***
Целый месяц до своего дня рождения я провожу дома, совершенно ничего не делая. Думаю, что умру со скуки. Папа даже пытается надавить на отца, мол, молодой альфа мается без дела дома, но он стоит на своём. Когда старший альфа уходит на охоту, папа посылает меня в различные лавки. То за выпечкой, то ещё за чем. Чтобы я прогулялся, а то засиделся в четырёх стенах. Уже когда мне стукает шестнадцать, отец наконец-то берёт меня в лес. До традиционного праздника луны остаётся всего два месяца, мне действительно нужно учиться охотиться. И кроме моего отца меня этому никто научить не может. В первые разы я ещё надеюсь вырваться и быстро сбежать на место, где когда-то омега пытался завалить оленя, но сразу понимаю, что отец меня от себя никуда не отпустит. Через день мы ходим вместе в лес. В другие дни отец ходит на работу в правление. С уверенностью могу сказать, что все наши занятия проходили хорошо и даже весело. Через неделю я приношу домой своего первого зайца. Папа тогда так радовался за меня. Идёт время, а я всё думаю о том чёрном волке-омеге, наконец понимая, почему он никак не мог словить оленя. Нужна невероятная сила и ловкость, так поясняет мне отец. Обычно альфы загоняют оленя по двое: так гораздо больше шансов на успех. За две недели до праздника с нами на охоту идёт вожак. Этот альфа шире в плечах, чем мой отец. Естественно, ведь вожаком становится самый сильный самец стаи. И это не передаётся по наследству. Вожак должен управлять стаей, пока не умрёт или пока не уйдёт сам, когда почувствует, что его сила уходит. Когда стареет. Наш вожак в расцвете сил, чуть старше моего отца. Я вижу его часто, он говорит что-то на площади или открывает мероприятия, но я раньше никогда не видел его волком. Когда мы оборачиваемся все вместе перед лесом, моя челюсть чуть не здоровается с землёй. Потому что передо мной стоит большой и мощный чёрный волк. Не тот, что не мог словить оленя, уж вожак его точно поймает. От этого пахнет альфой, да и он совершенно другой. Тот красивый, утонченный омега, а передо мной гора мышц. Это значит, что скорее всего тот омега - сын нашего вожака. А ведь действительно, я раньше слышал от папы, что у вожака есть двое детей-омег, которых лично я никогда не видел. В этот раз я ничего не ловлю, зато отец с вожаком быстро загоняют оленя. Я даже не понимаю, как это произошло. Вот мы втроём несёмся за травоядным, потом мой отец подрезает его, из-за чего тот начинает бежать вправо. Вожак разбегается и налетает на оленя сверху. Мгновение. И труп уже перед нами, а мы в человеческом обличии. – Олень ваш, – улыбается вожак, глядя на меня, – Не ожидал я увидеть у обычного серого волка сына с белой шерстью. – Ты забыл? – удивляется мой отец, – Май же белый волк. Это было действительно правдой. Мой папа был представителем редких оборотней белого окраса, что передалось двум его детям. Но мой окрас всё равно вызывал удивление, потому что до меня альф-белых волков вообще ни разу не было, только омеги. Собственно, как и чёрных волков-омег, тут наоборот, обычно такой окрас был у альф. Что белых, что чёрных волков приходилось один на сто особей, обычно волки были серыми. Так что если подумать, мы с тем омегой - исключения из правил.***
Я не мог уснуть полночи, всё думал о том омеге. А ведь завтра важный день. Праздник луны проходит ежегодно в середине лета, тем самым деля год пополам. Целый день проходит по обычаям наших предков, которых уже никто и не помнит. Легенда гласит, что луна создала нас всех на этой земле и только ей решать: кто сильнейший из стаи, какой будет урожай и потомство и какой омега принадлежит альфе. Это в первую очередь праздник добра, мира и любви, поэтому нужно просить прощение у близких и друзей, чтобы без зла встретить праздник луны. Обычно это делают утром, носят гостинцы соседям или неприятелям. Днём же молодое поколение показывает свои силы и умения: шестнадцатилетние альфы уходят на первую охоту без отцов, а