подальше от маньяка. Он подходил медленно, с каким-то азартом в глазах и лёгкой улыбкой. Когда девочка начала ускорять шаг, за ней последовал и мужчина. — Двенадцать лет… я ждал… этого момента. Не бойся меня, я не сделаю тебе больно. Я думал, ты скучаешь по свою крёстному. Он подошёл к ней вплотную и прижимая её к стене. Когда это произошло, она громко крикнула, молясь, что хоть кто-то её услышал. Закрыв рот рукой, грубо и больно, чистокровный заговорил: — Не нужно кричать, я не хочу напугать тебя или сделать больно. Да, мой вид тебя явно пугает и все эти бредни, что я пришёл тебя убить, поверь мне, неправда. Сейчас мы все успокоимся и спокойно, без криков, поговорим, хорошо? — Остолбеней! Взмах палочки, и из неё последовала светло-голубая струя, от которой Блэк успешно увернулся, отпустив при этом Поттер. Быстро встав на ноги, девушка подбежала и спряталась за спину Драко, а тот же в свою очередь взял её за руку. — Племянник, ну зачем все эти глупости? Мы просто хотели поговорить, зачем метаться магией? — Сириус пытался сохранить самообладание, не прибегая к магии. — Поговорить? Ты её душил! Она кричала, я не позволю ей навредить, — он продолжал держать руку избранной, словно боялся потерять. Слова Малфоя немного смутили девушку: от кого, но от него таких слов в её адрес, наверное, невозможно было бы добиться и при пытках. — Дети, успокойтесь, в этой комнате есть тот, которого я хочу убить, но это точно не вы. В коридоре оказались Грейнджер и Уизли с его крысой. — Вот и он… — Блэк направился к упавшему неизвестно откуда Уизли. — НЕТ, НЕ ТРОГАЙТЕ РОНА! — тут же во весь голос воскликнула Поттер, подбегая к своему другу и направляя на мужчину палочку. Блэк не послушал крестницу и продолжал идти к мальчику. Из его рук выбежала крыса, остановив Сириуса. — О нет, на этот раз ты не уйдёшь. На теле мужчина начала появляться шерсть и другие признаки собаки, через секунду он уже был большим чёрным псом, который побежал за мышью, выбив окно. — Короста! — наконец-то очнувшийся Уизли увидел, как большой пёс побежал за его крысой. В ту же секунду разбилось окно, а профессор Люпин разрушил петлю, тем самым вернув детишек назад. — Гарри, что случилось? Что там было? Быстрее говори! — возле ученицы собрались все педагоги. — Мы… мы попали в петлю, как сказал Драко, когда шли по коридору, а там был Сириус Блэк. Он не пытался мне наврядить, только поговорить. Потом появились Рон и Гермиона. Сириус подошёл к Рону, его крыса выбежала из его рук, за ней погнался Сириус в форме пса, а они выпрыгнули в окно. — О, Мерлин, собирайте детей, праздник окончен. А вы, профессор Люпин, найдите Сириуса, только помните, сегодня полная луна. А вы, дети, отправляйтесь с профессором Макгонагалл в свои спальни. — Но, директор Дамблдор, я… я обязана поговорить с Сириусом, он не желал мне зла. — Исключено, мисс Поттер… он всего лишь хотел расположить к себе вас, а потом ударить в спину. — Но, профессор Снейп… — Никаких "но", идите с профессором Макгонагалл в спальни и вы, — Снейп перевёл взгляд на Драко, — тоже идёте в свою комнату, никаких поворотов, никуда, только прямо. — Да, профессор, — ответил со всем спокойствием младший Малфой. — Нам нужно поторопиться, встретимся у большого дерева, — Люпин быстрым шагом направился к выходу из школы, выронив какие-то таблетки. Макгонагалл быстро собрала детей, отправившись в их спальню молча. — Драко, ты меня до сих пор держишь за руку… — явное смущение появилось на лице двух подростков. Быстро убрав руки, они отвернулись, не желая смотреть друг на друга. Хотя после того, как Драко защитил её, можно ли считать его врагом? Добравшись до спальни Слизерина за минуту, Малфой ушёл в свою комнату, на прощание махнув Поттер рукой. Когда парень полностью скрылся за дверью, Макгонагалл перевела взгляд на золотую тройку. — Наверное, дальше вы сами, у меня появились