***
Потерпев очередное фиаско, плетусь по улочкам Хогсмида. Самое время напиться. Недалеко от «Сладкого королевства» замечаю небольшой бар. Странно, что в это время он полностью пуст. Наверное открылся не так давно, ведь раньше здесь его не было. Зайдя внутрь, заказываю порцию огневиски, а затем ещё. Бармен дружелюбно интересуется: — Что, неудачный денёк? — Вам-то какое дело? — Говорят, если рассказать кому-то о своем несчастье, станет легче. — Не желаю никому, тем более вам, ничего рассказывать. — Жаль, возможно, я бы мог помочь… — Разве что у вас есть хроноворот, который помог бы мне исправить ошибки. — Вы уверены, что стоит их исправлять? Думаю, что значительная доза огневиски повлияла на то, что я неожиданно разоткровенничался с этим барменом: — Уверен. Если хотите знать, что ж, слушайте. Много лет тому назад я обидел свою единственную подругу, обозвал ее грязнокровкой, и после этого моя жизнь пошла под откос. Лили меня так и не простила. Если бы я не порвал с ней отношения, то никогда не вступил бы в одну очень сомнительную организацию, и не сломал бы этим свою жизнь, а подруга бы не погибла. Одно слово изменило полностью наши жизни. Как я мечтаю, чтобы этого никогда не происходило. — Мечтать о счастье так легко. Вы считаете, что это сделало бы вас более счастливым? — Я на кусок хлеба могу с трудом заработать. Вы считаете — это счастье? — Что ж, если для счастья вам достаточно изменить лишь такую малость... Возьмите этот галлеон, он зачарован на исполнение одного желания. Подбросьте и загадайте. — Спасибо, мистер… — Фейт, можете называть меня просто Фейт. Ухмыльнувшись, делаю, как он предлагает, загадывая то, о чём мы только что говорили. Затем, опрокинув ещё стаканчик огневиски, прощаюсь со странным мистером Фейтом и отправляюсь домой. Вышагиваю из камина. Не хочу, чтобы мой Гарри видел меня в таком состоянии: — Кричер, отрезвляющее, быстро. — Да, хозяин. — Я дома! — произношу я и застываю, а моя рука судорожно сжимает рукоять палочки. Как такое может быть? Ведь она мертва. Шиплю: — Стоять, не двигаться. Женщина замирает на середине лестницы: — Дорогой, где ты был? Я ждала тебя сегодня пораньше. Нам ещё необходимо обсудить детали званого ужина. Не знаю, как такое может быть, как она вернулась с того света? Несмотря на мой приказ, Беллатриса Лестрейндж, ничуть не испугавшись, спускается, намереваясь подойти ко мне, но я связываю её Инкарцеро и приставляю ей к горлу палочку: — Где Поттер? Она смотрит удивлённо и произносит спокойно — её, кажется, ничуть не смущает палочка в моих руках: — Дорогой, ты что, забыл? Поттер давно покинул наш мир. Он мёртв. Сердце испуганно заходится в бешеном ритме: — Сумасшедшая ведьма, ты убила его? Если ты что-то ему сделала, сотру тебя в порошок! — Хватаю её за волосы и волоку вверх по лестнице, в нашу с Поттером спальню. Она еле успевает за мной. Странно, но комната выглядит по другому: трюмо с косметикой и пеньюар, небрежно брошенный на кровати, гора подушек в изголовье. Совсем не похоже на нашу с Поттером спартанскую спальню, и книг моих нет. — Шалунишка, хочется поиграть? — и она подмигивает, проводя языком по накрашенным алой помадой губам. — Что ты сделала с комнатой? Где мои книги? Где прежняя мебель? — Любимый, мы же вместе обставляли спальню после нашей свадьбы. — Свадьбы? Что за чепуху ты говоришь? Совсем с ума сошла? Где ты прячешь Поттера? В этот момент внизу раздаётся шум, и передо мной возникает домовик, сообщая, что