шестнадцатилетние омеги на ярмарках показывают свои вышитые на салфетках узоры и испечённые пирожки и булочки. Потому что альфы должны уметь обеспечивать будущую семью, а омеги должны уметь поддерживать домашний уют. У нас, волков, семья и потомство всегда на первом месте. Когда солнце опускается за горизонт, взрослые, свободные альфы и омеги, с восемнадцати лет, если быть точным, отправляются в лес на всю ночь, чтобы найти свою будущую пару. Обычно в лес идут, уже имея какие-то симпатии. Часто альфы дерутся за одного омегу, сильнейший забирает пару себе. Иногда омега убегает, а альфа догоняет. По обычаю положено: альфа должен поставить метку своей омеге на загривке, если тот достаётся. Там же и должна пройти первая вязка. После этого считается, что пара состоялась, с этой ночи они являются супругами. До конца своих дней. Тем временем в поселении наступает самый большой и богатый праздник, прямо на главной площади, где сжигают большое чучело для хорошего урожая. Все гуляют, пьют и поют песни почти всю ночь. Пока не наступает рассвет и все молодые особи начинают возвращаться из леса. Если выходит пара, то вожак проверяет наличие метки и подтверждает их брак. Если возвращаются одиночки, то это означает, что они будут испытывать своё счастье в следующем году. Но обычно до двадцати пяти все уже находят себе пару. Раньше все праздники луны я проводил с семьёй. Прощеный завтрак, поход к соседям, а на ярмарках я поедал бесконечное количество пирогов от молодых омег. Танцевал хороводы вокруг чучела, уже после его сожжения папа всегда тащил меня домой. На этом мой праздник заканчивался. Завтра же мне предстоит первая охота, на которой я не могу посрамить имя своего отца. Я должен принести крупного зайца. Но думаю я полночи о том, что смогу увидеть чёрного омегу. Дело в том, что перед тем как уйти в лес на всю ночь луны, омеги и альфы превращаются у главного входа. Именно там всегда куча зевак, и я смогу затеряться. Раньше меня туда не водили родители, потому что был мал, а сейчас имею полное право видеть всё своими глазами. Ведь сам через два года буду в рядах молодых и свободных особей племени. Больно сильно мне хочется увидеть, как выглядит омега, что был самым красивым волком, что я когда-либо встречал.***
Утром меня будит папа, тут же просит прощение за всё, что я делаю в ответ, широко зевая. Я сонный сегодня, всё из-за мыслей о неизвестном омеге. Хотя отец думает, что я нервничаю перед первой охотой. Не знаю почему, но мне всё равно. Последним я точно не буду – кого-нибудь да поймаю. Пока папа и Даня ходят по соседям с конфетами, старший альфа нашей семьи даёт мне наставления. Уже потом всей семьей мы идём на украшенную площадь. – Привет, Антон, – со мной равняется соседский омега Дима, мой ровесник, – Попробуешь моё печенье? Я так сильно старался, – говорит он, убрав красивую салфетку с тарелки. Я уже хочу ответить, что попробую на ярмарке, но вспоминаю, что в это время у меня охота. Потому быстро беру одно и засовываю целиком в рот, – Вкусно? – Изумительные, – отвечаю я и тут же замечаю, как омега смущённо улыбнулся. С чего вдруг? Мы же вместе росли и играли в одни игрушки, с чего ему меня стесняться. Дима догоняет свою семью, а мы идём к главным вратам. Пять альф моего возраста уже стоят в ряд, куда я встаю шестым. Вожак начинает говорить речь о том, что мы должны не посрамить своих отцов и достойно провести свою первую охоту. Всего нам давалось три часа, но если поймаем раньше, то это даже лучше. Я оборачиваюсь и вижу своих родителей с Даней, как они переживают за меня. Звучит гонг, перед которым мы успеваем скинуть одежду, и мы на ходу превращаемся в волков, спешим в лес. Сначала я бегу в самую глубь, чтобы отдалиться от других волков, уже потом начинаю искать добычу. Благодаря своему нюху уже через полчаса я гонюсь за зайцем. Странно, я достаточно быстро его ловлю. Искать более крупного я не хочу, решаю с этим вернуться в поселения. Почему-то