Часть 1
12 ноября 2019 г. в 18:48
– Ты поужинаешь со мной?
Хави оторвал взгляд от своего телефона и встретился с улыбкой Юдзуру, он улыбнулся в ответ, несмотря на то, что был немного удивлен.
– Конечно. Сегодня вечером?
– Мм, – Юдзуру кивнул, и его улыбка на секунду потускнела, – ты ведь уезжаешь сразу после последнего шоу, да?
– Да, долг зовет.
Юдзуру продолжал смотреть на него с тем же немного озадаченным выражением, но затем он снова широко улыбнулся.
– Я отправлю тебе сообщение, – объявил он, прежде чем уйти, и Хави покачал головой, нежно улыбаясь и стараясь не обращать внимания на легкую боль в груди. Он с нетерпением ждал возможности провести некоторое время с Юдзуру, чего они не делали в последние годы, если не считать тех редких встреч во время ледовых шоу, как сейчас.
Хави не знал когда и почему, но что-то изменилось в том, как он сейчас смотрел на Юдзуру. Он ушел из спорта пять лет назад, Юдзуру последовал за ним два сезона спустя, и Хави все еще помнил тот день – этот странный всплеск в животе и комок в горле, когда он узнал об этом. Он не мог не задаться вопросом, как Юдзуру справляется, отпуская то, что было раньше или до сих пор еще оставалось всей его жизнью. И в тот момент, сидя на кровати в Мадриде и глядя на свой телефон, внутри него что-то щелкнуло, как будто щелкнул переключатель, и Хави не мог перестать думать. Представлять себе. Мечтать. Эти чувства были знакомы ему – тоска, влечение. Любовь. Но было новым чувствовать их по отношению к Юдзуру.
У Хави было время подумать об этом и решить, что он не собирается ничего делать. Если бы это был кто-то другой, то он, вероятно, попытался бы признаться. Но это был Юдзуру, который вряд ли занимался вопросами дружбы и отношений. И то, что было между ними, уже казалось достаточно сложным и хрупким, чтобы Хави мог это разрушить. У них и так было достаточно драмы, и Хави ... он неплохо справлялся с невозможностью того, чего он хотел.
– Итак ... – Юдзуру легко улыбнулся поверх своего бокала, – как поживаешь, Хави?
Они сидели в уютном ресторане рядом с отелем, в котором остановились. Они заказали еду и напитки, в которых по настоянию Юдзуру должно быть “совсем немного алкоголя”, и Хави откровенно наслаждался вечером. Юдзуру был расслабленным и уверенным, менее напряженным, чем Хави помнил его, и на него было приятно смотреть.
– Я в порядке. Занимаюсь с детьми, – ответил он, нежно улыбаясь при воспоминании о своих учениках – группе детей, в глазах которых столько надежды и удивления. – А как ты? Не скучаешь после ухода?
– Я ... – Юдзуру на секунду замялся, обхватив пальцами бокал, и немного загадочно улыбнулся, – на самом деле я не жалуюсь.
Он казался таким уютным и привлекательным, что сердце Хави мучительно сжалось, и ему захотелось, чтобы они могли вернуться в то время, когда они были просто детьми, без титулов и разногласий между ними, и все было намного проще.
Они разговаривали на удивление свободно, они поели и заказали еще по одному бокалу этого забавного напитка, и сердце Хави почти замирало каждый раз, когда Юдзуру улыбался ему своей новой улыбкой. С каждой минутой становилось все легче, и Хави почти не заметил, когда небо за окном стало темно-синим, и когда Юдзуру вдруг положил локти на стол и посмотрел на него с огоньком в глазах.
– Хотел спросить тебя, Хави, – начал он, слегка наклонив голову, – когда можно ожидать приглашения на свадьбу?
Его тон был легким и дразнящим, но сердце Хави замерло. Они никогда не говорили об этом, и теперь это немного раздражало, что Юдзуру проявлял интерес к личной жизни Хави.
И, честно говоря, эта тема все еще заставляла что-то внутри Хави содрогаться от сожаления.