прибыла миссис Блэк. Поражённо смотрю на Кричера, а Белла уточняет: — Миссис Блэк одна? — Да, хозяюшка, она велела передать, что мистер Блэк сегодня не сможет быть. — Я попросила её помочь с завтрашним праздничным ужином, развяжи меня, ну же, дорогой, доиграем позже. А сейчас мне нужно спуститься вниз. Сняв с Лестрейндж заклятие, спускаюсь в гостиную следом за ней, держа её под прицелом своей палочки. На ум приходит мысль, что я, возможно, попал в другую, параллельную вселенную или сошёл с ума, и обещаю себе, что больше никогда не буду пить. Оглушённый, смотрю на миссис Блэк, ожидающую нас внизу. Копна рыжих волос собрана в изящную причёску, элегантное платье сидит изумительно на точёной фигуре. Лили, живая, стоит в гостиной. — Сев, Белла, привет! — радостно улыбается она и подходит, обнимая нас по очереди. — Ли-и-ил, — медленно выдыхаю. — Ты здесь? — Где же мне ещё быть? Я обещала сегодня помочь Белле, — удивлённо спрашивает Лили, и они удаляются в малую гостиную обсудить детали завтрашнего приёма. Как загипнотизированный, иду за ними следом, не в силах отвести взгляда от внезапно воскресших женщин. Я должен немедленно выяснить, какого соплохвоста тут происходит. Стою, подпирая спиной дверь, не сводя с них пристального взгляда. Обсудив детали завтрашнего вечера, дамы начинают беседовать на другие темы, словно две давние подружки. Белла обращается ко мне: — Севви, дорогой, с тобой всё в порядке? Ты себя сегодня как-то странно ведёшь, — меня аж передергивает от этого её обращения, но я не подаю вида. — Да, я что-то неважно себя чувствую, голова просто раскалывается и провалы в памяти, у меня такое чувство, словно я попал под Обливиэйт. Белла с обеспокоенным видом встаёт со своего места, подходит, прикладывает руку к моему лбу и нежно заглядывает мне в глаза. — Дорогой, завтра же обратись к главному целителю. — Хорошо, а напомни-ка мне, давно ли мы женаты? — Уже двадцать с лишним лет, дорогой. — Дети есть? — Милый, ты начинаешь меня пугать. Дочь, Кассиопея, скоро вернётся на летние каникулы из Хогвартса. Вот же её фото, — и она указывает мне на колдографию, с которой на меня смотрит, улыбаясь, черноволосая девочка, на вид лет тринадцати, в мантии с изумрудной отделкой и эмблемой Слизерина на груди. — Та-а-ак. А где Поттер? — Он же погиб, на задании. Стараюсь не подавать вида, что это для меня так важно, и пытаюсь выяснить: — Который Поттер погиб? Гарри Поттер? — Да нет же, глупыш. Джеймс, Джеймс Поттер. Бедненький Севви, ты всё перепутал. — Не сметь! Не сметь меня так называть! — почти кричу, окончательно выходя из себя. — Но, дорогой, ведь раньше тебе нравилось, ты мой пусик, ну что с тобой такое? Я отталкиваю её от себя и размашистым шагом направляюсь в противоположный конец комнаты. Оттуда продолжаю свой допрос: — Лили, давно ты стала миссис Блэк? — Уже более пятнадцати лет. — А твой сын где? — Который? Старший или младший? Боясь окончательно потерять самообладание, рычу: — Гарри! Гарри Поттер! — Северус, ты путаешь, у меня нет сына, которого зовут Гарри Поттер… Всё плывёт перед глазами, и я хватаюсь за стену. Не может быть, чтобы моего мальчика не было в этом мире! Белла пересекает гостиную, направляясь ко мне, обнимает, пытается потереться о моё плечо щекой, мурлыча: — Севви, ну что такое с тобой? Сбросив с себя её руки, выскакиваю, как ошпаренный, из комнаты, запираюсь в библиотеке, хватаю подшивку старых газет и изучаю. Да, эта реальность весьма