Хищник

      Лёгкая полуулыбка. Смущённый взгляд. «Неосознанное» облизывание губ кончиком языка. Неожиданно оголившиеся плечо и ключица, которые он будто бы не заметил.       Зато замечал Юнги.       - Вот же блять.       Он попытался оторвать свой взгляд от смеющегося у нижних парт Чимина, но тело словно окоченело, и он не мог перестать пялиться.       В который раз.       Чимин, или как любили называть его девочки – «бэйбик», - являлся желанным объектом для многих. Для девушек, в основном, хотя и здесь бывали исключения. Юнги, конечно же, к ним не относился, но вот отказать себе в удовольствии в очередной раз понаблюдать за местной звездой не мог.       Вокруг Чимина всегда вилась толпа девиц – их часто называли «Хищницы» - которая всячески пыталась заполучить его себе в постель. Может, и не только в постель, но как-то большего с «бэйбиком» не получалось. Но никто не был в обиде. Ведь Чимин был такой очаровательный. Такой милый. Такой невинный.       «Кто ещё тут настоящий Хищник», - часто думал про себя Юнги.       Мин давно заучил все его движения. Как Пак запрокидывает голову, когда смеётся. Как, словно невзначай, облизывает губы. Как слегка, самыми кончиками пальцев, «случайно» касается оголённых ключиц. Каждое движение. Каждый взгляд. Каждый взмах ресниц.       Продуманный ход.       Юнги всегда мог предсказать, кто из Хищниц вскоре будет загадочно улыбаться и радостно хихикать, а потом, собрав своих подружек, поведает им свою историю невероятной, страстной, горячей, романтичной (и много других сочных эпитетов) ночи с Чимином.       «Ты всё-таки соблазнила его!» - обычно восклицают её однокурсницы, скрывая свою зависть.       «Кто ещё кого соблазнил», - в очередной раз думает Юнги, стараясь не обращать внимание на странное сосущее чувство, появляющееся в такие моменты в груди.       - Интересно, кто следующая? – чужой голос выдернул Юнги из его мыслей, заставив вспомнить, где он и зачем. За всеми этими наблюдениями иногда он забывал, что приходит в университет не для того, чтобы попялиться на Чимина.       Хосок поставил сумку справа от парня, готовясь к предстоящей лекции.       - Та, что в розовой кофте, - наиграно-равнодушно бросил Юнги, подмечая, как Чимин слегка касается девушки правой рукой при смехе.       Хосок внимательно посмотрел на студентку.       - Да ну, она какая-то совсем пассивная, - с сомнением заметил Хосок, - вот та, в футболке, куда больше старается. Хотя, - парень выдержал небольшую паузу, - ты ещё ни разу не промахнулся. Не думал сменить род деятельности? Зачем тебе эта архитектура? Гадалки зарабатывают куда больше.       Юнги усмехнулся. К сожалению, виной тут был далеко не дар ясновидения, а странная, необъяснимая одержимость этим светловолосым парнем.       Он отлично понимал, как действовали на девушек все эти его полуулыбки, лёгкие касания. Он отлично понимал, как это работает.       Почему же тогда это зацепило его?       Пара карих глаз, заинтересованно впивающихся в Юнги, заставили его резко изменить предмет изучения на умирающую в углу аудитории пальму. Он никогда не был особо стыдливым, но почему-то от взгляда внезапно поймавшего его Чимина кровь прилила к щекам, а самому парню захотелось стать прозрачным. Что-то подобное он испытывал лишь однажды, давно, тринадцатилетним подростком, когда директриса поймала его стоящим на ящике из-под обуви и с интересом заглядывающим в женскую раздевалку.       Грёбанный Пак Чимин. Зачем ты вообще появился?       - Здесь свободно? – послышался у левого уха мягкий мальчишеский голос. Юнги отвлёкся от любования завядшим цветком и повернул голову, уже заранее зная, кого увидит. Пак Чимин, отравлявший мысли Мина, видно, решил расширить зону своего влияния и материализовался прямо перед парнем. Борясь с желанием съязвить и предотвратить намечающееся знакомство, юноша молча подвинулся в сторону Хосока и движением пригласил того сесть.       