Полгода спустя
Жизнь в Ривердэйле шла полным ходом. Бетти успела свыкнуться с новой обстановкой, знакомыми и друзьями. Только до сих пор смущалась откровенными комментариями Джеллибин, когда та свистела, завидев следы на шее. Она приходила по воскресеньям и приносила пироги миссис Джонс, которая приняла Бетти как свою родную дочь. Она была открыта и добра, в ней были как раз все те качества, которых не хватало родителям Купер. Бетти забыла их. Хотя, скорее, просто не вспоминала. Вычеркнуть прошлое жирным чёрным маркером — лучшая идея, которая только могла прийти в белокурую головку. В социальных сетях её нашли люди из прошлой жизни, и Вероника засыпала сообщениями в директ, спрашивая, как Бетти, и куда она по-настоящему пропала, потом щебетала о новом папике Шерил и интересовалась, что за сексуальный брюнет на одной из фотографий в ленте инстаграма Купер. Она была единственной, с кем Бетти позволяла себе общаться раз в две недели. Остальные находились в вечном чёрном списке. Жизнь с Джагхедом не была простой и безболезненной. Они ссорились нечасто, но бывало доходили до абсурда. Бетти не знала, что может быть настолько ревнивой и обидчивой, Джонс не знал, что мог смотреть мультики в кинотеатре, будучи крутым парнем из Саутсайда.***
Бетти нашла себе прекрасное занятие — работа в мастерской с мистером Льюисом — добрым стариком, который чинил машины и рассказывал о Ривердэйле. Наливал горячий чай и заменял отца, научив Купер работе с техникой. Задатки были с детства: Бетти часто проводила время со своим родным дядей, который существенно отличался от Гарольда и имел более простую сущность. Он забирал Купер с собой и показывал, из чего состояли автомобили, и как нужно с ними управляться. Может, это просто было единственным отвлечением, которое позволяли вечно строгие родители, поэтому Бетти была так заинтересована. Она, измазанная машинным маслом, копошилась с двигателем, который стучал, пытаясь разобраться с проблемой. Бетти не обращала внимание на жирное пятно на комбинезоне и ловко искала нужные инструменты. Она вытерла испарину со лба, когда вздрогнула от неожиданности, потянувшись за бутылкой воды. Джонс стоял в дверном проёме и крутил ключи от байка, который недавно купил, в пальцах. Бетти улыбнулась, демонстрируя ряд белоснежных зубов, и Джагхед тут же умилился с этой картины. Маленькая, с двумя завязанными на голове хвостиками, светящаяся счастьем изнутри. Родная. Его. — Девушка, можно заказать у вас мойку машины? — пафосно интересуется он, смотря на ответную ухмылку Бетти. — Можно, — кивает девушка, снимая перчатки, перепачканные почти полностью, облокачиваясь на рабочий стол. Память тут же воспроизводит недавний секс здесь, когда Джагхед, не сумев сдержаться, взял её прямо на столе, задирая платье до талии и наклоняя её, вколачиваясь в тело с немыслимой силой. За это потом получил гаечным ключом по башке от мистера Льюиса, потому что они были слишком громкими, а он ещё долго читал нотации Джагхеду и скептически оглядывал его, поставив камеры в мастерской. — Есть какие-то условия? — О, целых три, — облизывается Джагхед. — Первое: если это будете Вы. Второе: если Вы будете в нижнем белье. И третье: если бельё будет моё любимое. То синее кружевное, ты же... — Джонс, чёрт бы тебя побрал, я тут, между прочим! — слышен недовольный голос из глубин, и румянец на щёчках Элизабет становится всё ярче. Она закрывает лицо ладошками, смеясь. — Мне снова жутко неловко, — жалуется Бетти, пряча носик в ложбинке его ключиц, когда Джонс прижимает девушку к себе, не обращая внимание на пятно на её одежде. Желанная. Чертовски любимая. — Ты подождёшь меня? Осталось немного. — Я приехал за тобой, поэтому, да. Давай скорее, малышка. Бетти улыбается и в припрыжку бежит переодеваться, сказав, что доработает завтра обязательно. Льюис ворчит и говорит, что Джагхед его бесит вновь, и что он постоянно отвлекает Купер. Джонс кричит, что не виноват в том, что настолько сексуален, за что в него летит грязная тряпка.***