– Не скоро, – сказал он, вертя в руках бокал, – а может, никогда.
Это прозвучало немного более горько, чем он хотел, и он слегка поморщился, недовольный собой. Расставание было на удивление простым, без ужасных припадков, просто несколько тихих слезинок, которых могло и не быть.
– О, – тихо промычал Юдзуру, что-то похожее на сочувствие промелькнуло в его лице, прежде чем он снова нежно улыбнулся. – Прости, я думал ... – он вздрогнул и виновато пожал плечами, – прости.
– Все в порядке, – Хави покачал головой, слегка улыбаясь, – может быть, я ... может, это не так просто любить меня, в конце концов.
Юдзуру ничего не сказал, и Хави не мог понять выражение его лица – напряженного, но нежного, и его живот сжался от какого-то предчувствия. Юдзуру вздохнул, слегка покачал головой и откинулся на спинку стула, а затем на секунду отвел взгляд, чтобы кивнуть официанту, прежде чем снова сосредоточить взгляд на Хави.
– И как ты, Хави? – тихо спросил он, и Хави почувствовал, как его сердце забилось, и по венам побежала кровь; он едва заметил, когда на их столе появились новые бокалы. Он не чувствовал себя пьяным, даже навеселе, но к нему подкрадывалось легкое головокружение, и что-то формировалось в заряженном воздухе между ним и Юдзуру.
– Я в порядке, – сказал он немного хрипло, и ему пришлось сделать глоток, чтобы вернуть свой голос в нормальное состояние.
Юдзуру снова покачал головой, уголок его рта дернулся, как будто он знал что-то, чего не знал Хави.
– Ты выглядишь одиноким, – тихо сказал он, и дыхание Хави стало прерывистым, его грудь сдавило, а в ушах запульсировала кровь.
Они никогда не говорили так серьезно, но в то же время так легко, не отводя глаз больше, чем на несколько секунд. В каждом движении, в каждом слове ощущалось что-то важное, и Хави даже не удивился, когда почувствовал, как нога Юдзуру слегка коснулась его, а глаза заблестели.
– Может быть, немного, – тихо признался Хави, и Юдзуру улыбнулся той улыбкой, которая появлялась, когда он сталкивался с испытанием и знал, что сможет преодолеть его, и Хави ясно понимал, что должно было произойти. Единственный вопрос состоял в том, сдастся ли он, зная, что это не принесет ничего хорошего его сердцу.
– Мне знакомо это чувство, – сказал Юдзуру, но он не выглядел грустным или обеспокоенным; он все еще улыбался, когда поднял свой бокал, глядя темными глазами прямо на Хави и не пытаясь ничего скрыть. – И я выпью за это.
Хави глубоко вздохнул, чувствуя головокружение, его рука крепко сжимала бокал, и он знал, что выбор был за ним.
И он его сделал.
– Я тоже.
***
Юдзуру тихо выдохнул, слегка сморщив нос, как будто ему снилось что-то неприятное, но потом его лицо снова стало мягким и спокойным, расслабленным и юным, и сердце Хави затрепетало, как маленькая лазурная птичка, пойманная в клетку.
Ему хотелось протянуть руку и коснуться лица Юдзуру, убрать со лба челку, проследить его черты. Он хотел разбудить его поцелуем и снова почувствовать его, лихорадочно дрожащего и шепчущего его имя.
Было бы достаточно просто обнять Юдзуру, прижаться носом к его шее и заснуть в тепле и блаженстве.
Именно так поступили бы влюбленные. Но не они.
Хави с трудом сглотнул, заставляя свои тяжелые конечности пошевелиться, и выскользнул из кровати, тихо шагая в ванную; Юдзуру все еще спал, даже не вздрогнув.
Хави осторожно закрыл за собой дверь и глубоко вздохнул, его дыхание становилось прерывистым. Он так сильно устал, и ему хотелось снова забраться в постель, пусть даже только на свою половину кровати; но потом он подумал о том, как проснется, о неловкости, которая повиснет в воздухе между ними, о напряженной отстраненной улыбке Юдзуру, и он понял, что не сможет с этим справиться. Это было слишком больно, отдаваясь эхом удовольствия, все еще пульсирующим глубоко внутри его тела, и Хави не хотел, чтобы Юдзуру видел его таким.