Чимин, как-то даже излишне обрадовавшись, занял своё новое место. Он вытащил из сумки тетрадь и ручку, после чего снова повернулся к Юнги.       - Я Чимин, - он протянул руку, на которую Мин посмотрел как на что-то совершенно неприличное, - будем знакомы?       Парень ещё раз посмотрел на протянутую конечность, потом на её хозяина, и всё-таки принял рукопожатие.       - Юнги, - почувствовав, как быстро потеет ладонь, он выдернул её из цепких пальцев, - а это – Хосок, - Хосок наклонился вперёд, чтобы поприветствовать нового знакомого, одарил его ослепительной улыбкой и доброжелательно ему помахал. Юнги бы тоже так сделал, если бы умел так искренне улыбаться, когда рядом находилась причина его головной боли на протяжении уже полугода.       Дверь резко открылась, и голоса в аудитории смолкли. Мин никогда не думал, что такое случится, но в этот раз он был искренне рад началу лекции. Даже не рад – это слово было не совсем подходящим – он испытал облегчение. Присутствие рядом Чимина заставляло его ощутить такие эмоции, о существовании которых он даже не подозревал. Он хотел дотронуться, обнять, раствориться – и в то же время бежать как можно дальше. Чувства смешались в один запутанный клубок, и беспорядок, появившийся в мыслях, пугал и раздражал Юнги.       Парень украдкой взглянул на нового соседа, но тот выглядел совершенно обычно. Вооружившись ручкой, он старательно записывал лекцию, иногда что-то зачёркивая, а что-то обводя в жирный круг, изредка, задумавшись, касаясь кончиком своих пухлых губ. Всё было бы нормально, если бы Юнги не знал главное.       Чимин – манипулятор. Он выглядел безобидно, но именно своей безобидностью он вил верёвки из тех, кто был ему нужен. «Дар» Юнги угадывать следующую пассию парня был ни чем иным, как способностью увидеть нехитрые манипуляции. Все эти «случайные» касания, шутки, взгляды –были частью одной большой игры, которую Чимин плёл, как паутину, и куда заманивал своих жертв. Этот мелкий засранец отлично знал, как быть сексуальным и желанным, и успешно этим пользовался. И всё это было понятно, когда он общался с девушками.       Но зачем ему вдруг понадобился Юнги?       И нужен ли Юнги такой друг?       Как и предсказывал Юнги, вскоре девица, одетая тогда в розовую кофту, а нынче – в чересчур уж вызывающее платье, - пришла в университет, загадочно сверкая глазками. Подружки, сразу почуяв неладное, окружили её, выпытывая подробности. Хоть Юнги и не слышал всех деталей, но, по редким восхищённым вздохам, повизгиваниям и томным взглядам, которыми они проводили появившегося вскоре Чимина, он вполне догадался (и половина аудитории вместе с ним), что и с кем произошло у этой девицы ночью. Сам же виновник внеочередного собрания Хищниц, мило улыбнувшись, приветливо помахал им рукой и направился к месту рядом с Юнги, которое за последнюю неделю негласно стало принадлежать ему. Мин привычно отодвинулся ближе к Хосоку, слегка улыбнувшись и кивнув Чимину.       - Бурная ночка? – вместо приветствия, смеясь, произнёс Хосок. Чимин лишь улыбнулся с лёгким оттенком снисхождения и осуждения. Юнги всегда удивлялся, как много эмоций мог выразить этот парень всего лишь одним движением губ, - Мы с Юнги всё думали, кто же поймает тебя следующей. Он угадал.       - Правда угадал? – вскинул брови Чимин. Внешне парень выглядел просто удивлённо, но Юнги мог поклясться, что видел чертят, пляшущих во взгляде светловолосого.       - Ага, он всегда угадывает, - не унимался Хосок, - я давно ему советую род деятельности сменить. Эзотерика сейчас популярна.       - Хосок, ты не слышал о том, что молчание – золото? – не выдержал болтливости друга Юнги.       - Я больше серебро люблю, - парировал Чон, не желая закрывать интересующую его тему, - Знаешь, мне даже завидно. Хотел бы я быть таким популярным. Я бы зажёг с той, активненькой.       - Я не знаю, почему я им так нравлюсь, - ответил Чимин и сделал это самое блядское движение рукой, поправляя свои волосы, от которого Юнги всегда забывал, как дышать.       Бабы твои там, внизу. Что ты здесь-то творишь? Или уже вошло в привычку?       - Не думал остепениться? – не замолкал Хосок, и Юнги уже был близок к тому, чтобы показать свою «тёмную» сторону, но та его часть, что секунду назад задыхалась от мягких движений чиминовых пальцев в волосах, жадно вслушивалась в каждое сказанное бэйбиком слово.       - Найти себе постоянную девушку? – Чимин задумался, разглядывая потолок и коснувшись губ указательным пальцем.       - Ну да, прекратить эти прогулочки на ночь, стать ответственным и взрослым парнем.       - Звучит интересно, конечно, - Чимин наконец-то сел, слегка задев рукой бедро Юнги, от чего тот мгновенно покрылся мурашками, - но, кажется, я просто ещё не нашёл «ту самую».       Хосок понимающе закивал. Несмотря на все свои похождения, Чимину удавалось сохранить образ невинного романтичного парня. Юнги был уверен, что большинство из девушек ждали продолжения, но только «бэйбик» никогда не возвращался.       Хосок, удовлетворив своё любопытство, залип в телефоне, и Юнги наконец-то смог спокойно выдохнуть. Сегодня уже давно ставшее привычным сосущее чувство почему-то стало практически невыносимым, и он не знал, куда спрятаться от него и умопомрачительного аромата чиминовского парфюма.       Он почти успокоился и вернул своё душевное равновесие, когда в проходе со стороны Хосока показался очередной приятель Чимина. Тот, пытаясь выказать всё своё невероятное дружелюбие, чуть не упал на Юнги, вытягиваясь на встречу так не вовремя появившемуся другу. Он был так близко, что Юнги мог разглядеть мелкую царапинку на щеке Чимина и почувствовать тепло его тела.       Тук. Тук. Тук.       Юнги слышал только стук собственного сердца, отдающего в ушах. Все остальные звуки исчезли, и весь мир наполнился парнем, который так неосторожно локтём задел грудь Юнги. Мин боялся, что тот, услышав бешенный ритм его сердца, с удивлением посмотрит на него, а потом громко рассмеётся. Ахаха, Мин Юнги попался на удочку, заброшенную для девочек. Мин Юнги реагирует на девчачьи приманки.       Ахаха, Мин Юнги влюбился в Пак Чимина.       Влюбился?       Слово, случайно скользнувшее в подсознании, вдруг заполнило его полностью, оглушая и подавляя. Влюбился, влюбился, влюбился, глупый мальчишка! Влюбился в парня, влюбился в парня, вся жизнь которого – манипулирование людьми? Он - Хищник, что вгрызается в свою жертву, пускает свой яд, дурманящий, обманчивый. По венам добираясь в самое сердце, этот яд полностью пленяет, не давая жертве ни шанса на спасение. Отравленная, она идёт прямо к своему губителю, а он, доставая свою самую ослепительную улыбку, приглашает её в свои объятия. Опасный, опасный.       И он, Юнги, зная всё это, всё равно позволил отраве добраться и до его сердца.       А этот яд ему даже не предназначался.       Глупый, глупый Мин Юнги.       - Хей, хён, у тебя всё хорошо? – участливо поинтересовался Чимин, наклоняя свою голову так, чтобы точно попасть в область обзора парня. Тот взглянул на причину всех своих бед и тряхнул головой, - Ты, кажется, побледнел.       - Тут жарко, - охрипшим голосом ответил Юнги первое, что пришло в голову, - Я выйду. Мне стоит проветриться.       