Неугомонная. Непослушная. Вредная. Эти три слова сорвались с уста Джонса, как минимум, раз двадцать за последние тридцать минут. Он гонялся по всему дому с градусником и жаропонижающим, потому что тот показывал тридцать восемь и три. Нет, он ведь говорил, что нужно надеть тёплую куртку, но Бетти просто упрямая сучка, которая проигнорировала его просьбу и пошла гулять в коротком пуховичке. И теперь свалилась с температурой и кашлем. Нос был заложен, а комната завалена лекарствами и воняющими микстурами. — Я не буду это пить! — верещит охрипшим голосом, который сел от кашля и тяжести в лёгких. Горло невыносимо болело, а Бетти, укутанная, валялась в кровати, накрывшись тремя одеялами. Она насупилась, и были видны лишь глаза, которые прищуренно осматривали Джагхеда с ложкой в руках. — Купер, блять, не беси меня сейчас! — громко пробасил, роясь в баночках с пилюлями. — Врач прописал пить это, поэтому ты будешь меня слушаться! — Оно ужасно пахнет! — зажала нос, когда какая-то оранжевая жидкость полилась из пузырька и наполнила большую ложку. — Джаг, отвали, я сказала «нет!» — А я сейчас тебе насильно залью это, если ты продолжишь ебать мне мозг, — крикнул, не находя ни одного отличия между ней и четырёхлетним ребёнком, который отказывался принимать лекарства по расписанию. — Всё, быстро пей. Бетти захныкала, брыкаясь и скидывая с себя одеяло, отворачиваясь, чтобы схватить воду. — Я тебе это припомню, Джонс... Ты... Не успела договорить, когда Джагхед вложил ей ложку и заставил выпить микстуру, вливая её всю. Бетти быстро отпрянула, огромными глотками выпивая воду, кашляя сильнее и громче. Она замахала ладошками от злости на Джагхеда, который пытался взглянуть ей в лицо. — Маленькая капризная девчонка, — сделал заключение, отставляя баночку и ложку обратно на тумбочку. — Горько! — кричит, пытаясь задеть кулачком Джагхеда, чувствуя жжение в горле. — Согласен. Горько, так горько, — важно нахмурился, сжимая её шею в своей руке, притягивая к своим губам. Бетти округлила глаза, но сдалась так скоро, говоря о том, что если он заболеет, то будет виноват сам.***
— А ну быстро надень шапку, я сказал тебе! — схватив за руку, Джагхед притянул сопротивляющуюся девушку к себе, пытаясь натянуть на неё белую вещь. — Чёрт, что ж это такое... Бетти отбивалась от парня, норовя долбануть его коленом в бедро, чтобы он не испортил причёску, над которой она кропела три часа. Они вместе собрались на день рождения Тони, но Джонс, просто до одури раздражающий, раздавал команды и запрещал идти ей в платье, купленном совсем недавно. Видите ли, оно мало чего прикрывает. — Джагхед, там не холодно! — пихает Джонса в плечо девушка, вырываясь из его рук и стараясь отпихнуть от своей головы. — Да?! Кто-то забыл, как недавно вылялся с ангиной?! Быстро. Надела. Эту. Грёбанную. Шапку. — Джагги, пожалуйста, отстань от моих волос, — хнычет Бетти и громко вскрикивает, когда он всё же натягивает шапку на голову, спуская по самые глаза. Купер кричала о том, что выглядит в ней более, чем просто ужасно, и что эта шапка делает из девушки огородное пугало, но Джагхед успешно не обращал на это внимание. Джонс расслабленно выдохнул. — Ты мне все кудри взъерошил! — наморщилась Бетти, пытаясь не разозлиться в конец от его махинаций и такого принципа действий. — Ты всё равно самая красивая, поэтому перестань дуться, — нежно целует, носом щекоча скулу, запечатляя на ней кроткий поцелуй, радуясь своей победе. — Я люблю тебя, — это всегда срабатывало, потому что Бетти чисто физически не могла злиться на Джонса при таком поведении, сколько бы дел он не натворил. — Я тебя тоже, — бурчит Купер, неохотно обхватывая его талию руками. — Но я обижена на тебя.***