хороша: в ней не было войны, и многие из тех, кто в моём мире погиб, тут живы. Но для меня она хуже в сотни раз, ведь здесь нет того единственного человека, ради которого я живу. Начинаю чтение с дня, что так изменил мою жизнь. Кто бы мог подумать, что из-за какого-то незначительного события изменится жизнь не только моя, но и всех окружающих меня людей. Питер Петтигрю не стал предателем, наоборот — это он выяснил и раскрыл тайну крестражей Тёмного Лорда, именно благодаря этому Риддла ещё в восьмидесятом году посадили в Азкабан, как серийного убийцу, а все крестражи были найдены и уничтожены аврорами благодаря информации, которую раздобыл Питер, пробравшись в своей анимагической форме в логово Лорда. В газете за восемьдесят шестой год нахожу статью о гибели Джеймса Поттера и колдографию его вдовы с маленьким сынишкой. Старший сын Лили — вылитый Гарри Поттер, вот только имя у него другое — Питер, в честь героически погибшего Питера Петтигрю, убитого соратниками Тёмного Лорда. У Лили есть ещё один сын, от брака с Сириусом Блэком. За Блэка она вышла через год после смерти Поттера. Родольфус Лестрейндж был убит аврорами во время ареста Тёмного Лорда. Не знаю, почему вдруг я решил жениться на его сумасшедшей вдове, но, судя по всему, мы действительно с Беллатрисой женаты более двадцати лет. И я являюсь руководителем той самой лаборатории, в которую меня сегодня не взяли. Да, о таком я даже и не мечтал. Вздохнув, отправляю газеты на место, уже далеко за полночь вылезаю из библиотеки и, зайдя в первую попавшуюся гостевую комнату, падаю на кровать. Здесь бессонница меня больше не мучает. Встаю утром пораньше и, наскоро выпив чашечку кофе, пока Белла ещё не спустилась, спешу в «свою» лабораторию, выяснив у домовика координаты аппарации. За попытками вникнуть в нюансы новой для меня работы день пролетает совершенно незаметно. Возвращаюсь вечером на Гриммо, как раз к праздничному ужину. В гостиной Люциус с женой и сыном. Слава Мерлину, хоть что-то в этом мире постоянно. Подхожу их поприветствовать, в этот момент вспыхивает пламя камина, и из него выходит семья Блэков в полном составе: Лили с мужем и двое её сыновей. Младший — копия блохастой шавки в детстве, а вот старший... Старший — это Гарри Поттер, но не такой, каким был мой Гарри. Элегантный костюм-тройка, мантия из зелёного шёлка, с серебряной отделкой, очки в стильной оправе и длинные волосы, аккуратно зачёсанные и собранные на затылке в хвост. Как радушный хозяин, подхожу к камину, приветствуя гостей. Питер улыбается на моё приветствие, протягивает руку: — Как вы, дядя Сев? — О, всё хорошо, Га… Питер. А ты как? Он улыбается ещё шире: — Всё прекрасно. Я познакомился с замечательной девушкой на прошлой неделе, мы встречаемся уже несколько дней. Но, заметив моё тут же помрачневшее лицо, добавляет: — Вы не переживайте, это не помешает учёбе, зелья я не заброшу. Учитель говорит, что я через пару месяцев буду уже готов сдать экзамен. — Что за экзамен? — Как вы могли забыть, дядя! Вы же сами настаивали, чтобы я сдал на Мастера зелий и помогли в подготовке. Я удивлён. Неужели в этом мире из криворукого и вечно портящего ингредиенты на моих занятиях мальчишки вышел хороший зельевар? Значит, это мое упущение, не разглядел за дурацкими круглыми очками и внешностью ненавистного оленя незаурядный талант к зельеварению… — Да, хм… Конечно, я помню. Не составишь ли мне завтра компанию? Хочу прогуляться в Хогсмид за ингредиентами