Мин резко схватил свои вещи под удивлённым взглядом Чимина и быстро выбежал из аудитории. Нет, ему точно стоит проветриться. И смириться с одной из своих главных в жизни ошибок.       Блядский Пак Чимин.       Первые дни были мучительны. Одно дело не осознавать своих чувств, совсем другое – пытаться с ними сосуществовать. Видеть все эти улыбочки, чувствовать прикосновения, но не выдавать себя, снова и снова выравнивать дыхание, делать вид, что всё в порядке, просто жарко, просто не выспался. Спустя пару недель стало проще. Это вошло в привычку – и можно было продолжать общаться, как друзья. Через два месяца чувства стали просто фоном, совершенно не мешающим жизни.       Почти не мешающим.       И это он вполне осознал, только оставшись с ним наедине.       Проект, заданный внезапно лектором, заставил весь поток разбиться по парам. Хосок, бывший неизменный друг и сотоварищ по совместным работам, вовремя подсуетившись на тему одной из «активных» Хищниц (которые в последнее время были неожиданно обделены вниманием своего «трофея»), уговорил её стать партнёрами, и, попросив его понять и простить, улетел на крыльях своей новой любви навстречу чертежам и расчётам. Юнги, который не отличался особой общительностью и не успевший (а точнее – не желавший) завести себе товарищей помимо Хосока и внезапно появившегося Чимина, обратился к последнему с вполне ясным предложением, на которое тот радостно согласился. И теперь, сидя в непривычно пустой библиотеке, он искренне жалел, что не попытался найти кого-то на стороне, потому что находиться здесь, с ним, вдвоём было просто невыносимо.       Чимин, сидящий напротив и одетый в свободную футболку, иногда приоткрывающую ключицы, хмуря брови, грыз кончик простого карандаша, который одолжил ему Юнги. Мин не любил давать свои вещи; особенно он не любил, когда их начинали слюнявить и портить, но сейчас, смотря, как пухлые губы обхватывают деревянную поверхность, он с трудом сдерживал полустон. Фантазия то и дело подбрасывала ему картинки, ЧТО могло быть на месте этого злосчастного карандаша, и от этих мыслей ему хотелось провалиться под землю. Как низко ты пал, Мин Юнги.       - Хён, - внезапно протянул с полным отчаянием Чимин. Он немного изменил положение тела, и футболка открыла родинку на его левой ключице, от которой, почему-то, было очень сложно оторвать взгляд, - у меня нихрена не сходится. Я уже сто раз пересчитал, и оно всё равно выходит за рамки. Посмотри, а то я уже видеть эту фигню не могу.       Смысл слов, сказанных парнем, дошли до Юнги лишь через пару секунд. Он забрал у Чимина лист и попытался вникнуть в чертёж. Весь он был в затёртостях и следах от карандаша. Парень явно не раз перечерчивал проект.       Чимин поднялся со своего стула и сел около Юнги, наклоняясь к тому слишком близко. Юнги с трудом удержал порыв к побегу, стараясь сохранить хотя бы видимое спокойствие. Он впился взглядом в листок и искренне попытался вникнуть в работу, но все его мысли занимало лишь плечо, что касалось его собственного.       Твою мать, Чимин.       Юнги закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул. Ну, подумаешь, он рядом. И что? Теперь так всю жизнь реагировать? Они сюда учиться пришли. Они просто друзья. Товарищи. Одногруппни… блять, где это твоя рука, Чимин?       Пак, всё также сосредоточенно впиваясь взглядом в чертёж, придвинулся ещё ближе, и, словно невзначай, положил руку на бедро Юнги. Сделано это было так легко и невинно, что уличить парня в какой-то пошлости или намёках было невозможно. Это казалось простым случайным дружеским жестом. Только вот у Юнги реакция была совсем не дружеская.       - Чимин, блять.       