Джагхед терпеть не мог, когда Купер его ослушивалась и делала то, что сама считала нужным, никак не реагируя на его просьбы, а уж тем более, указания. Он не знал, были ли это травмы от прошлой жизни, либо же желание доказать всему миру свою независимость, Бетти этим неистово раздражала. Она бесилась, когда Джагхед общался с Мейси и расчленяла её взглядом на вечеринках, жалась к Джонсу в надежде дать понять, кому именно он принадлежал. Чтобы эта противная девка даже не думала заглядываться на её парня. Бетти была полна решимости и новых идей, которые осуществляла, будь они нормальные или плохо продуманные. Училась на первом курсе в местном университете журналистики, в который смогла поступить сама, за что Джонс так гордился своей девушкой. Была лучиком солнца, его личным маяком среди бескрайнего океана. Она часто обижалась и просила его звонить как можно больше. Старалась научиться готовить, проводя за рецептами много свободного времени. Потом со всех ног неслась делать конспекты и запиралась в комнате, потому что Джагхед ни разу не дал нормально сделать домашнее задание. Его словно переклинивало, и в мыслях было одно: взять Бетти как можно скорее, наплевать на скорый зачёт, зацеловать шею до багровых отметин. Купер ругалась за футболки на диванах и кухне, собирая их по всему дому и скидывая Джонсу прямо в душ, когда он мылся, чтобы намочить все вещи. Но никогда сама не выходила оттуда одна, потому что Джагхед затаскивал её с собой в душевую кабинку, прижимая к запотевшей стенке. Она так любила его! Бетти не думала, почему так помешалась на этом парне и вцепилась в него мёртвой хваткой, не желая отпускать от себя. Любила до озноба и мурашек. Крепко и сильно. Джагхед помнил, как Купер обиделась на него за поздний приход домой и решила снять напряжение, украв у него пачку сигарет. Она сделала лишь первую затяжку, за что получила по рукам от Джонса, и он пообещал вымыть ей рот с мылом, ещё долго ругаясь и вертя пальцем у виска. Но он тоже любил. Хотел лежать с ней в обнимку целыми днями и укрывать от всего мира собой. Потому что знал, что долго без Бетти не протянет. Такая красивая, милая, нежная. Вся его. И он хотел это показать не только следами на шее и вечными обжиманиями на каждом метре. Она такая солнечная. Всё ещё смущается, когда он долго её разглядывает перед тем, как наполнить собой. Краснеет от его красноречивых намёков и комплиментов. Прячется от горестей мира в его сильных руках. Бетти не любит ужасы и триллеры, а Джагхед ненавидит комедии и розовые сопли. Но они распределяют фильмы по дням недели, критикуя каждый просмотренный. Бетти не любит, когда Джонс уходит на работу почти на весь день и оставляет её совсем одну. Джагхед не любит, когда Купер плачет и говорит, что всё нормально, хотя на самом деле что-то скрывает. Но они любят друг друга.***
Топаз противно верещит, когда Джонс сжимает красную бархатную коробочку в дрожащих пальцах и отбивается от комментариев по поводу своих действий. Она рассматривает золотое колечко и говорит о том, что Джагхед делает правильный выбор. Джонс трясётся подобно эпилептику, когда понимает, насколько сильно его тело прошибает волнение. Он выдыхает и собирается с мыслями. Тони продолжает кричать от счастья, потому что уже назначает свидетелей и говорит, что будет подругой невесты. Джонсу же похрен, кто там кем будет, главное, чтобы Бетти согласилась, потому что он сдохнет, если она ответит «нет». Он нервно крутит коробочку в кармане чёрных брюк от костюма, потому что они направляются на семейный праздник в ресторан. Джагхед знает, что не волновался так даже перед дракой с качком из футбольной команды, когда херачил того битой, переломав ему рёбра. Бетти говорит, что счастлива почти впервые в жизни и мечтательно подхватывает Джонса под руку, целуя в щёку. А он ждёт момента, чтобы сделать то, чего так желает. На подсознательном уровне, на подкорке его памяти всё ещё звучит звенящий голосок и слово «да».