для одного зелья. — Конечно, с радостью. После того, как гости расходятся, я снова закрываюсь в библиотеке, подальше от назойливого внимания Беллы, а оттуда аппарирую в ту же комнату, где ночевал вчера. Запечатав дверь магией и приняв душ, падаю в кровать и забываюсь беспокойным сном. Рано утром, спустившись в столовую, застаю там, к моему сожалению, уже вставшую Беллатрису. Она бледна и нервно размешивает что-то ложечкой в чайной чашке. Заметив меня, с порога сыплет вопросами: — Дорогой, что происходит? Ты изменился! Ты уже два дня не спишь в нашей спальне! У тебя кто-то есть? — Что ты себе придумала? Просто я устал. Хотелось побыть одному. Извини, мне пора.***
На работе всё валится из рук. С трудом дожидаюсь назначенного времени встречи с моим мальчиком и аппарирую в условленное место. Он пришёл вовремя. Элегантно одетый. Дорогой костюм и шикарная мантия. Не могу отвести от него взгляда. Почему я не дорожил его любовью? Начинаешь ценить то, что имел, только потеряв это. Как мне сейчас завоевать его? Делаем с Питером покупки, обсуждая попутно качество приобретённых ингредиентов. Я поражён глубиной его познаний. Затем идём в кафе выпить по чашечке кофе. Заказав пирожное для своего сладкоежки, а себе просто чашку крепкого кофе, пытаюсь прощупать почву и рассказываю свою историю, выдав её за мой вчерашний сон. — Представляешь, приснится же такое! Как будто на самом деле я из другого мира, не тот человек, которого ты знаешь, — он озадаченно смотрит на меня. — Там всё совершенно по-другому, у тебя нет родителей, и была война, а мы в том мире вместе и ты любишь меня. Мы очень счастливы. — Как отца? — уточняет Питер. — Я и в этом мире люблю тебя, ты очень много для меня значишь. Ты воспитывал меня в том мире? — Нет, в том мире мы пара. Удивлённые зелёные глаза изучают мое лицо. — А-а-а, ты в том самом смысле? — и на его щеках выступает румянец. Киваю, продолжая рассказ: — Я загадал желание, чтобы кое-что изменилось, после чего и попал сюда. — Почему же ты хотел всё изменить? — Мне казалось, что я неудачник, я не мог обеспечить тебя. Думал, если бы я был богат, то мог бы сделать тебя более счастливым. — А у меня ты спрашивал — нужно ли мне это? — Нет, мне казалось, что если моя жизнь изменится, то мы будем счастливы по-настоящему. Было так легко мечтать об этом. Он смотрит на меня серьёзно и произносит слова, от которых моё сердце сжимается, и хочется, словно волку, завыть на светящую в окошко луну: — Ну, слава Мерлину, это всего лишь сон, и мы не встречаемся. Кстати, думаю, через пару недель я познакомлю тебя со своей девушкой, она замечательная, и в зельях разбирается. Уверен, ты её одобришь. Мы сидим довольно долго, потом я предлагаю ему немного пройтись. Гуляя по тёмным улочкам, болтаем о всякой ерунде, а потом, в конце самой тёмной аллеи, я привлекаю его к себе и нежно целую. Мальчишка в изумлении отшатывается и смотрит на меня своими огромными зелёными глазами. Только сейчас понимаю, насколько мне его не хватает и как я соскучился по моему Гарри. Беру его за горячую ладонь и веду в сторону главной улицы. Он не сопротивляется, просто идёт рядом, словно под гипнозом. Интересно, что сейчас происходит в его голове. А если… Но я отметаю сразу эту мысль. Нет, я не буду использовать легилименцию. Неожиданно прямо перед нами возникает тёмная фигура. — Я так и знала, что ты меня обманываешь! — раздается истерический вопль ведьмы. — Никому не позволено так со мной