Тот поднял полный святого непонимания взгляд, насколько невинный, что ему совершенно не верилось. Юнги закрыл рукой глаза. Надо что-то делать. Надо взять себя в руки.       - Мне кажется, нам лучше перенести это на завтра.       - Почему?       Невинный вопрос. Как ты можешь делать это всё с таким невинным лицом?       - Взгляд замылился. Вряд ли мы что сегодня решим.       Молодец, Юнги. Звучишь убедительно.       - Хм, может ты и прав, - Чимин откинулся на сиденье и наконец-то разорвал эту невыносимую близость.       - Я посмотрю вечером дома. Напишу тебе. Может, что-то пойму.       - Отлично, а завтра можем у меня собраться и обсудить.       - Да, обсуди…что? – Юнги вылупился на Чимина, лицо которого как всегда светилось искренней простотой.       - В библиотеке атмосфера какая-то… неуютная, тебе не кажется? – Чимин окинул взглядом книги.       Юнги сглотнул. О нет, нет-нет, он не пойдёт к Чимину домой. Он не пойдёт.       - Вполне себе учебная.       - Но я совсем не могу тут сосредоточиться. Приходи! Ты ведь никогда у меня в гостях не был. У меня тоже можно создать учебную атмосферу, поверь.       Нет, Юнги, не сдавайся, придумай что-то. Может, у него дома кот? У тебя аллергия на котов. Аллергия на дома. Аллергия на Чимина.       - Но если ты начнёшь отлынивать от учёбы, то я сразу же уйду, - вылетает из миновского рта, и он еле удерживается от того, чтобы не ударить себя по лицу.       Чимин мгновенно расплылся в своей самой счастливой улыбке. Он активно закивал головой, обещая, что будет учиться-учиться, и вообще ничего, кроме учёбы.       И в глазах, кажется, снова плясали чёртики.       Молодец, Мин Юнги.       Квартира Пака находилась не так далеко от университета, и Юнги, добиравшийся до него целый час каждый день, невольно позавидовал парню. Чимин встретил его в домашней кофте с длинным рукавом (и снова эти открытые ключицы!) и шортах. Странное сочетание, но не ему судить.       Квартира была маленькой, в светлых тонах. В ней пахло теплом и уютом, как и от самого Чимина. На полу, недалеко от дивана, хозяин разложил чертежи. Бумага больше не сворачивалась в трубочку, и Юнги подумал о том, как долго уже сидит за этой работой парень.       - Я пытался немного ещё разобраться. Кажется, что-то начало получаться. Посмотришь?       Юнги повесил свою куртку и сразу же прошёл к чертежам. Встал на колени и внимательно вчитался в чертёж. Действительно, здесь появились сдвиги. Ошибка, которую вчера вечером обнаружил Юнги, дала делу новый ход, и теперь задача не казалась такой уж неразрешимой. Он взял в руки валяющийся рядом карандаш и сделал пару набросков.       - Думаю, если сделать так, то должно получиться? – через плечо бросил он Чимину.       Тот немедленно наклонился, внимательно всматриваясь в правки Юнги. Когда горячее дыхание опалило шею, Мин непроизвольно вздрогнул.       Он пришёл сюда учиться.       - И правда, так должно сойтись, - одобрил Чимин и сменил положение, теперь вставая на колени рядом с Юнги. Вооружившись вторым карандашом, он продолжил начатое Мином дело.       Они просидели так часов пять, прежде чем Юнги упал на спину и с облегчением выдохнул «наконец-то». Работа, сначала показавшаяся простейшей задачкой, заставила изрядно попотеть обоих парней, но теперь вознаградила приятным послевкусием от успеха. Чимин лёг рядом, удовлетворённо прикрыв глаза.       - У тебя там звёзды наклеены? – заметив что-то на потолке, спросил Юнги.       - Да, они светятся в темноте. Получается звёздное небо.       - Как по-детски. Может, ты ещё и с мягкими игрушками спишь? – засмеялся Юнги.       - Поверь, если мне станет одиноко, кто-нибудь меня обязательно согреет, - выпалил Чимин с вызовом. Вдруг его глаза расширились, и он накрыл рот рукой, с опаской глядя на Юнги.       