кажется, что времени прошло очень много, и я могу не успеть. Но потом выясняется, что прошёл лишь первый час, и я первый вернулся из леса с добычей. Это удивляет многих, а вожак говорит, что я не посрамил свою семью. – Не каждый молодой альфа может так быстро загнать зайца, – громко объявляет альфа, держа руку на моём плече, – На данный момент Антон лучший среди сверстников. Все вокруг аплодируют, а когда я подхожу к своей семье, вижу, что папа прослезился. Они обнимают меня и говорят, что не сомневались ни на секунду. Я же замечаю, как на меня смотрит какой-то парень. Но когда мы встречаемся взглядом, он тут же разворачивается и уходит на ярмарку. Я успеваю заметить только тёмную макушку. Через час с хвостиком выходит двое альф из леса с добычей поменьше. Всего лишь белки. Ещё двое возвращаются после гонга без ничего. Я не понимаю, в чём причина их неудач, ведь это так легко. Или легко только мне? Мы все возвращаемся на площадь, когда ярмарка почти заканчивается. Меня многие поздравляют и хвалят, а мне остаётся лишь кивать. Дело идёт к вечеру, уже появляются столы со стульями и играет весёлая музыка. Мой отец занимает нам стол поближе к вожаку, что никого не удивляет. Я шепчу папе, что пойду к главным вратам посмотреть, как уходят в лес альфы и омеги. Тот совершенно ничего не отвечает, лишь кивает и продолжает разговор с нашими соседями. Омеги стоят в одной кучке, а альфы – в другой. Первые тихо переговариваются и шепчут, а вторые громко спорят. Меня удивляет, что почти у всех омег на голые плечи накинуты шкуры или плетёные пледы, а большинство альф уже без верха. Среди зевак в основном те, кому ещё не исполнилось восемнадцать, и родители тех, кто вот-вот уйдёт в лес на целую ночь. Среди омег я замечаю того парня, что смотрел на меня, когда я вернулся с охоты. Вернее, я замечаю только его макушку. Странно то, что у этого омеги не длинные волосы. Обычно омеги красуются своими косами, а этот пострижен под альфу. Но это куда красивее, даже не знаю почему. Вожак выходит вновь, только в этот раз говорит о том, что луна благословляет всех на брак. Альфа должен быть достоин омеги, которую выбрал, потому тому предстоят испытания. Каждому свои. Что луна не любит насилие, и только взятая омега по своей воле присваивается альфе навсегда. А самое главное, что если в эту ночь омега не стала твоей, альфа – знай, ты ошибся и это не твоя омега. Почему я раньше этого не слышал? – В этом году я точно поймаю тебя, Арсюш! – кричит один из широкоплечих альф перед превращением в волка. – Удачи, – хмыкает негромко тот самый парень с короткой стрижкой и превращается в изящного чёрного волка. Вот он, тот, за кем я наблюдал в лесу, когда тот пытался охотиться на оленя. Почему-то такого я не ожидал. Звучит гонг, и все омеги без исключения бегут в лес со всех ног, а альфы тут же за ними. Все зеваки заходят почти мгновенно, а я остаюсь стоять на месте. Всё никак не могу понять этого омегу, он явно не такой как все. Особенный. – Надеюсь, в этот раз кто-то укротит твоего сына, – тихо говорит, судя по всему, муж вожака. – Только не начинай, – выдыхает вожак, развернувшись, чтобы пойти к площади. Видимо, в темноте они меня не замечают. – Чего не начинай! – возмущается омега, – Уже третий праздник луны, как Арсений уходит в лес, как свободный омега, и всё никак его альфа не подчинит. – Значит, не было ещё его альфы, – спокойно говорит вожак, уходя от него. – Это всё ты! – догоняет его муж, – Сначала разрешаешь ему отрезать волосы, а потом ходить одному в лес!... Дальше разговора я не слышу, потому что они уходят, видимо, на праздник. Действительно, омега особенный. Не только цветом шерсти, но и характером. Оставшийся праздник я сижу за столом весь на нервах. Стараюсь не думать об омеге, которого сейчас гоняют по всему лесу в надежде догнать и пометить. Но всё равно думаю. Я кусаю губы, молясь про себя, чтобы чёрный волк оказался быстрее и в этот раз. Когда чучело сожжено, многие начинают расходиться, я же остаюсь вместе с отцом. С первыми лучами солнца выходят новоиспечённые пары, которых встречает вожак. У меня сердце каждый раз замирает, но с альфами выходят совершенно другие омеги. Уже когда солнце появляется из-за верхушек деревьев, выходят одиночки, среди которых и чёрный волк, что хромает на одну лапу. Уже позже я узнаю от папы, что старший сын вожака повредил ногу во время бегства, никто с ним не дрался, но так же никто его не пометил.***