Хави было нужно всего несколько минут, взглянув в зеркало, его сердце чуть не выпрыгнуло из груди, кровь прилила к лицу, а по коже побежали мурашки.
Его щеки все еще пылали, волосы были растрепаны из-за того, что Юдзуру отчаянно тянул за них. Хави вздрогнул, только сейчас заметив царапину на предплечье и синяк на стыке шеи и плеча – наглядные доказательства того, что произошло всего несколько мгновений назад; он до сих пор ощущал жар тела Юдзуру и его запах на своей коже.
Хави закрыл глаза, ощущая дрожь в каждой мышце своего тела, он надеялся, что у него достаточно сил вернуться обратно, тихо собрать свою одежду, пока он все не испортил.
Но в тот момент, когда дверь ванной тихо захлопнулась за его спиной, загорелся ночник и появился Юдзуру, сидящий и сонно моргающий в тусклом свете.
– Привет, – он пробубнил хриплым ото сна голосом. – Вернись сюда, – приказал он, и Хави резко остановился, не зная что делать: его разум кричал ему уйти, но сердце подсказывало совершенно другое.
Должно быть, Юдзуру почувствовал, что пошло что-то не так, возможно, он просто был нетерпелив, потому что он глубоко вздохнул, наклонив голову и глядя на Хави глазами, которые казались такими невероятно темными.
– Хави, – сказал он игриво и дразня, и если бы Хави был сильнее, он бы устоял, защищая себя и свое глупое сердце. Но он был слаб, поэтому он сдался почти с пугающей легкостью.
Он не осознавал, как это произошло, но внезапно он оказался лежащим на спине, а Юдзуру был сверху, целуя его глубоко и небрежно; тело Хави отреагировало, и он начал целовать его в ответ, обхватив руками и притягивая его еще ближе хотя бы на мгновение, хотя бы на минуту.
Теперь было настолько очевидно, что он так давно хотел быть с Юдзуру, сгорать и плавиться с ним, запутавшись в простынях, ощущать его влажное тело, двигающееся на нем сверху и его чувственный язык во рту.
Это было ужасно – чувствовать и хотеть так много, и маленькая часть здравого ума Хави кричала ему, чтобы он уходил, спасая себя, прежде чем его сердце разобьется еще сильнее. Но вместо этого он только крепче обхватил Юдзуру, мягко покачиваясь и тихо постанывая от ощущения, которое скручивалось в его животе и распространялось на каждую клеточку его тела. Юдзуру тихо усмехнулся, прикусив нижнюю губу Хави, а затем выпрямился и посмотрел на него темными голодными глазами, и Хави вспомнил, как они еще недавно ввалились в эту комнату жадные, неуклюжие и безумные, и Хави даже не понял, как это произошло. Это случилось после стольких лет тихой тоски и теперь должно было закончиться, и Хави не мог пошевелиться, глядя на красивое и нежное лицо Юдзуру.
Может быть, все это стоило того, даже если это было всего лишь мгновением, чудом, которое никогда не повторится. Хави не был настолько глупым и знал, что не сможет обманывать себя надеждой, что Юдзуру хочет его по-настоящему и дольше, чем на одну летнюю ночь.
Юдзуру был прекрасным созданием, безумным и свободным, и Хави не имел права ожидать, что он изменится из-за него.
Хави даже не мог сказать, когда это началось, когда появилась первая искра тоски, внезапная и настолько мучительно безответная. Он знал Юдзуру уже много лет и знал лучше остальных. Люди никогда не были случайным выбором Юдзуру, и Хави не смел надеяться, что теперь все по-другому.
Он, должно быть, отвлекся на секунду, потому что Юдзуру щелкнул языком, не удовлетворенный только половиной полученного внимания, и потянулся к щеке Хави, проводя большим пальцем по его нижней губе.
