All I wanna do is (BANG BANG BANG BANG!) And (KKKAAAA CHING!) And take your money M.I.A. — Paper planes.
Гвен не хотела, чтобы наступало утро. Утро того дня, когда они будут показывать свою постановку всей школе. И родителям. Родителям, которым она не сказала, что будет за мероприятие, так что миссис и мистер Стейси узнали обо всём, когда переступили порог школы и получили листовку. Выяснять отношения, ругаться или утаскивать Гвен домой было уже поздно, поэтому они, скрипнув зубами, заняли свои места, ожидая, когда всё начнётся. Их дочь отошла от театрального занавеса и вздохнула. Её колотило с самого утра. — Не трясись, Гвен. Всё будет отлично. Стейси обернулась. Позади неё стояла Фелиция, полностью готовая к выходу на сцену. На ней были обтягивающий чёрный комбинезон и ботинки на шпильке. Волосы забраны в высокий хвост, а губы накрашены алым. — А кто сказал, что я трясусь? — Гвен подобралась. Они не разговаривали с того самого момента, как она узнала, что её лучшая подруга и бывший парень стали встречаться. — Я же тебя знаю. Не поддавайся панике, всё будет отлично, — Харт подошла ближе, подбирая слова. — Гвен, послушай, я… Гвен не дала ей договорить, заключая её в объятия и пряча лицо у неё на груди. Фелиция крепко прижала её к себе. — Прости, Гвен. — Нет, это ты прости. Я больше злилась из-за того, что вы не сказали мне о своих чувствах. Мы же друзья, столько вместе пережили. Я знаю, что ты скажешь — вы не хотели ранить меня, но лучше бы сказали. — Гвен… — Проехали, — Стейси отстранилась и улыбнулась, показывая, что всё хорошо. — Пора на сцену. «Времена любви» сами себя не споют. Ребят, вы готовы зажечь? — Да! — раздались в ответ голоса. Гвен улыбнулась и подала сигнал, что они готовы начать.Пятьсот двадцать пять тысяч Шестьсот минут, Как можно измерить жизнь Мужчины или женщины? В истинах, которые она знает, Или в его криках, В мостах, что он сжигает, Или в том, как она умерла. Это — время петь песни, И история никогда не заканчивается, Отпразднуем это, Вспомним год из жизни друзей, Вспомним любовь! Вспомним любовь! Времена любви! Ты должен, должен Помнить любовь! Ты же знаешь, что любовь — это дар небес, Делись ею, давай любовь, Измеряй свою жизнь в любви.
Гвен с удовольствием наблюдала за сценами Питера и Ру. Она ни разу не пожалела о том, что выбрала их на роль Марка и Мими. Между ними была химия, и ещё какая — это, кажется, заметили не только одноклассники, но и родители. Надо отдать должное, Питер прекрасно выглядел в красной рубашке в полоску, а его взъерошенные волосы свели с ума девушек. Ру в короткой юбке, топе, рваных колготках и ботинках со шнуровкой была живым воплощением Мими для Гвен. А уж мейкап в стиле «смоки айс»… — Твоя улыбка напоминает мне о… — пропел Питер, склоняя голову и возвращаясь к тому, чтобы зажечь свечу. Ру оказалась позади него и выглянула из-за плеча, говоря: — Я всегда когда-нибудь напоминаю людям. Кто она? — Она умерла. Её звали Эйприл. После чувственной и романтической песни на сцену вышли Гарри и Гвен. Они улыбнулись друг другу: Озборн — смущённо, а Стейси — ободряюще. — Милая, я знаю эту игру. Это называется «Танго Морин». «Танго Морин» — это тёмная, головокружительная карусель, и она продолжает вращать тебя. — Ты не прав! — прокричала Гвен. — Она топчет твоё сердце, — продолжил Гарри. — Со мной всё по-другому! — И тебя вертит, качает, потому что её холодные глаза могут тебя сжечь. Тем не менее, ты мечешься, спотыкаешься и скачешь. — Кажется я понимаю, о чём ты. И, обняв друг друга, хором выдали: — Танго Морин! — Господи, как же классно! — прокричал Гарри, вернувшись за кулисы. Гвен усмехнулась. — Ещё бы. Бетти, нанеси Флэшу больше блёсток! Он должен блистать со своим «Сегодня вам — завтра мне». Видеть счастливых актёров, их взбудораженные лица за сценой, слышать смех родителей и их аплодисменты — вот лучшая награда для Гвен. — Ребята, осталась последняя песня, — она собрала их весь в круг. — Мы — невероятные! — А то! — Тогда вперёд! Начали песню Питер и Ру.Она — просто девочка из маленького городка, Живущая в своем замкнутом мире — Взяла билет на ночной экспресс, Идущий в никуда. Он — просто городской парень, Родившийся и выросший в Южном Детройте — Взял билет на ночной экспресс, Идущий в никуда.