Дальше жизнь идёт своим чередом. В поселении медленно готовятся к зиме. Сильные альфы уходят на охоту, куда меня не берут, но я не очень-то туда и стремлюсь. В леса ходить во время массовой охоты запрещается абсолютно всем. Поэтому я часто хожу в кузнечную лавку, где мой хороший друг Илья, что старше всего на год, помогает своему отцу. Собственно, я тоже помогаю. Веселого, конечно, мало в том, чтобы стучать кувалдой по раскалённому железу, но хотя бы я не сижу дома. Даня часто таскается со мной, а папа не особо против. Хотя обычно дети его возраста собираются вместе и играют на площадке, а если с погодой не важно, то собираются у кого-то дома. Я сам так провёл большую часть своего детства. Отец вечно на работе, а папа занят хозяйством. Но мой младший брат не очень любит компании детей, может, они его обижают или не хотят играть. Поэтому он часто сидит дома или ходит за мной хвостиком. Он никому не мешает, никто особо не против. В тот день Даня опять увязывается со мной. Я веду его за руку по улицам, пока омега рассуждает о бабочках. Интересно слушать ход детских мыслей, я лишь улыбаюсь в ответ. А потом вижу, как из дома вожака выходит его старший сын. Брюнет уже не хромает, видимо, нога успешно прошла. Буквально на секунду мы встречаемся взглядами, а после омега разворачивается и быстро идёт в сторону булочной лавки. – Он тебе нравится, да? – вдруг спрашивает младший брат. – О ком ты? – хмурюсь я, не отпуская его руку, продолжая идти. – Я про омегу, на которого ты смотрел, – отвечает спокойно Даня, как он только это заметил, – Ты влюблен в него? Он будет твоим мужем? – Я ещё недостаточно для этого взрослый, – негромко отвечаю я. – Ну и что? – удивляется омега, – Если у вас любовь, то он тебя подождёт. На этом наш разговор оканчивается, потому что мы подходим к дому кузнеца. С чего вообще мой брат это взял. Да, этот омега действительно мне симпатичен, но ни о какой любви не может идти речи. Тем более взаимной, чтобы меня кто-то ждал. Смешно даже стало. Этот омега не знает кто я такой, про имя вообще молчу.***
После того, как альфы возвращаются с охоты, я довольно часто бываю в лесу, где вижу чёрного волка. Если уж быть честным до конца, то я опять за ним слежу. Омега перестаёт пытаться поймать оленя, но почти всегда охотится на мелкую дичь. Уже под конец лета я наблюдаю, как брюнет в человеческом обличии собирает в корзину землянику. На той самой поляне, где обычно собираю ягоды я. Вблизи омега чрезмерно красив, раньше я таких не встречал. Зима приходит довольно-таки быстро, и я перестаю встречать его не только в лесу, но и на улицах поселения. Снег ложится уже в начале октября, а за ним идут уже и морозы. Многие без особой нужды на улицу не выходят. Хоть я перестаю видеть брюнета вживую, я не перестаю думать о нём. Под новый год, когда омега начинает сниться мне по ночам, я мирюсь с фактом, что влюбился в него. Но я отлично понимаю: мы вряд ли будем парой, ведь он старше меня. Когда по весне я встречаю его в одной из лавок, даже осмеливаюсь поздороваться с ним, брюнет делает вид, что не услышал, и идёт своей дорогой. Больше я не ищу с ним общения, ведь он прекрасно даёт понять, что не хочет этого. Всё, что остаётся мне, наблюдать за ним со стороны. Когда начинаются тёплые летние деньки, молодые омеги ходят к глубокому озеру, где купаются совершенно голые, а потом греются под солнцем на больших камнях. Альфы подглядывают за ними, сидя в кустах. Даже мой друг Илья туда