– Хм, – промычал он тихо, засовывая палец в рот Хави, и Хави беспомощно начал сосать его, пойманный в ловушку темным и горячим взглядом Юдзуру, его член пульсировал, возбуждение усиливалось с каждой секундой.
Юдзуру широко и блаженно улыбнулся, убрал руку и потянулся назад, удовлетворенно вздыхая, дыхание Хави стало прерывистым, когда его мозг уловил, что происходит.
– Отлично, – пробубнил Юдзуру, и Хави показалось, что он не слышал его голоса целую вечность, отчего он задрожал еще сильнее и едва заметил, как Юдзуру двинулся вниз по его телу и немного раздвинул ноги, пока не почувствовал горячего дыхания на своей эрекции.
– Ю ... – голос Хави замер, когда секунду спустя он почувствовал, как губы Юдзуру обхватили головку его члена, нежно посасывая, и Хави застонал, сжимая руками простыни.
Было невыносимо хорошо чувствовать бархатный рот Юдзуру, его руки, лежащие на бедрах и удерживающие, и Хави закрыл глаза, откинув голову на матрас и приоткрыв губы, бесшумно задыхаясь и ощущая, как кровь струится по его венам.
Это было приятно и горячо, когда Юдзуру дразняще сосал член Хави, затем он отстранился, оставляя поцелуи по всей длине, и повторил все это снова. Мысли Хави путались, голова кружилась от удовольствия, и он потерял дар речи, все его внимание было сосредоточено на бархатистом жаре рта Юдзуру и его собственном сердцебиении. Он не мог думать о том, что это значит, и о том, что произойдет и как будет больно. Потому что теперь Юдзуру хотел его, прикасаясь к нему самым интимным способом, и Хави, зажатый между губами и руками Юдзуру, потерял счет времени, балансируя на грани наслаждения.
Он не смог сдержать хриплый стон, вырвавшийся из его горла, когда Юдзуру отстранился, чтобы оседлать его бедра, улыбаясь от удовольствия и настойчивости; Хави знал, что произойдет, поэтому он мог только беспомощно смотреть на Юдзуру, сжимая простыни так сильно, что косточки его пальцев побелели.
Это было совсем не так, как раньше, когда они трахались быстро и немного неуклюже, обезумев от похоти и желания. Но теперь Юдзуру улыбался, медленно опускаясь на член Хави и издавая короткие тихие вздохи, а затем он громко застонал, когда почувствовал внутри всю длину, сморщившись от удовольствия и неотрывно глядя на Хави.
– Прикоснись ко мне, – прошептал он, и Хави протянул дрожащую руку к его щеке, медленно спускаясь к шее и ключицам Юдзуру, касаясь его сосков и чувствуя, как дрожат мышцы его живота; он пытался запомнить каждую деталь, выжечь ее в своей памяти, сохранив навсегда.
Они продолжали двигаться медленно и неглубоко, понимая друг друга без слов и позволяя жару нарастать; Хави прикусил свой язык, не понимая, как выдержать взгляд Юдзуру, в котором читалось, будто Хави был единственным человеком в мире, которого он хотел.
Может быть, он знал, что Хави примет это, потому что он нуждался в тепле и близости Юдзуру, хотя бы на эти несколько мимолетных часов.
Хави поднимал свои бедра и встречался с Юдзуру, не понимая, как долго это продолжалось; вдруг это стало намного быстрее и глубже, Юдзуру задыхался и извивался, выгибая спину и находя лучший угол, его рот открылся, а мышцы бедер и живота напряглись.
– Да, – он застонал, протягивая руку, чтобы погладить себя, и Хави был загипнотизирован выражением его лица и тем, как его грудь поднималась в прерывистом дыхании, как его тонкие пальцы двигались с каким-то неистовым отчаянием; Хави не смог удержаться и накрыл руки Юдзуру своими, двигая их в унисон. Юдзуру сильно вздрогнул, его бедра дернулись, и через секунду он пришел с хриплым стоном; каждый мускул в теле Хави напрягся, он был так близок к собственному освобождению, что это причиняло боль, но он не осмеливался принять его, боясь причинить боль Юдзуру.