неотложные дела, о которых сообщил мне Дамблдор. Вы знаете, как пройти в спальню, дальше сами. Если я узнаю, что вы ушли куда-то в другое место, сниму с вас пятьдесят очков. — Да, профессор. Быстрым шагом уйдя за колонны, дети сделали вид, будто поднимаются наверх, к своей спальне. Когда Макгонагалл больше не было видно, они быстро спустились и направились к выходу из школы. — Мы обязаны спасти Сириуса, он не виновен, я это чувствую. Если бы он хотел меня убить, он бы сделал это быстро и не ждал никого. — А как же моя крыса? — Мистер Блэк, по словам Гарри, погнался за ней, может, твоя крыса выдаёт себя только за крысу? — О чём ты говоришь, Гермиона? — Неважно, сейчас узнаем. Дети вышли из школы, накинув на друг друга мантию невидимку, которая лежала в сумке избранной. Пробравшись, они побежали к дереву, о котором говорил Люпин… На следующей утро... В спальне Слизерина все давно встали и готовились к урокам. Все что-то обсуждали, шутили, ели, читали или делали домашнюю работу. В это же время белокурый парень сидел на диване, вспоминая вчерашнюю ночь. Тут же к его плечу подошла Панси с хитрой улыбкой. — Ну, как прогулялись с Поттер? М-м-м, так нежно держались за руки. Вот же ты гений — показываешь, что ты ненавидишь Поттер, а сам с ней гуляешь под ручку. — Панси, что за ахинею ты несёшь? — Драко лишь со спокойным голос перевёл взгляд на девушку. — Ой, хватит прикидываться, я собственными глазами видела, когда была на втором этаже. Вы оба держались за руки и почему-то вас ругали учителя. — Это было недоразумение, не более, а теперь, пожалуйста, уйди, я хочу дочитать книгу, пока не начался урок, — отведя взгляд с лица юной особы, он устремился дальше читать. — Уф, просто не можешь признать, что влюбился в полукровку. Я думаю, когда твой отец узнает, кто эта полукровка, его мнение изменится, — Панси в мыслях уже рисовала сцены поцелуев Драко и Поттер, и как он делает ей предложение, перед глазами его отца. — Мой отец об это не узнает, я позабочусь об этом. Громкий и звонкий голос Забини отвлёк их от своих мыслей. — Панси, я поздравляю тебя! — с улыбкой до ушей произнёс парень. — С чем? У меня день рождения, знаешь, не сегодня, — озадаченная девушка смотрела на парня, пытаясь вспомнить, в честь чего это. — Ну твои «предсказания» сбылись. Смотри. Сзади парня был лимонный чизкейк, а по середине было нарисовано яблочным сиропом сердце. — От кого это?! Как он прекрасно и аппетитно выглядит, — от красивого и вкусного на вид чизкейка так и капали слюни. — Ну вряд ли он тебе достанется, а вот нашему принцу — да. Драко всё время сохранял молчание, откуда его вытащили слова чернокожего. Его лицо стало удивлённым. Поднявшись с своего места, он подошёл к Забини. — Там было ещё что-то? Записка, письмо, напоминалка? — Да, что ж, надеюсь, за то, что я принёс тебе подарок, ты позовешь меня на свадьбу. Панси сразу же догадалась, о чём речь, и тихо про себя начала кричать. Блейз передал конверт, на котором красными чернилами с золотистым блеском было написано: «От Гарри Поттер Драко Малфою (хорьку)» Фыркнув на прозвище, написанное в конце, он раскрыл конверт, про себя читая: "Дорогой Прекрасный Драко Малфой, Я хочу подарить этот чизкейк в знак благодарности, что ты помог и спас меня. Я не услышала твоих извинений за то, что ты оскорбил меня, но всё равно прощаю тебя. Но за «Клювокрыла» я буду мстить. Один кусочек чизкейка с сюрпризом, вот и моя месть, найдёшь и сразу поймёшь. Спасибо, что держал меня за руку в трудную минуту, надеюсь когда-нибудь её подержу ещё раз отплачу тебе. С любовью, Гарри Поттер» Малфой улыбался всё время, пока читал письмо. Закрыв его и положив в конверт, Драко положил письмо в сумку. — Глупая Поттер… очень милая Поттер, но глупая. Двое друзей тоже прочитали письмо. Забини хотел пошутить, но не стал портить такой милый момент, а Панси уже придумывала имена их детям.