периодически наведывается. Но я нет, потому что омега, будоражащий моё сознание, в это время носится по лесу за мелкой добычей. Другие мне не интересны. Так наступает мой семнадцатый праздник луны. Сам проходит обыденно для меня, хоть я и переживаю за чёрного волка. Не то чтобы я ревную его к другим альфам, хотя и это тоже, конечно. Но мне кажется, что я должен иметь хотя бы шанс на попытку завоевания его. Смогу бороться за него я только через год, но это ни в коем случае не означает, что омега должен подождать, пока я подрасту. Просто я надеюсь, что он снова окажется быстрее всех альф. Пока шестнадцатилетние альфы впервые охотятся, я с родителями и братом обхожу всю ярмарку, а после даже возвращаюсь к некоторым омегам за второй порцией сладостей. Среди маленьких волчат проводят весёлые старты, и я пытаюсь убедить Даню поучаствовать, но тот упрям, как я, и никуда не идёт. Когда все занимают места за столами, я иду к главным воротам, где уже собираются оборотни. Как в прошлый раз, омеги стоят отдельно, о чём-то перешептываясь. Только уже чуть отдельно от них, не участвующий в обсуждениях, стоит мой омега и смотрит на верхушки деревьев. Вернее, он пока ещё ничей. Вожак говорит то же самое, и брюнет его не слушает. Гонг, и все срываются с мест. Всю праздничную ночь я нервничаю куда сильнее, чем в прошлый раз. Меня даже родители спрашивают, почему я такой дёрганный. На что я не отвечаю, хватаю Даню и бегу водить хороводы вокруг чучела. После традиционного сожжения основная часть народа расходится по домам. Я же одиноко остаюсь за столом. Уже с первыми лучами солнца из леса так же начинают выходить альфы и омеги. Какого было моё удивление увидеть сына вожака одним из первых, но он один. Я глубоко выдыхаю, потому что самый изящный и красивый чёрный волк всё ещё свободен. Этот омега ещё целый год будет никому не принадлежать. А уже в следующий праздник луны я буду в числе молодых и свободных альф.***
Перед наступлением холодов наступает недельная охота, на которую меня берут. Нужно запасаться на зиму, потому берут хороших молодых альф, как я. Я даже не думал, что неделя охоты может так выматывать. По возвращению я просыпаю больше тридцати часов, зато завалил своего первого оленя, конечно, не без помощи отца. Вожак же говорит, что я самый ловкий в стае. Да, у меня нет горы мышц и я не такой сильный, как многие другие, но я быстро передвигаюсь. Старшие альфы даже шутят, что с этим умением любой омега мой. Зима в этот раз не такая холодная. Я часто бываю в лесу, где наматываю километры, тем самым тренируясь. Иногда лицезрею чёрного волка, только, похоже, теперь он за мной наблюдает, сидя на возвышении. Кажется, что дни идут слишком медленно, тянутся словно бесконечно, но лето наступает слишком быстро. За три недели до традиционного праздника луны, дни до которого я буквально считаю, папа решает завести со мной разговор об омегах. Он говорит, что нельзя выбирать омегу наобум, нужно подойти к выбору серьёзно и, если я не уверен в своем выборе, то лучше переждать до следующего года. А когда я попросил его прекратить этот разговор, он вдруг спросил: – Ты уже выбрал омегу? Он сильно тебе нравится? – я сильно настораживаюсь, – Неужели ты уже влюблен? – К чему все эти вопросы? – спрашиваю я в ответ. – От твоего выбора зависит многое, – отвечает папа, – Если ты ошибёшься, то обречёшь себя и омегу на несчастный брак. Только смерть сможет разлучить вас. Поэтому это так ответственно. Хорошо подумай перед тем как войти в лес. Я уже давно подумал и всё решил. Другие омеги меня просто не интересуют, значит, я буду пытать своё счастье самым неприступным омегой поселения. Я уже разговариваю об омегах с разными молодыми альфами, что старше меня на пару лет, почти все в один голос говорят о строптивом сыне вожака по имени Арсений. Он отличается от других омег тем, что, видимо, не хочет подчиняться альфе. Многие поскорее хотят найти себе мужа, ведь самое главное в жизни