Но Юдзуру не переставал двигаться, принимая Хави в свое дрожащее тело, он тихо всхлипнул и наклонился, небрежно прижимаясь губами к подбородку Хави.
– Давай, – прошептал он резко, вращая бедрами, – давай, Хави…
И Хави, забываясь, просто отпустил себя, единственное, что он осознавал – это тело Юдзуру на нем сверху, и это было так хорошо, что Хави с трудом дышал, дрожа от эмоций и толчков, пробегающих по его мышцам.
Юдзуру незаметно усмехнулся и тихо зевнул, рисуя рукой дразнящие круги на груди Хави.
– Это было прекрасно, – удовлетворенно пробормотал он, это была одна из редких фраз, произнесенных им той ночью. Он немного сдвинулся и тихо зашипел, когда Хави выскользнул из его тела; Хави неосознанно ждал, что он перекатится на другую сторону кровати или пойдет в ванную, чтобы отстраниться; но вместо этого Юдзуру положил голову на грудь Хави, лениво обвивая ногой его талию. Сонный и удовлетворенный, он снова вздохнул, но Хави почувствовал, как что-то холодное осело в его груди, растекаясь по слабым конечностям; это было еще хуже, чем раньше, эта ужасная тупая боль напоминала ему, что он сам разбил свое проклятое сердце.
– Думаю, мне пора.
Было больно произносить это вслух, словно глотая маленькие осколки стекла, но Хави подумал, что будет лучше, если он уйдет, избежав ужасного утра, которое сотрет все иллюзии.
– Нет, ты можешь остаться, – пробормотал Юдзуру, касаясь губами кожи Хави, – тебе не нужно никуда идти.
И Хави почувствовал, как что-то сломалось внутри него, разрушилось последнее, что заставляло его держаться, и он не мог больше оставаться там, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.
– Я знаю, – выдохнул он, садясь, и растерянный Юдзуру тоже сел и медленно заморгал в тусклом свете, заполняющем комнату, но затем он увидел лицо Хави, и его собственное выражение сразу изменилось.
– Хави? Что происходит? – осторожно спросил он, подвинувшись, чтобы лучше рассмотреть его, он положил руку на колено Хави, словно пытаясь остановить его от бегства, – ты в порядке?
Это был тот же самый вопрос, который Юдзуру задал несколько часов назад, когда они сидели в том маленьком ресторане, и воздух между ними вибрировал. И теперь глаза Юдзуру стали большими и полными беспокойства, вся игривость исчезла с его лица, когда он пристально смотрел на Хави, покусывая нижнюю губу, и Хави почувствовал себя еще более ужасно. Юдзуру был не виноват, что они не понимали друг друга.
– Мне очень жаль, – пробубнил он, глядя на свои руки, – извини, с возрастом у меня хуже со всем этим... сексом на одну ночь. А с тобой ... – он запнулся, прервав себя, чтобы не сказать лишнего, – мне очень жаль, – слабо повторил он, – я пойду …
– Хави, останься, – тихо сказал Юдзуру, сжимая его колено, было что-то странное в его голосе, что-то, что Хави не мог уловить. – Эй, все хорошо, – сказал он успокаивающе, и вдруг Хави не смог с собой справиться, не смог сдержать слезы, бегущие по его лицу, он никогда еще не чувствовал себя таким уязвимым. Раньше это было его обязанностью – выглядеть более зрелым, более собранным, а теперь все стало наоборот.
– Послушай, – Юдзуру придвинулся ближе и замялся на мгновение, а затем взял лицо Хави в свои руки. – Все нормально. Мы поговорим утром, хорошо? Я обещаю.
Хави тихо шмыгнул носом, чувствуя себя полным идиотом, но ничего не мог с собой поделать. На его плечах, в его голове и в груди осела такая тяжесть. Он почувствовал себя старым, уязвимым, одиноким и растерянно удивлялся, почему ему так тяжело.
– Прости, – пробормотал он, и Юдзуру покачал головой, прежде чем мягко уложить его обратно.