Лёгкая улыбка, сошедшая с лица Юнги в первое мгновение, заменилась другой, более едкой и горькой.       - Судя по последним событиям, тебя уже давно никто не грел, - Юнги попытался обернуть это в шутку, но прозвучало всё равно как-то жалко.       - Да, и я замерзаю от одиночества.       Юнги приподнялся на локтях и внимательно посмотрел на Чимина. Не было и тени былого веселья на его лице. Впервые он смотрел так прямо и открыто. Но именно поэтому Юнги совсем не мог прочитать его.       - Если ты так продолжишь, то я не сдержусь.       - Не сдерживайся.       Юнги буквально услышал щелчок в своей голове. Мысли и фантазии, что он сдерживал так долго, вырвались наружу и продолжились тягучим поцелуем, в который он втянул Чимина. Он ждал, что тот оттолкнёт его, что возмутится, но Чимин лишь сильнее прижался к парню, открываясь ему полностью и без остатка.       Кажется, где-то на задворках сознания Юнги ощущал, что это слишком быстро, слишком странно, но также и слишком хорошо, и он не мог остановиться. Не хотел.       Его рука скользнула Чимину под футболку, и он почувствовал жар его кожи. Такой притягательный.       - Юнги, эм, обычно так говорят девочки, но будь осторожен, ладно? – прошептал светловолосый ему прямо в губы.       - Так я стану первым мужским трофеем в твоей коллекции?       - Не говори глупости, ты не трофей, - отмахнулся Чимин, и снова прижался к чужим губам.       Целовать Чимина было невероятно. Потрясно. Горячо. Так Юнги не целовал ещё никого. И его тоже. Вроде те же движения, та же техника, но теперь всё иначе. Всё живее, ярче. Насыщеннее.       Юнги так и продолжил бы топтаться на месте, мучая себя и Чимина долгими поцелуями, но тот уверенно потянул футболку парня, оголяя худощавое тело. Вслед полетела и кофта Пака.       - Почему ты такой красивый? – с придыханием произнёс Чимин, руками лаская чужое тело.       - Это была моя фраза, - усмехнулся Юнги, и принялся за новые пытки, вырывая из Чимина громкие стоны.       Юнги любил секс. Это было приятно. Не настолько, чтобы делать это своей целью, но достаточно, чтобы не отказываться при случае. Юнги пробовал. Юнги экспериментировал. Ему казалось, он знает о сексе всё, что о нём можно знать. Но он не знал, что бывает так.       Естественно. Всё было естественно. Поцелуи, ласки, сначала невинные, а позже всё более развратные. Первые неловкие движения, боль, сменяющаяся наслаждением. Будто так и задумано.       Потрясающий Пак Чимин.       Капельки пота на его мышцах и раскрасневшиеся от поцелуев и покусываний губы.       Охуенный Пак Чимин.       Пак Чимин. Пак Чимин. Невероятный, прекрасный, умопомрачительный.       Самый лучший.       Спасибо, что пустил в меня свой яд.       Они лежали на полу, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Чимин провёл рукой по волосам, и, кажется, впервые выглядел немного потеряно.       - Скажешь что-нибудь?       Юнги немного задумался, наслаждаясь повисшей паузой.       - Теперь ты согрелся? – ответил он пару секунд спустя.       Чимин засмеялся тем своим смехом, которым он смеялся, когда был счастлив. Он бы запрокинул голову, если бы не лежал. Юнги точно знал. Юнги также знал, что тот ему ответит. Может не дословно. Но чувствовал.       - Да, но, кажется, впереди очень холодная зима. Боюсь, один не справлюсь. Поможешь?       - Только если займёшься оформлением чертежей.       Чимин поднялся на локте, выгнув бровь, а потом, снова засмеявшись, обнял Юнги.       Он сделает что угодно. Что угодно, лишь бы этот парень, который так долго следил за ним со своей крайней парты, больше никогда не занимал место простого наблюдателя.