волков - продолжить свой род. А брюнет, видимо, хочет чего-то другого. Никто не может его поймать. Чёрный волк убегает вглубь леса и где-то прячется, но сначала долго петляя, чтобы избавиться от хвоста. Но меня называют самым ловким и быстрым альфой, может быть, у меня есть шанс. Праздник луны проходит как всегда. Прощёный завтрак, соседи и ярмарка. Я всё делаю на автомате, сегодня слишком важный день, вернее, ночь. На закате солнца моя семья идёт проводить меня к главным воротам, где как всегда собирается народ. Родители желают мне удачи, хлопают по плечам. – Он точно будет твоим, – шепчет мне на ухо Даня, когда обнимает, – Я точно знаю, что ты лучше всех альф! Я улыбаюсь ему, снимаю с себя рубаху, чтобы отдать папе, а потом отхожу в сторону кучки альф, что обсуждают омег. Оглядываю толпу омег в стороне от нас и замечаю своего молчаливого брюнета, что опять предпочитает смотреть в лес, чем на нас, обнимая себя руками и придерживая плед. А потом в толпе замечаю своего соседа Диму, ведь он мой одногодка и у него тоже первая ночь в лесу. По факту свободных альф больше на голов семь, чем омег. Поэтому обычно их быстро разбирают, практически с первого раза. А оставшиеся альфы ждут следующего года, пока другие повзрослеют. Из-за этого почти все супружеские пары с разницей в пару лет. Только один омега уже пятый год остается без пары. – Опять будешь пытаться поймать Арсения? – спрашивает один из альф самого крупного из нас. Я помню его хорошо, два года назад он кричал, что поймает чёрного волка. – Конечно, – хмыкает он, – Уже не просто догнать, наконец-то взять его. Я от злости сжимаю кулаки, просто так он его не получит. Нужно будет драться с ним, значит буду. Хоть на жизнь, хоть на смерть. Мне уже всё равно, но Арсения я никому не отдам. Я альфа, и я так решил. Опять выходит вожак, начинает говорить всё то же, что в прошлые разы, только другими словами. Я чувствую, как заведены альфы рядом со мной, так же чувствую каждого омегу. Все они такие разные и неповторимые, но ощущаю сильнее всех я только одного. Брюнета, что стоит дальше всех от меня. Перед гонгом мы все успеваем раздеться до конца, а омеги скинуть свои покрывала и шкуры и обернуться в волков. Как именно начинается погоня, я особо не помню, потому что интуитивно бегу, когда все бегут. Ночью перед праздником луны я долго думал, как найду своего омегу в лесу, ведь будет ещё куча народу. Сейчас понимаю, что чувствую Арсения. Каждой клеточкой своего организма ощущаю его и несусь, сломя голову по его следу. Только не один я. Кто-то уверенно преследует чёрного волка на расстоянии пары метров. Видимо, это тот самый альфа, который говорил об омеге перед речью вожака. Я тоже уже рядом, могу точно сказать, что Арсений испуган. Судя по всему, он не ожидал, что тот альфа так быстро его найдёт и будет так близко его преследовать. Я знаю точно, что должен огородить своего омегу от других. Я должен успеть. Ускоряюсь, когда понимаю, что они близко. Откуда во мне берётся столько силы и уверенности, сам не знаю. Высокий прыжок, и я налетаю на серого волка, сбивая его с ног. Мгновение. Мы с альфой на земле, пытаемся вцепиться друг другу в горло. Адреналин бурлит по венам, чувствую, что могу любого порвать, но мозгами понимаю, что этот альфа сильнее меня. Я выбираю тактику. Хочу вымотать его, чтобы тот устал и сдался сам. Альфа, кажется, не ожидает, что кто-то начнёт драку с ним из-за чёрного омеги. Я дразню его, подскакиваю к нему, но не даю его клыкам впиться в моё тело. Не знаю, сколько это могло бы продолжаться, но тут моего соперника сбивает с ног Арсений, что буквально выскакивает из-за кустов. Он защищает меня, встаёт на мою сторону против общего врага. Это означает, что омега отдаёт предпочтение мне, а не этому альфе. Все присутствующие прекрасно это понимают. Серый волк рычит на меня, я же в ответ на него. Но вместе с моим рыком звучит не такой громкий рык чёрного волка. Альфа опускает голову