обращаться! — и она запускает в нас проклятья одно за другим. Я блокирую их и посылаю в неё Инкарцеро, но при этом не успеваю выставить новый щит и пропускаю очередное проклятие, а этот глупый мальчишка, вместо того, чтобы воспользоваться магией, заслоняет меня собой. Хватаю Питера и аппарирую в Мунго. У меня наверняка прибавилось седых волос за то время, что над ним колдуют лучшие колдомедики клиники. В палату к нему не впускают. Наконец выходит целитель и обращается ко мне с таким мрачным видом, что у меня всё холодеет внутри: — Нам очень жаль, мы сделали, что могли, но ему уже не помочь. Необходимо связаться с родными, чтобы они успели попрощаться. Отправляю Патронуса Лили и захожу в палату, где на белоснежных простынях, словно фарфоровая статуэтка, застыл мой любимый мальчик. Касаюсь его щеки — холодная... Отдёргиваю руку. В палату врывается Лили, падает на колени около мертвенно-бледного Питера и рыдает навзрыд. За её спиной со скорбным выражением на лице стоит Блэк. Выскакиваю из палаты, не в силах больше на это смотреть, и аппарирую в тот самый злосчастный бар. Ору не своим голосом: — Фейт! Где ты, Фейт! Верни немедленно всё назад! Верни назад мою жизнь, верни его! Верни! Верни! Из-за стойки появляется бармен. Смотрит на меня с сочувствием, произнося: — Сожалею, мистер Снейп, но только одно желание, одна судьба, повернуть обратно нет возможности. Перепрыгнув через столешницу, хватаю его за шею и приставляю к голове палочку: — Если ты не вернёшь всё, как было, то здесь и сейчас решится и твоя судьба, мне уже нечего терять. — Что ж, — произносит Фейт дрожащим голосом, — думаю, что могу сделать для вас исключение, — и вытаскивает из кармана еще один галлеон. — Что делать, вы знаете. Выхватываю у этого типа монетку и, подбрасывая её, кричу, срывая голос: — Пусть всё вернётся назад! Пусть всё вернётся! В это же самое время распахивается дверь, на пороге стоит Белла с палочкой наизготовку. Я не успеваю среагировать, да мне уже и всё равно. Проклятый Фейт обманул меня, подсунул обычный галлеон, у меня нет моего мальчика, мне незачем больше жить... — Ну же, Белла, давай, — прячу галлеон-подделку в нагрудный карман и стою, опустив палочку, раскинув в стороны руки. — Ну же! Она не заставила себя долго упрашивать. В тот же миг в меня летит зелёный луч убивающего заклятья, но мне ничуть не страшно, я любуюсь этим лучом и вспоминаю зелёные глазищи моего Гарри, такие же зелёные, как Авада…***
Открываю глаза. Где я? Я что, умер? Нахожусь в нашей спальне, рядом на кровати сидит мой Гарри, обеспокоенно держа меня за руку. Заметив, что я пришёл в себя, он облегчённо выдыхает: — Ну, слава Мерлину! Я так испугался! Ты никак не просыпался. Вчера вечером тебя перенёс наш домовик из какого-то бара. Целитель сказал, что это просто сон, но я всё равно очень волновался за тебя, — и Гарри склоняется к моим губам, но поцеловать он меня не успевает, так как оказывается, что в комнате мы не одни. В спальне раздаётся какой-то шум. Гарри нагибается и вытаскивает из-под кровати кошку и то, с чем играл зверёк. Выставив кошку за дверь, он возвращается и ложится рядом, крепко прижавшись и уткнувшись носом в мое плечо. — Обещай, что пройдёшь обследование в Мунго. — Хорошо, — шепчу я, целуя Гарри в макушку, — всенепременно. Гарри ещё крепче прижимается к моему плечу и тихонько прячет в карман, думая, что я этого не вижу, ту самую, похожую на расплющенный галлеон, вещицу, с которой играла кошка.