– Все в порядке, – повторил Юдзуру, убедившись, что Хави накрыт как следует, а потом лег на бок и посмотрел ему в лицо. В выражении его лица было мягкое беспокойство и столько заботы, и Хави смог успокоиться, что Юдзуру не был озадачен его поведением.
Они просто смотрели друг на друга, не касаясь, и вдруг Юдзуру нежно улыбнулся и потянулся за рукой Хави, переплетая их пальцы на матрасе.
– У меня это тоже плохо получается, – сказал он тихо, – но Хави, я ... – он замялся, слегка сморщил нос и тихо вздохнул. – Только не уходи, – попросил он, поднося руку Хави к своим губам и целуя косточки пальцев, – не надо ... – выражение его лица немного изменилось, по лицу пробежала судорога боли, и внезапно он стал похож на того мальчика, которого Хави держал в руках на олимпийском катке много лет назад.
– Никогда больше не уходи, – прошептал он, и Хави закрыл глаза и крепко сжал руку Юдзуру, словно это было единственное, что связывало его с миром.
– Хорошо, – измученно прошептал он в ответ, и внезапно почувствовал себя больше не одиноким, – не буду.
Веки Хави задрожали, и он медленно проснулся, тихо застонав от резкого света из окна; он отвернулся и спрятал свое лицо в подушку, снова проваливаясь в сон. Но его едва проснувшийся разум уловил отчетливый запах, кружащийся в носу: смесь секса, пота и какого-то свежего цитрусового запаха, который, как знал Хави, был шампунем Юдзуру.
Хави вздохнул, открыл глаза и сел так быстро, что на мгновение ощутил головокружение; он оглядел номер и почувствовал комок в горле, когда понял, что остался один. Он судорожно выдохнул, осматривая комнату, и по его телу пробежала дрожь; его одежда была аккуратно сложена на одном из стульев, точно не так, как он ее оставил, а дверь в ванную была приоткрыта, и Хави не сомневался, что Юдзуру рядом нет.
Хави с трудом сглотнул воспаленным горлом. Сейчас в резком свете дня все случившееся казалось сном, Хави вздрогнул, и его сердце болезненно сжалось. Он действительно должен был понимать, а не цепляться за слова, сказанные под надежным покровом ночи, которые оказались утром лишь пустыми фразами. И он знал, что должен уйти, он хотел спрятаться в своей комнате и зализать свои раны, но его тело было странным и тяжелым, и на одну сумасшедшую секунду он подумал о том, чтобы забраться обратно под одеяло и заснуть, ожидая, пока вернется Юдзуру и заговорит, и …
За дверью послышалось тихое шарканье и тихий звук открываемого ключом-картой замка, и через секунду в комнату небрежно вошел Юдзуру, одетый в просторную толстовку с капюшоном и с чашкой в руке, он широко улыбнулся, когда увидел, что проснулся Хави.
– Я думал, ты еще спишь, – сказал он, садясь на край кровати. – Вот, ты сказал, что кофе здесь ужасный, поэтому я принес тебе это.
Хави уставился на Юдзуру, потом на чашку, снова на Юдзуру и ничего не понял.
– Что? – слабо спросил он, и Юдзуру нежно улыбнулся, слегка наклонив голову.
– Ты все еще спишь, да? Ну, это тебе поможет, я думаю, – дразня, сказал Юдзуру, но затем его улыбка потускнела, а выражение лица стало тревожным, – Хави? Что …
– Я думал, ты ушел, – выпалил Хави, и Юдзуру растерянно заморгал.
– Ну, я так и сделал, чтобы принести кофе. Ты все еще пьешь его с небольшим количеством молока, да?
Это не имело никакого смысла, и Хави почувствовал, как что-то рушится внутри него, он закрыл глаза, потому что это было слишком, и, вероятно, он бы расплакался, если бы еще секунду смотрел на Юдзуру.
– Хави ..? – растерянно спросил Юдзуру, и Хави закрыл глаза, как ребенок, притворяющийся, что все в порядке.
Произошло какое-то быстрое передвижение и шуршание ткани, и вдруг Хави почувствовал теплые руки на своих щеках и трепетное дыхание рядом с губами, и его глаза резко открылись.