и уходит подальше от нас. Нельзя идти против выбора омеги, особенно в праздник луны, в праздник добра, мира и любви. Уж тем более нельзя вступать в схватку с омегой. Только потому серый волк уступает, если бы не Арсений, то мы дрались бы насмерть. В темноте сверкают голубые глаза чёрного волка перед тем, как он пускается в бегство. Конечно, я в любом случае должен поймать его. Фору давать не собираюсь, тут же гонюсь за ним. Бегает омега действительно быстро, но я быстрее. О чём сразу же догадывается Арсений, начиная петлять вокруг деревьев. Если сначала это забавно, то потом мне это надоедает, и я решаюсь на манёвр. Поравнявшись с ним, чтобы бежать именно рядом с ним, я совершаю прыжок на него, но не сбиваю с ног, как альфу. Чтобы не навредить ему, придавливаю собой к земле. Омега тут же замирает подо мной, открывает свой загривок и ожидает моих действий. Я жду хоть каких-то сопротивлений, но чёрный волк не брыкается и не пытается укусить. Арсений подчиняется мне, тем самым признавая меня, как своего альфу. Я не медлю, тут же впиваюсь клыками в его загривок, оставляя свою метку. Омега скулит от боли, поэтому я начинаю языком слизывать солёную кровь, чтобы облегчить страдания. После моей метки мой малыш начинает пахнуть ещё сильнее, ещё слаще. Я тут же возбуждаюсь. Во мне просыпается древний инстинкт, я должен повязать своего омегу, чтобы мой запах окончательно закрепился на нём. Чтобы он был только моим и ничьим больше. И Арсений знает и чувствует, что сейчас будет, потому подставляется под меня. Убирает свой хвост, открывая мне свой проход, куда я тут же толкаю свой возбуждённый член. Омега вновь скулит, я опять начинаю лизать его, где достаю. При этом придавливаю сильнее к земле и приминаю лапами, чтобы он вдруг не убежал. Я ощущаю, что ему немного страшно, но он явно этого хочет. Стараюсь передать свою уверенность и ласку, как могу делать это в обличии волка. Не знаю почему, но Арсений успокаивается и позволяет войти в него до конца. Я тут же начинаю двигаться в нём, наращивая темп. Из-за возбуждения в омеге достаточно влажно, чтобы я в буквальном смысле вдалбливался в него со всей силы. Это больше животный секс, а я хочу доставлять ему долгое и сладкое удовольствие. Но, если я правильно понимаю его настрой, омеге всё это нравится. Только длится все это недолго. Уже через минут десять я кончаю и чувствую, как начинает набухать узел внутри него. Вот и наша первая вязка, во время которой мы засыпаем.***
Я открываю глаза, когда в них ударяют первые яркие лучи солнца. Это значит, что уже утро, мы полночи проспали. Смотрю на омегу и понимаю, что он в человеческом облике, потому обращаюсь тоже. Арсений спит обнаженным, жмётся ко мне. На загривке запекшаяся кровь, а волосы взъерошены, в них даже застряла листва деревьев. От него пахнет моим любимым омегой, который теперь мой муж, что признал меня своим альфой. Это ли не счастье. На расстоянии двух сантиметров он ещё более прекрасен. Мой омега, только мой. Не знаю, откуда во мне столько нежности, но хочу вылить её на него. Поэтому начинаю целовать маленькими поцелуями его лицо, из-за которых брюнет начинает просыпаться. Глажу ладонями его по груди и рёбрам, кожа словно бархат. – Доброе утро, Антон, – шепчет омега, когда открывает глаза. – Доброе утро, Арсюш, – отвечаю я и тут же целую его в губы. Сначала нежно, но, когда он начинает отвечать, более смачно и жадно. От его запаха я опять возбуждаюсь, – Спасибо, что дождался меня. – Я не имел такую цель, – тихо отвечает Арсений, обнимая меня руками за шею, – Так получилось, теперь ты от меня не отвяжешься. – Ты от меня тоже, – выдыхаю я, потираясь своим возбуждённым органом об его бедро, – Твой запах сводит меня с ума. – У меня течка должна быть через пару недель, – говорит омега, облизывая свои губки, – Но, думаю, из-за метки она начнётся раньше. Не хочу больше говорить, поэтому вновь его целую. Спускаюсь правой ладонью к его небольшому омежьему