— Певец в прокуренной комнате, запах вина и плохих духов. Лишь улыбка — и они разделят эту ночь. И вперед, вперед, вперед, — пропели Гарри и Фелиция, приобняв друг друга и закружившись по сцене. Дальше Гвен песню не помнила. Глаза застилали слёзы, было тяжело дышать, и она улыбалась, хватаясь за стоящих рядом Неда и Ру. На словах «Продолжай верить» она разрыдалась, с восторгом и любовью наблюдая за ребятами, пребывающими в такой же эйфории, как и она. Им хлопали пятнадцать минут. И даже родители Гвен.***
— Ура! — закричал Флэш, поднимая стакан с пивом. Гвен рассмеялась, салютируя ему бокалом с шампанским и, протиснувшись сквозь толпу, оказалась рядом с Гарри. Он кивком головы указал ей на места на диване — как раз для них. — Прости меня, я… — Ещё тот придурок, да. — Эй, я, между прочим, пытаюсь извиниться. — Я знаю, — она усмехнулась. — Гарри, я не держу на тебя зла, если ты об этом. — Правда? — Сегодня такой хороший день, — Стейси положила ладонь ему на плечо. — Мы не облажались с выступлением, директору понравилось, а родители забросали меня комплиментами, говоря искренне. Давай наслаждаться тем, что имеем. Я люблю тебя и знаю, что ты любишь меня. Большего мне и не нужно. — Тогда друзья на всю оставшуюся жизнь? — Друзья на всю оставшуюся жизнь. Гарри улыбнулся. На подлокотник дивана села Фелиция и погладила Гвен по волосам. Стейси зажмурилась. — Девочки, у меня к вам деловое предложение. — Какое? — Уже поздно, а мы все жутко устали. Предлагаю проводить вас до дома. Только, — Гарри рассмеялся, — предупреждаю, что я теперь без денег. Папа узнал, что я расстался с Гвен и встречаюсь с Фелицией. Подруги прыснули. — Мы пройдёмся пешком, — Харт усмехнулась. — Тогда я за куртками.***
Оторваться от её губ было невозможно, как и перестать касаться её кожи. Питер поймал себя на мысли, что его можно смело причислять к наркоманам и вводить новый наркотик «Ру Беннет». — Подожди, это ещё не всё, — Ру усмехнулась и отстранилась, сбрасывая с плеч полурасстёгнутую куртку. Полуобернувшись, продемонстрировала Паркеру бумажный самолётик на правой лопатке. — Вау. Беннет вновь прижалась к нему, ероша и без того взлохмаченные волосы Питера и вовлекая его в поцелуй. Питер обнял её за талию, с жадностью отвечая. Держать в объятиях любимого человека и целоваться на балконе, смотря на звёздное небо — о большем он и мечтать не смел. Питер крепче сжал бумажный самолётик. Запуская его сейчас, жалел бы о том, что это мгновение не может длиться вечно. Всё, что у них есть на двоих — бумажный самолётик на её лопатке и бумажный самолётик в его руках. Питеру этого достаточно. Ру — тоже.