– Ты меня пугаешь, – тихо сказал Юдзуру, – что происходит?
Выражение его лица было искренним и обеспокоенным, и Хави с замиранием сердца решил, что он, вероятно, заслуживает услышать правду.
– Я думал, ты ушел, – снова повторил он, с трудом сглотнув, прежде чем добавить: – я думал, ты не хочешь меня видеть.
– Что? – спросил Юдзуру, сморщив нос, – я же говорил тебе, что мы поговорим, зачем мне ... – он вздохнул, его большие пальцы успокаивающе двигались по щекам Хави. – Хави, мне нужно, чтобы ты сказал мне, что происходит. Пожалуйста.
Его голос и выражение лица были умоляющими, и Хави тяжело вздохнул, зная, что теперь ему негде спрятаться.
– Я знал, что это будет на одну ночь, – сказал он тихо, и у него не хватило смелости посмотреть Юдзуру в глаза, поэтому он сосредоточился на уголке его рта, его собственные губы пересохли ... – Но это не значит, что я не … Я бы хотел, чтобы это было не просто так.
Юдзуру ничего не сказал, но Хави слышал, как у него перехватило дыхание, и ему пришлось перебороть желание снова закрыть глаза.
Он не знал, чего ожидать, но когда Юдзуру вдруг схватил его за плечи и мягко толкнул на матрас, Хави тихо вскрикнул от удивления. Юдзуру забрался на него сверху, обнял руками его голову и наклонился так, что их лица разделяли всего лишь несколько сантиметров.
– Это будет так, – тихо и уверенно сказал Юдзуру, его глаза наполнились миллионом искр, – я собираюсь поцеловать тебя и сказать, что ты глупый. Потом мы примем душ и пойдем завтракать, а потом прогуляем тренировку и поговорим по-настоящему, – он провел рукой по волосам Хави, выражение его лица стало еще более нежным. – Хорошо?
– Да, – выдохнул Хави, и это не было похоже на настоящее “да”.
Этот поцелуй отличался от всех предыдущих, и Хави почувствовал головокружение в течение нескольких секунд. Это было медленно, нежно и робко, и Хави подумал, что именно так должен был выглядеть их первый поцелуй, а не та отчаянная возня в лифте, куда они ввалились вчера вечером. Но он не чувствовал сожаления, потому что теперь все было прекрасно, и Хави позволил себе утонуть в тепле и близости, пусть даже всего на несколько секунд.
Они не могли отдышаться, когда отстранились, и продолжали просто смотреть друг на друга: Хави не мог оторвать глаз от лица Юдзуру, от его раскрасневшихся щек, темных глаз и слегка приоткрытых губ, и он чувствовал что-то похожее на надежду, робко вспыхнувшую в нем.
– Ты хотел мне сказать, что я глупый? – спросил он, и счастливый Юдзуру улыбнулся широко и привлекательно.
– Я передумал, – тихо сказал Юдзуру, – теперь я скажу, что люблю тебя, – он улыбнулся еще шире, когда увидел, как изменилось выражение лица Хави, и протянул руку к его щеке. – И я почти уверен, что ты меня тоже любишь.
– Люблю, – Хави почти взвизгнул, его сердце бешено заколотилось. – Я ... – он запнулся, потому что это было нереально и неожиданно, но также настолько правильно, и это все, чего он хотел.
– Ты в порядке? – тихо спросил Юдзуру, скользнув рукой по груди Хави и положив ее ему на сердце, и Хави понял, что он имел в виду. Он все еще был ошеломлен, внутри него до сих пор все дрожало от эмоций, которые он испытал за последние несколько часов.
Но теперь, глядя на улыбку Юдзуру и слыша его голос, все казалось проще. Яснее. Так, как и должно было быть, и эхо недавно разбитого сердца медленно угасало, словно следы от слез исчезали с лица Хави.
– Да, – сказал Хави, обнимая Юдзуру и притягивая его ближе, – так и будет, – добавил он, прежде чем приглушить смех Юдзуру своими губами.
Они будут в порядке. Вместе.