члену. Брюнет тоже возбуждён, из-за чего стонет в поцелуй, когда я начинаю мять его орган. Я целую его в шею, плечи, ключицы. Или больше кусаю, сам не до конца знаю, но мой хороший стонет сладко. Ещё разводит ноги, чтобы я устроился между ними и проник пальцами в его дырочку, где опять влажно. У меня самый лучший омега, который только есть во всём мире. Долго я тянуть не могу, поэтому тут же закидываю его длинные и красивые ноги к себе на плечи и плавно вхожу в него. Внутри невероятно узко, горячо и мокро. Из-за чего я издаю гортанный стон вместе с ним. Начинаю двигаться, плавно раскачивая бёдрами. Хочется медленнее, но сил терпеть практически нет. Арсений тянется за очередным поцелуем, и я ему его даю, но перед этим скидываю изящные ножки с плеч. Такой тягучий, как мёд, поцелуй. Всё же не выдерживая, я, ухватив его за бока, начинаю яростно вколачиваться в него, выбивать уже громкие стоны и рыки. У меня крыша едет от него, от каждого стона, от каждой царапины на спине, от запаха. Пока я буквально насаживаю его на свой колом стоящий член, Арсений смотрит прямо на меня своими голубыми глазами. Да сейчас кончу от этого. Стараюсь оттянуть момент финиша, специально замедляюсь и перехватываю его член. Омега мечется подо мной, скулит, умоляет меня, чтобы я вернул быстрый темп. Но я продолжаю ритмично вбиваться, тогда Арсений начинает ругаться и грозит меня убить. Приходится возобновить бешеный ритм и отпустить из своей руки его член. Из-за чего омега с громким стоном на весь лес кончает себе на живот. От такого вида я тоже кончаю, наполняя своими семенем его до краёв, а после вновь повязывая его. Когда вторая наша сцепка проходит, мы оборачиваемся в волчьи обличия и вместе возвращаемся в поселение, где нас ждут родители. Оказывается, мы были последними, кто не вернулся из леса. Вот они и распереживались.***
В кроватке мирно спали два волчонка двух месяцев от роду. Один был белоснежно-белым, а другой был чернее угля. Мой любимый омега подарил мне двух самых милых малышей, которые всегда во сне оборачивались. Течка действительно началась на следующий день, как мы вышли из леса. Мы даже толком не успели поселиться в наш новый дом. Три дня безудержного секса, после которого мой муж забеременел, я не забуду никогда. Никто не ожидал, что Арсений принесёт сразу двоих волчат, которые при этом будут отличаться цветом шерсти. Ещё одно исключение из правил. Пока мы обустраивали наш новый дом, постоянно говорили с ним. Выяснилось, что Арсению никогда не нравились омежьи дела. Ни вязать, ни готовить. Он всегда мечтал охотиться. С разрешения отца он познавал эту науку сам. Папа его, конечно, был недоволен своим старшим сыном. А получилось, что получилось. Оказывается, он знал, что я подглядывал за ним, когда он охотился. Заметил ещё в самый первый раз, а я всё это время думал, что оставался незамеченным. А не общался он со мной, потому что не хотел давать ложных надежд. Кто же знал, что я его альфа, которому он будет подчиняться. Не всегда правда, но подчиняется же. Я пообещал ему, что возьму с собой на охоту после родов. Конечно, не на недельную охоту с другими альфами, он просто не сможет. Но на парную охоту самое то. Правда, сразу после родов не получилось, волчата требовали много внимания. И вот сегодня наконец-то свершилась наша охота. Мой папа присмотрел за малышами пару часов, пока мы загоняли оленя. Арсению успешно удалось завалить свое первое крупное животное. И я бесконечно горжусь им. Какой ещё альфа может похвастаться тем, что его омега такой сильный и хороший охотник. Да, у нас дома почти нет украшенных занавесок, только те, что принес Даня(его первые творения). Готовим мы вместе, так же как и следим за огородом. У каждого получается что-то лучше другого. Мы отличная семья, и я так благодарен ему. За то, что выбрал меня, позволил сделать своим. За то, что родил мне прекрасных детей. За то, что каждое утро на моё признание в любви отвечает взаимностью.